Сильнее смерти Куприн Александр

Пролог. Те, кто заканчивает войны

Сначала он был уверен, что вступил в эту войну из-за мести, потом – из-за женщины. И каждый раз ему казалось, что все не по-настоящему, что это всего лишь игра, от которой он может отказаться по первому же желанию. Но потом его месть свершилась, женщина исчезла, а он почему-то остался.

Это был не самый благоразумный поступок с его стороны. Живорожденные вампиры, такие, как Родерик, были истинными аристократами своего вида. Они свысока смотрели на все и на всех. Они делили территорию и зоны влияния, но они никогда не устраивали войны, считая такие серьезные столкновения напрасной тратой времени и сил. Да и Родерик, впервые услышав о противостоянии, был уверен, что его это не коснется.

Коснулось. Его обманули, использовали и предали. Поэтому теперь он хотел закончить все – не ради мести, не ради женщины, а ради того, чтобы это больше не повторилось ни с кем.

Была и еще одна причина, по которой он не уходил, не покидал тех, кого, к своему удивлению, начал осторожно называть друзьями. Эта война не была конфликтом магов и людей, людей и вампиров, вампиров и оборотней – словом, не была спором двух сторон, у каждой из которых своя правда. Все стало предельно простым, но ужасающим в этой простоте: жизнь сражалась против смерти. Все жители кластерных миров, какими бы они ни были, готовы были бороться за сохранение своего дома, а против них выступали существа, которые выползли из совсем другой реальности.

Поначалу у них хватало приспешников в кластерных мирах. Как же не присягнуть на верность великим чудовищам! Кому-то это сулило богатство, кому-то – власть, кому-то – магическую силу. Но постепенно даже до самых твердолобых дошло, что при победе чудовищ будущего нет ни у кого. Если ты останешься в живых, ты получишь свои груды золота и можешь хоть дом из них построить, однако это тебя не порадует, потому что строить ты будешь на выжженной земле и истлевших костях. Впрочем, тебе вряд ли позволят остаться в живых. К своим союзникам великие чудовища относились как к пушечному мясу: посылали на передовую и заставляли принять удар на себя.

Желающих разделить такую судьбу оставалось все меньше, и под конец за чудовищ сражались только безумные фанатики, сумасшедшие, худшее, что есть среди людей и нелюдей. Это была преданная, но немногочисленная армия, в рядах которой и стоял теперь Родерик.

Разумеется, он не собирался менять стороны. Он был предан Огненному королю, спасшему ему жизнь и объединившему нелюдей в борьбе с чудовищами. Именно эта верность и привела его сюда. Его союзникам нужно было знать, что будут делать великие чудовища, как попытаются спастись. Казалось, что они разгромлены… Но они не сравнились бы в легендах с божествами, если бы сдавались так просто.

Их приверженцами были в основном нелюди хищных видов, среди которых легко затерялся живорожденный вампир. Родерик впервые пришел на общее собрание и теперь видел вокруг себя лишь безумные взгляды и оскаленные клыки. Да, здесь наберется несколько сотен нелюдей, причем довольно опасных. Но это не та сила, которая может противостоять Великим Кланам и всем кластерным мирам! В чем подвох? Что будет дальше? Это Родерику и предстояло выяснить.

Он не знал, кто будет вести эту встречу, а потому опасался. Его видели рядом с Огненным королем, знали, кто он такой. Да, на собрание он пришел в магической маске. Но хватит ли ее, чтобы обмануть великих чудовищ и не выдать себя?

Проверять ему не пришлось. Очень скоро оказалось, что вести собрание будут не сами чудовища, которые слишком презирали своих адептов, чтобы снизойти до такого, и даже не Аурика Карнаж, верная им ведьма, когда-то освободившая их. Вместо себя они прислали молодую колдунью, сильную, наглую, но не играющую серьезной роли в этой войне.

Значит, догадывались, что их могут выследить, и не хотели рисковать.

– Братья и сестры! – обратилась она к собравшейся толпе. – Спасибо, что пришли сюда в час, когда ваша сила так нужна нам!

Родерик не сдержался, хмыкнул, но гул толпы удачно скрыл это. Братья и сестры, конечно! И эта ведьма, и те, кто пришел с ней, смотрели на рвущихся в бой нелюдей так, как и полагается смотреть на опасных безумцев, – с презрением. К их услугам обратились лишь потому, что недавно силы Огненного короля нанесли чудовищам несколько крупных поражений, значительно проредив их армию. Теперь уж у них и выбора нет, только вилять хвостом перед всяким сбродом!

Но что они будут делать с этим сбродом?..

Ведьма говорила долго, и ее голос был сладким, как мед. Ее вступительная речь ровным счетом ничего не значила, однако она действовала на толпу. Хищники, сначала разочарованные тем, кто к ним не вышла сама Аурика, присмирели и скоро обожали молодую ведьму так же, как и верховную. Родерик подозревал, что без магии тут не обошлось, однако он, живорожденный, был защищен от такого примитивного воздействия.

Убедившись, что звери перед ней притихли, ведьма наконец перешла к сути:

– Я знаю, что наше положение кажется вам незавидным. Но это еще не конец! Мы потеряли многих, а они многих сохранили. Так давайте же это исправим! Отомстим за павших товарищей, докажем тем, кто так долго издевался над нами, что мы сильны! Сделать это будет непросто, но вы справитесь, я верю в вашу силу и самоотверженность.

Вот разговор и потек в том направлении, которого ожидал Родерик. Когда речь заходит про самоотверженность, становится ясно, что в живых останутся немногие.

Служители ведьмы, прибывшие вместе с ней, вынесли вперед большой стол со стоящим на нем стеклянным сосудом. В сосуде плескалась густая черно-серая жидкость, и Родерик мгновенно почувствовал магическую энергию, исходящую от нее. Он понятия не имел, что за зелье внутри, но оно было куда могущественней, чем любое творение молодой ведьмы. Получается, это не ее работа, тут чудовища постарались…

– Мор всегда был одним из самых надежных орудий благородной войны, – торжественно объявила ведьма. – Давайте очистим им кластерные миры!

Она и дальше говорила об этом высокопарно, как о величайшем из чудес. Родерик слушал ее, но не восхищался, как обезумевшая толпа рядом с ним. За витиеватыми словами он видел суть – и эта суть его пугала.

Похоже, Сообществу, работающему на чудовищ, удалось вывести новую болезнь, которая стала бы одинаково смертоносной для людей и нелюдей. Всем, кто собрался в этом зале, предстояло заразиться ею прямо сейчас, а потом отправиться в разные кластерные миры и позволить этой чуме делать свое темное дело.

Это был гениальный план – лучший, чем ожидал Родерик, но он не мог восхищаться такой гениальностью, потому что она сулила смерть тысячам живых существ. Сообщество больше не было способно на открытое нападение, силы Огненного короля стали слишком велики. Другое дело – тайная атака, исподтишка, подлая, но в этой подлости неуловимая. Болезнь не даст слабину, не перейдет на сторону врага и никого не пощадит. Она будет безжалостно выкашивать мужчин и женщин, детей и стариков, людей и нелюдей. А главное, ее невозможно будет остановить – по крайней мере, достаточно быстро, чтобы спасти всех.

Открытую атаку несложно заметить и сдержать. Но чуму, тихо расползающуюся по кластерным мирам с отдельными гонцами, – нереально! Великие чудовища нашли идеальный способ использовать своих диких, не очень умных соратников. Их солдатам не нужно было ни думать, ни сражаться, они были важны просто как тела, которые переносили в себе нечто куда более важное, чем они сами.

И ни разу на этом собрании не прозвучало, что мор – это оружие не благородной войны, а конца света.

Своей речью ведьма окончательно подчинила толпу, и когда она закончила, нелюди, дикие всего несколько минут назад, стали выстраиваться в очереди, как самые послушные из овец. Они покорно дожидались укола, который станет для них началом конца, но позволит захватить с собой население целого мира. Есть ли большая радость для воинственных психов?

Вот теперь Родерику полагалось уйти. Отправляя его на эту миссию, Огненный король лично просил его не рисковать понапрасну и уж точно не жертвовать собой. Вампир легко ускользнул бы, он был опытным воином, и вся эта обезумевшая чернь никогда не удержала бы его.

Однако Родерик, к своему удивлению, остался и занял место в одной из очередей. Он не хотел умирать и прекрасно знал, чем рискует. Болезнь, созданная великими чудовищами, должна была пожирать всех – и живорожденных вампиров тоже. Поэтому, принимая этот укол, он ставил на кон все, что у него было.

Но иначе нельзя – именно потому, что он был солдатом этой войны не из-за женщины или мести, а из-за желания остаться частью кластерных миров.

Если он уйдет сейчас, это не заметят сразу – но заметят потом, на входе составлялись списки. Возможно, его посчитают трусом, но что если нет? Что если они догадаются, что среди них был шпион, и изменят свой план? Сведения, которые добыл Родерик, потеряли бы свою цену!

Если он уйдет сейчас, болезнь так и останется ничего не значащими словами и мутной жижей, которую он видел издалека. Принимая в свои вены эту дрянь, он сможет сразу доставить ее Великим Кланам, среди которых хватает талантливых лекарей. Они найдут лекарство, а может, средство, которое защитит от заражения! Иного способа спасти мирных жителей Родерик не видел.

Если он уйдет сейчас, он не сможет смотреть в глаза Керенсе, потому что никогда не забудет о своей трусости. И это было для него самым главным.

Когда подошла очередь Родерика, его рука не дрогнула. Он равнодушно наблюдал, как отрава проникает под его кожу, и понимал, что для него уже начался обратный отсчет. Но он ни о чем не жалел: в этом мире есть те, кто начинает войны, и есть те, кто заканчивает их.

Он хотел все закончить.

Глава 1. Все это тебе приснилось

Ее разбудил страх – сначала инстинктивный, неконтролируемый, а потом – призванный ее воспоминаниями. На нее напали! Ее заманили в ловушку и пытались убить! Но… почему не убили?

Дане хотелось вскочить с кровати, осмотреться и позвать кого-то, однако она очень быстро поняла, что ничего у нее не выйдет. У нее болело все тело, и от этого она не могла определить, какие раны получила: боль, не слишком сильная, но утомляющая, расползалась по мышцам, наполняя их слабостью. Голова казалась тяжелой, будто свинцом налитой, веки, кажется, опухли, руки и ноги не то что отказывались подчиняться, просто они были не готовы к прыжку с кровати и побегу в никуда.

Похоже, столкновение с чудовищами ей не привиделось, все было на самом деле. В момент, когда она меньше всего этого ожидала, когда все должно было идти хорошо! Она была с Амиаром, они пришли на свадьбу, пышную и нарядную. Наблюдая за счастливыми молодоженами, Дана думала лишь о том, что и у нее однажды такое будет. Она не ожидала подвоха!

Именно поэтому она попалась так легко. Она расслабилась, а во времена войны это недопустимо. Она поверила, что в таком безопасном мире, как резиденция клана Легио, никто ее не тронет. Да конечно! Как можно было повести себя так глупо?… Теперь Дана корила себя, а изменить ничего не могла. Когда ей показалось, что Амиар ранен и нуждается в ее помощи, она позабыла обо всем на свете, она слишком любила его, чтобы остаться в стороне.

Ее несколько оправдывало еще и то, что за ней пришли лично великие чудовища и Аурика Карнаж. Это не какие-нибудь трикстеры, джины или фэйри. Их обман – это искусство, это высшая магия, способная повлиять на кого угодно. Дана оказалась с ними один на один, и все должно было закончиться печально.

Они хотели ее убить и не скрывали этого. Что еще им могло понадобиться? Они прекрасно знали, что она предана Огненному королю и переманить ее на свою сторону невозможно. Мертвая она была куда ценнее для них, чем живая, потому что только она могла освободить полную силу Амиара. Они не стали бы медлить, давая ее друзьям шанс спасти Дану. Что может быть проще, чем уничтожить человеческую девушку, едва-едва овладевшую магией?

И все-таки они этого не сделали. Почему? Уж явно не из доброты душевной! Неужели ее спасли друзья? Кто-то заметил нападение и пришел за ней? Тогда почему она в таком печальном состоянии? А еще… куда исчезла ее связь с Амиаром?!

Это открытие прогнало остатки сонливости и онемения, напугало ее так сильно, что адреналин помог преодолеть боль. С тех пор, как Дана разделила с Амиаром силу Огненного короля, они были связаны. Всегда! Это была стихийная магия, вечная, и никто не сумел бы разорвать ее. Эта магия была теплом в сердце Даны, важной частью ее самой, основой всего, чем она стала.

Теперь ничего не было. Ни Амиара, ни магии. Дана осторожно попыталась призвать простейшее заклинание, однако у нее ничего не получилось. Там, где раньше величественной рекой текла сила Огненного короля, теперь было пусто.

Испуганная и окончательно запутавшаяся, она наконец сумела открыть глаза. Дана не бралась сказать, готова ли она узнать правду о собственной судьбе. Однако она не имела права позволять себе трусость. С ней что-то случилось, что-то очень плохое, и раз отменить это нельзя, нужно справляться с последствиями.

В конце концов, закрытые глаза еще не решили ни одной серьезной проблемы.

Она втайне ожидала обнаружить себя в каких-нибудь казематах или в клетке, но нет. Оказалось, что она лежит на обычной кровати в обычной больничной палате. Обычной! Рядом с ней не было ни одного магического артефакта, только банальная капельница, а под потолком вместо осветительной сферы была закреплена лампа. Получается, она во внешнем мире?..

Как это вообще понимать? Если бы ее поймала Аурика со своими чудовищами, она, даже не казнив Дану, заперла бы ее в какой-нибудь дальней камере, как поступала со всеми пленниками. Если бы ее спасли друзья, то уж точно не оставили бы ее, невесту Огненного короля, в простой человеческой больнице. Получается, это какой-то трюк? Или шутка?

Или помешательство?..

Дана не была привязана к кровати, однако встать пока не могла, слабость держала ее надежней любых оков. Ей только и оставалось, что позвать кого-нибудь.

За дверью послышалось движение. Совсем недавно Дана попыталась бы использовать магию, чтобы проверить, кто находится рядом с ней. Она была в этом не так хороша, как Амиар, однако кое-что у нее получалось.

Вот только магии по-прежнему не было. Ее силы исчезли вместе со связью с Огненным королем, и эта новая пустота была для Даны страшнее, чем собственное непонятное положение.

Если бы ее спасли друзья, Амиар сейчас был бы рядом с ней. Даже если бы по какой-то причине они вынуждены были воспользоваться больницей внешнего мира, мира людей, он бы все равно не отступил. А раз его нет рядом, она точно не с друзьями!

Думать о том, что Амиара, возможно, больше нет не только рядом с ней, она отказывалась. Невозможно, не с ним!

Когда дверь начала открываться, Дана насторожилась, мысленно готовясь к худшему. Кто это будет? Аурика? Кто-то из великих чудовищ? Палач с инструментами пыток, готовый доказать ей, что она напрасно выжила? Кто?..

Но когда дверь открылась, Дана увидела человека, которого никак не ожидала встретить здесь – и которого прекрасно знала. Ей казалось, что удивить ее еще больше просто невозможно, и вот ее накрыла новая волна шока.

– Мама?..

В палату вошла ее мама – мама, которую Дана не видела с тех пор, как попала в кластерные миры. После того несчастного случая прошло не так много времени, но казалось, что целая жизнь. Дана скучала по семье, сто раз хотела написать им – и сто раз останавливала себя.

Ее близким сказали, что она умерла в горах. Сначала это сделали, чтобы использовать Дану, продать ее и избежать огласки во внешнем мире. Но потом она познакомилась с Амиром, получила магические способности и влияние. Тогда она могла связаться с родственниками, однако, после долгих сомнений, предпочла не делать этого. Шла война, схлестнулись силы, которые обычному человеку трудно даже представить. Дана надеялась, что неведение защитит ее семью от этого, и готова была ждать, пока все не завершится.

А теперь ее мама была рядом с ней, обнимала ее, плакала, говорила что-то, однако из-за слез трудно было разобрать слова. Вот только… она смотрела на Дану, как на своего любимого ребенка, попавшего в больницу, а не как на воскресшую из мертвых. Это неправильно! Когда-то ее семье передали тело – фальшивку, изготовленную с помощью магии. Это тело похоронили, у нее была могила, никто не сомневался в ее участи.

Мать должна не просто переживать за нее, она должна выспрашивать у нее, что случилось, как такое чудо вообще возможно!

– Мама, где я? – тихо спросила Дана, когда первый ураган эмоций отступил. – И где Амиар?

– Ты в больнице, солнышко, – сквозь слезы улыбнулась мама. – Кто такой Амиар?

Ее будущий муж. Ее лучший друг. Ее магический напарник. Единственный мужчина, которого она по-настоящему любила.

Дане сложно было описать ту грандиозную роль, которую играл в ее жизни Амиар, и сейчас это было не так важно. Она не хотела тратить время на объяснения, настоящее было куда важнее, чем прошлое.

– Амиар – мой друг. Где он? Позови его!

– Я такого не знаю, – удивленно ответила мама. – Но если он был в твоей группе, не переживай! Там все остались живы, ты одна, бедная моя, пострадала сильно, они-то отделались легкими ушибами. Благодаря тебе! Глупый ты ребенок… а ведь я говорила тебе, что не нужно туда соваться, но разве ты меня послушаешь?

– Мама, подожди, не части. Какая группа? Что случилось?

– Как – что? Эта твоя поездка на Эльбрус ни к чему хорошему не привела! А я сразу предупреждала тебя, что так будет!

Мама объясняла, Дана слушала и хотела не верить, но не получалось. Потому что слишком многое было верным.

Поездка на Эльбрус действительно была – когда-то давно, в прошлой жизни, от которой Дана уже отвыкла. Все, что случилось с ней до Амиара, казалось ненастоящим и неважным, однако это ведь происходило с ней! Та поездка была концом, но она же была началом. Из-за глупости альпинистов, оказавшихся с ней в одной группе, Дана сорвалась с обрыва и должна была умереть, но вместо этого попала в кластерные миры. Одна реальность поглотила другую, и обратного пути уже не было.

Однако в маминой версии все сложилось иначе. Дана соскользнула со склона, но не упала. Она помогла другим альпинистам закрепиться, да только сама не удержалась. Ее ждала пропасть – а остановила преграда изо льда и камней. Она не дала Дане упасть, однако удар оказался слишком сильным. Дана получила серьезную травму головы. Люди, которых она спасла, отделались синяками и легким испугом. Дана же впала в кому, и тогда, на заледенелом склоне, никто не брался сказать, выживет ли она.

– Когда нам позвонили, я была в ужасе, – признала мама. – Я от каждой твоей поездки ожидала подвоха, но всегда убеждала себя, что слишком волнуюсь и ничего с тобой не случится. Так не случалось же! И тут – такое… Дать бы тебе по голове за такую глупость, но все уже сделали за меня!

Сначала Дана оказалась в местной больнице. Потом, когда ее состояние стало стабильней, ее по настоянию родителей перевезли в Москву. Прогнозы врачей были утешительными: травма серьезна, но не смертельна, просто нужно время на восстановление.

И время действительно помогло. После нескольких месяцев лечения Дана наконец пришла в себя.

Ее матери казалось, что все в этой ситуации понятно – не просто, но хотя бы предсказуемо. Опасность миновала, все закончилось, можно радоваться!

Вот только Дана радоваться не могла. Ей казалось, что на нее обрушилась та самая горная лавина, которой она хотела избежать. Мысли путались, сердце испуганно колотилось в груди, в глазах темнело от волнения. Такого просто не может быть!

– Мама, я была не здесь… – прошептала Дана.

– Что?..

– Я была не в горах, когда это случилось! Я была в саду, сначала с Амиаром, потом – одна. На меня напали, подо мной провалилась земля, и я подумала, что умру… Кажется, я успела призвать какое-то заклинание, но я совершенно не помню, какое…

Она запнулась, потому что поняла, как глупо звучат ее слова. Особенно здесь, в простой больнице внешнего мира, перед ее матерью, которая считает магию невозможной, как и все люди.

Мама не спешила смеяться над ней, но верить даже не собиралась. Она смотрела на Дану с нескрываемым сочувствием.

– Детка, тебе нужно успокоиться.

– Я не могу успокоиться, – нахмурилась Дана. – Мне надо знать, где Амиар! Я его не чувствую, а он, значит, не чувствует меня и жутко волнуется!

– Амиар – это часть твоего магического мира?

– Да, он колдун, но не это главное! Я, между прочим, тоже колдовать умею, и я…

– Дана, хватит, – мягко прервала ее мама. – Разве ты не понимаешь?

– Не понимаю чего?

– Нет никакого Амиара и никогда не было.

– Как это – нет? Его не может не быть!

– Нет, потому что нет ни колдунов, ни магии. Все ведь понятно, родная… Врачи предупреждали меня, что такое может случиться. Ты упала, сильно ударилась головой, ты несколько месяцев была в коме. Все это время твой мозг продолжал работать, тебе просто снились сны. Очень яркие – врачи говорили, что эти видения намного ярче простых снов. Но это все равно было не по-настоящему. Не переживай, это не опасно, это лечится, и мы тебя вылечим!

Дане хотелось зло рассмеяться, но она сдержалась – ее положение было слишком тяжелым для смеха. Вылечим! От чего? От любви к Амиару? От счастья? От желания быть с ним?

Есть такая особая категория фантастических фильмов, которые заканчиваются нелепо. Герой сражается, страдает, побеждает и превозмогает… а потом просыпается в своей старой доброй спальне и понимает, что все это ему приснилось. Ха-ха, очень смешно. Чудес нет, ты – все тот же, добро пожаловать обратно в скучную жизнь.

Она терпеть не могла такие фильмы. И она уж точно не ожидала, что одним из этих фильмов вдруг окажется ее жизнь! Ей не могло присниться лучшее, что с ней случилось! Нельзя влюбиться в иллюзию, нельзя дружить с иллюзиями, быть связанной с ними, страдать, теряя их, и радоваться за них, когда у них все хорошо.

Дана слишком четко все помнила, чтобы поверить в версию со сновидением. Но то, что теперь у нее это отняли, пугало ее до дрожи.

А мама совершенно не замечала того, что с ней творится. Она была поглощена понятной радостью родителя, ребенок которого выжил и вернулся к нему.

– Не бойся, солнышко, мы постараемся как можно быстрее забрать тебя домой. Теперь все будет хорошо!

Глядя на уничтоженную деревню, в прошлом процветающую, а ныне обращенную в угли, Эвридика Легио думала, что судьба этого поселка, в общем-то, похожа на ее собственную судьбу.

Ее жизнь нельзя было назвать счастливой и идеальной, но там был порядок, не оставляющий места не только хаосу, но и любой неопределенности. Эвридика была частью Великих Кланов – а это серьезно, это элита магического мира, сила, с которой считаются все кластерные миры. Ей и ее сестре-близнецу предстояло наследовать управление одной из семи главных семей колдовской реальности.

Они были аристократией, поэтому жили по строго заданным правилам. У них с детства почти не было свободного времени, не было друзей, только тренировки и постоянное чувство настороженности. Они против всего мира – только так и никак иначе. Эвридика и Диаманта верили, что это нормально, общая традиция всех Великих Кланов.

Поэтому когда стало известно о появлении Огненного короля, близнецы под влиянием отца отнеслись к нему с недоверием. Он воспринимался как угроза, чуть ли не друг чудовищ, способный разрушить все, что создавали многие поколения их семьи. То, что Амиар приходился им кровным родственником, ничего не значило для Эвридики и Диаманты, а другие кланы, присягнувшие ему на верность, казались им покорным стадом, не способным на свободное мышление.

А потом Амиар показал им, что частью стада как раз были они. Тогда близнецы приняли первое в жизни самостоятельное решение, противоречащее воле их отца: они примкнули к Огненному королю и к этой войне.

Эвридика сразу догадывалась, что их жизнь уже не будет прежней. Но она не ожидала, что все разовьется так стремительно! Ее сестра замужем… кто бы мог подумать. Ее Диа, ее вторая половина, теперь связана с кем-то еще – и эта связь, пусть и отличающаяся от связи близнецов, все равно очень сильна. Если бы им сказали, что одна из них может влюбиться, по-настоящему впустить кого-то в свою душу, раньше, еще до появления Огненного короля, они бы лишь рассмеялись. Однако Амиар доказал им, что возможно все.

Нет, Диа не изменилась, и она по-прежнему любила сестру. Но доверие между ней и Эвридикой больше не было замкнутым кругом, в котором посторонним нет места.

Сначала Эвридика решила, что сестра выходит замуж исключительно по воле долга. Ее брак с Артуром Мейнаром объединял людей и нелюдей в борьбе с великими чудовищами. Это был умный ход, правильный, и вместе с тем слишком подлый. Он казался Эвридике позором: разве для того они сопротивлялись воле отца и искали свое место в жизни, чтобы потом все равно швырнуть свою судьбу на костер служения некому высшему благу?

Но прошло время, миновали серьезные разговоры – и появилось новое понимание того, что случилось. Диаманта не пылала абсолютной любовью, не растворялась в Артуре, как, например, Амиар в своей Дане. Но она искренне хотела быть с ним, она хотела этого брака! А когда Эвридика убедилась, что Артур как раз влюблен в ее сестру, она наконец сдалась и перестала противиться. Свадьба этих двоих была омрачена исчезновением Даны, однако они все равно были счастливы, и их народы с готовностью пошли на сотрудничество.

Эвридика не могла злиться на сестру и еще по одной причине: это было бы лицемерием. Сложно было признаваться в этом, но и она сама уже не была свободна от симпатий и привязанностей к другим людям…

– Ну как? – поинтересовался Цезарь, подходя ближе к ней. – Нашла кого живого?

Цезарий Инанис, младший наследник Великого Клана, был одним из тех, кого ей полагалось ненавидеть. Да она и ненавидела, что скрывать! До появления Огненного короля все Великие Кланы не слишком хорошо ладили. Но Легио и Инанис были отдельной историей: это были боевые кланы, им куда проще оказалось уживаться с лекарями и торговцами, чем с себе подобными. В их неприязни сквозило соперничество, они друг друга на дух не переносили, и так продолжалось много поколений.

Так что да, она презирала Цезария до того, как узнала его, по слухам, по его происхождению, по репутации. Но, оказавшись рядом с ним и узнав его, презирать больше не могла.

Она честно боролась с этим чувством, как и полагалось истинной наследнице клана Легио. Она держала Цезаря на расстоянии столько, сколько могла. Но война, оказывается, меняет правила, заставляет забыть былые предубеждения и ценить только то, что есть сегодня. Не репутацию клана, а силу, преданность, желание помочь. У Цезаря все это было, и Эвридика больше не могла игнорировать его.

Если бы он оставался на расстоянии, было бы проще. Ее с детства учили самоконтролю истинного воина. Убивай в душе чувства, подавляй в себе все, кроме разума, потому что ты должна, обязана… И она подавляла, а потом врывался он, с этой его наглой улыбкой, с непробиваемой даже в дни войны жизнерадостностью, и все ее усилия обращались прахом.

Цезарь не упростил ей задачу, когда вызвался примкнуть к отряду Огненного короля. Раньше эту роль выполнял его двоюродный брат, старый друг Амиара, но в недавней битве с чудовищами он полностью лишился магии и теперь вынужден был скрываться. А отряду нужен был кто-то из клана Инанис, сила этой семьи была слишком важна и велика, чтобы от нее отказаться.

Так в игру вошел Цезарь. Со своими обязанностями он справлялся великолепно. Он, отличающийся наглостью и гордостью, граничащей с тщеславием, на поле боя был идеальным солдатом: делал то, что ему говорили, и ничего не боялся. А еще он будто бы случайно все время оказывался на одних миссиях с Эвридикой – вот как сейчас, например.

Она не смогла бы точно ответить, что происходит между ними, – даже самой себе, а больше она ни перед кем отчитываться и не собиралась. С одной стороны, и она, и Цезарь уважали свои семьи. Они понимали, что два наследника первой ветви ну никак не могут быть вместе – это слишком откровенное нарушение всех устоев и серьезная угроза для стабильности внутри кланов.

А с другой стороны, иногда они были над собой не властны. Это было похоже на наваждение: притяжение между ними оказывалось настолько сильным, что уже не получалось думать о правильных поступках, законах и запретах. Был только он, его глаза, его губы и руки, была завеса густой листвы, закрывающая их от всего мира, – и больше ничего.

Потом наваждение отступало, и они делали вид, что ничего не случилось. Эвридика знала, что это странный путь, ведущий в никуда. Но она пока слишком наслаждалась им, чтобы сойти на более прямую и удобную дорогу. Да и потом, сейчас война! Что если она погибнет уже завтра? Или даже сегодня! С собой в вечность Эвридика хотела унести память о счастье, а не о холодных запретах.

– Да нет здесь никого живого, – сказала она.

С тех пор, как нелюди согласились помочь Огненному королю, они были не просто наблюдателями, слова у них не расходились с делом. Они сами находили последние убежища Сообщества – такие вот, как эта деревня. Они нападали без жалости, они стремились уничтожить любую угрозу.

Хотя тут постарались не они. Насколько было известно Эвридике, когда прибыли отряды нелюдей, деревня уже догорала. У Сообщества были свои шпионы, и кто-то из них сумел узнать о приближающейся угрозе. Деревню сожгли, чтобы не терпеть очередное поражение, а заодно и замести следы.

Убедившись, что угрозы нет, нелюди сами вызвали магов из Великих Кланов, чтобы те еще раз осмотрели эту покинутую нору.

Осмотр был доверен близнецам и Цезарю. Артур Мейнар на такие миссии никогда не отправлялся, и за это Эвридика его уважала. Он не был слаб: из всех известных ей людей он, пожалуй, был сильнейшим. Но он понимал, что рядом с темной магией ему не место, и относился к этому спокойно. Он был достаточно уверен в себе, чтобы не пытаться доказать свою «нужность» нелепыми подвигами, которые мешали бы всем остальным.

Хотя сюда он мог бы прибыть, ничем не рискуя. Пока все указывало, что пламя чудовищ выжгло это место дотла. Тут и целых тел почти не сохранилось, не то что выживших!

Так что Цезарь мог и не подходить к ней с такими вопросами, а он все равно подошел. Он задержался на несколько секунд, словно ожидая от нее чего-то, но, не дождавшись, направился в другую сторону. Осмотр подходил к концу.

Эвридика нашла сестру на окраине деревни. Диаманта ничего не обнаружила и не скрывала этого. Уже можно было признаться, что в их миссии большого смысла нет, и отвлечься на другие вопросы.

«Слушай… есть личное дело», – подумала Эвридика.

Их мысленная связь была частью уникального магического наследия близнецов. Эвридику всегда радовало, что это останется с ними до конца – что бы ни случилось. Она всего раз в жизни потеряла Диаманту, всего раз не знала, где она и что с ней, и повторения такого ужаса она не хотела.

Диаманта удивленно посмотрела на нее и тихо рассмеялась.

«С каких пор тебе нужно предупреждать меня об этом? Все, что между нами, всегда личное!»

«Ну, теперь-то новые обстоятельства появились…», – смутилась Эвридика.

«Если ты про Артура, то зря. Он никогда не требовал у меня раскрывать ему все секреты, особенно наши с тобой».

«Я не только про Артура… Но сейчас хотела спросить про него. Как ты поняла, что он важен для тебя? Хотя бы чуть-чуть…»

«Не чуть-чуть», – покачала головой Диаманта. – «Ты говоришь о мужчине, за которого я согласилась выйти замуж. Понимаю, мое решение показалось тебе поспешным, продиктованным необходимостью. Но, уж поверь мне, если бы Артур сделал мне предложение в Слоновьей Башне, когда мы только познакомились, я бы отказала ему. Когда я соглашалась, я уже знала, кто такой Артур Мейнар, и давала согласие именно ему, а не первому попавшемуся дипломату».

«И ты любила его?»

«Это сложно… Я и сейчас не разобралась в том, что такое настоящая любовь. Но одно я знаю наверняка: у каждого она своя. У тебя она не будет такой, как у меня, поэтому мои ответы для тебя не так уж ценны».

«Почему это?» – удивилась Эвридика.

«Потому что весь мир верит, что мы с тобой совершенно одинаковые. Но мы-то знаем, что мы разные! Ты горишь сильнее, чем я, и влюбишься ты отчаянней. Да и мужчина у тебя будет другой – не такой сдержанный, как Артур, и тоже пылающий…»

«Ты так говоришь, будто уже известно, кто это!»

«А разве нет?»

Эвридика почувствовала, что краснеет – краснеет перед родной сестрой! Их разговор рисковал стать странным и неловким, но, к счастью, в него вмешался Цезарь.

– Дамы, а вы не могли бы переместить свои божественные персоны сюда? Вы не поверите, но я кое-кого нашел!

– Труп? – уточнила Диаманта.

– Да нет, живая она… Только я вас прошу: не добивайте ее, когда увидите, кто это, она и так еле держится.

Что ж, он всегда умел заинтриговать…

Цезарь стоял на углях, которые когда-то были крайним домом улицы, и близнецы поспешили к нему. Теперь уже и Эвридика чувствовала рядом с ним магическую энергию, но – слабую, угасающую, едва различимую. Непонятно, как Цезарь ее вообще заметил! Впрочем, он и сам владеет магией огня, поэтому остаточная тень колдовского пожара не ослепила его, как сестер Легио.

Добравшись до него, они увидели, что Цезарь замер, опустившись на одно колено. Он убрал в сторону угли, и под ними обнаружилась девушка – израненная, окровавленная, обожженная и едва живая. Но даже так те, кто был хорошо знаком с ней раньше, могли узнать ее.

Предупреждение Цезаря оказалось верным: первым и пока единственным желанием Эвридики было придушить гадину собственными руками.

Великие чудовища оставались в плену много лет, с тех пор, как потерпели поражение от первого Огненного короля. За их заточением следил Великий Клан Мортем – и справлялся с этой ролью прекрасно. Колдуны Мортем готовы были скорее жизнь отдать, чем позволить этим тварям выбраться на свободу. Даже у Аурики и Сообщества Освобождения ничего не получилось бы, если бы им не помогли изнутри.

Многим сложно было поверить в это, почти нереально, но факт оставался фактом. Среди Великих Кланов нашлись маги, которые добровольно перешли на сторону своих злейших врагов. В основном это были обладатели очень слабого дара, всегда остававшиеся на периферии семейных дел и настолько слабые, что только за счет предательства они и надеялись возвыситься. Они огорчали своих родных, но не становились серьезной угрозой, потому что переход на сторону чудовищ не увеличивал их силу.

Однако случались и исключения – такие, например, как наследники правящей ветви клана Интегри. Один наследник уже был мертв – чудовища без жалости пожертвовали им, когда возникла необходимость. Другая же наследница, еле живая, лежала теперь в углях у ног Эвридики.

По сути, все это началось если не с Рошель, то благодаря ей. Ее, младшую наследницу, милую, солнечную девочку, все обожали. Ей доверяли! Казалось: она так добра, что просто не знает о существовании зла. А Рошель проявила свою истинную природу, вогнав нож в спину главы клана Мортем – в самом буквальном смысле.

С тех пор она оставалась на стороне Сообщества. Ее семья пыталась вернуть ее домой, но Рошель отказывалась. Она была предана чудовищам душой и телом… и вот она оказалась здесь.

Глядя на нее, истерзанную и едва живую, Эвридика все равно не находила в своем сердце жалости. Они с Рошель были во многом похожи, обе получили свою долю разочарований и трудностей. Но даже в самые темные моменты Эвридике и в голову не приходило предать кластерные миры, убить тех, кто доверял ей, напасть подло, сменить улыбку на оскал! А Рошель все это сделала, у нее просто не было принципов, она приняла смерть родного брата как суровую необходимость, и это делало ее идеальным орудием в руках чудовищ.

Но почему тогда она здесь?

– Может, на нее напали нелюди? – предположила Диаманта.

– Не похоже, – отозвался Цезарь. – Посмотри, она явно была в пожаре, а пожар начали не они. Да и потом, нелюди уж точно рассказали бы нам, что тут валяется Великая колдунья!

– То есть, ее потрепали свои?

– Выходит, что так. Интересно, чем она им не угодила?

– А мне не интересно, – отрезала Эвридика. – Что бы с ней ни случилось, в этом может быть подвох.

– Какой подвох? – поразилась Диаманта. – Посмотри на нее, она едва дышит!

– Так давайте избавим ее от мучений!

– Эви, не смей!

– Она опасна! Рошель Интегри – кто угодно, но не бедненькая жертва, которую нужно спасти и пожалеть! Это мразь, которая убивала своих!

– Дамы, хватит! – вмешался Цезарь. – Я согласен с Эвридикой в том, что она опасна. Рошель сделала то, на что колдунья из Великого Клана не должна быть способна. Я не нахожу этому ни одного оправдания. Она окончательно отдалилась от нас, и обратного пути для нее нет. И все равно ее нельзя убивать, напротив, мы должны сделать все, чтобы спасти ее.

– Почему? – изумилась Эвридика.

Она не была обижена на него, ей было приятно, что Цезарь разделяет ее мнение. Пожалуй, это радовало ее даже больше, чем следовало бы.

– Потому что она – ценнейший источник информации, – пояснил Цезарь. – Если мы сумеем сохранить ей жизнь и допросить, война может завершиться раньше, чем мы надеялись… А главное, она – приближенная Аурики.

Он не стал продолжать, не сказал, что это значит, но близнецы и так догадались.

– Получается, она может знать, где Дана!

Глава 2. Договор со смертью

Оказалось, что в нем живут два разных человека, что Амиар Легио и Огненный король – это не одно и то же. Но именно это разделение сейчас спасало его.

Потому что Амиар Легио готов был сдаться. Казалось бы: откуда такой шок, откуда это глухое отчаяние, если он уже был один раньше? Да он большую часть жизни провел в одиночестве! Амиар стал изгоем в собственной семье, он научился не доверять людям и не нуждаться в них. Он не искал привязанностей и, заводя друзей, не зависел от них. Неплохо, если с кем-то можно поболтать. Но если нет – не страшно.

А потом появилась Дана и все изменила. Одиночество больше не было желанным, а холод в душе – неизбежным. Она показала ему другое счастье, то, которое не покупается и не отбирается у судьбы, а просто достается. Он связывал свое будущее с ней: их семья, их дети, все те дни, которые они проведут вместе… Ради этого Амиар жил! Да, из-за войны они пока не могли стать мужем и женой, но ему казалось, что единственная преграда между ними – это время. Нужно только подождать, и они все получат заслуженную награду.

Но вот ее забрали, и мир рухнул. Забрали прямо у него из-под носа! Дана была рядом с ним, а он покинул ее добровольно, потому что был уверен, что она в безопасности. Он даже не сразу заметил, что она исчезла! Бесполезно теперь оправдываться… Конечно, никто и не требовал от него оправданий, напротив, его старались поддержать. Но главным судьей здесь были не его друзья и союзники, а он сам.

Он не уберег Дану. Вот итог всего, вот все, что имеет значение.

Когда стало ясно, что она исчезла, он места себе не находил. Он метался по дому, как загнанный зверь, ему хотелось отправиться за ней, найти ее, вернуть любой ценой. Но он просто не знал, куда идти! Существовали сотни, если не тысячи кластерных миров, и Дану могли утащить в любой из них. Поэтому он, готовый ради нее на все, был вынужден бездействовать, сходя с ума от этого бессилия.

Лишь одно его утешало: он точно знал, что она жива. Остальные сомневались и стыдливо отводили глаза в его присутствии, но Амиару не было до них дела. Он чувствовал ее. Связь между ними ослабла настолько, что он больше не мог дотянуться до Даны. Однако эта связь все равно была, она не покинула его. И пока оставалась надежда, он готов был держаться.

Он ждал, – и почти надеялся, – что Сообщество предъявит хоть какие-то требования, попытается выменять Дану на него. Но Аурика и чудовища где-то затаились, они не собирались начинать торги. От этого вдвойне непонятным становилось то, что ее не убили на месте. Надолго ли это? И что будет, если она умрет?

Тогда и произошло разделение. Пока Амиар Легио сходил с ума, Огненный король действовал, потому что кто-то должен был действовать.

Огненный король был не человеком, не личностью, а воплощением воли, причем не только воли Амиара. Он был ролью, которую кому-то необходимо играть, живой надеждой, не позволяющей сдаться. Он был наследием всех тех, кто уже отдал свою жизнь, веря, что это не напрасно.

Так что Огненный король не имел права на жалость к себе. Глухая боль досталась Амиару, а Огненный король действовал, продолжая вести вперед своих союзников.

Внешне он оставался невозмутимым и собранным, его голос звучал ровно, его решения были мудрыми и продуманными. Некоторые не понимали этого. Им казалось, что этим он предавал Дану: значит, она не так уж важна, раз он не умер без нее? Они не понимали его, а он не собирался им ничего объяснять. Ему было важно лишь мнение друзей, они знали, что Амиар не вернулся к жизни без нее. Он лишь научился изображать жизнь так искусно, что многие ему поверили.

Потому что чудовища продолжали наблюдать за ними, находить магические лазейки и посылать шпионов. Они должны были знать, что Огненный король не сломлен. Да, без Даны он был лишен возможности использовать свою полную силу. Но союз с нелюдями и людьми уравновешивал это: у первого Огненного короля не было таких преимуществ.

То, что происходило с Амиаром, не было преимуществом мага, и он прекрасно знал это. Нет, скорее, такую черту подарила ему человеческая природа, унаследованная от матери. Люди справляются с горем по-разному, и многие, чтобы не сломаться, все свои силы бросают на выполнение долга.

Поэтому он полностью отдал свою жизнь Огненному королю, превратив того в идеального правителя, которого были достойны его союзники. А всю боль, все отчаяние, всю пытку ожиданием непонятно чего он оставил Амиару Легио.

Он делал то, что должен был, а сегодня он должен был встретиться с лидерами Великих Кланов. Он сам настоял на том, чтобы никто из них не присоединялся к нему в его борьбе. Амиар хотел, чтобы большинству магических семей осталась мирная, спокойная жизнь, а противостояние вел один отряд из лучших воинов. Но ему все равно нужно было знать, что происходит, потому что теперь, после недавних событий, никто не мог остаться в стороне.

Ему было странно смотреть на лидеров кланов, внимательно слушающих каждое его слово. Странно, потому что еще совсем недавно они были его врагами. Они наняли безжалостного убийцу, чтобы уничтожить его и Дану! А теперь они сами готовы были отдать за него жизнь. Мир все-таки непредсказуем…

– Как обстоят дела с поиском новых союзников Сообщества? – спросил Амиар.

– Все лагеря вербовки, известные нам, уже уничтожены, – отозвался Трофемес Инанис. – Им остро не хватает людей, только и остается, что устраивать атаки вроде тех, о которых сообщил нам Родерик. Удар, достойный только подлеца, – вполне в их стиле!

Для него, истинного воина, любая подлость была неприемлема, это чувствовалось. У клана Инанис хватало недостатков, но бесчестие в их число определенно не входило.

– Их атака с болезнью – это все равно серьезная угроза, – заметил Амиар.

– Это нам известно, – кивнул Коррадо Эсентия, лидер лучших лекарей среди всех Великих Кланов. – Моя семья работает с болезнью, которую принес Родерик. Он поступил несколько безрассудно, согласившись на такую жертву, но этим он, возможно, спас нас. Я никогда не видел ничего подобного, это худшая черная магия!

– Иного от них я и не ожидал. Скажи мне вот что: вы ведь сможете помочь Родерику?

– Еще рано говорить о таком… Но мы работаем!

Вот, значит, как… А ведь Родерик был живорожденным вампиром, одним из самых сильных существ магического мира! Если даже его сложно было спасти от этой болезни, то что же будет с остальными?

Если бы у него была полная сила Огненного короля, Амиар и сам попытался бы помочь с исцелением. Увы, это было невозможно без Даны – и чудовища наверняка наслаждались своим триумфом.

– А сами чудовища? Их нашли?

– Мы ищем, но пока серьезных результатов нет, – отозвалась Сарджана Арма. – Я сообщу тебе, как только что-то изменится.

– Дана где-то с ними…