Печать Иуды Роллинс Джеймс

— Доктор Каммингс, мы завершили все те дополнительные тесты, о которых вы просили. Быть может, теперь вы объясните, зачем это вам понадобилось?

Лиза ощутила на себе его тяжелый взгляд, полный обвинения. Она шумно вздохнула. Этот момент она и так оттягивала сколько могла. Единственная надежда остаться в живых заключалась в том, чтобы выдать правду, а дальше молить Бога о том, чтобы ее искренний ответ искупил вину измены. Лиза хорошо помнила самый первый урок, который преподал Девеш: «Надо быть полезным».

Она начала издалека, рассказав о том, как обнаружила странное свечение сетчатки глаз Сьюзен Тьюнис. По мере того как она говорила, взгляд Девеша наполнялся все более неприкрытым скептицизмом.

За поддержкой Лиза обратилась к Хенрику:

— Вам удалось провести исследование образца спинномозговой жидкости на предмет его люминесцентности?

— Да. Образец действительно продемонстрировал слабую люминесцентность.

Шенье подтвердила:

— Я прокрутила образец. Колония микроорганизмов действительно светится. И это определенно сине-зеленые водоросли.

Миллер молча кивнул.

Скептицизм Девеша сменился заинтересованностью. Он пристально посмотрел на Лизу:

— И на основании этого вы определили, что бактерии проникли в головной мозг и далее по зрительному нерву и поселились в жидкости глазного яблока. Поэтому вы попросили провести повторную пункцию спинного мозга.

Лиза кивнула.

— Вижу, доктора Поллума здесь нет. Он завершил анализ белка, содержащегося в оболочке вируса?

И этот тест был выполнен по просьбе Лизы. На самом деле в нем не было никакой необходимости, но это требовало дополнительных два с лишним часа кропотливой работы.

— Минуточку, — сказала Шенье. — Результаты у меня. — Повернувшись к одному из мониторов, она начала одно за другим закрывать окна, продолжая: — Возможно, вам будет интересно узнать, что на основе генетического анализа нам удалось классифицировать вирус как принадлежащий к семейству Bunya virus.

Увидев недоуменный взгляд Лизы, Хенрик пояснил:

— Именно это мы обсуждали перед вашим приходом. Как правило, вирусы этого семейства поражают птиц и млекопитающих, вызывая геморрагическую лихорадку, однако передача осуществляется преимущественно через членистоногих, точнее через насекомых. Кровососущие мушки, клещи, комары.

Он пододвинул тетрадь.

Лиза взглянула на открытую страницу. Хенрик изобразил на ней маршрут передачи инфекции.

Хенрик постучал пальцем по центральному элементу:

— Для распространения заболевания обязательно необходимы насекомые. Вирусы семейства Bunyavirus редко передаются напрямую от человека к человеку.

Лиза потерла виски.

— В отличие от иудина штамма. — Взяв карандаш, она подправила диаграмму. — Теперь для распространения заболевания вместо насекомого вирус использует клетки бактерий, переходя от одного человека к другому.

Хенрик нахмурился:

— Да, но почему…

Ему не дали договорить частые выстрелы. Все присутствующие подскочили от неожиданности.

Даже Девеш выронил трость. Выругавшись вполголоса, он подобрал ее с пола и направился к двери. — Всем оставаться здесь.

Послышались новые выстрелы, а также утробные крики. Лиза встала. Что здесь происходит?

1 час 24 минуты

Захватив с собой двух часовых, дежуривших в научно-исследовательском крыле, Девеш поспешил к посту охраны, установленному на средней палубе рядом с лифтами. Время от времени звучали очереди из автоматического оружия, необычайно громкие в замкнутом пространстве.

В промежутках между выстрелами раздавались крики.

Держась за спинами часовых, Девеш осторожно приблизился к посту. Там дежурили шестеро боевиков. Старший, высокий африканец из Сомали, заметил Девеша.

— Сэр, около дюжины зараженных вырвались из последнего бокса, — произнес он на ломаном малайском. — Они бросились в нашу сторону. Напали на нас.

Он кивнул на одного из своих людей, который сидел в стороне, прижимая к груди окровавленную руку. Рукав был закатан, открывая глубокую рану от укуса.

Шагнув вперед, Девеш рассеянно указал на раненого:

— Изолируйте его.

За постом начинался коридор, который тянулся до самой кормы. Одни двери были закрыты, другие распахнуты. В глубине на пропитанной кровью ковровой дорожке валялись несколько трупов, изрешеченных пулями. Ближайшие — обнаженная толстая женщина и мальчишка-подросток, голый по пояс, — сплелись вместе. Девеш обратил внимание на вздувшиеся язвы и почерневшие нарывы на коже трупов.

Стараясь совладать с собой, он сделал несколько глубоких вдохов и выдохов через нос. В кормовой части этой палубы содержались самые тяжелобольные пациенты, что облегчало доступ к ним научно-исследовательского персонала. Девеш лично установил строгий порядок обращения с такими больными. Подобные упущения были недопустимы. Особенно сейчас, когда успех был так близок.

— Я вызвал подкрепления, — продолжал старший поста. — После того как мы открыли огонь, часть зараженных разбежалась по открытым каютам. Теперь надо будет выкуривать их оттуда.

Из глубины коридора донесся стон.

Один мужчина приподнялся на локте. Другое его плечо представляло собой кровавое месиво. Мужчина был в белом халате. Один из врачей, попавший под пули.

— Помогите… — прохрипел он.

Из открытой двери рядом мелькнула рука, схватившая врача за халат. Другая рука вцепилась ему в волосы. Несчастный закричал и начал вырываться, но его все равно наполовину втащили в дверь. Ноги его остались в коридоре, продолжая отчаянно дергаться.

Старший поста посмотрел на Девеша, спрашивая разрешения прийти на помощь.

Девеш молча покачал головой.

Крики врача внезапно оборвались, но каблуки продолжали выбивать ритм агонии.

Девеш не испытывал к нему ни капли сострадания. Виной случившегося стала чья-то небрежность: не запертая на замок дверь, недостаточно туго затянутые ремни, привязывающие больного к кровати. На лестнице послышался топот обутых в тяжелые ботинки пиратов, спешащих на подмогу своим товарищам.

Развернувшись, Девеш неопределенно махнул в сторону коридора:

— Ликвидируйте всех.

— Прошу прощения, сэр?

— Всю палубу. Очистить ее, каюту за каютой.

1 час 54 минуты

Сидя в лаборатории вирусологии, Лиза слушала отрывочные очереди из автоматических винтовок. Сюда доходили и крики. Все собравшиеся в помещении молчали. Наконец вернулся Девеш. Он выглядел совершенно невозмутимым, только лицо у него слегка раскраснелось. Доктор Патанджали указал тростью на Лизу:

— Идемте со мной. Я хочу вам кое-что показать.

Развернувшись, он быстро направился к выходу. Лиза последовала за ним. Ей пришлось ускорить шаг, чтобы не отставать от него. Девеш провел ее мимо часовых в следующий коридор.

Ее взору открылась настоящая скотобойня. Стены были забрызганы кровью. Повсюду валялись трупы, прошитые автоматными очередями.

Лиза сглотнула комок в горле, задыхаясь от смрада, стоявшего в замкнутом коридоре.

Они шли мимо распахнутых дверей. Заглядывая в каюты, Лиза видела все новые и новые трупы, безжизненные, скрюченные, окровавленные. Некоторые больные были расстреляны, даже несмотря на то что оставались прикованы к кроватям.

Выстрелы продолжались — не разрозненные, а целенаправленные.

В глубине коридора из каюты вышли двое пиратов с дымящимися винтовками — и тут же шагнули в следующую дверь.

— Вы… вы убиваете больных, — выдавила Лиза.

— Нет, только производим отсев пациентов. — Девеш неопределенно махнул рукой. — Это уже второй случай бунта больных. Около часа назад двое вырвались на свободу, откусив себе пальцы, чтобы избавиться от оков. Они напали на лечащего врача и расправились с ним, прежде чем их успели остановить. В состоянии такого сильного помешательства больные демонстрируют нечеловеческую силу, вызванную приливом адреналина, и совершенно не чувствуют боль.

Лиза вспомнила видеозапись мужа Сьюзен Тьюнис, обезумевшего, агрессивного. То же самое теперь начиналось и здесь.

Девеш повернулся к ней.

— Судя по энцефалограммам, вы, похоже, были правы. Патология является какой-то разновидностью кататонического возбуждения, которое сопровождается глубокими психотическими срывами.

Лиза вздрогнула, услышав новые выстрелы. Увидев ее реакцию, Девеш вздохнул:

— Все это делается ради нашей же безопасности. Состояние больных резко ухудшается, и это происходит по всему кораблю. Поскольку запас медикаментов уже подходит к концу, нам нужно действовать максимально эффективно. Когда больной достигает такой стадии умственного расстройства, он уже начинает представлять серьезную опасность для окружающих, а толку от него никакого.

Лиза прекрасно понимала, что стоит за этими словами. Девеш и «Гильдия» использовали больных в качестве живого инкубатора для выращивания иудина штамма, накапливая смертельно опасный патоген для возможного его применения в качестве биологического оружия. А после того как урожай оказывался полностью убран, Девеш тщательно перепахивал поле.

— Зачем вы привели меня сюда? — с отвращением спросила Лиза.

— Для того чтобы показать вот это.

Девеш подошел к единственной каюте, дверь которой оставалась закрыта. Он отпер ее ключом и распахнул, приглашая Лизу пройти внутрь.

Ей в нос тотчас же ударил сильный запах.

Лиза с опаской переступила порог, не зная, чего ожидать. Внутри было темно. Проникающий из коридора свет выхватил внутреннюю каюту, похожую на ее собственную: маленькая ванная, кушетка, телевизор и койка в дальнем углу.

Протянув руку, Девеш щелкнул выключателем, зажигая свет. Люминесцентные лампы помигали, затем заработали с присущим им тихим гудением.

Отшатнувшись, Лиза схватила себя за горло. На кровати лежало тело, буквально утонувшее в подушках и матрасах. Босые ноги были привязаны к задней спинке кровати, руки — к изголовью. Но самым страшным было не это. Казалось, у больного в животе взорвалась бомба, разворотив внутренности. Стены и даже потолок были забрызганы гноем, перемешанным с кровью.

Лиза зажала ладонью рот, ощущая холодный озноб. Она инстинктивно поспешила укрыться за стеной врачебного профессионализма, своей единственной защитой.

Где внутренние органы этого человека?

— Их сожрали больные, рассудок которых необратимо помутился, — объяснил Девеш.

Лиза с трудом сдержала дрожь. Внезапно она слишком остро ощутила, что ноги у нее босые, а под халатом ничего нет.

— Нам уже приходилось видеть подобное, — продолжал Девеш. — Похоже, в состоянии кататонического возбуждения вирус провоцирует зверский аппетит. В прямом смысле ненасытный. Мы наблюдали, как одна из жертв набила себе желудок так, что он лопнул. Тем не менее человек продолжал есть.

«О господи…»

Еще не полностью преодолев последствия шока, Лиза не сразу осознала истинное значение этих слов.

— Вы наблюдали… где?

— Доктор Каммингс, не думаете же вы, что мы ограничились лишь изучением одной Сьюзен Тьюнис? Для того чтобы получить полную картину, мы должны понять все особенности заболевания. Даже эту склонность к людоедству. Подобный ненасытный аппетит имеет поразительное сходство с синдромом Прадера — Вилли. Вы с ним знакомы?

Лиза лишь молча покачала головой.

— Это гипоталамическое расстройство, вызывающее острое чувство голода, который никак нельзя утолить. Ощущение бесконечного недоедания. Редкий генетический дефект. Многие больные умирают в молодом возрасте от разрыва желудка, вызванного перееданием.

Хладнокровные профессиональные рассуждения Девеша помогли Лизе совладать с собой, и все же дыхание ее оставалось учащенным.

— Вскрытие мозга одного из больных, страдавшего психототическим расстройством, показало, что гипоталамус у него был поврежден вследствие действия токсинов, что полностью соответствует патологии больных с синдромом Прадера — Вилли. К тому же на это накладываются кататоническое возбуждение и переизбыток адреналина. В общем…

Девеш махнул рукой на кровать.

У Лизы в животе все забурлило. Отворачиваясь, она наконец бросила взгляд на лицо жертвы: стиснутые в мучительной агонии зубы, пустые невидящие глаза, нимб седых волос.

Узнав этого мужчину, Лиза непроизвольно зажала ладонью рот. Это был тот самый безымянный больной, страдающий от заболевания, разлагающего его собственную плоть. Из истории болезни Сьюзен Лиза даже узнала его фамилию: Эпплгейт.

Теперь, когда жертва каннибализма обрела имя, за которым стоял конкретный человек…

Лиза поспешно выскочила из каюты.

В глазах Девеша вспыхнуло мрачное злорадство. Лиза догадалась, что он умышленно привел ее сюда, полураздетую, на взводе, понимая, что она узнает беднягу. С его стороны это было верхом садизма.

— Итак, теперь вам известно, с чем именно мы здесь имеем дело, — сказал Девеш. — Только представьте себе, что все это разольется по всему земному шару. Вот эту-то угрозу я и пытаюсь предотвратить.

Лиза едва удержалась от язвительного ответа. Предотвратить, как же!

— Мы столкнулись с неудержимо надвигающейся пандемией, — продолжал Девеш, направляясь обратно в научно-исследовательское крыло. — Еще до того как Всемирная организация здравоохранения откликнулась на события на острове Рождества, первых больных уже переправили самолетом в австралийский Перт. А перед тем туристы, посетившие остров Рождества, разъехались по всему свету. Вернулись к себе домой в Лондон, Сан-Франциско, Берлин, Куала-Лумпур. Мы не знаем, сколько человек были подобно доктору Сьюзен Тьюнис инфицированы во время первого контакта с заразой, однако на самом деле много и не потребуется. Без тех надлежащих дезинфицирующих мер, которые мы применяем здесь, возможно, вирус уже начал свое распространение. — Он подвел Лизу к двери вирусологической лаборатории. — Так что теперь, надеюсь, вы станете более покладистой и открытой.

Они вошли в лабораторию, и их встретили вопросительные взгляды.

Молча покачав головой, Лиза бессильно опустилась на стул.

Как только все заняли свои места, доктор Элоиза Шенье повернулась к компьютеру.

— В ваше отсутствие, — сказала она, — я запросила файлы доктора Поллума. Вот схема структуры белка, которую вы просили. Это белок вируса из зараженной жидкости.

Шенье отодвинулась от монитора, так, чтобы все смогли увидеть на экране вращающееся изображение, похожее на игрушку.

Это была оболочка вируса, имеющая форму правильного икосаэдра: двадцать треугольных граней, образующих сферу наподобие футбольного мяча. Но только одни грани, состоящие из альфа-белков, выступали, а другие, состоящие из бета-белков, казались ввалившимися внутрь. Лиза попросила подготовить все эти данные, чтобы получить возможность проверить свою гипотезу.

— Вы можете остановить вращение? — сказала она, указывая на экран.

Шенье нажала кнопку на мышке, и изображение, прекратив вращаться, застыло на экране. Встав с места, Лиза подошла к ней.

— А теперь выведите на другой монитор схему структуры белка вируса, обнаруженного в спинномозговой жидкости Сьюзен Тьюнис.

Через мгновение появился второй вращающийся футбольный мяч. Лиза придвинулась к монитору и теперь уже сама воспользовалась мышкой, остановив изображение там, где хотела.

Наконец она обернулась к остальным. Девеш пожал плечами, задействовав чуть ли не все мышцы верхней половины туловища.

— Ну и что? Они совершенно одинаковые. Лиза отступила назад.

— А вы поставьте их рядом.

Хенрик вскочил с места, широко раскрыв глаза:

— Они разные! Лиза кивнула:

— Зеркальные отражения друг друга. На первый взгляд кажутся похожими, но в действительности являются полными противоположностями. Геометрическая изомерия. Две разновидности одного и того же геометрического тела, зеркально отображенные друг на друга.

— «Цис» и «транс», — сказала Шенье, употребляя научные термины для обозначения двух сторон одной монеты.

Лиза постучала по первому монитору:

— Вот форма «транс», плохая разновидность вируса. Именно она инфицирует бактерии и превращает их в чудовища. — Она махнула рукой на второй экран, на котором было изображение вируса, обнаруженного в черепе Сьюзен. — Авот разновидность «цис», хороший вирус, который исцеляет.

— «Цис» и «транс», — пробормотал Миллер. — Добро и зло. Лиза стала развивать свою теорию дальше:

— Как нам уже известно, транс-вирус заражает бактерии, для того чтобы ослабить защитный барьер на пути кровоснабжения головного мозга, тем самым открывая себе путь в девственно недоступную территорию внутри черепной коробки. Он даже захватил с собой спутников.

— Сине-зеленые водоросли, — подсказал Миллер. — Светящиеся микроорганизмы.

— Как правило, токсины, вырабатываемые бактериями, оказывали на головной мозг такое пагубное воздействие, что это приводило к кататоническому возбуждению вкупе с психозом. Однако в случае со Сьюзен произошло нечто другое. Вирус, попав в жидкость головного мозга, каким-то образом изменился. Перешел из злокачественной разновидности «транс» в доброкачественную разновидность «цис». И как только эта перемена произошла, новый вирус мгновенно распространился по всему организму и начал исправлять разрушительные последствия деятельности своего двойника. Больная быстро пошла на поправку, и у нее вместо фазы маниакального возбуждения, характерной для остальных больных, наступил кататонический ступор, позволивший ей восстановить силы.

— Если вы правы, — сказал Хенрик, — а на мой взгляд, вы правы, что такого особенного в биохимических характеристиках Сьюзен, что могло толкнуть вирус самоизмениться?

Лиза пожала плечами:

— Готова поспорить, что в течение следующих дней или недель мы столкнемся еще с группой больных, в которых произойдут такие же перемены. Сьюзен заразилась пять недель назад. Так что, вероятно, пока слишком рано приходить к каким-либо окончательным выводам. Но все же я считаю, что мы имеем дело с очень редким явлением, обусловленным какой-то необычной аномалией на генном уровне. Например, кто-нибудь из вас слышал про феномен деревушки Эйам во времена эпидемии чумы?

Шенье подняла руку, словно школьница на уроке:

— Я знаю.

Лиза кивнула. Разумеется, специалист по инфекционным заболеваниям должен это знать. Шенье объяснила:

— Эйам — маленькая английская деревушка. В семнадцатом веке на Англию обрушилась эпидемия чумы. Болезнь прокатилась и по Эйаму, однако большинство жителей деревни выжили. И только современные генетические исследования позволили получить ответ на вопрос, почему это произошло. У жителей Эйама распространена редкая мутация генотипа. В гене «дельта» тридцать два. Эта доброкачественная мутация переходит из поколения в поколение, и в замкнутой общине с высоким процентом родственных браков и кровосмешения «дельтой» тридцать два обзавелось большинство жителей деревни. Потом пришла чума. И оказалось, что эта странная мутация, которая больше никак себя не проявляла, защитила людей от смертельной болезни. Сделала их невосприимчивыми к ней. Заговорил Девеш:

— Вы хотите сказать, что у нашей больной есть что-то подобное «дельте» тридцать два, спасшее ее от иудина штамма? Какой-то случайно образовавшийся белок, который сыграл роль фермента и заставил вирус перейти из транс-разновидности в цис-разновидность?

— Возможно, он образовался вовсе не случайно, — пробормотала Лиза. Она билась над этим вопросом с тех самых пор, как обнаружила видоизмененный вирус. — В действительности лишь очень небольшая часть наших ДНК выполняет какую-то функцию. Если быть точным, всего три процента. А остальные девяносто семь процентов считаются генетическим мусором. В них ничего не закодировано. Однако некоторые из этих бесполезных ДНК обладают поразительным сходством с вирусными кодами. В настоящее время появилась теория, согласно которой эти ДНК, возможно, несут защитные функции и оберегают нас от неких неведомых болезней. — Лиза мысленно представила себе обглоданное тело спутника Сьюзен Тьюнис. — Таких, как каннибализм, например.

Ее неожиданное заявление заставило всех оторваться от мониторов. Лиза пояснила:

— Генетические маркеры, обнаруженные повсеместно, указывают на то, что большинство людей обладает специфическим набором генов, который можно получить, только употребляя в пищу человеческое мясо. Эти находки позволяют предположить, что наши далекие предки, скорее всего, были людоедами. Быть может, Сьюзен обладает подобным генетическим маркером, который защитил ее головной мозг от атаки иудина штамма. Оставшимся от нашей давно забытой генетической истории. Погребенным в нашем общем прошлом.

— Как всегда, очень интригующе, доктор Каммингс. — Заметно возбужденный, Девеш принялся покачиваться взад и вперед на каблуках. — Однако стали ли эти превращения следствием какой-то случайности, или же их спровоцировал какой-то вирусный генетический маркер, пришедший из прошлого… на самом деле это не имеет значения. Теперь, когда нам известно об этом новом вирусе, мы можем создать лекарство от болезни!

Шенье была настроена не так оптимистично.

— Возможно, — пробормотала она. — Потребуются дополнительные исследования. К счастью, у нас целый корабль больных, на которых мы сможем проверять потенциальные лекарственные препараты. Но вначале нам нужно получить как можно больше этой цис-разновидности.

Она многозначительно посмотрела на Девеша.

— Не беспокойтесь, — ответил тот. — Ракао со своими людьми уже начал прочесывать остров. В самом ближайшем времени Сьюзен Тьюнис и остальные снова окажутся у нас в руках. Итак, раз этот вопрос улажен… — Девеш повернулся к Лизе. — Пришло время обсудить ваше наказание.

Словно по сигналу, вперед шагнула фигура, сжимающая в руках медицинский саквояж.

Длинные черные волосы снова были заплетены в косу. Сурина.

З часа 14 минут

Монк лез по крутой тропе следом за обнаженной спиной одного из людоедов. Впереди карабкались на гору человек десять туземцев. Еще человек сорок следовали сзади.

Его войско.

Черное небо проливалось дождем. Но по крайней мере, ветер почти утих, лишь изредка налетая резкими порывами со стороны зазубренных вершин. Монк сознательно тянул с выступлением, дожидаясь, когда эпицентр урагана окажется над островом. Заминка была мучительной, однако терпение Монка позволило приоткрыть окошко надежды.

Он упорно продолжал продвигаться вперед. Хотя тропа, по которой они поднимались, была высечена глубоко в скалах и частично защищена от непогоды, от затяжного ливня камни стали предательски скользкими, так что порой приходилось карабкаться на четвереньках. Монк оглянулся назад.

Следом за ним поднимались Райдер и Джесси. Дальше за ними растянулась цепочка туземцев, разукрашенных перьями, ракушками, древесной корой, птичьими когтями и костями. Костей было много.

Импровизированный штурмовой отряд был вооружен короткими копьями, луками со стрелами и заостренными дубинками. Однако у половины людоедов были также старинные винтовки и даже несколько автоматов — советских АК-47 и американских М-16,- и сумки с запасными обоймами и магазинами. Судя по всему, пираты расплачивались с людоедами за гостеприимный приют не одним только двуногим мясным скотом.

С высоты открывался панорамный вид на черные воды лагуны. В центре праздничным тортом сиял круизный лайнер. Именно он и был целью штурмового отряда людоедов.

Похоже, завороженные туземцы были готовы выполнить любое пожелание Рангады, царицы ведьм.

А Рангада изволила захотеть круизный лайнер.

Ее желания и приказы переводил молодой Джесси. Он владел малайским, а поскольку этот язык был основным у пиратов, людоеды тоже его понимали. Они прониклись благоговейным почтением к молодому студенту-медику, который понимал язык их царицы и передавал им волю Рангады. Она даже благословила юного переводчика милостивым поцелуем в щеку.

Никто не смел ослушаться Джесси.

Но хотя его роль в организации нападения была незаменимой, замысел целиком принадлежал Монку.

Он повернулся к круизному лайнеру спиной. За водами лагуны, несомненно, велось постоянное наблюдение, поэтому штурмовать корабль на лодках было равносильно самоубийству. Ну а о том, чтобы добираться вплавь, не было и речи. Даже с такой высоты просматривались светящиеся пятна, мелькающие в воде. Взбудораженные грозой, обитатели лагуны поднялись с глубин, чтобы охотиться на мелководье.

Следовательно, оставался только один выход.

Штурмовой отряд взбирался все выше и выше, на крышу мира. Наконец он достиг огромных стальных опор и толстых тросов, на которых держалась натянутая над островом сеть.

Монк окинул ее взглядом.

По сети хлестал ливень, промочивший насквозь слой зелени, уложенной на сеть для маскировки. Определенно, кто-то прилагал все силы, чтобы укрыть остров от посторонних глаз. И Монк предположил, что в этом были заинтересованы не одни только пираты.

Словно в доказательство его слов, один из людоедов подбежал к ближайшему тросу и, оттолкнувшись босыми ногами, забросил свое гибкое тело вверх. Он исчез с противоположной стороны сетки, и тотчас же вниз упала веревочная лестница.

Туземцы по очереди полезли наверх.

Монк повернулся к Джесси:

— Еще не поздно вернуться вниз к Сьюзен. Она ждет на берегу. Мы подберем вас обоих.

Молодой студент смахнул с лица прядь мокрых от дождя волос.

— Я иду с вами. Кто будет вам переводить?

Прежде чем Монк успел что-либо возразить, Джесси схватил лестницу и быстро полез вверх.

Следующим был Райдер. Проходя мимо Монка, он похлопал его по плечу. Как только миллиардер протиснулся в щель в сети, Монк ухватился за нижнюю петлю лестницы и оглянулся на свое войско. Украшенные перьями, вооруженные до зубов, туземцы были готовы выполнить волю своей царицы.

На мгновение Монку стало стыдно за то, что он так своекорыстно сыграл на суеверии простодушных дикарей. Многим из них суждено будет погибнуть. Однако если Лиза права, угроза нависла над всем миром. И у него не оставалось выбора, кроме как использовать все подручные средства.

Им нужно любой ценой добраться до катера Райдера. Вывезти Сьюзен отсюда — и, если повезет, спасти Лизу. Монк отказывался верить, что его напарницы больше нет в живых.

Он подтянулся на следующую петлю. И наконец пролез сквозь щель в маскировочной сети. Ветер лихорадочно трепал огромное покрывало. Даже в эпицентре урагана он налетал резкими порывами, угрожая оторвать беспомощных людей и унести их ввысь подобно воздушным змеям. Монк устроился на узкой доске, закрепленной сверху на сетке. Грубые мостки из таких досок, пересекавшие сеть во всех направлениях, позволяли перемещаться по всему ее пространству, при необходимости производя починку маскировочного слоя.

Авангард войска уже полз по мосткам, распластавшись на животе, цепляясь руками за доски.

Не обращая внимания на больно хлещущие струи дождя, Монк устремился следом. Время от времени порыв ветра подбрасывал и выкручивал сеть. У Монка мелькнула мысль, что то же самое должен был испытывать Аладдин, путешествуя на ковре-самолете.

Монк взглянул на небо. Прямо над островом пелена облачности поредела настолько, что кое-где стали видны звезды, однако повсюду вокруг в непрерывном вихре вращались черные тучи. Эпицентр урагана оказался меньше, чем рассчитывал Монк. Молнии сверкали совсем рядом, и сразу вслед за этим громыхали раскаты грома.

Монк поспешно пополз вперед. Его войску нужно будет покинуть сеть до того, как эпицентр урагана сместится с острова. Монк вспомнил, как молнии попадали в сеть, каскадами электричества разливаясь по стальному скелету.

Если гроза застигнет их здесь, это будет означать верную гибель.

Штурмовой отряд медленно продвигался к цели.

Задержавшись на мгновение, Монк сквозь щель между досками посмотрел вниз. По крайней мере, Сьюзен в безопасности.

4 часа 2 минуты

Намазав лицо маслом и сажей, чтобы скрыть его свечение, Сьюзен сидела на большом валуне у самой опушки джунглей, недалеко от берега. Целый час она потратила на то, чтобы спуститься к лагуне, где ей предстояло ждать Монка.

Но она была здесь не одна.

В зарослях вокруг затаилась дюжина туземцев, эскорт, подобающий ее царственному сану. Воины охраняли свою повелительницу, готовые отдать за нее жизнь. Со Сьюзен оставалась только одна женщина, по имени Тикаль. Она стояла на коленях перед валуном, прижав лоб к раскисшей грязи. В такой позе Тикаль находилась без движения с тех самых пор, как они пришли сюда.

Сьюзен попыталась было поднять ее, но Тикаль лишь задрожала, распластавшись на земле.

Поэтому Сьюзен ждала, сидя на валуне. На ней был плащ из высушенной свиной шкуры, украшенный перьями, ракушками и отполированной галькой. На голове у нее была корона из ребер, связанных друг с другом полосками коры. Все кости были развернуты наружу, образуя зловещий цветок. Еще Сьюзен вручили гладкий деревянный посох с нанизанным на него человеческим черепом.

По мнению туземцев, именно такое облачение необходимо царице ведьм острова Пусат.

Несмотря на жутковатый вид, плащ был теплым, а трость оказалась очень полезной при спуске по раскисшей и скользкой дороге. Сопровождавшие Сьюзен воины также сплели из пальмовых листьев временный навес, защищая свою повелительницу от дождя.

Сьюзен подняла взгляд к огромной сети. Она сознавала, что у нее не хватит сил ползти вместе с остальными. Поэтому она не стала возражать, когда Монк приказал ей спуститься на берег, спрятаться и дожидаться исхода нападения людоедов на круизный лайнер.

Но Сьюзен понимала, что ожидание будет долгим.

Слишком долгим.

Оставшись в полном одиночестве, Сьюзен только сейчас начинала осознавать в полной мере все то, что произошло с ней начиная с того момента, как она пришла в себя на борту лайнера. Хотя сама она осталась в живых, тех, кто был дорог ее сердцу, больше не было. Грегг…

На Сьюзен нахлынули воспоминания о муже: его хитрая улыбка, громкий смех, черные глаза, мускусный запах, исходящий от его кожи, вкус его губ… и так далее, и так далее.

Грегг полностью заполнил собой ее сознание.

Ну почему всему этому наступил конец?

Сьюзен понимала, что она еще не может полностью осознать всю тяжесть потери. И все же достаточно было уже того, что она испытывала. Ей казалось, что ее тело покрыто сплошными ранами, проникающими до мозга костей. К горлу подступил клубок, ее охватила дрожь. Светящиеся слезы навернулись на глаза и сорвались на черные от сажи щеки.

Грегг…

Сьюзен принялась медленно раскачиваться из стороны в сторону, позволяя горю разлиться по всему ее телу. Остановить его было невозможно. Волна скорби была подобна неудержимому приливу, от которого нельзя было укрыться так же, как и от притяжения луны.

Но через какое-то время даже прилив неминуемо должен схлынуть обратно. Правда, после себя он оставил другую ноющую рану, еще одно первобытное чувство, поднятое с еще более потаенных глубин, в котором Сьюзен до сих пор упорно не желала признаваться самой себе. Однако оно было здесь, такое же неумолимое, как и переполняющее ее горе.

Вынув руку из-под плаща, Сьюзен уставилась на свою светящуюся кожу, поскольку сине-зеленые водоросли выделялись из пор вместе с потом. Она перевернула руку ладонью вверх. Холодное свечение не нагревало кожу, однако она ощущала внутри какое-то странное тепло, порожденное скорее лихорадкой, чем солнечным светом. Что с ней происходит?

Специалист по морской биологии, Сьюзен прекрасно знала, с чем имеет дело. Сине-зеленые водоросли, одни из древнейших живых организмов, были распространены повсеместно, как и само море. Отдельные клетки объединялись в бесчисленно разнообразные сочетания: тонкие волоски, плоские поверхности, пустотелые шары. Важная ступень эволюционного развития, сине-зеленые водоросли являются предками всех современных растений. На заре истории Земли сине-зеленые водоросли выработали первую атмосферу из кислорода, сделав планету пригодной для жизни. И с тех пор они приспособились к миллионам всевозможных экологических ниш.

Так что же означает факт заселения ее организма сине-зелеными водорослями? Как это связано с заражением иудиным штаммом? Сьюзен никак не могла в этом разобраться.

И все же в одном она была уверена.

Это еще не конец. Впереди ее ждет что-то еще.

Она чувствовала это где-то глубоко внутри — нарастающее ощущение, которое не поддавалось никакому описанию.

Неудержимое, как прилив.