Юрий Сёмин. Народный тренер России Алешин Павел
К сожалению, в клубе появилось много случайных людей, к которым можно отнести и кое-кого из бывших игроков «Локо». Новое окружение Филатова настраивало его против Сёмина: мол, о нем столько пишут, а о президенте молчок, выходит, тренер всему голова, хотя Сёмин в отношениях с руководством на людях никогда не переходил норм служебной этики. Размышляя о странности некоторых плодов селекции «Локомотива», невозможно было не задаться вопросом: кому и зачем понадобилось приобретать Бикея, Каньенду, Руополо, не соответствовавших «Локо» по игровым, а Бикей и по человеческим качествам. Сёмин наверняка знал разгадку локомотивских шарад, но сор из родной, хоть и отринувшей его избы не выносил.
— Того «Локомотива», которому я был предан на протяжении большого периода жизни, уже нет, — подтверждал и Сергей Овчинников. — Не говорю, что это плохо — строится новая команда, и, возможно, она будет даже лучше прежней. Но привык чувствовать себя свободно, а многого в перестройке «Локомотива» не понимаю. Комфортная для меня атмосфера общения в самом клубе и с болельщиками ушла. Ушли или уходят многие из тех, кто создавал неповторимую ауру «Локомотива». Причем речь не только о футболистах и тренерах — о работниках клуба тоже. В команде, где всегда была очень демократичная обстановка, появилась вдруг какая-то строгость. Может, это и неплохо, но то, что строили два десятилетия, разрушилось. А нового создать пока не сумели.
Не успел Сёмин пережить отречение от него «Локомотива», как получил предложение от председателя совета директоров ФК «Динамо» (Москва), а фактически владельца клуба на тот момент Алексея Федорычева возглавить команду. Приглашение было поддержано председателем Центрального совета «Динамо» Владимиром Проничевым, председателем попечительского совета Сергеем Степашиным и генеральным директором клуба Юрием Заварзиным. «Динамо» к тому времени пребывало в разрухе, растеряло свои славные традиции, разброд и шатания в клубе достигли высшей точки, и все, кому дорог был бело-голубой флаг, искали выход из этой неразберихи. Сёмин выглядел в нашем футболе олицетворением стабильности. И его позвали, пообещав неограниченный кредит доверия.
— Думаю, совместными усилиями мы «Динамо» поднимем, — говорил Сёмин при своем вступлении в должность главного тренера команды, с которой была связана лучшая пора его игровой карьеры.
Чего только не обещали за его согласие — и лучшую в стране учебно-тренировочную базу — уже к июню (ее сдали только в этом году), и суперсовременный стадион на месте Малой спортивной арены Петровского парка (кто не знает, она до сих пор сохранила первозданный вид), и школу-интернат для талантов со всей России. И, конечно, полную тренерскую независимость в решениях.
— Я достаточно самостоятельный человек, чтобы не позволить вмешиваться в мои тренерские дела, — рассуждал Сёмин. — И люди, руководящие «Динамо», отдают себе в этом отчет, в чем я убедился в долгих беседах с ними. В конце концов, я человек контактный и уверен, что найду общий язык со всеми.
Но уже с первых сборов Сёмин понял, что единства нет не только в команде, но и в руководстве, что в своем доме он не хозяин. Его попытки поставить на место зарвавшегося Коштинью, открыто противопоставившего себя и возглавляемую им группировку легионеров остальному коллективу, нарывались на постоянное противодействие Федорычева. Один из крупнейших российских бизнесменов и большой любитель футбола доверил комплектование команды известному португальскому футбольному агенту Жорже Мендешу, наваривавшему солидные проценты с каждой сделки. По инициативе Мендеша в «Динамо» за многие миллионы долларов оказались отыгранные португальские футболисты, хотя кое-кто и со звучными в недавнем прошлом фамилиями. Но никто не поинтересовался их желанием защищать бело-голубые цвета, которым они, как оказалось, вовсе не горели. Саботаж легионерами тренировочного процесса принимал все более явные формы.
Находясь с «Динамо» на сборе в Израиле, я замечал, что некоторые иностранцы даже в обычной обстановке игнорируют своих российских партнеров, поглядывают на них свысока, требуют себе особых условий, хотя для возрождения «Динамо» еще и палец о палец не ударили. А об уважении к тренерскому авторитету и говорить не приходилось. Коштинья, например, постоянно бравировал тем, что тренер для него не указ, у него прямой контакт с самим боссом — с Федорычевым. Сёмин постепенно понимал, в какую историю он вляпался, — даже после иных поражений «Локомотива» не приходилось видеть его таким мрачным. Мрачным, но не подавленным, а, как всегда, настроенным на борьбу за профессиональное отношение к футболу, за славное имя «Динамо». Правда, вскоре он ощутил, что союзников в этой борьбе у него не так уж и много. Активную позицию занимал Борис Игнатьев, приглашенный Сёминым на роль спортивного директора. Серьезную моральную поддержку главному тренеру оказывал и Сергей Степашин. Алексей Федорычев тоже прекрасно понимал и Сёмина, и ситуацию и при другом раскладе, безусловно, пошел бы навстречу главному тренеру по всем вопросам, санкционировал бы «чистку» в команде. Однако с легионерами уже были заключены многотысячные контракты. И естественно, после их разрыва пришлось бы выплачивать крупные неустойки. А тут еще Федорычеву в нарушение прежних договоренностей отказали во владении Петровским парком, который обещали отдать под его бизнес. И главный динамовский шеф утратил интерес к своему спортивному проекту, еще в феврале начались задержки зарплаты футболистам, в ответ на которые некоторые легионеры, и прежде не сильно себя утруждавшие, стали и вовсе работать с прохладцей, а свое недовольство вымещать на тренере, поскольку других официальных лиц клуба почти не видели. Федорычев, от которого зависело финансовое благосостояние клуба, стал избегать встреч, телефонных разговоров с главным тренером. Но Сёмин пытался сражаться до последнего.
Старт в чемпионате бело-голубые, несмотря на приход опытных, находившихся в расцвете сил Сергея Овчинникова, Дмитрия Хохлова, Игоря Семшова, провалили, что на фоне скомканной предсезонной подготовки выглядело естественным. Можно себе представить, какую ностальгию в этой обстановке испытал Сёмин, увидев на матче с «Локомотивом» баннер в руках его давних поклонников: «Спасибо, Палыч! Вперед, "Локомотив"»! Динамовские болельщики на каждом матче тоже выражали Сёмину свою поддержку, не считая его виновником неудач команды, понимая суть происходившего. Сергей Степашин, другие заинтересованные лица пытались найти для своего клуба нового инвестора, но этот процесс оказался нескорым. Видя, что тренер уже на пределе, Степашин говорил ему:
«Потерпи еще немножко, не дергайся. Понимаю, как тебе тяжело, но со временем мы найдем выход из положения».
И Сёмин терпел. А команда продолжала играть через пень-колоду. Когда же 4 августа некоторые игроки просто-напросто отвозили тачку в матче с «Торпедо», что привело «Динамо» к крупному поражению, тренерская чаша терпения переполнилась, и он подал прошение об отставке. Ему стало уже невмоготу отвечать за чужие грехи перед болельщиками, футбольной общественностью.
— Неудачи «Динамо» — трагедия и для клуба, и для Сёмина, — комментировал отставку динамовского наставника заслуженный тренер СССР Валентин Иванов. — Ну и скажите, кого теперь назначать главным в «Динамо»? Кто справится с этой, извините за выражение, интернациональной оравой?
Никто не подталкивал тренера к уходу. Более того, и Степашин, и другие руководители клуба уговаривали его изменить решение. И в конце концов даже обиделись, когда он настоял-таки на своем. Высокий профессионализм, блестящая тренерская репутация Сёмина оказались слабым оружием в борьбе с динамовской неразберихой.
— Я ушел в интересах клуба, — как всегда, деликатно объяснял Сёмин. — Впервые в тренерской карьере у меня возникли расхождения с большой группой игроков. Так готовиться к матчам, как они, было за рамками моего понимания. Отдельные футболисты пренебрегали заданиями, которые получали на предыгровых установках, не проявляли должной самоотдачи на поле. Из матча в матч происходило игнорирование тренерской воли. Рычагов управления в моем распоряжении оказалось минимум. Стоило пригрозить футболисту штрафом, как следовал ответ: «Прежде чем штрафовать, выдайте зарплату». На этой почве еще в феврале началось разобщение. Подобное обычно случается, когда клуб, мягко говоря, не очень сильный, когда не клуб руководит игроками, а игроки клубом. Отсутствие единства в коллективе, в клубе, без чего невозможно добиться результата, и подвигло меня к уходу из «Динамо». Клуб был не в состоянии поставить игроков в рамки цивилизованного выполнения своих профессиональных обязанностей. Многим из них тренерская чехарда была только на руку. С диктатом игроков я никогда не смирюсь. Смириться — значит потерять себя.
— Коллектива не было. Сёмин привык в «Локомотиве», что его слово — закон. А в «Динамо» почему-то многое воспринималось в штыки, — свидетельствовал Сергей Овчинников.
И из трудной динамовской ситуации Сёмин наверняка вышел бы с честью (не в таких переделках приходилось бывать), если бы опирался на реальную поддержку владельца клуба, других руководящих инстанций. В этой связи он часто вспоминал ситуацию, когда еще в начале его локомотивского тренерского пути группа игроков заявила начальнику Московской железной дороги Ивану Паристому:
«Нас не устраивает тренер Сёмин».
На следующий день Паристый собрал команду и при всех обратился к главному тренеру:
«Убирай, кого считаешь нужным. Даже если это чревато вылетом в низшую лигу. Если придется освободить всю команду, наберешь новую. Но в ней должны править дисциплина и порядок».
Тогда Сёмину пришлось отчислить трех игроков, и команда пошла в гору. И с тех пор нормальная атмосфера в «Локомотиве» стала традицией. Федорычев же не мог решиться на что-то подобное, слишком много средств им было вбухано в команду, в игроков, он все еще надеялся получить от своих «кредитов» хоть какую-то отдачу. А команда пожинала турнирные плоды организационного бедлама.
— В «Динамо» я приобрел новый хороший, даже, сказал бы, колоссальнейший опыт, — подводил Сёмин итог очередного этапа своей работы. — Считаю, что собственного профессионального лица я там не потерял, действовал исключительно в интересах футбола, результата. «Динамо» в организационном отношении очень сложный клуб. Много разных влиятельных людей в руководстве и вокруг.
Не только Сёмин что-то приобрел в «Динамо», несмотря на турнирные неудачи, но и «Динамо» благодаря ему приобрело немало. Вряд ли наследник Сёмина на тренерском посту Андрей Кобелев сумел бы так быстро очистить команду от «мусора», если бы самую грязную, черновую работу по этой части не проделал его предшественник. Вряд ли сейчас команда и ее главный тренер купались бы в комплиментах, если бы Сёмин не настоял на заключении контрактов с вратарем Антоном Шуниным, с полузащитниками братьями Комбаровыми, которые во многом определяют лицо нынешней прогрессирующей команды. С первых же своих шагов в «Динамо» Сёмин старался сколотить российское ядро, здоровую сердцевину, на базе которой, усилившись легионерами только при одном условии — что они будут сильнее отечественных воспитанников, начать штурм пьедестала почета российского чемпионата с последующим достойным выходом в Европу. Для этого он и пригласил под бело-голубые знамена не просто опытных, но честолюбивых и характерных игроков Сергея Овчинникова, Дмитрия Хохлова, Игоря Семшова, надеясь с их помощью развернуть в команде своего рода патриотический фронт, разгрести «португальскую свалку». Все вместе они выдюжили бы. Но вмешались привходящие обстоятельства, прежде всего финансовые, и реализовать сёминские задумки выпало уже его преемнику.
— Вне всякого сомнения, «Динамо» в итоге встало на верный путь, — говорил Сёмин. — Поздравляю Андрея Кобелева, сумевшего наладить в команде обстановку, и хочу пожелать успехов как команде в целом, так и ребятам, которых я в нее брал. Мне приятно, что дела у них сейчас складываются хорошо.
ГЛАВА 19. НА БЕССРОЧНОЙ СЛУЖБЕ ФУТБОЛУ И ОТЕЧЕСТВУ
В начале 2007 года Юрий Сёмин неожиданно для всех вернулся в свой любимый «Локомотив» президентом клуба. Он был рад вновь ощутить себя в привычной обстановке в руководящем качестве, и все же решение, принятое, вероятно, из лучших побуждений созданного опять же для блага клуба совета директоров вызвало много вопросов. Сколько у нас действующих тренеров с европейским авторитетом — Газзаев, Сёмин... Раз-два — и обчелся. Невероятным казалось, что при, как говорится, «живом-то» Сёмине главным тренером «Локомотива» может стать другой, пусть и в далеком прошлом успешный специалист.
— Сёмин, безусловно, достоин президентской должности в клубе, который построил, можно сказать, своими руками, — считал почетный президент Российского футбольного союза Вячеслав Колосков. — Но, сколько ни стараюсь, не могу представить его образ в отрыве от футбольного поля. Без жестикуляции, типичной тренерской артикуляции. Без влияния на игру своей команды, на прогресс российского футбола в целом. Может быть, «Локомотив» обрел сильного президента, но то, что российский футбол потерял одного из лучших тренеров в своей истории, находящегося в расцвете сил, для меня, например, не подлежит сомнению.
— В кабинет Сёмину еще рано — не для него эта сфера деятельности, может быть, когда-нибудь, лет через десять, — предполагал первый вице-президент РФС Никита Симонян. — Я, например, очень сожалею, что — вольно или невольно — Сёмин сошел с тренерской стези. Его работа давала много пищи для ума футбольным специалистам, обогащала российский футбол, приносила медали и кубки «Локомотиву». За время пребывания во главе сборной ему тоже трудно предъявить какие-то претензии. И вдруг — президент?!
Не хватало недавнего локомотивского кормчего у кромки поля не только нашим футбольным руководителям, специалистам, но и болельщикам в первую очередь «Локомотива», которые, несмотря на неизвестно откуда взявшиеся запреты, по-прежнему пытались вывешивать баннеры признательности Сёмину. Не хватало его острого взгляда, сочных эпитетов и характеристик на пресс-конференциях и в интервью — журналистам. Но больше всего огня его мятежной футбольной души недоставало конечно же игрокам.
Выветривался из «Локомотива», при том, что укомплектована команда была многим на зависть, тот богатырский дух, который более 20 лет привносил в клуб, в команду этот худощавый сын исконно русской земли орловской, никогда не кичившийся титулами и званиями, которых у него в достатке. Наоборот, вопреки им, не желая останавливаться на достигнутом, он строил и строил новое громадье тренерских планов, искал и находил новые резервы усиления командной игры и умножения в нее вклада каждого игрока не только чисто футбольными, но и смежными с ними средствами.
— У Сёмина потрясающее отношение к медицине, — утверждает заслуженный врач России и, вероятно, самый известный спортивный доктор Савелий Мышалов, уже много лет практикующий в «Локомотиве». — Не было ни одного вопроса, которого бы он не решил, — во все вникал, всегда готов был обсуждать. Я Сёмину очень благодарен.
Перед самым уходом в сборную Сёмин мечтал в «Локомотиве» о суперсовременной компьютерной системе контроля над действиями каждого игрока на протяжении всех 90 минут игры, которую подглядел в Германии. Какие возможности она открывала перед вдумчивым, толковым тренером! Но сразу после расставания со сборной возглавить команду железнодорожников ему было не суждено.
Другой на месте Сёмина мог бы, наверное, обидеться на то, что родной клуб, который он поднял из руин до европейского уровня, отдал тренерский пост кому-то другому. Но, похоже, главный даже не машинист, а архитектор современного «Локомотива» готов был в интересах любимого детища на всякую работу, которую железнодорожное руководство сочтет нужным ему поручить. Главным в этих интересах было сохранить атмосферу взаимного доверия, семейный дух, характерный для команды железнодорожников в последние десятилетия. Потому и согласился он на должность, к которой его сердце не лежало, которую свободно мог занять еще полтора десятка лет назад. Вопрос, не тянет ли его на футбольное поле, к игрокам, по всему чувствовалось, был ему, человеку прямому, порой до непосредственности, неприятен, поднимал со дна души вроде бы улегшуюся досаду, и ответ на него получался предельно лаконичным:
«Не вижу смысла об этом говорить. На данный момент я — президент клуба. Это важная и почетная должность. К тому же в "Локомотиве" для меня все родное».
В своих силах он никогда не сомневался, говорил:
«Если тренер хоть раз "качнется", команда это почувствует и сама начнет колебаться. Тогда результата не жди. Я себе никогда не позволял в присутствии игроков ни малейшей слабости. Хотя переживать приходилось всякое. Но в одиночку. Никто не должен видеть тренерских слез».
Президент президентом, но для всех вокруг давно стало привычкой на протяжении сезона видеть Сёмина минимум раз в неделю, а то и чаще у тренерской скамейки, ощущать через него нерв игры, вместе с ним переживать острую ситуацию на поле, заражаться его темпераментом, а потом выслушивать его четкий, правдивый, остроумный комментарий к матчу. Строгий ежедневный костюм и модный галстук Сёмину к лицу, но в представлении давно знающих его людей плохо вяжутся с образом, созданным самим тренером за прошедшие десятилетия. Ну, кто еще, кроме него, мог подойти после матча к форварду соперников Александру Кержакову и поздравить его с голом в ворота... своей команды.
«Просто не понимаю, как ты забиваешь такие голы, — не мог скрыть восхищения Сёмин, при своем возрасте и опыте не перестающий искренне удивляться всему необычному в футболе. — Я до конца так и не разобрался, как мяч оказался в воротах. Приеду домой, обязательно посмотрю на видео», — добавил он и крепко пожал руку зенитовцу.
Можно себе представить, сколько моральных сил потребовало у Сёмина расставание с тренерской практикой. Общение с игроками в рабочей обстановке было для него чем-то вроде терапии для снятия стрессов.
«В тренерской работе много невидимых глазу подводных камней, — рассуждал он. — Отношения с руководством клуба, с агентами. Иной раз и отдыхал-то только на футбольном поле, занимаясь с командой».
Уж от него-то никто и никогда не слышал, что в «Локомотиве» «нет игроков» — всегда были и есть и притом самые лучшие. Когда его спрашивали о персоналиях, он находил в каждом из своих подопечных любые мыслимые и немыслимые достоинства:
«Лоськов — хладнокровный завершитель атак, но он пашет на партнеров, командный игрок. Это его лучшее качество. Лоськов — это ум, способность прогрессировать и коллективизм».
«Лима — железный бразилец, таких бы побольше».
«Наш Марат (Измайлов. — Прим. автора) — тот же бриллиант, но теперь еще и командный игрок».
«Вспомните, в скольких матчах Обиора сделал нам результат!»
«Игнашевич — талант, один из наших ключевых игроков».
«Овчинников в очередной раз подтвердил свой высокий класс. Он является сильнейшим игроком чемпионата страны. Все, что выиграл "Локомотив", он выиграл с Овчинниковым».
«Нам бы найти еще одного такого форварда, как Пименов».
«Евсеева люблю за редкие волевые качества. Мне он очень нравится. Он самый полезный игрок».
«Билялетдинов — открытие сезона. Отдельные матчи — со "Спартаком", "Торпедо" — выиграл он».
«Мы приобрели большого игрока, который полностью подошел под нашу игру» (о Сычеве. — Прим. автора).
«Колодин (уже в "Динамо") — самобытный футболист уровня национальной сборной».
А сколько футбольных звезд он открыл или реанимировал для большого футбола? Кто до Сёмина знал Овчинникова, Косолапова, Дроздова, Сенникова? А он разглядел в них искру божью, разбудил дремавшие в них таланты, и эти фамилии украсили список национальной сборной России. Всегда и всем зодчий «Локо» давал понять, что у него самые сильные игроки, а им самим внушал, что по своим способностям они не хуже, а даже лучше спартаковских или армейских коллег. И многие при столь горячей тренерской вере и поддержке прыгали в своем уровне выше головы.
— Самый приятный момент в тренерской карьере — работа со всеми поколениями футболистов «Локомотива», — признавался Сёмин. — Они всегда меня понимали, а я — их. Со всеми у меня сохранились дружеские отношения. И это — главная оценка моей тренерской деятельности, гораздо более важная, чем оценка руководства или кого-то еще.
На вопрос, почему в «Локомотиве» всегда столь теплая, непринужденная атмосфера, отвечал незамысловато:
«У нас все просто. В жизни я друг игроков, на тренировке или в игре — их тренер, который должен требовать результат. Самым важным для меня всегда было ощущение, что я понимаю молодых ребят, их проблемы. Что я — с ними. От этого сам чувствую себя молодым, и они разговаривают со мной на одном языке. Думаю, что это самое сильное мое завоевание. Общаясь с самыми разными людьми — с Лимой, с Билялетдиновым, я живу их жизнью и интересами. Полагаю, что успех моей тренерской деятельности как раз и будет зависеть от того, сколько времени удастся быть с молодыми в одной лодке, чувствовать их. А как перестану понимать молодых игроков, значит, пора на пенсию».
При этом о требовательности Сёмина в работе, в игре до сих пор ходят легенды. И ему самому порой становилось неудобно за излишнюю придирчивость по отношению к кому-то из игроков.
«Когда требуешь больше, чем человек может, это лучше, чем требовать меньше. Но у меня в требованиях действительно перехлест приличный, — сознавался он. — Сержусь, а потом думаю — зачем? Он же не в состоянии. И понимаю, что не прав, наверное, все-таки я...»
Его темперамент во время матчей стал притчей во языцех, а для арбитров — головной болью, которую они снимали с помощью красных карточек по адресу тренера «Локо». Сёмин и Газзаев — бесспорные лидеры российского тренерского корпуса по числу удалений со скамейки и последующих дисквалификации. Поэтому представлялось, что за 90 минут матча каждый из них, бурно переживая все его перипетии, теряет в весе не меньше иного игрока.
«Я не худею — дальше, по-моему, некуда, — улыбался в ответ на подобные расспросы Сёмин. — Серьезные матчи для меня — отнюдь не напряжение — так устроен: не люблю простых игр. Мне нравится преодолевать трудности, с честью выходить из сложных ситуаций. Еще в бытность футболистом любил матчи против сильных соперников. Они мне удавались лучше других».
И Сёмина-тренера радовало, что те же качества присущи и его «Локомотиву». Поэтому и выигрывала команда пять раз Кубок, золотой матч чемпионата в 2002 году, игры за Суперкубок.
Ни разу во время послематчевых пресс-конференций Сёмин не уронил своего лица, не выдал желаемое за действительное, не воспевал игру своей команды после проигрышей, не восхвалял свою тренерскую проницательность, дар предвидения после выигрышей. Приводил только объективные причины побед и поражений команды, не спуская всех собак на судей. Он, едва ли не единственный в тренерском цехе, говорил с прессой исключительно об игре, старательно избегая околофутбольных, а тем более скандальных тем, и это ценили.
Он старается вникнуть и других посвятить во всевозможные тонкости футбола, и видит много такого, что недоступно ни болельщицкому, ни журналистскому глазу.
«Черт его знает, чего тут больше — божьего дара или мастерства! — восхищался он выдающимися ударами Роберто Карлоса и Дэвида Бекхэма. — Роберто Карлос прямо по центру мяча лупит, как из пушки. Казалось бы, мяч после такого удара должен по прямой лететь, а он возьми да загогулину выпиши и — в ворота. Стопа у бразильца, на удивление, маленькая, как, к слову, и у Пеле, и у Марадоны. У Бекхэма, наоборот, голеностоп толстый, ему бутсы на заказ шьют. И по мячу он удар сбоку, как бы вскользь наносит. А эффект все один: траектория мяча после его удара непредсказуема».
Тренерские заповеди и в новом качестве Сёмин соблюдал свято.
«В раздевалку до матча зайду обязательно, — говорил он. — Поприветствую игроков, тренерский штаб. Но мое появление там в перерыве матча исключено. Я никогда себе этого не позволю, поскольку сам прекрасно знаю: никто из тренеров не любит, когда вмешиваются в его работу. Посторонних в этот момент в раздевалке быть не должно. Был в моей жизни эпизод: сборная готовится на чемпионате мира к игре со шведами, я помогаю Садырину. Вдруг вижу, в раздевалку заходит Виктор Черномырдин с группой товарищей. Игроки мыслями уже на поле, они и не видят никого, хоть Господь Бог войди... До сих пор не пойму, как руководители РФС Виктору Степановичу не объяснили: можем встретиться, но завтра».
В связи с этим вспоминается эпизод, когда Сёмин попросил из раздевалки главного опекуна клуба, начальника Московской железной дороги Ивана Паристого, который начал было высказывать какие-то претензии футболистам.
«Иван Леонтьевич, — мягко обратился он к своему шефу. — Сейчас для этого не место и не время. Лучше завтра вы вызовете нас, мы придем и внимательно вас выслушаем. А сейчас — уж извините».
Вообще руководящие железнодорожные должности испокон века почему-то располагали к футболу. Наркомы, министры путей сообщения, начиная от недоброй памяти Лазаря Кагановича, были заражены этой футбольной бациллой. Кто-то, например, Борис Бещев или Николай Конарев, с детства был влюблен в кожаный мяч, а Николай Аксененко оказался захвачен королем спорта усилиями Юрия Сёмина и его окружения. Геннадий Фадеев, прежде футбола не понимавший, впервые заняв министерскую должность, фактически отрекся от «Локомотива», пустил его под финансовый откос, и, если бы не поддержка Ивана Паристого, футбольный клуб железнодорожников уже давно мог приказать долго жить. А в 2004 году тот же Фадеев с клубным шарфом на шее на трибуне стадиона «Шинник» вместе с фанатами «Локо» безумствовал, переживая перипетии «золотого» матча своей команды, а затем, выбежав на поле, бурно приветствовал ее успех!
Неравнодушен к футболу, к «Локомотиву» и нынешний глава ОАО «Российские железные дороги» Владимир Якунин. Возвращение Сёмина в клуб стало его инициативой. Вероятно, главный железнодорожник России понимал, что самый верный путь к новым успехам «Локомотива» — развитие традиций стабильности и единства, характерных для самого успешного этапа развития клуба.
— Чтобы добиться результата, мы все должны быть едины, — говорил Сёмин. — Под словом «мы» подразумеваю и руководителей клуба, и тренеров, и футболистов, и обслуживающий персонал, и болельщиков. В последние годы «Локомотив» высоко поднял планку, и опускать ее никак нельзя. А без единства ничего путного не добьешься. Такая махина, как футбольный клуб, должна быть отстроена системно. Тогда рано или поздно непременно придет успех. Время ведь уже другое, и нужно находить какие-то новые направления ведения клубного хозяйства. Везде, чтобы добиваться результата, надо хорошо работать. О футболе я знаю больше, чем президенты, пришедшие в наш вид спорта из другой среды. А в экономических и финансовых вопросах у нас отлично разбираются менеджеры из ОАО «РЖД» и «Транстелекома», которые имеют громадный опыт в этой области.
Став президентом клуба, Сёмин с первых же дней засучив рукава принялся достраивать свое и без того современное детище. Было постелено новое поле с подогревом для футбольной школы, под огромным куполом оборудовано еще одно, синтетическое. Полностью перестроили стадион в Перове — втором отделении локомотивской школы. Претворена в жизнь идея президента ОАО «Российские железные дороги» Владимира Якунина о проведении массовых детских турниров — в 18 городах за призы «Локобол» боролись около 400 команд, а финал соревнований прошел в Черкизове параллельно с Кубком РЖД, в котором вместе с «Локомотивом» приняли участие всемирно известные мадридский «Реал», итальянский «Милан», голландский ПСВ. Идея Кубка, посвященного 170-летию Российских железных дорог, принадлежит Сёмину, он же ее и воплощал в жизнь. Прежде всего своим авторитетом. Известно, насколько сложно, да практически невозможно, залучить мировых грандов на локальные турниры. Смекалистый президент «Локо» начал действовать заблаговременно еще в феврале, причем хитро — через тренеров, пользуясь знакомством с ними, авторитетом в их глазах. Сперва встретился в Мадриде с Фабио Капелло, потом в Милане с Карло Анчелотти, сумел убедить, уговорить их. А те, поверив уважаемому российскому коллеге, уже воздействовали на президентов своих клубов. В результате успех турнира превзошел все ожидания, Кубок РЖД перерос в традицию.
В футбольном мире Сёмину и в Сёмина верят. Многие удивлялись легкому на первый взгляд переходу в португальский «Спортинг» оказавшегося вдруг не востребованным в «Локо» Марата Измайлова. Мало кто знал, что за этим трансфером стояло поручительство Юрия Сёмина. Поверив ему на слово, руководители «Спортинга» не пожалели, отдача от Измайлова пошла с первых же его выступлений, лиссабонская публика сразу оценила достоинства новичка, и португальский клуб выкупил его у «Локомотива».
А в голове президента «Локомотива» роились уже новые идеи.
«У ОАО "РЖД" 17 отделений по всей России, — загибал пальцы он. — Если при каждом из них создать по небольшой футбольной школе, мы получим огромный приток талантов, займем спортом, отвлечем от улицы сотни, а то и тысячи ребятишек».
Забота о детях, о подрастающем поколении для Юрия Сёмина стала первейшей. Да он и раньше проявлял к ним много внимания. Мама, Вера Филипповна, с юных лет внушала сыну: на свете много добрых людей, которые помогают и еще помогут тебе в жизни, и ты не должен забывать о ближних, при каждой возможности приходи им на помощь. Поняв, естественно, на примере сына, какую роль играет футбол в воспитании личности, она стала как бы продолжательницей его дела в своем орловском микрорайоне. Если Сёмин, наезжая в родной дом отведать любимых материнских ватрушек, забывал привезти мячи, футболки, вымпела или призовые кубки для дворовых соревнований или не успевал зайти в школу к ребятам, то получал от матери суровый нагоняй. К счастью, такое случалось крайне редко. А она выносила очередной мяч на улицу, собирала окрестных ребят и наблюдала за их футбольными баталиями. Вера Филипповна болела за сборную страны и все российские клубы в еврокубках. О «Локомотиве» даже в свои 93 года ловила каждое слово не только в спортивных, но и в информационных телевизионных выпусках, все новости сообщала ребятне. А те, в свою очередь, услышав о какой-то футбольной сенсации, бежали поделиться ею с мамой любимого земляка. К сожалению, в апреле прошлого года, незадолго до 60-летия Юрия Сёмина, Веры Филипповны не стало. Хоронили ее всем окрестным миром, поддержку Юрию Павловичу в трудные для него дни старались выразить сотни людей, в том числе и губернатор Орловской области Егор Семенович Строев. Губернатор и прежде не раз подчеркивал, что Орловщина гордится Сёминым, как и другими своими знаменитыми земляками, выражал замечательному тренеру и педагогу свою горячую признательность за поддержку детского и юношеского футбола в области.
В связи с постигшим Сёмина горем свое 60-летие он не отмечал, но поздравления ему шли со всех концов не только страны, но и света, каждая уважающая себя российская газета, и не только спортивная, радио и телевидение не прошли мимо юбилея одной из самых значимых личностей в истории российского спорта.
Люба Сёмина, да простит она автора за столь фамильярное обращение по старому знакомству, рассказывает, что ей стало еще сложнее, чем в бытность мужа главным тренером. Тогда он бывал дома хотя бы в паузах между турами, а став президентом клуба, уезжал на работу в начале седьмого утра, а возвращался ближе к полуночи. И так каждый день, без выходных. Любовь Леонидовна не пропускала ни одного матча «Локомотива», находилась рядом в радости и в беде, воспринимала и воспринимает проблемы мужа и его окружения как свои собственные.
«Люба смотрит футбол, для нее, как и для меня, "Локомотив" — часть жизни, — рассказывает Сёмин. — Если проигрывали, устраивала разнос, обвиняя во всех грехах исключительно меня».
Жена тренера Сёмина с незапамятных времен постоянно на связи и с внешним футбольным миром.
Еще когда «Локомотив» играл в первой союзной лиге, мы совместно с Юрием Павловичем готовили материал в очередной номер еженедельника «Футбол», но один важный штрих мой соавтор обещал внести после очередного матча команды на Дальнем Востоке. Вылет «Локо» из Хабаровска надолго задерживался, мобильников тогда не существовало в природе, материал «горел», но по разговору с Любой я понял, что меня найдут, где бы ни находился, лишь бы самолет успел. И за полчаса до подписания номера в печать раздался звонок от человека, не спавшего двое суток...
- Хочу остаться таким, какой есть, каким меня давно все знают, — говорит о себе Сёмин. — Стал президентом клуба, ну и что с того? Я, к примеру, по-прежнему хожу без охраны, хотя мне ее всячески навязывают. Но мне она не нужна. Чего мне бояться? Я никому ничего не должен.
И он оставался собой прежним. После завоевания «Локомотивом» второго чемпионского титула Сёмина спросили: не станет ли он отрицать своей большой заслуги в успехе команды?
— Не стану, — как всегда, прямо ответил он. — Но не я один причастен к этому. С Филатовым, Эштрековым, Коротковым, Машковым мы работаем вместе много-много лет, и это наш общий успех. Это успех и всех руководителей МПС, и нашей крупнейшей компании «Российские железные дороги».
К слову: узнав об идее книги, посвященной ему, Сёмин попросил ее автора не зацикливаться на его персоне, а правдиво отразить роль всей «строительной бригады» клуба на пути к его достижениям в России и Европе, независимо от того, в каких отношениях он находится с ее членами сейчас. Злопамятством Сёмин никогда не отличался, предпочитает помнить только добро. Когда 13 мая прошлого года в «Аллее славы» «Локомотива» закладывали звезду Юрия Сёмина, его спросили, чьей еще звезды, на его взгляд, там не хватает. И он первым делом назвал Филатова, с которым после разрыва в 2005 году поддерживает лишь деловые отношения. Затем добавил Николая Аксененко, олимпийского чемпиона Сергея Горлуковича и Сергея Овчинникова.
А болельщики тем временем, несмотря на невесть откуда взявшуюся цензуру, даже сейчас тащат и тащат на трибуну традиционный баннер: «Юрий Палыч — наше все!», за глаза называя своего кумира Шпалычем.
«А мне не обидно, — улыбается он. — Принимаю смешное прозвище как одно из проявлений симпатии, особенно со стороны железнодорожников».
Поклонники «Локо» считают себя в долгу перед человеком, раскрасившим их жизнь радостными красно-зелеными тонами, и мечтают, чтобы хоть частичка их безмерной благодарности дошла до сердца создателя команды, навсегда объединившего их с клубом, с футболом европейского уровня.
Один из болельщиков, популярный писатель и телеведущий Виктор Шендерович, так коротко оценил путь, пройденный главным машинистом «Локомотива»:
«Сёмин доказал, что он — тренер. Тренер на долгую перспективу, педагог, который может строить команду. Он с нуля сделал "Локомотив" командой номер один, пока другие деградировали или разворовывались. Его можно менять только на условного Эрикссона, а своих, лучше, чем Сёмин, не найти».
На вопрос, вернется ли он когда-нибудь к тренерской деятельности, президент ФК «Локомотив» Сёмин лишь разводил руками:
«Не знаю. Ответ на этот вопрос известен, наверное, только Господу Богу. "Локомотив" — огромная часть моей жизни. Люблю его всем сердцем. "Локомотив" в начале своего пути — это приятная ностальгия, но ей свое время. Клуб с каждым годом растет, и мне тоже нужно расти вместе с ним, успевать за его развитием. Познавать финансовые вопросы, ни в коем случае не отставать в решении чисто футбольных ситуаций».
Ему предлагали тренерскую должность в турецком, бельгийском клубах, Аркадий Гайдамак звал в свой израильский «Бейтар», а он в ответ говорил:
«Люблю дом. Мне нравится жить в России, в Москве. Менять привычки в моем возрасте сложно. Каждый волен иметь свое мнение о российском футболе и делать выводы для себя. Я люблю свою страну и ее чемпионат, пусть и не лишенный недостатков, которые иной раз пропускаешь через себя с болью, но с которыми по мере сил мы боремся. Это часть моей работы. От побед в этой борьбе я тоже испытываю определенное удовольствие. И прежде, и сейчас я, независимо от должности, ощущаю себя человеком, который служит футболу. Российскому футболу».
Но жизнь сложилась так, что в декабре прошлого года Юрий Сёмин возглавил киевское «Динамо». От предложения суперклуба, тем более братской страны, трудно отказаться. «Снова туда, где море огней», куда его позвала трудная, противоречивая, изменчивая, неблагодарная и все же такая желанная тренерская доля.
ГЛАВА 20. ПРОЩАНИЕ С «ЛОКО»
Наломав дров в сезоне-2007, по итогам которого «Локомотив» занял самое низкое для себя 7-е место в чемпионате России, новое руководство клуба в одном «пакете» с главным тренером — одним из главных виновников провала — неожиданно для всех отправило в отставку и президента клуба, который на протяжении всего футбольного года был фактически лишен каких-либо рычагов влияния на ситуацию в команде. При взгляде со стороны такое решение противоречило элементарной логике, однако понимание обстановки внутри клуба дает основание заключить: исход закономерен. Юрий Сёмин в новой локомотивской атмосфере «передовых футбольных идеологий», а на самом деле некомпетентности, интриг и предательств оказался чужеродным телом, и эта дурная среда отторгла, выдавила его наружу. Речь идет, естественно, не о команде, не об игроках, к которым президента клуба старались не подпускать.
Сейчас можно услышать, что в современный футбол пришел бизнес и прежним человеческим взаимоотношениям места там остается все меньше и меньше. Но трудно понять, почему наступление бизнеса, чьи законы подразумевают доходность предприятий, сопровождается в «Локомотиве», да и в ряде других клубов, падением турнирных результатов и пуском государственных, заметьте, средств на ветер. Ведь тот же Сергей Липатов, рвавшийся и дорвавшийся до должности председателя совета директоров «Локомотива», известен в бизнес-кругах как успешный президент «Транстелекома». Правда, успешных топ-менеджеров много, но ни славы тебе, ни публичности. А очень хочется. Футбол — одна из лучших сфер деятельности для того, чтобы запомнили фамилию. Ее и запомнили, что и засвидетельствовали фанатские баннеры на трибунах стадиона «Локомотив» с выражениями обструкции председателю совета директоров клуба.
Интересно, что пока «Локомотив» простаивал на запасных путях отечественного футбола, а потом с огромным напряжением выбивался на главные, он не был никому интересен. Но дважды осененный чемпионским золотом, получивший европейскую известность клуб, как часто случается и в российской экономике, сразу привлек внимание. Кому-то захотелось порулить в нем, сделать себе имя, сколотить на его подмостках для себя моральный капитал. А для этого, как нередко поступают в подобных случаях так называемые «черные рейдеры», потребовалось свергнуть успешных руководителей клуба и взобраться на их место.
Первый выход Липатова в свет, перед журналистами — при представлении нового главного тренера «Локо»-2007 Анатолия Бышовца в Баковке — произвел странное впечатление. В лицо Липатова, естественно, мало кто знал, и новый руководитель метался от одной группы журналистов, от одной телекамеры к другой, всем своим видом стараясь показать, что он здесь главный. В своих первых интервью Сергей Владимирович представлял себя человеком футбольным, поигравшим в свое время за краснодарскую «Кубань». Являясь коллекционером футбольных справочников, облазил все краснодарские издания, начиная с 1960-х годов, однако футболиста Сергея Липатова не обнаружил даже в составах команд, боровшихся за краевое первенство. С первых своих шагов председатель совета директоров пообещал создать на базе «Локомотива» великий клуб — российский «Милан», но, не будучи футбольным специалистом, два десятка лет вообще не имея никакого отношения к футболу, не зная условий жизнедеятельности «Милана» и поверхностно представляя себе опыт, накопленный «Локомотивом», двинул «состав» куда кривая вывезет.
Скорее всего Липатову «Локомотив» обязан назначением на пост главного тренера команды в 2007 году Бышовца, а Сёмина — формально президентом клуба, а фактически министром без портфеля. Хотя тогда после предварительных консультаций руководство ОАО «РЖД» пришло к мнению вернуть главным тренером команды Сёмина. Но на заключительном этапе, откуда ни возьмись, возникла кандидатура Бышовца, судя по взаимоотношениям, а точнее, по их практическому отсутствию, явного антипода Сёмина, которому вопреки прежним договоренностям ни с того ни с сего, а скорее всего для успокоения болельщиков предложили пост президента клуба.
И всем с первых дней появления этого странного альянса стало ясно, что долго он не протянет.
После майской победы «Локо» в финале Кубка России над «Москвой» Липатов в состоянии эйфории назвал Бышовца «великим специалистом», но ближе к осени изменил мнение о собственном протеже на крайне негативное и подвел его под увольнение. Заодно с президентом клуба, которое, судя по всему, планировалось изначально.
Напрасно Сёмин согласился на президентскую должность в родном клубе. Он рассчитывал, что своим непосредственным влиянием сумеет сохранить человеческие и победные традиции «Локо», что его имя еще больше сплотит с командой болельщиков, привлечет на стадион новых. Однако уже в начале своей президентской деятельности экс-наставник железнодорожников горько пожалел о принятом решении. Как ни старался, он не смог предотвратить расправу над ветеранами команды, сыгравшими огромную роль в ее развитии, завоевании чемпионских и кубковых титулов Вадимом Евсеевым, а затем и Дмитрием Лоськовым, которым главный тренер отказал в доверии, прежде всего человеческом. «После всего пережитого с командой так уходить больно и обидно», — признавался Лоськов. Тут следует вспомнить фразу бывшего президента ОАО «РЖД» Геннадия Фадеева, который гордился многолетним отсутствием скандалов, каким-либо краем связанных с «Локомотивом». И Лоськов подтверждал: «За мои десять с половиной сезонов в "Локомотиве" не было ни интриг, ни скандалов». При новом руководстве позора 2007 года хватит лет на пять вперед. Едва ли не каждая установка на игру или послематчевая пресс-конференция Бышовца в значительной степени посвящалась борьбе с какими-то мифическими врагами, главный из которых вслух не назывался, но все понимали, что речь идет в первую очередь о Сёмине.
Однако как ни пытался главный тренер, на первых порах поощряемый Липатовым, втянуть в эти передряги Сёмина, тот не поддавался. И на роль вредителя созданного своими руками клуба в глазах общественности никак не тянул. Да, он имел собственное мнение об игре и происходящем в команде, но мог высказать его в узкой компании друзей, и за весь сезон ни словом, ни даже намеком не обмолвился на публике, в прессе о своей неприязни к Бышовцу. Между тем у болельщиков стали отбирать баннеры в поддержку Сёмина, считая, что это он нагнетает обстановку на трибунах, хотя для всех приверженцев «Локомотива» именно Сёмин был гарантом победных результатов, которых при новом руководстве команда на-гора не выдавала. Объяснения самого Сёмина, что никто локомотивскими фанами не руководит, что они вправе высказывать свое собственное мнение, не принимались. В клубе, в команде нагнеталась истерия, которая, мягко говоря, не способствовала турнирным успехам.
Из клуба увольнялись специалисты своего дела только за то, что были, как считал Липатов, «людьми Сёмина», и в то же время раздувались штаты за счет новых приглашенных, большинство из которых раньше в футболе не то что не работало, а имело о нем весьма отдаленное представление. Той всеобщей преданности сотрудников клуба его флагу, стремления и умения внести собственный максимальный вклад в общее дело остается все меньше и меньше. А о «несении службы» некоторыми новыми «специалистами» уже пошли анекдоты. Ветераны «Локо» рассказывали, как во время их традиционного сбора для получения материальной поддержки со стороны ФК «Локомотив» в зал вдруг ворвался руководитель одного из департаментов клуба, вырвал у девушки букет, вручил его очередному ветерану, потом другому, третьему и, довольный выполненной на глазах у начальства «работой», отправился восвояси. Подобная показуха становится все более типичной для ФК «Локомотив».
Президент клуба был отстранен от решения кадровых вопросов, его функциональные обязанности председатель совета директоров обрисовал четко.
«У Юрия Павловича открылись более масштабные возможности. Его полномочия стали гораздо серьезнее, — наводил в прессе тень на плетень Липатов. — Юрий Павлович, который достиг многого на своем поприще в клубе "Локомотив", сегодня работает на долгосрочную перспективу. То есть, скажем, на пять — лет. У него есть возможность воспитывать молодежь, влиять на строительство полей, на открытие детских спортивных школ, наведение в них порядка. Вот что такое для нас сегодня Юрий Павлович!»
О каком-либо влиянии президента клуба на внутренние дела команды в этом монологе ни слова. Однако мимоходом в своих интервью Липатов замечал, что, например, при обсуждении трансферов Сёмин не имеет права вето, которым обладали только он сам и главный тренер. Остается только поражаться: неужели специалисты «Транстелекома» разбираются в игроках лучше, чем человек, который построил ныне получивший европейскую известность «Локомотив», отдавший футболу почти всю свою жизнь?
Даже многие игроки понимали: какой бы порядок ни навел Сёмин в детских спортивных школах, его судьба, пока всеми делами в клубе вершит Липатов, предрешена. Правда, была надежда, что за отсутствие результата в конце сезона вместе с Бышовцем лишится своей футбольной должности и председатель совета директоров, совета, который существовал лишь на бумаге, но почти не собирался. Все судьбоносные решения его председатель принимал единолично. Но изощренный в кабинетных интригах Липатов так сумел представить дело своему руководству, что вместо него загремел под фанфары не имевший возможности влиять на команду и ее результаты президент.
— Вы до сих пор не поняли, зачем Сёмина сделали президентом? — в начале августа 2007 года спрашивал интервьюировавших его корреспондентов Вадим Евсеев и сам же на него отвечал. — Чтобы ни журналисты, ни болельщики не задавали вопрос, почему Юрия Палыча не взяли в команду. Его сделали президентом, но решает все Липатов.
Шокированные увольнением Сёмина болельщики «Локомотива» составили открытое письмо президенту ОАО «РЖД» Владимиру Якунину, в котором, в частности, говорилось:
«Мы, нижеподписавшиеся болельщики ФК "Локомотив", возмущены принятым 12 ноября решением уволить Юрия Павловича Сёмина как одного из виновных в провальном выступлении команды в нынешнем году и выражаем несогласие с этим решением.
Великие клубы мира во главу угла в своем развитии ставят целью сохранение преемственности и традиций. В частности, такой клуб, как "Милан", на который, по словам господина Липатова, ориентируется руководство "Локомотива", трепетно относится к личностям, много лет отдавшим своему родному клубу, и такие люди, как правило, занимают ключевые должности в клубной структуре.
...Нам непонятны действия... которые направлены на разрушение всего того, что создавалось годами... От команды, которая на протяжении многих лет была, по сути, одной семьей и которая была с болельщиками единым целым, не остается ничего, что было дорого болельщикам».
Под письмом стояло около ста подписей болельщиков «Локо» из разных городов страны.
Но председатель совета директоров, похоже, все просчитал заранее. Если бы он просто уволил Филатова с поста президента, локо-фаны устроили бы — грандиозный скандал. Замена произошла на редкость грамотно, против кандидатуры Сёмина не возникал никто — ни на трибунах, ни в кулуарах. А в результате Липатов сумел последовательно убрать из клуба сначала одного, а затем и второго организатора и вдохновителя всех предыдущих побед «Локомотива». Вот к чему привела размолвка между старыми друзьями. Прежний монолитный тандем Сёмин — Филатов во главе «Локомотива» невозможно было бы свернуть никаким бульдозером. Хотя в сложившейся ситуации главными пострадавшими выглядят не они, а, к большому сожалению, сам ФК «Локомотив».
Поняв за последний год работы, что при существующем новом порядке в «Локомотиве» он там лишний, Сёмин с болью в душе говорил:
— Даже если бы еще в должности президента мне предложили возглавить не столь именитый клуб, как киевское «Динамо», я бы пошел на это без колебаний. И дело даже не в том, что тренерское дело — это мое, кровное, просто в «Локомотиве» мое слово уже ничего не значило.
На предложение президента ОАО «РЖД» Владимира Якунина стать его советником по спорту Сёмин ответил отказом. Его больше не прельщала административная деятельность, тем более в непонятном статусе. Он твердо решил вернуться к любимой тренерской работе. Так в этой книге, законченной в октябре 2007 года, как и в жизни Юрия Сёмина, появилась еще одна глава — киевская.
ГЛАВА 21. НАСЛЕДНИК ВАЛЕРИЯ ЛОБАНОВСКОГО
— Киевское «Динамо» — это то, что мне сейчас нужно, — заявил Юрий Сёмин, принимая поздравления с назначением на пост главного тренера прославленного украинского клуба. — Возглавить великую команду с чуть ли не вековыми традициями — большая честь и удача для любого тренера.
После ухода из «Локомотива» у него не было даже недельной паузы, чтобы пережить тяжелое расставание, сразу пошли звонки, предложения новой работы. На него претендовали три российских клуба и сборная одной из азиатских стран. Он постоянно размышлял над приглашениями, стараясь угадать с выбором, все прикидывал и никак не мог остановиться на чем-то определенном, уехал даже с женой в Карловы Вары, чтобы подлечить нервы и собраться с мыслями. Но именно там его мобильник протрезвонил вновь, и уже первые слова президента ФК «Динамо» (Киев) Игоря Суркиса развеяли все сомнения. Не мыслящий себя без команды тренер вдруг понял, что подсознательно ждал именно этого звонка — может быть, не конкретно из киевского «Динамо», но приглашения столь же высокого уровня, надеясь возглавить команду с европейскими амбициями, а тут еще вдобавок и с идеальной инфраструктурой.
Впервые Суркис «прощупал» Сёмина насчет работы в Киеве почти годом раньше, когда тот в качестве президента «Локомотива» приезжал в столицу Украины на переговоры по приобретению бразильца Родолфу. Но тогда Сёмин, не подозревая о разворачивавшихся вокруг интригах, еще связывал свое будущее только с родным клубом. Когда же его в конце концов отправили в отставку, Суркис счел момент подходящим, чтобы сообщить отвергнутому «Локомотивом» специалисту: предложение остается в силе.
— Рассматривая кандидатуры на пост главного тренера киевского «Динамо», я все время держал в уме, что из всех иностранцев предпочтительнее для нас был бы все-таки русскоязычный, — рассказывал Игорь Суркис. — После ухода Валерия Лобановского я доверял тренерский пост его молодым ученикам, талантливым, работоспособным. Но оказалось, что команду со столь богатыми победными традициями им возглавлять пока сложно. Вел переговоры с Жераром Улье, мы уже были близки к подписанию контракта, но в последний момент француз отказался по состоянию здоровья. Сёмин же для меня — тренер номер один на постсоветском пространстве. Но, во-первых, я знал, что у него есть и другие предложения, а во-вторых, не был уверен, что его примут поклонники киевского «Динамо». Теперь же из всех своих правильных и неправильных шагов во главе клуба этот считаю едва ли не самым удачным.
И Юрий Сёмин признавался, что о лучшем варианте продолжения тренерской карьеры не мог и мечтать.
— В детстве я болел за киевское «Динамо» — почему, не знаю, правда, потом переключился на московское, — признавался он. — Киев, кстати, пригласил меня из Орла первым во время московского турнира-смотра молодежных команд 1966 года. Но в тот чемпионский состав я пойти не решился. Став зрелым игроком, а потом и тренером, симпатизировал киевскому «Динамо» потому, что в нем работал один из величайших отечественных тренеров Валерий Лобановский.
Начинающий тренер Сёмин неоднократно ездил — на стажировку, просто за советом или посмотреть конкретную тренировку — к киевскому мэтру, и тот, чувствуя у молодого специалиста непреодолимую жажду знаний, не отказывал, не скрывал от него своих методов работы. Лобановский быстро признал в молодом наставнике «Локомотива» своего единомышленника и, возглавляя в 1988 году первую сборную СССР, предложил президенту Всесоюзной федерации футбола Вячеславу Колоскову вторую сборную доверить Сёмину. Так впервые в своей карьере, не накопив еще большого опыта в роли клубного тренера, Сёмин познакомился со спецификой работы в сборной.
Суркис представил Сёмина украинским журналистам как одного из учеников Валерия Лобановского. Однако новый наставник киевлян счел своим долгом слегка подкорректировать столь лестное определение.
— Не знаю, как учеником, но сторонником его идей меня можно назвать. Я видел тренировки Лобановского, четко представлял, какие нагрузки он дает футболистам, но никогда не пытался повторять за ним все с точностью до деталей. Это так же бессмысленно, как, например, копировать трюки Дэвида Копперфилда после посещения его шоу. Величие Лобановского в том, что ты вроде бы видишь, как он работает, а сделать все точно так же не можешь. Многое из его методики я в своей работе использовал, но опираясь на собственный опыт и понимание футбола. Валерий Васильевич старался опережать время и выбирать направление, заставляющее людей работать. В этом мы с ним схожи.
Величие клуба в немалой степени заключается в памяти о тех, кто сделал его великим. И Сёмин с удовольствием рассказывал российским журналистам, как чтят Валерия Лобановского в киевском «Динамо», не проводя никаких параллелей с тем, как с ним самим обошлись в нынешнем «Локомотиве», но в глубине души, конечно, не имея возможности от них уйти:
— Лобановским все дышит в киевском «Динамо». Да и в украинском футболе в целом. По итогам опроса, недавно проходившего в стране, Валерий Васильевич вошел в десятку самых великих людей Украины. На стадионе его же имени ему установлен красивый памятник. Приезжаешь на базу, там тоже многое сделано в его память. Даже в комнате, где я живу, есть фотография Лобановского. Их много на базе.
Киев не был для Сёмина чужим городом. В бытность игроком московского «Динамо» он забил здесь самый красивый гол в своей карьере, в столице Украины имел немало друзей, в том числе и достаточно близких — Йожефа Сабо, Владимира Трошкина...
Но профессиональные знатоки российского футбола, узнав об отъезде Сёмина в Киев, не скрывали сожаления.
«Очень рад, что Сёмин вновь возвращается от чиновничьей работы к тренерской, — признавался бронзовый медалист чемпионата мира-1966 Анзор Кавазашвили. — Жаль, не в "Локомотиве", который своими руками поставил на победные рельсы».
«Ужасно, что одному из лучших российских тренеров не находится достойной работы на родине!» — возмущался олимпийский чемпион Мельбурна Валентин Иванов.
«Не могу понять, чем плох Сёмин для лучших российских клубов, — задавался вопросом еще один лауреат чемпионата мира-1966 Владимир Пономарев и предупреждал: — Приняв приглашение Киева, Сёмин пошел на огромный риск. В России его уважают, а в Украине авторитет придется завоевывать заново в условиях, куда более тяжелых, чем прежде».
Сёмин отвечал на это в своей привычной манере:
«Риск в тренерской профессии всегда присутствует. Но рискнув, можно достичь более значимых успехов, чем прежде».
«Новые условия» дали о себе знать сразу же: более 60 процентов болельщиков киевского «Динамо» высказались по поводу приезда Сёмина на клубном сайте отрицательно. Однако сам он воспринял ситуацию спокойно, с пониманием:
— С какой стати им встречать меня с распростертыми объятиями? Для начала нужно поработать, чего-то добиться и доказать своим отношением, что достоин любви болельщиков.
Возглавив киевское «Динамо», Сёмин и в самом деле сильно рисковал. Свой «Локомотив» он вел к европейским аренам долгие годы, шаг за шагом выстраивая не только первоклассную команду, но и соответствующую инфраструктуру — базу, стадион, обновляя, расширяя школу. В Киеве же от него с первых дней ждали только побед. Но и прежней локомотивской целиной здесь даже не пахло. Все построено, устроено — твори, выдумывай, пробуй!
Президент «Динамо» предоставил новому главкому полный карт-бланш, право освободить из команды всех, кого считает балластом для нее, заявив, что на приобретение новых игроков готов выделить столько средств, сколько тренер запросит. Сёмин намотал информацию на ус и... воздержался от глобальной «чистки рядов».
— Возможно, другой на моем месте поменял бы полсостава, но я исходил из того, что получил в свое распоряжение футболистов высокого уровня. Каждый из игроков, от которых мне предлагалось избавиться, стоит немалых денег. Отпустить их на все четыре стороны за символическую компенсацию или усадить на скамейку — непозволительная роскошь для серьезного клуба.
И он с энтузиазмом взялся досконально изучать доставшееся ему наследство, подходя к каждому игроку непредвзято, несмотря на какие-то его недочеты или грехи в прошлом, руководствуясь своим давним принципом: «На первом месте для меня всегда стоит личность, а уже потом футболист».
Располагала к успешной, творческой работе и великолепная клубная инфраструктура.
— У российских клубов нет таких баз, — восхищался новый тренер киевлян учебно-тренировочным центром в Конча-Заспе. — База киевского «Динамо» — это восемь идеальных полей, медицинский центр, тренажерный зал, оснащенный по последнему слову техники. Там занимаются помимо главной команды вторая, дубль и интернат, который обеспечен всем необходимым.
Не все у него пошло гладко, хотя первоначальная задача была выполнена с ходу. Приняв команду, замыкавшую первую четверку чемпионата Украины, Сёмин поднял ее на вторую, серебряную ступеньку первенства вслед за главным, принципиальным соперником, донецким «Шахтером». Тем не менее новый наставник прекрасно понимал, что любое место киевского «Динамо», кроме первого, — трагедия для его поклонников, что их признание он сможет завоевать лишь чемпионским золотом Украины и успехами клуба в Лиге чемпионов. Однако...
Рассказывает главный редактор украинского издания газеты «Спорт-Экспресс» Эдуард Липовецкий:
— К великому удивлению многих, Юрия Сёмина приняли в Киеве сразу. Политическая ситуация в Украине не слишком благоприятствовала приезду российского футбольного специалиста. Его прежняя работа не вызывала у наших болельщиков особого интереса, не привлекала к себе внимания.
В какой-то степени Сёмину повезло, выбор Игоря Суркиса попал на благодатную почву. Предшественники экс-локомотивца в киевском «Динамо» — Сабо, Буряк, Демьяненко сработали неудачно. Над ними очень сильно довлели авторитет, мнение президента клуба.
Настороженность по отношению к Сёмину пропала в считанные дни. Тут удачно совпало много факторов. Особенно сильно повлиял «Кубок 1 канала» в Израиле, где киевляне победили своих извечных соперников — «Шахтер» и «Спартак», причем красиво, в изящном стиле. Новый динамовский наставник ничего не делал с кондачка, не шумел, не пиарился, не устраивал революций. Тренерское спокойствие и уверенность в себе плюс победы заставили поверить в него людей и, что самое главное, президента клуба, хотя много разговоров шло о западноевропейском тренере.
Завершилась эра специалистов, прошедших школу Валерия Лобановского, тех, кто играл под руководством мэтра или сидел рядом с ним на тренерской скамейке. Им не позволялось делать шага ни вправо, ни влево, не полагалось отступать от традиционной линии. Сёмин такую индульгенцию от Суркиса получил. Более того, президент клуба предложил ему провести решительную чистку состава, но тренер не воспользовался заманчивым соблазном, форсировать события не стал, ответил: «Я сам должен всех посмотреть», и на первых порах ни от кого не стал избавляться, похвалил даже тех, кого Суркис ругал, в том числе и селекционную службу. Дал понять, что он может поднять команду и с этими игроками, вселив в них сильнейший психологический заряд. Как после этого болельщики не могли не проникнуться симпатией к нему? По идее после второго места в чемпионате и проигрыша финала Кубка Украины «Шахтеру» с поклонниками киевского «Динамо» у Сёмина должны быть натянутые отношения. Но этого нет! Приверженцы «Динамо» приняли его еще и потому, что он стал проводить открытые тренировки, сближая их с командой. Его предшественники не имели такого доверия. Юрий Сёмин — первый человек после Лобановского, заставивший всех уважать себя.
— Условия для тренировочного процесса мне созданы великолепные, взаимопонимание налажено, — считает Сёмин. — Без шероховатостей не обходится, но взгляды на футбол у тренерского штаба и игроков уже во многом совпадают. Остается работать, работать, работать...
С особым энтузиазмом тренерскую доктрину Сёмина восприняли молодые футболисты, расцвели, вышли на видные позиции в команде даже те, на ком предыдущее руководство поставило крест. Числившиеся в нарушителях дисциплины за короткий срок перевоплотились в ударников профессионального футбольного труда.
— Мы знали, что к нам едет большой, успешный тренер, — говорит ныне ведущий форвард «Динамо» Артем Милевский. — В то же время не покидала тревога: что он за человек, как относится к игрокам? Но с первых же своих шагов Юрий Павлович проявил полное доверие к футболистам, а его отношение к молодежи — особая статья. И то, что я сейчас забиваю в матчах Лиги чемпионов, во многом его заслуга.
Милевскому вторит ныне основной диспетчер динамовской атаки Александр Алиев, которого Сёмин вернул из дубля в основной состав и о котором говорит: «Это же вылитый Лоськов в молодости»:
— Ничего хорошего от смены тренера в команде я не ожидал, перестроечный процесс всегда болезненный. Однако Сёмин сумел заглянуть в душу каждому игроку, много времени уделяет индивидуальным беседам с нами и за короткий срок создал в «Динамо» великолепную атмосферу. А разрешая присутствовать на тренировках болельщикам, он лишний раз подчеркивает, что мы с ними единая семья, и поддержка нас трибунами стадиона стала еще яростнее.
Начало нового украинского сезона ознаменовалось лидирующими позициями киевского «Динамо» в национальном чемпионате и двумя крупными, блестящими победами над по-прежнему принципиальным соперником — московским «Спартаком» (оба раза — 4:1), обеспечившими киевлянам участие в групповом турнире Лиги чемпионов.
— По первым шагам Юрия Павловича в киевском «Динамо» я лишний раз убедился, что он не только настоящий профессионал, но и человек высоких моральных качеств, порядочный в отношениях с людьми, — утверждает Игорь Суркис. — Будучи по своей природе лидером в коллективе, Сёмин не считает зазорным прислушиваться к мнению своих помощников, ведущих игроков команды. И то, что он такой эмоциональный по ходу матчей, тоже здорово. Без эмоций футболу смерть.
Конечно, тренерская профессия такова, что профессионализм и порядочность не всегда являются гарантами успеха. Но мне кажется, что, пригласив Сёмина, мы ступили на правильный путь.
С тех пор, как Сёмин возглавил киевское «Динамо», во время коротких наездов домой в Москву никто не видел его в дурном расположении духа. Он постоянно улыбается, шутит, словом, выглядит человеком, радующимся жизни, своей новой работе. Хотя и признается, что жизнь у него нелегкая, тренировать киевское «Динамо» — величайшая ответственность. Но без преодоления трудностей, без побед на футбольных полях Юрий Сёмин себя не мыслит.
«И вечный бой, покой нам только снится».
Читать бесплатно другие книги:
