Огонь и ветер Эльтеррус Иар
– Какой принцип? – не понял Ри.
– Надо просто выключить эгоизм. Полностью. Да, они вдвоем способны отлежать руку, но им настолько хорошо, когда они вот так дрыхнут, что это стоит десяти отлежанных рук, поверь. Они славные.
– Что они славные, я вроде бы в курсе. Но они умудряются занимать половину кровати и отнимать у меня три четверти одеяла.
– Ну… им просто холодно. И всё равно, Ри. Режим эгоиста.
…Ри снова прислушался – за дверью всё ещё смеялись. Он постоял ещё с полминуты, улыбнулся каким-то своим мыслям и, наконец, отправился к себе. Ужасно хочется спать, честно говоря. Тем более, что времени – второй час ночи.
Билеты удалось взять без проблем – в СВ они всегда были в избытке. Брали их редко, уж больно дорого. Чуть не вшестеро дороже, чем в общий отсек, а дорогу вполне можно перетерпеть и в общем. Подумаешь, десять часов! Это ж не двое суток, верно?
Купив билеты и выйдя из здания вокзала, Ит задумался – куда дальше? Автопоезд уходил в десять вечера, времени у него сейчас было более чем много. Мелькнула мысль – прогуляться по городу, а то когда ещё увидит, но эту мысль он отогнал и решил вместо прогулки съездить в Военно-медицинскую академию. Работал там один дальний знакомый, хороший онколог, и если удастся его застать, то, может, получится проконсультироваться. Денег, правда, нет… А если часы продать? Или не часы, часы жалко. Консультация у этого знакомца, как Ит помнил по прошлому году, стоила пятьдесят рублей, а у него оставалась всего пятёрка. Ладно, сейчас подумаем.
Он зашёл в столовую, расположенную неподалёку от вокзала, и потому шумную и грязную, взял, выстояв порядочную очередь, кружку жидкого, отдающего стиральным порошком пива, забился в угол, где было потише, и принялся прикидывать – где бы раздобыть нужную сумму?
– Дядь, а дядь… – раздался откуда-то сбоку голос. – Слышь, купи у меня книжечку…
– Какую книжечку? – равнодушно поинтересовался Ит. Не спеша отпил глоток пива, вытер рот тыльной стороной ладони.
– А во какую, – говоривший подсел к нему за столик. Неопрятный паренёк лет двадцати, светловолосый, с пронырливым хитрым взглядом. – Гляди…
– Если попробуешь сунуть руку мне в карман, сломаю, – предупредил Ит. – Не карман, а руку. Тебе. Дошло? Развелось щипачей…
– Ты…
– Я – нет. На твоё счастье. Не бойся, не сдам. Так что за книжечка-то?
– Правда купишь?
– Не видел пока, не знаю. Покажи.
Интересно, за кого щипач его принял? То ли за одного из скупщиков, которых вокруг вокзала вертелось множество, то ли за лоха, которого можно развести на дешёвку.
«Книжечка» оказалась блокнотом, исписанным примерно до половины и переплетённым в красиво выделанную коричневую кожу. Ит с удивлением понял, что замочек на блокноте – золотой, а в обложку, в уголок, вставлен… ого! Рубинчик. Дело принимало интересный оборот.
– Почём? – равнодушно спросил Ит.
– Червонец.
– Ну и вали отсюда. Она исчиркана наполовину. Какой на хрен червонец.
– Замочек из голды.
– Ой, не смеши. Фильтруй, из голды. Если это голда, то я – царь эфиопский буду.
– Ну тогда пятёра, ваше величество.
– Рубль.
– Не, мало будет.
– Полтора. Или вали. Больше не дам.
Сошлись на двух. Ит допил пиво и покинул столовую – опять же, не торопясь, даже, можно сказать, лениво. Минут пятнадцать побродил по переулкам (щипач, придурок, всё ещё следил, вот настырный), а потом снял с себя этот неумелый дилетантский «хвост», просто зайдя в подъезд и выйдя из него в ускоренном режиме.
Дойдя до Фонтанки, Ит нашёл тихий дворик, сел на лавку и открыл записную книжку. Как он и предполагал, блокнотик оказался женским, и телефонов в нём было записано множество. Почерк красивый, какой-то совершенно несовременный – ни тебе размашистости, ни спешки. Аккуратные, почти каллиграфически правильные буквы, изящные и ровные.
Телефон самой владелицы нашёлся на последней страничке – Мария Павловна Тишинина, шестизначный номер, и, что очень хорошо, номер из центральных… Похоже, где-то на Владимирской. Максимум полчаса, если пешком.
Двушка в кармане нашлась всего одна, но её вполне хватило. Женщина, подошедшая к телефону, чуть не расплакалась от радости, когда он предложил ей вернуть находку.
– Где вы её нашли?!
– На вокзале, возле урны. Я брал билеты, и на выходе увидел… мне показалось, что вещь достаточно дорогая, и я…
– О, я вам так благодарна!
Ага, сардонически усмехнулся про себя Ит. Так я и поверил. Нет, книжечку я, конечно, верну – описала её хозяйка правильно, и даже несколько телефонных номеров назвала – но поостерегусь… на всякий случай.
…Он никому не верил. Уже много лет – никому не верил. Так уж сложилось…
Договорились о встрече, и через сорок минут он стоял возле отделения милиции на Владимирской – это оказалось лучшим способом снять с себя подозрения, не будет же вор назначать встречу там, где людей в форме с избытком?
Она пришла не одна, с мужем – Ит залюбовался, в Москве таких красивых пар почти не встречается. Мужу за пятьдесят, благородная седина, светлый заграничный плащ, тросточка; сама владелица книжечки – хорошо за сорок, но выглядит, как фарфоровая статуэтка, тончайшее лицо, лёгкая походка, идеально прямая спина… Вновь обретённой книжечке они обрадовались оба, как дети солнышку – господи, ну надо же, и не думали, что честные люди в мире встречаются… конференция, Хельсинки… сумку порезали на вокзале, и кошелёк, и книжечка… кошелёк – бог бы с ним, но книжечка… подарок коллег, всем коллективом, из профессуры кто-то ездил, Франция, привёз…
Ит слушал их, не перебивая, он рассеянно кивал и улыбался – да что вы, не за что, любой бы на моём месте, о чём речь.
– Даже не знаем, как вас отблагодарить, – женщина смотрела на него сияющими серыми глазами. – Вы нас так выручили.
Если бы вы мне подарили пятьдесят рублей, вы бы меня очень выручили, вяло подумал он, а вслух сказал:
– Ну что вы, не стоит. Конечно, будь среди вас онколог… – Он усмехнулся. – Я, собственно, приехал из-за жены, на консультацию. Но несколько не рассчитал, поэтому консультации не получилось.
– Онколог? – недоумённо произнёс мужчина. – Таких совпадений не бывает. Мы же оба… Машенька же только что сказала, что книжку украли, когда она возвращалась с конференции. По онкологии. Из Хельсинки.
Ит оторопело уставился на них.
– Быть того не может, – произнёс он с кривой усмешкой. – Это несколько… неожиданно.
– Пойдёмте, присядем где-нибудь, – предложила женщина. – Что с вашей женой?
– Саркома Юинга.
– Возраст – больше тридцати? Редкий случай. Вы привезли анализы?
– У меня абсолютная память, нет нужды возить.
– Ну-ну… пойдёмте, пойдёмте. Машенька, ты помнишь то кафе, где праздновали день рождения Володи? Там вполне можно выпить чаю и поговорить.
Через час он сидел, так и не притронувшись к остывшему чаю, и кивал в такт их словам. Мир рушился – в который уж раз.
– …Судя по тому, что вы назвали, тот врач вас просто пожалел. Мы все иной раз скрываем. Да, не хотим травмировать ни больного, ни родственников. Два-три месяца, если удастся достать препараты, месяца полтора, ну, два, если без них. Наберитесь терпения и мужества, очень вам сочувствуем, но ничего уже не поделаешь. Очень жаль, что нет снимков, но поверьте, если бы был хоть малейший шанс, вам бы никто не отказал в операции, а если отказали, то есть тому причины… Сочувствуем вам, очень сочувствуем, вы ведь хороший человек, это по глазам видно, и всегда ужасно печально, что такие беды происходят с такими хорошими и честными людьми…
«Сволочь, сволочь, сволочь, сволочь. – Мысли метались, как мыши в мышеловке. – Трусливая сволочь, предатель! Рыжий меня спасал и спас, а я теперь… Бертик мой, девочка моя любимая, как же это… урод, мудак… куда бежать, что делать? Что мне делать?! Нет, не смогу сидеть и смотреть, как она умирает, и ничего не мочь. А потом что – ещё одна могила, и моя голова, которая уже сейчас не выдерживает и готова сдаться? И тогда всё будет совсем плохо, потому что мы с Рыжим повиснем на Ри, больше ведь не на ком, и в результате мы сдохнем тут все, как кому-то и хотелось, и… боже мой, боже, вразуми, дай знак – о помощи я не просил никогда, но мне, вот хотя бы мне, пожалуйста, – дай знак, что я… не напрасно… Господи, да я скорее сам сдохну, чем это всё так оставлю, я зубами землю грызть буду, я положу эту чертову Официальную полным составом, лишь бы не появилась в моей жизни ещё одна яма и ещё один камень, возле которого надо сажать цветы!»
– Спасибо вам большое. – Он снова кивнул.
– Да не за что…
– Нет, в самом деле, спасибо. Такая ложь… я сталкивался с ней раньше, и по своему опыту могу сказать, что она далеко не всегда во спасение.
Они сидели за столиком напротив него и напряжённо улыбались – просто из вежливости.
– Вы мне сейчас очень помогли. Я не рассчитывал на подобное. Собственно, я сюда приехал только за тем, чтобы услышать правду… что ж, я её услышал, и даже более подробно, чем было возможно…
Ему было противно врать – ведь решение это, напроситься на консультацию, на самом деле возникло у него спонтанно, сегодня утром, и приехал он вовсе не из-за Берты, а из-за годовщины Джессики, и…
«Убейте меня кто-нибудь», – подумалось ему.
Невыносимо…
– Как говорится, что бог ни делает, всё к лучшему. – Ему удалось улыбнуться, и они тут же заулыбались в ответ – сочувственными понимающими улыбками. – Мне пора. Я пойду, с вашего позволения.
– Вы снимаете комнату? – спросил мужчина.
– Нет. Я у друга остановился, он на Пушкинской живёт. Тут совсем рядом. Вечером уезжаю.
– Это вам спасибо за книжечку. – Женщина покачала головой. – Знаете… вы, конечно, можете не верить в это всё, но… в моей практике были случаи спонтанных ремиссий. Чудеса случаются, пусть и очень редко. И врачи тоже ошибаются. Всё может быть. Не надо терять надежду.
– Я постараюсь. – Он снова улыбнулся. – Всего вам хорошего.
– И вам…
Дома он застал Ри, ожесточённо запихивающего в рюкзак какие-то вещи, и Брида с Тринадцатым, которые с унылым видом сидели на краешке дивана. Увидев Ита, Брид сначала глянул на него, а потом, потупившись, опустил глаза.
– Что случилось? – насторожился Ит.
– Скрипач звонил, – тихо сказал Брид. – Ит, мне очень жаль… Фишка умерла. Утром сегодня. Сказал, что похоронил её на Ленинских горах. Берта плачет…
Ит сел на корточки, привалившись плечом к стене, запустил руки в волосы и замер.
Ты просил знака, не так ли?
Час назад ты просил знака.
И ты его получил.
Потому что во всей операции, которую ты сейчас планировал, существовал один-единственный изъян – старенькая чёрно-белая слепая кошка, которую не с кем было бы оставить.
Он всхлипнул. Дёрнул головой. С трудом встал, выпрямился.
– Все там будем, – произнёс он беззвучно. – Чушь, но я буду верить, что она теперь на Радуге. С Джеем. Правда, Ри?
– Правда, – отозвался тот. – Они все на Радуге и ждут нас. Но дождутся только в том случае, если мы… умрём честно. Я это понял, когда умер Джей. Он жил честно, и Фишка тоже жила честно. Это не так просто, Ит. Согласен?
– Да. Ребят, я сейчас один посижу полчасика, хорошо? – попросил он. – Всё равно до машины ещё полно времени и…
– Сиди, конечно. Курить можно на кухне, всё равно ехать… Если хочешь, то в холодильнике осталась водка.
– Нет, не хочу. Кошки и собаки спиртного не пьют. Мне просто нужно подумать.
02
Шестеро
Москва – Пласкино
Тщательно забытое старое
– …Потому что так будет логичнее и проще, Рыжий! Мы будем дома через двое суток…
– Да вы там не справитесь, опомнись! Как ты себе это представляешь?
– Уж как получится, – огрызнулся Ит. – Ничего, справимся.
– Видеть больше не могу, как ты справляешься, – Скрипач сидел за столом напротив Ита и по привычке вертел в руках кухонное полотенце. Скручивал и разворачивал, скручивал и разворачивал, скручивал и разворачивал… – Ит, если вас там накроют, ты можешь себе представить, что будет с нами, а?
– Родной, я тебя умоляю, побудь с Бертой. Она устала за последние дни, ей надо отдохнуть, прежде чем мы продолжим работать, а тебе надо собрать мозги в кучу и подготовиться. И найти представителя Альянса для переговоров. Ну пожалуйста. Ну я тебя очень прошу.
Скрипач горестно покачал головой, швырнул через плечо, не глядя, полотенце в мойку (что-то там жалобно звякнуло) и едва слышно пробормотал слово, которое в приличном обществе произносить не принято.
– Езжайте, – неприязненно подвёл он черту под разговором. – Делайте что хотите. Мы уже час говорим ни о чём, ты мне только нервы треплешь, а толку никакого. Всё. Иди отсюда. Ит, вали, чёрт возьми, смотреть на тебя не могу!..
Ит подошёл к нему, присел на корточки, заглянул в глаза – снизу вверх – виновато и грустно. Почти умоляюще.
– Если бы она была здорова, я бы тебя не просил, ты же знаешь. Мы бы поехали втроём, как ты говоришь. И даже если бы была ремиссия, я бы тоже не просил. Но… Рыжий, нельзя оставлять её одну в таком состоянии.
– Вот и сам и оставайся, – тут же предложил Скрипач. – И нечего подлизываться.
– Точно. И если бы ты был получше, я бы остался сам. Без звука. Но у тебя, извини за правду, сейчас нервы. И тебе нужно несколько дней, чтобы привести их в порядок.
– Во как. И с каких это пор моя шизофрения стала называться нервами? – прищурился Скрипач. – Нет, родной. Не лишай меня группы инвалидности, пожалуйста. А то у меня пенсию отнимут.
Он щёлкнул Ита по макушке, а потом вдруг усмехнулся.
– Ладно, давайте вы вдвоём, действительно. Тем более, что следующий этап работаем уже мы вдвоём, а я за эти двое суток хочу навести кое-какие справки. Только я тебя очень прошу, осторожнее. Хорошо?
– Ладно, – Ит встал. – Так, чего купить? Чего готовить будешь?
Берта вошла в кухню, Ит тут же пододвинул ей табуретку.
– Ничего, пешком постою, – отмахнулась она. – Ит, купи, если не трудно, кроме продуктов почитать что-нибудь. В «Культуре» писали, что вышел сборник рассказов Союза Молодых Гениев…
– Это кто такие? – удивился Ит.
– Пить надо меньше, – упрекнула его жена. – «Кто такие»… Это на самом деле никакие не молодые гении, а большая компания старперов из околонаучных кругов. Сборник – этакая шутка, с их точки зрения, удачная. В статье был отрывок – действительно, забавно. Попробуешь достать?
– Мадам, для вас – любой каприз, – Ит подмигнул. – Тем более что мне надо перед тобой оправдаться за завтрашнюю рыбалку. Что-то мне подсказывает, что…
– Ой, перестань, – поморщилась Берта. – Когда меня твоя рыбалка волновала? Если меня что и беспокоит, так это то, что вы спросонья шибаете дверью так, что стёкла дрожат. Будете выходить утром, придержи входную дверь. Ага?
– Ага, – согласился Ит. Подхватил с табуретки пустую авоську, проходя мимо Берты прикоснулся губами к её виску и тут же получил встречный поцелуй, в щёку. Еле заметно улыбнулся и вышел в тёмный коридор.
…Как-то вот так оно выстроилось за все эти годы… Тайные, не всегда объяснимые движения рук, симфония прикосновений, никому постороннему незаметные кодовые знаки, которые складываются в предложения, в слова, в какой-то свой, никому иному не понятный язык тел, сосуществующих в едином пространстве и с годами словно бы сросшихся, сроднившихся…
Когда Берта на одном из домашних вечеров с чувством и выражением прочла для собравшихся статью из БСЭ, которая называлась «полиандрия», все в результате хохотали, как ненормальные – столь далека была эта нелепая сухая коротенькая статья от реального положения вещей в их семье.
На самом деле их диалог выглядел примерно следующим образом.
– Я лягу пораньше, неважно себя чувствую. Когда ты приедешь вечером, скорее всего буду уже спать.
– Ну и правильно, отдохни.
– Будь осторожен.
– И ты…
Выходя из квартиры, Ит услышал, как Скрипач что-то торопливо объясняет Берте, а та соглашается.
Значит, срослось.
Ну и слава богу…
Четверо суток они обсуждали то, что нужно делать дальше. Четверо суток Ит, у которого вдруг обострилась до невиданных масштабов всегдашняя паранойя, возил их на лодке то туда, то сюда – он почему-то снова начал бояться слежки и нервничал всё больше и больше. В результате обсуждения происходили каждый раз в новом месте – от перепаханного поля где-то за городом до полянки в Измайловском парке. Два совещания из четырёх проходили под проливным дождём, но Ит был неумолим, и они отступили, спорить с ним в этой ситуации оказалось себе дороже.
Берта от поездок ужасно уставала, но держалась так, что любой мужик бы от зависти удавился, вот только по ночам едва не плакала от боли, и ночами они со Скрипачом спали мало и урывками – постоянно бегали к ней проверять, как дела.
Спать в своей комнате она им не разрешала ни под каким видом. И Скрипач, и Ит знали: она презирает слабость, и свою собственную расценивает как вызов непонятно кому. Ей не хотелось, чтобы они смотрели на неё в такие моменты – и они старательно делали вид, что не замечают. Не замечают того, чего она не хочет замечать сама.
Нужно было сделать очень многое. Деньги, привезённые из Питера, это хорошо, но нужно гораздо больше, гораздо…
…Нужны переговоры – с теми, кто реально может помочь. Когда Ри впервые озвучил единственный возможный вариант, Скрипач аж поперхнулся, но потом на удивление быстро согласился. Да, всё верно. Но как?..
…Нужны какие-то люди здесь – а никого давно нет, поэтому нужна возможность перевести часть универсальной валюты в местную. Все знали – да, это возможно, но для этого нужны связи, снова связи. Риск – благородное дело, если речь не идет о риске сломать себе шею в самом начале операции.
…И, конечно, нужно оружие.
– Так что у нас про оружие? – спросил Ри.
– В общем, оно у нас есть, – сдался Ит. Говорили они как раз в поле, вокруг на километр никого не было. – Только его надо достать.
– И один человек этого сделать не может, – подхватил Скрипач. – Желательно два. А лучше три.
– Но где? – поразился Ри.
– Вот так я тебе и сказал, – отмахнулся Ит.
– А какое?
– Ржавый топор и пила без зубьев, – рассмеялся Скрипач. – Ещё где-то валялся гаечный ключ.
– Рыжий, это ну совсем не смешно, – рассердился Ри. Скрипач глянул на него так, что Ри невольно отодвинулся в сторону.
– Это импорт, – беззвучно произнёс Скрипач. – Остался… Это не наш, это Кира, если ты хочешь спросить, откуда он у нас.
– Но когда вы могли?..
– В самом начале, когда Кир лежал в больнице, – объяснил Ит. – Собственно, он-то думал, что оружие изъяли официалы… но это была не служба. Мы успели вывезти и спрятать.
– Ты же тогда ходил плохо, – вспомнил Ри.
– Было, – кивнул Скрипач. – Ходил плохо. С палкой. Для всех и напоказ. На самом деле я уже дней десять ходил совершенно нормально, но решил повременить с публичным выздоровлением. Как оказалось, не зря.
– Тебя ещё что-то удивляет? – усмехнулась Берта. – У них в каждом рукаве по кролику, в каждых кустах по роялю, и в каждой машине – бог.
– Ну, не до такой степени, – скромно улыбнулся Скрипач. – Хотя от привычки страховаться куда денешься…
– А что вы ещё успели, про что я не знаю? – поинтересовался Ри.
– К сожалению, ничего, – вздохнул Ит. – Нет, есть ещё одна штука, но… это уже совсем на крайний случай.
– Какая?
– Он не скажет, Ри, – ответил Скрипач за молчавшего Ита. – Я уже пытал. Если он за восемьдесят с лишним лет не сказал даже мне, можешь и не начинать.
– А тебе он когда сказал?
– Позавчера. Дословно – «у меня есть ещё одна штука, может быть, пригодится». Это всё.
– Ит, пожалуйста, – попросила Берта. – Сейчас не время играть в игры и в тайны. Если с тобой что-то произойдёт, мы…
– Вы не сумеете этим воспользоваться, – отрицательно покачал головой Ит. – Это… это моё, личное. Это не оружие.
– Но что это?!
– Ребята, я правда не могу сказать, – взмолился Ит наконец.
– Почему?
– Потому что я не знаю, как это называется. И даже что это такое.
– Вот так в маразм и впадают, – констатировал Скрипач. – Тихо, быстро и, главное, незаметно. Оп, и уже там. Ит, ты можешь объяснить толком, о чём речь?
– Нет, – Ит отвёл взгляд. – Если бы мог, объяснил, но не могу. Да и вообще, хочется верить, что до этого не дойдёт. Это всё… просто не понадобится.
Предложение Ри звучало действительно безумно – он сказал, что им стоит попробовать связаться с Альянсом. Да, да, именно с Белым Альянсом. В Москве имелось на данный момент целых четыре представительства, и можно было бы попробовать как-то, нелегальным порядком, конечно, пообщаться… с кем-то из внешки, там работающим.
– Вообще нереально, – невесело рассмеялся Ит, когда Ри впервые заговорил об этом. – Сам подумай. Зачем мы им нужны? Что мы им можем предложить? Все исследования давным-давно открыты и завершены, мы… ну, ты помнишь формулировку…
– Признаны случайным совпадением и аномалией. Использование невозможно, – покивал Ри. – А если что-то другое?
– Что? – горестно спросил Скрипач. – Что, Ри? У нас ничего нет. В том числе денег – их хватит максимум на лечение Берте. Причём там, где оно стоит дёшево, замечу.
– Знаешь, я всё-таки хочу попробовать, – Ри задумался. – Нельзя сразу ставить крест на возможности, понимаешь? Мы должны…
– Мы должны уложиться в две недели, – угрюмо заметил Ит.
– Нереально.
– А мы не пробовали, – с горьким ехидством сказал Ит, глядя Ри в глаза.
– Ребята, вы… – Берта задумалась. – Как бы это сформулировать. Ит, вся та активность и безумие – из-за того, что я нашла? Вы действительно хотите попробовать… вернуть?
Ит задумчиво посмотрел на неё – от этого взгляда у Берты вдруг мурашки побежали по коже.
– Я – нет, – ответил он. – Если говорить обо мне, то я хочу только одного. Попробовать спасти тебя. Малыш, ты же меня знаешь, я… – Он осёкся.
– Нет, – она покачала головой. – Ит, не обманывай себя. До этого момента…
– До этого момента я не думал про такое развитие событий, и знаешь почему? – Ит тяжело глянул на Ри и Скрипача. – Потому что один я бы не справился. А ты сумела сдвинуть их с мёртвой точки. Ри, скажи, только честно – если бы не появилась пусть и туманная перспектива вернуть Джессику, ты бы ввязался в это дело? Не врать, гений. Не врать! Понял?
Ри опустил голову.
– Нет, – глухо проговорил он. – Берта, прости меня, но нет. Я бы побоялся.
– Чего? – поинтересовалась она.
– Того, что… Берта, тут её могила, понимаешь? Остаться во внешке, и даже не иметь возможность цветы привезти? Ниточку порвать, самую последнюю? Уже насовсем, навсегда?.. Хорошо. – Он резко поднял голову. – Да, я малодушный трус и сволочь, можешь не говорить это, Ит, я и сам скажу. Но я бы не пошёл. Из-за того, что она осталась бы тут… одна.
– Вот, – наставительно кивнул Ит. – Другое дело. Спасибо, Ри. Жестоко, зато честно.
– Меня можно не спрашивать, – встрял Скрипач. – Иначе, боюсь, будет ещё более жестоко.
– А тебя и не спрашивали, – ухмыльнулся Ит. – Значит, так. Мы завтра – на рыбалку, так сказать. Рыжий, Берта – на телефон, и обзванивать всех, кого только можно.
– На предмет? – удивился Скрипач.
– Ищи контакт с Альянсом.
– На кой хрен мне для этого кого-то обзванивать?
– Идиот… Найди человека, который хоть какое-то отношение имеет к представительству. И на тебя выйдут уже сами, не позже, чем через сутки.
– Не буду я никого обзванивать, – отмахнулся Скрипач. – Смотаюсь, погляжу…
– У тебя крышу не сорвёт, пока ты будешь глядеть? – усмехнулся Ри.
– Нет, скорее всего, – с сомнением произнёс Скрипач. – На всякий случай цепочку с собой возьму.
Металлическую цепочку он таскал с собой почти постоянно – и когда пробивало покрутить что-то в руках, начинал крутить её. Звенья были запаяны на совесть, порвать цепочку было сложно.
– Поосторожнее только, – попросил Ит.
– Ммм… не знаю. Нет, ребят, давайте я лучше всё-таки с вами, за оружием. Всё, точка. Я решил. До Альянса в пятницу доберёмся, подождёт.
– Рыжий…
– Нет, я сказал! Я поеду с вами, вы там не справитесь вдвоём!
Спорили в результате до ночи – уломать Скрипача оказалось сложно.
Но всё же уломали. Пусть и с трудом.
Выехали с самого ранья, по темноте. Моторка, которую сейчас вёл Ит, была хорошая – пять лет назад получил на работе, отстояв на эту моторку двухлетнюю очередь, а потом год доводил до ума. Это уже была даже не моторка, а, по сути, небольшая моторная яхта. Шесть метров длиной, с закрытой кабиной (осенью и весной ещё как актуально, а крышу Ит сделал съёмную, на лето её он обычно как раз и снимал), со спальными местами и даже с крошечной кухонькой – газовая плитка с двумя конфорками, закреплённая на специальном подвесе, и дорожный чайник-самогрей. У этой лодки даже было имя, зарегистрированное в реестре речных судов, – яхта называлась «Горизонт». Название было написано, как и положено, в средней части корпуса, с двух сторон, рядом с реестровым номером.
В кабине довольно быстро стало тепло – в своё время Ит озаботился печкой, – и Ри даже немного подремал, сидя в обшитом красным дерматином мягком кресле. Впрочем, Ит скоро его разбудил.
– Ну чего? – сонно спросил Ри, потягиваясь. Куртку он расстегнул, и за час, пока он спал, она задралась и уехала куда-то, сбившись под спиной. – Ит, шесть утра, дай поспать ещё…
– Ай ты умный какой, – ехидно проворчал Ит. – Ты, значит, спать, а я, значит, веди? Хорошо устроился. Ты меня обязан развлекать разговорами, понял? А то засну, и в берег впишемся.
– А не пошёл бы ты?..
– Нет, серьёзно. Я правда спать хочу, да ещё ты тут, понимаешь, храпишь…
– Я храпел? – опешил Ри, который не храпел никогда в жизни.
– Немного было. Ну или не храпел, сопел, – поправил себя Ит. – Да поспим мы, не волнуйся. На Дорке встанем где-нибудь и пару часов поспим. У нас всё равно времени до вечера – завались.
– Тогда резонный вопрос – на кой мы так рано вышли?
– Потому что так положено, – пояснил Ит. – Все нормальные люди отправляются на рыбалку с раннего утра. Иначе клёва не будет.
– Тьфу на тебя, – обозлился Ри, снова садясь в кресло.
– Достоверность, дорогой мой. Достоверность – во всём, – назидательно пояснил Ит. – Удочки, водка, заспанные рожи, в пять утра выйти и так далее.
– Кому она нужна, твоя достоверность… – Ри зевнул, едва не вывихнув челюсть. – Проверять некому.
Читать бесплатно другие книги:
