Подрывник будущего. «Русские бессмертны!» Голодный Александр

– Хорошо, Леон.

Из медицинской тары извлекается страшноватое металлическое приспособление.

– Не бойся, Мут, ты ничего не почувствуешь.

Врач не обманул, прокол прошел без боли, только присутствовало неприятное ощущение раздвигаемых тканей. Капсула теперь в плече.

К ноуту подключается очередной блочок в виде плоской рамки на ручке, подносится ко мне…

– Отлично. Капрал, не забудь напомнить Чифу: два дня без физической нагрузки, и вообще пусть животное поменьше шевелит рукой.

– Конечно, док.

Ранка на плече обрабатывается тампоном и закрывается медицинской заплаткой.

– Полежи еще десять минут. Пить хочешь?

«Да».

Удивительное дело – мне тоже достается минералка. Самую малость кисленькая, щекочущая пузырьками язык и небо. Ассистент пультом перевел операционный стол в состояние кресла, поэтому сижу, держа холодный бокал левой рукой. Понемногу отхлебывая, откровенно наслаждаюсь водичкой.

– Смотри, он еще не забыл, что такое цивилизация. Таких уже почти не осталось, одни дикие. И чем дальше, тем больше они деградируют.

– Это и настораживает, док. Я чуть не отвернул животному башку, когда увидел, как он ловко обращается с минами. Принял за сапера Подполья.

Врач довольно усмехается:

– Сэм, вспомни, сколько тебе пришлось учить Шарка? После учебного центра корпорации, отметь. И сколько Чифу – отучать животное гадить где попало и прививать основы культуры. Он хоть перестал молиться компу?

Капрал хмыкает:

– Не знаю.

– А этот намного умнее и имеет все шансы задержаться в саперах подольше.

Окончание фразы привлекает мое внимание. В голове всплывает когда-то слышанное: «Сапер ошибается один раз».

– Капитан сказал, что это вы определили специализацию животного, док.

– Да, так и было. Кстати, как у него настроение?

– Отличное. Шутит.

– О-о, это радует. Похоже, аукционные заявки хорошие. Да, лейтенанту на этот раз перепала завидная добыча: больше половины детенышей и взрослых «Би», а «Ди» вообще единицы. Ездившие в рейд парни получат серьезное вознаграждение, да и меня не забудут.

– Э-э, сэр, позвольте уточнить?..

– Я знаю, что ты хочешь спросить, Сэм. Да, те три оставленные самочки, что сегодня пойдут на аукцион нашим парням, действительно нетронутые. Сам хочешь поучаствовать?

– Думаю. Как они?

– Ну, «Ди» есть «Ди», но, в принципе, вполне ничего. И адаптацию прошли успешно, будут послушные. Хотя, конечно, могут слегка сорваться от боли. Вы же ласкать только своими членами умеете.

– Док, вы же сами учили: надежно зафиксированная женщина в предварительных ласках не нуждается!

Они посмеялись, потом капрал глянул на часы:

– Спасибо, док, забираю животное. Пора на обед.

– На здоровье, Сэм.

Капрал командует:

– Мут, встать.

Вскакиваю и, выпрямившись, замираю.

– Дорогу во взвод помнишь?

«Да».

– Док, я от вас звякну? Поставлю задачу Чифу.

– Конечно, капрал.

– Мут, прижми повязку левой рукой.

Исполняю.

– Вот так и беги во взвод. Правой рукой махать запрещаю. Понял?

«Да».

– Выполняй.

Выходя за дверь, слышу в спину одобрительное:

– Смышленая скотинка.

Прибыв к мастеру Чифу, отправляюсь с ним на склады. Оказывается, вспомогательным силам положено неплохое снабжение, но с одной поправкой: то, что отслужило полный срок на военнослужащих базы. Срок равен полугоду – периоду вахты наемников.

Камуфлированные футболки и трусы, комплект летнего обмундирования, постельное белье и полотенце, запомнившаяся обувь… Перешитую, но все равно великоватую форму по команде Чифа надел сразу, как и легкие разношенные берцы. Очень удобно.

Глянув на стопку заштопанных носков, мастер поморщился:

– Этого и на месяц не хватит. Саперы бегают много.

Выдающий вещи, тоже носящий ошейник мужчина ответил:

– Таковы нормы. Ты же справляешься?

– То я.

Теперь Чиф обращается ко мне:

– Сегодня вечером покажу тебе одну хитрость. Как из пары кусков ткани сделать лучшие в мире носки. Если хватит ума повторить – будешь всю жизнь мне признателен.

На прилавок выкладываются хозяйственное мыло, зубные щетки, тюбики пасты.

– Это тебе на три месяца. Пользоваться умеешь?

«Да».

Хмыкнув, мужчина уточняет:

– Чем будешь бриться: станками или электробритвой?

Чиф тоже с интересом ждет ответа.

Жестом изображаю работу электробритвой.

Получаю очень похожий на «Браун» агрегат в полиэтиленовом чехле.

– Ну-ка, покажи, как будешь пользоваться?

Включив, демонстрирую.

– Откуда он такой, Чиф?

– Издалека. Был компьютерщиком в бункере Подполья. Год болтался с дикими, но не опустился до их уровня.

– М-да, редкость. Хорошо тебе там жилось, Мут?

Пожимаю плечами, потом киваю.

Пяток полупустых тюбиков крема после бритья и начатые рулоны туалетной бумаги дополняют гигиенические принадлежности.

– Это зачем, знаешь?

«Да».

– Мать!.. Какой умный! А Шарка до сих пор не могу приучить сиденье унитаза за собой поднимать и задницу подтирать. Тупой – хоть убей.

Вещи отправляются в выгоревший рюкзак военного образца, Чиф помогает закрепить его за спиной.

– Прижми рукой повязку. За мной, бегом.

На бег не похоже вообще. Так, вялая трусца. Сказываются лишние килограммы Чифа.

Разобрать вещи мастер не разрешил. Глянув на часы, снова торопливо повел в городок. Причина стала понятна по аппетитным запахам, исходящим от одноэтажного здания.

Что-то среднее между кафе и столовой. Имеется обычный обеденный зал, но столы со стульями расставлены и на улице, под полотняным тентом. Барная стойка, ажурный заборчик, много зелени и цветов в горшках, разделяющие столики перегородки – очень симпатично. За столиками заканчивают трапезу редкие военные. Кстати, каждому встреченному по пути солдату Чиф козырял, а я на миг принимал строевую стойку. Понятно, почему кепи осталось в комнате. Устал бы правой рукой махать, если бы это вообще получилось – все еще действует заморозка.

Миновав фасадное великолепие, заходим в столовую с тыла. Здесь тоже выставлено несколько столиков, над раковиной закреплен бачок умывальника.

Моем руки, занимаем место. Подходит женщина:

– Привет, Чиф. Остались пюре, котлеты, куриный суп, суп с говяжьими фрикадельками, охотничий и пейзанский салаты. Что выбираешь?

Ей лет за тридцать, немного располневшая, приятное лицо с миндалевидными восточными глазами и характерными «татарскими» скулами.

Мастер оглашает выбор, смотрит на меня:

– Ему то же самое.

Довольно быстро доставив поднос, женщина накрывает на стол.

– Спасибо, Мад.

И я благодарно киваю.

– Новенький?

Отвечает Чиф:

– Да, из последнего улова. Зовут Мут, он немой.

– А на вид не скажешь. Как же ты его будешь учить?

– Диких выучивал, а этот вообще сообразительный.

Кивнув, женщина уходит в здание.

За время содержания в клетке совсем отвык от такого вкусного изобилия. Но подкрепленные наказаниями требования четко сидят в голове: ем аккуратно, не очень ловко работая левой рукой.

Умяв суп с фрикадельками, пододвинув ближе салат, мастер комментирует:

– Вот достоинство вспомогательных сил, Мут. Питаемся сразу после граждан, едим то же самое, что и они. Вся остальная обслуга подбирает объедки, половине туземцев вообще идет переваренная из остатков баланда. Тебе ее давали в клетку. У нас особое положение. Цени!

«Да».

Натрескался до упора, аж осоловел. Ничего не хочется делать, так бы и сидел в удобном пластиковом кресле, обдуваемый сухим горячим ветерком.

Но Чиф смотрит на часы:

– Все, пора во взвод.

По пути инструктирует:

– Сейчас придет рядовой первого разряда Попеску, будет тебя учить. Он дважды не повторяет, сразу лупит шокером и бить любит долго. Если не хочешь огрести по полной – включи мозги. Понял?

«Да».

То, что Попеску склонен к садизму, стало ясно с первого взгляда на совершенно уголовную физиономию. От него еще и явственно попахивало спиртным – «нормальный» преподаватель. По-русски говорил плохо, щедро добавляя английские термины, коверкая слова и неправильно ставя ударения. Меня спасали знание языка и плакаты на стенах. Но два раза шокером отхватил, причем на большой мощности. И оба раза поднимался с пола, подгоняемый пинками. Добившись приемлемой, с его точки зрения, правильности выполнения операций, солдат цыкнул зубом и ткнул пальцем в макеты:

– Повторить сам.

Уже равнодушно глянул на мое старание, прихватил шокер и ушел.

Замедляю работу, потом вообще останавливаюсь, вытирая пот со лба. Учеба закончена? И как это понимать? Разобрали только порядок извлечения из кожуха осколочно-фугасной части – вот на столе стоит полиэтиленовый цилиндр с просвечивающими сквозь молочного цвета пластмассу стальными роликами.

Кажется, ответ в быстром получении навыков. Судя по занятиям с капралом, на урок отводится полтора часа, а мы сейчас уложились в половину времени.

Умозаключение подтверждает опасливо заглянувший в класс Чиф:

– Я думал, он тебя забил до потери сознания. Что, так быстро выполнил задание?

Киваю и демонстрирую, параллельно задаваясь вопросом: что в этом сложного? Элементарные технологические операции, понятные буквально интуитивно. Или… Сколько уже длится оккупация в этом мире? Судя по состоянию мельком увиденного города, лет двадцать. Или тридцать. Перед этим еще наверняка была война, не верю, чтобы русские сдались просто так. Значит, большинство взрослых погибло, было захвачено в рабство. Те, кто не попал в партизанские отряды Подполья, стали жить фактически собирательством. Прячась от войск оккупантов, выживали, мародерничая по обезлюдевшим, лишенным воды и электричества городам, ночуя в подвалах, понемногу теряя цивилизованные черты. Стал бы я в таких условиях читать книги? Вряд ли. Да и кто бы меня научил грамоте? Охота на одичавших домашних животных и крыс, поиск пропитания и одежды – вот удел диких.

Если бы вся моя жизнь прошла в подобных условиях?

М-да.

Похоже, о чем-то подобном думает и Чиф:

– Слышишь, Мут, а там много было таких, как ты?

«Нет».

Показываю на пальцах: «один», тычу себе в грудь.

– Ты и считать умеешь?

«Да».

– До десяти?

«Нет». Пальцем рисую на столе единицу с шестью нулями. Дальше миллиона, думаю, ни к чему.

Покрутив головой, мастер командует:

– Если хочешь попить воды или в туалет – у тебя десять минут. Не забудь сдернуть в унитаз воду. Понял?

«Да».

– Потом придет рядовой Петрофф, продолжит занятие. Он нормальный, но все равно старайся.

«Да».

Воспользовавшись туалетом, возвращаюсь в класс. А не пойти ли мне по плакатам самостоятельно, начиная с первого?

За извлечением электромеханического блока и застает очередной прибывший для проведения занятия военный:

– Так, это ты у нас такой умный?

Ну, что тут ответить?

«Да».

Оценив выполненную работу, солдат кивает:

– Собирай назад, вот до такого – толстый палец указывает на плакат – состояния.

Несмотря на зуд и ноющую боль в совсем отошедшем от заморозки плече, довольно быстро справляюсь с заданием.

– А теперь покажи мне выполнение операций с этого по этот момент. На плакаты смотреть запрещаю.

И тут справляюсь уверенно.

– Молодец, скотинка. Держи, заслужил.

В мою ладонь ложится конфета.

– Что смотришь? Жри.

Сладкий мармелад с ментоловым привкусом. Вкуснятина нереальная. Сам удивляясь реакции тела, понимаю – такими вещами его еще не баловали.

Дважды киваю, выражая благодарность.

Проследив за аккуратно отправленной в карман оберткой (не на пол же ее кидать?), солдат удивляется:

– Ты смотри!.. М-да, знал бы я раньше, так купил бы тебя себе. У меня трое детей, а хорошая, выдрессированная прислуга в цене кусается. Да, жаль… Так, Мут, повтори эти операции еще… пять раз. Знаешь, это сколько?

«Да».

Показываю растопыренные пальцы левой руки.

– Ты смотри!.. Давай, занимайся сам, а я пошел. Дела.

Военный вроде совсем не злой. Задам-ка вопрос.

Мыча, показываю на себя, на макет мины и плакаты, до которых еще не добрался.

– Хочешь сам потренироваться?

«Да».

– Мину не сломаешь?

«Нет».

– Тогда учись. Молодец. М-да, жаль…

Выходя за дверь, последнюю фразу солдат произнес по-английски, явно в сердцах. Причина понятна – он уже примерил меня в качестве домашней прислуги.

От пришедшего в голову вывода навалилось сильнейшее ощущение нереальности происходящего. Нацистское государство, деление на расовые типы, слуги, аукционы людей, я, с утра ставший сапером оккупантов…

Все поплыло перед глазами, захотелось упасть на пол и диким криком заставить себя наконец проснуться. Нет, стоп, стоять… Это уже истерика. Слишком много всего навалилось на сознание, вот мозги и слетают с нарезки.

Упав на табурет, обхватив руками голову, замираю, чувствуя, как кровь долбит в виски.

Держаться. Держаться, Артем!..

– Эй, Мут! Ты что?

Пытаюсь встать, и чуть не валюсь на пол от головокружения.

Чиф успевает поймать за руку:

– Сиди!

Внимательно смотрит в лицо:

– Голова болит?

Действительно, начинает давить в виски и отдавать в затылок.

«Да».

– Мать!.. Сиди, не вставай!

Через минуту возвращается с таблеткой и стаканом воды.

– Проглоти и запей.

Смотрит на почти полностью разобранный макет мины, плакаты:

– Ты что, решил за сегодня все изучить?

«Да».

– Придурок!

Мастер замахивается, но останавливает руку:

– На это даются две недели! Врезал бы я тебе, да ведь совсем свихнешься.

Он ставит табурет напротив, присаживается.

– Мут, успокойся. Послушай, что я тебе скажу. Тебя никто не собирается убивать. Если не справишься с заданием – ничего страшного, накажут и все. Ты сообразительный, потренируешься, все получится. Тебе вшили метку, ты уже сапер, а нас берегут. Солдаты сами на минное поле идти не захотят, это только наша работа, и заменить нас некому. Понимаешь?..

«Да».

– Я в саперах уже семь лет, живу, почти как гражданин. И ты можешь так же. Слушайся меня, работай и наслаждайся жизнью. Просто так здесь никого не убивают, перестань бояться. Вот если сойдешь с ума, тогда все. Поэтому не насилуй мозги, учись потихоньку. Шарка учили два месяца, все еще пень дикий, а ты решил за день… Придурок!

Посидев в молчании еще несколько минут, глянув на часы, Чиф уточняет:

– Полегчало?

«Да».

– Тогда пойдем наверх. Разложишь свое имущество, и разрешу тебе поваляться двадцать минут. Потом соберешь мину и будешь ждать сэра капрала.

Поздним вечером, вымывшись в душе, лежа на чистом постельном белье, перебираю в памяти события дня.

Ошейник. Чиф показал, как его заряжать. Процедура занимает минуту, зарядное устройство находится в первом учебном классе. Интересная особенность – в этом мире аккумуляторы отличаются исключительной емкостью и долговечностью. Мастер заверил, что от одной зарядки ошейник работает месяц и только потом начинает пикать, требуя повторить процедуру. Но и тогда в запасе еще минимум три дня. Что за принцип? Дальнейшее развитие литий-ионных или ионистор? Или что-то среднее? Тут местная электронная промышленность заметно обошла нашу.

Мина. В ней такой же долгоиграющий аккумулятор. Пусть совершенное убийственное оружие изучено еще не полностью, но загадку в ней представляет только электронный блок, в остальном разобрался.

Планшет. Вот основная цель!

Проверив наработанные за день навыки, довольный капрал пообещал, что личный планшет получу уже завтра. Здесь все девайсы прошиваются по радиоканалу. Ошейник в том числе. Конечно, должна быть защита от попытки пленника хакнуть устройство. Но разработчики программ и девайсов рассчитывали на «диких», а не на получившего высшее компьютерное образование русского студента из параллельного мира. Взломать, обезвредить ошейник и сбежать во время выхода на внешние минные поля. Куда бежать? В Подполье! К партизанам. Только еще узнать, где они есть. Думаю, солдаты такие темы между собой обсуждают.

И хорошо бы подключиться к военному компу, скачать карту местности и вообще разузнать обстановку!

Ладно, в сторону мечты. Пройдемся по тем, с кем теперь работать.

Чиф. Все понятно – мужик себе на уме, полностью доволен привилегированной рабской жизнью. С ним не спорить (да и как, если слова не вымолвить?), выполнять все распоряжения, преданно смотреть в рот.

Не обманул, вечером показал, как наматываются классические, известные по фильмам и книгам портянки. Только у него они вырезаны из камуфлированной ткани. Ветхие носки действительно не вызывают доверия, поэтому я тренировался на совесть, не забывая благодарно кивать и преданно смотреть в лицо. Получил пару в личное пользование, наматываю уже неплохо.

Шарк. Действительно зубастый (в смысле, с крупными, немного кривоватыми зубами) парень, зашуганный и реально еще дикий. Три раза успел отхватить от мастера за вечер. Одна оплеуха справедливая – сложно сказать, как паренек ухитрился впихнуть электромеханический блок в контейнер так, что устройство в гнезде переклинило намертво.

Здоровее меня физически, но никаких устремлений продемонстрировать превосходство. Впрочем, за этим внимательно следит Чиф, поэтому порядок перед сном дружно наводили вдвоем.

Капрал и солдаты.

Попеску надо обходить стороной, остальные относительно нормальные. Учат на совесть, но оно и понятно – если не я, то на мины лезть им самим.

Все, спать!

– Мут, все помнишь?

«Да».

– Вперед.

Сегодня первый практический выход, работаю на минном поле, окружающем базу по периметру. За прошедшие две недели полностью изучил устройство мин, работу стационарного управляющего модуля и порядок выполнения операций. Да и вообще многое узнал об этом мире.