Ядерный климат Шахов Максим
Вячеслав Владимирович начал рассказывать о своей фирме, связях («… я ведь к губернатору запросто захожу…») и высоком рейтинге своего холдинга. Михаил молча слушал, вылавливая в потоке слов информацию, которая ему может пригодиться при расследовании. И зачем ты вызвал неизвестного детектива, да еще из другого города, размышлял он про себя, наверняка вляпался в какое-то дерьмо и хочешь, чтобы в Питере об этом никто не узнал.
– А вы действительно один будете работать? – поинтересовался Вячеслав Владимирович.
– Конечно, – подтвердил Михаил, – дайте мне только на первое время одного из ваших людей, кто потолковее…
– Да хоть десять.
– Нет, десять не надо, достаточно одного, кто хорошо знает криминальную обстановку в городе.
Из рассказа генерального директора Михаил узнал следующее. В Германии Вячеслав Владимирович закупил запчасти к автомобилям. Продавцу была сделана предоплата. Товар был доставлен морским путем в контейнере. В порту его отгрузили, и он … исчез.
– Представляете, я весь на нервах, а портовые так спокойно: «Пропал, нету его…»
– Груз-то застрахован? – поинтересовался Михаил.
– Да, застрахован, а что толку. У меня сроки, контракты срываются, страховка не покроет даже половину моих неустоек.
– Вячеслав Владимирович, – задумчиво посмотрел на коммерсанта Михаил, – а зачем вы купили запчастей на такую сумму, если у вас нет ни одного своего автосервиса?
– Ну, как же… – смешался Вячеслав Владимирович, – большая партия по очень выгодной цене, продам ее отечественным автомастерским, и у меня навар.
– А раньше вы не покупали автозапчасти для перепродажи?
– Н-нет, это первый раз, – покачал головой генеральный директор и вдруг нетерпеливо воскликнул: – Ну, и когда вы приступите? Помощника я вам дам самого лучшего, из особистов…
– Подождите, – предупреждающе поднял палец Михаил, – я еще не решил, буду ли этим заниматься.
– Как? – Вячеслав Владимирович оторопело посмотрел на него. – Вы не должны отказаться, все-таки триста тысяч долларов.
– Вячеслав Владимирович, вот в такой ситуации, в которую вы меня сейчас ставите, я работать не буду.
– Что вас не устраивает? – Лицо хозяина кабинета вытянулось.
– Зачем вы гоните мне фуфло?
– Какое фуфло?
– У вас пропали не запчасти. Что за груз вы везли из Германии? – Михаил глядел в лицо генерального директора, прищурив взгляд, словно смотрел в прицел винтовки.
– Я… не понимаю. – Вся солидность слетала с мужчины, как старые листья с деревьев от сильного ветра. – Вы что, думаете, что я все это придумал?
– Вячеслав Владимирович, давайте договоримся – или вы мне говорите всю правду, или … если вы и дальше будете впаривать мне легенду, подготовленную для соответствующих органов, я уезжаю, и между нами ничего не было.
Грузный мужчина молча походил по комнате со страдальческим выражением лица, затем плюхнулся в кресло напротив Михаила и нервно выдохнул:
– Ну, хорошо, там не запчасти, а сотовые телефоны.
– Сколько? – Михаил в упор смотрел в лицо собеседника.
– Двадцать пять тысяч.
– Ого-го! И какой товар? Серый, черный[9]?
– Серый[10].
– Кто из ваших сотрудников знал об этой поставке?
– Кроме Андрея, моего ближайшего помощника, никто.
– Другие случайно могли узнать?
– Навряд ли.
– Андрею доверяете?
– Как самому себе.
– А главбух? Как вы могли без него проплатить половину суммы?
– Я занял деньги у Сохатого, под проценты, а деньги провел через подставную фирму.
– Кто такой Сохатый?
– Местный криминальный авторитет.
– И ему вы скоро должны вернуть долг?
– Да. – Вячеслав Владимирович вздохнул и затравленно оглянулся.
– Сумму можете не говорить. Я и так чувствую, что без пропавшего товара она для вас неподъемная, так?
– Так.
Михаил встал с кресла, начал ходить по комнате, сосредоточенно думая. Вячеслав Владимирович все это время сидел, сгорбившись в кресле, сжав ладони между колен, и напряженно наблюдал за расхаживающим перед ним детективом. Михаил резко остановился перед коммерсантом:
– Вы подтверждаете свою готовность выплатить мне тридцать процентов комиссионных от стоимости возвращенного товара?
– Да, подтверждаю.
– Хорошо, я берусь за ваше дело.
– Значит, вы гарантируете, что… – Вячеслав Владимирович буквально выпрыгнул из кресла и впился взглядом в Михаила.
– Я ничего не гарантирую, – резко оборвал его детектив. – Если трубки из порта не вывезли, то шансы еще есть, а если вывезли, то все, ищи ветра в поле.
– Но мои ребята перекрыли все дыры в порту…
– А водный путь? Причалы вы перекрыли?
– Причалы-ы… – Вячеслав Владимирович озадаченно протянул это слово.
– Вот то-то и оно! – цокнул языком Михаил. – Значит, так, давайте мне вашего помощника, автомашину, но желательно не офисную, всю подробную информацию по этой операции и по товару, городской телефонный справочник. По порту ваши ребята дежурят?
– Да, денно и нощно.
– Нужно еще перекрыть все выезды из Питера. Это сложно, но другого пути нет. Если вор умный, то он товар будет вывозить небольшими партиями. Я прикинул, это тонн пять. Немного. Поэтому маленькие фуры, «Газели», выходящие из порта, надо сразу фиксировать и номера передавать на посты ГАИ. Денег на ментов не жалейте. И всю информацию, даже самую незначительную, сразу давайте мне. А я займусь портом.
Гендиректор послушно кивал головой и напоминал прилежного, но глуповатого ученика перед строгим учителем.
– Вячеслав Владимирович, – виновато улыбнулся Михаил, – мне нужны деньги на накладные расходы, ну, тысяч десять в баксах… в счет моего гонорара.
– Конечно, конечно, я вам и так дам.
Вячеслав Владимирович подошел к сейфу, закамуфлированному под книжный шкаф, достал оттуда деньги, передал Михаилу пачку серо-зеленых банкнот, приятно оттягивающую ладонь.
– И еще, – внимательно посмотрел на него Михаил, – ищите у себя «крота».
– «Крота»? – удивленно воскликнул Вячеслав Владимирович.
– Человека, который вас предал. Мне кажется, кто-то из ваших сотрудников пронюхал об этой сделке и слил информацию вашему недоброжелателю.
Последующая неделя была для Михаила бешеной. С такой интенсивностью давно не приходилось работать. Он метался по городу, как гончая собака в лесу, ищущая единственный и неповторимый след. Достал распечатку всех грузов, поступивших в порт за последний месяц, опросил всех крановщиков в порту, завербовал начальника охраны порта и капитана милиции, курирующего порт, «установил контакт» с начальником ГАИ, вытряс душу из начальника таможенного поста, через который должна была произойти растаможка товара по подложным документам, проверил все СВХ[11] города, познакомился с местными барыгами, торговавшими левыми трубками. Следа не было. Вообще! Груз как в воду канул. Все, кого опрашивал Михаил или кого он вербовал, деньги брали охотно, но информация от них была бесполезная: либо не относящаяся к делу, либо основанная на личных домыслах и умозаключениях. Больше всего раздражал Вячеслав Владимирович. Он звонил Михаилу по нескольку раз в день. На третий день Михаил не выдержал и отчитал его: «Вячеслав Владимирович, вы хотя бы соблюдайте элементарную конспирацию. Вас ведь могут прослушивать. И потом, то, что двадцать человек из вашей Службы безопасности не могли сделать за полмесяца, я один не могу сделать за три дня. Не звоните мне больше по пустякам. Как что появится, я вам сразу дам знать».
Удача, как это часто бывает, пришла с неожиданной стороны. Помог профессиональный навык разведчика. Как-то он зашел в пивную, официально именуемую кафе-бар «Морской волк», а в народе обозванную просто – «рыгаловка». Это был его третий заход. «Машенька, привет, мне, как всегда, кружечку балтийского», – бросил Михаил с ходу знакомой барменше. Пока Машенька, чистого веса пудов семь, наливала заказанное пиво, он осмотрел зал. Все столики заняты. Публика разношерстная: портовые рабочие, моряки, проститутки, студенты, карманники. Взглядом Михаил зацепился за двух мужчин. Одеты просто, но опрятно, держатся солидно, судя по поведению местные, портовые… Взяв пиво у Машеньки, он сразу направился к выбранному столику.
– Извините, ребята, не помешаю, все столики заняты?
«Ребята» скользнули взглядом по незнакомцу: модные джинсы, заграничная кожанка, под рубашкой морской тельник – моряк.
– Садись. – Пожилой мужчина с усами передвинул тарелку с остатками пищи на середину стола и повернулся к своему молодому товарищу, продолжая прерванный разговор.
Михаил кивнул в знак благодарности, сел за столик, отхлебнул пиво. На столе у его соседей недопитое пиво в кружках, чипсы, салатики, пустая водочная бутылка. Хорошо, подумал он, попробую раскрутить.
– …Это сейчас, Егор, подъемники, электрокары… – объяснял усатый докер своему молодому коллеге, – а тогда ведь ничего этого не было, все на своем хребте. А бить восьмой ряд[12] – это не каждый может. Здесь не сила нужна, а ловкость. Был у нас в бригаде такой, Санек. Рост – метр шестьдесят с кепкой, но это докер! Не докер, а дока! Мешок муки, шестьдесят килограммов – на восьмой ряд как пушинку, а это – метр восемьдесят. Ну, и пить мастак: литр выжрет, и хоть бы что, идет работать. А, кстати, у нас что, уже ничего? – Рассказчик с сожалением повертел пустую бутылку.
– Мужики, – Михаил понял, что сейчас наиболее подходящий момент, – нужна консультация, вы ведь в порту работаете?
– В порту, – сдержанно подтвердил усатый.
– В общем, так. – Михаил отодвинул в сторону свою кружку и облокотился на край стола: – Машина у меня приходит из Германии, где-то дня через три, почти новая. А у меня через неделю рейс выгодный, отказаться нельзя.
– Ну, а мы тут при чем? – сухо осведомился усатый докер.
– Так я же не случайно спросил, не из порта ли вы. Сховать бы ее надо на месячишко, где-то здесь в порту, так, чтоб ни одна живая душа…
– Какие проблемы? Засунь на СВХ, и все дела… – воскликнул молодой.
– Да нет, здесь ведь что, – терпеливо объяснял Михаил, – толкнуть я ее хочу, а товарищ, с которым я по этому делу сговорился, тоже в отъезде. Мне бы ее надо на месяц, как вольная гавань[13].
– Не знаю, мы тут не спецы, – скептически выпятил нижнюю губу пожилой.
– Мужики, вы мне только организуйте или хотя бы дайте наводку, плачу сразу пятьсот баксов. Ну, а за хранение, само собой, отдельно…
Пожилой сидел с непроницаемым лицом, зато у молодого парня глазенки загорелись: зацепило.
– Значит, так, давайте-ка я что-нибудь возьму. Я чувствую, вы мужики деловые и сможете мне помочь. – Михаил встал из-за стола, пошел к буфету.
Пока Машенька готовила ему заказ, он по своему хитрому телефону прослушивал разговор своих соседей. Микрофон он заранее прилепил под крышку стола.
– …Чего ты, Палыч, – возбужденно говорил молодой, – свезем его к Прохору и все, дальше уже не наша забота. Пятьсот баксов ни за что! Мне месяц за эти деньги горбатиться надо.
– Ты Прохора не знаешь, а я знаю. У него что не так, разговор короткий – «перо» в бок!
– Да чего ты, Палыч! Если уж что не так, то «перо» этому моряку…
– Да моряк он какой-то странный, вот чувствую, что-то не так в нем. Нет, я пас.
– А я возьмусь, – с вызовом выпалил молодой, – мне бабки нужны.
– Смотри, дело твое. Я тебя предупредил.
– Ну что, мужики, я думаю, по сто пятьдесят лишними не будут. – Михаил поставил на стол бутылку «Гжелки» и гору горячих ароматных чебуреков на широкой тарелке, сразу вызывающую слюноотделение.
Пожилой выпил рюмку и ушел, сославшись на какие-то срочные дела, зато молодой Егор угощение принял с удовольствием. Водка развязала ему язык. Он рассказывал своему новому знакомому про свою работу, порт, а уже в конце трапезы пьяным шепотом сообщил Михаилу, что в порту есть бункер, заброшенный военный склад еще со времен войны. О нем мало кто знает, и Егор сам не знает, где этот склад, но на нем якобы прячут все ворованное с территории порта.
Выйдя из таверны, Михаил и Егор расстались друзьями. Михаил дал молодому докеру в качестве аванса сто долларов, после чего тот пылко заверил его, что «все будет в ажуре».
На следующий день Михаил посетил музей порта. Здесь снова повезло. Гидом, сторожем и одновременно хранителем музея оказался сухонький опрятный старичок со сморщенным лицом. Одетый в старую флотскую форму, с орденской колодкой на груди, он сам был музейным экспонатом.
Михаил без труда разговорил старичка, задав ему несколько вопросов по экспонатам. Заметив неподдельный интерес посетителя к истории порта, старичок стал рассказывать о том, как порт работал в довоенное время и во время войны. Узнав, что он участвовал в обороне Ленинграда, Михаил обрадовался и сообщил музейному работнику, что пишет документальную книгу об обороне Ленинграда и был бы весьма благодарен, если бы Иван Касьянович, так звали старичка, поведал ему, что тут происходило в начале войны. Иван Касьянович, истосковавшийся по заинтересованному слушателю, часа два рассказывал ему о событиях, происходивших в осажденном городе в начале войны. После этого они пошли пить чай.
– Иван Касьянович, – приступил во время чаепития к главной цели своего визита Михаил, – я – бывший военный…
– А я это уже понял, – солидно кивнул головой старичок.
– Так вот, я люблю по возможности писать достоверно и точно. Не могли вы мне рассказать о системе фортификационных сооружений в сорок первом здесь, на территории порта?
– А вот тут, молодой человек, вы попали точно по адресу. – Иван Касьянович торжествующе направил указательный палец на гостя, затем выскочил из-за стола и торопливо проговорил: – Посидите-ка тут немного, сейчас я вам кое-что покажу.
Он убежал в соседнюю комнату, возвратился минут через десять, измазанный в архивной пыли, но довольный. Бережно разложил на столе пожелтевший от времени лист бумаги, на котором была нанесена план-схема ленинградского порта. Документ был датирован 1941 годом. Михаил еле сдержал себя, чтобы не подпрыгнуть от радости.
– Вот смотрите, – начал объяснять схему Иван Касьянович, – это береговая линия, это грузовые причалы, здесь располагались доты, это каменный форт, где стояли дальнобойные орудия. Конечно, Кронштадт прикрывал, это была первая линия обороны, а здесь как бы вторая…
– А где были военные склады на территории порта?
– Основной был здесь, тут хранились боеприпасы…
– Это, кажется, за нефтяными терминалами?
– Ну да, да… а вот здесь пытались прорваться диверсанты, это было глубокой осенью.
– Иван Касьянович, а сейчас что на этом складе?
– Сейчас? – Старик удивленно посмотрел на Михаила. – Да ничего. Там раньше был продовольственный склад, а потом его закрыли совсем, заливает водой, когда большая волна…
– А не могли бы вы дать мне копию этого плана? – внутренне напрягшись, попросил Михаил.
– Ну… я не знаю, – внимательно посмотрел в лицо гостя старик, – это ведь секретный план.
– 1941 года? – усмехнулся Михаил.
– Ну да, сорок первого. Ну, он, того… тогда это был самый секретный документ в городе, а сейчас… не знаю даже. – Старик продолжал колебаться.
– Иван Касьянович, – с пафосом обратился к осторожному хранителю музея Михаил, – я пишу книгу прежде всего для нашего молодого поколения, которое о войне ни черта не знает. Мы должны донести до них всю правду о войне, и это надо делать по возможности объективно и точно.
– Хорошо, – блеснул по Михаилу влажным взглядом старик, – я сейчас сделаю вам ксерокопию.
В тот же день Михаил нашел заброшенный склад. Однако он оказался и не совсем заброшенным. На склад вела накатанная дорога. На ржавых воротах висел новый замок. Михаил понял, что он на верном пути. Принес спальный мешок, в кустах устроил наблюдательный пункт и стал терпеливо ждать. Так он пролежал восемь часов. Смеркалось. Вскоре терпение Михаила было вознаграждено. В сумерках к складу на «Ниве» подъехали двое мужчин. Они оглянулись вокруг, не заметив ничего подозрительного, открыли ворота, занесли внутрь склада какие-то коробки. Через пять минут уехали. Все это Михаил зафиксировал на свой сотовый телефон.
Остальное было делом техники. Ночью Вячеслав Владимирович, Михаил и его начальник службы безопасности проникли на территорию склада. Здесь было как в пещере Али-бабы и сорока разбойников: в огромном бункере хранились импортные телевизоры, холодильники, компьютеры и даже новенькая «Хюндаи», уже наполовину разобранная на запчасти. Искомый контейнер с сотовыми телефонами стоял здесь же. Вячеслав Владимирович от радости прыгал вокруг него как ребенок, нашедший любимую игрушку.
Через два дня во время засады, организованной капитаном милиции, завербованным Михаилом, были пойманы с поличным те же двое мужчин, которых засек Михаил. Позднее, как он узнал, была накрыта вся мафия, в которой участвовали и сотрудники порта. Расследование было эффектным и громким. Довольны остались все: руководство порта, для которого постоянные кражи в порту стояли костью в горле, директор фирмы «Авилон», спасший не только свою фирму, но и свою шкуру, капитан милиции, получивший награду и досрочно очередное звание. В проигрыше оказался, разумеется, Прохор и его покровители.
На следующий день Михаил пришел к Вячеславу Владимировичу за гонораром. Тот, опять значительный и солидный, покровительственно похлопал его по плечу и широким жестом высыпал на стол доллары: «Получай триста тысяч, заработал честно». Михаил с непроницаемым лицом подошел к столу, посмотрел на них, сжав губы, покачал головой и жестким взглядом уперся в лицо Вячеслава Владимировича.
– Что-то не так? – удивленно воскликнул генеральный директор.
– Вячеслав Владимирович, уговор был на тридцать процентов комиссионных, – сухо объяснил Михаил, – я вам вернул товар стоимостью семь миллионов долларов, поэтому вы должны выдать мне комиссионные в размере два миллиона сто тысяч долларов.
– Но это грабеж! – возмутился Вячеслав Владимирович. – Триста тысяч долларов за неделю работы – хорошая плата…
– Сядьте! – жестко приказал Михаил коммерсанту.
– Что?!
– Сядьте сюда! – Глаза Михаила блеснули таким нехорошим блеском, что Вячеслав Владимирович невольно подчинился и сел в кресло. Михаил сел напротив него.
– Если вы деловой человек, то слово свое должны держать, – ровным голосом начал объяснять он. – Это во-первых. Во-вторых, с учетом того, что маржа[14] с единицы товара у вас составит не менее ста долларов, то чистую прибыль по этой сделке вы получите около трех миллионов. В-третьих, если бы я не нашел товар, то его скоро отправили бы из порта в другие города, а вас, вернее ваш труп, вывезли бы в лес на безымянную могилку. И, в-четвертых, вы нарушили статью 88 Уголовного кодекса Российской Федерации – контрабанда, а это, как минимум, два года лишения свободы.
– У вас нет доказательств! – запальчиво воскликнул Вячеслав Владимирович, и лицо его стало пунцовым.
– Почему же? Есть, – спокойно возразил Михаил и, достав из кармана диктофон, включил его:
«…Да, я дал команду пропустить груз Вячеслава Владимировича без досмотра, – говорил хриплый голос начальника таможни.
– Сколько вам заплатил Вячеслав Владимирович за услугу? – спрашивал Михаил.
– …
– Я повторяю: сколько он вам заплатил?
– Пятьдесят тысяч.
– Чего?
– Долларов…»
Михаил отключил диктофон. Спокойно и внимательно посмотрел в лицо бизнесмена.
– С-сука… – прошипел генеральный директор.
– Если этот комплимент относится к начальнику таможни, то вам видней, вы его лучше знаете. – Михаил спрятал диктофон в карман. – Ну что, разойдемся как джентльмены, или использовать крайние меры?
– Но у меня нет сейчас таких денег, – подавленно выдохнул Вячеслав Владимирович.
– Сколько вам нужно времени, чтобы собрать?
– Недели две…
– Три дня, – отрубил Михаил. – Через три дня вы получаете предоплату, три миллиона у одной очень крупной фирмы.
– Вы и это знаете?! – изумленно воскликнул коммерсант.
– Профессия такая, все знать, – усмехнулся Михаил.
– Хорошо, приходите через три дня, – хмуро пробурчал генеральный директор ООО «Авилон».
Глава 5
Разговор в кабинете директора НИИ геофизики шел тяжелый и крайне неприятный для хозяина кабинета.
– Станислав Файвелевич, я хочу выяснить один вопрос: каким образом секретные карты сейсмоопасных участков нашей страны, хранящиеся в вашем институте, попали к американцам? – Жесткий взгляд майора ФСБ Лемешева «прилип» к круглому и сейчас красному лицу руководителя института.
– Видите ли, Николай Петрович, у нас существует долголетнее сотрудничество с научным географическим обществом США. И по договору о взаимном обмене научной информацией мы, по согласованию с РАН, передали эти карты. Что касается секретности, то они секретными давно уже не являются. Схема таких участков была как-то напечатана даже в журнале «Вокруг света». – Директор НИИ вытер платком пот с лица. – Да и сами эти карты уже давно устарели и не представляют большой научной ценности…
– Уважаемый Станислав Файвелевич, – прервал объяснения ученого оперативник, – во-первых, гриф секретности с документов снимается только с нашего разрешения, а точнее, восьмым Управлением ФСБ, и вы это знаете, во-вторых, американцами были получены последние результаты наблюдений наших сейсмологических станций, а это уже, как минимум, служебная тайна. В-третьих, с учетом того, что сейчас разрабатывается проект прокладки нового международного газопровода на юге страны, то такая информация представляет уже и коммерческую ценность. В связи с этим передача таких карт нашему основному конкуренту на мировом рынке выглядит, по меньшей мере, как преступная халатность, а если это было сделано с умыслом, то это уже можно квалифицировать как…
В кармане майора Лемешева загудел зуммер сотового телефона. Он недовольно достал телефон с намерением сказать абоненту, чтобы тот перезвонил через несколько минут, но, увидев номер, тут же ответил на вызов:
– Слушаю вас, товарищ генерал.
– Ты сейчас где, Николай Петрович?
– В НИИ геофизики, у руководства. Разбираюсь с этой проблемой по сейсмологическим картам. Я вам докладывал, если помните…
– Да, да, я понял. Ты мне срочно нужен. Заканчивай побыстрей и приезжай ко мне. Машину я тебе сейчас вышлю.
– Хорошо, товарищ генерал.
Николай Петрович положил телефон в карман, задумчиво посмотрел на директора института.
– Значит так, Станислав Файвелевич, напишите мне подробную справку по этому вопросу. Очень подробную, это в ваших интересах. И подготовьте мне копии всех документов, которые вы выслали американцам. Если будете правильно себя вести, то, возможно, мы не станем возбуждать уголовного дела. – Николай Петрович встал из-за стола, сурово сжал губы, кивнув головой на прощание и вышел из кабинета. После последних слов Станислав Файвелевич побледнел и нервно приложил платок к взмокшему лбу.
В кабинете замначальника Управления ФСБ по городу Москве и Московской области находился незнакомый Лемешеву мужчина лет сорока пяти, поджарый, с властным взглядом. Вероятно, у него был достаточно высокий ранг: он сидел в кресле генерала Тихорецкого, нога на ногу, небрежно покачивал носком начищенного до блеска ботинка и курил.
– Майор Лемешев Николай Петрович, один из опытнейших наших сотрудников, имеет боевой опыт, – представил Тихорецкий своего сотрудника гостю.
Мужчина встал с кресла, внимательно окинул взглядом спортивную фигуру Лемешева, подошел к нему, протянул руку: «Кобецкий!» Такое представление он посчитал, видимо, достаточным.
– Где воевали? – спросил он Лемешева.
– Афганистан, Чечня, в первую войну.
Гость удовлетворенно кивнул, затем повернулся к Тихорецкому:
– Александр Юрьевич, а чего он у тебя в майорах засиделся? «Паркетных» полковников по Москве как собак нерезаных, а боевой офицер – майор.
– Уже послали на представление, Геннадий Николаевич, – сообщил замначальника управления.
Гость второй раз удовлетворенно кивнул и вернулся на свое место. Новость о предстоящем повышении в звании была для Лемешева неожиданной, но она не успела его удивить или обрадовать, так как мозг сверлила другая мысль: зачем его вызвали сюда. Он вспомнил: Кобецкий – это замначальника управления «БТ», главной структуры в стране, которая непосредственно занимается борьбой с терроризмом.
– Присаживайся за стол, Николай Петрович, – сказал Тихорецкий, вышагивая по своему просторному кабинету. – Ты поступаешь в распоряжение оперативного штаба генерала Кобецкого, – без обиняков начал вводить он в курс дела своего подчиненного, – в ближайшее время поедешь в среднесрочную командировку на Кавказ. Сразу предупреждаю, будешь там работать в условиях, приближенных к боевым. Поэтому спрашиваю: есть ли у тебя какие-либо личные обстоятельства, препятствующие твоему выезду в командировку?
Вот тебе, бабушка, и Юрьев день, произнес про себя Лемешев. Поворот событий, самый обычный для любого оперработника, его не удивил, но огорчил. Отпуск накрылся медным тазом, путевку в санаторий придется сдать. Эх, и попилит жена! И потом, «среднесрочная командировка» – довольно резиновое понятие. В новой квартире работы непочатый край, но это не есть обстоятельство. Мать больная. Ну, так что, она же официально не на иждивении сына.
– Нет, – кратко ответил Лемешев.
– Николай Петрович, – внимательно посмотрел на подчиненного Тихорецкий, – я знаю, что ты два года уже не был в отпуске и что у тебя на руках путевка в санаторий, но … обстоятельства, – обескураживающе развел он руки в стороны.
– Товарищ генерал, разрешите уточнить один вопрос, раз уж такой разговор зашел. – У Лемешева еще теплилась надежда. – Вы знаете, что я разбираюсь с серьезной проблемой в НИИ геофизики и, кроме того, у меня на финишную прямую вышло ДОР[15] «Лиходей». Лучше меня никто не знает нюансов этого дела. И еще. Я что, единственный, кто имеет боевой опыт?
– Товарищ майор, – Тихорецкий перешел на официальный тон, – если я остановил свой выбор на вас, то это не потому, что вы мне нравитесь или не нравитесь. Вы – единственный в управлении специалист-взрывник. Это важно для предполагаемой работы. Во-вторых, ты работал на Кавказе, знаешь менталитет местных жителей. Это тоже имеет значение. А что касается твоих дел здесь, то… пусть поработает твой начальник отделения. А то он любит жаловаться, что его подчиненные недостаточно оперативны, вот пусть и покажет свою оперативность. Тем более что, как ты говоришь, твои разработки идут к финишу.
Лицо Лемешева сделалось деревянным. Он понял, что вопрос по его кандидатуре решен окончательно.
– Николай Петрович, – воткнулся в возникшую паузу Кобецкий, – нам действительно понадобится ваша подготовка взрывника. И не просто взрывника, а узкого специалиста. Что вы знаете о вакуумных бомбах?
– Это изделия, работающие на «высасывающем» эффекте. При взрыве в радиусе действия бомбы воздух выжигается и образуется вакуум, разрежение как в космосе. Человека или животное просто разрывает, а материальные объекты почти не разрушаются. Эти бомбы есть в некоторых странах, в том числе и в США, но они запрещены конвенцией…
– Все правильно, но этот запрет только для государственных военных структур, а для бандитов запретов нет, – усмехнулся Кобецкий. – У нас возникли подозрения, что эти бомбы сейчас есть на Кавказе и даже испытываются кем-то.
– Как они туда попали? – удивился Лемешев.
– Вы ведь имели с ними дело в Афганистане? – вопросом на вопрос ответил Кобецкий. Заметив замешательство майора, усмехнулся. – Можете не отвечать. Это уже не важно. Важно то, что они как-то попали на Кавказ. Увы, слишком много было бардака при развале советской империи, а наши военные – люди небогатые… Но об этом потом. Вы можете приехать к нам завтра на совещание в пятнадцать часов?
– Может, – утвердительно ответил Тихорецкий вместо своего подчиненного. – Николай Петрович, завтра к обеду сдай все дела своему начальнику…
– Спасибо, Александр Юрьевич. – Кобецкий встал из-за стола. – Вы нам очень помогли. – Он протянул на прощание руку Лемешеву: – До завтра.
После ухода гостей Лемешев тоже встал, ожидая, когда замначальника управления отпустит его, но тот не торопился.
– Присядь, – коротко попросил он Лемешева, сам сел напротив него. – Получена информация о серии готовящихся взрывов в Москве. След тянется с Кавказа. Но об этом никому ни слова. Тебе на связь будет передан наш агент из среды террористов. Это пока наш единственный козырь в игре с ними. Будь аккуратней: сожжем его – вся наша игра коту под хвост. Своим ребятам в отделении скажи, что едешь в отпуск на юг. Путевку не сдавай, жену отправь в санаторий. А с твоим начальником я сам поговорю. Все, вопросы есть?
– Нет, Александр Юрьевич.
– Будешь непосредственно подчиняться Кобецкому. Я его знаю, с ним работать можно. Он мужик жесткий, но правильный.
Тихорецкий встал из-за стола. Лемешев тоже поднялся.
– Ну что, Николай Петрович, – крепко пожал майору руку генерал, – сработаешь там хорошо, будет повышение, и не только по званию. Желаю успеха.
– Спасибо, товарищ генерал.
Выйдя из кабинета начальника, Лемешев почувствовал, как у него засосало под ложечкой. Это ощущение всегда возникало в нем перед серьезным боем.
Глава 6
Михаил выжимал из старого «фордика» все, на что тот был способен. Стрелка спидометра колебалась в диапазоне сто сорок – сто пятьдесят километров. Торопиться особенно было некуда, но он специально держал такую скорость: так легче выявить «наружку» или преследование.
«Форд» этот он купил на станции техобслуживания по наводке капитана милиции, которого он завербовал в целях своего расследования в Питере. Разбитной парень с золотыми фиксами, показывая машину, коротко обозначил сумму сделки: «Десять. Продаю себе в убыток, только как другу моего друга». Михаил осмотрел машину. Цена была явно завышена. Он проехал на «Форде» несколько сотен метров. Движок работал хорошо, видимо, его недавно перебрали, но машина была старая даже для России – семь лет. Минут десять Михаил въедливо торговался, выторговал пятьсот долларов. Он делал это не потому, что ему было жалко денег: продавец не должен заподозрить в нем богача. Под конец торга Михаил признался, что у него только девять тысяч долларов. Продавец болезненно поморщился и махнул рукой: «Ладно, тогда я заберу магнитолу».
А причина такой скаредности у Михаила была серьезная. В багажнике у него лежал туристический рюкзак, под завязку набитый долларами – два миллиона. На директора фирмы «Авилон» жалко было смотреть, когда он отрывал от сердца эти два миллиона. Но деваться ему было некуда, на крючке у Михаила он сидел прочно.
Пять часов утра. Светает. Дорога пустынна. Это хорошо. Он отъехал от Питера пятнадцать километров. Пока ничего подозрительного. Но это пока! Если на него будет охота, то шлепнут его где-нибудь посередине пути. А желающих поохотится за ним предостаточно. Во-первых, люди Вячеслава Владимировича. А чего? Коробочка из трех машин, в каждой по стрелку, и он ничего сделать не сможет. Он сам не раз устраивал такую охоту. Во-вторых, люди Прохора. В порту он засветился, и информация по нему наверняка дошла до главаря бандитов. А зуб на него Прохор имеет большой. И, наконец, менты. Он не питает иллюзий, что все работники милиции сплошь честны и благородны. Вот менты-то, пожалуй, самое серьезное, потому как система! Ч-черт, мысленно выругался Михаил, у меня даже ствола нет!
Думай, Миша, думай, приказал он сам себе, останавливаясь на обочине дороги. «Компьютер» работал в усиленном режиме, просчитывая все возможные варианты. Постепенно план созрел.
Михаил не спеша выехал на трассу. Через несколько минут в тумане показалась автозаправочная станция. Он подъехал к заправке, залил тридцать литров бензина и заполнил еще двадцатилитровую канистру. У заспанной буфетчицы поинтересовался, как лучше доехать до Бологого. «А я почем знаю?» – буркнула буфетчица. Зато заправщик объяснил ему, как лучше доехать до нужного населенного пункта. Все это Михаил делал для подстраховки, на случай, если преследователи уже идут по его следу. После автозаправки он свернул на калужскую дорогу, проехал километра три, пока не нашел подходящего оврага. Выйдя из машины, вылил бензин из канистры в салон автомобиля, закурил, хотя никогда не курил, подтолкнул автомобиль к оврагу по наклону и бросил окурок в салон. «Форд» вспыхнул факелом. Он не стал дожидаться, когда машина догорит.
Через сорок минут на московской трассе стоял турист: в ветровке, брезентовой кепке, в кроссовках, в руках посох, за плечами огромный синий рюкзак. Мало ли туристов по стране, которые ездят гоп-стопом?
Он останавливал машины с одним водителем. Через десять минут, к его удивлению, остановился «Москвич 2141», за рулем которого была молодая девушка. Михаил нагнулся к окошечку: «Мне до Москвы».
– Садитесь, – приветливо улыбнулась она.
– У вас в багажнике место есть?
– Да, сейчас открою.
Увидев, с каким трудом Михаил положил рюкзак в багажник, девушка поинтересовалась содержимым рюкзака.
– Деньги, – коротко пояснил Михаил, хитро улыбнувшись.
– И много?
– Несколько миллионов. – Ослепительная улыбка еще больше осветила лицо пассажира.
– Первый раз вижу живого миллионера, – засмеялась девушка над шуткой.
Читать бесплатно другие книги:
