Мужская месть, или Давай останемся врагами Шилова Юлия
Не прошло и минуты, как Игорь влетел в квартиру. Он пытался нащупать у девушки пульс и привести её в чувство.
– Что с ней? – ходил я кругами по комнате.
– Живая, но без сознания. Пульс очень слабый. Шеф, что произошло?
– Она передо мной стала разыгрывать комедию, типа не даст ни при каких обстоятельствах. Мне надоело эту бодягу слушать, и я подсыпал ей в вино возбудителя.
– Шеф, но его же категорически нельзя с алкоголем мешать! Нужно было в чай или кофе добавить.
– Да знаю я. Просто какое-то затмение нашло. Она реально меня достала. Стихи какие-то читать кинулась. Ещё немного, и принялась бы танцевать или горланить басни, будто не на трахатушки приехала, а поступать на актёрский факультет.
– Шеф, я же говорил, проще заказать проститутку. Мороки меньше. Девушку нужно срочно в больницу.
– В какую, на хрен, больницу! Если она копыта отбросит, меня в тюрьму посадят.
– Нужно отвезти её к Петру Ильичу. Это же твой годами проверенный доктор. Чем раньше мы её привезём, тем больше шансов, что она останется жива.
– Думаешь, всё настолько хреново? – испуганно спросил я, вновь наливая себе виски.
– Хорошего мало. Шеф, сам видишь, она не приходит в сознание. Нужно срочно в больницу. Тянуть нельзя.
– Не было печали…
Игорь дозвонился моему врачу. Я взял девушку на руки и пошёл следом за ним. В подъезде моего дома было слишком мало квартир, а значит, было мало шансов наткнуться на любопытные глаза соседей. К счастью, мы никого не встретили. Машина стояла у самого подъезда. Игорь тут же открыл заднюю дверцу, я сел, не выпуская из рук неподвижную девушку, и мы на бешеной скорости помчались в ближнее Подмосковье. Предупреждённый о нашем визите врач ждал нас на улице у больничного корпуса.
– Быстро несите её в приемный покой, – взволнованно пробормотал он, пытаясь нащупать у неё пульс. – Я так и не понял, что произошло?
– Да я ей возбудителя в вино подсыпал. – Я отвёл глаза в сторону.
– Стас, но ведь это уже второй раз! – с отчаянием воскликнул доктор. – Это вторая девушка, которую ты мне привозишь в подобном состоянии. Первую еле откачали. Ну как так можно? Ты же мне клялся, что больше так делать не будешь! Я из-за твоих проделок в тюрьму загреметь не хочу. Я тебя уже предупреждал.
– Пётр, я тебе хорошо заплачу. Спаси её, – твердил я себе под нос; меня колотила крупная дрожь.
– Если она умрёт, ни тебя, ни меня не спасут никакие деньги.
– Я больше не буду…
– В тот раз то же самое говорил.
– Я тебе клянусь – больше не буду. Сам не знаю, как это произошло. Какое-то безумие.
– Своё безумие нужно контролировать, – процедил сквозь зубы доктор и, дождавшись момента, когда я положил девушку на кушетку, велел нам ждать в коридоре.
– Как думаешь, она выживет? – спросил я у Игоря, когда мы остались одни.
– Первая же выжила, – сплюнул прямо на пол Игорь. – Шеф, я тысячу раз говорил: подобные выходки до хорошего не доведут. Не хрен делать в тюрьму загреметь. Ну не дают многие девки сразу. Все ломаются и цену себе набивают. А ты, шеф, хочешь, чтобы перед тобой сразу раздвигали ноги. Бабы все разные, а по твоим понятиям они под копирку деланные. Зачем так рисковать, если вокруг проституток полно?! Заплатил бабки – и она тебе всё, как надо, раздвинет и всё, как надо, сделает.
– Послушай, какого хрена ты сыплешь мне соль на рану?! – огрызнулся я. – Давай будем исходить из того, что есть. Всё, это уже случилось. Я из неё проклятый возбудитель не вытащу. Главное, чтобы она осталась жива.
– Да я понимаю. – Игорь хорошо знал, что со мной лучше не спорить. – Теперь всё в руках божьих. Нам остаётся только сидеть и молиться.
– Главное, чтобы Пётр сделал всё, что от него требуется. Кстати, ты что-нибудь про неё знаешь?
– Не больше, чем ты, – не поднимая глаз, ответил водитель. – Я подцепил её недалеко от метро. Она покупала сигареты в палатке. Знаю, что студентка. Учится на бюджетном отделении какого-то института. Живёт в общежитии, сама родом из далёкой деревни. Не жирует, живёт крайне экономно. С деньгами напряжёнка. Мне показалась, она слишком наивная. Поверила мне с полпинка и села в машину. А к чему ты это спрашиваешь?
– К тому, что если она копыта откинет, кто её будет искать?
– Давай не будем думать о плохом.
– Конечно, нужно всегда думать о лучшем, но готовиться к худшему. Кто-нибудь видел, как она к тебе в тачку садилась?
– Там народу полно было, но никому не было до нас дела. Пока она ехала в машине, ей никто не звонил. Значит, сообщить кому-то о том, что попёрлась к мифическому теле боссу, она не могла.
– При мне ей тоже никто не звонил, – задумчиво произнёс я. – Значит, никто не знает, куда она поехала. – Я не удержался и ударил кулаком о больничную стену. – Все беды вечно из-за баб. Ну дала бы мне сразу, я бы ей ничего не подсыпал. Неужели эта идиотка не понимала, зачем ехала? Увидела дорогую тачку, цветочки, шикарную квартиру и слетела с катушек. Не понимаю, кому нужны эти понты? Зачем ломаться? Обычно бабы не дают сразу, мотивируют, мол, мы едва знакомы. Чтобы дать, ей нужно встретиться пару-тройку раз. А на хрена, спрашивается, оттягивать секс? Эти тупые курицы поголовно уверены: если дадут не сразу, то на них обязательно женятся. Они считают, что секс – это повод для более тесных отношений.
– Шеф, может, она бы и сегодня дала. Просто не нужно было действовать с наскока. Бабы любят, чтобы ужин при свечах, романтическая обстановка, красивая музыка, медленный танец. Не стоит торопить события. Она должна хорошенько разогреться. Ну оттрахал бы ты её через пару часов. Ничего страшного бы не произошло. Уж лучше дрочить, чем баб на тот свет отправлять.
– Типун тебе на язык. Она живая. А что касается медленных танцев и романтических вечеров, то я уже забыл, что это такое. Если честно, я и по молодости это не очень любил. Уже давно вижу в бабе только дырку. Иногда и самому кажется, что у меня спермой разъело мозг. Но сегодня я считаю, что создал нормальную ситуацию для добровольного секса. Ты её покатал на крутой тачке, подарил цветочки, я показал шикарные апартаменты. Она сама призналась, что видела такие только на картинке. Выпила дорогого вина, которое бы в жизни не попробовала. А главное, я «присел ей на уши» по поводу того, что сниму её в сериале в главной роли. Да после этого она должна сама раком встать и снять трусы, чтобы её оттрахали.
– Шеф, да хрен поймёшь, что у неё на уме. Все тёлки разные. У всех разное воспитание.
– Какое у неё воспитание, она же из деревни?!
– Мало ли… В деревни тёлки могут вообще до свадьбы никому не давать, пока своего комбайнёра или тракториста не встретят.
– Ну это же идти против природы. Что ж они делают? Мастурбируют? Кому нужна эта липовая романтика? Бабы себя так ведут, что можно подумать, будто секс нужен только мужчинам. Если я её хочу, разве это оскорбление? Она, наоборот, должна гордиться тем, что у мужика на неё стоит, ведь придёт время, и её никто не захочет.
– Но любая тёлка считает, что когда её хотят и когда она для мужика становится желанной – абсолютно разные вещи. Шеф, ты же сам знаешь, тёлки верят в красивые сказки. Они хотят обманываться. Не любят, когда к ним относятся как к резиновым куклам. Те, что не трахаются за деньги, хотят, чтобы их соблазняли, а тебе реально лень этим заниматься. Ты хочешь голимого секса, но не хочешь продажную девку. Шеф, ты сам себя загнал в тупик. Соблазнять и трахать – разные вещи, пойми. Ты прекрасно знаешь: прежде чем уложить тёлку в кровать, нужно произвести на неё впечатление.
– Но я это и делал. Как только она вошла в квартиру, то сразу поняла, что я богатый мен. Все по правилам, в духе моей козырной присказки: «Красавцем можешь ты не быть, но олигархом быть обязан». И уж если разобраться, то я и красавец, и олигарх. Чего ещё ей надо было? Тем более я ей лапши на уши навешал – дай бог!
– Шеф, перед тем как уломать тёлку на секс, нужно сказать, что ты терпеть не можешь моральных уродов, которые видят в девушке только дырку. Говорить на тему секса до начала процесса бесполезно. Нужно не давить, а сделать так, чтобы тёлка сама тебя захотела.
– Может, ещё скажешь, нужно в кино с ней сходить и купить поп-корна?! – Я нахмурился. – А во время сеанса разогревать её сексуальными метафорами и историями?
– Кстати, идея с кинотеатром неплохая. Там тёлочку можно поцеловать в губы.
– Фу, – я поморщился, – ненавижу целовать в губы. Неизвестно, сколько членов она этими губами отсосала. Терпеть не могу целовать незнакомых женщин.
Глава 4
– В любом случае, шеф, если сейчас выкарабкаемся, ничего подобного больше не должно повториться. – Мой водитель, как мог, старался успокоить и меня, и себя. – Нужно отдавать себе отчёт в том, что возбудитель категорически нельзя смешивать с алкоголем. На этом можно очень сильно погореть. Только не подумай, шеф, что я тебя учу жить. Я старше и знаю, что говорю. Все тёлки любят ломаться. Их хлебом не корми – дай показать себя во всей красе. Если говорят «нет» и «не хочу», то это не означает, что так оно и есть. Может, эту студентку нужно было побольше подпоить? Мы ведь знаем: пьяная баба п…де не хозяйка.
– Я пытался, но она заладила, что алкоголь не принимает. Одним словом, разозлила меня хорошенько своим ломанием. У меня мозги воспалились от спермотоксикоза, и я подсыпал ей убойную дозу возбудителя в алкоголь, хотя знаю, что этого нельзя делать. Просто когда тёлки начинают ломаться, это меня реально бесит. С чего вдруг в их куриных мозгах появляется мысль, что они кубок или медаль? Почему даже самые глупые тёлки считают, что все мужчины им должны?! Каждая набитая курица ждёт принца на белом коне и считает себя королевой. Каждая хочет получать удовольствие от жизни, но при этом изображает неприступность. Зачем загонять себя в рамки и считаться с дурацкими стереотипами?! По-моему, секс – самое лучшее логическое завершение вечера. Даже психологи говорят, что когда двое встречаются в первый раз, на подсознательном уровне они сразу представляют друг друга как сексуального партнёра. Мы живём в продвинутое время. Скоро люди не смогут сдерживать сексуальное влечение, будут заниматься с незнакомыми людьми сексом прямо на улице. Потрахались – разбежались… Понравилось – потрахались ещё раз… Зачем себе башку лишний раз грузить?!
– Шеф, любая тёлка не хочет, чтобы о ней думали как о девушке лёгкого поведения. Она боится, что как только покажется легко доступной, мужчина посчитает, что может наведываться к ней, как только член встанет, или вовсе пропадёт и больше не позвонит. Не каждая хочет, чтобы мужчина думал, что она торгует своим телом. Секс действительно логическое завершение вечера, но только для пары, а мы сейчас говорим про людей, которые друг друга не знают. Люди ведь не животные, чтобы спариваться сразу, как только друг друга увидят. Многие мечтают заниматься сексом в период влюблённости. Девушки думают: если быстро согласятся на секс, то просто упадут в глазах парня. Все ищут серьёзных отношений. Каждая хочет себя подороже продать не в финансовом, а морально-нравственном плане, чтобы о ней лучше подумали. Каждая хочет получше узнать партнёра, чтобы не подцепить, кстати, какие-нибудь болезни.
– А при чём тут болезни?! Важно вовремя резинку надеть.
– Это понятно. Просто сложилось мнение, что если девка отдаётся сразу, то она либо одинокая, не знающая, куда себя деть, либо слишком доступная.
Похоже, ситуация настолько сильно подействовала на водителя, что он пытался провести со мной что-то типа воспитательной работы.
– Игорь, ты мне сейчас рассказываешь о пережитках прошлого. Прямо какой-то атавизм. Никто никому ничего не должен, и каждый думает о другом так, как считает нужным.
– Чтобы девушка была интересна, в ней должна быть загадка.
– У неё одна загадка – дырка между ног. А ещё мода пошла – строить из себя стерв. При желании каждую стерву можно уложить в постель. Просто нужно иметь индивидуальный подход, мозги и кое-что в штанах. Человек должен делать то, что хочет. Секс – всего лишь физический контакт. Эмоциональным он становится после определённого стажа отношений. Только дураки верят в любовь с первого взгляда. Нормальные люди секс на первом свидании должны только приветствовать. Если разобраться, секс – это способ общения и возможность лучше узнать друг друга. В моей жизни было полно баб, к которым после секса у меня пропадал интерес. Секс был единственной целью общения, да и то разовый. А были тёлочки, с которыми хотелось трахаться ещё и ещё и иметь отношения после секса. Со многими мне просто скучно. Побороть скуку помогает только калейдоскоп партнёрш. Я коллекционер, которому нравится спонтанный одноразовый секс. В моём понимании секс с незнакомкой даёт больше положительных эмоций. Мне смешно, когда тёлки загоняют себя в узкие рамки и не знают, как лучше распорядиться, а проще говоря, продать своё тело. Тошно смотреть, как девушка играет в недотрогу, а сама при первой возможности прыгает на первый попавшийся член. Меня больше привлекают тёлки, которые честно признаются, что хотят секса. Не обязательно желать второй и третьей встречи для того, чтобы соблюдать протокол. Нормальные тёлки после секса не бьются головой о стену и не винят себя за «непорядочность». Только для дур слово «секс» ассоциируется со словом «дать». Для них это означает «сдаться», «быть побеждённой». Чем плохо заниматься сексом с понравившемся мужиком на первом свидании?! Кто решил, что это аморально?! Считать аморальным секс на первом свидании могут только мудаки с кучей комплексов. Они повышают самооценку за счёт женского пола. А бабе какая разница, что какой-то убогий «член» про неё подумает?!
– Шеф, я во всём с тобой согласен. Все бабы – хорошие актрисы, любят играть достойных женщин, чтобы поймать в свои сети мужика. Они считают: что труднее даётся, то больше ценится. Для бабской психологии очень важен процесс сближения. Для них это не просто секс, а обмен теплом, чувствами. Короче, сплошные у них иллюзии.
– Вот и я про то же. Как можно не желать таких классных моментов?! Тошно смотреть, когда баба сидит чурка чуркой, чувствует, что мужик её хочет, и начинает думать о том, не использует ли её мужчина и будет ли у этого свидания продолжение? Каждая сучка строит из себя богиню и требует жертвоприношений. Я уже давно осознал: тёлок нужно трахать прямо на первом свидании, иначе потом они оперяются. Бабы должны понимать, что испепеляющая страсть на первом свидании совсем не означает, что за ней последует продолжение. Одним словом, мы любим трахать тёлок, а тёлки любят трахать нам мозги. Мне нужна женщина, а не сестра. Поэтому и трахать-то я её хочу в первый вечер. При более длительном знакомстве люди начинают чувствовать друг к другу некоторое родство, и перешагнуть через это потом достаточно сложно. Вот я уже давно не хочу свою жену как женщину. Она реально для меня просто родной человек, а трахать родного человека – некорректно. Почему бабы отказываются понять, что мы знакомимся с ними исключительно ради секса? Секс с девушкой – это потолок, который может возникнуть при знакомстве. Будет ли вторая встреча, зависит от того, понравилась ли тебе тёлка, в том числе в плане секса. Почему мы должны скрывать свои инстинкты?!
– Просто девушка боится: если дала при первой встрече, то подумают, будто она готова ложиться под всех подряд. Она хочет, чтобы её считали самой лучшей. Не каждая может расслабиться при первом трахе.
– А чего там расслабляться? Лежи, кайфуй от удовольствия. На хрена прятать свои природные инстинкты? Секс – это способ преодоления психологических преград между партнёрами, которых мы мало знаем. Мы живём в двадцать первом веке. Сексом занимаются все! Секс движет человечество вперёд! Тёлка даёт, потому что не может устоять перед партнёром. Она преодолевает свои комплексы. Именно после секса начинается самый откровенный разговор. Не обязательно трахаться с человеком и думать о том, что именно его ты ждал всю жизнь. Мне всегда нравились тёлочки без комплексов. Почему в сознании многих баб закрепилась дурость, что приличные девушки сексом не занимаются? Зачем ждать семнадцатого свидания, когда можно потрахаться на первом?! Если тёлка даёт хахалю через год после знакомства, то это ещё не факт, что она чиста. Даже если люди и не остаются вместе, они остаются в памяти друг друга. Неужели нормальность людей определяется лишь тем, что они занимаются сексом только ночью и только под одеялом? Нужно адекватно подходить к сексу на первом свидании. В сексе люди руководствуются инстинктами, а не моральными принципами…
Не успел я договорить, как распахнулась дверь больничной палаты и рядом с нами нарисовался чересчур бледный доктор. Мы оба вскочили. Вид у нас был как у нашкодивших школьников.
– Стас, забирай свою девушку обратно, – дрогнувшим голосом произнёс врач.
– В смысле… – Я ощутил, как от нервного тика задёргался глаз.
– В прямом смысле. Девушка впала в кому. Понимаешь, сейчас я бессилен что-либо сделать.
– И что теперь?
– Исход неизвестен. Либо она умрёт, либо пробудет в коме чёрт знает сколько времени. Ты хоть понимаешь, что такое кома?! – Тонкие губы врача затряслись.
Мне стало не по себе.
– Знаю, – ответил я неуверенно. – Это бессознательное состояние.
– Ни черта ты не знаешь. Это сложный патологический процесс. Нарушается работа мозга, нарушено мозговое кровообращение. Я тебе честно скажу – прогноз очень плохой. Налицо тяжёлые клинические проявления. Грубая дисфункция головного мозга.
– Пётр Ильич, ты мне лучше скажи: она жить будет?
– Не знаю.
– Как не знаешь? Ты же врач!
– Я врач, но не бог. Стас, ты занимаешься страшными вещами. Я тебя уже предупреждал, что больше в подобном участия не принимаю. Это вторая девушка! Первая чудом выжила. Так вот, я из-за тебя в тюрьму не хочу. У меня семья, работа. Забирай свою девушку и уходи.
– Куда я её заберу?
– К себе забирай. Пусть лежит в коме у тебя в квартире. Забирай её из моей больницы от греха подальше. Я ничего не видел, ничего не знаю и никому ничего не скажу.
– Почему она должна находиться у меня дома?
– А почему она должна находиться у меня в больнице?!
– Но ведь ей требуется наблюдение врачей.
– Пусть её наблюдают, но только в другой клинике. В конце концов, больниц в Москве полно.
– Больниц полно, только в крови у девушки возбудитель и алкоголь. Если отвезу в другую клинику, меня упекут в тюрьму. Даже если я её оставлю на пороге другой больницы, она может прийти в себя, и тогда мне крышка.
– Она и здесь может прийти в себя.
– Все её моральные претензии я урегулирую финансами.
– Стас, я тебе в прошлый раз сказал, что в подобных историях больше не участвую.
– Я хорошо заплачу.
– Мне репутация и жизнь дороже. Мне не нужны деньги. Забирай девушку, и дело с концом. Будь это первый раз, я бы ещё мог понять, что ты сделал это по неопытности. Просто не знал, что возбудитель нельзя мешать с алкоголем. Но это случилось второй раз.
– Пётр, сколько денег нужно?! – взревел я как раненый зверь.
– Ещё раз повторяю: в любой момент девушка может умереть.
– Но ведь она может остаться жить.
– Даже если останется жива, неизвестно, сколько времени проведёт в коме. Разговор закончен. Или ты забираешь девушку, или я заявляю на тебя в милицию.
– Пётр Ильич, ты с катушек слетел?! – Я достал из внутреннего кармана пиджака пистолет и приставил к виску доктора. – Я задаю тебе последний вопрос: сколько денег нужно, чтобы она осталась здесь?! Если ты ещё раз заявишь, чтобы я забирал девку, я прострелю твою седую башку и доставлю массу проблем твоей семье. Ты меня понял?
– Понял. Убери пистолет.
Глава 5
– Стас, это в последний раз, – тихо произнёс доктор, когда я убрал оружие.
Он знал меня много лет и отдавал себе отчёт в том, что если когда-нибудь пойдёт против меня, то лишится всего, что приобрёл за долгое время. Я дал ему пачку денег.
– Держи меня в курсе. Ты очень хороший доктор, сделай всё возможное, чтобы она осталась жива.
– Сделаю всё от меня зависящее, но это в последний раз.
– Я понял.
Я направился к выходу, но прилипший к стене доктор заставил меня остановиться, задав вопрос:
– Как хоть её зовут?
– Алёна, – дрогнувшим голосом ответил я и вновь ощутил, как от нервного перенапряжения задёргался правый глаз. – Кроме имени, ничего про неё не знаю. Она студентка какого-то института. Приехала в Москву из деревни. Живёт в общежитии.
– Ты давно её знаешь?
– Сегодня познакомились. Нас никто вместе не видел. Мой водитель привёз её ко мне на квартиру.
– И ты, как всегда, изображал телевизионного босса…
– Ну да. Это выстреливает на «ура».
Мы сели в машину, я достал пакетик с кокаином, велел водителю пока не трогаться и сделал дорожку. Когда меня, наконец, отпустило и неприятности показались ничтожными, я ощутил себя безумно крутым и сказал Игорю, чтобы он отвёз меня в один из самых престижных ночных клубов Москвы, где мне всегда рады.
– Шеф, может, на сегодня хватит куролесить? Может, лучше домой, к жене? Если не хочется к жене, можно наведаться во вторую семью и проведать гражданскую супругу. Если и этого не хочется, можно к любовнице. Сегодня и так день полон неприятностей. Может, лучше отдохнуть?
– Я сказал, вези меня в клуб! Я сейчас чувствую себя сильным и деятельным. Хочу на танцпол! У меня реально переизбыток сил.
– Да ты просто кокаину нанюхался, – угрюмо буркнул водитель и шмыгнул носом.
– Не твоё дело меня учить. Твоё дело везти куда прикажу. Я хочу тусить!
Игорь довёз меня до клуба. Я велел ждать и вошёл внутрь. В клубе уже собрались отпрыски из богатых семей, такие же, как я. Кто-то «зажигал» на танцполе, кто-то щупал стриптизёрш, кто-то нюхал кокаин, а кто-то закачивал в себя дорогой алкоголь. Тут были и юнцы, и дяденьки за тридцать, типа меня, но всех нас объединяли деньги, связи и богатые родственники.
VIP-дети, живущие по своим особым правилам и законам… Они тусуются каждую ночь, выдерживают бешеный ночной темп и при этом умудряются отлично выглядеть. Летом тусовка перебирается на юг Франции, зимой – в Куршавель. Все получили по праву рождения блага и удовольствия, на которые масса людей не может заработать за всю жизнь.
Местные клубные завсегдатаи настолько избалованы, что острые ощущения находят исключительно в наркотиках. Кокаин и марихуана здесь считаются самыми безобидными наркотиками. Самый модный и употребляемый наркотик – героин. Когда кто-то не появляется в клубе какое-то время, все понимают, что друг попал в наркологическую клинику. Правда, и в клиниках сейчас в большей степени на богатого отпрыска смотрят как на кошелёк, из которого можно тянуть деньги долгое время, по-прежнему подкидывая дозу. Клиника берёт клиента на гарантийное обслуживание и помогает справляться со срывами. В свободное от тусовок время многие работают, но не перетруждаются, ведь бизнес наследственный, он полностью отстроен.
Богатые тёлочки тут меняют с одинаковой небрежностью наряды, бриллианты и мужчин. «Золотая» молодёжь особо не напрягается от людской ненависти, злости и укоров в том, что существуем мы на деньги налогоплательщиков, которые воруют наши родители, находящиеся у власти. Плевать все хотели на эти разговоры. Народ считает, что мы прожигаем жизнь, и не понимает, что по-другому не может быть. Зачем нам к чему-то стремиться, если у нас и так всё есть?! За что нас ненавидят? За то, что мы можем осуществить любую свою мечту? Просто у нас другие взгляды на жизнь, мы росли в другой среде. Мы – высший свет!
Все в этой тусовке живут в ином ритме, и жизнь их полна иных событий. Отойдя от кокаинового дурмана, они приезжают с личными водителями на бронированных джипах в свои учебные заведения. Не пойму, почему те, кто нас ненавидит, любят оглядываться на других?! В глубине души они мечтают жить, как мы. Только рассуждают о бездуховности, а сами хотят хотя бы на денёчек попасть в наше окружение. Нам просто завидуют… И ругают нас тоже от зависти. Ведь мы одеваемся в дорогих бутиках, ходим в мажорные клубы, пьём шампанское по тысяче долларов за бутылку и швыряем на ветер родительские деньги. Им не дает покоя вопрос, каким способом наши родители нагребли столько денег.
Люди нынче злые оттого, что в стране разруха. Они считают, что мы кичимся богатством и привилегированным положением. Боятся, что мы, богатые снобы, будем править страной. Их бесит то, что мы – избранные. За глаза нас называют омерзительным стадом. Простой люд не может понять, почему именно нам привалило столько денег. Ведь не за работу, не за подвиги… Просто наши родители наворовали и нас научили. Наш лучший друг – доллар, и мы не скрываем, что почти каждый из нас не раз лечился от наркозависимости. Не так уж редко кто-то умирает от передоза.
У моих друзей из тусовки, воспитанных в тепличных условиях, отсутствуют чёткие границы в плане «можно – нельзя». Мы стоим над законом, ведь нас растили с мыслью, что мы родились для того, чтобы властвовать.
– Стас, как дела?! – вывел меня из задумчивости старый знакомый.
– Хреново, – честно признался я и, сев за столик, вновь достал кокс.
– Не бери в голову. Всё круто!
Как только вновь нюхнул, я почувствовал сильное беспокойство, вернулись неприятные галлюцинации. Перед глазами всё поплыло, услышал потусторонние голоса.
– Стас, ты чего такой задумчивый? – Рядом со мной оказалась Вера, дочка одного важного и влиятельного чиновника.
– Что-то меня сегодня мутит, – пробурчал я и окинул Верку безразличным взглядом.
– Давай с нами вискарика выпьем. Мы тут сегодня одно важное событие отмечаем.
– Какое?
– Папик подарил мне на день рождения «Ламборджини». Красивую! Правда, вчера я уже разбила ей морду. Но это не повод, чтобы расстраиваться. Она сейчас в ремонте.
– Решила устроить гонки?
– Хотела посмотреть, сколько на самом деле можно на ней выжать. Мы ещё с подругой перед этим такой классный герыч попробовали. После герыча скорость вообще не чувствуется. Теперь все говорят, что мы родились в рубашке. Неизвестно, как только живы остались. Реально чуть не отправились на тот свет. Благо машину не сильно покорёжило и сработали подушки безопасности. При герыче лучше новую тачку на скорость не пробовать.
– Батя сильно орал?
– Было немного. Главное, что я осталась жива. Купить или отремонтировать тачку – не проблема.
Я смотрел на Верку и улыбался. Сейчас я не понимал, где видение, а где реальность. Неожиданно у Верки вырос огромный хобот и появились ослиные уши.
– Ты что с собой сделала? – заржал я, держась за живот.
– Ты о чём? – не сразу врубилась Верка.
– Ты зачем такие уши отрастила?!
Верка взялась за уши и покрутила пальцем у виска:
– Ты что, дурак?! Нормальные у меня уши.
– Ещё скажи, хобот у тебя тоже нормальный!
– Какой хобот?! Стас, ты сегодня слишком много нюхнул. У тебя галлюцинации начались. К доктору сходи. Пусть немного тебя почистит и приведёт в порядок. А то дурь до добра не доведёт.
– Можно подумать, тебя твои гонки на высокоскоростных тачках с герычем до добра доведут! Мы тут все наркоманы со стажем. Кто-то нюхает кокаин, кто-то курит гашиш, кто-то колется опием и морфием. Среди нас есть и ВИЧ-инфицированные, но, даже узнав о своём диагнозе, они всё равно употребляют дурь.
Я схватил Верку за руку и потащил на сцену. Верка держала в руках бутылку виски, пила прямо из горлышка, громко смеялась и чуть не шлёпнулась на ступеньках, когда я пытался затащить её наверх. Как только мы оказались на сцене, я взял микрофон, показал знаком диджею, чтобы он выключил музыку, и заорал:
– Привет, мажоры!
– Здорово, Стас! – завопили все вокруг.
– Кто видит у Верки хобот?! А ослиные уши?! Я один или есть кто-то ещё?!
В зале послышался раскатистый смех. Верка как следует приложилась к бутылке, затем передала вискарь мне и закричала:
– Народ, Стас просто обнюхался! Его пробивает смех! У него галлюцинации!
Я сделал несколько глотков виски, обменял бутыль вискарика на микрофон и заговорил с ораторской интонацией:
– Верка назвала нас народом! Я щас уссусь! Нас обычно называют или национальным бедствием, или будущей аристократией государства, но ещё ни разу не слышал, чтобы нас называли народом! Народ нас ненавидит за то, что мы имеем бабки и за эти бабки имеем народ. Мы не закалены в трудностях! У нас всегда всё было. У каждого есть дорогая машина, дизайнерские шмотки, безграничные возможности, самые последние модели эксклюзивных мобильников, VIP-зоны самых престижных ночных клубов Москвы и Европы и пачка любимого кокаина в кармане! Мы не представляем развлечений без наркотиков. Наш самый лучший друг – кокаин! Он – главный гость всех вечеринок и тусовок! Мы с неописуемым удовольствием делаем дорожки кокса стодолларовой купюрой. Мы – короли, потому что находимся на вершине Олимпа! И пусть мы не свободны от пороков, зато живём так, как считаем нужным! Нам плевать, что за спиной шепчутся, будто у нас мёртвые мозги!
Зал взорвался аплодисментами, заметно покачивающаяся Верка вновь выхватила у меня микрофон и всучила мне бутылку виски.
– Стас прав, мы избранные! Я и пары дней не покаталась на новенькой «Ламборджини», как тут же её разбила, но не заморачиваюсь по этому поводу! Это всего лишь груда металла! Предки поорут и купят мне новую машинку! Деньги никогда не были для нас проблемой. Наша любовь – деньги! Наша жизнь – деньги! Наша честь – деньги! Наша личность – деньги! Наша культура – деньги! Смысл нашего существования – деньги и удовольствия! Мы мажоры, и нам плевать на мнение большинства! Мы дети министров, дипломатов, магнатов! Все вопросы можем решить одним звонком по телефону! Для нас нет запретов и норм! Мы лучшие! Нас не любят, потому что завидуют! Любой хотел бы оказаться на нашем месте. Волею судеб и благодаря деньгам родителей мы имеем большие возможности! Нам не нужно напрягаться, чтобы иметь деньги. Они у нас и так есть. Мы заносчивы и убеждены в собственном превосходстве! Мы живём с особым размахом, и бабло для нас всегда будет на первом месте! Мы смотрим свысока на тех, у кого не хватает бабок, чтобы оказаться рядом с нами. Наши деньги помогают нам выделиться! Я отношусь к категории мажорных девчонок! Мне не нужно мечтать выйти замуж за банкира, чтобы жить в роскоши, трахаться с тренером по фитнесу и мечтать о том, чтобы побыстрее сдох муж и оставил мне круглую сумму. У меня всё есть! Я никогда не буду встречаться с лузером, который будет трахать меня за деньги. Для меня люди не моего круга – второй сорт. Нам всем абсолютно по барабану, что думают о нашем образе жизни другие. В нашей тусовке считается дурным тоном не иметь «Бентли». И пусть народ считает, что честным путём таких денег не заработаешь, а наших родителей обзывают ворами, но ведь ни одного честного капитала не может быть по определению. Чужое добро всегда глаз колет. С чего народ решил, что дети состоятельных родителей должны ездить на автобусах или в метро?! Ожидая на остановке свой долбаный трамвай-троллейбус, провожая взглядом наши крутые тачки! И пусть завидуют! Им никогда не узнать, что такое много денег и как себя чувствуешь, когда тебе всё доступно. И пусть говорят, будто вся наша красота в наших кошельках, но в наши кошельки так просто не залезешь. Это им всю жизнь ходить в телогрейках с разводным ключом в одной руке и окурком в другой.
Зал вновь завопил и взорвался бурными аплодисментами. Я перехватил микрофон и заговорил уже более серьёзно:
– Деньги не только дарят жизнь, но и убивают. Они убили моего дядю и сейчас медленно убивают моего отца.
Неожиданно в зале стало тихо.
– Мой дядя думал, что с помощью денег будет свободным, но я видел и чувствовал, что это далеко не так. Его здоровье уничтожили деньги. Сейчас они уничтожают моего отца. У него постоянные стрессы. Забота о его будущем – это забота о будущем его денег. Перед смертью мой дядя сказал, что, всю жизнь зарабатывая деньги, он так и не приобрёл друзей. Когда пришёл его час, деньги ему не помогли. Наши предки живут в вечном страхе всё потерять. У них постоянная боязнь спуститься в «Форбсе» на одну строчку ниже, а то «коллеги» засмеют. – Я немного помолчал и добавил: – Нам всем повезло! Мы имеем деньги, и нам не нужно пахать так, как это делают наши родители!
Все вновь зааплодировали, и в зале заиграла громкая музыка.
Глава 6
Из клуба мне помог выйти мой водитель. Он усадил меня на заднее сиденье и с надеждой в голосе спросил:
– Стас, тебя куда отвезти?
– Домой, – пробурчал я себе под нос.
– А куда именно? У тебя домов как грязи. Домой к жене?
– У меня и жён как грязи. Вези за город, в мой особняк.
– Тоже правильное решение. Отдохнёшь от баб, отоспишься, приведёшь себя в порядок.
– А с чего ты взял, что я не в порядке?
– Ты кокса перебрал, да и виски тоже. Шеф, тебе реально нужно хорошенько отдохнуть.
– Отдыхать буду на том свете, а на этом ещё можно покуролесить. Звони, заказывай в особняк проституток, штук десять. Только самых роскошных. Чтобы сиськи-письки в лучшем виде! И ещё у меня обязательное условие: чтобы все проститутки были только в красных туфлях на шпильках не меньше двенадцати сантиметров. И ещё: чтобы у этих шпилек обязательно были железные набойки.
– Шеф, зачем? – расстроенно спросил водитель. – Ты уверен, что тебе это надо?
– Если я прошу, значит, мне это надо, – не раздумывая, ответил я.
– Просто сегодня и так одна девушка осталась в подвешенном состоянии между жизнью и смертью. Ещё неизвестно, выживет ли.
– Организм молодой, сильный. Не сдохнет, – бросил я и закурил.
– Будем надеяться, – пробурчал Игорь и стал звонить в фирму досуга.
– Шеф, заказал девок в другой фирме. В той, где ты постоянный клиент, больше девок не дают.
– И хрен с ними.
– В прошлый раз ты их так хорошо погонял, что девки больше к тебе ехать не хотят. Боятся.
– Ну и пусть сидят без бабла. Ты же сам знаешь, если я хорошо девок уделаю и позволю себе лишнего, то за это лишнее хорошо заплачу. Проституток полно, а я один. Эта фирма лишилась очень платёжеспособного клиента. Они ещё пожалеют.
– Шеф, а десять штук зачем? – Игорь перенял привычку у меня считать тёлок штучным товаром.
– Для разнообразия, – усмехнулся я. – Послушай, а ты когда-нибудь занимался групповым сексом?
– Нет. Я жену люблю.
– Можно подумать, ни разу ей не изменял.
– Изменял, конечно, – как-то осторожно произнёс Игорь.
– Ну так давай колись, семьянин.
– Я же нормальный мужик, но делаю это аккуратно, чтобы ни в коем случае не причинить жене боль. Я действительно очень сильно её люблю.
– А сексом заниматься любишь?
– Люблю.
– Ещё скажи, что жена за столько лет не приелась.
– Есть такое.
– А вот с этого места поподробнее.
– Просто в моём понимании секс и любовь – совершенно разные вещи. Секс – это конкретное обозначение полового акта, а любовь – более широкое понятие, включающее эмоциональные переживания. Секс – просто механика. Вот, например, моя жена не любит делать глубокий минет и никогда не решится на анальный секс, как бы я ни уговаривал. Бывает, я жену трахаю, а она в это время пультом от телевизора щёлкает. Но я люблю её из-за этого не меньше, а жизни своей без неё просто не представляю. У меня от жены сильнейшая зависимость. Я к ней душой прикипел. Если, не дай бог, расстанемся, придётся отдирать от себя с мясом. Даже больно об этом думать. С ней у меня духовное родство, а с другими женщинами просто секс. Как бы мы ни любили своих жён, но любая страсть со временем проходит. Хочется новизны, эмоций. Рядом любимая родная жена, но она воспринимается больше как родственница. Тут уже не страсть, а родство, привязанность, понимание, уважение. Нужно изменять жене, сохраняя нормальные отношения. Я вот после измены ещё больше супругу люблю, стараюсь её чем-нибудь побаловать, что-нибудь ей купить, сказать что-то хорошее. Наверное, это оттого, что чувствую себя виноватым. Жена и ребёнок – стимул моей жизни. – Игорь замолчал, вопросительно посмотрел на меня, словно спрашивал: не слишком ли он разговорился. Я нетерпеливо махнул рукой, мол, продолжай. – У любви есть несколько стадий, – согласно кивнул Игорь. – Сначала влюблённость, затем любовь-страсть, потом любовь-привычка, потом просто привязанность. И ничего страшного нет в том, что любовь переходит в привычку. Ну не могут люди всю жизнь гореть теми чувствами, которые были вначале. Вспышка огня переходит в спокойную фазу. Главное – сохранить в любви-привычке привязанность, заботу, ответственность и нежность в отношениях. А что касается измены, то мы так устроены, что у нас «нижний этаж» работает отдельно от головы. Я стараюсь беречь душевный покой жены, но женщина всегда чувствует измену. У неё вечно грустные глаза, вечные нервы, на нервной почве проблемы с гормонами. Не зря говорят – опасны именно те мужчины, которые ещё не нагулялись. Хотя, если разобраться, мне кажется, нагулявшихся мужиков в природе не существует.
– Так ты не ответил, что там у тебя с групповым сексом? Хватит оправдываться перед самим собой, почему ты иногда ходишь налево от жены.
– Я же сказал, ничего подобного у меня не было. Я даже представить не могу, что какая-то девушка на это согласится. Если, конечно, она не проститутка и ей за это не платят.
– Зря так думаешь. Когда я был молодой и у меня ещё было желание добиваться девок, я довольно часто занимался групповым сексом не с проститутками и ничего этим тёлкам не платил. Когда-то вдвоём с другом мы несколько раз имели секс с одной тёлкой. Ты бы видел, как эта она возбуждалась от двух членов – в десятки раз сильнее. Думаешь, у бабы нет мысли переспать сразу с двумя мужиками? Таких полно, и это не какие-нибудь продажные, а совершенно нормальные женщины. Просто многие боятся озвучить свои мысли. Боятся, что их посчитают шлюхами, что кто-то узнает про эти их вольности. Зато какие потом воспоминания! Тёлка помнит об этом всю жизнь, ведь орёт от удовольствия так, что затыкают уши соседи. Теперь групповушки стали для меня обычным делом. Не поверишь, но мне это даже приелось. Групповушка за групповушкой. Хочется испытать состояние, когда я первый раз занялся групповым сексом, но его уже не вернёшь. Хотелось серьёзных оргий, чтобы куча народа и все постоянно менялись. Пришло время, я попробовал и это. Так что нет ничего невозможного. Если захотел разврата, всегда можно его получить.
Как только мы заехали на территорию моего особняка и охранники закрыли за нами ворота, я велел Игорю встречать проституток, а сам пошёл в дом. От передоза кокаина с виски меня знобило, и я чувствовал себя словно не в своей тарелке. Решил догнаться коньяком. В эту минуту позвонила моя гражданская жена Лена. Я быстро опрокинул в себя рюмку и нехотя снял трубку.
Читать бесплатно другие книги:
