Последний Хранитель Бабкин Борис

Нерючи

Хранитель сидел за столиком в углу небольшого кафе.

– Что пить будете? – подошла к нему фигуристая официантка.

– Слышь, киска, – усмехнулся один из четырех бородачей, сидевших через столик от Хранителя. – Ты нам водочки организуй и закусон подходящий. И не стесняйся, юбчонку подними повыше. Мы два месяца баб не видели, а у тебя есть на что поглядеть…

– Пива бутылку, – негромко сказал Хранитель. – И поесть. Первое, второе, компот. И пачку «парламента».

– Суп или борщ? – спросила официантка.

– Да ты к нам иди, – требовательно позвал бородач.

– Борщ и картошку с мясом, – не глядя на бородачей, ответил Хранитель. – И салат из капусты и огурцов.

– Всё?

– Все.

Официантка, покачивая бедрами, пошла на кухню.

– А ты ничего, крошка, – погладил ее по ягодицам рыжий бородач.

– Ты что делаешь? – развернувшись, она влепила ему пощечину.

– Ты что, тварь? – зашипел бородач и взмахнул рукой.

– Сядь на место! – жестко бросил Хранитель.

– А ты кто такой? – повернулся к нему бородач.

– Слышь, Димон, – схватил его за руку лысый. – Сядь, не дергайся. Это Хранитель.

– Да мне насрать, кто он, – отмахнулся лысый. – Я ему сейчас расскажу, кто я такой. – Он двинулся к Хранителю.

– Это Хранитель? – шепотом спросил белобрысый бородач.

– Ага, – кивнул лысый.

– Похоже, Димон нарвался, – усмехнулся третий. – Выручать надо.

– Встань, блин! – заорал Димон. – Пошли, поговорим наедине, – кивнул он.

Локоть Хранителя ударил его вниз живота. Поймав правой рукой бороду Димона, Хранитель зажег спичку.

– Если еще раз рот откроешь, бороденку опалю и омлет из яиц сделаю. Если, конечно, они у тебя есть.

– Хранитель, – начал тот, кто узнал его. – Ты, понятное дело, мужик в авторитете, но базар-то фильтруй.

– А то что? – посмотрел на него Хранитель. – Я пришел сюда поесть спокойно, а вы тут блат свой показываете. В общем, вот что, – усмехнулся он. – Если ваш приятель не успокоится и еще раз заденет официантку, я его кастрирую.

– А кто это, Саша? – спросила официантка.

– Хранитель, – тихо ответил коренастый мужчина с двустволкой в руках.

– Да ты убери ружье-то, – испуганно схватилась она за ствол. – Не дай бог выстрелит…

– Я свою жену никому лапать не позволю, – процедил мужчина. – Обслужи Хранителя, – кивнул он. – И не бойся. Не полезут…

– Они уходят, – засмеялась она.

Трое вытаскивали четвертого из кафе.

– Лихо он его! – восхищенно проговорил парень, сидевший рядом с девушкой. – И видно, знают его. Этого баклана сразу утащили.

– Его Хранителем назвали, – вспомнила она. – Я где-то что-то о нем слышала.

– Крутой мужик, – восхищенно проговорил парень.

Официантка принесла поднос и начала выставлять заказанное Хранителем.

– Спасибо вам. Все это за счет кафе…

– Но вы только открылись неделю назад, – усмехнулся Хранитель. – Трасса здесь не очень оживленная, пока водители поймут, что здесь удобно останавливаться и можно прилично поесть, недели две уйдет. Если деньги есть, бензозаправку поставьте. Вот тогда все у вас в порядке будет. А насчет обеда за счет заведения – спасибо, не надо. Я много зарабатываю. Просто я испугался, что ваш муж начнет стрелять. А от выстрелов у меня аппетит портится…

– Извините, – смущенно улыбнувшись, официантка ушла.

Хранитель попробовал борщ.

– Класс, – буркнул он. – Только бы из-за этого женился, – пробормотал он.

– Уехали бородатые, – сообщил муж.

– А Хранитель отказался от подарка, понял, что мы еще не раскрутились.

– Позже, когда твои блюда распробуют, здесь от посетителей отбоя не будет.

– Он посоветовал нам поставить бензозаправку, – перебила его жена.

– А я уже договорился, – признался муж. – Завтра начнут монтировать…

– А почему мне не сказал? – удивленно спросила она.

– Думал, ты рассердишься, – признался он.

– Ты охренел, Димон, – возбужденно говорил лысый. – Это же Хранитель. Он пальцем человека убить может. В Сусумане троих придурков так заломал – ужас…

– Пожалел он меня, – пробормотал Демьян. – А у меня, мужики, при виде этой официанточки встал, ну, и завелся я. Спасибо, что утащили. Вот, блин, нарвался так нарвался…

– Да здесь много, – попробовала вернуть деньги официантка.

– Муж у тебя – настоящий мужик, – услышала она. – И готовишь ты со знаком качества, как в СССР говорили. Все про ваше кафе говорить будут. Только название придумайте.

Магадан

– Он был в Атке, – говорил в телефон Зуев. – Вчера. Потом улетел с вахтенными. Так что, где Хранитель сейчас, я без понятия.

– Слышь, мент, – с кавказским акцентом раздраженно проговорил мужской голос. – Тебе бабла отвалили, так что отрабатывай. Завтра в это же время позвоню, и ты скажешь, где он, – телефон отключился.

Полковник Зуев, выматерившись, отшвырнул сотовый.

– Нинка, – заорал он. – Водки дай.

– Сейчас, – нервно отозвался женский голос.

– Твари, – процедил Зуев. – Совсем потеряли страх. Вы у меня, гниды, дождетесь.

– Васенька, – поставила графинчик с водкой полная женщина. – Что с тобой?

– Закрой варежку, – зло сказал он. – Ты думаешь, деньги просто так приходят? И службы собственной безопасности боишься, и тех, у кого берешь. Понятно же, не за спасибо дают. А это – пособничество преступлению. – Налив полстакана, Зуев выпил.

– Закуси, Васенька, – попросила жена. – С папой я говорила. Он где угодно скажет, что деньги на покупку он дал.

– Молодец ты у меня, Нинок, – приподняв свою тушу со стула, Зуев ткнулся ей в щеку губами. – Я, например, готов перестрелять этих тварей. Но глупость сморозил. Думал, раз возьму, и всё. А они, суки, записали и разговор, и как я бабки брал, а дело серьезное было, – признался он. – И если всплывет, мне срок намотают. Вот так, Нинок. Дадут года три-четыре. Так что не дождешься ты меня….. – он снова налил водки и залпом выпил. Захрустел огурцом.

– Всё обойдется, Вася, – пробовала утешить его жена.

– Пока вроде все нормально, – кивнул Зуев. – Просто постоянный страх во мне последние дни живет. Угрожают. Не найду им Хранителя, сдадут они меня с потрохами. А за это время я уже столько им настучал, что… – и, не договорив, полковник снова налил водки. Кашлянул. – А ведь и убить могут, гниды, – процедил Зуев. – Я же знаю их и про дела тоже в курсе. Могут и прибить, – вздохнул он. – Но хрен им, – зло выдохнул он. – Я в Чечне воевал, будь она неладна. Надо самому их кончать. Хотя, – прищурившись, он качнул головой. – Значит, им Суханов нужен. И не для того, чтобы поздороваться. И это шанс, – усмехнулся он. – Сведу я вас с Хранителем. Но что Утин про какие-то сокровища болтал? – нахмурился он. – А ведь мужики тоже что-то рассказывают про спрятанные где-то богатства. Про каких-то японцев, про какие-то рисунки, буквы, карты… И не зря ведь прозвали род Сухановых Хранителями. В этих краях просто так никого не назовут. Надо будет всё это выведать у Леонида. Но как? – нахмурившись, он икнул. – Возможно, Суханов и сам ни хрена не знает. Отца его пристрелили, но перед этим огнем жгли, руки-ноги ломали. Значит, выведать что-то пытались. И брата старшего, Валерку, тоже убивали долго. Хотя, может, они просто не знали, что отвечать? Надо в это дело как-то проникнуть. Вот как бы Карлова или Ларионова заинтересовать! Они с Сухановым в приятельских отношениях. И значит, что-то знают. А кстати, Хранитель живет очень даже неплохо. Надо будет проверить, откуда у него деньги, – кивнул Зуев.

– Еще будешь? – тихо спросила Нина.

– Хватит, – решил Зуев. – А ты, Нинон, не обижайся. Просто работа такая, а тут еще сдуру влез в «оборотни», – недовольно закончил он. – Но я сумею разобраться. Кстати, ты, Нинок, ничего не слышала про какие-то драгоценности? Якобы японцами спрятанные в семнадцатом году или раньше чуток?

– Дедушка что-то говорил, – неожиданно ответила жена. – Он в лагерях работал, опером. Там и был разговор о каких-то сокровищах, но я считала, что это очередная лагерная сказка. А вот дедушка по маме, он пограничником был, рассказывал, что в шестидесятых несколько раз японские суда пытались прорваться к берегам Камчатки и даже к нашей области. И там сумели захватить одного матроса. Он не совсем японец, в нем что-то и русское было. То ли дед, то ли бабка. Он рассказал, что японцы охотятся за каким-то золотом, и не на Камчатке, а где-то на Колыме, в Магаданской области. Его при побеге расстреляли. Но дедушка говорил, что просто убили, и всё. Так я слышала…

– Вот оно как, – пробормотал Зуев. – Значит, не просто сказка это. И не зря же Сухановых Хранителями прозвали, и поубивали всех, только вот Леонид и остался. И все по сопкам мотается, будто выискивает чего-то.

– Или кого-то, – поправила Нина.

– Правильно заметила, – помолчав, удивленно проговорил Зуев. – Тех ищет, кто отца убил и брата. Они же не знали о нем, он с матерью проживал в Рязани. Точно, – кивнул он, – там он и в училище поступил. А говорил – пограничник, мать его в душу, – не сдержался полковник. – Но я воспользуюсь этим. Конечно, это зверье кавказское не за сокровищами охотится. А за Серго мстят, которого он задержал, а того в камере старатели замочили. Сведу я вас с ним, ребята, но только он знать об этом не будет, – хихикнул Зуев.

Малум

– Привет, – пожал руку Карлову рослый капитан СОБРа. – Где этот бродяга-то?

– Обещал подойти, – посмотрел на часы Карлов. – А что за секрет такой? Из Магадана выдернул. Что случилось-то?

– Пока ничего, и дай бог, ничего не произойдет, – открыв бутылку пива, вздохнул капитан.

– А… Вот и Ларионов нарисовался, – подошел к столу Хранитель. – Что за секретное совещание? – насмешливо спросил он. – Или будем обсуждать покушение на президента?

– Не юродствуй, – качнул головой Ларионов. – Дело серьезное. Тут по твою душу приехали. Точнее, за твоей жизнью. Помнишь, ты взял троих на золоте? Один из них – то ли грузин, то ли дагестанец…

– Кровники, значит, прибыли, – усмехнулся Леонид. – Ну что же…

– Они серьезные и денежные люди, а на тебя выйти желающих хоть отбавляй… Так что они заплатят за тебя любую сумму …

– Но кровник сам должен отомстить, – усмехнулся Леонид.

– Да им по фиг, кто тебя на тот свет отправит, – перебил его Карлов. – Лишь бы ты трупом был. Так что прикинь: трое кавказцев ищут исполнителя. А если будешь к этому так относиться, то они его найдут…

– Да меня тут многие желают отправить в мир иной, – усмехнулся Леонид. – Но не выйдет… – покачал он головой. – Пока я не узнаю, кто моего отца и брата убил. А главное – за что, – сузил он глаза.

– А ты, значит, даже предположить не можешь? – усмехнулся Ларионов. – Ведь тебя тоже Хранителем называют. А почему?

– Потому что всю мою родню по мужской линии так называли. А ты думаешь, мои старики что-то хранили?

– Если ты под дурака косишь или нас за идиотов держишь, – криво улыбнулся Ларионов, – то зря. Нам кое-что Утин рассказал. Ты же знаешь Филимона, он любит в истории копаться. Нашел где-то газеты за шестнадцатый год и прочитал, что группа японских коммунистов спрятала какие-то несметные сокровища на восточных рубежах России. И лежать там они будут до тех пор, пока в Японии не победит коммунизм. Последователи Ленина, видите ли, мать их японскую. Хотя, если честно, то в СССР намного спокойнее жилось. Правда, с продуктами проблемы были, но при Горбачеве все нормализовалось. А тут и Союз развалился. Так что давай говорить серьезно…

– Знаешь, – вздохнул Леонид, – Хранитель – это не сторож. Он хранит тайну, а все остальное – не его дело. Не могу я никому ничего рассказывать. Я слово дал отцу и брату, так что не обижайтесь.

– Да брось ты, – усмехнулся Карлов. – Какие тут обиды! Нам по хрену ваши тайны бургундского двора. Если припрет, сам расскажешь. А нет, значит нет. Ты сейчас думай о кровниках. Повязать мы их не можем. Стукач не подтвердит своих слов. Конечно, мы прессанем их прилично, повод всегда найти можно, особенно после осетинских событий. Народ сейчас немного по-другому на грузин смотрит. В общем, мы тебя предупредили. Будь осторожен. И еще, – кивнул он. – Кто-то на них работает из наших. А вот кто – неизвестно, но, похоже, не оперативник, а кто-то посолиднее и в звании. Сейчас и пытаемся найти этого гада. В общем, если с твоими делами насчет хранения нужна помощь, обращайся.

– Если понадобится, сразу обращусь, – пообещал Хранитель.

– А если нет? – в упор спросил Ларионов.

– У меня по мужской линии родственников не осталось, – напомнил Леонид. – Поэтому я тут и появился, чтобы найти тех, кто охотился за дедом, отцом и братом. Я неудобная мишень, – криво улыбнулся он. – Но очень надеюсь, что выйдут на меня. Я кое-что действительно знаю, но, если честно, не верю я ни в какие сокровища. Хотя дед и маленькому мне что-то говорил, и отец пытался рассказать, да и брат тоже. Но я сразу дал понять, что меня эта семейная тайна не интересует. В данное же время меня интересуют те, кто убил отца и брата. Очень надеюсь на то, что они за мной придут. И на этом все, парни, остановимся.

– Действительно, – засмеялся Ларионов. – Чем меньше знаешь чужих тайн, тем дольше проживешь. И все-таки не забывай о кровниках.

Магадан

– Никто не знает, где он, – недовольно гнусавил коренастый грузин. – Мы уже и мента нашего подключили, обещал помочь, но не бесплатно, говорит. – Ему Нури и напомнил, что он у нас в руках…

– А вот это зря, – недовольно сказал крепкий, коротко остриженный грузин. – На собаку прикормленную рычать не надо. А просит, надо дать. Он не рядовой мент, а полковник, и значит, человек важный и много чего знает. Просит денег, дайте, сколько просит. А пугать не надо. Себе дороже. И не забудьте, у него дорога есть. Пусть вывозит помаленьку. Но все-таки четыре раза чисто товар ушел. И получили спокойно. На материке сейчас смена власти, в фирме питерского филиала «Российское золото» баба какая-то руководителем стала. И все пошло не так, закупки в Турции ее не интересуют, и она запретила даже думать об этом. Я так и понял, что долго она не проживет, – усмехнулся он. – На нее уже покушались, но неудачно. Кстати, исполнителя убили, так что заказчик неизвестен. Но на эту Березину злых полно. Она и азиатам отказала. В общем, нажила себе врагов полно, но нам нужен Хранитель. Кстати, – усмехнулся он, – фамилия странная, Хранитель, – повторил он.

– Да тут разговор ходит, что он, точнее, его родственники, про какой-то клад знают, за что их и убили. Может, это просто легенда, но тем не менее его дедушку, отца и старшего брата убили, а перед смертью пытались что-то у них узнать.

– Слушай, Ираклий, – процедил Нури. – Нам нужно его убрать. Кстати, киллеров вы зря нанимать пытаетесь, за родственника, по нашим обычаям, должен отомстить родственник. Я думаю, вы правильно поняли меня.

– Скажи, Шота, – усмехнулся Ираклий, – а тебе не страшно? Хранитель отлично подготовлен: стреляет без промаха, в рукопашном специалист высшей марки, опасность чует, как зверь, и постоянно в тайге. К нему, говорят, и росомаха подкрасться не может…

– Я просто вспотел от страха, – засмеялся Шота. – Видел и покрепче парней, но они давно уже сгнили, а я жив. Сами мы этого спеца сделаем, мне даже интересно стало. Чем опаснее зверь, тем круче охота. Кстати, не мешало бы о секрете его родных спросить. Просто так Хранителями называть не будут.

– Ничего я не понял, – держа руль левой рукой (в правой была бутылка пива), сделал глоток Ларионов. – Выходит, действительно есть тайна какая-то, и получается, Утин прав со своей историей о японцах. Прадед помогал им прятать сокровища, а затем японцев убили, а он уцелел. И я вот что думаю. Уж не прадед ли Леонида этих камикадзе и уделал? По сонному делу это легко проделать, тем более, говорят, прадед его и с хунхузами знался, и свою банду имел. Но, видно, ничего сыну не рассказал, а его убили и пришли за дедом Леонида, а тот…

– Что-то Леонид знает, – прервал его сидевший рядом Карлов. – Но это семейное дело. Если я правильно понял, он мишенью себя делает, надеется, что на него выйдут те, кто отца и брата убил. Хотя зря он себя неуязвимым считает. Есть и покруче мужики. Одни ниндзя чего стоят. Их начинают учить с восьми лет, – вспомнил он. – Раньше в Японии запрещали школы ниндзя, но потом поняли, что лучше с ними дружить, чем воевать. Но в государственную службу ниндзя так и не берут. Много спецов ниндзюцу служат в органах безопасности, в армии. А вот в полиции – нет. Я одно время пытался заняться этим, но по учебнику бесполезно, тем более автор и сам ни хрена толком не знает. В общем, чего-то все же ухватил. Например, я не знал, что, если за мочки ушей сильно дернуть вниз, можно на какие-то секунды парализовать человека. Точку под мышкой, куда ткнуть, чтобы руку парализовало, тоже не нашел. А Хранитель знает. Он при мне одному в кабаке большим пальцем под мышку ткнул, тот и взвыл белугой. Рука онемела. Мужик перепугался, говорит, что хочешь отдам, только пусть рука работает. Хранитель говорит, через три минуты отойдет. Так мужик ящик коньяка выставил и божился, что заплатит пять тысяч долларов, чтобы Леонид ему показал, куда и как бить надо. А Суханов его послал… Я тоже, было, заикнулся: мол, неплохо бы и мне изучить такие приемчики, но он и мне так же ответил. А бить он умеет и знает куда. Мы, конечно, тоже не дети, но с ним один на один не становись. Помнишь, в морпорту одного япошку брали? Он ресторан громить начал. Так он вроде не амбал был, метр семьдесят с небольшим, а нас как котят по залу швырял. Его потом вырубили все-таки. Кипиш большой был. Он, оказывается, тренер команды по джиу-джитсу, ну, и обидели там словами Японию, а за родину настоящий японец и жизнь отдаст. Досталось нам, мама не горюй, – усмехнулся Карлов.

– Я тоже сейчас подумал, не дай бог придется кому-то Хранителя брать. Он же кучу инвалидов понаделает. Я уже давно не боюсь на задержание выезжать. Раньше думал: вооруженные бандиты, перестрелки, трупы… Ничего подобного. Один придурок только из двустволки стрелял, да и то по пьяному делу. А те, кто оружие имеет и знает, что бывает за его применение, ведут себя смирно. Врываешься, и сразу, как по команде, на пол ложатся. И все, никакого сопротивления. Стреляют только в ДПС и гаишников иногда. А группе захвата, если ОМОН работает, ни одна сука отпора не дала. Трусоват пошел бандит, сдается без боя, – брезгливо добавил он. – В общем, отрываются на тех, кого грабят. Зато простой человек в любое время может нож получить или пулю поймать. Травматику вообще сейчас применяют очень часто, особенно водители, – усмехнулся он. – И наши постреливают. То в магазине, то в поезде, слышал про вагон-ресторан Красноярск – Москва?

– Слышал, – кивнул Карлов.

– Но там, говорят, вроде бандита какого-то брать хотели, а перепутали. Правда, об этом не писали и по телику не базарили. А ты думаешь, Леониду, действительно, опасность угрожает?

– Ну, во-первых, эти кавказцы, а они не трусы, и воины неплохие. Во-вторых, зря он так явно выставил себя Хранителем. Нарвется на неприятности. Ведь его отец не промах был, брат – морской пехотинец. Тоже не мальчик для битья. А отца и брата потом спокойно сделали. И молчит, а ведь что-то знает. Хотя вроде и не совсем точно. Поэтому и приехал. Наверно, поэтому и не женится. Ему одна знахарка как-то сказала, что пока проклятие с рода не будет снято, его ребёнку будет угрожать смерть и жене тоже. Поэтому он, собственно, и утешается по – мужски с проститутками. Постоянной не имеет. Хотя на нем много путных женщин глаза задерживают. Хранитель, – усмехнулся он.

Ягодное

– Вот и прилетели, – сказал Лучник. – Отсюда еще сто километров, и мы на месте. На машине поедем. Надо будет на участки заскочить, тебя с обстановкой познакомить. По твоей морде понял, что ты в таких местах ни разу не бывал.

– Нет, не был, – качнул головой Артур. – Сопки – это, оказывается, настоящие горы. Высоченные, зеленые. С вертолета особенно красиво, – усмехнулся он. – А вот опускаться туда что-то желания нет. Там, наверно, и зверья разного полно…

– Медведь, росомаха, волки восточнее, где оленеводством занимаются. Сюда они не суются. Самый страшный зверь зимой – медведь-шатун. Медведь зимой спит и лапу сосет, – усмехнулся Лучник. – А поднимет какой-нибудь умник да еще, не дай Бог, подранит, и всё. Страшнее зверя нет. И не боится ничего, запросто в поселок войдет и кого хочешь атакует. Шатун – это ЧП районного масштаба. Росомаха есть еще. Но эта хищница нападает только сзади, и когда чувствует, что человек устал или ранен. Бывает, конечно, и на спящего наскочит от голода. Страшна она, сучка, морда, как у кабана…

– Хватит, – остановил его Артур. – А то что-то всякое желание пропало в тайгу вашу лезть. Пожрать мы где-нибудь можем?

– Вон кабак, – кивнул направо Лучник. – Кстати, самый путный в поселке. Это же районный центр, менты могут прицепиться. Ты должен знать, что отвечать здесь принято. Мол, приехал к приятелю, может, на работу устроюсь. А приятель – я, – усмехнулся Лучник. – Зовут Игорь Лукин. Прозвище Лучник, или Индеец. Я занимался стрельбой из лука, но потом на треху попал. Мента из лука подстрелил. Плечо ему попортил по пьяному делу, на спор. Трешку дали, правда, старик мой заплатил и менту, и защитнику, и судье немало, – усмехнулся он. – До сих пор старик меня попрекает. Он здесь уже пятьдесят лет, – кивнул Игорь. – На большой срок попал, вышел и тут остался. Маман тоже по этапу пришла из Хабаровска. Она сейчас бар держит, старик – сауну и бассейн с проститутками. Менты закрыть хотели, но потом сами попробовали, и понравилось им это дело. Берут по пять тысяч в неделю и парятся иногда бесплатно. Но батя доволен. Правда, зимой спад, клиентов маловато. Но прибавка к пенсии неплохая, – подмигнул он Артуру. – Есть желание – сходим.

– Сейчас пожрать пойдем, а потом надо будет этого хохла проведать. Кстати, как он?

– Хохол, он и в Африке хохол, – усмехнулся Игорь. – Сам себе на уме. Вроде все путем, и золотишко неплохо идет, и спуску лодырям не даёт, и охрана работает отлично. Но что-то настораживает. Вот Савельев и вызвал проверяющего.

– А кто такой Савельев? – непонимающе спросил Артур. – Мне Аров ничего не говорил.

– Значит, засвечивать не хотел. Если просто – то засланный казачок, – усмехнулся Лучник. – Но с особыми полномочиями. Семен Петрович, кстати, бывший комитетчик. Закончил училище, а тут развал Союза. Он по молодости вроде ГКЧП поддержал. Их всех сначала посадили, но потом выпустили. Вот и Савельев в эту компанию попал. – Он под Крючковым ходил, а тот возглавил ГКЧП. Но отсидел Савельев год, и выпустили. Назад не взяли, он организовал частную охранную службу. Аров его в свою команду и взял. И не зря. Но к Василенко Савельев подобраться не может. Вот и прислал тебя Александр Александрович. Ты ж в этих делах полный дуб, но заметить, точнее, что-то услышать можешь. Вполне возможно, Василенко хочет с твоей помощью контакт наладить с кем-то или просто сведет с каким-нибудь покупателем. Запомни, что ты приехал просто ко мне в гости. Посмотреть, что такое Колыма и как золотишко добывают. Отец твой врач-стоматолог и, понятное дело, имеет интерес к золоту. Хотя сейчас вроде золотые зубы ставить как бы западло, но тем не менее многие ставят. Вот на это и может хохол клюнуть.

– Мне он так же всё объяснил. Но как к тебе-то хохол относится? – спросил он.

– Да обычно, – усмехнулся Лучник. – Я ж на него конкретно не работаю. Ну, вроде с зоны, что ли. Где золотишко нелегально добывают, там я со своими парнишками гуляю. Сейчас много охотников золотишко прикарманить и золотодобытчиков завалить. Их обычно весной находят и называют подснежниками колымскими, – рассмеялся Лучник. – По области каждую весну по пять-шесть трупов находят. А в девяностых по двадцать-тридцать оттаивало, – кивнул он. – В девяностые тут вообще караул был. Тогда же еще государство золото мыло. А потом в течение пяти лет все в частные руки отдали. Зря, многие считают. Золото – это большие деньги и работа для мужиков настоящих. Ну, и для баб тоже. Но решили все сделать частным. Налоги собирают, и золото вроде как выкупают. Нефть, газ, электричество и то частные стали. И порой не понимаешь, какого хрена цены вверх поднимают. Ведь свой народ, сука, обворовываешь. Хотя, с другой стороны, понятно. Государство себе за счет наделов казну набивает. И вот что интересно. Ведь кто-то сумел выкупить и газ, и нефть, и электричество. Бензозаправок понастроили а где деньги-то брали? Наверняка карманы набивали во время этой гребаной перестройки. Кто раньше сумел бабки сделать, и сейчас живет и не тужит. Один бедолага Ходорковский срок тянет. А прикинь: от миллионов и в зону. Вместо костюмчика от Версаче – в робу с биркой и в ботинки зековские. В общем, мама не горюй. Базарят, ему, мол, и там живется неплохо. Но на воле-то в сто раз лучше было, – усмехнулся Лучник. – Вот и кабак, – пропустил он в дверь Артура. – Наш столик – слева в углу. Заказывай, не стесняйся, хозяин оплатит. Ну, я про хохла говорю, – кивнул он. – Это, собственно, его кабачок. Но он, сука, редко кого бесплатно кормит. Насчет тебя позвонили, поэтому гуляй и ешь до отвала. И я за твой счет оторвусь, – подмигнул Лучник.

– Молодой, – говорил в телефон полный мужчина в белом фартуке. – Блондин, крепенький такой. Фаланги набиты, видно, каратэ занимался. Курит мало. И все интересно ему, – добавил он. – Видно, эта Колыма для него как чужая планета, – усмехнулся полный. – Но не пьет. Взял пива две бутылки, и ничего больше. Но ест прилично, и заказ хороший сделал. Доволен, что приготовлено хорошо…

– Слушай, о чем он говорит, – предупредил мужской голос. – Там же подключена прослушка, так ты…

– Да что-то она не работает ни хрена, – сказал повар. – Может, повредил кто. Тут же утром заварушка была. Сусуманские болельщики с нашими сцепились. Менты приезжали, в общем, часа три потом мы тут всё восстанавливали. Может, и повредили…

– Надо было сразу проверить, придурок ты хренов, – зло прервал его голос в телефоне.

– Так я лично проверял, – оправдывался повар. – Работало всё. А сейчас ни хрена не слышно.

– А ты девочкам дай задание, потанцевать с ними. И послушай. Если за столиком будет слышно, значит, у этого москвича глушак есть. Аппаратик такой со спичечную коробку. Включаешь, и прослушка не работает.

– Сейчас девочкам скажу, – кивнул повар.

– Потанцуем, мальчики, – подошли к столику две очаровательные фигуристые блондинки.

– Вот это класс! – У Артура загорелись глаза. Он поднялся. Посетителей было немного, и к танцующим никто не присоединился.

– Не слышно ничего, – сообщил повар. – Я к столику помощника с охранником послал. Ну, вроде чтоб посуду заменить. Они что-то говорили, но ничего не было слышно.

– Значит, что-то порвалось или сломалось.

– Я тебя, борщ хренов, оштрафую на пять тысяч, – предупредил голос, и телефон отключился.

– Шпионские игры, – недовольно проворчал повар. – Я тебе что, Джеймс Бонд, что ли, твою мать? Нет, пора валить отсюда. Зовут и в «Зодиак», и в кафе у автовокзала. А то он, блин, из меня агента делает. Сам бабки лопатой гребет, а меня штрафует.

– Как тебя зовут, красавица? – прижимая к себе девушку, спросил Артур.

– Мила, – улыбнулась та. – Полностью – Милена. Мой папа поляк, вот так и назвал меня…

– А ты работаешь на Василенко? – осторожно спросил он.

– Подрабатываю. – помолчав, вызывающе ответила Милена. – А ты?

– Я работаю на себя, – усмехнулся Артур. – Ты вот что скажи, только честно, – он посмотрел ей в глаза. – Ты проститутка?

– Нет, конечно, – засмеялась она. – Мы просто танцуем с гостями. Создаем им хорошее настроение.

– Хохол не уйдет, пока не проверит, почему прослушка не работает, – смеясь, она посмотрела в глаза Артуру.

– И ты так спокойно говоришь об этом? – удивился он. – А если я человек Хохла, и…

– Если бы ты был его человек, – усмехнулась Милена, – не было бы проверки, почему не работает прослушка.

– Слышь, ты, – услышал он угрожающий голос. – Ты чего, козлина, девчонку лапаешь…

– Эй, – подскочил Лучник. – Тормози, Таран. Тут деловой разговор…

– Я не с тобой базарю, – отодвинул Лучника рослый парень с усиками, – что ты за член с бугра, откуда нарисовался?

Артур коротко и резко ударил его пальцами левой руки под ребра. Застонав, рослый схватился за живот и упал на колени. Артур нырнул под руку, выброшенную рыжеватым крепышом, ударил его в солнечное сплетение. И, уже выпрямляясь, ударил в подбородок. Рыжий грохнулся на столик и, опрокинув его, упал на пол.

– Валим, – потащил Артура к запасному выходу Лучник. – А ты мастер, – оценил он.

– Да ладно, – вырвал руку Артур. – Обычно гостей не бросают. А ты отвалил…

– Это люди Василенко, – пояснил Лучник. – Мне с ними бодаться – себя подставлять. Они меня не просто бить будут, а убивать. И найдут по весне еще один подснежник.

– Убивать-то за что? – удивленно спросил Артур.

– Таран со своими парнями – свободные охотники, охотятся за теми, кто золотишко на лоток моет без разрешения. Собирают человек по пять-шесть и заставляют вкалывать. В конце сезона дают билет до Хабаровска на самолет и пару тысяч, чтоб не помер от голодухи, и все дела. Золотишко уходит налево. За сезон килограммов по десять намывают, а если еще проходнушка есть и место золотоносное, то и под двадцать могут. А по осени тут покупатели катаются. Те, кто работает, про эти дела и не знают. Так, может, слышали кто чего. Крепкие устойчивые артели, понятное дело, налево золото не сдают. Себе дороже. Хотя и такое бывает. А Тарана с Рыжим ты ловко уделал, – восхищенно отметил Лучник. – Занимался чем-то? Профессионал?

– Боевым самбо, – ответил Артур. – И в боях без правил год дрался. Науку постигал в драках на ринге, а отрабатывал на улицах, – усмехнулся он. – И сел бы, наверное, если б Аров не заметил меня и не взял к себе.

– Ты у него в охране? – поинтересовался Лучник.

– Специальный сотрудник для проверки клиентов и рабочих, – нехотя ответил Артур. – Скажи, Лучник, почему этот фраер на меня полез? – непонимающе спросил он.

– Хохол решил проверить тебя на прочность. Ты заметил, что нас от столика оттащили чувихи? Проверял, почему подслушка не работает.

– Почему же она не работала? – не понял Артур. – И зачем меня проверять?

– Он всех проверяет, – кивнул Лучник. – Каков ты в драке, решил убедиться.

– Как ты? – подойдя к сидевшему на полу Тарану, насмешливо спросил повар.

– Отвали, Кок, – процедил тот. Мотнув головой, со стоном начал подниматься.

– Столица умеет бить грамотно, – кивнул Кок. – А вы машете кулаками, как пьяные хулиганы, а толку…

– Отвали, тебе сказано! – прорычал Таран. – Я его урою, суку, – покачнувшись, пообещал он.

Стоявшие в стороне девушки насмешливо фыркнули.

– А ты не скалься, сучка, – смерил ее злым взглядом Таран.

– А ты бы москвича попугал, – насмешливо отозвалась она.

– Попугаем, – зло пообещал он. – Придет время.

– Вот даже как, – насмешливо протянул плотный высокий мужчина лет пятидесяти. – Тарану и его шестерке перепало. Ай да москвич! – ухмыльнулся он. – Конечно, Аров слабаков посылать не будет. – Он положил телефон и набил табаком трубку. – А ты, паренек, зачем сюда пожаловал? – пуская дым из ноздрей, пробормотал он. – Не просто же в гости к Луку, – усмехнулся он. – Тебя Аров прислал. Наверное, всё-таки подозревает меня, сука. Так что не вовремя ты объявился. Я знал, что Таран с Киром тебя малость помнут, и три денька ты отлеживаться будешь. Не вышло. Но поглядим, что ты за типчик такой, по душам поговорим. Может, и договориться получится. Заодно и насчет госпожи Березовой побазлаем. В нее, значит, уже стреляют. Не проживет долго. Золото – это серьезно. Губернатора Магаданской области из-за тухлой рыбы убили, а уж из-за золота… Со всех концов России прут, с Украины наезжают, с Кавказа полно. Правда, возвращается меньше. В общем, поглядим, кто ты такой, Артур. Кулаками махать умеешь, и то хорошо. Сонька! – крикнул он. – Скажи Тарану, чтоб к москвичу больше не цеплялся, а то я его футболистам отдам. Так и скажи…

– Хорошо, Остап Тарасович, – ответила Сонька. – Москвич уже приехал. Его Лук привез на мотоцикле.

– Пусть заходит, – кивнул он. – Один, – предупредил он. – Принеси водочки и закуски, сальца, зелени побольше…

В кабинет вошел Артур.

– Здравствуйте.

– Привет, – приподнявшись в кресле, протянул руку Хохол. – А на «вы» не надо. Здесь как в зоне, все парнишки… – усмехнулся он. – Так что не выкай. Ко мне обращайся по имени-отчеству, – предупредил он. – Остап Тарасович. За спиной можешь называть Хохлом. Я не обижаюсь. Садись, сейчас встречу отметим.

– Да я только из кабака, – сел в кресло Артур.

– Слышал я, – засмеялся Хохол. – К тебе больше никто не пристанет.

– Да я, собственно, не очень боюсь, – усмехнулся Артур.

– Ну, ты из себя тоже героя не строй, – предупредил Хохол. – Тут свои правила, и жизнь своя. На золоте все иначе, золото трудолюбивых любит. Ты золото когда-нибудь видел? – спросил он. – Не то, что в магазинах, а вживую, так сказать.

– Откуда, – пожал плечами Артур. – Конечно, не видел.

– Сейчас отметим встречу и прокатимся по нашим владениям. Посмотришь, как его добывают и какое оно есть. Правда, особого впечатления внешне не производит. Но…

Вошла стройная женщина в брючном костюме.

– Водка «Путинка» и салаты. Если что пожелаете…

– Иди, Нонна, – махнул рукой Хохол. – Ну, давай, гость московский, рассказывай, – он налил водки. – С чем пожаловал? Только не надо про друга, к которому в гости прикатил, Колыму поглядеть. Я про это знаешь сколько раз слышал? – махнул он рукой. – Давай за встречу, – поднял он рюмку.

– За встречу, – поднял свою Артур.

– Я его, козла, – отпив пива, процедил Таран, – на куски порежу…

– Попробуй только, – подойдя, сел рядом крупный молодой мужчина. – Шеф сказал: не трогать. Дернешься, футболисты тобой займутся, а у них на тебя давно стоит, – усмехнулся он. Взял одну бутылку пива из пяти, стоявших перед Тараном, и, подмигнув, ушел.

– Значит, фраерок из столицы кем-то прислан, – кивнул сидевший напротив Тарана мужик.

– Ладно, – кивнул Таран, – сочтемся попозже.

– Я бы тебе не советовал, – покачал головой мужик. – Хохол не простит, если ты москвича тронешь…

– Закрой пасть, – процедил Таран.

Суханов, открыв дверь, вошел в номер. Закрыв на замок дверь, поставил в угол рюкзак и винтовку в чехле, сел в кресло. Закурил.

«Надо помыться», – подумал он. Поднявшись, прошел в ванную комнату. На ремне справа висел длинный нож с костяной рукояткой в кожаных ножнах. Он включил душ, ополоснул ванну и, отрегулировав струю, начал набирать воду.