Сбывшееся ожидание Московцев Федор

Блайвас пришел вместе с Богданом Радько и Ренатом. Они присели за стол, а он, отведя Андрея в сторону, сообщил, что, узнав о невозможности объехать все фирмы и выбрать товар одним днем, решил не рисковать и взять только половину векселей:

– Это риск ёпта – мы получаем бумаги и становимся гарантами. Я взял вексель и должен держать слово – через десять дней 30 % суммы, в конце января – оставшееся. Поэтому мы с Богданом решили посмотреть, как это выглядит на практике и взяли половину.

– Ну и как – всё нормально?

Блайвас согласился – сработали технично, забрали весь товар без проволочек. Андрей напомнил, что сделано полдела, а наверное даже меньше – ведь самое сложное это получить деньги за товар, продать его. Готовых заявок от покупателей, которые уже сделали предоплату или гарантированно выкупят товар – меньше чем на четверть объема. Еще примерно на 50 % общего количества есть предварительная договоренность, вероятность того, что покупатели оплатят продукцию в течение месяца, можно оценить 70–80 %. Оставшаяся 1\4 часть товара – под вопросом, она гарантированно реализуется в течение двух-трех месяцев, но никак не к концу января.

– По большому счету это охуенно, – Блайвас расплылся в довольной улыбке. – Если будет так как ты говоришь.

Он покосился в сторону Леночки, и его по-воловьи выпуклые глаза загорелись петушиным вожделением:

– Чё, яйца к ней подкатываешь?

Андрей сморщился, как от зубной боли – да ну, мол, динамщица хитро сделанная. Блайвас тут же предложил:

– Отдай её нам, мы с Богом её чпокнем на два смычка. От хитро сделанной до хитро выебанной – одна поездка на шашлыки.

При этих словах Андрей внутренне вздрогнул:

– Посмотрим.

Блайвас осклабился:

– Кого ты собрался наебать – вижу, как ты на неё запал.

Они вернулись к столику. Там обсуждали планы на вечер, Вальдемар зазывал в ресторан «Сделаем заказ», Ренат предлагал не выебываться и скромно поужинать в бистро «Ёлки-Палки».

– Мне надо где-то скинуть сумку, – сказал Андрей.

– Давай у меня в номере, – с готовностью отозвалась Леночка.

Она поднялась со своего места, и перед тем, как развернуться чтобы пойти к лифтам, Андрей успел заметить, с каким сожалением смотрит на него Ренат.

В лифте Андрей приобнял Леночку, она не сопротивлялась и даже немного прижалась к нему. Она поинтересовалась, пускают ли его в гостиницу без регистрации, и всё происходило так, будто двое молодых людей, между которыми всё давно решено, на секунду заглянули в свой гостиничный номер с тем, чтобы через непродолжительное время туда вернуться и остаться до утра. Андрей удовлетворенно отметил, что кровать в номере двуспальная.

Когда спустились, то обнаружили потери в своих рядах. Радько, Блайвас и Ренат ушли, оставив Вальдемара одного. Ренат не захотел лицезреть, как Андрей будет окучивать Леночку, а Радько с Блайвасом в дорогие рестораны ходили, только если за них кто-то платит, а за свой счет питались в более демократичных местах. А скорее всего они поедут в специфические заведения для одиноких мужчин.

Леночка просияла – такой поворот событий её очень устраивал.

Ресторан «Сделаем заказ», куда они прибыли, походил на филиал Версаля. Обставленный в стиле барокко, с гнутыми линиями, стремительной резьбой, всевозможными плоскостными изгибами и выпуклостями – запечатленными в бронзе, позолоте, цветном камне, перламутре, древесине ценных пород, с лакеями в ливреях, это был словно отблеск эпохи Короля-Солнце, Людовика IV. Под стать была и публика – террариум миллионеров, что стало ясно уже по автомобилям, припаркованным напротив входа. Тестостерон плавал в воздухе, женщины были одеты с невероятным блеском, а халдеи, как водится, собирали капусту. Никогда столь многие не расстаются с таким количеством денег за столь короткий промежуток времени, как в этом заповеднике толстосумов – не считая, конечно, случаев, когда для сбора средств используется АК-47.

Леночка явно готовилась к долгому вечеру: принесенное официантом меню она изучала с серьёзностью налогового инспектора и в итоге заказала карпаччо, ризотто, суши трёх видов и суси четырех разновидностей. Андрей с Вальдемаром заказали телятину.

Обычно Леночка вела себя преувеличенно манерно в дорогих местах, но в этот раз, будучи чрезвычайно возбужденной, верещала как тетерев на току, размахивала бокалом виски и рассказывала о том, что, случись ей работать порноактрисой, она бы взяла псевдоним Надин Ауэрман. Повезло, что она не раздавала по обыкновению бесплатные инструкции официантам, как им работать, вместо этого прозвучала история о её отношениях с краской для волос:

– … как-то раз я покрасилась в блондинку, как Мадонна в фильме «Кто эта девчонка?», и это было большой ошибкой. Темно-шоколадный мне идёт гораздо больше. Мой натуральный цвет…

Леночка посмотрела по сторонам в поисках наглядной иллюстрации, а когда никого с подходящим цветом волос не обнаружилось, лихо задрала юбку:

– Вот тут всё видно!

Она отпустила подол прежде, чем он успел взмыть на критическую высоту, – долю секунды сидевший рядом Андрей был уверен, что этим дело не ограничится.

– … Ренат… он просто невыносим. С ним невозможно появляться в приличных местах. Он страдает метеоризмом – рулады, источаемые его телесным низом, не идут ни в какое сравнение с его баритоном. Я сама не святая, могу и пернуть, но никогда не делала это при Ренате.

Она явно считала, что ведет себя взрывоопасно и провокационно, но эту точку зрения способны были разделить разве что девочки-отличницы из старших классов. В этот вечер Андрею показалось, что перед ним самый невинный женский образ из всех, что он когда-либо видел.

В тот момент, когда официант, расставив тарелки с заказанными блюдами, пожелав приятного аппетита, повернулся и отошёл от стола, Андрей заметил появление в зале Босса, в сопровождении помощницы Мирки. Секунда, и они бы исчезли за дверью отдельного кабинета, но хозяин Судотехнологии, увидев Вальдемара, остановился.

– Что он тут делает? – едва слышно спросил Андрей.

– Вообще-то это его ресторан, – ответил Вальдемар, поднимаясь.

Босс махнул рукой, мол, сиди, я сам подойду. Он подошел, а Мирка осталась на месте. Осмотрев всех сидящих, и остановив свой взгляд на раскрасневшейся Леночке, сказал:

– А я думал, ты улетел в Улан-Удэ.

– Пшемыслав Гржимекович… – подскочил только что усевшийся Вальдемар. – У меня тут возникла заминка…

Леночка ответила всесильному Боссу вызывающим взглядом и поджала губы. Он взял со стола прозрачный файл с документами, и, пробежав глазами, прочитал:

– … продавец продал, а покупатель купил… продукция оплачена векселем ЛОХО-Банка номиналом…

Заинтересовавшись, он присел рядом с Вальдемаром, и, махнув Мирке, мол, заходи в кабинет, делай заказ, я сейчас, продолжил:

– А ты что, завязался с Лечи Вайнахом по векселям?

Вальдемар был ни жив ни мертв, и Андрей счел нужным вмешаться:

– Это мой проект…

Но тут же запнулся, не зная что сказать – придумывать липу бесполезно, а правда такова, что её лучше держать при себе.

Босс разоблачил вымысел легким приподнятием бровей:

– Твой проект… а документы подписаны Вальдемаром – я его кривой почерк узнаю из тысячи.

– Пшемыслав Гржимекович, – очнулся Вальдемар, – это так, в свободное время… другу помочь, я сейчас же вылетаю в… Удэ.

– Да меня не интересует, когда ты вылетишь в дацан, мне нужен результат. Просто прежде чем что-то затевать, ты бы подошел и посоветовался. Знаешь ведь свою проблему – а, Вальдемар, знаешь?

Вальдемар опустил голову, приготовившись к самому худшему. Леночка продолжала надменно разглядывать Босса, глаза её расширились, как блюдца, весь её вид как бы требовал некоей сатисфакции. У себя на районе хам, потревоживший пацанов, когда они кайфуют, ответил бы за свои рамсы, но она немного попутала место. Здесь статусный ресторан самого Босса, а не тошниловка на раёне, в которой заправляют местные быки и пьяненькие шлюшки. Как Шрэк не мог вписаться в королевское семейство и вёл во дворце так же, как у себя на болоте, так и Леночка не могла избавиться от некоторых стереотипов поведения. Но Шрэк тосковал по болоту и не прятал своё истинное я, а внутри Леночки зародилась некая светская львица, вступившая в конфликт с районной шмарой.

Босс продолжал плющить Вальдемара:

– А я тебе скажу – Лечи и Заза в бегах, а Умара Радулова два часа назад закрыли по подозрению в организации убийств, кроме того, нанесение тяжких увечий. Собственно если бы я не вмешался, он так бы разгуливал на свободе – его уже разок судили, но суд присяжных его оправдал. Но Клавдия Пайпер, небезысвестная тебе особа, в честь которой назван мой благотворительный фонд, слёзно просила меня помочь расквитаться с Умаром.

– А… это он её облил кислотой? – робко поинтересовался Вальдемар.

Босс кивнул:

– Да, он. Она с ним встречалась… и… в общем, он приревновал её и изуродовал ей лицо. Но она ничего не смогла доказать, и он остался на свободе. А когда вышла на нужных людей, он скрылся.

Потерев руки, добавил:

– Но теперь правосудие восторжествовало… благодаря…

Андрей мысленно закончил фразу:

«Нескольким десяткам тысяч долларов, которые заплатила тебе Клава Пайпер или её родственники».

Хозяин Судотехнологии стал вынимать из файла документы, один за другим:

– Ну и насколько ты влип с Умаром?

Андрея бросило в жар:

– Пшемыслав Гржимекович… вы знаете, у меня проблема… можно с вами переговорить?

Босс устремил на него свой всепроникающий взгляд:

– Если по делу, то можно.

Андрей поспешно поднялся, Босс – степенно – тоже. На прощание он улыбнулся Леночке: «Мадам…», бросил недовольный взгляд на Вальдемара, и подошел к Андрею:

– Говори!

– Мы взяли только половину векселей, – начал Андрей, и, отдалившись еще на один шаг от стола, продолжил. – Завтра Умар должен выдать оставшиеся.

Он кратко изложил ситуацию, одновременно размышляя, нужны ли сейчас джигиты, или пускай чалятся.

Объективно, джигиты были сейчас нужны, как лисице – папаха, в случае если Лечи с Зазой в бегах, а Умара надолго закроют, можно не спеша реализовать товар и забрать себе всю выручку – как раз получится запланированные $500,000. Однако, Лечи и Заза только для милиции в розыске, для остальных граждан они всегда на месте; а Умара как посадили, так и выпустят, и они, собравшись все вместе, могут потребовать свои деньги, а именно $500,000, несмотря на то, что векселей было получено на половину оговоренной суммы – миллиона долларов. Скажут: мы вам давали, а вы не взяли, так что пеняйте на себя – мы сделали вексели на миллион и по уговору должны получить половину с него. И по понятиям будут правы. А если сейчас договориться насчет освобождения Умара, за это можно будет сбить цену, потребовать с них скидку.

Босс с высоты своего роста (в нем было под два метра – почти наголову выше Андрея) дружелюбно взирал на собеседника, сочувственно вслушивался, вскидывал глаза к голубому потолку, по цвету схожему с небом в безоблачный день, и исподволь зорко следил за Вальдемаром и Леночкой.

– Он нам нужен, без него схема разрушится, – закончил Андрей. – Я готов пойти на издержки, если можно что-то сделать.

Босс нахмурился, его властное лицо приняло суровое неумолимое выражение:

– Но как это так – его официально арестовали, у следствия есть неопровержимые улики.

– Ну так бывает что… что подследственного выпускают по болезни, под подписку о невыезде. Нам нужен Умар хотя бы на пару дней.

– А кто рулит всей темой, кто принимает решения?

– Я.

Может, у Босса и были какие-то задвижки, но его ни в коем случае нельзя было обвинить, что он не прислушивается к просьбам, не входит в ситуацию.

– Сколько? – деловито осведомился он.

– Двадцать тысяч – долларов.

– Нет, это слишком мало. Давай сорок.

– Да, конечно – я просто не знал тарифов, – согласился Андрей, напустив на себя безмятежный вид.

Босс ощупывал собеседника взглядом, словно пытаясь заглянуть во все карманы.

– Ну так давай, у тебя деньги с собой?

– Нет, у меня будет такая сумма… дня через…

– Но Умар тебе нужен завтра? – нетерпеливо спросил Босс.

– Так точно.

Сорок тысяч долларов Андрей не смог бы наскрести даже через неделю, но это просчет Блайваса, ему и платить. А Блайвас смог бы найти такую сумму – но только не в Москве, а у себя дома. В любом случае нужно созвониться с ним, но впутывать в разговор третьего было бы тактической ошибкой.

– Три дня, Пшемыслав Гржимекович, максимум к четвергу. Четверг – крайний срок. Знаете, я в чужом городе… Вернувшись домой, в Питер…

Голосом, пронизанным искренним участием, Босс ответил:

– Андрей! Неделя тебя устроит? К следующему понедельнику соберешь пятьдесят зеленых?

– Пятьдесят тысяч!?

– А как ты хотел? Я тебе делаю дело авансом, а ты еще ставишь условия, – любезно, но строго проговорил Босс.

Андрею ничего не оставалось делать, кроме как согласиться. Они скрепили уговор рукопожатием, Босс отправился в отдельный кабинет своего ресторана, чтобы обрадовать свою подругу свалившимся с неба заработком, усевшись на обычное место напротив двери, он набрал Лечи, чтобы поставить в известность об изменившихся обстоятельствах – присяжные, которые должны судить Умара, в последнюю минуту заменены другими, к которым нет подхода, поэтому Умару придётся организовать побег. Что касается реабилитации и закрытии всех уголовных дел – об этом позже, в следующем году. Эту версию Босс придумал, пока дошёл от столика Андрея и Вальдемара до своего. Лечи терпеливо выслушал и напомнил об Англии – ему хотелось поскорее перебраться в свободную демократическую страну, в которой можно спокойно дожидаться судов, которые бы реабилитировали его в России.

Насчет сионистов из Бнай Брит, как перед ними оправдываться за исчезновение Умара Радулова из камеры СИЗО, Босс решил подумать после ужина – дабы не портить аппетит.

Опечаленный Андрей присоединился к своей компании.

– Всё нормально? – поинтересовалась Леночка, которой передалось удрученное настроение её спутников.

Андрей постарался придать лицу беззаботное выражение:

– Давай вмажем!

– Фу! Что значит «вмажем»! – Леночку бросало из крайности в крайность.

«Уж лучше бы ты дурачилась», – подумал Андрей, ожидая появление псевдоинтеллигентских заскоков, по части которых Леночка была так сильна.

Вальдемар и не пытался казаться веселым. Не доев свою телятину, он попрощался, сославшись на то, что срочно должен звонить в Белоруссию.

– Завтра в девять – в холле гостиницы! – напомнил ему вдогонку Андрей.

Тот, обернувшись, махнул рукой – ОК!

Леночка начала с расспросов, что это за мерзкий тип подсаживался к ним за столик, что это за надменная блядь его сопровождала, не удосужившаяся подойти и поздороваться, а когда её любопытство было удовлетворено, вопросила, зачем создавать семью, чтобы потом изменять с подобными шлюхами.

И вообще,

– …прежде чем создать семью, нужно пожить вместе год-два, хорошо изучить друг друга, проникнуться проблемами друг друга, девушка должна стирать носки своему парню, он должен знать марку её любимых прокладок…

Это было немного не то, о чем хотел бы поговорить Андрей. Да и заведение стало его напрягать. Он предложил сменить дислокацию. Оказалось, что Леночка не против. Расправившись с блюдом, они покинули ресторан и отправились в ночной клуб. Перед тем, как сесть в такси, Андрей имел продолжительную беседу с Блайвасом и Радько, подъехавшими по его звонку. Блайвас, хоть и понял за собой просчет – не взял все векселя сразу, всё же не хотел брать на себя внезапно возникшие издержки.

– Достань ему сорок тонн к утру – и сэкономишь десять тысяч, – предложил Андрей. – Нет, если мне не веришь – пойди поторгуйся с ним, он еще здесь, я проведу тебя в его кабинет.

«И что, ты прямо с НИМ стоял и торговался за освобождение чеха?» – этот вопрос, заданный недоверчивым тоном, Блайвас задал пять раз, набыченно глядя на дубовую входную дверь с раззолоченной ручкой. Но внутрь так и не вошёл.

– Так что нам делать, епта? – наконец спросил он, когда до него дошло, что Андрей тут главный.

– А что делать… наберешь с утра Умару – его сотовый должен быть включен… если только Босс не напиздел… поедешь возьмешь у него вексели, и скажешь, что его освобождение обошлось нам в сто косарей… плюс дополнительная отсрочка по оплате товара… скажем, в один месяц.

Радько толкнул Блайваса в бок:

– Ебать – а он волокёт, умеет лавэ считать.

Тот не удержался от хохота:

– Вот медицина – «сто косарей», «отсрочка». Я хуй бы догадался, а он, бля, сразу тему просек.

– Ёб твою в гроб, включил насос по теме.

Вуду-Лаунж, куда они приехали в начале одиннадцатого, был заполнен всего лишь на треть. Разумеется, Леночке не подошла барная стойка («Ты что, ты представляешь, как МЫ будем ТАМ сидеть!?»), и она потащила Андрея за отдельный столик. Он вспомнил рассказы Рената – даже при пустом зале Леночка считала впадлу сидеть за обычным столом, ей непременно нужен был ВИП. К счастью, здесь, в этом ночном клубе ВИП-зоны не было, по крайней мере, она на бросалась в глаза. И конечно же, Леночка заказала еды, хотя только что плотно поужинала. Андрей взял мартини. Время шло, и ему нужно было продвигать свои дела.

Звуковым оформлением служила гнусная пластилиновая попса – незатейливые синтезаторные ритмы и нехитрые бесстыжие тексты, в которые то и дело вторгалась хулиганская читка – гимн года для всех несмышленых пигалиц.

– Ты просто обворожительна! – проворковал Андрей, придав голосу сладость меда. – Этот вечер мне особенно дорог – я хочу признаться кое-в-чем, но прежде…

Привстав, он перегнулся через стол, и поцеловал её в губы. Она не ответила на поцелуй. Сев обратно, он собрался продолжить свои речи, но она опередила:

– Ты постоянно пытаешься мне угодить: Леночка, не нужно ли тебе то, Леночка не нужно ли тебе это, ты уже готов звезду с неба достать!

– А что, нужно накернить тебя с ноги?! – опешил он.

– Понимаешь… со мной нужно не так. Конечно, мне приятно, что ты такой галантный, но… нужно потверже. Я избалована мужским вниманием, у меня столько ухажеров, и ото всех я слышу: Леночка пожалуйста, Леночка мерси. А мне хочется почувствовать твердую руку, чтобы меня обломали, обуздали.

– Вообще не вопрос, – ответил Андрей.

И он развернул подошедшую официантку, принесшую бутылку мартини, и попросил стакан минералки – самой дешевой. И подчеркнул:

– Самую дешевую минералку!

Играла какая-то психоделическая музыка, мягкие синтезаторные переборы, неторопливый бит и архаичная атмосфера которой были отмечены внятным клеймом второсортного и не будили ни эмоций, ни воображения, и нагоняли преждевременный климакс. Такая музыка была бы вполне уместна на занятиях йогой в доме престарелых.

Леночка начала с инструкции по обращению, а закончила высокоумными рассуждениями о смысле жизни.

– …что мы из себя представляем? Зачем мы созданы? Ради чего живём? Возможно ли совершенство? Что будет после смерти? Только эти вопросы имеют значение в нашей жизни. Остальное – суета, тлен. Жизнь имеет смысл, только если человек ищет ответы на эти вопросы…

Пошли запредельные выкладки, услышать которые Андрей никак не ожидал. Если разговор о том, как нужно обломать динамщицу, прямо вёл к цели сегодняшнего вечера, то тема смысла жизни, да еще в такой интерпретации, вела в никуда. «Для чего мы живём?» – с таким же успехом можно искать ответы на вопрос: зачем встаёт хуй?

В переыве между двумя глотками самой дешевой минералки, когда Леночка на секунду умолкла, он подал голос:

– Вообще один человек, поумнее меня, сказал, что смысл жизни – ходить по магазинам и трахаться.

– Андрей, будь, наконец серьезным!

– Да я ничего, за что купил, за то продал, ничего личного. Это формулу жизни вывели два шведских профессора из Стокгольмской школы экономики – Кьелл Нордстрем и Йонас Риддерстрале. Слыхала про таких?

– Не «слыхала», а «слышала», – нравоучительно поправила она. – Где ты этой гадости набрался? Такое впечатление, что твоё общение происходит на уровне шлюх.

Её следующая выкладка заставила его вспомнить кошмарные истории, рассказанные Ренатом. Леночка не без гордости поведала, что может «спать с мужчиной и не спать» – то есть проводить с мужчиной ночь в одной постели и не отдаться ему. И она считала это огромным достоинством – умение раззадорить мужика и оставить его наедине со своим вздыбленным хуем. По её рассказам выходило, что расшвыривать взводы мужиков, лопающихся от своей крутизны – её любимое занятие.

Похвалившись своим достоинством, она продолжила философские изыскания, и через некоторое время Андрею показалось, что он впадает в гипнотический транс. Её ротик выглядел вполне себе порочно, и лучше бы она его открывала для чего-то другого, но не для того, чтобы перерабатывать звуки и слоги с монотонной обреченностью молотилки комбайна «Дон». Перед глазами Андрея поплыло, он перестал понимать кто он, где он и зачем. «Нужна срочная перезагрузка!» – подумал он и отпросился в туалет.

В кабинке он попытался привести свои мысли в порядок, собраться для решающего броска. Он чувствовал такое напряжение, как если бы ему нужно было к утру погасить все долги – перед кредиторами а заодно и перед Умаром. Тут он услышал цоканье каблуков и женские голоса. В мужской туалет зашли несколько девушек.

– Блиааа… клиентов никого.

– Ага, какой-то хрен угостил дешевым шампанским, вроде повелся на 200 баксов, хуй с ним, там у него дома бабушка – метро Текстильщики. Потом блядь соскочил.

Андрей прислушался к разговорам шлюх, и постепенно его отпустило. И почему он так настроился на секс, с чего он решил, что эта прожженная динамщица ему уступит? Он до конца осознал всю бессмысленность сегодняшнего мероприятия и горько пожалел, что не уехал в Волгоград.

Внезапно он насторожился. Кажется, заговорили о нём.

– … одни чмыри собрались. Есть там один, блондин в костюме, сидит в зале с девкой.

– Да ланнн, «с девкой», она ему не даст.

Проститутки не уходили, ждать в кабинке бессмысленно, и Андрей, открыв дверь, обнаружил себя. Четыре размалеванные шмары удивленно воззрились на него.

– Салют, девчата, сто баксов – и я ваш!

– Нихуяссе! – выдавила одна. – А это чо – мужской сортир?!

Он кивнул:

– Нет повести печальнее на свете, чем повесть о миньете в туалете.

Вернувшись к Леночке, Андрей чувствовал себя более раскованно. Он решил, что ему наплевать, чем закончится вечер, он не будет пытаться соблазнить Леночку, посягать на её честь, не в последнюю очередь потому, что, чего бы он ни предпринял, это уже кто-то делал до него и обломался. Единственное, что его беспокоило, как бы не задержаться тут до утра, по обычному Леночкиному сценарию – тогда он не успеет забрать у неё свою сумку. Ну ничего, сейчас он поздравит её с днём строителя – она строит из себя чорт знает что – и отправит в гостиницу, а сам поедет в аэропорт.

Пошёл какой-то шумовой сквозняк – исполнители то пулеметной бочкой, то резкими гитарными риффами прокладывали дорогу в персональный ад.

Леночка продолжала нести свою развинченную околесицу, теперь уже про иностранные языки, оказывается, она еще и полиглот плюс ко всем своим прелестям – знает испанский, а недавно подсела на арабский, и это такой красивый язык, что пожалуй, станет её любимым. С его помощью проще всего познать смысл жизни. Было бы замечательно, если бы Андрей нашел ей толкового репетитора, а то на общаковских курсах изучать арабский нивкосяк. Она даже знает, где такого репетитора можно найти, и сколько ему заплатить.

Услышав про языки, Андрей оживился:

– Знаешь, могу определить тебя на изучение редкого полинезийского языка – каури. На нём в начале прошлого столетия говорила только одна желтолицая старуха. Эта женщина умерла, оставив попугая. Один немецкий ученый записал несколько слов этого наречия, так сказать, с клюва попугая. Он составил словарь. И этот словарь, по моим сведениям, изучают в Школе восточных языков – а у меня там родственница работает, могу сделать протекцию.

Получив такой ответ, Леночка задумалась, впрочем, размышляла она недолго, и вскоре застрочила с пулеметной скоростью по новой: смысл жизни, спать с мужиками и не отдаваться им, знание арабского языка – прямая дорога в постель к арабскому шейху…

Ближе к полуночи Андрея потянуло в сон. Леночка, напротив, обрела второе дыхание.

– Слушай, пойдем уже отсюда, а то я сплю, – бесцеремонно оборвал он её, и, махнув рукой официантке, сделал жест, – мол, принесите счет.

«Вобщем, никто не выжил», – так можно было назвать песню с прорезавшимся непонятно с какого перепугу саксофоном, под которую покидали заведение. Сеанс музыкальной мастурбации и насилия над высшей нервной деятельностью, сопровождавшийся звуковым терроризмом, подошёл к концу. Андрей почувствовал, что настала пора играть свою игру.

В такси, на заднем сиденье, Леночка не сопротивлялась, когда он обнял её, и властно прижал к себе. Лишь спросила:

– Ты отдаешь себе отчет?

– ???

– Мы же едем в гостиницу, номера у тебя нет…

– Как-то так.

– Ты останешься до утра, может что-то произойти.

– Как бы может, – обескровленный долгим общением, Андрей отвечал односложно.

– Ну, ты возьмёшь на себя ответственность, если что-то произойдёт?

Андрей пробудился от дрёмы, в которую начал было впадать:

– Да-а-а… конечно!

Он ощутил сильное возбуждение, в голове помутилось, ему так захотелось её, и это было не какие-то пустые надежды, а почти сбывшееся ожидание. Она доверчиво прижалась к нему, и он явственно почувствовал, что она в его власти. Он хотел её, планировал соблазнить, но до сей поры всё было не то, как-то обыденно и выспренно. Сейчас в нём проснулся дремавший до поры демон. К тому же водка, заполированная темным пивом и мартини, давала о себе знать.

Они благополучно миновали охранников на входе, те равнодушно посмотрели в их сторону и не проверили у Андрея гостиничную карту. Проститутки, дежурившие почти на всех диванах, находящихся в холле, более придирчиво разглядели вошедших. В лифте Андрей почувствовал, что власть его ускользает. Ему показалось, что у Леночки переменилось настроение.

Войдя в номер, Андрей снял пальто, повесил его на вешалку. Затем снял туфли. Но дальше прихожей он не продвинулся – прямо перед ним возникла Леночка, она протянула ему его сумку и холодно процедила:

– Вот. Твои вещи.

Да, с ней явно что-то не так. Либо она изначально запланировала этот спектакль и сейчас получает особую форму оргазма оттого, что жестко прокатила парня. Андрей попытался обернуть всё в шутку, но понял, что всё очень серьёзно – о чем свидетельствовала следующая фраза:

– Давай, спускайся вниз, там полно шлюх, найдешь себе кого-нибудь.

Он начал что-то говорить о чувствах, которые его обуревают, попытался её обнять, но получил неожиданно резкий отпор. Он даже не ожидал, что эта хрупкая девушка может быть столь энергична. Вот тебе «два метра сухостоя»! От её толчка Андрей, считавший себя тренированным, отлетел к двери. Сумка полетела ему вслед.

– Убирайся!

Если бы не этот крик, если бы ему не нужно было сделать несколько шагов по предбаннику обратно, в сторону комнаты, чтобы забрать пальто и туфли и там встретить её презрительный торжествующий взгляд, Андрей бы может убрался восвояси, кипя злобой и проклиная себя. Однако, сделав шаг за своими вещами, он почувствовал призыв темных сил. Кровоточащая трясина, затягивавшая его в себя, которой он долго сопротивлялся, победила.

«Вот дерьмо! Какого чорта! Я проучу динамщицу!»

Одним прыжком он сбил её с ног, повалил на диван, и, прежде чем она успела опомниться, скрутил её руки у ней за спиной, левой рукой взял их на захват в области запястья, правой зажал рот, ногами раздвинул её ноги. Она сделала несколько энергичных, но бесполезных телодвижений, и он, вдавив кулаком левой руки в матрас, резко дернул в обратную сторону. Получившейся амплитуды оказалось достаточно, чтобы её позвоночник хрустнул от удара костяшками, натренированными отжиманиями на твердом полу. Чтобы она усвоила урок, он сжал её, беря на излом все кости и суставы её тела. После чего чуть ослабил правую ладонь, сжимавшую Леночкин рот.

– Сейчас я тебя выебу. А если вдруг у меня не получится – придушу.

Она часто и тяжело дышала, у неё не осталось сил на крик.

Выкручивая левой рукой её запястья, давя кулаком на позвоночник, правой рукой он задрал юбку и стал стягивать колготки.

– Ублюдок, больно, сломаешь! – вскрикнула она.

Тогда он схватил подушку, и придавил ею Леночкино лицо.

Она была права, – спиной она лежала на его кулаке, а сверху сам он давил на неё всей своей массой, выгнутый позвоночник запросто мог сломаться. Ему пришлось ослабить натиск, но перед этим он прошёлся по всем болевым точкам – для профилактики. Дальнейшее он проделал почти без насилия – после приглашения, произнесенного сквозь зубы: «Залезай уже, скотина». Самым трудным оказался последний этап, на котором казалось, не будет никаких препятствий. Леночка лежала неподвижно, с закрытыми глазами, безвольно, безучастно, она уже не сопротивлялась, и только по её слабому дыханию Андрей знал, что она жива. Он осторожно, очень нежно, помассировал ей пальцем, почувствовал готовность принять его, но… сам не смог войти. Теперь он был хозяином положения, он полностью раздел её, и разделся сам. Наконец она была в его власти, но сколько ни пытался, сколько ни давил, войти никак не удавалось. Это получилось лишь после получаса взаимных мучений – в конце концов она всё же стала помогать ему, направляя рукой, прижимая его к себе.

Кончив, он долго лежал, лаская её. Она неподвижно смотрела в потолок, руки её растянулись вдоль туловища. Наконец, он вышел, и пристроившись сбоку, мельком взглянул на низ живота – сначала её, потом у себя. Промежность, его и её, была в крови.

– Мне нужно в ванную, – хрипло прошептала Леночка.

Андрей её не держал, но она поднялась с кровати, лишь когда он дал команду:

– Давай, иди в ванную.

Встав с кровати и сделав два шага, она закачалась, и, потеряв сознание, упала.

* * *

То, что произошло потом, с натяжкой можно было назвать любовью – после того, как он на руках отнес её в ванную, помог помыться, вымылся сам, и они легли в постель. Выдерживая марку, он не стал извиняться, хотя следовало – вспомнилась судебно-медицинская практика, многочисленные эпизоды обращения девушек по поводу изнасилований. Подавляющее большинство из которых не являлось изнасилованием в чистом виде, и в роли жертвы выступали мужчины – их шантажировали. Одна дама сделала это своей профессией – её приводили на освидетельствование минимум раз в неделю, она подавала заявление по поводу изнасилования, которое потом забирала, когда попавший мужик с ней расплачивался.

По-хорошему надо было создать видимость необычайно высоких чувств, поговорить о прекрасном будущем – чтобы оно не омрачилось заявлением в милицию по поводу изнасилования. Эти мысли тлели где-то на задворках сознания, но вскоре погасли. После ванной Андрей с Леночкой занимались сексом по взаимному согласию.

В шесть утра он стал собираться, нужно было ехать в аэропорт.

– Везучка, у тебя есть три часа поспать перед работой, – сказал он в виде напоминания.

– Помнишь, что я тебе говорила… – напомнила она в свою очередь.

Он это очень хорошо помнил, правда, до конца не осознал.

– … про ответственность за всё, что произойдёт, – докончила она фразу.

Он кивнул. Одевшись, подошёл к ней, наклонился, поцеловал в губы, и вышел прочь.

…Так, с водкой, трэшем и угаром, закончился этот крупный мозгоразрушающий проект.

* * *

Андрей не думал об этом по дороге в аэропорт и во время полета, потому что крепко спал – и в такси, и в самолёте. На работе был цейтнот, также было не до размышлений. Он уже не состоял на службе темных сил, призывавших убивать и насиловать девушек, а управлял более мирными процессами – деловыми. Время от времени Леночка напоминала о своём существовании – звонила и докладывала о ходе операции, как проводит переговоры, подписывает договора и забирает доверенности на получение товара. Ту же самую информацию давали Ренат с Блайвасом, поэтому Андрей знал обо всём, как бы если находился рядом со своими товарищами в Москве. Босс сработал хорошо, как закрыл Умара, так и освободил – его выпустили еще до того, как рассвело. Блайвас не спал почти всю ночь, нервничал, и стал названивать Умару с шести утра. В восемь абонент вышел в эфир, и Блайвас тут же его подсек. Он потребовал немедленно встретиться. Встреча произошла там же – в английском пабе «Гудермес». Умар, парфюмированный тюремными запахами, выдал оставшиеся векселя, а взвинченный Блайвас набросился на него с требованием компенсировать $100,000 за освобождение, дать дополнительный дисконт и отсрочку платежа. Не тут-то было. Умар возразил: если бы все вексели забрали вчера, то не нужно было бы его освобождать. Всё равно это не имело значения, частями выбраны ценные бумаги или одним махом. Их выписали по договоренности – окончательной договоренности в минувшую пятницу, когда утрясли сумму сделки, счетчик включился, и контрагенты – то есть Блайвас со товарищи – обязаны в оговоренные сроки вернуть оговоренные 40 % номинала векселей, даже если не заберут их. Однако, Блайвас не тот человек, которого можно запросто срубить с хвоста. Он дал понять, а Радько ему помог, что располагает возможностями упрятать обратно за решетку только что откинувшегося Умара. Объяснил, что Умар находится на свободе не потому, что такой ловкий, а потому что нужен для дела.

И Умар был вынужден сдаться – ему не с кем было посоветоваться насчет людей Коршунова, так как Лечи был в бегах. Умар согласился, чтобы указанные $100,000 вычли из тех денег, которые пойдут в уплату векселей, и дал дополнительный месяц отсрочки. Первый платеж – в последний рабочий день декабря, уменьшился до $70,000. Стороны закрепили соглашение крепким рукопожатием, и Умар буквально вытолкал Радько и Блайваса из своего заведения, изрыгая проклятия в адрес Клавдии Пайпер, которую за её блядство следовало не обливать кислотой, а закопать, чтобы её никто не нашел.

Оказавшись в кардиоцентре, в своём офисе, Андрей прежде всего проверил, сколько денег перечислил кардиоцентр Совинкому с момента прошлого визита в Волгоград. Это была сумма, с которой нужно отчитаться перед Халанским. Сумма уже была известна, сейчас Андрей, как обычно, проверил её, сверил с прошлым отчетом, сделанным для Халанского, и написал новый, в котором, как всегда, расшифровал каждый платеж (для каких отделений закупалась продукция), вывел четыре суммы – аренда (неофициальная часть), доход от аптеки, 5 % от общей суммы всех платежей (с этих денег главврач откатывает заведующим отделениями и начмеду), и 3 % от общей суммы (эти деньги главврач забирает себе, о них никто не знает, кроме него и хозяина Совинкома); и суммировал их. Затем вынул из портфеля деньги, снятые со счета в Петербурге, отсчитал четыре суммы и разложил их по отдельным конвертам. Которые положил во внутренний карман пиджака. Созвонившись с Халанским, узнав, что он готов принять, направился в приемную.

Страницы: «« ... 1112131415161718 »»

Читать бесплатно другие книги:

В книге представлена вся необходимая информация о том, как закоптить рыбу в домашних условиях и приг...
Идти вперед, побеждать, возвышаться – таков его путь. Сакурай Синдзи сделает все, чтобы подняться вы...
Империя стоит накануне войны, исход которой определит будущее мира. Таинственный артефакт, привезенн...
Общеизвестно, что управленец должен управлять. А что делать, если он сам оказался в положении управл...
Главная героиня – цивилизованная современная барышня, бизнес-леди – переносится в средневековый сказ...
Джоанна Уокер привыкла всегда брать ответственность на себя. Но однажды она познакомилась с человеко...