Принцесса, которая любила дождь Ри Эмилия

— Раз такое дело… — Август открыл мини-бар и вынул два бокала и бутылку коньяку. — Угощайтесь, мой друг, это Мартель 1919-ого года.

Затвор громко щелкнул, патрон ушел в патронник, и тотчас автоматический пистолет «Глок-21» 45-ого калибра разразился оглушительной канонадой. Стоящая метрах в пятнадцати мишень брызнула щепками. Стремительно разрядив обойму, пистолет щелкнул отсечкой-отражателем и замолчал. В наступившей тишине послышался звон покатившейся по полу стреляной гильзы.

— Молодец, — стоящий у боковой стены белый мужчина двух метров ростом, очень крепкого телосложения, с бритой головой и крепкой шеей. — Все как один в яблочко уложила.

Девушка небрежно взмахнула головой, будто убирая с лица мешавшиеся пряди волос, заодно продемонстрировала свои длинные густые черные волосы, отливающие на свету дымчато-сизым оттенком. Она вынула пустой магазин и замкнула откатившийся затвор, положила пистолет на прилавок.

— Что дальше?

Мужчина с некоторым удивлением посмотрел на девушку. Нет, он не ошибся, она лукавила. Будто не он, а она устроила ему это маленькое испытание. Сможет ли он найти хоть одно слабое место в ее подготовке?

— Ох, и хитрая же ты! — воскликнул мужчина.

— Не всегда же мышцами работать, — девушка красноречиво кивнула в сторону десятка изрешеченных мишеней.

— Ладно, сдаюсь, ты победила, — всплеснул мужчина руками в притворном ужасе. — Соревнование окончено в твою пользу. Довольна?

— Именно этого я и ожидала, — отрезала девушка, взяла с прилавка автоматический кольт армейского образца и сунула оружие за ремень кожаных брюк. — Я свободна?

— Как пожелаешь, — рассмеялся мужчина.

В этот момент дверь тира открылась и в помещение вошла молодая высокая стройная женщина в черном вечернем платье. Выглядела она необычайно молодо, не старше двадцати пяти лет. Но густые, жесткие, поседевшие, подкрашенные и оттого отдающие свинцовым оттенком волосы портили всю картину. Чуть желтоватое, узкое вытянутое лицо — и ни одной морщинки. Тонкий длинный нос, выразительные широко открытые глаза. Черное вечернее платье с вырезом кармен, отделанным шиншилловым мехом, открывало необычайно худые бледные плечи, над ключицей виднелся тоненький переродившийся белесый шрам длиной почти шесть сантиметров, а на правом плече — что было само по себе невероятно — характерная татуировка в виде древнеегипетского иероглифа «анк», означавшего вечную жизнь.

— Альфан, пошел вон, — коротко, тихо, спокойно произнесла она; и тотчас мужчина, не сказав ни слова, удалился.

Женщина прошлась неспешной походкой, цокая высокими шпильками по бетонному полу, подошла к прилавку, взяла в руки полицейский «Хеклер-Кох» 45-ого калибра, взвесила в руке. Брюнетка, до этого методично расстрелявшая все мишени, с интересом следила за ее действиями. Женщина вскинула пистолет и спустила курок. Последовала длинная серия выстрелов. Одна из мишеней покрылась сеточкой пулевых отверстий. Хоть и не в десятку — но для такого темпа стрельбы меткость была вполне соответственной.

— Продолжаешь играть в игрушки? — женщина отложила пистолет и с укором посмотрела на брюнетку. Сказано это было без тени насмешки, как будто для этой женщины стрелковое оружие, способное причинить смерть живому существу — было действительно всего лишь игрушкой.

Брюнетка не нашлась что ответить.

— Ты знаешь, что отец сегодня рассчитывает на твою поддержку? — спросила женщина.

— Мы с ним это обсуждали, — сказала брюнетка уклончиво.

— Значит, знаешь, — удовлетворенно кивнула женщина. — Знаешь, тебе в какой-то мере повезло. Тебе некого терять. Ты сама по себе. Ощущаешь это?

— Ощущаю, — чуть слышно ответила брюнетка.

— Прелестно, — ответила женщина. — Надеюсь, что ты не станешь искать у меня поддержки. Потому что у меня ты ее не найдешь, я во внутренние дела ваших семей не вмешиваюсь.

— Тогда почему Вы здесь? — спросила брюнетка.

— Потому что того требуют интересы всего Клана, — ответила женщина. — Союз ваших семей приведет к консолидации внутри Клана; меня, если честно, достали все эти ваши междоусобицы, без которых мелочные изолгавшиеся князья просто жить не могут. С этим пора кончать, в интересах сохранности наибольшего числа наших сородичей.

— Поломать мою жизнь в интересах Клана? — спросила брюнетка жалобно.

— Молодец. Ты правильно понимаешь суть сложившейся ситуации, — похвалила женщина. — Так что отправляйся в свои покои, приводи себя в порядок, надень самое красивое вечернее платье, которое только найдешь. И вот еще что.

Женщина красноречиво показала тонким костлявым пальцем на кольт.

— Если додумаешься выйти к гостям со своим стволом на бедре — я лично засуну эту пушку тебе во влагалище и спущу курок. Понятно?

Брюнетка скривила губы, развернулась, взмахнув гривой густых волос, и быстрым шагом вышла, хлопнув дверью.

Когда лимузин остановился перед широким крыльцом загородного дома и полупьяный сюзерен, подбадривая своего вассала удалыми возгласами, принялся выбираться из машины — бывшие противники стали лучшими друзьями.

— Август, ты не прав! — восклицал Мартин. — Свадьбу мы сыграем где-нибудь в провинции Бордо; есть у меня там на примете один замок…

— Мартин, да пошел ты знаешь куда со своими замками? — вопрошал монарх.

— Если дочь скажет — в Швейцарии, значит, в Швейцарии. Я ее как-то возил в швейцарские Альпы, так она влюбилась в те края до беспамятства…

— Ладно, будь по-твоему, — барон кое-как выбрался из салона, одернул пиджак и направился вслед за королем к парадному входу. — А может, еще по стаканчику, пока королева не видит?

— А что? Можно, — согласился монарх. — Эй! А ну-ка подайте нам еще коньяку!

— Отец приехал, — сказала брюнетка грустно, глядя в окно.

Она стояла у распахнутого окна, в белоснежном облегающем платье. Ветер то и дело швырял ей в лицо пригоршни дождевых капель.

— Это хорошо, что уже приехал — мы почти закончили, — женщина, что недавно в тире столь убедительно играла роль злой мачехи, стояла сзади и помогала затянуть викторианский корсет со шнуровкой на спине. — Оденешь еще вон те перчатки. — Она закончила с корсетом, бесцеремонно задрала юбку. — Чулки надела? Молодец. Это любого кобеля свалит наповал.

Брюнетка тяжело вздохнула.

— Скажи, у тебя в детстве была хоть одна кукла? — спросила женщина и протянула своей подопечной пару длинных белоснежных перчаток без пальчиков из тончайшего кружева. — Вот, надевай, куколка моя.

Брюнетка промолчала.

— У тебя и детства-то не было. У меня тоже не было. Вот и не наигралась, — сказала женщина сочувственно. Она вдруг почувствовала, как на плечи наваливается огромный камень и становится тяжело дышать.

— Вам плохо, госпожа? — спросила брюнетка.

— Нет, что ты, Анджелла, — госпожа небрежно отмахнулась, желая скорее скрыть внезапно проявившуюся слабость. — Если тебе от этого станет легче — считай, что мне тебя немножко жалко.

— Спасибо, — Анджелла всхлипнула.

— Если ты сейчас разревешься — я тебе шею сверну, потому что заново наносить тебе весь вечерний макияж я не собираюсь, — процедила сквозь зубы госпожа.

Анджелла проглотила комок в горле. Женщина взяла ее за локоть, вывела в коридор и грубо толкнула в спину.

— Иди, — сказала она. — И не вздумай ослушаться. Запомни, ты нужна своей семье кроткой и послушной.

Анджелла снова всхлипнула. Сердце сжалось в маленький тугой комочек, в какой-то момент она поняла, что вот-вот расплачется. Девушка взяла всю свою волю в кулак, проглотила слезы и пошла, цокая шпильками по паркету и покачивая бедрами — в точности так, как ее научили.

Когда она вошла в банкетный зал, гости уже сидели за накрытым столом. Тут же были отец — во главе стола — и мать, по левую руку от него. Анджелла остановилась на входе, отвесила легкий реверанс, чуть наклонила голову вперед.

— Хороша, — произнес сидящий по правую руку от монарха барон, оценивающе оглядев девушку с ног до головы. — Андреа нравятся такие милые смазливые девочки.

Анджелла пересекла зал, подошла к столу. Альфан поднялся с места и учтиво подставил ей стул — рядом с матерью. Девушка села.

— Здравствуй, Анджелла, — произнес Мартин.

— Здравствуйте, — тихонько произнесла девушка. Она чувствовала, что внутри вся дрожит, но старалась не показывать этого.

— Расскажи нам о себе, Анджелла, — сказал Мартин. — Ты очень хороша собою, но нам важна не столько внешность, сколько внутреннее содержание.

— Зачем Вам это? Вы и так все решили, — огрызнулась девушка.

Мать сжала губы в тонкую ниточку, незаметно под столом ущипнула дочь за бедро. Анджелла вздрогнула от боли, но ни один мускул на ее лице не шевельнулся.

— Она стесняется, — объяснил Август. — Она очень милая, домашняя девочка. Скромная, необщительная, избегает шумных компаний, и свободное время предпочитает проводить наедине с собой. То книжки читает, то стишки всякие пишет. Вот, в последнее время увлеклась верховой ездой, просит купить ей вороную кобылку.

— Я пишу не стишки, а прозу, — тихо произнесла Анджелла. — Даже этого не знаете.

— Молчать, — прошипела мама.

— А почему это от стеснительной и милой домашней девочки так воняет пороховой гарью? — вежливо осведомилась племянница барона.

— Альфан… — процедил сквозь зубы Август.

— Виноват, — мужчина встал, покорно склонил голову. — Это моя вина, госпожа графиня. Я, как личный телохранитель принцессы, считаю, что при всей своей слабости она должна уметь постоять за себя. Потому и взял на себя ее стрелковую подготовку. Должен сказать, ею можно гордиться и в этом плане — у нее твердая рука и точный глаз.

— Хорошо, с этим все ясно, — графиня улыбнулась, продемонстрировав кончики белоснежных клыков.

— Да, девочка своенравная, — вздохнул Мартин. — Никто не идеален, это естественно. Но, конечно, достоинств у нее на порядок больше, чем недостатков. Давайте устроим ей встречу с Андреа, пускай познакомятся, обнюхают друг дружку.

— Хочешь увидеться со своим суженым? — спросила мать тихонько.

— Тебе честно ответить, или соврать что-нибудь красивое? — фыркнула Анджелла озлобленно.

— А придется, — ответила мать, стиснув зубы.

— Когда мы сможем устроить нашим детям свидание? — спросил Август.

— Сию минуту, — барон поднялся. — Извините.

Он вышел из-за стола, отошел к окну, достал сотовый телефон и набрал номер.

— …никогда бы не подумал, что венгерский язык так возбуждает.

В комнате было темно, окна были занавешены плотными шторами. Напротив окна стояло двуспальное ложе, убранное ярко-красным полупрозрачным пологом. В камине трещали сухие поленья. Он свесился с кровати, поднял с пола бутылку вина и два бокала.

— Не составишь компанию?

— С удовольствием, — промурлыкала блондинка. — Скажи, а ты бы хотел, чтобы у нас был ребенок?

Она прижалась к его груди, мягко прикоснулась ладонью к твердому как камень плечу.

— Нет, — ответил он, разливая вино по бокалам. — Я вообще не настроен заводить детей.

— Ну что ты… — прошептала блондинка разочарованно. — Ты же не знаешь, как это здорово… когда дома ждут близкие… дети и любящая жена…

— Я себя отцом не вижу, — ответил он. — Собственно, мужем тоже. Далек я от семейных ценностей, идеалов, и все такое…

Она притихла.

Мужчина подал ей бокал с вином, блондинка сделала пару глотков.

— Тогда мне придется сделать аборт… — прошептала она в страхе, и задрожала — словно мороз пробежал по коже.

— Что ж, сделай, — разрешил мужчина.

— Ты так спокойно об этом говоришь… — ужаснулась она. — Ведь это и твой ребенок!

В этот момент громко запиликал телефон.

— Подожди, — отмахнулся мужчина, встал с постели, разворошил ком одежды, лежащей на полу и вынул из брюк мобильный.

— Андреа, ты сейчас чем-то занят? — осведомился Мартин.

— Ничем существенным, отец, — ответил мужчина, косо глянув на голую девицу в своей постели.

— Прекрасно, — сказал барон. — Нам нужно срочно поговорить. Собирайся и мчи ко мне, дело не терпит отлагательств.

— А ты сейчас где? — удивился Андреа.

— Я в Праге. В гостях у короля Августа, — ответил Мартин. — Если тебе так уж страшно — возьми людей, но только умоляю тебя — поспеши.

— Хорошо, отец, считай, что я уже выехал, — ответил Андреа и разорвал связь, сел на край кровати и принялся одеваться.

— Куда ты? — спросила блондинка.

— Твое-то какое дело? — удивился Андреа. — Одевайся и проваливай.

— Андреа, ты что… — прошептала девушка, не на шутку перепугавшись.

— Денег я тебе потом вышлю, — продолжал Андреа. — Найдешь себе мужика, будут у вас и дети, и кого только не будет.

— А как же мы с тобой? — девушка уже плакала, не скрывая слез.

— А мы с тобой уже закончили наши отношения, — ответил Андреа. — Все, малышка, ты мне больше не нужна.

— Какой ты жестокий, бессердечный… — проплакала блондинка.

— Холодный и бесчувственный, — подсказал ей Андреа. — Пойми, чтобы любить — нужно иметь сердце, а у меня его член заменяет.

— И я для тебя совсем ничего не значу…

— Нет, не значишь, — ответил Андреа беззаботно. — А теперь давай, собирайся, успокаивайся, и исчезай. Я не расположен продолжать этот бессмысленный разговор.

Он достал телефон, набрал номер. На том конце трубку долго не брали.

— Алло, — наконец раздался в трубке подвыпивший голос. На заднем плане гремела клубная музыка, звучали голоса навеселе.

— Привет, Франци, — сказал Андреа. — Не хочешь прокатиться со мной в Прагу?

— А что, всех будапештских девчонок ты уже перепортил? — спросил Франци развязным тоном.

— Не знаю, может быть, — ответил Андреа. — Короче, у меня в Праге дела, хочу, чтобы ты меня подстраховал. Сможешь?

— А как я смогу помочь тебе в такой ситуации? — спросил Франци. — Ну, конечно, завещание я тебе составлю, без проблем…

— Отлично, это как раз то, что нужно. Заскочи за мной, и двинем, — сказал Андреа. — И это, какие-нибудь специальные средства с собой захвати…

— Э… ладно, договорились, — ответил Франци и повесил трубку.

Щелкнула дверь, и в покои вошел король Август. Анджелла сидела за письменным столом, погрузившись в ноутбук. Отец подошел к столу, посмотрел на нее — она не отрывала взгляд от экрана.

— Эй, — Август грубо окликнул свою дочь.

Анджелла вздрогнула от испуга, тотчас захлопнула ноутбук.

— Опять занимаешься всякой ерундой? — спросил отец строго. Анджелла обиженно надула губки, но промолчала.

— Ты меня подводишь, — сказал Август. — Тебе надлежит быть милой и приветливой, а не угрюмой и замкнутой.

— Хорошо, Ваше Величество, я постараюсь, — ответила Анджелла.

— И хотя бы изредка проявляй уважение к нам с матерью, мы все-таки твои родители, как-никак, — сказал Август назидательным тоном.

— Уж лучше никак, чем так, — сказала Анджелла тихонько.

Ответ не заставил себя долго ждать — отец хлестанул ее ладонью по лицу, Анджелла мотнула головой, схватилась ладонью за разбитые губы.

— И если после первой же вашей ночи выяснится, что ты уже не девочка — я тебя размажу по стенке, — сказал Август, задыхаясь от гнева.

Анджелла не ответила, она смотрела ему в глаза, не скрывая ненависти.

— Меня ждут гости, — ответил монарх и вышел, хлопнув дверью.

Анджелла отняла ладонь ото рта, открыла ноутбук, вчиталась в написанные только что строчки, и поняла, что изображение вдруг стало каким-то размытым. Через мгновение она уже рыдала в голос, закрыв лицо руками.

Поначалу Андреа решил, что причиной такого внезапного вызова стала одна из его маленьких любовных интрижек — полюбил не ту, и теперь придется оправдываться перед самим монархом. И когда черный «Мерседес» замер у крыльца роскошного трехэтажного дворца, служившего официальной королевской резиденцией — молодой барон Грейхарт уже основательно нервничал. Через некоторое время его отец вышел из особняка и спустился к машине, сел в салон. Франци все понял без слов, взял сигареты и вылез наружу, оставив мужчин наедине.

— Что случилось? — спросил Андреа.

— Сынок, я даже не знаю, что тебе сказать, — сказал барон. — В общем, мы тут с королем Августом немного посовещались и решили, что тебе пора жениться.

— За что?! — воскликнул в ужасе Андреа.

— Да ты не бойся, кольцо надевается только лишь на палец, — попытался подбодрить его отец. — Но жениться тебе придется в любом случае.

— А если нет? — спросил Андреа.

— Тогда мне снимут голову, — грустно сказал отец. — И тебе, кстати, тоже.

— Круто, — сказал Андреа. — Это кому же я сделал так плохо?

— Да ты тут вообще ни при чем. Успокойся, — махнул рукой барон. — Тебя Светлейший Князь выбрал в качестве жениха для своей дочери.

— За какие грехи? — спросил Андреа.

— Ну, ему выгодно, чтобы мы породнились, — сказал отец. — Сам понимаешь, перечить ему я не решился.

— И ты вот так просто меня поженил? — спросил Андреа. — Отец, я с тебя офигеваю. Ты хоть понимаешь, что ты наделал? Ты в курсе, что Изабелла ждет от меня ребенка?

— Ты ее вчера вообще бросать собирался, — резонно заметил отец.

Андреа пригорюнился.

— Да не переживай ты так, — отец похлопал сына по плечу. — Девочка вполне так мила собой, хороша телом, внешность приятная. Ну, с характером, ничего не поделаешь. Ты только руки в ее отношении не распускай, а то — не приведи Господь — пожалуется своему папе, и останутся от тебя рожки да ножки. И от меня, кстати, тоже.

Андреа тяжело вздохнул.

— Ну что, пойдем знакомиться с невестой? — спросил Мартин.

— Пошли… — вяло махнул Андреа.

Для знакомства монарх великодушно выделил библиотеку. Это была просторная комната в двух уровнях, посреди нее стоял лакированный черный беккеровский рояль и пара кожаных диванов, а также резной антикварный столик. Присев на подлокотник одного из диванов, племянница барона — брюнетка небольшого роста, с длинными прямыми волосами, в строгом черном классическом костюме — докуривала восьмую сигарету. Едва барон и Андреа вошли в библиотеку, она быстрым жестом раздавила сигарету в пепельнице и встала.

— Привет, Констанс, — сказал Андреа.

— Привет, братец, — Констанс подошла, обнялась с мужчиной, чмокнула его в щеку. — Как поживает твоя дорогая Изабелла?

— Мы только что расстались, — сказал Андреа, грустно вздохнул. — Она ждет от меня ребенка.

— Она не ждет от тебя ребенка. А если и ждет — то не от тебя, — утешила его Констанс. — А сказочку с беременностью придумала в надежде удержать тебя. Уж мне ты в этом можешь доверять — я самая отъявленная сплетница во всем Будапеште.

— Вот сука, — сказал Андреа разочарованно. — Значит, поддержать меня в трудную минуту ей, видите ли, недосуг, а вот трахаться со мной да пользоваться моей щедростью и положением…

— Сын, довольно, — сказал Мартин. — Что с них взять?

Констанс скривила губы, плюнула на паркет.

Андреа небрежно плюхнулся на диван, откинулся на спинку и вытянул ноги.

— Ну и где моя невеста? — спросил он.

— Не знаю, — пожала своими изящными плечиками Констанс. — Пойду, попробую сыскать ее. Дядя, не составите мне компанию?

— Охотно, — сказал Мартин.

Вдвоем они вышли.

Сначала Андреа покурил, потом походил по комнате, осматриваясь по сторонам и изучая обстановку, наконец, взял с одной из полок достаточно увесистый томик Маркса и устроился на диване, дабы почитать.

Когда дверь открылась и в библиотеку вошла Анджелла, Андреа небрежно отбросил книгу в сторону, встал, подошел к ней, медленно прошелся вокруг, оценивающе осматривая девушку.

— Ну, как? — спросила она робко. — Нравлюсь?

— Неплохо, — ответил Андреа.

Он подошел поближе, взял ее за плечи — Анджелла вздрогнула от неожиданности — провел пальцами по нежной, шелковой коже.

— Значит, ты — моя невеста? — уточнил Андреа.

Анджелла кивнула.

— Я и не знаю, что сказать, — произнес Андреа. — Со мной такое впервые. Тебе, наверное, тоже неловко, да?

Анджелла снова кивнула.

— Слушай, а ты всегда такая немногословная? — спросил Андреа.

— Да, — ответила Анджелла. — Я не выношу шум и крики. У меня аквариумные рыбки из-за этого не прижились — галдели сильно.

Андреа рассмеялся, взял Анджеллу за руку и подвел к дивану.

— Садись, — указал на кожаное сиденье и сел рядом.

Анджелла осторожно села, одернула платье, закинула ногу на ногу.

— Ну что, Анджелла? — спросил Андреа. — По-видимому, нам с тобой родители иных вариантов не оставили. Поэтому придется думать, как мы с тобой будем уживаться вместе ближайшие сотню-другую лет.

— И жили они долго и счастливо. Очень долго… — задумчиво произнесла Анджелла.

Ее не волновала окружающая действительность. Подумаешь, она выходит замуж. Сменить одну золотую клетку на другую — невелика потеря; стоит ли из-за этого так уж убиваться? Рядом появится мужчина, будет ночами пропадать неизвестно где и неизвестно с кем, приходить под утро, может быть, даже обойдется без скандалов — какая разница? Единственное, чего ей сейчас хотелось больше всего — поскорее закончить эту нудную бессмысленную церемонию и вернуться к своему ноутбуку, к очередной своей незаконченной пока еще истории.

— Анджелла, ты меня слушаешь? — спросил Андреа раздраженно.

— Что? — переспросила девушка. — Прости, нет, я отвлеклась…

Андреа тяжело вздохнул.

— Нам с тобой нелегко придется, если ты будешь постоянно витать где-то в облаках, — сказал он. — Тебе не кажется?

Анджелла виновато кивнула.

— Слушай, может тебе налить чего-нибудь? — спросил Андреа. — Может, хотя бы с помощью выпивки мне удастся раскрутить тебя на диалог?

— Может, — согласилась Анджелла, тяжело вздохнула.

— Где у вас тут обитает виночерпий? — поинтересовался Андреа.

— Кто? — переспросила Анджелла.

— Виночерпий. Ну, это такой мужик, который наливает, — объяснил Андреа. — Боже, неужели ты до такой степени неиспорченная?

Он всплеснул руками в притворном ужасе.

— Я — домашняя девочка, — сказала Анджелла скромно. — Я как растение — меня сажают в горшочек, подкармливают и ставят на солнышко, и я расту.

Андреа пристально посмотрел на девушку. На слабоумную вовсе не похожа — слюну на пол не роняет, да и тонкое чувство юмора косвенно указывает на интеллект. Значит, либо просто придуривается, либо пытается сказать ему что-то, что-то очень важное для нее; нужно всего-то — внимательнее прислушаться к словам невесты. Что, вроде бы, не так уж и трудно сделать.

— И все-таки, мне бы хотелось по факту; где у вас тут наливают? — спросил Андреа. Теперь он всерьез задался целью напоить принцессу во что бы то ни стало. Чисто из спортивного интереса — напоить и посмотреть что будет.

— Ты хочешь выпить? — переспросила Анджелла. — Можем переместиться в мои покои, я распоряжусь, и вино принесут туда.

— Вот как? — Андреа слегка опешил от такого поворота событий. — Ладно, пусть будет по-твоему.

Когда они вышли из библиотеки, рядом незаметно появился Альфан.

— Симон, я бы хотела побыть с Андреа наедине, — сказала Анджелла. — Но ты можешь распорядиться, чтобы в мою комнату принесли бутылку вина.

— Да, госпожа, — Альфан кивнул, замедлил шаг и отстал от парочки.

— Это что за шкаф с антресолями? — спросил Андреа.

— Мой телохранитель, — ответила Анджелла.

— О да, такое тело надо хранить, оберегать, и даже застраховать, — сказал Андреа и тотчас зажал себе рот ладонью. — Прости, вырвалось по привычке.

— Ты такие пошлые комплименты раздаешь всем понравившимся девушкам, или только избранным? — съязвила Анджелла.

— Я же извинился… — сказал Андреа.

— Забудем? — предложила Анджелла.

Андреа покорно кивнул. Да, девочка и вправду с характером — в этом эпизоде с «комплиментом» она вырулила ситуацию с позиции силы. Интересно, какие еще сюрпризы она для него приготовила?

Комната принцессы находилась на третьем этаже, на углу здания. Едва Андреа вошел, как на него напала какая-то тоска. В покоях было холодно и неуютно. Окна были открыты настежь, дул ветер, развевались занавески. Комната выглядела пустой — платяной шкаф, двуспальная кровать, туалетный столик, ширма, да письменный стол. Рядом с кроватью лежала черная прямоугольная непромокаемая армейская сумка.

— Я смотрю, тебя родители не балуют, — заметил Андреа.

Анджелла не ответила. Она села на край кровати и принялась расшнуровывать корсет. Андреа тем временем медленно прошелся по комнате и замер у письменного стола в замешательстве.

— Это в такие игрушки нынче играют молодые неиспорченные домашние девушки? — спросил он удивленно, взял в руки тяжелый армейский кольт 45-ого калибра с никелированным затвором, взвесил. — Он еще и заряжен, я так полагаю.