Особенная семья Джейкобс Холли

Глава 1

– Дом наш! – радостно пропела Анна Чепел, вихрем ворвавшись в крошечную приемную фонда «Рассвет». Первой на глаза ей, как всегда, попалась большая табличка с дерзким и гордым объявлением: «Фонд «Рассвет». Мы помогаем необыкновенным людям вести необыкновенную жизнь».

Сегодняшние новости должны были серьезно продвинуть вперед дело небольшой группы необыкновенных людей из городка Ведон в штате Пенсильвания и позволить им вести более независимую – и наверняка необыкновенную – жизнь.

– Дом наш! – снова пропела она. – Мы его получили!

Анна была в таком возбуждении, что не могла больше сдерживаться; она резко развернулась, отчаянно крутнув бедрами. Анна понимала, что обладает кое-какими достоинствами, но сознавала и собственные недостатки. Чувство ритма и волосы относились к последней категории и проходили под маркой «не дано». Она снова крутнула бедрами и почувствовала, как несколько локонов, достойных головы горгоны Медузы, выскользнули из стягивающей хвост резинки. Анне было все равно, радость просто переполняла ее.

– Это танец? – рассмеялась ее подруга Дина Селлино, больше известная как Сили. – Потому что, если так…

Она резко тряхнула головой, хлестнув длинными светлыми волосами по плечам, гордо возвышаясь над хрупкой фигуркой Анны, рост которой не превосходил 165 сантиметров. Сили всегда казалась Анне немного амазонкой – она выглядела как настоящая дева-воительница, но относилась ко всем с материнской заботой, всегда хлопотала и суетилась по пустякам.

– Знаешь, подруга, это был победный танец дикарей племени мумба-юмба. И ты не испортишь мне праздник напоминанием о том, что у меня нет чувства ритма. Я думаю, если бы существовала такая вещь, как антиритм, приз за нее мне был бы обеспечен. Но для победного танца воинам племени нужна только радость, а этого у меня сейчас с избытком. Идем!

Она схватила Сили за обе руки и снова пустилась в пляс. Сили так смеялась, что сначала могла только стоять на месте, но в конце концов немного овладела собой и тоже сплясала что-то наподобие джиги.

– Ты совершенно сошла с ума, девочка моя, – дружески заверила Сили Анну.

– Может, и так, но ты видишь перед собой сумасшедшую, которая добыла-таки дом. Он замечательный, Сили. Три спальни, две настоящих ванных. Это отдельно стоящий дом, к нему можно пристроить пандус, с инвалидной коляской там будет удобно. Он просто…

– Идеальный, – закончила за нее Сили.

Анна вздохнула. Она по-прежнему вся светилась от радости и успеха.

– Да, это идеальный вариант для наших клиентов.

Победный танец помог ей угомониться, и Анна наконец смогла сесть. Она плюхнулась в небольшое кресло на двоих, стоявшее в приемной.

– Теперь начинается настоящая работа. Обратиться в Комитет по зонированию, изменить статус дома, начать работы по перестройке… – Она замолчала и погрузилась в размышления о множестве дел, которыми ей предстояло заняться в самое ближайшее время.

– Брось, наслаждайся моментом. Не тревожься слишком о будущем, да и о прошлом тоже. Живи настоящим.

– Дамы и господа, позвольте представить вам Дину Селлино, – обратилась к несуществующей аудитории Анна, – мистик, маг, принцесса-воитель ница и главный мировой советчик.

Сили фыркнула.

– Ты прекрасно знаешь, что я права!

– Знаю, конечно.

Анна изучающе посмотрела на подругу. Сили любила называть себя «вертикально ущербной», но, откровенно говоря, меньшее по размеру тело вряд ли вместило бы в себя ее гигантский дух. Сили была из тех, кто всегда умудряется делать несколько дел одновременно. Вот и сейчас она без видимых усилий совмещала не самую простую работу с воспитанием двух детей.

Вместе Анна и Сили представляли собой весь штат фонда «Рассвет». Они выступали в роли инструкторов или консультантов по личностному росту. Название и лозунг фонда придумала Сили, и Анне они всегда казались удачным описанием работы, содержание которой сильно менялось в зависимости от индивидуальных медицинских показаний и эмоциональных потребностей клиента.

Улыбка Сили немного поблекла.

– Я не хотела бы портить тебе настроение, но звонила твоя мать.

– О-о! – Анна выдавила улыбку, хотя радости никакой не почувствовала. Мамин звонок в рабочее время никогда не предвещал ничего хорошего.

– Она просила тебя перезвонить ей как можно скорее. Сказала, что пробовала звонить тебе на сотовый, но тот переключился на голосовую почту.

– Я выключала телефон на время встречи с риелтором.

Она полезла в сумочку, вытащила телефон, включила его и просмотрела список пропущенных звонков. Четыре звонка от матери. Нет, это определенно не предвещало ничего хорошего.

– Вероятно, стоит позвонить ей прямо сейчас. Через полчаса у тебя назначена встреча с новым клиентом. – Сили жестом волшебника вытянула из середины громадной стопки нужную папку и подала Анне: – Тридцатилетний мужчина, который два года, с момента гибели родителей в автокатастрофе, находится под опекой брата.

Анна перевела взгляд на папку с надписью «Колм Франклин». В ней ничего не было, кроме единственного листка с базовыми данными. Обычно клиенты попадали в «Рассвет» с кучей всевозможных бумажек из других организаций, занятых реабилитационными программами.

– И никаких пометок?

– Никаких. В средней школе он учился во вспомогательном классе. Это было задолго до того, как в Ведоне начали практиковать совместное обучение. После окончания школы сидел дома с матерью.

– Так. Из школы что-нибудь есть?

– Все это было уже так давно, что вряд ли есть смысл выяснять подробности – по крайней мере, мне так кажется. Хотя, конечно, можешь позвонить и узнать.

– Но даже если удастся что-то выяснить в школе, начинать мне все равно с нуля, так? – Анна захлопнула папку.

– По существу – да.

– А про брата ты что-нибудь знаешь?

Члены семей обращались в «Рассвет» по самым разным причинам. Всегда полезно знать, что именно они хотели бы получить от программы.

Фонд «Рассвет» – крошечная некоммерческая организация, скромный бюджет которой формировался из правительственных грантов и взносов благотворительных фондов. На новый групповой дом, к примеру, пошли деньги из огромного прошлогоднего гранта. Сили научилась составлять заявки на гранты как настоящий профессионал, но денег на задуманное вечно не хватало. К тому же в «Рассвете» все задуманное могло означать все, что угодно, абсолютно все. Анна и Сили помогали клиентам обзавестись подходящим жильем, учили обращаться с деньгами, помогали овладевать базовыми жизненными навыками. Анне приходилось учить клиентов готовить, пользоваться сотовым телефоном и даже завязывать шнурки на ботинках. Они помогали клиентам найти подходящую работу и… Вообще говоря, они делали все необходимое для улучшения качества жизни каждого клиента.

Должностные обязанности Анны менялись едва ли не ежедневно в зависимости от того, с кем из пятнадцати своих клиентов она в данный момент работала. Время, которое она тратила на одного клиента, тоже менялось. Некоторым требовалось больше внимания и понимания, другим – лишь минимальная поддержка.

– Лайам Франклин, брат, предприниматель, занимается чем-то связанным с компьютерами и безопасностью. – Сили пожала плечами. – Ты же знаешь, какие у меня отношения с техникой.

Анна знала. Сили, конечно, справлялась кое-как с текстовыми документами и с электронными таблицами, но в остальном пределом ее возможностей оставались отправка и получение электронной почты.

– Большую часть времени Лайам работает в домашнем офисе, но иногда он уезжает из города по делам, и тогда приходится искать человека, который мог бы позаботиться о Колме. У него есть рекомендация от врача, и он заверил меня с полной определенностью, что больше ни в чем не нуждается. Ему нужна только нянька для брата.

Анна провела пальцами сквозь пряди непослушных жестких вьющихся волос. Она много лет пробовала новинки косметических фирм, разные стрижки, приборы для распрямления волос… В конце концов, в свои двадцать восемь, она перестала тратить время на подобные пустяки. Анна решила признать и принять внешность горгоны Медузы и позволить волосам жить собственной жизнью – той, для которой они подходили лучше всего. Ведь в этом и состояла ее работа: помогать людям вести самую лучшую жизнь, на какую они способны. Она вновь бросила взгляд на девиз «Рассвета»: «Мы помогаем особенным людям вести особенную жизнь».

Такая простая концепция, и так лаконично выражена! Очень жаль, что некоторые семьи просто не в состоянии ее понять.

Интересно, что за человек брат Колма – тот, которому просто нужна нянька для брата? Конечно, может оказаться, что возможности этого нового клиента действительно очень ограниченны и он не сможет обойтись без постоянной заботы, но ведь возможно, что на самом деле он способен на большее… Именно это ощущение своего могущества, мысль о том, что она может помочь человеку самореализоваться и понять, что он способен достичь немыслимых прежде высот… да, именно это чувство заставляло Анну заниматься тем, чем она занималась.

– Просто нужна нянька, – пробормотала она, обращаясь больше к себе, чем к Сили.

– Ты справишься, – утешила ее Сили, которая по доброте душевной всегда готова была прийти на помощь и успокоить страждущего.

Анна кивнула:

– Конечно. Я поступлю так, как будет лучше для… – она бросила взгляд на папку, – Колма. Колма Франклина. После того как позвоню маме.

– Колм еще не знает, как ему повезло, – заверила ее Сили.

Анна надеялась, что первая встреча в «Рассвете» пройдет удачно, и когда-нибудь Колм с братом действительно скажут: «Как нам повезло».

Она встала и направилась в кабинет звонить матери. Можно поспорить, что у той опять возникла какая-то критическая ситуация, причем связанная с мужчиной. Вообще имя текущего бойфренда матери совершенно вылетело у Анны из головы. Они – бойфренды и имена – менялись так часто, что уследить за процессом не было никакой возможности.

– Эй, Анна, – окликнула ее Сили.

Анна обернулась и посмотрела на подругу. Сили еще раз крутнулась в победном танце.

– Подруга, ты приобрела идеальный дом!

Анна ощутила, что у нее снова поднялось настроение.

– Ты права, Сили. Мы действительно купили идеальный дом!

Лайам Франклин затормозил перед небольшим кирпичным офисом на Мэйн-стрит. Ведон был небольшим городком в штате Пенсильвания, к югу от озера Эри. Лайам много лет ежедневно проезжал мимо этого здания – не так уж много в Ведоне было улиц, – но никогда не замечал таблички в окошке, на которой в обрамлении радуги и восходящего солнца красовалось название организации: «Фонд «Рассвет».

Он еще раз сверился с визитной карточкой.

Колм переехал к Лайаму после гибели родителей и с тех пор жил с ним. Лайам управлял своей фирмой по компьютерной безопасности из домашнего офиса, так что никаких особых проблем не возникало, – но иногда ему требовалось уезжать из города по делам. Взять Колма с собой не было никакой возможности, а приходящая помощница тетя Бетти не любила оставаться у них на ночь. Лайам обратился к доктору Колма, подумав, что тот, может быть, сможет подсказать ему опытного человека, привыкшего работать с инвалидами. Доктор рекомендовал ему фонд «Рассвет», и он даже поговорил там с женщиной по имени Сили. Результат – назначенная встреча с инструктором по личностному росту Анной Чепел.

Этой Анне Чепел поручено дело его брата.

Лайаму не нравилось, что Колм таким образом попадал в систему. Ну, вообще-то не совсем в систему. «Рассвет» – частный фонд, и отзывы о его работе самые положительные. Тот факт, что это местная организация, означал, что «Рассвет» может заниматься с каждым отдельным клиентом индивидуально и способен досконально разобраться в нуждах каждого человека с особыми потребностями. Ну, Колм-то ни в чем не нуждается, ему просто нужен человек, который сможет пожить с ним во время отсутствия Лайама, – а выезжать по делам в последнее время приходилось все чаще.

Лайам изо всех сил пытался совместить интересы бизнеса с нуждами брата. Только теперь он по-настоящему почувствовал, как тяжело приходится одиноким работающим родителям. У него теперь не было ни одной свободной минутки… и все равно он постоянно не успевал.

Лайам вошел в офис фонда, и колокольчик над дверью весело звякнул. Сразу же за входной дверью оказалась небольшая приемная. Кресло, куда могли бы втиснуться двое худеньких влюбленных, стол с телефоном и компьютером. Но вот стены… стены поражали. Они были плотно увешаны картинами в рамках – от примитивных детских каракулей до почти профессиональных произведений, которых, впрочем, было немного. Лайам рассматривал особенно симпатичный рассвет – или закат – над водой, когда позади раздалось вежливое покашливание.

Лайам обернулся и обнаружил перед собой женщину с самой пышной шевелюрой из всех, какие ему приходилось видеть в жизни. Женщина улыбнулась ему. Вообще ее волосы не были взбиты и распушены намеренно, – и не надо было быть парикмахером, чтобы это понять. Скорее все выглядело так, будто у нее было слишком много кудряшек для одной маленькой головки.

– Добрый день, – сказала женщина. – Добро пожаловать в «Рассвет». Чем я могу помочь? – Все это было произнесено на одном дыхании, слова теснились и налезали друг на друга. Она источала неуемную энергию и, казалось, с трудом удерживала ее внутри.

– У меня назначена встреча с Анной Чепел.

– А, так вы, должно быть, Лайам Франклин. – Она стремительно шагнула к нему, резким жестом протянула руку и продолжила: – Приятно познакомиться. Давайте пройдем в мой кабинет и посмотрим, что мы сможем сделать для вас и вашего брата Колма.

Он пожал ей руку и пошел следом, стараясь не замечать, как с каждым шагом тысячи мелких кудряшек упруго подпрыгивают на голове женщины. Будь он во втором классе, ни за что не устоял бы перед искушением дернуть за один такой завиток и посмотреть, как он пружинкой вернется на место. Да, но ему уже тридцать, и здесь он по серьезному взрослому делу.

Анна привела его в аккуратный небольшой кабинет. Безупречно чистые, упорядоченные, чуть ли не стерильные стол и несколько полок с документами. И стены, тоже полностью увешанные рисунками. Так что общее впечатление получалось весьма далеким от стерильного. Рисунки на стенах излучали радость. Он не мог не заметить, как много там красочных рассветов и радуг.

Анна проследила его взгляд и улыбнулась:

– Мы просим всех наших клиентов нарисовать что-нибудь для нас. С этими рисунками офис больше напоминает дом, вы не находите? – и добавила прежде, чем он успел ответить: – Картину, которую вы рассматривали в приемной, написал Джош Хэмптон. Он талантливый художник, несмотря на то что плохо владеет руками.

Она указала Лайаму на стул, а сама, вместо того чтобы пройти и сесть за стол, взяла второй стул и поставила его рядом.

– Я получила присланные вами документы. Судя по всему, с бумагами все в порядке.

– Прекрасно. Значит, у вас есть подходящий человек? Или вы можете найти такого? – Он задавал вопрос с некоторой тревогой.

Улыбка женщины несколько поблекла, она покачала головой.

– Да. «Рассвет» может подобрать вам помощника, но ведь мы предлагаем гораздо больше! Я хотела бы как можно скорее встретиться с вашим братом. В его досье нет почти никаких сведений. Мы могли бы провести несколько тестов и…

Он едва сдержался, чтобы не вскочить и не выбежать из этой конторы. По крайней мере, желание так поступить было почти невыносимым. Лайам вцепился в подлокотники и заставил себя говорить медленно и мягко:

– Послушайте, мисс Чепел, я пришел к вам не затем, чтобы моего брата оценивали каким бы то ни было образом. Он прошел через все эти процедуры много лет назад. Понимаете, Колм особенный человек, его невозможно причислить к какой-то определенной категории и навесить на него ярлык. Его личность не сводится к коэффициенту интеллекта или любой другой простой характеристике. Он действительно личность. Причем личность совершенно уникальная. Поэтому мне не нужны ваши тесты. Я вообще не хочу, чтобы он превратился в имя на папке с документами. Мне нужен лишь человек, который смог бы помогать ему в мое отсутствие. Мне сказали, что ваш фонд может об этом позаботиться.

– Мы действительно можем помочь вам в этом, – заверила его Анна. – Но мы предлагаем гораздо больше! Мы можем помочь вашему брату…

– Колм. Его зовут Колм. Не «пациент» и не «клиент». Он гораздо больше, чем то, что подразумевает любое из этих слов.

– Мистер Франклин, мне меньше всего хотелось обидеть вас. Прошу вас, не думайте, что ваш брат будет для меня лишь клиентом или именем на папке. Моя работа – помочь Колму стать как можно более самодостаточным и самостоятельным – настолько, насколько он сам сможет. Цель фонда «Рассвет» хорошо сформулирована на нашем плакате – мы помогаем особенным людям вести особенную жизнь. Помогаем советом и делом во всех проблемах, связанных с жильем, работой, медицинским обслуживанием, образованием…

– У Колма есть я, – заверил ее Лайам. – Всегда, даже при жизни родителей, я знал, что именно на мне лежит главная ответственность за Колма, и готов был сделать все необходимое для того, чтобы мой брат был счастлив и спокоен. Я все, в чем он нуждается. А мне нужна лишь небольшая помощь…

– Я не пытаюсь ни во что вас втянуть, мистер Франклин. Я просто хочу встретиться с вашим братом и понять, можем ли мы предложить что-нибудь для улучшения его жизни, и если можем, то что именно. Вы ведь тоже этого хотите, правда? Позаботиться о том, чтобы Колм смог максимально самореализоваться? Прожить в полную силу?

Так-так, и что можно на это ответить? Откровенно говоря, отвечать не хотелось ничего, а хотелось развернуться и сбежать, и чтобы их с братом оставили в покое. Они прекрасно справляются.

Хотелось вырвать бумаги, которые он имел глупость подписать для «Рассвета», и забрать у этой улыбающейся кудрявой женщины папку с именем Колма на обложке.

У них все хорошо.

Признаться откровенно, он никогда не планировал так рано принять на себя всю полноту ответственности за брата. Он до сих пор помнил тот день. Родители уехали на шоу в Буффало, а Лайам остался с Колмом. В какой-то момент он задремал и просто отключился. Проснулся от стука в дверь и долго не мог понять, где находится. За дверью на крыльце стоял полицейский с серьезным выражением лица.

– Мистер Франклин? – Лайаму потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что на этот раз его имя произносит мисс Чепел, а не полицейский из прошлого.

Усилием воли он прогнал печальные воспоминания.

– Прекрасно. Вы можете с ним встретиться, но будьте осторожны, прошу вас. Я не хочу, чтобы этот разговор его расстроил. Два года назад мы потеряли родителей, и я приложил много усилий ради того, чтобы Колм вновь обрел ощущение стабильности и нормальности.

– Мистер Франклин, ну подумайте, я же инструктор по личностному росту. Моя единственная цель – помочь вашему брату, а не расстраивать его. – Женщина встала и протянула руку. – Я подъеду к вам завтра в девять утра, если это вас устроит.

Он не хотел пожимать ей руку. Ощущение было такое, что он только что согласился впустить эту женщину в их жизнь, его и Колма, причем не только на завтра, но и на будущее. Но она продолжала стоять перед ним с протянутой рукой – может быть, на долю секунды дольше, чем он стал бы дожидаться сам, – и он неожиданно для самого себя взял протянутую руку.

– Я соглашаюсь только на вашу помощь в поиске нужного нам человека и на завтрашнюю встречу, – предупредил он. – Это всего лишь встреча, не больше.

Женщина кивнула, и ее непослушные кудряшки снова разлетелись во все стороны.

– Давайте начнем с завтрашней встречи, а там видно будет.

Она проводила Лайама к двери и помахала вслед. Этого простого движения рукой хватило, чтобы ее длинные, до плеч, кудряшки снова разлетелись.

Лайам покинул офис фонда и понял, что совсем запутался. Что, собственно, произошло?

Он просто хотел найти себе помощника.

А в результате Анна Чепел завтра приедет к ним домой.

Нет. Эта встреча прошла совершенно не так, как он ожидал.

Глава 2

На следующий день ровно в девять Анна появилась у дома Франклинов. Она подготовилась к этой встрече насколько смогла тщательно. Прочла тоненькую папочку Колма. При рождении у него возникло кислородное голодание. На медицинском языке это называлось гипоксия, но медицинские определения – не ее забота.

Один доктор назвал мальчика умственно отсталым, другой – интеллектуально неполноценным. Последние тесты определили, что его когнитивный уровень соответствует уровню восьмилетнего ребенка. Она отложила все старые отчеты в сторону. Для нее не имело значения, как именно молодого человека оценивали и классифицировали. Ей было важно только, как можно при помощи этой информации помочь Колму научиться жить полной жизнью.

Зато брат Колма, Лайам, вчера всячески старался защитить его и оградить от внешнего мира. Анна знала, что кое-кого такое поведение могло и обескуражить, но ей понравилось, как он встал на защиту брата. К сожалению, в Лайаме Франклине ей понравилось далеко не только это. Но поскольку он опекун Колма… Нет, ей нельзя видеть в нем привлекательные черты.

Она сделала медленный глубокий вдох и попыталась выкинуть образ Лайама из головы; вместо этого она сосредоточила внимание на погоде.

Стоял теплый для середины апреля приятный денек, когда можно без труда поверить, что очередная зима наконец миновала.

Неожиданный приступ черной зависти случился у Анны в тот самый момент, когда она впервые увидела белый двухэтажный дом Франклинов в кольце сияющих свежестью красных тюльпанов. Она влюбилась в террасу и позавидовала ее владельцам.

Не секрет, что некоторые люди мечтают об идеальных заборах, об огромном участке с особняком или правильном модном районе.

Анна всегда мечтала о террасе.

Такой, как эта.

Терраса уходила от стены по крайней мере на восемь футов и примыкала к дому не только с передней стороны, а, похоже, огибала дом полностью.

Конечно, выглядела она слегка заброшенной и была совершенно пуста за исключением двух старых садовых кресел, сиротливо стоявших в сторонке. Краска давно потускнела и наполовину облупилась. Но немного труда…

Когда-нибудь.

Когда-нибудь она тоже переедет из своей квартиры и купит собственный дом с громадной террасой. Она покрасит ее в какой-нибудь веселый цвет – зеленый, может быть, – и обставит белой плетеной мебелью с мягкими подушками. По утрам она будет сидеть на террасе, пить кофе и читать газету перед работой. А по вечерам будет возвращаться домой и наблюдать после ужина с террасы, как очередной день сменяется сумерками, – и, возможно, улыбаться проходящим мимо соседям.

Анна вздохнула. Чудесная фантазия.

Но сейчас-то у нее нет времени на фантазии. Надо заниматься делом.

Дверь открыла почтенного вида женщина, живо напомнившая Анне тетушку Би из старого семейного сериала «Шоу Энди Гриффита». Волосы этой маленькой – даже меньше Анны – и кругленькой женщины были почти совсем седыми. Увидев Анну, она улыбнулась, украсив щеки ямочками, и сказала:

– Здравствуйте. Вы, должно быть, мисс Чепел. Входите, милочка.

Когда Анна оказалась внутри, женщина представилась:

– Я Бетти Тейлор.

Всего секунду назад Анна мысленно сравнила эту женщину с тетушкой шерифа Энди Тейлора в «Шоу Энди Гриффита». Совпадение вызвало у нее улыбку.

– Лайам собирался быть здесь, но в последнюю минуту его вызвали чинить что-то у одного из местных клиентов, так что он вынужден был уехать. Он был не слишком доволен тем, что не сможет сам вас встретить.

Анна чуть не рассмеялась над этими словами – одним из самых серьезных преуменьшений, какие ей приходилось слышать. Она была абсолютно уверена, что Лайам хотел обязательно быть здесь, чтобы следить за ее общением с Колмом и контролировать этот процесс.

– Он сказал, что вы придете, и еще сказал, что вы захотите встретиться с нашим Колмом, – продолжала говорить женщина. – Сюда, милочка.

Она провела Анну в гостиную, где находился мужчина, очень похожий на Лайама Франклина. Больше чем просто очень похожий – он выглядел в точности как Лайам. Братья оказались близнецами. Рост где-то около пяти футов десяти дюймов. Темно-русые волосы и ярко-голубые глаза – широко раскрытые и гораздо более счастливые, чем показались ей вчера глаза Лайама. Если Лайам смотрел на нее с откровенным недоверием, то этот человек улыбнулся, поднялся от своего конструктора «Лего» и поспешил навстречу:

– Привет, я Колм.

– А я Анна.

Он обнял ее и сказал:

– Привет, Анна. Будешь играть с конструктором?

– Я, пожалуй, не буду мешать вам разговаривать, – сказала миссис Тейлор и оставила их вдвоем.

– Тетя Бетти печет для нас печенье. Она сказала, что гостей надо угощать. Тетя Бетти любит всех угощать. Правда-правда, она очень любит угощать гостей, но, после того как мама с папой отправились на небеса, к нам мало кто ходит. Лайам слишком занят для гостей.

Решив, видимо, что для знакомства сказано достаточно и Анна все поняла, Колм вернулся к своему конструктору и продолжил сборку. Анна медлила, и он еще раз нетерпеливо махнул в ее сторону рукой:

– Ну что же ты, иди сюда.

Анна уселась рядом с ним на пол и принялась изучать кучу деталей.

– Так, а во что мы играем?

– Я строю магическую школу, как в шоу про волшебников по телевизору. Я люблю его смотреть. Это на диснеевском канале. Лайам любит диснеевский канал, потом что там не бывает плохих слов, и мне тоже часто приходится его смотреть. Мне нужны вот такие голубые детальки.

Весь следующий час Анна сидела на полу и рылась в огромной куче пластмассовых деталей в поисках голубых кирпичиков. Она передавала их Колму и параллельно задавала вопросы о том, как он проводит время, что любит и что не любит.

Неизвестно, чего ожидал от нее Лайам, но Анна всегда предпочитала оценивать своих клиентов в непринужденной, насколько возможно, обстановке. Для Колма в его тридцать лет школьная пора давно миновала. После окончания обязательного обучения семья ни разу не пыталась включить его в какую-нибудь из местных образовательных программ или групп по интересам.

– …а потом я обедаю. Иногда Лайам тоже бывает здесь, работает, а иногда он работает где-то не здесь и мы бываем вдвоем с тетей Бетти. – Он понизил голос до очень громкого шепота и добавил: – На самом деле она не настоящая моя тетя, но я люблю ее, так что это почти то же самое, и Лайам говорит, что мне можно называть ее тетей. Лайам говорит, что у нас маленькая семья, так что лишняя тетя не помешает. Лайам говорит…

На протяжении их часового разговора эта фраза звучала постоянно.

– Лайам говорит, что в девять надо ложиться.

– Лайам говорит, что овощи нужно есть до десерта.

– Лайам говорит, что я не должен открывать дверь, если позвонят.

Лайам говорил множество разных вещей. И во всех его словах проглядывала глубокая забота и преданность брату. Если с Анной он был колючим и неприветливым, то дома с Колмом, судя по всему, вел себя совершенно иначе.

Очевидно, он изо всех сил старался дать Колму стабильный дом и окружить его любовью. Но Анне показалось, что Колм способен на большее, что брат и не подозревает о его реальных возможностях.

– Тетя Бетти пришла помогать нам, когда мама с папой ушли к ангелам. – На минуту Колм прекратил строительство и впервые за все время посмотрел на Анну с грустью. – Я скучаю по ним.

– Мой папа тоже с ангелами, – сказала ему Анна. Ей было всего шестнадцать, когда умер отец. – Я тоже скучаю по нему, но приятно думать, что он наблюдает за мной оттуда.

– Ну да, Лайам говорит, что мама всегда присматривала за мной и с чего бы ей перестать, хоть она и с ангелами? Он говорит, что она, наверное, и ангелов заставляет присматривать за мной. Она меня любила, правда-правда.

Анна прогнала непрошеные воспоминания о смерти отца, с которой давно примирилась. Она, конечно, тосковала иногда, но вспоминала чаще хорошие времена, а не боль и страдания.

– Ну еще бы, Колм, конечно любила.

– Лайам говорит, что вы поможете найти для меня няньку на те случаи, когда тетя Бетти не может прийти. Она не любит слишком часто ночевать отдельно от мистера Тейлора, потому что ему одиноко.

– Ты именно этого хочешь, Колм? – спросила Анна. – Найти кого-нибудь, кто смог бы пожить с тобой?

От этого вопроса Колм, казалось, пришел в растерянность.

– Так Лайам говорит. Нам нужна нянька для меня.

– Да, конечно. Но чего хочешь ты сам?

Колм встал и направился к выходу из комнаты.

– Я хочу молока с печеньем, тем, что приготовила тетя Бетти. Хочешь?

– Конечно.

Он провел ее на кухню и сказал:

– Тетя Бетти, пожалуйста, дайте нам немного печенья с молоком.

– Садитесь к столу, я подам…

Анне необходимо было убедиться в реальных возможностях Колма, поэтому она сказала:

– На самом деле, миссис Тейлор, я надеялась, что вы посидите со мной минутку. Может быть, Колм сам подаст нам печенье и молоко?

Колм нахмурился.

– Я не наливаю молоко, потому что вечно развожу грязь.

– Знаешь, что я тебе скажу? Налей молоко, а если не получится, я помогу все убрать, – пообещала Анна.

Колм взглянул на миссис Тейлор. Та кивнула и жестом пригласила Анну присесть рядом с ней к столу.

Женщины наблюдали, как Колм подошел к шкафчику с посудой, достал стакан, отнес его к рабочему столу, затем вернулся за следующим…

– Миссис Тейлор, я уверена, мистер Франклин рассказал вам, зачем я пришла.

Не сводя глаз с Колма, миссис Тейлор ответила:

– Да, я люблю Колма всем сердцем, но я не могу проводить с ним так много времени, как нужно Лайаму. Днем проблем не возникает, потому что у мистера Тейлора есть клуб, а вот вечер и ночь он предпочитает, чтобы я проводила дома. Говоря откровенно, я слишком стара, чтобы постоянно ночевать вне дома. Я люблю спать в собственном доме, в собственной постели.

– Я понимаю, миссис Тейлор. Но я должна честно спросить у вас: вы уверены, что Колм живет в полную силу? Использует все свои возможности?

– До настоящего момента я никогда даже не задумывалась об этом.

Колм поставил все три стакана на рабочем столе в идеально правильную линию. Он достал из холодильника двухлитровый пакет молока и, оставив дверцу открытой, медленно отвернул с пакета крышечку.

– Колм, дверцу холодильника, наверное, стоило бы пока закрыть, – сказала Анна и вновь обернулась к миссис Тейлор. Пожилая женщина неотрывно наблюдала, как Колм наливает молоко в первый стакан. Идеально.

– Может быть, мы и правда его избаловали. Он прекрасно справляется, правда?

Когда все три стакана были налиты, Колм снова закрыл бумажный пакет, вернул его в холодильник и по одному перенес стаканы на стол.

Он начал собирать печенье с решетки, где оно остывало, и Анна опять вмешалась:

– Наверное, было бы вежливее положить печенье на тарелку, Колм.

– А, да. Тетя Бетти всегда так делает.

Он поспешно направился к шкафчику, схватил салатную тарелку, наложил на нее печенье высокой горкой и, придерживая сверху рукой, понес к столу. Он очень аккуратно поставил тарелку на стол, но, когда отнял руку, горка рассыпалась.

– О нет, я все испортил. Я не умею…

Анна подняла одну печеньку и положила обратно на тарелку.

– Печенье рассыпалось, бывает. Ничего страшного. Если печеньки упали, нужно их собрать, вот и все.

– Правило десяти секунд? – спросил он у миссис Тейлор.

– Они упали не на пол, а на стол, так что времени у тебя гораздо больше, – успокоила его женщина. – Когда что-то падает на стол, всегда так.

Колм расплылся в улыбке и принялся снова укладывать печенье горкой, а затем с гордым видом объявил:

– Ну вот, я все сделал!

– Да, сделал, – согласилась Анна.

– Я даже не пролил молоко! Я очень старался.

– Ты прекрасно справился, – сказала она, – но, даже если бы ты намусорил здесь, ты мог бы все убрать, правда? Если молоко пролилось, его надо вытереть.

– Ага. Если ты рассыпал печенье, его надо собрать, а если намусорил, надо прибраться.

Анна совершенно не ожидала, что он примет ее случайное замечание так близко к сердцу. Придется помнить об этом.

– Правильно, Колм. У каждого человека иногда случаются неприятности. Главное, привести после этого все в порядок и в следующий раз постараться сделать лучше.

Пока все трое ели печенье, Анна несколько раз ловила на себе заинтересованный взгляд миссис Тейлор. Судя по всему, женщина пыталась решить, полезно ли будет для Колма общение с Анной. Анна подозревала, что, если бы у миссис Тейлор сложилось на этот счет неблагоприятное мнение, она встала бы на защиту Колма с не меньшей яростью, чем Лайам.

Когда все закончили, Колм сказал:

– Давайте я все уберу, ведь доставал это все тоже я. Я сумею.