Чёрный археолог Быченин Александр

– Женя…

– Да, босс?

– Нет, ничего…

Проводил задумчивым взглядом стройную фигурку до лифта, и вздрогнул от хлопка по плечу.

– Ты чего дергаешься? – удивился неслышно подошедший и поприветствовавший меня таким нехитрым способом Эмильен. – Поругались, что ли?

– Да вроде нет…

– А чего так неуверенно? Ты это кончай, патрон слабых да угрюмых не любит.

– Да класть!..

– Точно, поругались! – заключил Эмиль. – Не переживай, дело молодое. Поверь моему опыту, после хорошей ругачки и мириться стократ приятнее.

Я в ответ на это лишь махнул рукой и поплелся к гостеприимно распахнутой кабинке лифта. В родной каюте, ставшей вдруг удивительно тесной и давящей на психику, переоделся в привычное, пристроил планшетник с Попрыгунчиком рядом с терминалом, шутливо козырнув на благодарное шипение мультяшного Тау, и рухнул на тахту. Делать ничего не хотелось, но и просто лежать, разглядывая потолок, приятного мало. Впрочем, долго скучать не пришлось – ожил настенный дисплей, с которого на меня строго глянул дражайший шеф.

– Прибыл уже? – громыхнул Пьер, и я поспешил сбавить звук акустики. – Чего смурной какой?

– Да так…

– Ладно, ваши дела, – отмахнулся патрон. – Через час будь готов на выход. Форма одежды парадная, и на сей раз я не шучу. Поедем в гости к серьезному человеку.

– Вдвоем?

– Нет, Хосе водилой и еще пара человек из команды суперкарго, – внес некоторую ясность Виньерон. – Все, готовься.

Экран погас, и я задумчиво присвистнул – чего-то на этот раз неугомонный шеф придумал? Сложить два и два труда не составило, зуб даю, эта поездка связана с нашими недавними похождениями в ночном клубе «Сакура». А если еще припомнить обстоятельства встречи с неким господином Нобору и его реакцию на интересовавшую Пьера персону, то можно и вовсе далеко идущие выводы сделать. Началось, похоже. И если раньше у меня еще была возможность сойти, так сказать, с поезда, то теперь… А тут еще Женька, чтоб ее! Стоп-стоп-стоп. Охолони, приятель! Что-то зачастили приступы. Не к добру это. Некстати вспомнился военврач и его последнее напутствие перед самой выпиской – беречь психику и опасаться рецидива. Интересно, как это возможно в моих условиях?.. Ладно, нечего время терять.

На уже набивший оскомину третий стартовый «пятак» я явился при полном параде – спасибо Евгении Сергеевне, прикупленный костюмчик, что называется, сидел. Даже самому понравилось, когда облачился в обновку и глянул в зеркало. Дополняли образ белоснежная водолазка и до блеска начищенные классические туфли, в которых я не уступал в элегантности горячо любимому начальнику. По крайней мере, мне хотелось так думать. Впрочем, реакция Хосе говорила сама за себя – он окинул меня удивленным взглядом и показал большой палец, дескать, так держать. Отиравшиеся тут же шкафоподобные парни из Эмильеновой свиты, которых я знал только в лицо, отнеслись ко мне равнодушно, зато явившийся несколько позже остальных дражайший шеф метаморфозу оценил:

– Ну, наконец-то! Хоть на человека стал похож. – И сунул мне в руки казенного вида планшетник: – Держи, для солидности. Можешь не рыться, он пустой. И вообще, не включай без команды.

– Слушаюсь, патрон.

– Все готовы? Погнали…

На сей раз Пьер решил воспользоваться отбитым у мафиози на Босуорт-Нове навороченным аппаратом, что меня, в общем-то, не удивило – в стандартный глайдер мы все элементарно бы не поместились. И так пришлось тесниться, особенно не повезло мне – я оказался зажат между массивными тушами Эмильеновых ребят. Судя по всему, им предстояло сыграть роль туповатых дуболомов-охранников, тогда как я выступал в роли секретаря-референта. Пиджаки ребят топорщились под мышками, не слишком сильно, но от внимательного взгляда наличие оружия не ускользнет. У Хосе тоже наверняка ствол припасен, а вот насчет Виньерона не уверен, но, вроде бы, кроме трости ничего нет. Шеф всем своим видом излучал уверенность, которая невольно передалась и нам. Свита получилась в самый раз для знающего себе цену деляги от транспортного бизнеса. Похоже, и впрямь намечалась обычная деловая встреча.

Летели долго, почти два часа. Скоростной трофейный глайдер за это время оставил под днищем почти четыре тысячи километров к северу от столицы планеты, и в конце концов мы оказались над морем, покинув пределы терраформированного материка. Впрочем, далеко от береговой линии не удалялись, конечной точкой маршрута оказался крошечный – километров пять в поперечнике – остров в обширном заливе. Хосе дал над ним «круг почета», выискивая место для посадки, и мне удалось довольно хорошо рассмотреть клочок суши. Остров, по сути, одна большая скала, с высоты птичьего полета выглядел, прямо скажем, бедно: обрывистые берега с трех сторон, и лишь с четвертой, обращенной к материку, более-менее пологий, но испещренный фьордами. Блеклая растительность концентрировалась в основном вдоль краев плато, занимавшего всю «верхушку», а в середине раскинулась обширная терракотового оттенка плешь, испещренная замшелыми каменными останцами, похожими на яйца динозавров, только на порядок крупнее. Суровое, в общем, место, но по-своему красивое. Хотя жить бы я тут не стал.

Поместье, выполненное в классическом китайском стиле, обнаружилось на границе глинистой пустоши и зарослей. Занимало оно довольно большую площадь, огороженную глухим пенобетонным забором, и внутри периметра было значительно веселее – аккуратные клумбы, игрушечная беседка с острой крышей, озерцо, несколько деревьев с сочными кронами – в общем, лепота. Здесь же расположилась стартовая площадка воздушного транспорта, сейчас пустая. Сам дом размерами не поражал – приземистый, один этаж плюс мансарда, но зато привольно раздавшийся вширь.

– Так, ребята, – обернулся к нам Пьер, пока Хосе обменивался любезностями с охраной принимающей стороны, – действуем по плану. Вы двое – обычные охранники. Вам на все плевать, просто ждете босса. Паша, ты со мной. Будь все время рядом, следи за обстановкой, и особенно за мной. Ничему не удивляйся. И молчи. Все переговоры я беру на себя. Когда окажемся в кабинете старого Фэньту, включишь планшетник. Только аккуратно.

– Понял, патрон.

– И всех касается – быть предельно осторожными. Господин Ма Фэньту – казначей одного из братьев Ли. Кто это такие, надеюсь, объяснять не надо? Охрана серьезная, как и система безопасности. Если будем работать по второму варианту, я дам знать, – закончил речь шеф, обращаясь к «шкафам».

Второй вариант? Любопытно… Выходит, ребятам Эмильена Виньерон больше доверял, чем мне. Хотя, по сути, я все еще кадр непроверенный, так что все логично.

– Хосе, ты на месте, – раздал последние цеу шеф, когда водила приткнул глайдер на «пятачке» недалеко от главных ворот усадьбы. – И ворон не лови. Пошли, парни!

Выбравшись из тесноватого нутра машины, мы выстроились этаким асимметричным клином – Пьер во главе процессии, я справа сзади, отстав на шаг, затем пара охранников. Странно, что шеф не отправил одного из них вперед, ну да бог с ним, в ремесле телохранителя я понимал еще меньше, чем в тактике. Все мои знания ограничивались сверхкратким курсом в Академии, когда нас, будущих дипломатов, натаскивали действовать в критической ситуации так, чтобы не мешать бодигардам выполнять их профессиональные обязанности. Опять же, насколько я понимаю, пока что у нас деловой визит, не предполагающий общения с позиций силы.

У широкой двустворчатой двери мы остановились. Принимающая сторона не заставила себя долго ждать – створки распахнулись, открыв доступ в обширный холл, обставленный скромно, но со вкусом: резные колонны, огромные вазы по углам, несколько кадок с пальмами – или чем-то вроде. На потолочных балках традиционные бумажные фонари, стены из необработанного натурального дерева, под ногами нечто, похожее на плетеную дорожку – уютно, в общем-то.

Встречал нас серьезный молодой китаец в безупречном черном костюме, при галстуке, запонках и лакированных ботинках – идеальный секретарь, короче. Пьер покосился на меня, и, судя по короткой ухмылке, остался доволен – я на фоне здешнего референта ничуть не проигрывал. Сопровождала его тройка молчаливых парней весьма характерного вида. Наверняка из той же породы, что и наши бодигарды.

– Господин Пьер Виньерон? – на хорошем интере поинтересовался глава «комитета по встрече».

– Да, это я, – подтвердил шеф.

– Господин Ма ждет вас, – поклонился секретарь. – Пройдемте.

Мы дружной толпой пересекли холл, потом довольно долго петляли по коридорам, и наконец оказались еще в одном зале, не столь обширном и побогаче обставленном. По крайней мере, здесь имелось несколько кожаных кресел и пара диванов вдоль стен, отделенных друг от друга вездесущими кадками, на этот раз с фикусами.

– Охране придется остаться здесь, – известил нас проводник, остановившись у резной двери темного дерева.

– Мой помощник должен присутствовать на переговорах, – слегка нахмурился Пьер.

– Не возражаю. Господин Ма не давал на этот счет никаких распоряжений. Но в таком случае я тоже буду присутствовать.

– Бога ради, – хмыкнул патрон.

– Оружие, пожалуйста! – Секретарь господина Ма протянул руку, глядя Пьеру в глаза, и тот без возражений извлек из наплечной кобуры уже знакомый мне «кольт-компакт».

– Трость тоже оставить? – насмешливо поинтересовался он, когда парень положил пистолет на небольшой лаковый столик чуть в стороне от двери.

– Это лишнее, – остался совершенно серьезен тот, и перевел взгляд на меня: – Ваше оружие?

– Нет.

– Вы позволите?

Я без возражений переждал, пока он обхлопает меня по бокам, удовлетворенно отметив про себя, что при таком контроле запрятать пару-другую сюрпризов, буде таковая необходимость возникнет, не составило бы труда. Все-таки не ждут здесь от нас подвоха. И хорошо бы, если бы все закончилось мирно. Впрочем, зная Виньерона, я ни секунды не сомневался, что про второй вариант он напомнил неспроста.

Секретарь все также бесстрастно распахнул дверь:

– Прошу, господа.

Кабинет, в отличие от прочих помещений, с первого взгляда поражал неброской роскошью. Никакой позолоты и прочих банальностей – всюду строгое лакированное дерево, кожа и стекло. Под ногами пушистый ковер, вдоль двух стен антикварные шкафы – часть полок открытая, остальные застекленные. На них безо всякого видимого порядка навалены свитки, какие-то древние на вид кубки, чернильница в форме дракона и множество нефритовых фигурок. Нэцке? Так они вроде японские… Впрочем, хозяин кабинета явно не отличался излишним патриотизмом – на противоположной стене красовалась неплохая коллекция холодного оружия, начиная с сабли-дао и заканчивая трезубцами-сая. Центр занимали катана и изукрашенный меч-цзянь с шелковым платком на рукояти.

В глубине кабинета, за монументальным письменным столом обнаружился и сам хозяин – сухощавый седой китаец в летах. Ничем особенным он не выделялся, разве что взгляд выдавал человека, привыкшего приказывать. При нашем появлении он без особого интереса на нас покосился, но не произнес ни слова.

– Господин Пьер Виньерон с помощником! – объявил референт, и шеф коротко поклонился.

Я последовал его примеру, разве что согнулся чуть больше – мне, мелкой сошке, положено. Старый китаец скривил губы то ли в довольной усмешке, то ли в гримасе отвращения, но любезность вернул, даже встал с кресла для этого.

– Присаживайтесь, господа, – проскрипел он на интере с ярко выраженным акцентом – немного певуче и на пару тонов выше, чем следовало.

Дражайший шеф как ни в чем не бывало устроился в великолепном кресле черной кожи, аккуратно пристроил трость рядом и выразительно выгнул бровь. Повинуясь его взгляду, я встал чуть позади и сделал вид, что приготовил планшетник к работе – этакий примерный секретарь, серьезно относящийся к профессиональным обязанностям. Мой визави проделал то же самое – застыл неподвижным изваянием слева от кресла господина Ма и притворился, что его здесь нет. Однако внимательный взгляд скользил по кабинету, ни на чем конкретном не задерживаясь – в поле зрения сразу все присутствующие. Опасный паренек, однако.

– Чаю, быть может? – отдавая дань вежливости, поинтересовался хозяин кабинета.

– Предпочитаю не тратить время зря, – помотал головой Виньерон. – Мы же с вами деловые люди, господин Ма.

Китаец недовольно дернул нижней губой, но сдержался – сделал скидку на происхождение собеседника. Все-таки очень здесь люди патриархальные, на Земле их соплеменники уже давно стали прагматиками, не склонными к излишней мистике и всеохватывающей ритуализации жизни. Бизнес, ничего личного. А тут до сих пор чтили традиции и придерживались древнего этикета. Впрочем, можно им лишь позавидовать – корней своих не потеряли. В отличие от.

– Если я вас правильно понял, вы, господин Виньерон, хотите решить несколько вопросов относительно, э-э-э, легитимности вашей деятельности на Сингоне? – подчеркнуто деловым тоном поинтересовался Ма.

– Именно, – кивнул Пьер. – Вам известна некоторая, скажем так, специфика моей деятельности? Замечательно. Так вот, я хотел бы заручиться поддержкой вашей организации.

– Разве у вас ее нет? – Китаец недоуменно прищурился, и референт, склонившись к самому его уху, принялся что-то нашептывать. Выслушав помощника, Ма оживился: – Да, у вас до сих пор нет возможности развернуться, э-э-э, в полную силу. Но это вопрос решаемый. Я уверен. Что вы можете предложить взамен?

– Долю малую, что же еще? – ухмыльнулся Пьер и закинул ногу на ногу.

Э-мм, вот это он зря. Неужели не понимает, что балансирует на самой грани? Бизнес бизнесом, но вежливость тоже никто не отменял. А здесь, на Сингоне, это весьма важная составляющая жизни. Я легонько коснулся плеча шефа, но тот и ухом не повел:

– Плюс обслуживание ваших клиентов вне очереди. И со скидкой. Или даже в качестве жеста доброй воли. И, понятное дело, не только на Сингоне.

– Очень интересно, – кивнул его собеседник. – Давайте посмотрим, что мы можем для вас сделать…

Дальнейшие переговоры заняли около часа, и вот тут у господина Ма и мсье Виньерона нашлись точки соприкосновения: торговались они хоть и в изысканно-вежливых выражениях, но чуть ли не на смерть, не на всяком рынке такое увидишь. Мы с моим визави принимали в процессе самое непосредственное участие: китаец-референт то и дело давал боссу какие-то справки, а мой патрон периодически уточнял кое-какие данные касательно своего бизнеса. Соответствующая база была закачана в планшетник, так что поручение Пьера я выполнил легко и естественно – по прямой надобности включил гаджет при возникновении первой же спорной ситуации. Кстати, сколько я ни всматривался в дисплей, ничего подозрительного так и не обнаружил – планшетник как планшетник, среднего класса, со скромным функционалом и не менее скромным оформлением. Зарывшись очередной раз в обширные таблицы с перечнем грузов за последний месяц, я и думать забыл о всяческих странностях. По-хорошему, на моем месте должен быть Эмильен – кто лучше суперкарго ориентируется в грузопотоке? Вот и я так думаю. Но имеем то, что имеем, а потому пришлось стараться изо всех сил, дабы не ударить в грязь лицом.

Старому мафиози такой подход к делу весьма импонировал, так что к окончанию переговоров (читай – разнузданного торга) он слегка оттаял и уже не кривился при каждой бестактности босса. Господин Ма оказался одного с Пьером поля ягодой – такой же хваткий и въедливый. Ну и упорный, в этом не откажешь.

– Господин Виньерон, предлагаю отпраздновать достигнутую договоренность! – вполне искренне предложил он, когда Пьер внимательно изучил распечатку договора, принесенную референтом, передал стопку листов мне и блаженно откинулся на спинку кресла. – Вы ведь не откажетесь от глотка приличного коньяка?

– Почему нет? – хмыкнул патрон. – Стесняюсь спросить, может, у вас и сигара найдется?

– Найдется, как не найтись! – улыбнулся Ма. – Признаться, сам испытываю слабость к хорошей сигаре под коньячок. У нас довольно много общего, не находите?

Пьер склонил голову в учтивом поклоне – мол, и поспорил бы, да не стану. Тем более референт уже подсуетился и притащил откуда-то на подносе пузатую бутыль темного стекла без опознавательных знаков и изысканную деревянную шкатулку. Пододвинул к креслу журнальный столик, расставил на нем пузатые бокалы и тяжелую нефритовую пепельницу. Ма, демонстрируя высшую степень расположения, пересел к дражайшему шефу – понятливый паренек легко переместил второе гостевое кресло поближе к «поляне» – и собственноручно разлил ароматную янтарную жидкость по емкостям. Извлек из шкатулки короткую толстую сигару в золотой фольге, предложил собеседнику. Патрон, понятное дело, отказываться не стал, вооружился миниатюрной гильотинкой и не торопясь, со смаком принялся возиться с угощением: аккуратно снял фольгу, обрезал кончик, принюхался и расплылся в довольной улыбке.

– Местная? – поинтересовался он, прикурив от винтажной бензиновой зажигалки и выпустив первый клуб дыма.

– К сожалению, гаванские до нашего мира добираются очень редко, – развел руками Ма, пристроив раскуренную сигару на бокал. – Но сорт табака самый лучший кубинский, да и условия возделывания максимально приближены к естественным. У нас весьма продвинутые технологии.

– Не сомневаюсь, – Пьер отсалютовал собеседнику дымящей «соской», так что весь вонючий клуб пришелся мне в лицо. – Очень недурственно. Ваше здоровье!

Высокие договаривающиеся стороны чокнулись и дружно опрокинули коньяк в глотки, причем, несмотря на все различия, с настолько одинаковыми выражениями на лицах, что я с огромным трудом сдержал ухмылку.

– Еще? – подхватил бутыль Ма.

– Не откажусь, – кивнул Пьер. – Кстати, дорогой господин Ма, у нас есть еще одна общая черта. Взгляните.

Патрон извлек из внутреннего кармана пиджака продолговатый плоский футляр и переправил его собеседнику. Старый китаец с некоторым опасением принял коробочку, шикнул на дернувшегося было референта и заглянул внутрь. Лицо его тут же вытянулось от удивления, но он очень быстро взял себя в руки и обратился к моему патрону со скучающим видом:

– Занятная вещица.

– Безделушка, не более, – поддержал игру Виньерон. – Примите в качестве знака доброй воли. Прошу вас.

Старый китаец несколько мгновений колебался, потом все же передал коробочку секретарю. Тот, при всем его самообладании, на секунду изменился в лице. Это что же такое мой дражайший шеф им презентовал? А, ладно, любопытство еще никого до добра не доводило.

– Не знаю, как вас отблагодарить, дорогой Пьер!.. – несколько растерянно покачал головой Ма, когда референт бережно пристроил футляр на одной из полок. – А отдариться нужно, иначе будет невежливо с моей стороны. Неловко получается…

– А, какие мелочи, право! – вальяжно отмахнулся сигарой патрон. – Увлеченные люди, такие, как мы с вами, должны друг друга поддерживать. Кстати, не примите за наглость… До меня дошли слухи о вашей коллекции. Преимущественно восторженные, надо признать.

– Без ложной скромности могу заявить, что моя подборка лучшая на Сингоне, – расплылся в довольной улыбке старик. – Моя гордость. Смысл, так сказать, моей жизни.

– Подозреваю, официальный каталог не включает и половины экспонатов. – Пьер выпустил очередной клуб дыма, замаскировав таким образом ухмылку, больше похожую на оскал взявшего след хищника. – Мне кажется, что наше сотрудничество могло бы распространиться и на это маленькое хобби.

– Понимаю, – степенно кивнул Ма. – Хотите предложить что-то на обмен? Признаюсь, вашим подарком впечатлен. Если вы так легко расстались с этим, э-э-э, предметом, то что же вы можете предложить за соответствующую плату?

– Я не продаю предметы, – помотал головой Пьер. – По крайней мере, за деньги. Но сам покупаю.

– В таком случае, не буду оригинален. Я, как и вы, предпочитаю натуральный обмен. Как в старые добрые времена, хе-хе.

– Полагаю, мы поняли друг друга, – заключил Виньерон. – Совместим приятное с полезным?

– Почему нет? – пожал плечами китаец. – У вас есть какое-то конкретное предложение?

– Мне необходима вот эта вещь.

Пьер протянул руку, и я понятливо вложил в нее включенный планшетник. Он пробежался пальцами по иконкам каталога, вывел на экран изображение странной хреновины, больше всего смахивавшей на друзу горного хрусталя, и повернул комп дисплеем к старику. Того чуть было удар не хватил, но все же он сумел удержать себя в руках и почти спокойно выдохнул:

– Откуда? Откуда вам про него известно?

– Успокойтесь, господин Ма, в вашем окружении нет предателей. Это не ваш, э-э-э, скажем так, экспонат. Это его аналог. Из Спецхрана Славянского Союза. Вы не представляете, чего мне стоило получить это фото. Но я ведь прав, у вас имеется нечто подобное?

– Н-нет… – Старик нервно помотал головой, но бегающий взгляд выдал его с потрохами.

– Будет вам, господин Ма, – патрон успокаивающе похлопал его по плечу, перегнувшись через журнальный столик, отчего старик дернулся всем телом. Впрочем, как и референт – но этот наткнулся на мой спокойный взгляд и излишнее рвение проявлять не стал. – Давайте поговорим как деловые люди. У вас есть нечто, необходимое мне. У меня есть чем заплатить. Не вижу повода для конфликта.

– Да ни за какие сокровища Большого космоса! – взвизгнул Ма. – И вообще, я не желаю обсуждать даже возможность наличия у меня этого предмета. У меня ничего такого нет, и никогда не было. Ни-ког-да, слышите вы?! Разговор окончен. Хань, проводи гостей!

– Н-да, не договорились, – буркнул себе под нос Виньерон и снова взялся за планшетник. – Напрасно вы так, господин Ма. Придется применить силовые методы.

Не знаю, что там у него в планшетнике было, но электронный замок на двери вдруг издал характерное пиликанье и мигнул целой россыпью диодов.

– Ну вот, господа, теперь нам никто не помешает, – Пьер небрежно бросил планшетник на столик и удовлетворенно потер руки. – Выход заблокирован, мы с вами один на один. Силы, как мне кажется, не равны.

Я краем глаза заметил, как странно сосредоточенный Хань почесал ухо, не выпуская, впрочем, нас из поля зрения, и пришел к выводу, что дражайший шеф умудрился еще и связь вырубить неведомым способом. Хмыкнул про себя, вспомнив его же напутствие ничему не удивляться – ага, не удивишься тут, как же! А потом стало не до смеха – референт, что-то для себя решив, сунул руку за пазуху. Характерный такой жест, между прочим. Я сразу напрягся, но Пьер остался невозмутим:

– Мне все же хотелось бы обойтись без членовредительства. А, господин Ма?..

– Мне не о чем разговаривать с контрабандистом и грабителем! – взвизгнул старик, потеряв остатки самообладания.

– Кто бы говорил, – ухмыльнулся Пьер. – В устах казначея Триады это звучит комплиментом. Впрочем, хватит шуток!

Виньерон дернулся было, намереваясь встать из кресла, но тут же вновь расслабленно откинулся на спинку – в лицо ему смотрел ствол банальнейшего «дефендера». Все такой же бесстрастный референт с угрожающим прищуром сверлил дражайшего шефа взглядом, в котором читалась готовность выжать спусковой крючок при малейшем подозрительном движении. Вот это я называю «приплыли»…

– Хорошо, господин Ма, – как бы смирившись с неизбежным, произнес Пьер, осторожно подхватив левой рукой недокуренную сигару. Секретарь не шелохнулся, держа шефа на прицеле. – Все же давайте попробуем договориться…

Патрон глубоко затянулся – офигеть, это сигарой-то! – но, вопреки моим ожиданиям, не закашлялся, а всего лишь выпустил густой клуб дыма. Белесая дымка на мгновение повисла между оппонентами, и этого краткого мига хватило Пьеру, чтобы начать действовать: одним неуловимым движением подхватив трость, он обрушил ее на кисть оппонента. Не знаю, из чего палка была изготовлена – подозреваю, что не из самого дешевого сорта дерева – но руку референту отсушило качественно. В самом лучшем случае отделался расшибленными суставами, но, судя по воплю, результат получился куда плачевнее. Выбитый «дефендер» ударился о стену и откатился под шкаф, сведя на нет преимущество принимающей стороны. Не останавливаясь на достигнутом, невероятно быстро оказавшийся на ногах Виньерон вновь махнул тростью, но успевший прийти в себя (!) Хань умудрился пригнуться, пропустив секущий удар над головой, и разорвал дистанцию, отпрыгнув ближе к центру кабинета. Пьер рванул следом, на ходу прорычав:

– Старик!!!

Я, собственно, уже и сам сообразил, так что крик шефа застал меня в прыжке – едва коснувшись спинки кресла рукой, я перемахнул препятствие, сжавшись в тугой комок, и в падении выбросил вперед ногу. Получилось удачно – своеобразный дэнтуй с хрустом смял хилую грудную клетку достопочтимого господина Ма, отбросив его обратно на кресло, так что рухнули мы практически одновременно: он более-менее удачно, а я спиной на сиденье, заодно ногами сокрушив журнальный столик. Левая икра пришлась аккурат на тяжеленную пепельницу, к тому же та еще и по правой голени наподдала, когда столешница с треском раскололась и сложилась пополам, плюс еще остатками коньяка окатило. Впрочем, против этого я ничего не имел, разве что жалко стало бездарно загубленный продукт. Торопливо выпростав ноги из обломков, я кое-как собрал себя в кучу и рывком выпрыгнул из кресла. Приземлившись довольно удачно, всей массой обрушился на пытавшегося подняться старика, благополучно опрокинув вместе с ним и мебельный антиквариат. Перекатился по полу, упершись в конце траектории спиной в стену, и взял шею так и не отошедшего от первого удара господина Ма в довольно-таки деликатный захват. Прижал, посчитал до десяти и отпустил обмякшее тело. Все, теперь не рыпнется. Мавр сделал свое дело, мавр может удалиться.

Выглянув из-за кресла, я застыл с отвалившейся челюстью – на просторах кабинета разразилась самая настоящая битва. За те несколько секунд, что понадобились мне для нейтрализации старика, обстановка на поле боя резко изменилась. Реактивный китаец сумел неведомым образом завладеть той самой катаной, что красовалась на стене в компании цзяня, и сейчас размахивал ею на манер сабли-дао, не подпуская Пьера на дистанцию поражения. Правую руку Хань аккуратно прижимал кистью к ребрам – неестественно вывернутые пальцы недвусмысленно свидетельствовали о первом удачном попадании шефа. Впрочем, и левой парень действовал достаточно ловко, чтобы представлять реальную угрозу. Для кого угодно, только не для мсье Виньерона – патрон даже не пытался парировать размашистые секущие удары тростью, он просто с легкостью от них уклонялся, успевая совершать молниеносные выпады. Надо отдать Ханю должное – пока что он успешно пресекал все попытки Пьера добраться до него, после чего сам уверенно атаковал. В фехтовании я разбирался довольно слабо, и если техника референта мне была знакома – все же дао самое распространенное оружие в китайском ушу, и мне пришлось кое-что освоить для участия в соревнованиях – то патрон вытворял нечто совершенно невообразимое: то пытался достать противника замысловатыми «восьмерками», то раскорячивался в низких выпадах – «туше», всегда успевая уйти от ответного удара. Наконец, Хань шефа все-таки подловил: махнув катаной и ожидаемо промахнувшись, он выбросил правую ногу в банальном прямом ударе и сразу же ввинтился в прыжке в воздух, вбив левую ступню в грудь не ожидавшего такого развития событий Пьера. Виньерон обрушился спиной на шкаф, с грохотом своротив полки со всякой ерундой, ловко откатился, увернувшись от рубящего удара катаны – лезвие завязло в бронзовой чернильнице, на долю мгновения задержав Ханя – и разорвал дистанцию. Хищно оскалившись, неуловимым движением извлек скрытый в массиве дерева узкий обоюдоострый клинок и отбросил ставшие ненужными «ножны».

Так и знал, что у шефа палочка с секретом! Это как раз в характере Пьера – вроде безобидный на вид, но при этом жесткий и предельно опасный. Где-то внутри. Многие, кстати, на этом уже обжигались. Не стал исключением и референт, он же телохранитель, господина Ма. Отбросив ненужные сантименты, Виньерон закончил поединок быстро и жестоко: поймал прыгнувшего к нему с занесенной катаной Ханя на «туше». Шпага – а ничем иным клинок Пьера быть не мог – с противным хрустом вонзилась референту под нижнюю челюсть, пробила нёбо и мозг и вышла через темя. Парень умер мгновенно, но ноги его по инерции занесло немного вперед, и тело рухнуло спиной на ковер, заодно вывернув оружие из руки Пьера. Тот, впрочем, и не сопротивлялся, просто отпрыгнул в сторону – чисто на всякий пожарный. Полюбовался на дело рук своих, потом аккуратно освободил клинок (для этого ему даже пришлось упереться ногой мертвецу в живот), обтер о пиджак секретаря и, весело насвистывая, отошел в угол кабинета. Подобрал «ножны», деловито вернул шпагу на законное место, и только тогда перевел взгляд на меня:

– Ты как, Паша?..

– Нормально, патрон.

Ага, насколько это возможно в чужом доме, в котором я только что стал соучастником убийства и хозяина которого собственноручно придушил. Не до смерти, конечно, но тем не менее.

– Вот и замечательно, – улыбнулся Пьер с каким-то извращенным удовлетворением. – Так и знал, что придется по плану «бэ» работать. Как старик?

– Сейчас оклемается, я его аккуратно душил.

– Это хорошо, – задумчиво протянул дражайший шеф и принялся брезгливо – носком туфли – ворошить кучу хлама, в которую превратился разнесенный вдребезги шкаф. Удовлетворенно хмыкнув, подобрал давешний футляр с подарком. – Тратиться, кстати, тоже не пришлось.

Спрятав коробочку за пазуху, Пьер принялся осматривать хозяйский стол. Аккуратностью он не заморачивался, просто вываливал содержимое ящика на столешницу, скользил по куче хлама скучающим взглядом и переходил к следующему. Обыск протекал довольно вяло, и я перестал обращать на патрона внимание.

– Посади старика в кресло, будем общаться, – наконец скомандовал он, удовлетворенно хмыкнув и спрятав в карман какую-то электронную карту.

Н-да, сказать куда проще, чем сделать… Я с некоторым трудом отодвинул оставшийся неуроненным антиквариат от груды обломков, перемешанных с осколками и хорошенько сдобренных коньяком, и довольно деликатно устроил в нем все еще пребывающего в беспамятстве старика. Нащупал на шее нужную точку, слегка нажал, про себя поблагодарив полковника Чена за науку. Досточтимый Ма неуверенно открыл глаза и вперил в меня мутный взгляд. Потом вспомнил, что с ним произошло, и рефлекторно дернулся, тут же наткнувшись ушибленной грудью на мой кулак. Рухнул обратно в кресло и обреченно выдохнул:

– Вам это с рук не сойдет!..

– Еще как сойдет, господин Ма! – весело заверил его Пьер, деловито осматривая экспроприированную у почившего Ханя катану. – Хорошая вещь, древняя. Пожалуй, себе возьму.

– Все-таки опустился до воровства! – буквально выплюнул старый китаец. – Много про тебя рассказывали, но чтоб такое!..

– Это мой законный трофей, – отмахнулся шеф. – И это тоже.

Аккуратно сняв со стены цзянь, он ловко перекинул клинок мне:

– Держи, Паша. Не потеряй только.

Я повертел добычу в руках, но ничего особенного в ней не обнаружил, разве что потертости на рукояти и ножнах выдавали преклонный возраст оружия. Пожав плечами, пристроил меч за спиной, благо подходящий ремень входил в комплект. Использовать его по прямому назначению я все равно не собирался, так пусть хотя бы не мешается.

– И что дальше? – ехидно поинтересовался старец, когда мы закончили возню с новообретенными игрушками. – В доме полно моих людей…

– Ошибаешься, старик! – ухмыльнулся Пьер и к чему-то прислушался. – Ага, сейчас ты в этом убедишься.

До моего слуха тоже донеслось подозрительное шипение, потом в центре двери, как раз на стыке створок, возникло малиновое пятнышко, с каждым мгновением все разраставшееся. Через несколько секунд на его месте уже красовалась дыра с оплавленными краями, в которую просунулись упоры домкрата – этакая струбцина наоборот. Металлические болванки уперлись в края отверстия и неторопливо, буквально по миллиметру, начали отжимать створки в стороны. Судя по довольной физиономии дражайшего шефа, все шло по плану, так что рыпаться я не стал, просто равнодушно наблюдал за работой невидимого спеца. Где-то через минуту домкрат преодолел сопротивление силового контура, удерживавшего массивные створки – а как хорошо замаскированы, ни за что бы не подумал, на вид настоящее дерево! – и они подозрительно легко утонули в пазах. Кстати, фигня-с получается. В кабинет референт нас запустил через распашную дверь. Хотя ничего странного, скорее всего, стандартная система безопасности… Э, что-то я опять совсем не о том думаю.

За раскуроченной дверью обнаружилась фигура в иссиня-черной броне полицейского типа, и я в первое мгновение застыл в растерянности, пронзенный неприятным предчувствием, но «коп» задерживать нас почему-то не торопился. Небрежно отбросив тяжко громыхнувший гидродомкрат, таинственный гость отключил поляризацию забрала глухого шлема, и сквозь ставший прозрачным бронепластик на меня уставился старый добрый Гюнтер. Оскалился во все тридцать два зуба:

– Что, испугался? Шеф, я же говорил, что его предупредить надо.

– Нормально все, – отмахнулся тот. – Паша парень умный, сразу включился. Как там?..

– Под контролем, – буркнул Гюнтер. – Охрану центральной зоны выбили, остальных Джейми запер кого где.

– Не выберутся?

– Вряд ли. Или очень нескоро.

– Потери?

– У меня один боец двухсотый. И Джованни с Игорем, – скривился глава службы безопасности, по совместительству главный Пьеров боевик. – Мы чуть запоздали. Оба готовы.

Виньерон в бешенстве пнул мертвого Ханя и медленно выдохнул, успокаиваясь.

– Как?

– Их в «предбаннике» зажали, но они отстреливались до последнего. Можете сами взглянуть.

М-мать! Так это он шкафов-телохранов из Эмильеновой команды имел в виду! И мы ничего не слышали. Впрочем, немудрено, с такой-то системой защиты. Наверняка звукоизоляция усиленная, плюс оружие на основе гаусс-эффекта практически бесшумное. Черт, муторно-то как! Вроде и не знал почти парней, а на душе мерзко. И какой-то холодный ком в груди. Боюсь, что ли? Похоже, отходняк.

– Хосе?

– В норме. Глайдер ваш раздолбали, но он вовремя укрылся и нам площадку для высадки отбил.

– Молодцы. Вот видите, господин Ма, я оказался прав! – Пьер гнусно ухмыльнулся старику-китайцу в лицо и резко бросил: – Паша, хватай его. И следи, чтоб чего не учудил.

Я тронул пленника за плечо, но тот, похоже, впал в ступор, так что пришлось поставить его на ноги чуть ли не за шкирку, как нашкодившего щенка. От столь грубого обращения досточтимый Ма немного пришел в себя, но права качать не стал, лишь тупо переставлял ноги, реагируя на мои не самые ласковые тычки. В роли проводника выступал Пьер, а облаченный в броню Гюнтер контролировал обстановку, поигрывая «страйкером». Хорошо хоть, «вихрь» не додумался притащить, или еще какой крупнокалиберный аналог.

В давешнем зале-«предбаннике» царили разгром и разорение: диваны вспороты попаданиями, от кадок с фикусами остались лишь кучи земли вперемешку с обломками дощечек и листьями, стены исклеваны пулями. И трупы, я насчитал около десятка. Нашлись и наши парни. Они лежали там, где их застигла смерть: одного отбросило на стену сразу несколькими унитарами, прошившими грудь, и он сполз на пол, украсив отделку из натурального дерева обширным кровавым потеком; второй распластался на боковине кресла. От его головы практически ничего не осталось – видимо, пуля попала в лоб и вынесла большую часть затылка. Ребята Гюнтера тела не тронули, так что и я поспешил отвести взгляд. Правда, тут же наткнулся на очередного мертвеца, на сей раз из местной охраны. Эти выглядели ничуть не лучше, особенно те, которых добили штурмовики, напавшие с тыла. Зазевавшись, я чуть не наступил на чью-то оторванную кисть и с огромным трудом подавил волну тошноты. Хорошо хоть, обедал довольно давно. Но с каждым мгновением происходящее нравилось мне все меньше и меньше. Это какой же ценностью должна обладать та друза кристаллов, если всегда осторожный и взвешенный Виньерон решился практически на войсковую операцию с целой кучей трупов?! Старый Ма, кстати, зрелища не выдержал и согнулся в приступе жестокой рвоты, так что я чуть на него не налетел. Пришлось его деликатно придержать, пока Гюнтер совал старику в нос какой-то флакончик. Судя по тому, с какой поспешностью мафиози отпрянул от «подарочка», это было что-то вроде банального нашатыря. Хотя, скорее всего, какое-нибудь современное средство с аналогичным эффектом.

– Ну же, Ма, приходите в себя! – раздраженно буркнул Пьер, в нетерпении переминаясь с ноги на ногу. – Сами виноваты, я пытался решить дело миром. Надеюсь, вы не откажетесь показать дорогу в ваш занятный подвальчик?..

Старик в ответ смерил мучителя страдальческим взглядом и прохрипел:

– Вы же все равно систему безопасности не отключите!..

– Тем более, чем вы рискуете? – вздернул бровь мой шеф.

Видимо, тошнотворная обстановка некогда уютного зала не окончательно сломила старого мафиози, и он принял какое-то решение. С трудом разогнувшись, презрительно скривился и быстрым шагом направился к выходу, старательно обходя тела, так что мы едва за ним поспевали. Петляли по относительно целым комнатам и переходам не долго, и больше нигде такого количества мертвецов не попалось, хотя периодически мы на них натыкались, равно как и на живых бойцов Гюнтера. В черной броне они смотрелись братьями-близнецами, так что пересчитать всех не вышло – кое-как ориентироваться можно было по телосложению, но я на это дело в конце концов плюнул. У спуска в цоколь мы обнаружили пару убитых секьюрити и равнодушно прошли мимо. Путь наш завершился, как и предполагал Пьер, в полуподвальном помещении, больше всего похожем на «предбанник» шлюза или банковского хранилища. Скорее, второе – решетки вкупе с многочисленными скрытыми записывающими головками в наличии имелись, а на противоположной от входа стене красовался огромный круглый сейфовый люк с мощным блоком электронного замка. Дверца в решетке из прутьев толщиной в руку была заперта.

– Пришли, – ухмыльнулся Ма, но получилось довольно жалко. Впрочем, надо отдать ему должное – я в такой ситуации уже давно бы сорвался. Если не в панику, то в ярость, и лежал бы где-нибудь в уголке, нашпигованный пулями что твоя индейка. – Открыть не могу, ключ в кабинете остался.

– А чего сразу не сказали? – нахмурился Пьер. – Или таким жалким способом выгадываете лишние мгновения жизни? Впрочем, зря вы меня за идиота держите, любезный Ма.

Дражайший шеф невозмутимо извлек из кармана давешнюю карточку и мазнул ею по приемной щели замка. С сухим щелчком тот открылся, и дверца чуть отъехала в сторону, выскочив из пазов. Пьер легонько толкнул ее и гостеприимно махнул рукой:

– Только после вас!

Господин Ма злобно зыркнул на нас, но все же перечить не посмел, немного неуклюже перешагнул через высокий «порожек», одновременно пригнувшись. Я вошел следом, замыкал процессию Виньерон. Гюнтер остался снаружи – видимо, охранял. Правда, я так и не понял, от кого.

– А тут неплохо! – вынес вердикт патрон, окинув оценивающим взглядом помещение. – Даже уютно. Для банка, конечно же. А вы эстет, господин Ма!

Сразу и не разобрать, но стены были обиты самым настоящим черным шелком с узором в виде мелких золотых дракончиков, а потолок украшала сложная абстрактная фигура в виде переплетения красных линий. Похоже на мандалу, но какую именно не скажу, запамятовал. Под ногами лакированный паркет, явно новый, не стертый – в покрытии можно было свободно различить собственное отражение. Чувствовалось, что в помещении люди бывали не часто. С другой стороны, пыли тоже не было – видать, роботы-уборщики старались. Из общего стиля выбивалась лишь огромная и даже на вид массивная блямба бронированного люка – скучный серый металл, да плюс на нашлепке электронного замка россыпь диодов и сразу два окошка сканеров. Судя по расположению, для сканирования отпечатка ладони и сетчатки глаз одновременно.

Пьер протопал прямиком к люку, а я благоразумно устроился чуть в стороне, контролируя пленника. Тот стоял смирно, молча окатывая мучителей волнами презрения. Собственно, плевать, с нас не убудет. Лишь бы не учудил чего. Но на этот случай есть я, а все остальное – проблемы шерифа. То есть мсье Виньерона. Он меня даже не потрудился в план операции посвятить, вот пусть и расхлебывает…

– Гюнтер!

– Да, шеф? – с готовностью отозвался скучающий боевик. – Будем взрывать?!

– Ага, сейчас за динамитом сбегаешь, и бахнем, – хмыкнул Пьер. – Иди сюда. Я, конечно, не специалист, но что-то мне подсказывает, что тут минимум три контрольных контура – голосовой, по отпечаткам пальцев и скану сетчатки. Свяжись с Джейми, послушаем профессионала. И связь мне организуй.

– Есть, шеф.

Гюнтер с некоторым трудом протиснулся в дверцу, сунул в руку патрону горошину передатчика, которую тот незамедлительно запихал в ухо, и вскоре штурмовик склонился над сейфовым замком. Возился он несколько минут, потом вынес вердикт:

– Шеф, Джейми подтвердил. Три контура. Голосовой еще и с кодовым словом. Подобрать вариант реально, но времени уйдет много.

– Сколько?

– Часа три навскидку. Столько не протянем.

– Согласен. Ладно, пусть следит за округой. Придется разбираться с проблемой своими силами… – Патрон задумчиво глянул на молча злорадствующего пленника: – Господин Ма, может, сами скажете?

– Обойдешься.

– А вот это зря! Паша, держи его.

Я недоуменно глянул на шефа, состряпав на физиономии соответствующую случаю гримасу, и тот коротко пояснил:

– Держи, чтобы не рыпался.

Старый Ма понял, что готовится что-то весьма неприятное, но «рыпнуться», как выразился патрон, не успел – я вбил колено в его многострадальное солнечное сплетение, моментально лишив возможности сопротивляться, и взял правую руку на рычаг локтя внутрь – так это у самбистов называется. Согнувшись в три погибели, старик принялся судорожно хватать ртом воздух. В обморок грохнуться я ему не позволил – боль в локте отрезвила мгновенно и качественно.

– Держи крепче, – еще раз предупредил Виньерон. Задумчиво покосился на катану, отчего я внутренне похолодел, но потом аккуратно приставил ее к стене. Здесь же пристроил трость, чтобы не мешала, и подошел к нам. Извлек из кармана давешний футляр: – Не переживайте, господин Ма, членовредительство вам не грозит. Вы ведь знаете, что это такое? Впрочем, можете не отвечать…

Пьер аккуратно открыл коробочку и достал из нее ничем не примечательную полоску металла размером с банковскую карту. Задумчиво повертел перед глазами, потом резко провел по одной из ее сторон большим пальцем и ловко прижал ко лбу старого китайца. Пару мгновений ничего не происходило, потом пленник перестал дергаться и обмяк у меня в руках. От неожиданности я чуть было его не уронил, но в последний момент удержал на подогнувшихся ногах.

– Не отпускай пока, – раздраженно буркнул шеф, вглядываясь в лицо Ма. Потом вдруг жестко скомандовал: – Встань!

Я рефлекторно вытянулся во фрунт, но оказалось, что рык предназначался нашему пленнику. Тот довольно медленно выпрямился и застыл, устремив невидящий взгляд куда-то мимо шефа.

– Все, отпускай. Никуда не денется, – удовлетворенно хмыкнул тот. – Все-таки в нашей профессии есть и несомненные плюсы. Например, часто в руки попадаются занятные образчики забытых технологий…

Я недоуменно на него воззрился, потом, пронзенный догадкой, перевел взгляд на старика. Тот сейчас походил на статую – неестественно прямой и неподвижный, даже губы не дергались, как несколькими минутами ранее. Такое впечатление, что он не в себе. Впрочем, так оно и было. Странная пластинка каким-то сверхъестественным образом приняла форму лобной кости и буквально вросла в кожу. По ее поверхности то и дело пробегали световые волны, и в эти мгновения четко проступали длинные ряды закорючек, похожих на арабскую вязь, но более угловатых и с большим количеством деталей. В закорючках я с удивлением опознал письменность Тау, но диалект определить так и не смог – тех крох знаний, что вложили мне в голову в Академии, для этого оказалось явно недостаточно. Одно я мог сказать с уверенностью – мне таких гаджетов видеть не приходилось.

– Патрон, что это?

– Точно не знаю, я так и не докопался до истины. Никто из моих знакомых, в том числе Тау, не смог определить назначение этого прибора, – с легкой усмешкой пояснил Пьер, – но мне этого и не надо. Лично я думаю, что это эмпатический интерфейс для управления какой-то техникой. Сейчас наши соседи такие технологии не используют. Эти штуковины уже давно есть на черном рынке, находят их чаще всего в древних таурийских кораблях. Конкретно этот я взял в разбитом космокатере. Удачная тогда вылазка была.

– И?..

– Да… Короче, не знаю, что именно древние Тау с этими хреновинами делали, но у них есть весьма полезный побочный эффект – на представителей расы Homo эта штука воздействует как примитивный нейросканер, в просторечии «мозговерт». Информацию с мозга считать не получится, но можно задавать вопросы. И клиент, что характерно, врать не станет. Если чего-то не знает, то просто промолчит. Короче, покруче любой сыворотки правды будет. И, что самое приятное, не оказывает необратимых негативных последствий на мозг. Думаешь, чего старый Ма так возбудился, когда подарок увидел?

Ага, это ж какие перспективы открываются! Можно без проблем любого из окружения на лояльность проверить, да и ценными источниками информации жертвовать не придется – допросил и вернул в исходное состояние.

Странно только, что такие полезные вещи имели свободное хождение, пусть и на черном рынке. При таких делах спецслужбы должны были давно их к рукам прибрать. Или их постоянно находят?.. Ладно, не важно.

– Приступим, пожалуй! – Виньерон извлек из кармана коммуникатор, запустил диктофон и четко приказал, глядя пленнику в невидящие глаза: – Назови кодовое слово от сейфового замка.

Старый Ма, не изменившись в лице и даже не сделав попытку уклониться от ответа, разразился короткой фразой на китайском. Пьер довольно улыбнулся и продолжил допрос:

– Расскажи, как открыть замок. Говори на интере, – вовремя уточнил он задачу, вырубив запись. – И подробней.

– Приложить правую ладонь к сканеру. Встать лицом к сканеру сетчатки. Произнести кодовую фразу, – неестественно четко принялся перечислять последовательность действий пленник. – Ждать десять секунд.

– Дополнительные замки есть?

– Внутренние двери открываются универсальной ключ-картой.

– Где она?

– В кабинете, в нижнем ящике стола.

– Угу, была, – удовлетворенно хмыкнул шеф. – Где находится информационный кластер?

Против ожидания, китаец промолчал.

– Так, термин ему незнаком. А просто про кристаллы спрашивать бесполезно. Придется самим искать… – Пьер задумчиво уставился на люк и некоторое время о чем-то думал. Потом окликнул командира боевиков: – Гюнтер, пошли, поможешь.

– Шеф?

– Сейчас с Пашкой подтащите старикана к люку, попробуем его отпереть. Слышал, что Ма говорил?

– Ага. Думаете, получится, шеф?

– А чего не получиться-то? Ты голову держишь, Пашка руку, а я запись врублю.

– Может, проще ему приказать? – влез я с ценным советом.