Небесная канцелярия (сборник) Векшин Николай
Стр.262 «Представим, что христианский мир существовал как некое этническое поле, в котором колебания шли в одном определенном ритме. В то время испанец и швед, англичанин и неаполитанец считали себя принадлежащими к одной целостности, к христианскому миру, куда не входили ни ирландцы, ни греки, ни болгары, ни русские. А вот католики составляли единство». Что колебалось-то? Биополе? Такое науке пока не известно. И какое ж это единство у католиков, если они беспрестанно, причем – зверски и беспощадно, воевали друг с другом?
Стр.262 «Разность во вновь образовавшихся (в результате раскола) ритмах поля такова, что один ритм соответствовал индейскому, а другой был ближе к полинезийскому. Те звучания, которые вступали в гармонию с индейским звучанием, дисгармонировали с русским, абиссинским и монгольским, но были созвучны с китайским. И наоборот, протестантские звучания соответствовали… православному миру и полинезийцам, но не соответствовали китайским». Весьма музыкально. Исторический кордебалет волюнтаристического менуэта с ритмическим биением тамтамов.
Стр.262 «Французы исключительно жестокий народ». Раньше автор говорил такое о голландцах и немцах. Какие народы не были жестоки? Разве что эскимосы: кроме оленей, они вроде никого не убивали.
Стр.263 «Начальную точку отсчета – сам пассионарный толчок или микромутацию – трудно датировать, т. к. современники её не замечали, а, следовательно, связывать события с космическими явлениями еще не умели». Тогда не понятно, откуда Гумилев черпал информацию о дате толчка. Из космоса? Из каких таких «космических явлений»?
Стр. 263 «Толчок – не единственная опорная точка хронологизации этноса. Наиболее ярким, впечатляющим событием является момент рождения этноса как новой системной целостности с оригинальным стереотипом поведения». Что-то не пойму: толчок не заметен, но он – опорная точка, причем, не единственная. Оказывается, рождение этноса легко (ну, естественно, что легко только Гумилеву!) обнаружить по «новой системной целостности» (это что за зверь такой?) с «оригинальным стереотипом» (забавно: стереотип стал оригинальным!) «поведения» (и кто же наблюдал за этим поведением?).
Стр.264 «Сопоставляя момент рождения этноса и дату толчка в известных случаях (толчки в I и XIII в. н. э.), можно определить длину инкубационного периода этногенеза – 130–160 лет – и тем самым привязать процессы этногенезов в остальных случаях к диахронической шкале». Ах, значит, всё же есть «известные случаи». Вот только не ясно – в чем конкретно они заключались и где территориально находились. Об этом автор тут умалчивает. Зато указал два срока – I и XIII вв. Поскольку век это 100 лет, то не понятно, как можно говорить о «длине» 130–160 лет, имея размытие в начальной и конечной точке в общей сложности как минимум в 200 лет. Чудо гумилевской арифметики.
Стр.264 «Можно отсчитывать возраст этноса не только от начала толчка, но и от любого яркого и легко диагностируемого периода, например, от фазы надлома: её начала или конца. Ошибка при этом для не смещенных контактами этногенезов составит всего плюс-минус одно поколение». А от фонаря было бы считать еще удобней: он яркий. Откуда же такая точность – «одно поколение» (около 20 лет)? Снова математическое чудо из ниоткуда.
Стр.265 «Иногда, но не всегда удобной точкой привязки может служить фаза обскурации… Итак, диахрония позволяет уточнить общую закономерность природных процессов – этногенезов – путем сопоставлений их друг с другом». Удобная точка? Удобная в том смысле, что удобненько можно одно к другому подогнать. И как может фаза (ведь её длительность, по Гумилеву, около 300 лет!) быть принята за точку? Нонсенс. Диахрония вовсе не позволяет уточнить; зато она позволила автору подтасовать колоду исторических дат в желаемом раскладе.
Стр.266 «Динамика этнокультурных систем». На графике по оси абсцисс – время в шкале с масштабом… 500 лет. Вот это масштаб! В таком масштабе – пытаться гарантировать точность «в одно поколение»? Чудеса географической математики. По оси ординат – загадка: никаких цифр нет, только слова: «этнос», «субэтнос», «суперэтнос», «консорция», «гомеостаз», «инерция» и тому подобные наукообразные термины. Нарисована дюжина восходящих и нисходящих линий, обозначенных «хунны», «болгары», «римляне» и т. п. Как автор умудрился не просто нарисовать колоколообразные кривые, но даже обозначить небольшие пики на некоторых из них? Загадка.
Стр.267 «Плутарх чувствовал истину, но не мог её доказать и даже объяснить». Чувствовать истину! Как это поэтично! Но, увы, не суметь ее объяснить и доказать. Как это Гумилеву было близко!
Стр.267 «Однако Плутарх ближе всех подошел к проблеме исторического времени как функции от ряда событий, обозримого в силу дискретности и необратимого, как необратима биография организма от рождения до смерти, потому что организм или, если угодно, звезда – тоже системные целостности». Историческое время – функция ряда событий? Масло масляное. Организм и звезда – системные целостности? Какая глубокая мысль! Плутарх до неё не мог додуматься, т. к. не знал таких научных слов.
Стр. 276 «В Северной Америке тоже не было пассионарного толчка очень давно, и географические условия там неподходящие: там монотонные ландшафты». В Северной Америке – монотонные ландшафты? И это пишет человек, называющий себя географом? Широкая протяженная гряда Скалистых гор, Аппалачи, огромные озера (Мичиган и прочие), широченные реки (вроде Миссисипи), густые массивы лесов и просторы прерий – это «монотонные ландшафты»? С ума сойти. Вот в средней полосе России действительно монотонные ландшафты. Но они не вписываются в Гумилевскую схему: слишком пассионарная зона!
Стр.280 «Вместе с усложнением социальной структуры идет снижение эстетического уровня». Очень сильное обобщение. Например, если сравнить настенную живопись пещерных людей с картинами Крамского или Энгра, то эстетический уровень, по Гумилеву, у пещерных художников гораздо выше.
Стр.281 «Здоровый обывательский цинизм следует за мятежной эпохой неизбежно». Что ж тут удивительного. Не может же мятеж продолжаться вечно.
Стр. 282 «Но как только избыток пассионариев исчез из системы и миновала эпоха последствий пассионарного надлома – пассионарная депрессия, начался восстановительный период, связанный с пассионарным оптимумом. Это значит, что пассионариев в Византии было столько, сколько надо». Гумилев тут многократно повторяет слово «пассионарность», как заклинание, пытаясь этим компенсировать отсутствие доказательств.
Стр. 282 «Даже императорская фамилия и ее фавориты были в IX–X вв. не греческого, а армянского происхождения. Так можно ли вообще говорить о существовании византийского этноса? Согласно нашим дефинициям, можно и нужно». Не нужно смешивать два разных понятия – «государство» и «этнос», даже с помощью наукообразных «дефиниций».
Стр.283 «Как видно из краткого, далеко не полного перечня, явление цивилизации в указанном смысле свойственно всем народам, не погибшим до достижения этого возраста». Зачем же ломиться в открытую дверь со своим «перечнем»? Чтобы доказать, что дважды два – четыре.
Стр. 294 «Безнравственность и беззаконие в городах – прелюдия расправы над лесами и полями, ибо причина того и другого – снижение уровня пассионарности этносоциальной системы». Вообще, по Гумилеву, пассионарность – причина всего в мире, как провидение Божие.
Стр.297 «Сейчас мы попытаемся охарактеризовать эту последнюю фазу существования этноса – фазу обскурации. Тут мы встречаем затруднения в выборе примеров. Дело в том, что не каждый этнос доживает до стадии обскурации». Как интересно! Стадия есть, а этносов нет. Но ведь этнос – это живущий народ. А стадия – это что? Мысль в голове. Что касается затруднений с примерами, то автор легко преодолевает их своим обычным испытанным методом – рассказывая забавные исторические анекдоты. Признаюсь, читал я их с удовольствием.
Стр.298 «Субпассионарии, приходя из походов, уже не возвращались к скучному крестьянскому труду на своих участках…». Какие же это субпассионарии, ежели они не бездельничали, не сидели на месте, а шли в военные походы? Как тогда отличить субпассионариев от пассионариев? Никак.
Стр.299 «За 200 лет – со II в. до н. э. к концу I в. н. э. – создалась особая прослойка в римском населении – легионеры». Трехвековой период Гумилев почему-то считает за 200 лет. Что-то у него были сильные нелады со школьной арифметикой.
Стр.300 «Как определить их (легионеров) классовую сущность? Сложно! Они, конечно, принадлежали к господствующему классу, потому что поддерживали существующий порядок, но назвать их рабовладельцами трудно – никаких рабов у них не было». Вообще-то, как известно любому школьнику старших классов, в развитии человеческой цивилизации, согласно Марксу (а его пока никто в этом отношении вроде не опроверг), классы определяют не по «поддержке порядка», а по отношению к средствам производства. Гумилев не в курсе. Хотя в списке литературы у него есть одна ссылка на Маркса и Энгельса, но, судя по тематике списка, он предпочитал лёгкое чтиво: «Всеобщую историю» Вебера, «Историю сношений человека с дьяволом» Орлова, «Индейцы без томогавков» Стингла и т. п.
Стр.303 «Схема этногенеза древнеримского суперэтноса. Схема составлена О. Г. Новиковой по книгам и выступлениям Л. Н. Гумилева». Если наложить приведенный график на график западноевропейского суперэтноса (стр.216), то четко видно, что вся их первая половина совпадает тютелька-в-тютельку, как под копирку. Высокий класс! Комментарии излишни.
Стр.310 «Это длинное перечисление цареубийств позволяет понять ход этнического развития, если мы учтем, что простых людей убивали куда больше. При такой обстановке любя пассионарная система рассыпается». Каким же это образом перечисление цареубийств позволяет понять ход этнического развития? Загадка. И как именно сделать учет, что простых людей убивали больше? Тоже не ясно.
Стр. 313 «Вот здесь и кроется разгадка успехов Персии в войне с Римом: Персия была моложе. Когда в Риме уже наступила эпоха солдатских императоров, Персия еще переживала время, эквивалентное империи Августа». А я приведу противоположный пример. Во Франции на рубеже XVIII–XIX века наступила эпоха «солдатского императора» – Наполеона. Причем, Франция была более развитой, чем Россия. По терминологии Гумилева, Франция была «старая», а Россия «молодая». И вот «старая» начала так бить «молодую» сначала при Аустерлице, а впоследствии – в 1812 году, что только пух и перья летели.
Стр.314 «Началась фаза этнической обскурации – сокращение числа элементов, составляющих этносоциальную систему». Что означает «число элементов»: количество населения или политических партий, или фаворитов, или что-то иное? Ответа не найти.
Стр.316 «А теперь поставим вопрос: может быть, это падение Римской империи было кризисом рабовладельческой формации? Всё было бы очень просто». Многообещающее начало. Читаем дальше: «Конечно, кризис рабовладельческой формации был, и, конечно, рабовладельческое хозяйство было совершенно нерентабельно…». Ну, слава богу, автор не стал отрицать очевидное.
Стр. 317 «Но почему-то погибла только западная половина империи. А восточная уцелела… Вероятно, социальный момент показывает нам одну сторону явления, но когда мы хотим охватить явление целиком, то должны брать и другие моменты, в том числе особенности этногенеза». Причем тут этногенез? Автор объясняет это так: «На западе, где были основные потомки римлян и римские поселения, мы видим полную деструкцию – замену исконного римского этнического состава на совершенно новый этнический состав». А я приведу контр-пример: В Америке за последние сотню лет негры так расплодились, что нынче в некоторых городах (Балтимор и др.) составляют подавляющее большинство. И даже в президенты негр выдвинут (P.S. уже прорвался!). Ну и что: разве нынешний финансово-экономический кризис США возник из-за этого? Ничего подобного.
Стр.317 «Ни мужчины, ни женщины Рима не хотели иметь детей… Начиная со II века население Рима неуклонно сокращалось… от 2 млн. чел. до… 0,06 млн. (в VI в.)». Гумилев считает, что причина нежелания иметь детей – «противоестественные пороки» и нежелание женщин «портить фигуру». А то, что в разваливающейся империи жрать было нечего, грубо говоря, это не в счет.
Причем, на стр.318 автор, забыв о только что сказанном, приводит правильный факт: «Хозяйство в таких условиях, конечно, разваливалось, и рабов уже нечем стало кормить».
Стр.317 «Испания потеряла половину населения…». А что, в Испании у женщин в то время тоже вошла мода на фигуру и пороки?
Стр.319 «А что же такое этнический гомеостаз?». Вопрос задан. Ответа я не нашел.
Стр.319 «Реликтовые народы это не начальные, а конечные фазы этногенеза, этносы, растерявшие свой пассионарный фонд и поэтому существующие в относительно благополучном состоянии». Нельзя так обобщать. Чтобы это утверждать, нужно в каждом конкретном случае этноса сделать статистически достоверный анализ ДНК. Если мутаций много – это старый народ, накопивший много мутаций за многие столетия. Если мутаций мало – молодой. Генетика это делает безо всякой словесной эквилибристики о пассионарном фонде.
Стр.322 «История постепенно становится однобокой, а потом превращается из науки в миф». Если бы эти слова Гумилев обратил к себе, то было бы очень самокритично.
Стр.323 «Суть этнической регенерации – это частичное восстановление этнической структуры, наступающее после периода деструкции… В фазе подъема регенерация на уровне этноса не наблюдается…». О какой такой регенерации можно вообще говорить в фазе подъема? Ведь только что самим автором было сказано, что регенерация – это то, что наступает после деструкции.
Стр.323 «В акматической фазе уже есть что восстанавливать…». А как же быть с только что сделанным утверждением, что регенерация это то, что возникает после деструкции?
Стр.324 «Яркой иллюстрацией такого рода регенерации является восстановление России после Смутного времени». Так ведь на Руси этих «смутных времен» было множество. У Руси было много взлетов и падений. Это общеизвестно. Только никому в голову не приходило называть эти процессы деструкциями и регенерациями.
Стр.325 «Это была самая лучшая в тогдашней Европе пехота, не уступающая швейцарской, даже превосходившая её». Если вы думаете, что речь идет о французской или немецкой пехоте, безуспешно сражавшейся против швейцарской, то ошибаетесь. Речь идет о турецкой пехоте. Со швейцарцами она никогда не сталкивалась; разве что в пылком воображении Гумилева.
Стр.329 «Россия была единственной страной, которая побивала турок». Так и наоборот тоже бывало: русские турками были биты неоднократно. Нехорошо историку такое забывать.
Стр.331 «Вот здесь и разгадка внезапного ослабления Византии в XI в., поставившего ее на край гибели. Столица и провинции перестали думать, чувствовать, а значит и действовать согласно». Ага, во всех головах вдруг возникло помутнение и несогласие, а отсюда – «край гибели». Вообще автор все революции, войны и разрушение империй пытается объяснить примерно тем же самым; очень удобно.
Стр.333 «Победа Комнинов была достигнута путем сверхнапряжения, осуществленного путем мобилизации пассионарных резервов, еще не растраченных в провинциях. Режим Комнинов – яркий пример этнической регенерации за счет использования пассионарности окраин». А не проще ли было сказать: набрали Комнины в армию побольше крепкого народу и разбили неприятеля.
Стр.336 «Фазы этногенеза на суперэтническом уровне». Автор нарисовал нечто, внешне напоминающее таблицу Менделеева. По горизонтали – века (с VIII до н. э. по XIX н. э.), по вертикали – «Рим», «Эллада»…«Мир ислама»… «Христианский мир», В качестве «элементов» – фазы (толчок, подъем и т. д.). Только, в отличие от таблицы Менделеева, использовать эту таблицу на практике невозможно. На неё можно только любоваться. Из неё видно, что народы и страны переживали подъемы и спады исторической активности. Но ведь это давным-давно известно, причем, даты тоже общеизвестны (на них-то и опирался здесь Гумилев).
Стр. 344 «Наблюдаемая в природных процессах вспышка энергии – отрицательной энтропии – с последующей её растратой представляет собой универсальный механизм взаимодействия системы со средой». Зачем болтать общие слова о физических явлениях («вспышке энергии», «отрицательной энтропии», «системе»), в которых ни фига не понимаешь? Как известно любому студенту-физику, энергия не есть нег-энтропия, т. к. они имеют разную физическую размерность. Кроме того, понятие энтропии строго применимо только к термодинамически равновесным системам, для которых оно и было введено Карно. Гумилев далее патетически ссылается на Пригожина, расширившего применение понятия энтропии на неравновесные физические системы, но этим он только вульгаризирует и затуманивает рассматриваемую тему.
Стр.348 «Смысл этногенеза – в утрате импульса, создающего систему, до нулевого уровня – гомеостаза». Во-первых, «смысл» – понятие теологическое; к естественным наукам отношения не имеет. Во-вторых, что это за «импульс», который 1300 лет куда-то растрачивается? Мистика. В-третьих, никакого «гомеостаза, нулевого уровня», кроме смерти, в природе не существует. Зачем пустые наукообразные слова?
Стр.348 «Для объяснения спонтанного социального развития принцип энтропии действительно неприменим. Но для дискретных процессов этнической истории он необходим, ведь люди – организмы, живущие в коллективах, возникающих и исчезающих в историческом времени». Наукообразная вердыщенка. Нельзя не знать элементарного. Энтропия в физике – мера беспорядка. Максимальная энтропия – полный хаос. Чем структурированней система, тем меньше энтропия. Но бессмысленно говорить об энтропии процесса, тем более – исторического процесса.
Заключение
Напоследок я хотел бы привести поучительное изречение физиолога академика И. П. Павлова: «Никогда не пытайтесь прикрыть недостатки своих знаний хотя бы и самыми смелыми догадками. Как бы ни тешил ваш взор своими переливами этот мыльный пузырь, он неизбежно лопнет. И ничего, кроме конфуза, у вас не останется». Пассионарная модель Гумилева – именно такой сверкающий мыльный пузырь.
Гумилев в своей пассионарной модели грубо подтасовывал одни факты и легкомысленно пренебрегал другими. Более того, он показал себя вопиюще несведущим в вопросах биологии, физики, химии, социологии, политики, экономики и даже географии. Конечно, он заблуждался (и пытался вводить в заблуждение других) искренне, в силу своей эмоциональности и увлеченности.
Что касается трудов Гумилева по истории и этнографии конкретных народов, то там вроде была нормальная наука; но пусть её анализируют историки и этнографы.
Выстрел «Авроры»
Шесть лет назад, читая книгу Ю. М. Чернова «Судьба высокая „Авроры“», натыкаюсь на такую фразу: «Тринадцать авроровцев подали заявление с просьбой направить их на фронт: Огнев Евдоким, Никифоров Филипп, Новиков Кузьма, Липатов Тимофей, Герасимов Феофилакт, Векшин Иван…».
Тут я мысленно споткнулся и подумал, а не мой ли дед вдруг тут упомянут? По рассказам бабушки (в середине 80-х годов, когда она была жива; а дед умер давно – после Великой Отечественной войны) я запомнил, что он воевал в Гражданскую войну, партизанил против Колчака. Причем, дома он обычно ходил по избе в матросской тельняшке. И, когда бывал в мрачном настроении, любил напевать «Плещут холодные волны». Но про крейсер «Аврору» я от бабушки ничего не слышал.
Я стал искать в интернете и библиотеках, но не обнаружил ничего.
Спустя какое-то время я был по делам в северной столице и заглянул заодно на «Аврору». Стал спрашивать работников музея. Они ответили, что у них сведений о Векшине нет. Я задал вопрос, а не сохранился ли судовой журнал. Они вытащили журнал с какой-то полки. Гляжу – есть Векшин! Но – Иван Иванович, а не Иван Евгеньевич, как мой дед. А, значит, просто однофамилец. Или дальний родственник. Хотя вряд ли родственник, т. к. в журнале указано, что матрос был призван с Тверской области. А мой дед и вся его родня жили на Урале, в районе деревень Гари и Коптяки…
Но странно, что больше никаких данных об этом матросе в журнале не было. Про всех других – много сведений, по полстраницы на каждого, а про этого – всего две строки: ФИО и откуда призван.
Ладно, не имеет значения, всё равно это не мой дед, решил я. Но напоследок захотелось просто так пройтись по музею, поглазеть. Документы. Приказы.
Пожелтевшие фотографии… Офицеры… Матросы… Среди матросов фотографии никакого Векшина не было.
И вдруг вижу групповую фотку, датированную 1927 годом, с подписью: «Авроровцы, участники событий 1917 года, 10 лет спустя». А на фотке – мой дед! (я видел деда на нескольких фотках у бабушки). Вот же он! В кепке и косоворотке; опёрся спиной на лафет пушки.
Я спросил сотрудников музея, кто это – первый слева во втором ряду. Они развели руками. Всех других авроровцев поимённо знают, а этого – нет.
Тогда я вернулся к судовому журналу, надеясь найти еще какие-нибудь записи. Не нашел. Но… Ха! Это не подлинный журнал, это фальшивка! Ведь в нём все записи до 17 года без буквы «ять»! Текст журнала был перепечатан на машинке и подменён в сталинские годы.
Кстати, Иван Ивановичами обычно в документах называли тех, кого должны были расстрелять (чтобы – концы в воду). А ведь в 1937 году Ивана Евгеньевича повезли в Свердловск на расстрел, как врага народа. Но не расстреляли. Одним из начальников НКВД оказался некто Горский, вместе с которым мой дед в 1919 году бежал из-под расстрела от колчаковцев. Горский закрыл дело. И дед остался жив.
Вот его фотка спустя почти 20 лет. То же лицо. Большие глаза, густые темные брови, толстые губы, большие уши, слегка курносый нос. И то же самое выражение лица. Даже вроде бы тот же пиджак. И снова – в косоворотке.
Новогоднее обращение резидента (фельетон)
При записи Новогодней речи Резидента введенная им же цензура вырезала почти всё, в результате чего телевизионное поздравление (в ночь с 31 декабря 2009 на 1 января 2010) заняло всего 1 минуту. Ниже приводится полная версия, нецензурная.
Дорогие сограждане и согражданки! В эти торжественные финальные минуты эпохального завершения очередного кризисного года позвольте мне от себя лично, а также от моих могучих газпромовских спонсоров поздравить всех выживших – с праздником Деда Мороза и Снегурочки! Хочется подвести некоторые судьбоносные итоги, которые как бы олицетворяют собой грандиозное движение нашей Сирийской Деферации по пути как бы цивилизации и прогресса. А сделано как бы немало – мало не покажется. Как только вы меня всенародно избрали своим вождём, я сразу приступил к самому насущному. Первым делом издал Указ о снижении налогов на нефтегазовую отрасль, в результате чего заслужил от спонсоров одобрение своей резидентской деятельности. А затем, совместно с бывшим Резидентом, вбухал бабки в частные банки, которые свято пообещали кредитовать население. И хотя некоторые ренегаты стали кричать о том, что бюджет страны недополучил миллиарды рублей и даже долларов, но весь цивилизованный мир воочию убедился в нашей готовности снабжать его промышленность топливом и сырьем, поскольку свою промышленность мы еще пока только поднимаем из руин, возникших в результате бурной деятельности предыдущих резидентов. Наша цель – инновационное наукоёмкое производство. И к этой цели мы бодро шагаем твердой поступью уже второй год, если не считать предыдущих лет. Посмотрите сколько позакрывалось старых, отживших свой век, заводов и совхозов! Ощутите гордость за то, что на просторах нашей державы нет места ничему тому, что тормозит её неуклонное поступательное ускорение к вехам величия и социальной справедливости. Инновации, инновации и еще раз инновации! Вот наша стратегия. Вот наша тактика. Вот наш будущий успех. Когда я говорю об инновации инновационных инноваций, то подразумеваю в первую очередь умные нано-технологии, которым принадлежит светлое будущее. Не случайно все деньги, предназначенные на науку, мы вложили именно туда – в нано-науку. За эти годы с помощью байсучьего нанизма удалось освоить уже 10 % этих средств! И хотя половина из них ушла на содержание самого байсучьего аппарата, но это – жизненно-необходимый момент, без которого дальнейшие этапы были бы невозможны. Скоро полетят нано-самолеты и поплывут нано-корабли! И тогда все ученые, поразъехавшиеся за рубеж и разбежавшиеся по фирмам и огородам, вернутся в лоно Институтских Учреждений нашей передовой процветающей науки, которую мы постоянно реформировали, реформируем и будем реформировать, не щадя живота. Не ослабевает также наша поддержка ветеранов. В грядущем году каждый ветеран войны, согласно изданному мной Указу, получит от государства отдельную землянку. Для того, чтоб её заиметь, он обязан встать в очередь. А чтобы встать в очередь, он должен входить в категорию малоимущих. А для этого его доход не должен превышать 4-х тысяч рублей. Но поскольку большинство наших ветеранов имеет от государства огромную пенсию (свыше 4 тысяч), то в очередь становиться практически некому. Но у нас есть еще одна нуждающаяся категория – молодые семьи, многодетные и беременные. Им мы тоже даём право встать в очередь, где они и проведут свои лучшие годы. Другим направлением нашей деятельности является молодежь. Мы организовали для неё молодежную партию «Ежиная Мисс и я». Сколько собраний и митингов в поддержку нашей медвежьей «Ежиной Мессии» они уже провели! Сколько средств освоили! И сколько еще предстоит! И хотя враги и недоброжелатели постоянно талдычат о каких-то миллионах – о миллионах безработных, бомжей, наркоманов, проституток и беспризорников, о бандитизме, коррупции, инфляции, стагнации и вымирании нации, мы умеем держать удар и твердо знаем: это не соответствует действительности. Ведь информацию об окружающей действительности я ежедневно черпаю из новостей Интернета и от своих неутомимых помощников, которые неизменно сообщают: «Всё хорошо, прекрасная маркиза!». Так и есть: всё просто отлично – и у меня, и у моего премьера, и у моей семьи, и у моих друзей, и у моих спонсоров, и у моей страны. А будет еще лучше, как всегда. Так загадывайте же, друзья, свои новогодние желания и будьте ими счастливы!
О пользе литературного мата
Как-то редактировал я электронную рукопись одной книги. Очень даже недурственный материал. Но дюже обильно усеян был непечатными выражениями. И предложил я автору частично ликвидировать чрезмерные грубости, кое-где смягчить, а местами – воспользоваться многоточием. Автор, кряхтя и сопя от недовольства, соглашался мучительно долго. Героически торговался за каждое словцо, любую точку и даже за форму кавычек. Через месяц, в ходе многодневных читок и споров, консенсус был-таки, со скрипом, достигнут. Потом месяц ушел на верстку, на размещение графических иллюстраций и т. д.
Когда автор посмотрел верстку, то выразил недовольство: тут шрифт некрасивый, а там рисунок крупноват, а этот текст надо бы переставить в другое место, а тот абзац – перенести бы в конец, а еще лучше – добавить сюда вот такую фразочку… И т. п. Пришлось почти всё перекраивать заново. Конечно, автор, с моей точки зрения, малость зарвался, но ведь талантлив чертяка! Как же не пойти навстречу гиганту разухабистых словес?! Потратил я еще месяц. И вроде автор, наконец, всем в корректуре более-менее удовлетворился.
Работаю дальше. Готов макет. Приглашаю автора посмотреть. Он пришел не один. Привел на подмогу сына (начинающего писателя, причем, вроде тоже талантливого, судя по богемным замашкам) и сноху – сыновью молодую жену, черноглазую красавицу (зачем её, не знаю; наверно боится одну оставлять). Стали отец с сыном заново текст прочитывать, обсуждать и выражать недовольство. Особенно сынуля был в запале. Глаза буравчиками, ручонки веером, язык пропеллером, ибо подвешен добротно. Интеллектуал, однако. А жена – восточная принцесса. Скромная и гордая в одном лице. Ресницами длинными карие очи прикрывает, взмахивает ими словно опахалом. Муженёк перед ней старается во всём блеске проявиться, выёживается аки фендибобер с кренделями. Даром что сам на внешность сморчок. Вот сморчковость свою понтами компенсирует. И давай он чехвостить макет весь подряд: и тут не так, и там не то, и здесь отстой, а главное – где ж все оригинальные папины выражения? Вытащил он из сумки какую-то современную книжонку и давай мне в нос тыкать. Глядите, господин издатель, тут мат на мате, а никаких многоточий нет. Вот как надо книги издавать! Чтоб слово писательское непечатное, в сердцах сказанное, печаталось и – до нутра читателя, как штопор, доходило.
И такой напор от этого сынули шел, и так восторженно ему младая жена в рот глядела, что папаша, гордясь своим отпрыском, по всем пунктам к нему тут же присоединился и заявил, что всё-всё надо заново переделать. И главное – вернуть обратно взад все матюгальники.
Попытался я им объяснить, что грубость не жанр, ссылаясь на Вольтера. Но что им Вольтер! Стал я говорить, что ведь у каждого издательства есть своя «планка», ниже которой опускаться стыдно. Смеются. Стал я пояснять, что есть категория читателей, взращенных на русской классике, людей «старой закваски», которым многочисленные грубости наверняка не понравятся. Сын тут же обозвал их недобитыми коммуняками, а папа с дрожью в голосе вспомнил, как он весело танцевал лезгинку на танке перед Белым Домом, когда страну пучило. Тогда выдвинул я такой аргумент. Вот возьмет в руки книжку застенчивая девушка, прочитает кой-какие пассажи и покраснеет. Ну и пускай краснеет, ежели она дура! – возразили мне дуэтом папа с сыном. Я им говорю: не все, кому бывает стыдно, идиоты. Просто есть тонкие натуры. И нужно их по возможности своими текстами щадить. Тут сынуля заявил, что ежели такая у издателя в голове неправильная старорежимная позиция, то рукопись папину можно, вообще-то, забрать назад и найти прогрессивное издательство, где папу кастрировать не будут. Я ему возражаю с обидой: так ведь гигантская работа проделана! Негоже её на самом последнем этапе оборвать. А папа с сыном хором отвечают: либо делай, господин издатель, что сказано, либо гуд-бай. Короче, натуральный наезд.
Привожу я еще один резон – финансовый: книга-то ведь издается на 90 % за мой счет. Ну и что, отвечает сынуля, я для папы другого спонсора найду. И глядит нахально. Шантаж с ухмылкой. И тут терпение моё лопнуло. Каюсь. Не сдержался я. Вдруг, сам от себя не ожидая, выдал на гора примерно такую тираду (привожу лишь малый фрагмент, заполняя непечатное привычным многоточием; нежным дамам советую последующие три строчки пропустить или хотя бы не вчитываться): «Ё… твою ма… гов…ки б… долб… оху… совсем нах… б… в пи… вы б… оба чмо и муд… с жо… б… своими еб…иками… ссы… ё… в рот и в пи… дер… манд… чтоб заср… литературу!»
Прошу прощения у женского пола и прочих деликатных натур, но по-другому эту трибунную речь никак не передать. Тут у папы с сыном гляделки округлились, словно блюдца, а физиономии вытянулись, как в комиксах. Папа позеленел. Сынуля побледнел. А жена сынули пунцовая сделалась и заерзала на стуле, как чесоточная. И воцарилось на минуту обоюдостороннее молчание. Посмотрели они на меня пристально с удивлением, но уважительно и – единогласно согласились со всей сделанной правкой. И книжка была издана. Вот что значат для литературы нужные слова в нужном месте!
Сила искусства
Как-то пришел я в гости к приятелю-художнику. А в прихожей, вижу, висит картина (метр на полтора, в золоченой раме): роскошная нагая баба с кустодиевско-рубенсовскими формами, вальяжно возлежащая на красном кресле в откровенной позе… (как бы поточней, но поделикатней выразиться?..) в раздвинутой позе «я готова». Палитра красок яркая, сочная. Картинка смачная, весёлая, «а-ля русский лубок». Женщина шикарная, хотя гротескная. Юмора в картине всё же чуть больше, чем эротики. А вообще-то – глаз не оторвать.
Но ведь Юрий человек скромный, семейный, даже постоянно женатый, рисует обычно кувшины и закаты. Красиво рисует, изящно, душевно. А тут – такое… На моё изумленно-восторженное восклицание «ух-ты!» Юра, смущенно опустив глаза, ответствовал так: «Да э-э-э… это… не я. Это Серёга намалевал. И мне недавно подарил. На 1-е апреля. Чтоб праздник был».
Ну, этого Сёрёгу, тоже весьма талантливого художника, приятеля Юркиного, я знаю. Огромный бородатый бугай. Силушка прёт через край. А жены перманентно нет. И вместо жены тоже вроде никого. Вот он и ваяет здоровенных голых тёток: то маслом на холсте, то углем на листе, то из глины бабу знойную слепит, а то вырубит свою мечту из здоровенного елового ствола. На все руки мастер. Даром, что обнимать этими руками некого. Вся квартира у него мощными красотками забита. Продавать не хочет; говорит: «Искусство бесценно!» Приятелям дарит. Куда ж ещё этих баб девать?
Через пару недель зашел я к Юре снова. Смотрю: что-то с той картиной не то… А! Трусы! На женщине теперь – обширные трусы, причем, в зелёный горошек. На мой недоуменный взгляд Юра, скромно потупившись, сообщил: «Понимаешь, пришлось её приодеть. А то неудобно как-то. Да и жена зверски ревнует. И гости все хихикают, спрашивают, где я такую шикарную любовницу подцепил.
«А что на это сказал Сергей?», – полюбопытствовал я. «Послал меня матом в то самое место, которое я трусиками прикрыл». – «А ты?». «Я ему ответил, что сила искусства не в натурализме, а в скрытом и тайном». – «А он?» – «Он меня тайным ренегатом обозвал и заявил, что я ему больше не друг. Теперь не приходит. Даже на улице здороваться перестал», – грустно констатировал Юра.
Видя, как тяжело он переживает утрату товарища, я посоветовал: «А ты замажь эти трусы; верни всё обратно, как было. Тогда, может, помиритесь».
Прошла еще пара недель. Прихожу я к Юрию. На кухне за столом у него Серёга сидит, пьяный в дупель. И Юра тоже не совсем трезвый, мягко говоря. Усаживают они меня с собой, наливают по стопке. Ну, ухнули, закусили. Тут меня ненароком и дёрнуло спросить: «Юр, а где та картина, которая в прихожей висела?». Юра закуской аж подавился, проглотил кое-как и скорбным голосом пожаловался: «Жена её порвала и сожгла! Потом собрала шмотки и уехала жить к маме. А меня обозвала извращенцем». «Почему?!» – «Сказала, что когда в доме чужая голая женщина появилась, это было неприятно, но хоть как-то понятно. Сказала, что когда я трусы пририсовал, это было глупо, но всё же приятно. А вот когда я их убрал, она решила, что я маньяк. И ушла безвозвратно».
Глубоко вздохнув, Юра налил еще по стопке и смахнул скупую мужскую слезу.
А Сергей, бодро выпив и хрустко зажевав огурцом, патетически изрек, пьяно заикаясь: «Т-ты, Юрчик, н-не г-горюй. М-мы т-тебе в-з-замен ж-жены т-такую б-бабу н-найдем!.. А н-не н-найдем, я т-тебе н-новую н-нарисую!»
Поэт и рынок
Раньше как было, в век Пушкина или в эпоху Маяковского? Поэты стихи писали, читатели читали. А в наше время стихи сочиняют все, кому не лень, даже малограмотные. Читать некому. И некогда. Вот поэзия и стала не востребованной. Процветает только меж самими поэтами, на Stihi.ru. А страна этого бедствия даже не заметила. Да и вообще, кому нужны в современном технократическом мире все эти охи-вздохи и бесконечные словеса про звёзды, крылья, листья и страсти? А поэты всё пишут, пишут, не могут остановиться. И ряды сиих самоотверженных пиитов неустанно пополняются новыми энтузиастами. Но не у всех них судьба печальна и бесславна. Бывают всё же и в наше время поэты, которые нужны народу! Вот об одном таком герое и хочу вам рассказать.
Прибегает как-то ко мне в издательство один немолодой мужичок: щуплый, мелкий, шустрый, взъерошенный. Светло-голубые глаза сияют. И радостно заявляет с порога: «Книжку стихотворений хочу издать!» – «Вообще-то стихи нынче не в моде. Скорее всего, не раскупят Вашу книжку», – выразил я сомнение. «Еще как раскупят!», – отвечает он бодро и уверенно. И добавляет гордо: «Я ведь стихи уже пять месяцев пишу!». Я внутренне усмехнулся, с трудом сдержав улыбку.
Он тот час подумал, что я в восторге от его предложения. И с пафосом начал читать вслух свои шедевры – с чувством, с выражением, словно на пионерском утреннике. Он восклицал, подвывал, шумел и гремел. Остановить его было столь же невозможно, как внезапный понос или вечный Ниагарский водопад. Между прочим, говоря откровенно, очень даже неплохо он декламировал, не хуже шекспировских персонажей из областного театра. Но тексты, как правило, явно отставали от исполнения. Вот, например, отдельные строчки:
- Я люблю тебя, любимая моя!
- Вся душа моя пылает от тебя!
- Когда тебя я увидал,
- Покой навеки потерял.
- Приходи ко мне скорее!
- Я тебя собой согрею!
- Ты так красива, как звезда!
- Тобой пленён я навсегда.
Ну, и т. д. и т. п. В общем – типичные рифмованные выкидыши. Хотя – ничуть не хуже современной эстрадной попсово-бомондной бредятины. Впрочем, когда стихи попадались не о любви (увы, немногочисленные), а о природе, политике или смысле жизни, то среди них встречались весьма оригинальные, даже недурственные, хотя и неумелые. Отдельные удачные весёлые строчки свидетельствовали о наличии у Олега (то бишь автора) признаков интеллекта и чувства юмора. Но как только стишок был про любовь, так сразу интеллект и юмор куда-то пропадали, заменяясь восторженными глупизмами.
Оказалось, что стимулом для неожиданного вторжения Олега (кстати, инженера по образованию) в лоно поэзии послужила молоденькая смазливая дамочка из местного банка. Увидев её в окошке обмена валюты, он по уши влюбился в светлый образ с завитушками над ушками. Но поскольку Олег не смог её поразить собой, то решил завоевать её сердце любовными стихами, которые и начал сочинять тут же, не отходя от кассы, чем изрядно напугал возлюбленную, но зато обратил на себя её внимание. Три месяца он планомерно вёл стихотворную осаду. Крепость не сдавалась. Олег насочинял свыше сотни восторженных посланий. Каждый новый вскрик души он пытался зачитывать вслух у заветного окошка. Очередь возмущалась, что кассирша ежедневно занимается шашнями, вместо того, чтобы внимательно обслуживать клиентов. Кассирша вся покрывалась красными пятнами стыдливого волнения. Руки у неё дрожали. Купюры падали на пол. Очередь комментировала. Потом Олег стал распечатывать стишки на принтере и молча по-хулигански просовывать их в окошко. Крепость испарилась – уволилась с работы. А, может быть, её уволили. Кто знает! А весь женский банковский состав до сих пор сожалеет, что поэт не переключился на кого-нибудь из них.
Олег не сдался. Он боролся за любовь. Но уже на другой территории. На рынке, где он торговал сушеными грибами (инженеры нынче в стране столь же бесхозны, как поэты), имелась симпатичная продавщица из мясного отдела. И он стал зачитывать стихи ей. Продавщица была в восторге. Но тоже крепко держала оборону. Олег насочинял ей полсотни стихов. Там попадались примерно такие строчки:
- Ты так прекрасна и красива,
- Что мне нужней, чем даже пиво!
- Как я тоскую о тебе!
- Какой зигзаг в моей судьбе!
- О, как прекрасен облик твой!
- Пойдём, любимая, со мной!
И прочее, и прочее в том же духе. Слух о новоявленном влюбленном поэте облетел весь рынок. Пиар случился колоссальный. Многие товарки, ревнуя продавщицу мясного отдела, заявили, что ничего уж в ней такого особенного нет. И стали делать поэту намеки. Он тут же почти каждой посвятил по стиху. Женщины были польщены. Мужики на рынке сначала на это просто матерились, но, увидев, что стихи имеют у женщин успех, стали втихаря делать Олегу заказы. И он усердно стал сочинять для них. А они зачитывали эти вирши от себя своим зазнобам и дивились, сколь податливы женщины на рифмованные признания. Сначала мужики платили Олегу пивом, затем наличными, причем, такса за стих постепенно возросла от 100 руб. до 500. Когда же сам директор рынка заказал Олегу поэму на день рождения своей дочери, то даже самые ярые критики заткнулись. А такса подскочила до 1 тыс. руб.
Олег вступил в члены городского клуба поэтов. Как ему это удалось? Загадка. Ведь в клуб принимают обычно поэтов маститых, давно кропающих стишки и много лет кучкующихся среди себе подобных местных гениев. Некоторые члены клуба сначала брезгливо морщились, когда речь заходила об Олеге или когда он на заседаниях начинал зачитывать свои нескладушки-скороспелки. Но постепенно все привыкли и перестали называть его выскочкой и чудилом. И даже стали выпускать на сцену. Читал он на сцене с несомненным театральным талантом, вызывая бурные аплодисменты.
Олег неустанно сочинял и сочинял. Причем, с каждым месяцем его рифмы становились всё более разнообразными, умелыми и образными. Даже орфографических ошибок стало меньше. Стишки, распечатанные на принтере, стали ходить по рукам, как запретный самиздат в советские времена. Вскоре Олег завоевал в городке славу нового Николая Рубцова – истинно народного поэта, гиганта мысли, мастера неподражаемого художественного слова.
И вот, наконец, Олег издал книжечку-брошюрку. Не у меня, в другом издательстве (я ему деликатно отказал, круто заломив цену). И что вы думаете? Тоненькую книжонку раскупают со свистом по 200 рублей! Особенно активными оказались тётеньки на городском рынке. Купив и прочитав, они с апломбом демонстрируют её клиентам: вот, смотрите, тут – стихотворение обо мне!
Местные поэты, мучительно завидуя, приобретают книжечку у Олега через подставных лиц. Читают, изучают, не могут понять: в чем секрет? И я не пойму. А вы как думаете?
P.S. А недавно Олег имел неосторожность на одном из заседаний поэтического клуба похвастаться, что издал уже две свои книги (вообще-то не книги, а брошюры) и что готовит к изданию третью, потому что тиражи обеих уже раскуплены. А ведь у других поэтов изданные книжки лежат, никому не нужные, мертвым грузом. «Читатель голосует за меня рублём!», – гордо заявил новоявленный пиит. Вот тут-то весь клуб дружно и проголосовал: за исключение Олега из клуба (однако – почти как Пастернака…).
Происхождение человека
(научно-нешуточный взгляд на эволюцию человека)
Однажды задумался я (вот случилась такая оказия!): почему человек ходит на задних лапах? Ой, то есть не на лапах, конечно, а на ногах.
Религиозное библейское объяснение можно сразу отмести. Ведь в раю обниматься нельзя. И трудиться не нужно. Поэтому руки там ни к чему. Абсолютно не было никакой необходимости Богу создавать прямоходящее существо, имеющее руки. Так что, с точки зрения логики, сотворение Адамы и Евы – дурацкий миф.
В школе давалось такое (строго научное!) объяснение – по Дарвину и Энгельсу. Человек, произойдя от обезьяны, распрямился и стал трудиться. А раз начал работать, то передние конечности превратились в руки.
В институте на биофаке делалось важное уточнение: передние конечности совершенствовались не упражнениями как таковыми (так в конце 18-го века считал Ламарк), а естественным отбором – повышенным выживанием обладателей самых ловких рук, появившихся из-за удачной генной мутации (так думают генетики, начиная с 30-х годов 20-го века).
Вроде всё логично. Но это только на первый взгляд. Фокус в том, что уж слишком много должно было за короткое время случиться у первобытной обезьяны (или, если угодно, у предка человекообразной обезьяны) чрезвычайно полезных мутаций: вертикальный позвоночник, руки вместо лап, увеличенный мозг и др. Причем, ни с того ни сего. И даже такая странная мутация произошла, как отпадение хвоста. С чего бы это? Хвост в жизни животных весьма полезная вещь.
Впрочем, я отвлёкся. Давайте вернёмся к искомому предмету – рукам. Спору нет, они для труда нужны. Но нужен ли человеку труд, точнее – физический труд? Это большой вопрос. К примеру, если у современного человека есть выбор: попотеть или побездельничать, то чаще всего он выбирает второе. Трудиться человек начинает обычно тогда, когда уж деваться некуда. И вот представьте: с чего бы это несознательная первобытная первообезьяна устремилась к трудовой деятельности? С какого бодуна? Ну, взяла она в передние лапы камень, расколола орех и что – лапы стали руками? Полная чушь. Вот ежели в носу захотелось поковырять, тогда да. Лапой делать эту процедуру не с руки. Тут без пальцев – никак.
И что еще важней – секс. Самкам первобытных обезьян заниматься сексом требовалось редко, далеко не каждый день, а вот самцам – почти каждый. Что делать? Кроме того, самый сильный самец – вожак – покрывал всех самок, не подпускал конкурентов. Куда ж остальным самцам деваться: выть волком и на скалу лезть, как на стенку? Вот тут-то руки им и пригодились…
Под созвездием козерога
9 января 2010 года попал я в гости в случайную компанию. Там собралось 9 человек: Журналист, Поэт, Врач, Режиссер, Художник, Микробиолог, Инженер, Философ и Криминальный авторитет. Десятым стал я – Биофизик. Большинство присутствующих были мне малознакомы, а некоторые вообще не знакомы. Да и они все, как я понял, оказались в той же ситуации. Обычно, когда за праздничным Новогодним столом встречаются чужие люди, неизбежна некоторая напряженность общения, по крайней мере, пока все не наклюкаются. А тут с самого начала у меня возникло ощущение, как будто попал к товарищам. Да и они, как мне показалось, чувствовали себя совершенно комфортно. Странно. С чего бы это? Когда все усевшиеся за стол перезнакомились и дружно приняли по рюмке водки, хозяйка (Журналист) сказала: «Кстати, сегодня у нас, как мне сообщили, есть именинник». И указала на Врача. Мы радостно пожали ему руку и приняли еще по одной. «А у меня День рождения будет завтра», – обронил Художник, закусывая салатом оливье. Мы его тут же и поздравили. Выпили. «Между прочим, я родился 5 января, то есть тоже Козерог», – заметил Инженер. И получил свою порцию пожатий, похлопываний и пожеланий. Ну, налили еще по бокалу… «Друзья, Вы не поверите, но и я Козерог!», – воскликнул Поэт. «И я», – скромно вставил Микробиолог. «И я тоже», – удивленным тоном сказал Криминальный авторитет. «Послушайте, это какая-то мистика. Я ведь тоже Козерог…», – задумчиво произнес Философ. «Господа! Позвольте сказать. Это удивительно! Я вижу, нас тут собралось целое стадо», – сказал Режиссер. «Братцы! Я знаю, что таких совпадений не бывает. Но факт остается фактом: я такой же рогатый и хвостатый, как все вы», – подвел я невероятный гостевой итог. Тут мы все разом повернулись к хозяйке, с немым вопросом. Она засмущалась: «Извините, но я не Козерог, я по гороскопу Рак». А потом подумала и добавила: «А вообще-то… Надо бы мне у мамы кое-что уточнить…».
Хозяин трубы
После летнего отпуска, в первых числах сентября, глянул я нечаянно в телевизионные новости (вообще-то я их нынче стараюсь не смотреть: осточертели одни и те же рожи, особенно – респектабельная мразь) и вижу: опять на весь экран – та же выпученная физиономия: Нефтегазов Медведь Путинович. И снова талдычит про мораль. Глаза праведным гневом сверкают, рот глубокую мудрость извергает, голос металлической сталью звенит: «Какое безобразие! На своём садовом участке хозяин, землю раскопав, трубу нагло вырезал и на металлолом сдал! Продал за деньги! Не свою трубу! Газпромовскую! Почти государственную! Ведь эта труба еще в советское время была проложена; в ней – народный труд!»
Журналист сладенько улыбается и заискивающе спрашивает: «Глубокочтимолюбимый господин Резидент, что же тут можно сделать?»
«Что сделать? Да руки оторвать! Вот что!», – шипя и булькая как закипающий чайник, восклицает Резидент.
Журналист одобряюще кивает, нечленораздельно поддакивает и благодарит за ценное интервью.
А вот ежели бы он осмелился и напомнил г-ну Резиденту, как и кем была в своё время прихватизирована вся нефтегазовая отрасль!.. И кто теперь – хозяин всех труб страны… И кто нынче этим хозяевам прислуживает, как верный пёс…
О! Тогда всем стало бы вполне понятно, какие органы и конкретно каким персонам следовало бы оторвать!
Медвежья перепись
(фельетонная басня)
Как-то раз хозяин леса Медведь, проснувшись спозаранку и не зная, чем бы от безделья заняться, подумал (вот такое вдруг с ним приключилось).
А подумал он вот о чём. Много ли в лесу живет разных зверей? К примеру, сколько Рябчиков и сколько Ёжиков? А Жучков и Червячков вообще наверное тьма. И где зверюшки конкретно обитают? Чем занимаются? И что едят? Не сожрали ли весь пчелиный мёд? Интересно, может, Воробышки норки роют, а Кроты на деревья залезли?
И решил Медведь, что пора устроить перепись. Вызвал он к себе лучшего друга – мудромордого Енота – и поручил ему исполнить. Чтобы всем зверям от этого лучше жилось. Тот призвал к себе хитрохвостого Лиса и спросил, каковы будут затраты на мероприятие.
Поскольку переписчиков – Зайцев – 600 тысяч и каждый должен получить по 5 тысяч, в условных единицах заячьей «капусты», то расходы таковы: 3 миллиарда. Да еще плюс столько же надо самому Лису – на нано-статистическую обработку и составление победного рапорта.
Какие-то жалкие 6 миллиардов! Почему бы не потратить? Всё равно «капусты» на нефтегрядках уродилось столько, что девать некуда! – подумали Енот с Медведем. И профинансировали. Правда, не из личного кармана. Ведь карманы-то свои у них – в собственной шкуре.
И началась торжественная вселесная перепись. Десять дней бегали Зайчишки по лесу. Аж с ног сбились. Прибегут, к примеру, к Волку а его нет на месте: ушел на партсобрание. Прискачут к Бобру, а тот – нырк в подводную лодку, и жди его полдня. А то, наконец, застанут они дома Козла, а тот блеет: «Н-е-е-е-е, я не Козёл. Я – Конь!». А Осёл – тот вообще изрёк, что он Человек. Не понятно, кем же кого записывать; ведь даже Ослов регистрировать надо со слов; паспортов-то у зверей нет.
Кто чем кормится, тоже не всегда ясно. К примеру, опальный Лев заявил, что с недавних пор живет на одно лишь пособие по безработице. Что касается Львицы, то она его к себе почти год как близко не подпускает и ничем не делится. Бедный-бедный сиротинушка Лев…
А уж кто на ком женат! Тут полный зоопарк получился. Тигр заверил, что вступает в законный брак с Косулей: «Вон, видите, в угол забилась, прихорашивается перед церемонией!» А Кабан прохрюкал, что вообще женат на Дубе. Поди разберись!
Но, худо бедно, всех зверушек всё же переписали и подробненько все сведения зафиксировали. И сдали сто тонн заполненных опросных осенних листов Лису. А тот, взяв себе львиную комиссию, представил через полгода Еноту нано-научный хвалебный отчет, с которым тот и отправился к Медведю.
Медведь почесал репу и молвил умное слово: «Вот теперь-то я знаю, кто живет в моём лесу!» И с чувством глубокого инвестиционного удовлетворения впал в весенне-зимнюю спячку.
Миниатюры
О дарвинизме
По-моему, новые виды возникают преимущественно не путём мутаций, но путём изменения числа хромосом. Ведь разные виды отличаются друг от друга не столько самим генетическим материалом, сколько его структурным дроблением в виде хромосом. Например, разные виды обезьян имеют не одинаковый генотип, но ровно одно и то же число хромосом – 48. А у человека 46 хромосом. У каждого вида – свое число хромосом. Именно поэтому виды не скрещиваются (или, скрещиваясь, дают неплодовитое потомство). А при точечной мутации в ДНК одной особи способность к скрещиванию с другими сохраняется. Поэтому точечная мутация, хотя и передаётся потомству, но по законам статистики она постепенно в поколениях исчезает («Кошмар Дженкинса» – так это называют генетики), т. к. мутантное потомство составляет ничтожно малую долю от всей популяции. Она может не исчезнуть только в очень малой популяции. Но малые популяции статистически не выживают. А вот изменение количества хромосом (в ходе деления клеток) делает процесс возникновения нового вида необратимым.
Находчивый водитель
Стою на автобусной остановке. Подъезжает старенький зеленый жигулёк. Водитель, высунувшись, спрашивает: «В Москву никому не нужно? По цене автобуса!» Две девушки с кучей сумок тут же рванули к нему: «Мы едем! Откройте багажник!» Он начинает укладывать туда их вещи. Уложил. И тут одна из них, тыкнув в номерной знак, начинающийся с буквы У, восклицает: «Ой! Мы не поедем! Машина-то учебная!» И начинает вытаскивать свои вещи. Водитель снисходительно улыбнулся и отвечает: «Зато вот видите – на заднем стекле буква Ш». «А что это означает?», – с любопытством спрашивает вторая. – «Шофер – зверь», – ухмыльнулся водитель. «А, тогда поехали!», – дуэтом радостно восклицают девушки, кладут вещи обратно и садятся в машину.
Охота
Охота это такое хобби, где ружье – способ приобщиться к природе. Когда носишься с ружьем по полям или берегам, то из всех чувств есть только азарт. Если удается подстрелить дичь, то на мгновение возникает радость первобытного питекантропа: добыча! Когда держишь добычу в руках, в этот момент возникает сожаление, что убил такую красивую зверушку. Ну, а потом дома, когда готовишь из утки или куропатки или зайца вкусное блюдо, возникает аппетит.
Сказки чьих-то братьев
Недавно попалась мне в руки книжка «Сказки Братьев Гримм» (Изд. Дом «Проф-пресс», Ростов-на-Дону, 2009). Большая, красивая. С картинками. Открываю и вижу первую сказку – «Красная Шапочка». Странно, думаю, вроде её Шарль Перро написал… Смотрю далее: «Белоснежка и Розочка», «Золотой гусь», «Бременские музыканты», «Король Дроздобород», «Кот в сапогах», «Волк и семеро козлят», «Храбрый портняжка». Да-а-а… Нет слов. Видно, с большого-пребольшого бодуна решили порадовать детишек сотрудники этого самого «Проф-пресс».
Сексуальная статистика
Вот говорят: «Мужчины – изменяют!». Что-то я не пойму: они что – с мужчинами что ли изменяют?.. Ага, в основном с женщинами. Какая верная мысль! Отсюда, по законам математической статистики, следует: если у вас была сотня женщин, значит, и у вашей очередной пассии – примерно столько же. А выводы, господа, делайте сами…
Пляж
Жаркий июль. Выхожу с пляжа. Навстречу идет компания. Одна девушка, весёлая, шустрая такая, спрашивает меня: «Как там река?» Говорю серьёзным тоном: «Уплыла». Она искренне удивляется: «А куда ж нырять?» Отвечаю: «В песок».
Что ж такое
Это ж что ж такое должна была жизнь с симпатичной женщиной сотворить, чтоб она на досуге начала читать «Большую энциклопедию мудрости», а не «Секс в большом городе»?!
Искренность поэзии
Когда некоторые поэты заявляют, что главное это искренность, то им можно привести такой пример: Вот курица снесла яйцо и кудахчет очень искренне.
Сравнение
Сравнение человека с собакой не в пользу человека. Сравнение с кошкой – тоже. Даже сравнение с ослом – далеко не всегда. И лишь сравнение с крокодилом – чаще всего в пользу человека.
Формула любви
Любовь – внутреннее чувство, проецируемое на объект тем субъектом, экзистенциональная парадигма которого перманентно эволюционирует от мировоззрения и созерцания к обожанию и желанию.
Солнечный зайчик
Девочка пыталась поймать солнечный зайчик ладошкой. Она была меленькая и не понимала, что поймать его так же невозможно, как счастье.
Странно
Странно, но женщины обычно почему-то интересуются теми стихами и той прозой, в которых пишется о женщинах, а не о мужчинах. Похоже, что до мужчин им и дела нет…
За усы
У неё не было кота. И она решила завести себе мужчину, чтоб было кого дергать за усы. Но мужчина оказался не котом, а тигром…
На сцене
Он вытащил ее из оркестровой ямы и – тут же уронил обратно. Вот что бывает, когда литератор на сцене смотрит не на девушку, а в бездну.
Слон и птичка
Если мы когда-нибудь встретимся, то в воздухе, – сказала птичка слону. И слон начал активно махать ушами.
Опасно для здоровья
В его повести так много пили, что при издании книги на обложке пришлось напечатать предупреждение: «Чрезмерный алкоголь опасен для здоровья».
Форма
Притягательная для мужчины бутылочная форма содержания: у водки и у женщины.
Пародии на проза. ру
Дружеская пародия на рассказ Маруси Никитиной «Вкусный снег детства». Аня не знала, куда девать 10 выходных, подаренных ей Президентом. Если бы она была мужиком, то знала бы – что делать: квасить и опохмеляться, квасить и опохмеляться… Оглядев себя в зеркало и сфотографировавшись, она решила купить лыжи. Три дня потратила Аня на поиски лыж, ибо все магазины были закрыты. Тогда она смастерила лыжи из домашних тапочек. Оставалось купить спортивный костюм. Она потратила четыре дня на поиски, так как магазины пока еще не открылись. Пришлось ей скроить костюм из своих детских платьицев и колготок. Аня была рукодельница, и костюмчик получился. Загрузив в него свои килограммы, Аня вспомнила, что нужны еще варежки. И она потратила еще пять дней на поиски, а потом соорудила варежки из шерстяных носков. Но тут вдруг выходные кончились. И Аня, отстегнув лыжи, облегченно поплелась на работу.
Дружеская пародия на байку Иланы Арад «На вечерних волнах». В небе летающей тарелкой белело облако. Гонимое ветром, оно страстно чего-то желало, летя и задумываясь. Когда его мечтания были уже на исходе, в него врезалось серебристое счастье – реактивный самолет. Облако, внезапно соприкоснувшись с его мощной титановой обшивкой, легло к нему на крылья и обрело там своё розовое счастье. Они вместе глотнули синеву высоты, опьянели и выпили на брудершафт за линию горизонта. Но тут подул ветер, и облако превратилось в сплетённые клочья, местами с бледно-розовым оттенком. А одинокий самолет, вынырнув из облака, врезался в надменные горы.
Дружеская пародия на зарисовку Иланы Арад «Городок у моря». Разрумянилось небо в радугах, распротыкнуло лучи свои золотые в воды наряженные. На колена пред ним град в молитвах пал, ласки жаждая, преклоняяся. И танцуют в облаках те воробышки, что так дерзко над рыбацкими лодками шастают. И салютом разбиваются стекла в окошечках, где милуются и улыбаются. И наполнены рыбой трюмы все у судов на днищах с кораллами. А букеты роз ждут их с берега. К бризу ластятся волны пьяные. На закате те волны плещутся, бесконечно, безостановочно. Ох, закат, закат! Сердце девичье жаждет ласки, чтоб успокоиться.
Пародия на мини-пьесу Христины Либенсон «Авторы злых рецензий».
БОГ (грозно): А почему вы не радовались, когда сами получали недобрые рецензии, почему не благодарили за них Бога и авторов?
АВТОРЫ ЗЛЫХ РЕЦЕНЗИЙ (испуганно): Боже, прости и помилуй!
БОГ (гневно): В аду, в аду на раскаленных сковородках примите долю свою!
АВТОРЫ ЗЛЫХ РЕЦЕНЗИЙ (радостно): Господи! Спасибо! Век будем благодарны!
БОГ (растерянно): Чё-то я не врубился… Обычно писатели в рай хотят попасть…
АВТОРЫ ЗЛЫХ РЕЦЕНЗИЙ (весело): Да скукота там, в раю; даже квакнуть не дадут. А на сковородках в аду нам уж кляпом рот никто не заткнёт – ни Бог, ни Чёрт, ни Модератор.
Афоризмы
Просто обарбинеть!
От любви летая, женщина залетает.
Когда искусство препарируют, оно превращается в труп.
Этим счастьем его и завалило. (парафраз)
Щедрый всегда богат, жадный всегда беден. (парафраз)
Куда б вложить мне эти баллы?
Любовь – заразная болезнь, передающаяся через интернет и секс. (парафраз)
Заплатил налоги и – спи спокойно, дорогой товарищ; вечная тебе слава!
Рэперы стареют до рэпердов.
Нефтегазов Медведь Путинович.
Кризис в России перманентен в веках.
Если жена мужа ненавидит, значит любила, любит и будет любить. (парафраз)
Красивой женщине мужчина прощает всё, даже измену; некрасивой – ничего, даже верность.
Сколько поэтов, столько и гениев.
Красота это такое достоинство, рядом с которым ум и порядочность выглядят как недостатки. (парафраз)
Если бы энтузиазм Президента воплощался в делах, его бы поубавилось.
Женщина – как граната: взрывается, когда её бросают. (парафраз)
А чем конкретно отличается четный лепесток ромашки от нечетного?
Чтобы что-то понять, надо сначала увидеть цель.
При слове «замуж» женщина плотоядно глотает слюну.
Мужчины врут о своих похождениях, прибавляя; женщины – убавляя.
Критика – это скальпель, делающий верный разрез там, где скопился гной.
В книгах классиков есть только один недостаток: читаешь их, читаешь, читаешь, а они всё не кончаются, не кончаются и не кончаются.
От безысходности он безутешно пукал.
Все люди какают. Как это неизбежно!
Старость – выдумка стариков. (парафраз)
Есть артисты, которые меняют репертуар, а есть которые меняют зрителей. (парафраз)
Читать бесплатно другие книги:
