Внуки Сварога Гаркаленко Максим

В зале повисла пауза. Выхаживая раненого, все прониклись к нему симпатией. Первоначальное недоверие постепенно уходило. Александр внимательно оглядел всех собравшихся.

– Поступим просто. Кто за? Поднимите руки.

Подняли руки все, кроме Ибрагима и Олега.

– Почему? – спросил их Горин.

– Не верю я ему, – сказал Касараев. Олег согласно кивнул головой.

– Предлагаю выход, – решился Горин. – После выздоровления Матвей живёт рядом с нами. Но за периметром. Поможем ему построить домик. День проводит с нами. Но никогда не остаётся один. Ночует за периметром. И никакого оружия. Согласны?

– Согласны, – ответили все. Касараев утвердительно кивнул головой.

– А как же он в лесу без оружия будет? – спросила жена Андрея Татьяна.

– Не нужно мне оружие. Обойдусь, – торопливо сказал обрадованный Котов.

– Только учти, – произнёс Терентьев. – За тобой будет глаз да глаз. Не дай Бог… Не доводи до греха.

– Спасибо вам, – Котов тяжело приподнялся со скамьи. Бледность ещё больше залила его лицо. – Никогда не дам повода вам усомниться в правильности решения!

– Ладно, посмотрим, – улыбнулся Гришин. – Идём, провожу тебя в постель. Еле на ногах держишься. Перевязку сменю.

С их уходом поселенцы оживились. Сели обедать. За столом разговоры шли о Котове.

– Папа, правильно мы сделали, что его оставили, – Аня сверкнула на отца своими голубыми глазами.

– Посмотрим, – Горин ласково посмотрел на дочь. – Жизнь покажет. Только просьба ко всем! Внимательно. Очень внимательно и осторожно обращайтесь с Матвеем.

Осень. Начало ноября. Погода стояла превосходная. Мягкое солнце создавало непередаваемый уют. Поселенцы собирали первый урожай. Пшеницу, картофель, огурцы, помидоры, баклажаны, кукурузу, фасоль, лук, чеснок и горох. Солили в деревянных бочках огурцы и помидоры. Пшеницу косили старинным способом – косами. Молотили и затем перемалывали в муку электрической мельницей. Заготавливали в снопах сено для животных, которых стало больше. В загоне бегало с десяток козлят, весело хрюкали прожорливые поросята. Ловили и вялили рыбу, мариновали грибы. Охотиться не приходилось: замороженных запасов мяса в хранилище хватит до весны.

У основания холма, на границе с полем, стоял бревенчатый домик Котова. Пока Матвей выздоравливал, мужчины за неделю поставили дом и ещё за пару дней сколотили кровать, стол и скамью. Печь не ставили.

– Сам сделает, – сказал Терентьев. – Мужик, смотрю, с головой, да и руки растут откуда надо.

Ещё окончательно не окрепнув, Котов сам переселился в свой дом. Жилище ему очень понравилось. Вокруг природа, тишина. Душа поёт. Каждое утро он вставал, делал разминку и бежал в тайгу. Сначала сил не было, его качало. Но он упорно бежал всё дальше и дальше. Здоровье быстро восстанавливалось. Начал тренировки. Вспоминал и отрабатывал боевые приёмы.

Каждая пробежка заканчивалась возле реки. Купался и шёл в крепость – так он про себя шутливо называл поселение. Питался он со всеми. Помогал по хозяйству. Чувствовал, что недоверие к нему постепенно уходит, и очень дорожил этим. Хотя видел, что постоянно кто-то из мужчин находился рядом, следя, чтобы ружье или нож не оказались рядом с ним, всё воспринимал спокойно.

Однажды Олег с Глебом, Владом и Аней возвращались с утренней рыбалки и увидели его тренировки. Влад попросил Матвея позаниматься с ним. Котов с радостью согласился. Начал тренировать парня. Через пару дней к нему присоединились Дима и Глеб. Потом Олег. Рязань с огромным удовольствием тренировал парней. Вспоминал, как возился со своими бойцами. Горько усмехался, вспоминая утраченные годы. Вырезал в мастерской деревянные мечи и учил ребят владеть ими. Смастерил арбалет и лук. Показал, как правильно стрелять. Правда, на второй день, пришёл Терентьев и забрал лук и арбалет, несмотря на огорчение молодёжи. Матвей не обиделся. Только пожал плечами.

Через неделю на утренние занятия пришёл Горин. Молча смотрел. Пошёл со всеми на речку купаться.

– Матвей. Тебе же оружие не нужно, чтобы расправиться со всеми нами. Я прав? – скорее утвердил, чем спросил Александр.

– В принципе, да, – осторожно ответил Котов.

– Ты с нами? – после паузы спросил Горин, внимательно глядя в глаза.

– Да, Саныч. Ты не представляешь, как я счастлив находиться в окружении нормальных людей. Тем более таких, как вы.

– Я тебе верю, Матвей. Не подведи нас.

– Не пожалеешь, Саныч.

– Тогда сегодня переселяйся в наш форт. Или крепость? Как ты называешь наше жилье?

– Крепость, – усмехнулся Котов. – Спасибо.

– И просьба. – сказал Александр, выходя на берег.

– Любая.

– Тренируй нас всех. И женщин тоже. В теперешней жизни это очень пригодится.

– Сделаем, – обрадовался Матвей. – Кстати, Саныч. Не подумай, что у меня бред, но я иногда чувствую чьё-то присутствие. Словно кто-то наблюдает за нами. А вчера я видел, всего секунду, высокого седого старика в сером балахоне. Стоял на границе леса и смотрел на хутор. Исчез мгновенно, как только увидел, что я его заметил. Я полчаса прочёсывал лес, но не обнаружил ни единого следа. Мистика какая то.

Горин вспомнил своё видение. Всё-таки был старик, был.

– Я его тоже видел, Матвей. И тоже никаких следов. Прямо призрак какой-то.

– Ладно, Саныч. Разберёмся.

Теперь каждое утро напоминало военный лагерь. Молодёжь даже поставила флагшток. Аня с Татьяной сшили флаг, на котором Влад с Димой нарисовали холм с фортом под ярким солнцем. Все вместе придумывали название хутору. Как это так: столько жили и без названия. Остановились на названии Ясный. Хутор Ясный. Или Форт Ясный. Флаг поднимали утром и спускали вечером. Старшие, посмеиваясь, не возражали. Не обучались боевым искусствам только Елена Николаевна и Лариса. Остальные с удовольствием и прилежанием повторяли за наставником все приёмы. Тем более Матвей был отличным инструктором.

Новостей из внешнего мира становилось всё меньше. Катастрофа выкосила почти всё человечество. Многие оставшиеся погибли от голода и эпидемий, не приспособившись к новой жизни. Распались и умерли государства. Производство нигде не удалось восстановить. Наступал закат цивилизации.

Поселенцы обратили внимание, что, живя в ладу с природой, у них стали появляться новые качества. Обострились чувства. Они могли безошибочно предсказать погоду на несколько дней вперёд. Знали, какие ягоды, и грибы можно есть, какие – нет, хотя видели их впервые. Охотники чувствовали местонахождение зверя, уверенно выбирали удачные места для ловли рыбы. При общении стали использовать меньше слов, понимая друг друга с полувзгляда, по скупым жестам. Больше всего удивила появившаяся способность заживлять раны. Стоило только подумать – и небольшие царапины, раны, порезы затягивались на глазах. Собаки повиновались без команд.

Однажды, в конце октября, сработали датчики слежения в двух километрах от холма. Дежурство за системой безопасности никто не отменял и Руслан, сидевший за компьютером, тут же вызвал отца. Ибрагим позвал Александра, Петра и Матвея.

– Опять, – вздохнул Пётр.

– Идём, Петро, быстрее навстречу, – предложил Котов.

– Да, выдвигайтесь, – одобрил Горин. – А мы закрываемся, и все по боевым постам.

Через несколько минут охотник с Матвеем, вооружившись и накинув маскировочные накидки, побежали вниз с холма и углубились в лес. Пробежав чуть больше полутора километров, связались по рации с Гориным.

– Осторожно. Вас разделяет метров двести, – предупредил Александр.

– Я их уже чувствую, – удивляясь самому себе, ответил Пётр.

– И я, – подтвердил Матвей.

Перешли на осторожный шаг. Терентьев удивился, как бесшумно крался товарищ. Тренированным шагом Котов передвигался абсолютно тихо. «Надо будет поучиться» – подумал Пётр. Осторожно обходя деревья, пригибаясь, они накинули на лица маскировочные сетки. Шаг, ещё шаг и Котов замер, подняв руку. Пётр остановился и присел. Раздвинули высокий папоротник, выглянули.

Навстречу шла группа людей. Трое мужчин, пять женщин и трое детей. Измождённые, в лохмотьях, искусанные комарами и исцарапанные ветками, они еле брели. Люди тяжело переставляли ноги в изодранной обуви, поминутно спотыкаясь. Потухшие глаза безучастно смотрели под ноги. За спинами болтались тощие котомки. У двоих мужчин были ружья.

Пётр дал знак Котову и неслышно отошёл в сторону. Матвей последовал за ним. Сообщили Горину, шепча в рацию. Посоветовавшись, решили привести их в домик, построенный для Котова.

– Мужики, оружие на землю! – негромко, но твёрдо приказал Матвей. – Всем сесть на землю!

Люди остановились, словно наткнувшись на стену. Изумлённо оглядывались по сторонам. Матвей с Петром не торопились показываться. Один мужчина сдёрнул с плеча карабин.

– Не балуй! – пригрозил Терентьев. – На землю ружьишко!

Мужчины отчаянно вертели головами, пытаясь разглядеть опасность. Дети и женщины испуганно сели на землю к их ногам.

– Не бойтесь, – попытался успокоить их Пётр. – Не обидим.

– Быстрее! – поторопил Котов.

Мужчины обречённо опустили ружья и сели на землю. Осторожно достали ножи. Котов сделал знак Петру оставаться в засаде, и, оставив карабин, вышел на тропу. Не доходя пяти шагов, остановился.

– Кто такие, откуда? – Котов внимательно следил за мужиками, прятавшими ножи.

– А ты кто таков? – вопросом на вопрос ответил старший, чернявый жилистый мужик, зло зыркнув глазами.

– Так, мужики. Проясняю ситуацию. Вы вошли в зону нашего проживания. Меня волнует наша безопасность. Вы меня интересуете только с этой позиции. Поэтому, быстро выясняем, кто есть кто. И ещё: советую отвечать кратко и откровенно.

– А почему я должен тебе верить? – буркнул все тот же мужчина.

– Потому, что если бы у меня были другие намерения, я бы действовал по-другому. Вы на прицеле. Прошу – не наговаривайся. И ножички оставьте в покое. – Матвей выставил руки ладонями вперёд, демонстрируя дружелюбие и подошёл вплотную к сидящим.