Пятьдесят оттенков свободы Джеймс Э.
— Да. Очень.
Он хмурит брови.
— Не могу поверить, что говорю с тобой сейчас, здесь, в нашей постели, о…
Я прикладываю палец к его губам.
— Ш-ш. Давай поедим. Я проголодалась.
Он вздыхает и качает головой.
— Вы смущаете меня, миссис Грей.
— Это хорошо. — Я наклоняюсь и целую его.
От кого: Анастейша Грей
Тема: Список
Дата: 9 сентября 2011 г., 09:33
Кому: Кристиан Грей
Это, определенно, в первых пунктах.
Анастейша Грей,редактор SIP
От кого: Кристиан Грей
Тема: Скажи мне что-нибудь новенькое
Дата: 9 сентября 2011 г., 09:42
Кому: Анастейша Грей
Ты говоришь это последние три дня. Уж свыкнись с этим. Или… мы могли бы попробовать что-нибудь еще.
Кристиан Грей,получающий удовольствие от этой игры генеральный директор холдинга «Грей энтерпрайзес»
Я улыбаюсь, глядя на экран. Последние несколько вечеров были… забавными. Мы снова расслабились, позабыв о коротком вмешательстве Лейлы в нашу жизнь. Я так и не набралась смелости спросить, висят ли на стенах ее картины, да и, честно говоря, мне все равно. Мой «блэкберри» звонит, и я отвечаю, ожидая, что это Кристиан.
— Ана?
— Да?
— Ана, солнышко, это Хосе-старший.
— Мистер Родригес! Здравствуйте! — В череп как будто втыкаются тысячи иголочек. Что нужно от меня отцу Хосе?
— Милая, прости, что звоню тебе на работу. Рэй… — Его голос дрожит.
— Что такое? Что случилось? — Сердце подпрыгивает к горлу.
— Рэй попал в аварию.
О нет! Папа. Я забываю вдохнуть.
— Он в больнице. Тебе лучше поскорее приехать сюда.
Глава 17
Мистер Родригес, что произошло? — Голос у меня хриплый от непролитых слез. Рэй. Милый Рэй. Мой папа.
— Он попал в аварию.
— Хорошо, я приеду… сейчас же приеду. — Адреналин растекается по моим жилам, оставляя после себя панику. Мне становится нечем дышать.
— Его перевезли в Портленд.
Портленд? Какого черта он делает в Портленде?
— Переправили самолетом, Ана. Я направляюсь сейчас туда. Городская больница скорой помощи. Ох, Ана, я не видел машину. Я просто ее не видел… — Голос его прерывается.
Мистер Родригес… Нет!
— Увидимся там, — выдавливает мистер Родригес, и связь прерывается.
Страх и паника хватают за горло. Нет. Нет. Я делаю успокаивающий вдох, беру телефон и звоню Роучу. Он отвечает после второго гудка:
— Ана?
— Джерри. С моим отцом произошло несчастье.
— Ана, что случилось?
Я объясняю, с трудом переводя дух.
— Поезжай. Конечно, ты должна ехать. Надеюсь, с твоим отцом все будет хорошо.
— Спасибо. Я буду держать тебя в курсе. — Я небрежно швыряю трубку, но сейчас мне ни до чего.
— Ханна! — зову я и слышу тревогу в своем голосе.
Минуту спустя она просовывает голову в дверь, а я бросаю вещи в сумку и хватаю бумаги, чтобы сунуть их в портфель.
— Да, Ана? — Она хмурится.
— Мой отец попал в аварию. Я должна ехать.
— О боже…
— Отмени все мои встречи на сегодня. И на понедельник. Тебе придется закончить подготовку презентации книги — записи в общей папке. Пусть Кортни поможет, если потребуется.
— Хорошо, — шепчет Ханна. — Надеюсь, с ним все в порядке. О делах не беспокойся. Мы прорвемся.
— Я беру с собой «блэкберри»: звони, если что.
Озабоченность отражается на ее узком бледном лице, и мне с большим трудом удается не расплакаться.
Папочка.
Я хватаю жакет, сумку и портфель.
— Позвоню, если что понадобится.
— Конечно. Удачи, Ана. Надеюсь, все будет хорошо.
Я выдавливаю короткую улыбку и, силясь сохранить самообладание, выскакиваю из кабинета. Очень стараюсь не бежать всю дорогу до приемной. Сойер при виде меня вскакивает на ноги.
— Миссис Грей? — спрашивает он, озадаченный моим внезапным появлением.
— Мы едем в Портленд, сию минуту.
— Хорошо, мэм, — говорит он хмуро, но дверь открывает.
Движение — это хорошо. Когда двигаешься, немного легче.
— Миссис Грей, — говорит Сойер, когда мы мчимся к стоянке. — Могу я спросить, почему мы совершаем эту незапланированную поездку?
— Мой отец попал в аварию.
— Понятно. А мистер Грей знает?
— Я позвоню ему из машины.
Сойер кивает и открывает заднюю дверцу «Ауди», и я забираюсь внутрь. Дрожащими пальцами вытаскиваю телефон и набираю номер Кристиана.
— Миссис Грей. — Голос у Андреа бодрый и деловой.
— Кристиан там? — спрашиваю я.
— Э… он где-то в здании, мэм. Оставил свой «блэкберри», чтобы я отвечала на звонки.
Я мысленно испускаю расстроенный стон.
— Вы не могли бы сказать ему, что я звонила и что мне нужно поговорить с ним? Это срочно.
— Я могу попробовать отследить его. Думаю, он где-то неподалеку.
— Просто передайте, чтобы он позвонил мне, пожалуйста, — умоляю я, борясь со слезами.
— Конечно, миссис Грей. — Она мешкает. — Все в порядке?
— Нет, — шепчу я, не доверяя своему голосу. — Пожалуйста, пусть он мне позвонит.
— Хорошо, мэм.
Я отключаюсь. Не в силах больше сдерживаться, подтягиваю колени к груди, сворачиваюсь клубочком на заднем сиденье, а слезы безостановочно текут по щекам.
— Где в Портленде, миссис Грей? — мягко спрашивает Сойер.
— Городская больница скорой помощи, — выдавливаю я сквозь слезы.
Сойер вливается в уличное движение и направляется к трассе I-5, а я тихо всхлипываю на заднем сиденье машины, шепча бессвязную молитву. «Пожалуйста, пусть с ним все будет хорошо. Пожалуйста, пусть с ним все будет хорошо».
Услышав рингтон «Твоя любовь — король», вздрагиваю от неожиданности.
— Кристиан, — выдыхаю я.
— Господи, Ана, что случилось?
— Рэй… он попал в аварию.
— Черт!
— Да. Я на пути в Портленд.
— В Портленд? Ради бога, скажи, что Сойер с тобой.
— Да, он за рулем.
— Где Рэй?
— В городской больнице скорой помощи.
Я слышу приглушенные голоса на заднем фоне.
— Да, Рос! — сердито рявкает Кристиан. — Я знаю! Извини, детка, я смогу быть там часа через три. Необходимо закончить здесь одно дело. И сразу прилечу.
О боже. «Чарли Танго» снова в строю, и последний раз, когда Кристиан летел на нем…
— У меня встреча с ребятами с Тайваня. Я не могу ее отменить. Мы готовили эту сделку несколько месяцев.
Почему я ничего об этом не знаю?
— Приеду, как только смогу.
— Хорошо, — шепчу я. Мне бы сказать — да все в порядке, оставайся в Сиэтле, но правда в том, что я хочу, чтобы он был рядом.
— Ох, детка, — шепчет он.
— Со мной все будет хорошо, Кристиан. Делай все, что нужно. Не спеши. Я не хочу переживать еще и за тебя. Береги себя.
— Непременно.
— Люблю тебя.
— Я тоже люблю тебя, детка. Буду с тобой, как только смогу. Держи Люка поблизости.
— Ладно.
— До скорого.
— Пока. — Отключаюсь и снова обнимаю колени. Я ничего не знаю о бизнесе Кристиана. Какие, интересно знать, у него дела с тайванцами? Я смотрю в окно, когда мы проезжаем аэропорт «Боинг Филд-Кинг». Он должен долететь целым и невредимым. У меня скручивает желудок и подступает тошнота. Рэй и Кристиан. Вряд ли я смогу такое выдержать. Откинувшись на сиденье, я вновь начинаю свою мантру: «Пожалуйста, пусть с ним все будет хорошо. Пожалуйста, пусть с ним все будет хорошо».
— Миссис Грей. — Меня будит голос Сойера. — Мы на территории больницы. Мне только надо найти приемный покой.
— Я знаю, где это. — Вспоминаю свой прошлый визит в городскую больницу, когда на второй день работы в «Клейтоне» я свалилась со стремянки и подвернула ногу. Вспоминаю и как Пол Клейтон стоял у меня над душой; меня передергивает.
Сойер останавливается в месте высадки и выпрыгивает, чтобы открыть мою дверцу.
— Сейчас поставлю машину, мэм, и приду к вам. Оставляйте свой портфель, я принесу.
— Спасибо, Люк.
Он кивает, и я быстро иду к приемному покою. Регистратор за стойкой вежливо улыбается мне, через пару минут находит, куда поместили Рэя, и отсылает меня в хирургическое отделение на третьем этаже.
Хирургическое отделение? О господи!
— Спасибо, — бормочу я, стараясь сосредоточиться на ее объяснении, как пройти к лифту. Я почти бегу туда, и тошнота подкатывает к горлу.
«Пусть с ним все будет хорошо. Пожалуйста, пусть с ним все будет хорошо».
Лифт едет мучительно медленно, останавливается на каждом этаже. «Давай же… давай!» Я мысленно подгоняю его, сердито поглядывая на входящих и выходящих из него людей, которые мешают мне попасть к отцу.
Наконец дверь открывается на третьем этаже, и я несусь к еще одной регистрационной стойке, укомплектованной медсестрами в голубой униформе.
— Чем могу помочь? — спрашивает одна услужливая сестра с близоруким взглядом.
— Мой отец, Рэймонд Стил. Только что поступил. Мне сказали, он в четвертой операционной. — Даже произнося эти слова, я мысленно молю, чтобы это оказалось не так.
— Сейчас посмотрю, мисс Стил.
Я киваю, не трудясь поправить ее, и она внимательно вглядывается в экран своего компьютера.
— Да. Поступил пару часов назад. Если вы не против подождать, я дам им знать, что вы здесь. Комната ожидания вот там. — Она указывает на большую белую дверь, предусмотрительно снабженную соответствующей табличкой с крупными синими буквами.
— Как он? — спрашиваю я, стараясь, чтобы голос не дрожал.
— Чтобы узнать о его состоянии, вам придется подождать кого-то из лечащих врачей, мэм.
— Спасибо, — говорю я, но в душе кричу: «Я хочу знать сейчас!»
Открываю дверь в функциональную, аскетическую комнату ожидания, где сидят мистер Родригес и Хосе.
— Ана! — вскрикивает мистер Родригес. Его рука — в гипсе, а на щеке — синяк. Он сидит в кресле для перевозки больных, одна нога тоже загипсована. Я осторожно обнимаю его.
— Ох, мистер Родригес, — всхлипываю я.
— Ана, милая. — Похлопывает меня по спине здоровой рукой. — Мне так жаль, — бормочет он хриплым, срывающимся голосом.
О нет!
— Нет, папа, — говорит Хосе с мягкой укоризной. Когда я поворачиваюсь, он привлекает меня к себе и обнимает.
— Хосе, — шепчу я. Не могу больше сдерживаться, слезы брызжут из глаз, все напряжение, страх и сердечная боль последних трех часов дают о себе знать.
— Эй, Ана, не плачь. — Хосе мягко гладит меня по волосам.
Я обнимаю его за шею и тихо всхлипываю. Мы стоим так целую вечность, и я так благодарна, что мой друг здесь. Мы разнимаем объятия, когда в комнату ожидания заходит Сойер. Мистер Родригес дает мне бумажный носовой платок из предусмотрительно поставленной тут коробки, и я вытираю слезы.
— Это мистер Сойер. Охрана, — сообщаю я. Сойер вежливо кивает Хосе и мистеру Родригесу, затем проходит и садится в углу.
— Присядь, Ана. — Хосе подводит меня к одному из обитых дерматином кресел.
— Что произошло? Мы знаем, как он? Что они делают?
Встаю и меряю шагами комнату, потом снова сажусь. Почему врачи до сих пор не пришли? Я беру Хосе за руку, и он успокаивающе сжимает мою ладонь. «Пожалуйста, пусть с ним все будет хорошо. Пожалуйста, пусть с ним все будет хорошо».
Время тянется так медленно.
Вдруг дверь открывается, и все мы с надеждой вскидываем глаза, а мой желудок скручивает. Неужели?
Входит Кристиан. Лицо его тут же темнеет, когда он замечает, что моя рука в руке Хосе.
— Кристиан! — вскрикиваю я и вскакиваю, благодаря бога, что он благополучно долетел. И вот я уже в его объятиях, его нос — у меня в волосах, и я вдыхаю его запах, его тепло, его любовь. Какая-то часть меня чувствует себя спокойнее, сильнее и крепче, потому что он здесь. Как же благотворно его присутствие действует на мой душевный покой!
— Какие-нибудь новости?
Я качаю головой, не в состоянии говорить.
— Хосе, здравствуй. — Он кивает.
— Кристиан, это мой отец, Хосе-старший.
— Мистер Родригес, мы встречались на свадьбе. Я так понимаю, вы тоже были в аварии?
Хосе коротко излагает историю.
— Вы оба достаточно хорошо себя чувствуете, чтобы быть здесь? — спрашивает Кристиан.
— Мы останемся, — отвечает мистер Родригес тихим, пронизанным болью голосом. Кристиан кивает. Взяв за руку, он усаживает меня, затем садится рядом.
— Ты ела? — спрашивает он.
Я качаю головой.
— Хочешь?
Я снова качаю головой.
— Но тебе холодно? — Он оглядывает куртку Хосе.
Я киваю. Кристиан ерзает в кресле, но благоразумно ничего не говорит.
Дверь снова открывается, и входит молодой доктор в ярко-голубом операционном костюме. Врач выглядит уставшим и измученным.
Кровь отливает от головы. Я неуклюже поднимаюсь.
— Рэй Стил, — шепчу я, а Кристиан встает рядом со мной и обвивает рукой за талию.
— Вы его ближайшая родственница? — спрашивает доктор. Его ярко-голубые глаза почти такого же цвета, как и больничная форма, и при иных обстоятельствах я бы нашла его привлекательным.
— Я его дочь, Ана.
— Мисс Стил…
— Миссис Грей, — прерывает его Кристиан.
— Прошу прощения, — запинаясь, говорит доктор, и у меня мелькает желание пнуть Кристиана. — Я доктор Кроув. Состояние вашего отца стабильное, но критическое.
Что это значит? Ноги подкашиваются, и только твердая рука Кристиана не дает мне свалиться на пол.
— У него несколько внутренних повреждений, — говорит доктор Кроув, — главным образом диафрагмы, но нам удалось устранить их, и мы сумели спасти селезенку. К сожалению, во время операции из-за потери крови он пережил остановку сердца. Нам удалось снова запустить сердце, но пока состояние вызывает озабоченность. Однако больше всего нас беспокоит то, что у него сильная контузия головы, и томограмма показывает опухоль в мозгу. Мы ввели пациента в искусственную кому, чтобы он был неподвижен. Будем пока наблюдать.
Повреждение мозга? Нет.
— Это стандартная процедура в таких случаях. Пока остается только ждать.
— И каков прогноз? — холодно спрашивает Кристиан.
— Мистер Грей, в данный момент трудно сказать. Возможно, он полностью поправится, но это в руках божьих.
— Как долго вы будете держать его в коме?
— Зависит от реакции мозга. Обычно семьдесят два или девяносто шесть часов.
Так долго!
— Могу я его увидеть? — шепчу я.
— Да, вы сможете увидеть его примерно через полчаса. Его переведут в отделение интенсивной терапии на шестой этаж.
— Спасибо, доктор.
Доктор Кроув кивает, поворачивается и уходит.
— Что ж, он жив, — шепчу я Кристиану. И слезы снова катятся у меня по лицу.
— Сядь, — мягко приказывает Кристиан.
— Папа, думаю, нам лучше уйти. Тебе надо отдохнуть. Больше мы пока все равно ничего не узнаем, — говорит Хосе мистеру Родригесу, который уставился на сына невидящим взглядом. — Можем снова приехать вечером, после того как ты отдохнешь. Ты не против, Ана? — Хосе поворачивается и умоляюще смотрит на меня.
— Конечно, нет.
— Вы остановились в Портленде? — спрашивает Кристиан.
Хосе кивает.
— Вас надо подвезти?
Хосе хмурится.
— Я вызову такси.
— Люк может вас отвезти.
Сойер встает, и Хосе смотрит недоуменно.
— Люк Сойер, — проясняю я.
— А… конечно. Да, было бы неплохо. Спасибо, Кристиан.
Я обнимаю мистера Родригеса и Хосе.
— Крепись, Ана, — шепчет Хосе мне на ухо. — Он сильный и здоровый мужчина. Перевес на его стороне.
— Надеюсь. — Я крепко обнимаю его. Затем, отпустив, снимаю куртку и вручаю ему.
— Оставь, если замерзла.
— Нет, уже все в порядке. Спасибо. — Нервно взглянув на Кристиана, вижу, что он бесстрастно взирает на нас. Потом берет меня за руку.
— Если будут какие-то изменения, я сразу дам вам знать, — говорю я, когда Хосе везет каталку отца к двери, которую Сойер держит открытой.
Мистер Родригес поднимает руку, и они приостанавливаются в дверях.
— Я буду за него молиться, Ана. — Голос его дрожит. — Было так здорово возобновить наше общение после стольких лет. Он стал мне добрым другом.
— Я знаю.
С этим они уходят. Мы с Кристианом одни. Он гладит меня по щеке.