Прилив Кристи Агата

– Не знаю, почему я не убил ее, – задумчиво сказал он. – Это можно было выдать за несчастный случай.

– Ответ в том, что это не ваш тип преступления, – пояснил Пуаро. – Того человека вы убили в приступе ярости – к тому же вы не собирались его убивать, не так ли?

– Господи, конечно, нет! Я двинул ему в челюсть. Он упал и ударился затылком о мраморный бордюр вокруг каминной решетки. Я не мог поверить своим глазам, когда увидел, что он мертв. – Внезапно Роули с изумлением посмотрел на детектива: – Как вы об этом узнали?

– Думаю, – ответил тот, – я реконструировал ваши действия достаточно верно. Вы скажете мне, если я ошибусь. Вы пришли в «Олень», и Беатрис Липпинкотт рассказала вам о подслушанном ею разговоре. После этого вы отправились, как и говорили, к вашему дяде Джереми Клоуду узнать мнение его как юриста о сложившейся ситуации. Но там произошло нечто заставившее вас отказаться от консультации с ним. По-моему, я знаю, в чем дело. Вы увидели фотографию…

– Да, – кивнул Роули. – На письменном столе. Я увидел сходство и понял, почему лицо этого парня показалось мне таким знакомым. Я сообразил, что Джереми и Франсис наняли ее родственника, чтобы вытянуть деньги у Розалин. Это привело меня в бешенство. Я вернулся в «Олень», поднялся в пятый номер и обвинил этого типа в обмане. Он засмеялся и сразу во всем признался – сказал, что Дэвид Хантер попался на удочку и этим вечером должен принести деньги. У меня потемнело в глазах, когда я понял, как меня провела моя же родня. Я назвал его свиньей и набросился на него. Он упал и ударился затылком о выступ…

Последовала пауза.

– А потом? – спросил Пуаро.

– У меня в кармане была зажигалка, – медленно продолжил Роули. – Я захватил ее, собираясь при встрече вернуть Розалин. Когда я наклонился, она выпала из кармана прямо на труп, и я увидел инициалы Д.Х. Зажигалка принадлежала не Розалин, а Дэвиду. После той вечеринки у тети Кэти я чувствовал… ну, неважно. Иногда мне казалось, что я схожу с ума, – возможно, я в самом деле немного спятил. Сначала Джонни ушел на войну и погиб, а теперь Линн и этот парень… Я не могу толком объяснить, но иногда я теряю голову от гнева. Я оттащил мертвеца на середину комнаты и перевернул лицом вниз. Потом взял тяжелые стальные щипцы… Ну, обойдемся без подробностей. Я стер отпечатки пальцев, вытер мраморный бордюр, потом перевел наручные часы на десять минут десятого и разбил их. После этого забрал его бумаги и продуктовые талоны – боялся, что по ним установят его личность, – и ушел. Мне казалось, что рассказ Беатрис о том, что она подслушала, навлечет подозрения на Дэвида…

– Спасибо, – вставил Дэвид.

– И тогда, – снова заговорил Пуаро, – вы пришли ко мне. Вы разыграли маленькую комедию, попросив отыскать свидетеля, который знал Андерхея. Для меня уже было ясно, что Джереми Клоуд сообщил своим родственникам историю, рассказанную майором Портером. Ибо почти два года вся семья лелеяла тайную надежду, что Андерхей может объявиться. Это желание повлияло на миссис Лайонел Клоуд во время ее манипуляций с доской Уиджа – разумеется, подсознательно, но этот инцидент был весьма многозначительным.

Eh bien, я показал мой «фокус». Я льстил себе, думая, что произвел на вас впечатление, хотя в действительности сам остался в дураках. Но потом майор Портер в своей комнате, предложив мне сигарету, сказал вам: «Вы ведь не курите, верно?»

Откуда он знал, что вы не курите? Ведь он вроде бы видел вас впервые в жизни. И тогда я догадался – вы и майор Портер сговорились заранее! Неудивительно, что он так нервничал в то утро. Да, мне отвели роль простофили – я должен был привести майора Портера опознать труп. Но я не мог вечно оставаться простофилей – теперь я перестал им быть, не так ли? – Пуаро сердито посмотрел на Роули и добавил: – Но затем майор Портер отказался выполнять соглашение. Ему не хотелось давать показания под присягой на процессе по делу об убийстве, а обвинение против Дэвида Хантера главным образом основывалось на личности жертвы. Поэтому майор дал задний ход.

– Он написал мне, что больше не станет в этом участвовать, – угрюмо подтвердил Роули. – Чертов дурак! Неужели не понимал, что мы зашли слишком далеко, чтобы остановиться? Я поехал к нему, чтобы попытаться его переубедить, но опоздал. Портер предупреждал, что скорее застрелится, чем станет лжесвидетелем по делу об убийстве. Входная дверь оказалась не заперта – я поднялся и обнаружил его мертвым. Не могу передать, что я тогда почувствовал. Словно стал дважды убийцей. Если бы он только подождал меня, позволил мне с ним поговорить…

– Там была записка? – поинтересовался Пуаро. – Вы забрали ее?

– Да, тогда я уже был готов на все. Записка была адресована коронеру. Майор писал, что дал ложные показания на дознании и что убитый – не Роберт Андерхей. Я забрал записку и уничтожил. – Роули ударил кулаком по столу. – Это походило на дурной сон! Я уже не мог остановиться. Мне нужны были деньги, чтобы получить Линн, и я хотел, чтобы Хантера повесили. Но потом – не понимаю, каким образом, – обвинение против него развалилось. Какая-то история о женщине, которая позже была с Арденом. Я все еще этого не понимаю. Что за женщина? Каким образом она могла находиться в комнате Ардена и говорить с ним, когда он уже был мертв?

– Не было никакой женщины, – сообщил Пуаро.

– Но, мсье Пуаро, – хриплым голосом возразила Линн, – ведь ее видела и слышала старая леди.

– Да, – кивнул тот. – Но что именно она видела и слышала? Старая леди видела кого-то в твидовом жакете и брюках, с оранжевым шарфом, повязанным на голове на манер тюрбана, с лицом, покрытым густым слоем косметики, и ярко накрашенными губами. Причем видела все это при тусклом освещении. А что она слышала? Мужской голос, произнесший: «Ну-ка, девочка, убирайся отсюда», когда «потаскушка» юркнула назад в комнату. Eh bien, миссис Ледбеттер видела и слышала мужчину! Это была изобретательная идея, мистер Хантер! – повернулся Пуаро к Дэвиду.

– Что вы имеете в виду? – резко спросил тот.

– Теперь я расскажу кое-что вам. Вы пришли в «Олень» около девяти – пришли не убивать, а платить. И что же вы там обнаружили? Человек, который вас шантажировал, лежал на полу, убитый самым зверским образом. Вы быстро соображаете, мистер Хантер, поэтому сразу поняли, что вам грозит опасность. Насколько вам было известно, никто не видел, как вы входили в «Олень», так что вашей первой мыслью было убраться оттуда как можно скорее, успеть на поезд в девять двадцать и поклясться, что вы даже не приближались к Уормсли-Вейл. Но чтобы успеть на поезд, вам пришлось мчаться через деревню. Вы неожиданно наткнулись на мисс Марчмонт и поняли, что опоздали на поезд, увидев дым паровоза в долине. Она также – хотя вы этого не знаете – видела дым, но не поняла, что для вас это означает невозможность успеть к поезду, а когда вы сказали ей, что сейчас четверть десятого, она не усомнилась в ваших словах.

Дабы убедить ее, что вам удалось уехать, вы быстро изобрели новый план. Фактически вам пришлось заново все придумывать, чтобы отвести от себя подозрения.

Вы вернулись к «Фарроубэнку», потихоньку открыли дверь своим ключом, повязали на голову шарф вашей сестры, накрасили губы ее помадой и с помощью ее косметики загримировались, как в театре.

Потом снова отправились в «Олень», намеренно попались на глаза старой леди, которая сидела в комнате для постояльцев и чьи странности служили в гостинице пищей для сплетен, поднялись в номер 5. Услышав, что леди идет спать, вышли в коридор, затем быстро юркнули назад и громко произнесли: «Ну-ка, девочка, убирайся отсюда!» – Пуаро сделал паузу и заметил: – Недурной спектакль.

– Это правда, Дэвид? – воскликнула Линн.

Дэвид широко ухмыльнулся:

– Думаю, я добился бы успеха в женских ролях. Видели бы вы физиономию этой старой ведьмы!

– Но как ты мог быть здесь в десять часов и звонить мне из Лондона в одиннадцать? – удивилась Линн.

Дэвид Хантер отвесил поклон Эркюлю Пуаро.

– Объяснить это предоставляю ему, – сказал он. – Человеку, который знает все. Ну, как я это проделал?

– Очень просто, – ответил тот. – Вы позвонили вашей сестре в лондонскую квартиру по телефону-автомату и дали ей точные указания. Ровно в четыре минуты двенадцатого она вызвала по телефону Уормсли-Вейл, 34. Когда мисс Марчмонт подошла к телефону, телефонистка проверила номер и сказала нечто вроде: «Вам звонят из Лондона».

Линн кивнула.

– Тогда Розалин Клоуд положила трубку, а вы, – Пуаро обернулся к Дэвиду, – тщательно отсчитав время, набрали номер Линн, произнесли, изменив голос: «Вам звонят из Лондона» – и начали разговор. При нынешней работе телефона перерыв в связи на одну-две минуты никого не удивляет.

– Так вот почему ты звонил мне, Дэвид, – проговорила девушка.

В ее спокойном голосе слышалось нечто, заставившее Хантера бросить на нее резкий взгляд. Потом он повернулся к Пуаро и развел руками:

– Вы действительно знаете все! По правде говоря, я жутко перепугался и должен был что-то придумать. Позвонив Линн, я прошагал пешком пять миль до Дэзлби, вернулся в Лондон самым ранним поездом и проскользнул в квартиру как раз вовремя, чтобы успеть смять постель и позавтракать с Розалин. Мне и в голову не приходило, что полиция ее заподозрит. И конечно, я понятия не имел, кто убил Ардена. Я просто представить себе не мог, кому это было нужно. Мне казалось, что ни у кого нет мотива, кроме меня и Розалин.

– Это была главная трудность, – признался Пуаро. – Мотив. У вас и вашей сестры был мотив для убийства Ардена. А у всех членов семьи Клоуд – мотив для убийства Розалин.

– Значит, ее убили? – воскликнул Дэвид. – Это не было самоубийство?

– Нет. Это было тщательно подготовленное убийство. Один из ее снотворных порошков на дне коробочки с бромидом заменили морфием.

– Порошок? – Дэвид нахмурился. – Вы хотите сказать, что Лайонел Клоуд…

– Нет, – покачал головой Пуаро. – Понимаете, практически любой из Клоудов мог заменить порошок. Тетя Кэти могла это сделать прямо в приемной. Роули приносил в «Фарроубэнк» масло и яйца для Розалин. Миссис Марчмонт, Джереми Клоуд и Линн Марчмонт тоже приходили туда. И у каждого из них был мотив.

– Кроме Линн, – возразил Дэвид.

– Он был у всех нас, – подтвердила она.

– Да, – кивнул детектив. – Это и усложняло все дело. Дэвид Хантер и Розалин Клоуд имели мотив для убийства Ардена – но они не убивали его. Все Клоуды имели мотив для убийства Розалин, и тем не менее никто из них не убивал ее. Это дело всегда было неправильным от начала до конца. Розалин Клоуд убил человек, который больше всех терял с ее смертью. – Он слегка повернул голову. – Вы убили ее, мистер Хантер.

– Я? – воскликнул Дэвид. – За каким чертом мне убивать собственную сестру?

– Вы убили ее, потому что она не была вашей сестрой. Розалин Клоуд погибла во время воздушного налета на Лондон почти два года назад. Женщина, которую вы убили, была молодой горничной-ирландкой, Айлин Корриган, чью фотографию я получил сегодня из Ирландии.

Он вынул из кармана фотографию. С быстротой молнии Дэвид выхватил ее у него, метнулся к двери, захлопнул ее за собой и был таков. Роули с гневным воплем бросился следом за ним.

Пуаро и Линн остались одни.

– Это неправда! – воскликнула девушка. – Это не может быть правдой!

– Нет, это правда. Вы видели ее половину, думая, что Дэвид Хантер не ее брат. Поменяйте все местами – представьте, что не он, а она не та, за кого себя выдает, – и вам все станет ясно. Эта Розалин была католичкой (жена Андерхея ею не была), ее мучила совесть, она была беззаветно предана Дэвиду. Представьте себе его чувства в ночь воздушного налета: сестра погибла, Гордон Клоуд умирает, новая, беззаботная и обеспеченная жизнь ускользает от него – и вдруг он видит девушку одного возраста с Розалин, контуженую и потерявшую сознание, но пережившую бомбардировку вместе с ним. К тому времени она уже, несомненно, была его любовницей, и Дэвид мог заставить ее делать все, что захочет. У него был подход к женщинам, – сухо добавил Пуаро, не глядя на покрасневшую Линн. – Дэвид воспользовался шансом наудачу. Он опознал горничную как свою сестру. Придя в сознание, она обнаружила его сидящим у ее постели. Он убедил ее сыграть отведенную ей роль.

Но представьте себе их испуг, когда пришло письмо от Еноха Ардена. Я все время спрашивал себя: неужели такой человек, как Хантер, мог так легко позволить себя шантажировать? К тому же казалось, что он не уверен, является ли шантажист Андерхеем или нет. Но как он мог не быть в этом уверен? Ведь Розалин Клоуд могла сразу сказать ему, был ли этот человек ее первым мужем. Зачем было отсылать ее в Лондон, прежде чем она успела на него взглянуть? Только по одной причине – Дэвид не мог рисковать, позволив этому человеку встретиться с ней. Если незнакомец – Андерхей, он не должен узнать, что Розалин Клоуд на самом деле вовсе не Розалин. Остается одно – потихоньку уплатить шантажисту, а потом побыстрее уехать в Америку.

Но неожиданно шантажиста убили, а майор Портер опознал в нем Андерхея. Еще никогда в жизни Дэвид Хантер не оказывался в столь трудном положении! Дело ухудшало и то, что девушка начала сдавать. Ее мучила совесть, она была на грани срыва. Рано или поздно могла во всем сознаться и подставить его. К тому же ее любовь ему наскучила – он влюбился в вас. И тогда Дэвид решил убить Айлин. Заменив морфием один из порошков, прописанных ей доктором Клоудом, он уговорил ее принимать их ежедневно перед сном, внушил ей страх перед семейством Клоуд. Никто не должен был заподозрить Дэвида Хантера, так как смерть его сестры означала, что ее деньги вернутся к Клоудам. Это была его козырная карта – отсутствие мотива. Как я говорил вам, дело было неправильным с начала до конца.

Дверь открылась, и вошел суперинтендент Спенс.

– Eh bien? – быстро отреагировал Пуаро.

– Все в порядке, – ответил Спенс. – Мы его схватили.

– Он… сказал что-нибудь? – спросила Линн.

– Сказал, что он хорошо бы попользовался деньгами. Забавно, – улыбнулся суперинтендент, – как они всегда становятся разговорчивыми в неподходящий момент… Конечно, мы его предупредили, что все сказанное может быть использовано против него. Но он ответил: «Бросьте, приятель! Я игрок – и знаю, когда проиграл».

– «В делах людей прилив есть и отлив, – пробормотал Пуаро. – С приливом достигаем мы успеха…» Да, прилив несет нас к удаче, но отлив может унести в открытое море.