Танцы с Варежкой Вильмонт Екатерина

– А что со мной? Просто я волновалась.

– Тебе бирюзовый идет. Ты такая красивая сейчас.

– Ерунда! Димочка, ты скажи, может, тебе что-то нужно привезти, я завтра утречком к тебе приеду, с лечащим врачом поговорю… Хотя, может, надо позвонить твоей девушке?

– Которой? – слабо улыбнулся Дима.

– Которой скажешь!

– Да нет, не хочу я никого видеть.

– А меня?

– Ты со мной кокетничаешь?

– Вот еще!

– Варька, что все-таки с тобой? Я же вижу… Глаза несчастные.

– Устала просто, день тяжелый был и голодная, все никак не поем…

– Варька, вон моя сумка, у меня там яблоки. Съешь скорее!

– Вот еще, буду я объедать больного…

– Да я даже думать о еде не могу… Бери, бери.

Варя достала из дорожной сумки два зеленых яблока.

– Ешь, мытые…

Варя откусила кусочек яблока. Оно показалось ей невероятно вкусным, сочным…

– О! – произнес Дима.

– Что?

– Ева, вкушающая запретный плод…

– А ты Адам?

– Ну не змий же… Ты, Варька, кого угодно доведешь до грехопадения…

– Димка, что за мысли для отделения кардиологии! – улыбнулась Варя.

– Мысли, свидетельствующие о том, что я не так уж болен!

– Димочка, мне так хреново…

– Что-то все-таки случилось? Опять Стас?

– С чего ты взял?

– А у тебя сейчас такое лицо… Вот когда ты от него ушла, у тебя было точно такое лицо… Он опять тебя избил?

– Избил? Что за чепуха! – перепугалась Варя. Она тогда ни одной живой душе не сказала о том, что между ними произошло. Лицо, к счастью, не пострадало, а поскольку была зима, она надевала глухие свитера с длинным рукавом, чтобы не видны были синяки.

– Варька, я еще тогда все понял, ты вдруг стала носить все закрытое, наврала, что упала с лестницы… Это вообще-то правильно, всякое в семье бывает и не надо об этом на весь свет звонить, а то вон одна актриса прославилась тем, что ее Андрюха Муравьев по роже съездил. Такая сенсация была…

– Димочка, ты мой самый лучший друг!

– Значит, правда? Не бойся, я никому не скажу.

– Правда… Но я все равно его любила…

– А теперь разлюбила, что ли?

– Наверное, еще нет, но я окончательно поняла – нельзя нам быть вместе…

– Ты это для него так оделась? Дуреха! И что? Он опять тебя прибил?

– Нет. Я его…

– То есть как? – рассмеялся Дима. – Скалкой огрела?

– Нет, просто съездила по физиономии.

– Ну и умница. А за что?

– Неважно. За дело.

– То есть ты с ним встречаешься?

– Нет. Просто так получилось. Ладно, Димочка, мне пора.

– Завтра сможешь приехать? – тихо спросил Дима.

– Конечно. Что тебе все же привезти?

– Вишню, обожаю вишню.

– Вот и отлично. Ну, я пошла!

– А поцеловать больного?

– С удовольствием. – Она поцеловала его в лоб.

– Так целуют не больных, а покойников!

– Перебьешься, симулянт! Ну пока!

– Знаешь, ты почаще носи бирюзовый! Тебе ни один цвет так не идет!

Варя в полном изнеможении упала на сиденье пироговского джипа.

– В отель, пожалуйста!

– Варвара Леонидовна, ваша машина уже на стоянке отеля.

– Ох, спасибо!

Аверкий проводил ее до номера.

– Спасибо вам огромное!

– Это наша работа! Да, господин Пирогов велел передать, что послезавтра утром вы сможете уже перебраться на новую квартиру.

– Передайте ему мою искреннюю благодарность. Спокойной ночи.

Войдя в номер, Варя обнаружила на столе новенький ноутбук. Ни фига себе! Вот старается родственничек! Но сил ни на что не было. Она только позвонила Филиппу и успокоила его.

– Спасибо, сердце мое! Надеюсь, завтра будешь на репетиции?

– Обязательно.

Варя без сил повалилась на постель. И мгновенно уснула, не раздеваясь.

Детектив Денис Воробьев по дороге домой купил диск с сериалом «Марта». Вот будет у меня выходной, посмотрю. Интересно, что за женщина такая… Ее фотография произвела на него впечатление. Если уж такой мужик, как Стас, с ума по ней сходит… Хотя Стас всегда легко терял голову. Но тут другое… На диске тоже была фотография Варвары в роли Марты. Время от времени Денис смотрел на нее и удивлялся. Вроде ничего особенного, а глаз не оторвешь. Втюрились, детектив Воробьев? В девушку с обложки? Это в вашем-то возрасте? Смешно, ей богу! Мне такая женщина только во сне присниться может. Интересно, сладится у них со Стасом? Вряд ли…

А Стас все сидел в кафе и пил. Значит, не зря я тогда ее избил… Значит, спуталась она с этим гнусным типом… Пополнила его семейную коллекцию… Мама и две дочки. Хорошо еще, у Варьки сын, а не дочь, а то такой бы через несколько лет и девчонку бы оприходовал… Тьфу, мерзость какая! Но зачем Варежка на это пошла? Из корысти? Не похоже. Может, он ее изнасиловал? Или шантажировал? Охранника к ней приставил, а она согласилась… Одним словом, лажанулся я, как всегда… И еще имела наглость сказать, что любит меня… Вранье, все вранье! Но зачем? Она же ушла от меня… К нему ушла… Конечно, у него возможности… Он, если надо, театр для нее откроет, кино снимать будет… Как я говорил ее сынишке: Фортуна нам улыбнулась… Ни хрена, сперва улыбнулась, а потом такую морду скорчила… Но до чего ж она хороша… Она с каждым днем все лучше… Где та милая испуганная девушка? Сейчас это роскошная гламурная стерва… А платье-то какое блядское, вызывающее… Такое, чтобы каждый мужик захотел ее завалить… И я захотел… Я ее всегда хочу, даже сейчас, хоть и знаю, что она спит с этим козлом! Неужели там, в Амстердаме, она притворялась? Нет, она так понимала меня, без слов, с полувздоха, с полувзгляда! Или тогда еще она не была с ним? Скорее всего… Вот когда я уехал надолго, тут он ее и уломал… А что ж она мне ночью звонила, а не ему? Или все-таки позвонила, меня не застав? А эта мымра, искусствоведка, все из-за нее вышло, ишь, страстная тварь, какой засос поставила, а я и не заметил… Заметил бы вовремя, надел бы закрытую майку, и все было бы хорошо… А чего, собственно, Варежка так взбеленилась? Ревнует? А чего ревновать? Какое у нее право теперь? Все они твари… Жаль, без них не обойтись… Физиология… Хотя, в принципе, можно… Просто брать одноразовых девочек. Не вступать с ними ни в какие отношения, кроме половых, трахнул – и гуляй! Делать мне, что ли, нечего… Так и буду жить… Все равно… Сколько мне там жить осталось? Я думал, Варежка поможет, спасет… Артистка, блин! Прав Романыч, именно артистка, блин!

– Стас? Ты что тут делаешь? Опять в стельку? – кто-то тряс его за плечо.

– О! Папаша собственной персоной! – Стас не видел отца с момента своей несостоявшейся свадьбы.

– Стас, тебе не стыдно?

– А кого мне стыдиться, тебя, что ли?

– Ну вот что, пошли!

– Куда это? Я с тобой никуда не пойду!

– Я тебя отвезу домой!

– Спорим, не отвезешь! Я теперь с мамой живу!

– Ну и молодец! Пошли!

– Ни фига, сам доберусь!

– А ну прекрати! Я расплачусь. Пошли-пошли!

Официант помог Илье Геннадьевичу довести совершенно пьяного Стаса до машины и усадить его. Стас мгновенно уснул.

– Марина! – набрал номер бывшей жены Илья Геннадьевич. – Послушай меня!

– Не хочу я тебя слушать!

– Перестань, я тут Стаса обнаружил пьяного в стельку…

– О господи, где?

– В кафе. Сейчас везу его к тебе. Как буду подъезжать, спустись вниз и захвати лед.

– Какой лед?

– Обычный, из холодильника, иначе я его один из машины не вытащу.

– Но лед-то зачем?

– За шиворот ему сунуть! Помогает, проверено!

Утром Варя проснулась и сразу сказала себе: Стаса нет в моей жизни! Хватит! Сейчас надо поехать на рынок, купить все для Димы… Ох, я же в гостинице, где я терку возьму? Можно, конечно, купить терку, да нет! Надо воспользоваться своим лицом, меня теперь почти везде узнают! Она поплескалась в бассейне, быстро привела себя в порядок и, уже едва держась на ногах от голода, спустилась в ресторан. С позавчерашнего дня она съела только одно яблоко у Димы в больнице. Заморив червячка, она отправилась на кухню.

– Женщина, вы куда? – остановила ее девушка в белом халате.

– Простите, пожалуйста, – улыбнулась ей Варя.

– Ой, вы Марта!

– Она самая! Девушка, мне очень нужно немного сырой свеклы натереть на мелкой терке, добавить туда свежий огурчик…

– Заправить чем-нибудь? – деловито осведомилась девушка.

– Капельки оливкового масла будет довольно! И, если можно, положить в какую-нибудь баночку! Я заплачу, только скажите сколько.

– Да что вы, ничего не нужно! Наш шеф будет просто счастлив, он от вас без ума! Его сейчас нет, но вы автограф для него оставьте! Вы у нас остановились?

– Да!

– Ой, а приходите вечером, он вам такой ужин сделает!

– Постараюсь, – улыбнулась Варя. Слышать все это с утра было необыкновенно приятно.

Вскоре ей на столик, где она допивала кофе, поставили пластиковую баночку с натертой свеклой. И еще принесли листок из какого-то журнала с ее фотографией.

– Вот, распишитесь, пожалуйста, – тихо сказал официант. – Это для нашего шефа!

Машина и вправду стояла на гостиничной стоянке. Когда она уже выезжала оттуда, позвонил Пирогов.

– Варя, как вы?

– Спасибо, Иван Константинович, все в порядке уже. Как раз выезжаю со стоянки.

– А как здоровье Дмитрия Александровича?

– Я еще не была в больнице, но вчера вечером ему было уже лучше. Сейчас заеду на рынок и потом к нему.

– А что с вашим диском?

– Ничего.

– Надо будет это обсудить!

– Иван Константинович, я вас умоляю, не надо! Я уж как-нибудь сама! – взмолилась Варя.

– Как скажете! Но завтра примерно в это же время будьте, пожалуйста, готовы, будем переезжать…

Варя уже хотела открыть рот, чтобы гордо отказаться, но тут же передумала. А почему, собственно?

– Варя, вы только не думайте, что я потребую какой-то компенсации… Боже избави! Это просто возмещение ущерба, не более того!

– Спасибо, Иван Константинович!

– Охрана не нужна?

– Нет, благодарю!

– Тогда до завтра, Варя!

На рынке Варя купила килограмм самой лучшей вишни, курагу, букет ноготков, потом зашла в хозяйственный магазин, купила термос, кипятильник, большую кружку, высокую фарфоровую банку с крышкой и стеклянный кувшин для цветов. И помчалась в больницу.

Дима выглядел уже лучше. Правда, лежал с капельницей. Глаза закрыты. Какой же он неправдоподобно красивый!

– Димочка!

Он открыл глаза.

– Варька! Приехала!

– Ну, я же обещала! Купила тебе вишню, вот цветочки…

– Ноготки? Я их обожаю! Любимые цветы моей бабушки.

– Дим, обход уже был?

– Был.

– Что сказали?

– Что я симулянт.

– А капельницу зачем поставили? Лечить от симуляции?

– Ну, что-то в этом роде.

– Я пойду поищу лечащего врача, поговорю с ним и вернусь!

– Да ладно, посиди лучше со мной!

– Я еще посижу, мне сегодня только к Филиппу на репетицию и потом еще на радио.

– А к Филиппу когда?

– К трем.

– Варька, как я рад тебя видеть. А что это у тебя в сумке?

– Димочка, я поговорю с врачом, вернусь и все тебе расскажу.

– Надеюсь, расскажешь, что там у тебя с квартирой…

– Дим, откуда ты…

– Да от сестрички. Она мне тут про тебя все уши прожужжала и, насколько я понял, эту историю уже знает все мировое сообщество.

– Ладно, расскажу!

Варя побежала искать лечащего врача. Им оказалась пожилая женщина Эсфирь Давыдовна, невысокая, толстая, очень некрасивая, но с первого взгляда внушающая доверие.

– Вы к нашему артисту? И сами артистка? Что ж, дело хорошее. Только вот беречь себя наш больной не умеет. Уже рвется домой. А вы, милая девушка, уговорите его все-таки полежать у нас еще несколько деньков. Куда это годится, сорок лет, такой красавец, и в обморок упал! Это ж обследоваться надо… А он ни в какую! Лечите, говорит, то, что нашли, а рыскать в себе не позволю. Слыхали? Рыскать в себе! Я, говорит, дражайшая Эсфирь Давыдовна, врачей боюсь. Пойдешь к ним с расстройством желудка, а они у тебя рак заподозрят, начнут по кишкам фонарики гонять, натерпишься боли, страху, завещание побежишь писать, а они ручками разведут, извиите, мол, погорячились! А нервные клетки не восстанавливаются. Знаете, девушка, самое интересное, что он по большому счету прав, ваш красавец. Анализы у него в общем-то неплохие, просто отдыхать надо хоть иногда…

Варя хотела вставить слово, но Эсфирь Давыдовна не дала ей такой возможности.

– Это раньше у нас считалось, что больного щадить нужно, но мы ж теперь все, как в Америке, хотим делать. У нас теперь гипер-диагностика в моде. Вот у моей сестры в прошлом году был случай. Она простудилась. Кашель, бронхит, то, се, ну что делает нормальный человек? Звонит сестре, которая уже давно неплохой доктор, так нет, моя умная сестра сначала лечилась сама. Кашель лечить в общем-то может каждый дурак. Ну, подлечилась. А потом у нее боли начались, в пищеводе, глотать не может, в панику впала… и опять не звонит сестре. Она, понимаете ли, не признает бесплатную медицину, сестре же она платить не станет, хотя я лично не возражала бы… И что вы думаете, ей ставят диагноз – рак пищевода! Красиво, да? Эта идиотка идет обследоваться! Конечно, никакого рака нет. А как вы думаете, что у нее было?

Эсфирь Давыдовна умолкла и выжидательно уставилась на Варю.

– От кашля все болело, да?

– О! Вы умница, а те врачи? Я вот думаю, они кто – идиоты или суволочи?

Она так и сказала «суволочи».

Варе вдруг страшно понравилась эта тетка.

– Я думаю, скорее суволочи!

– От то-то и оно! – Эсфирь Давыдовна подняла указательный палец. – А про вашего красавца я вам по секрету скажу: ничего страшного! Но полежать тут немножко ему полезно. А вы, дорогая моя, просто приезжайте к нему, чтобы не скучал.

– Я тут ему курагу замоченную привезла, свеклу со свежим огурчиком… Вишни…

– Это хорошо, это очень полезно. И возите ему это… Тут за ним уход, лекарства, капельницы. Не помешает. Но, как говорится, жить будет!

Варя вернулась к Диме. Сестра как раз ставила ему еще одну капельницу.

– Ты видишь, что со мной тут вытворяют?

– Ой, ну вы скажете! – кокетливо захихикала молоденькая медсестра. – Это все на пользу, Дмитрий Александрович!

– И долго мне еще с этой штукой лежать?

– Да ерунда, минут сорок. К вам вот знакомая пришла… тоже артистка. Будет о чем поговорить!

– Это правда! – улыбнулся Дима.

Медсестричка ушла.

– Ну, что тебе сказали?

– Что жить будешь. Но надо еще полежать, полечиться.

– Сколько?

– Неделю.

– Кошмар! Я сбегу.

– Допустим, ты сбежишь. Но ведь можешь скоро опять сюда загреметь и уже надолго.

– Хорошо тебе говорить…

– Да, мне так хорошо… Лучше не бывает… – всхлипнула вдруг Варя.

– Ты что? Не вздумай! А ну, рассказывай, что стряслось.

Она рассказала.

– Это точно какая-то баба… Шмотки попортить – чисто бабская история. А переехать в хорошую квартиру, тем более в такой ситуации… Почему бы и нет? Стасу, конечно, западло было такой подарок принять, но вы, насколько я понял, всерьез разбежались?

– Всерьез! – решительно ответила Варя.

– Да, – задумчиво произнес Дима. – Теория индийского горшка только лишний раз получила свое подтверждение…

– Какого горшка? – удивилась Варя.

– А я тебе не рассказывал? Сейчас буду тебя просвещать. В нашей сумасшедшей жизни только под капельницей и можно поговорить. Так вот, у меня в молодости был друг, индиец. Хороший, красивый малый. И вот как-то я влюбился без памяти в одну девицу, она тоже не осталась равнодушна, короче, мы собирались немедленно пожениться. И вдруг Раджив мне говорит: «Нет, Дима, ничего из этого брака хорошего не выйдет. Кипяток быстро остывает…» «Какой, на фиг, кипяток?» – спрашиваю. А он говорит: «У нас, в Индии, считается, что семью и любовь надо строить по кирпичику, у нас пару подбирают с умом: родители, жрецы – словом, люди с опытом. Это, говорит, можно сравнить с горшком. Мы наливаем в горшок холодную воду, ставим на медленный огонь, и со временем вода, то есть любовь, все больше нагревается, понимаешь? А вы хватаете с огня горшок с кипятком, обжигаетесь, а вода между тем остывает…»

– Как красиво!

– Да! Вот вы со Стасом буквально с первой встречи схватились за горшок с кипятком, обожглись…

– Но кипяток-то не остыл, – едва слышно проговорила Варя.

– Но неизбежно остынет.

– А что же делать?

– Поставить на огонь холодную воду.

– А с кем?

– Со мной.

– Дим, ты что?

– Варька, выходи за меня замуж.

– Дим, мне не до шуток…

– А я и не шучу.

– Ты с ума сошел?

– Нет, я в своем уме… И, как говорится, будучи в здравом уме и твердой памяти, прошу твоей руки.

– Дим, но я же…

– Я знаю, ты еще любишь Стаса. Но у вас с ним нет никаких перспектив.

– Почему?

– А почему тогда вы врозь? Потому что ты сама понимаешь: нельзя жить с мужчиной, который способен бить женщину. Это нонсенс…

– Да не бил он меня, я правда тогда упала с лестницы, поскользнулась…

– Ну да, поскользнулась и тут же ушла от Стаса.

– Все было наоборот! Мы здорово поругались, он вернулся из Африки в ужасном состоянии, нервы ни к черту, ну, мы поругались, даже не помню из-за чего, я разозлилась и выбежала на лестницу, а там…

– А там Аннушка уже разлила масло, да? – усмехнулся Дима. – Чудачка, ты же вчера проболталась.

– А ну тебя…

– Варь, скажи, ты ведь хорошо ко мне относишься?

– Кто бы спорил…