Печать Иуды Роллинс Джеймс

Тряхнув головой, Сейхан отвернулась. Своих родителей она вообще не помнила. В памяти у нее сохранился только один образ: какую-то женщину выволакивают в дверь, а она плачет и протягивает к ней руки. Сейхан не была даже уверена, что это ее мать.

Фейаз дал полный газ, слабенький подвесной мотор натужно взвыл, и лодка устремилась к заросшему пальмами берегу и развалинам крепости. Ковальски зевал, опустив в воду ребро ладони. Вигор смотрел на деревню вдалеке. Оттуда доносились отголоски веселой музыки; судя по всему, там шел какой-то праздник.

Грей оглянулся на Сейхан. У него на лице появилось знакомое выражение — брови высоко подняты, спрашивая: «Ты готова?» Она кивнула.

Повернувшись вперед, Грей скинул свою легкую куртку. Солнце палило нещадно. Грей остался в одной футболке защитного цвета. Сейхан обратила внимание на солнечные блики у него на шее. Рассеянно подняв руку, Грей спрятал серебряную цепочку под футболку.

Брелок в виде дракона.

Сейхан подарила ему этот брелок как шутливое напоминание об их былом сотрудничестве. Однако Грей его сохранил и не расставался с ним до сих пор. Почему? По необъяснимой причине это наполнило Сейхан теплом, порожденным не столько признательностью, сколько смешанным чувством недоумения и смущения. Неужели Грей считает, что она подарила брелок как знак привязанности? Это должно было бы развеселить Сейхан, однако она почему-то испытывала только раздражение.

Нос лодки заскрипел по песку, и Сейхан по инерции дернулась вперед.

Причалив к берегу, они начали разгружать вещи.

Сейхан бросила Ковальски рюкзак с дополнительным снаряжением: переносным компьютером, запасом шоковых гранат и шестью коробками патронов для четырех пистолетов.

Грей протянул руку, помогая ей выбраться из лодки.

Отмахнувшись, Сейхан спрыгнула на берег.

Привязав лодку к одной из ржавых пушек, Фейаз махнул рукой в сторону квадратного пролома в крепостной стене. Выше тянулся ряд узких бойниц, за которыми когда-то укрывались португальские защитники крепости.

Пронырнув в пролом, маленький отряд оказался во внутреннем дворе, вымощенном камнем. Из щелей между плитами пробивались колючие сорняки, в нескольких шагах впереди большой открытый резервуар для воды опасно наклонился, угрожая обрушиться, а на месте заброшенного садика торчали две чахлые финиковые пальмы. Повсюду вокруг древние камни оглашались свистящим шепотом призраков.

Фейаз указал на цитадель. Она поднималась вверх шестью этажами, заканчиваясь зубчатым парапетом, из которого кое-где до сих пор торчали дула ржавых пушек.

— Я показывать вам всё! — заявил Фейаз. — Здесь смотреть есть очень много!

Мальчишка направился было вперед, но Вигор остановил его, положив руку на плечо.

— В крепости есть часовня? — спросил он. Мальчишка на мгновение задумчиво нахмурился, но тотчас же снова просиял своей несходящей улыбкой:

— Часовня! Как есть Биг-Бен! Вигор улыбнулся:

— Нет. Церковь.

Фейаз наморщил лоб, однако улыбка не сходила с его лица.

— А, вы есть христиан. Это хорошо. Всё хорошо. Мусульман любить Библия. Это есть тоже священный книга. У нас тоже иметь святые. Мусульманский святые. Но самый лучший есть пророк Мохаммед.

Он смущенно пожал плечами. Вигор потрепал его по руке, понимая, что мальчишка борется между стремлением угодить иностранным туристам и верностью исламу.

— Церковь? — повторил прелат. Мальчишка истово закивал:

— Комнат с крестами.

Он повел Вигора к черному отверстию, не переставая тараторить.

Ковальски покачал головой, дивясь на гримасы Фейаза, и двинулся следом.

— Ему нужно исключить кофеин из своей жизни. Грей улыбнулся — редчайшее явление природы, луч солнца, выглянувший из-за сплошных туч.

— Пошли, — шепотом бросил он Сейхан, проходя мимо.

При этом он скользнул кончиками пальцев по ее руке. Сейхан едва не поддалась порыву схватить их. Вместо этого, злясь на себя, она стиснула кулаки. Однако в этом движении не было ни ярости, ни отчаяния. В первую очередь за ним стояло чувство вины.

Сейхан злилась на себя за то, что вынуждена лгать этому человеку.

17 часов 18 минут

— Да уж, тут жди геморроя, — проворчал Ковальски. Грей не стал возражать.

Часовня находилась на первом этаже крепости, в самой дальней части. Путь к ней проходил по узким извилистым коридорам с низким потолком, там пришлось даже зажечь фонарики. По мере того как исследователи углублялись внутрь древнего сооружения, их все больше окутывала тишина. Воздух здесь был совершенно неподвижным. Единственный звук производили разбегающиеся в разные стороны крысы, напуганные лучами света.

Коридор закончился низкой дверью — чтобы пройти в нее, нужно было не просто наклонить голову, а согнуться в поясе. Первыми вошли в часовню Вигор и мальчишка-проводник. Выпрямившись, прелат тихо ахнул. Следующим прошел Грей.

И вот сейчас он стоял в часовне, обводя лучом фонарика теряющиеся в полумраке стены.

Вырезанное высоко в дальней стене окошко в форме креста пропускало дневной свет, но в очень скудных количествах. На самом деле оно представляло собой не более чем две перекрещенные под прямым углом щели, определенно настолько узкие, что протиснуться в них было невозможно, — наверное, при необходимости окошко служило еще одной бойницей.

Лучи солнца, проникающие в него, ложились очертаниями светлого креста на каменной плите, расположенной на уровне пояса.

Когда-то здесь был алтарь. Теперь же помещение было пустым. Зато здесь хватало украшений. Все поверхности — стены, потолок, пол и даже алтарь — были покрыты высеченными в камне крестами. Их были сотни, если не тысячи. Размерами от ногтя большого пальца до затейливо украшенных гигантов в человеческий рост.

— Неудивительно, что часовню прозвали комнатой крестов, — заметил Вигор.

— Ага, настоящий шик в духе серийных маньяков, — угрюмо пробурчал Ковальски. — На этом острове небось все жители между собой в кровном родстве.

Грей обвел взглядом великое множество крестов, вспоминая едва различимое изображение, выбитое на мраморной плите пола Святой Софии. Он достал серебряный крест, распятие брата Агреера. — А теперь нам осталось только определить, какой из крестов соответствует этому.

Подойдя к Фейазу, Вигор попросил его оставить их одних. Мальчишка пришел в недоумение, но прелат указал на распятие в руках Грея.

— Нам нужно помолиться, — объяснил он. — Потом мы выйдем к тебе.

Кивнув, паренек быстро выскочил из часовни, очевидно опасаясь быть застигнутым вместе с христианами, совершающими священный ритуал. Судя по его спешке, он, вероятно, подозревал, что молитва будет сопровождаться жертвоприношением младенцев.

Когда они остались одни, Грей почесал голову, придавленный тяжестью стоящей перед ними задачи и остро осознавая нехватку времени.

— Один из этих крестов должен точно соответствовать распятию брата Агреера. И нам нужно найти, какой именно.

Он разделил маленькую группу. Четыре человека — четыре стены. И после этого останутся еще пол и потолок.

Грей положил распятие на алтарь, чтобы при необходимости его мог взять для сравнения любой. Также он выдрал из тетради четыре страницы и, нарисовав на каждой очертания креста, раздал всем по одной.

Все принялись за работу. Помимо воли Грей следил за тем, как медленно, но неумолимо ползет по алтарю пятно света, отмечая путь солнца к закату. Времени оставалось все меньше и меньше. Грей первым разобрался со своей стеной. Ничего. Он обливался потом; промокшая насквозь одежда липла к телу. Грей перешел к полу. Остальные один за другим присоединились к нему. Сейхан занялась алтарем.

Самый главный крест — образованный солнечными лучами — дюйм за дюймом скользил по каменным плитам.

— На полу тоже ничего нет, — наконец подвел итог Вигор.

С красным от напряжения лицом он медленно поднялся с четверенек, придерживая себя за поясницу.

Выйдя из-за алтаря, Сейхан тоже отрицательно покачала головой. И там удача ей не улыбнулась.

Грей выпрямился. Потолок был низким, и все же не настолько, чтобы можно было дотянуться до него рукой. Потребуется много сил, для того чтобы проверить каждый крест на совпадение с распятием отца Агреера.

— Может быть, я ошибся, — пробормотал Вигор. — А может быть, могила Кокеджин находится где-то в другом месте. И все эти кресты — уловка, уводящая по ложному пути.

Грей покачал головой. Нет. Они уже потеряли здесь целый час. У них просто нет времени тщательно исследовать все щели и закутки древней крепости. Придется ограничиться часовней. Обратного пути нет; теперь уже поздно менять решение.

— Могила Кокеджин должна быть здесь, — упрямо произнес Грей.

Вигор вздохнул.

— В таком случае остается только потолок.

Грей поручил Ковальски поднять прелата. Сам он шагнул к Сейхан.

— Дружище, мне все время достается несчастливый билет, — проворчал великан.

Не обращая на него внимания, Вигор указал на стены:

— Мы начнем с краев. А вам разбираться с серединой. Сейхан забралась на алтарь.

— Вот до этих я смогу дотянуться сама.

Когда она выпрямилась, ей на спину упал крест солнечного света. Сняв куртку, Сейхан осталась в одной черной футболке. Грей увидел изгибы ее тела, упругую грудь, обтянутую тонкой хлопчатобумажной тканью. Несмотря на переполняющую его тревогу, он оставался мужчиной и не мог не восторгаться подобным зрелищем… однако он устыдился своих чувств.

Сейчас не время…

— Кажется, есть что-то похожее… — пробормотала Сейхан, приподнимаясь на цыпочки и вытягивая руку. И тут же она вскрикнула и опустилась на пятки, хватаясь за левый бок. Дала знать о себе рана. Грей тоже залез на алтарь.

— Дай помогу.

Он сплел пальцы, делая из рук ступеньку. Взяв серебряное распятие, Сейхан встала ногой ему на руки. Грей выпрямился, поднимая ее. Удерживаясь одной рукой за его голову, Сейхан другой дотянулась распятием до потолка. Левая ее ягодица прижалась к щеке Грея.

О да, он отправится в ад.

— Кажется… кажется… — прошептала Сейхан. — Есть! Этот крест вырезан глубоко в камне, и распятие точно в него входит. Полное совпадение!

Грей выкрутил голову, стараясь посмотреть вверх, но увидел лишь грудь Сейхан.

— Ты можешь определить, куда смотрит Христос? — спросил он, вспоминая Святую Софию.

— Вниз на алтарь, — ответила Сейхан, однако мысли ее были заняты другим. — Крест вырезан в круглом камне. Когда я вложила в него распятие, кажется, что-то щелкнуло. И камень, по-моему, шатается. Полагаю, с помощью распятия я смогу его повернуть. Быть может, вынуть из потолка.

— Думаю, тебе не надо…

Послышался скрежет камня по камню. Затем раздался громкий щелчок, однако прозвучал он не вверху. Грей с изумлением уставился себе под ноги.

Алтарь ушел из-под него, проваливаясь в пол. Грей полетел следом за ним.

Сейхан свалилась ему в объятия, крепко вцепившись в шею.

Тяжелая каменная плита ударилась об пол, и Грей, не удержавшись на ногах, упал на колено. В воздух поднялась пыль. Одна из каменных плит пола вывалилась и, рухнув на алтарь, разбилась на куски, которые разлетелись по погруженному в темноту подземелью.

Грей посмотрел вверх. Хотя он перепугался до смерти, плита провалилась вниз всего на четыре фута. Вигор и Ковальски подбежали к краю отверстия.

— Кажется, ты что-то нашел, Индиана, — ухмыльнулся Ковальски, протягивая фонарик.

Грей закатил глаза, но фонарик взял. Сейхан слезла с него, отряхиваясь от пыли. Опустившись на корточки, Грей осветил лучом фонаря пространство под полом часовни. Впереди манила арка, за которой простирался мрак.

Грей спрыгнул с алтаря на пол. Сейхан не отставала от него ни на шаг. Вигор и Ковальски спустились в отверстие, присоединяясь к ним.

Свод подземного помещения, размером вдвое меньше часовни, был образован двумя перекрещенными арками. Луч света выхватил еще одну арку в глубине, за которой была узкая ниша.

— Loculi, — прошептал Вигор. — Склеп.

На голом каменном полу ниши лежало человеческое тело, прикрытое истлевшей белой тканью.

— Это могила Кокеджин, — сказал Вигор. — Мы ее нашли.

Несмотря на возбуждение, они приблизились к нише медленно. Грей и Вигор шагнули в арку. Они должны были убедиться наверняка. Вигор благословил нарушение покоя усопшей крестным знамением и краткой молитвой.

Прелат протянул руку к погребальному савану.

— Если там что-то зашевелится, — совершенно серьезным тоном прошептал Ковальски, — я отсюда сматываю. Просто чтоб вы знали.

Не обращая на него внимания, Вигор почтительно приподнял ткань с одного края.

— Шелк, — прошептал он.

Над саваном поднялась пыль. Взору открылся череп. На нем блеснула золотая диадема, украшенная рубинами и сапфирами. В луче фонарика сверкнули бриллианты.

— Головной убор принцессы, — вполголоса промолвил Вигор. Вигор вспомнил его рассказ о том, что Марко Поло не расставался с этой диадемой до своего смертного одра. У Вигора задрожала рука.

— Должно быть, перед смертью Марко пожелал возвратить диадему. Вероятно, он даже устроил так, чтобы тело Кокеджин было перевезено и спрятано, перед тем как обрести последнее упокоение здесь.

Грей накрыл руку Вигора своей ладонью:

— Третья пайцза… третий ключ. У них не было времени.

Грей сдернул шелковый саван, открывая истлевшие кости. Ахнув, Вигор отшатнулся назад. И даже Грей застыл, пораженный увиденным.

Под шелковым покрывалом лежало не одно тело.

В склепе лежали два скелета, сплетенные в объятиях.

Грей вспомнил рассказ Вигора о том, как в 1324 году Марко Поло был погребен в церкви Сан-Лоренцо, однако впоследствии выяснилось, что его тело оттуда исчезло.

— Мы нашли не только могилу Кокеджин, — сказал Вигор.

Грей кивнул:

— Мы также нашли и могилу Марко Поло.

Он посмотрел на слившуюся в объятиях пару. То, что они не смогли получить при жизни, они обрели после смерти.

Быть вместе. Навсегда.

У Грея невольно мелькнула ассоциация с родителями. Вместе они прошли через невзгоды, пережили травму отца и вот теперь его слабоумие… и все же не расстались.

Их обязательно нужно спасти.

11 часов 1 минута

Вашингтон

Пейнтеру очень хотелось бы присутствовать на месте лично, но это лишь задержало бы группу быстрого реагирования. Из центра связи «Сигмы» он наблюдал видеоизображение, поступающее в режиме реального времени. Оно передавалось с телевизионной камеры, закрепленной на каске одного из бойцов.

Десять минут назад им впервые по-настоящему улыбнулась удача.

Все утро Пейнтер стучался в самые разные двери, пытаясь добиться разрешения проследить международный телефонный звонок на сотовый телефон монсиньора Вероны от абонента, находившегося на территории Соединенных Штатов. Грей упомянул о том, что Амен Насер позвонил на телефон Вигора. Для того чтобы проследить этот звонок, Пейнтер был вынужден уговаривать, спорить, упрашивать всех начиная от Ватиканской курии и кончая начальником оперативного отдела Министерства внутренней безопасности. Хорошо хоть в деле была замешана Сейхан и он смог разыграть карту терроризма. В результате перед ним открылись двери, которые прежде были наглухо закрыты.

И хотя времени это заняло невозможно долго, в конце концов Пейнтер узнал, откуда был сделан этот звонок. И вот сейчас группа быстрого реагирования ждала его команды, чтобы начать штурм.

Пейнтер нагнулся к микрофону:

— Пошли!

Двери микроавтобуса разом распахнулись. Изображение, поступающее с камеры на каске, задергалось и запрыгало. Бойцы устремились к зданию с разных сторон, спереди и сзади. Они бежали, низко пригнувшись, сжимая в руках автоматические винтовки.

Штурмовая группа обрушилась на здание подобно урагану.

Изображение на экране стало темным: боец с камерой вместе со своими товарищами вбежал в закрытое помещение. Группа рассредоточилась.

Пейнтер ждал.

Не в силах сидеть на месте, он встал, опираясь на кулаки. Рядом напряженно работали техники, следя за другими мониторами, на которые выводилась информация со спутников, дрейфующих над Индонезией. На регион обрушился сильный шторм, набирающий мощь настоящего урагана, что значительно затрудняло поиски похищенной «Владычицы морей».

Отсутствие хоть какого-нибудь прогресса выводило Пейнтера из себя. Его беспокойство за Лизу, за Монка граничило с отчаянием.

И вот наконец этот успех в гонке за установление источника международного телефонного звонка.

Пейнтеру была нужна победа. Хотя бы здесь.

В наушник он слышал переговоры бойцов штурмовой группы, которые перекликались, докладывая о продвижении поисков. Наконец отчетливо прозвучал голос бойца с телекамерой. Он стоял внутри большого холодильника. С потолка свешивались огромные крючья.

— Господин директор Кроу, мы полностью осмотрели мясную лавку. Цели обнаружены не были. Здесь нет ни души.

Изображение дернулось вместе с наклоняющимся оператором — затем он выпрямился и поднял свои пальцы к объективу камеры.

Они были влажными.

— Сэр, мы обнаружили тут кровь. «О, только не это…»

Один из техников оглянулся на Пейнтера, увидел выражение его лица и тотчас же снова уставился на свой монитор. Волну отчаяния разорвал голос, донесшийся от двери:

— Господин директор…

Там стояла женщина в темно-синем костюме. Ее золотисто-каштановые волосы были зачесаны назад, открывая лицо, светящееся беспокойством и страхом. Пейнтер сразу же понял, чем был порожден этот затравленный взгляд.

— Кэт… — сказал он, выпрямляясь в полный рост. Это была Монка.

— С Пенелопой осталась моя тетя. Я просто не могла больше сидеть дома.

Он все понял и поднял руку:

— Твоя помощь нам пригодится.

Вздохнув, Кэт кивнула.

Им оставалось только это — продолжать двигаться, продолжать сражаться. По всем направлениям.

18 часов 4 минуты

Остров Хормоз

Вигор не мог оторвать взгляда от переплетенных тел.

Марко и Кокеджин.

Оглушенный этим открытием, прелат застыл перед гробницей, не в силах пошевелиться. Однако на остальных это произвело не такое сильное впечатление. Протиснувшись между Греем и Вигором, Сейхан протянула руку:

— Третья золотая пайцза.

Грей полностью откинул погребальный саван. Между двумя телами, накрытая двумя истлевшими руками, сквозь кости блеснула золотая полоска. Это была третья пайцза.

А рядом с ней лежала знакомая бронзовая трубка.

Третий и последний свиток.

С почтительной осторожностью Грей забрал оба предмета, затем снял с черепа золотую диадему.

— Может быть, это тоже ключ, — справедливо заметил он. Вигор не стал спорить. Теперь, когда склеп вскрыт, его без присмотра быстро разграбят.

После этого все поспешили покинуть подземелье.

Оказавшись наверху, все собрались в углу часовни. Грей перевернул золотую пластину, открывая третий символ ангельского письма.

— Теперь у нас есть все три ключа, — сказала Сейхан.

— Однако мы еще не выслушали весь рассказ, — возразил Грей. Достав тетрадь, он кивнул Вигору: — Читайте.

Прелат не заставил просить себя дважды. Вскрыв бронзовую трубку, он извлек из нее свиток.

— Снова шелк, — заметил Вигор, осторожно разворачивая свиток.

Заключительный отрывок повествования оказался длиннее, растянувшись на четверть пространства пола часовни. Вигор начал переводить со староитальянского, на котором писал Марко Поло. Жуткий рассказ оборвался на появлении трех светящихся ангельских фигур, которые пришли к отряду Марко, запертому в башне.

Вигор прочитал вслух:

«Эти странные создания протянули грубый кубок и показали простыми и настойчивыми жестами, что мы должны из него выпить. Тем самым нам надлежало защититься от смертельной заразы, превратившей Город смерти в видение Ада, где человек пожирает плоть своего брата.

После такого обещания все мы пригубили напиток, который при ближайшем рассмотрении и на вкус оказался кровью. Нас также заставили съесть по кусочку сырого сладковатого мяса, предложенного на пальмовом листе, которое при ближайшем рассмотрении и на вкус оказалось куском вилочковой железы. Лишь только после того как мы отведали кровь и мясо, я поинтересовался об их происхождении. Ханский воин перевел ответ, и выяснилось, что мы сами стали людоедами, ибо кровь и плоть эти принадлежали человеку.

Вот каким страшным образом обошлись с нами, однако впоследствии выяснилось, что иного пути не было, поскольку мы действительно оказались защищены от великой заразы. Однако за свое исцеление нам пришлось заплатить дорогую цену. Отцу Агрееру не позволено было вкусить зобную железу и выпить кровь. Наши спасители долго бормотали, указывая на распятие и на человека, несущего его. В конце концов нам было позволено уйти только при том условии, чтобы мы оставили отца Агреера в Городе мертвых.

В своем благословенном милосердии отец Агреер настоял на том, чтобы мы ушли без него. Я долго рыдал, но подчинился своему духовнику. Сказав мне прощальное слово, он оставил мне свое распятие, чтобы я вернул его Святому престолу. В последний раз я увидел этого благородного человека, когда его уводили в лес, и я догадался, какой была конечная цель его пути. Озаренная полной луной, огромная гора возвышалась над лесом, изрезанная тысячью демонских ликов».

— Боже милосердный, — пробормотал Вигор.

Он медленно дочитал до конца.

Далее Марко Поло поведал, как после бегства из города страшный мор поразил его флотилию, которая вынуждена была пристать к уединенному острову. Болезнь не тронула лишь тех, кто отведал снадобья, предложенного теми светящимися людьми. Марко забрал с собой из Города мертвых достаточно лекарства, чтобы спасти от болезни своих отца и дядю, а также принцессу Кокеджин и двух ее фрейлин. В конце концов пришлось сжечь корабли и тела заболевших, многие из которых были еще живы.

Вигор прочитал заключительные строчки:

«Да простит Господь мою душу за то, что я нарушил обещание, данное своему отцу, которого уже нет в живых. Я должен сделать одно последнее признание. В этом жутком месте я обнаружил карту города. Саму карту я уничтожил, подчиняясь воле отца, но она запечатлелась у меня в памяти, чтобы никогда не стереться. И вот я воспроизвел ее здесь заново, чтобы не дать этим знаниям потеряться навеки. Пусть тот, кто прочтет эти слова, внемлет моему предостережению: в том городе были отворены врата в Ад, но я не знаю, были ли они потом когда-либо закрыты».

18 часов 22 минуты

Слушая повествование и его загадочное окончание, Грей не переставал трудиться над загадкой в своей тетради. Ломая голову над этой тайной, он внимательно следил за словами Вигора. И то, и другое отвлекало Грея от ужаса, стиснувшего его сердце. И постепенно он начал понимать.

Каким же он был глупцом!

Глядя на страницы тетради так, что символы расплывались перед глазами, Грей увидел разгадку, спрятанную в шифре. А три ключа, вероятно, предлагали способ этот шифр прочитать.

Он пролистал тетрадь, разыскивая нужную страницу. Найдя ее, он склонился ближе, водя пальцем. Неужели это правда? Ему нужно было убедиться в правоте своей догадки.

Грей взглянул на часы. «Осталось меньше получаса, хватит ли мне этого?»

Но тут снаружи донеслись отголоски автоматных очередей, похожие на треск фейерверка.

Грей испуганно вскочил. О господи, нет… неужели Насер их нашел? Подбежав к выходу из часовни, он всмотрелся в темные коридоры.

— Собираем всё, — не оборачивался, распорядился Грей. — Быстро!

Он увидел бегущую к ним щуплую фигуру, освещенную сзади рассеянным солнечным светом. По каменным плитам зашлепали босые пятки, затем послышался голос, пытающийся найти равновесие между возбуждением и стремлением к скрытности.

— Торопиться!

Это был Фейаз. Не останавливаясь, мальчишка набежал прямо на Грея.

Позади, со стороны внутреннего двора крепости, прозвучали сердитые крики на фарси.

Грей схватил мальчишку за тощие плечи. Тот, запыхавшись от быстрого бега, с трудом выдавил:

— Торопиться! Контрабандисты!

Не дожидаясь ответа, Фейаз выскочил в коридор и повернул в противоположную сторону, направляясь к дальней части крепости.

Грей повернулся к остальным:

— Хватайте то, что под рукой… остальное бросаем!

Они побежали следом за мальчишкой. Тот подождал их в глубине коридора, затем снова устремился вперед, не переставая говорить на бегу. Похоже, даже угроза встречи с контрабандистами не могла заставить его держать язык за зубами.

— Вы быть очень долго. Молиться. Я засыпать. Под пальмы. — Он махнул рукой в сторону внутреннего двора. — Они меня не увидеть. Почти наступить на меня. Я просыпался и бежать. Они стрелять. Бах, бах. Но у меня быстрый ноги.

В доказательство своих слов Фейаз рванул через коридоры и комнаты.

Крики позади зазвучали по-другому: это указывало на то, что преследователи вошли под своды крепости.

Мальчишка подвел беглецов к грубым ступеням, ведущим вниз:

— Сюда.

Они спустились в узкий, низкий проход, в котором пришлось двигаться на четвереньках. Проход уходил на юг. Фейаз нырнул в него первым.

Через пятьдесят шагов проход закончился старой ржавой чугунной решеткой. Прутья ее были давно спилены, и от них остались только короткие колышки. Протиснувшись в отверстие, беглецы оказались в засыпанном рве. Обвалившиеся каменные стены обозначали его границы.

Грей обернулся. Судя по всему, в прошлом этот проход использовался для стока канализационных вод из замка.

Показав знаком пригнуться, Фейаз повел беглецов вдоль рва по направлению к восточной бухте. Из крепости по-прежнему доносились громкие крики. Судя по всему, контрабандисты так еще и не поняли, что мыши уже сбежали.

Добравшись до воды, Грей увидел на волнах бухты дожидающийся гидроплан, целый и невредимый.

Фейаз объяснил:

— Подлый контрабандисты. Самолет никогда не украдать. Они щипать мало. — Он пояснил свои слова, сведя большой и указательный пальцы так, что они почти соприкоснулись. — Иногда убивать. Кидать трупы акулам. Но никогда не брать ничего такой большой. Правительство присылать еще больше самолет, еще больше оружие.

Риск слишком большой.

И все же, рассудив, что осторожность никогда не бывает лишней, беглецы воспользовались веслами, чтобы бесшумно доплыть в лодке мальчишки до гидроплана. Фейаз показал жестом, чтобы они поднимались в самолет.

— Приезжать еще! Приезжать еще! — сказал он, официально пожав каждому руку.