Обнаженная для тебя Дэй Сильвия

ГЛАВА 7

Я почти не запомнила событий того вечера. Когда мы проходили сквозь журналистский строй, беспрерывно, словно фейерверк, вспыхивали камеры, но я едва их замечала, хотя и нацепила на лицо дежурную улыбку. Я целиком ушла в себя, поскольку чувствовала, в каком напряжении находится Гидеон.

Когда мы уже входили в здание, кто-то окликнул его по имени. Он обернулся, а я, воспользовавшись этим, поспешила смешаться с остальными гостями, толпившимися на ковровой дорожке. Оказавшись в холле, я схватила с подноса проходившего мимо официанта пару бокалов шампанского и, озираясь в поисках Кэри, мигом осушила один. Заметив Кэри в противоположном конце зала в компании мамы и Стэнтона, я поспешила туда, оставив по дороге пустой бокал на столе.

— Ева! — Когда мама увидела меня, ее лицо просветлело. — В этом платье ты выглядишь сногсшибательно!

Она расцеловала меня, правда не касаясь губами, в обе щеки. В льдисто-голубом, мерцающем, облегающем платье мама и сама выглядела потрясающе. Украшавшие уши, шею и запястье сапфиры подчеркивали выразительность ее глаз и белую кожу.

— Спасибо.

Отпив глоток шампанского из второго бокала, я вспомнила о своем намерении поблагодарить за платье. Подарок по-прежнему мне нравился, вот только удобный разрез на бедре уже так не радовал.

Кэри подошел ко мне и взял меня под руку. Он сразу догадался, что я расстроена. Я покачала головой, давая понять, что не хочу сейчас распространяться на сей счет.

— Может, еще шампанского? — мягко спросил он.

— Будь добр.

Приближение Гидеона я ощутила даже раньше, чем увидела лицо мамы, засиявшее, словно Таймс-сквер в новогоднюю ночь. Да и Стэнтон, похоже, подтянулся и подобрался.

— Ева. — Гидеон коснулся рукой моей обнаженной спины, послав мощный энергетический импульс. Я почувствовала, как дрожат его пальцы, и невольно подумала о том, что его снедают те же страсти, что и меня. — Ты сбежала.

Прозвучавший в его тоне укор заставил меня напрячься и бросить на него многозначительный взгляд: все, что можно было позволить себе на публике.

— Ричард, вы знакомы с Гидеоном Кроссом?

— Да, разумеется.

Двое мужчин обменялись рукопожатиями.

— Нам обоим выпала удача сопровождать самых красивых женщин Нью-Йорка, — произнес Гидеон, привлекая меня к себе.

Стэнтон, глядя на мою маму с благосклонной улыбкой, выразил согласие.

Я допила шампанское и с радостью обменяла пустой бокал на полный, что принес Кэри. Благодаря алкоголю в желудке моем слегка потеплело, а образовавшийся там тугой узел несколько ослаб.

— Не забывай: ты здесь со мной, — хрипло прошептал Гидеон.

Он что, с ума сошел? Какого черта? Глаза мои сузились.

— Кто бы говорил!

— Не здесь, Ева. — Он кивнул окружающим и отвел меня в сторону. — И не сейчас.

— И никогда, — буркнула я, однако пошла с ним, чтобы не устраивать сцену при матери.

Потягивая шампанское, я действовала словно на автопилоте, повинуясь чувству самосохранения, к которому не прибегала уже много лет. Гидеон представлял меня каким-то людям, и, полагаю, вела я себя как положено, выдавала какие-то дежурные фразы и улыбалась в нужных местах, однако на самом деле все это ничуть меня не занимало. Я была полностью сосредоточена на возникшей вдруг между нами ледяной стене и собственном болезненном раздражении. Если мне требовались какие-то доказательства того, что Гидеон твердо придерживался принципа не общаться с женщинами, с которыми переспал, то я получила по полной программе.

Когда всех пригласили к обеду, я проследовала с ним в банкетный зал, где запихнула в себя что-то съестное, выпила несколько бокалов подававшегося к столу красного вина. Я слушала разговор Гидеона с соседями по столу, но слов не воспринимала. Только модуляции, только чарующую глубину голоса, даже оттенок. Он, со своей стороны, не предпринимал ни малейших попыток вовлечь меня в беседу, чему я была только рада. Сомневаюсь, чтобы в подобном состоянии мне удалось бы выдать что-то толковое.

Так я и сидела молча, пока он не встал и под аплодисменты не направился к сцене. Я повернулась и проводила его взглядом, все так же восхищаясь его звериной грацией и красотой. Двигался он легко, размашисто, но неторопливо, всем своим видом требуя к себе внимания и уважения.

Он вовсе не казался вымотанным нашим бешеным трахом в лимузине. Честно говоря, сейчас он стал совершенно иным. Это снова был тот самый человек, которого я встретила в вестибюле: в высшей степени сдержанный, исполненный спокойной силы.

— В Северной Америке, — начал он, — сексуальному насилию в детстве подвергается каждая четвертая женщина и каждый шестой мужчина. Оглянитесь вокруг себя. Кто-то из сидящих с вами за столом или сам пережил нечто подобное, или знает кого-то из переживших. Такова печальная правда.

Я вся обратилась в слух. Гидеон был прекрасным оратором, да и его вибрирующий баритон оказывал гипнотическое воздействие, однако что зацепило меня по-настоящему, так это сама тема, равно как и страстная, порой даже шокирующая манера ее изложения. Я начала оттаивать, мои недавние раздражение и отчуждение уступали место изумлению. Мое представление о нем менялось на глазах, по мере того как я превращалась всего лишь в одну из его слушательниц в этой восхищенной аудитории. Гидеон не был больше мужчиной, совсем недавно задевшим мои чувства: то был блестящий оратор, затрагивавший в своем выступлении глубоко волновавшую меня тему.

Когда он закончил, я вскочила и захлопала в ладоши, удивив, кажется, этим и его, и себя. К счастью, аудитория поддержала меня. Люди аплодировали стоя, и со всех сторон до меня доносились приглушенные комплименты в его адрес. Вполне заслуженные.

— Вы счастливая молодая особа.

Повернувшись на голос, я увидела симпатичную рыжеволосую женщину лет сорока.

— Мы просто… друзья.

Она отреагировала безоблачной улыбкой, хотя явно мне не поверила.

Люди начали выходить из-за столов. Я уже хотела было взять свою сумочку, чтобы покинуть это мероприятие, когда ко мне вдруг подошел молодой человек с вызывающей зависть густой и буйной золотисто-каштановой шевелюрой и дружелюбными серо-зелеными глазами. Симпатичный, с мальчишеской ухмылкой, он вызвал у меня, пожалуй, первую с того момента, как я выбралась из лимузина, не дежурную, а искреннюю улыбку.

— Привет, — произнес он.

Парень держался так, словно хорошо меня знал, что ставило меня, понятия не имевшую, кто он такой, в несколько неловкое положение.

— Привет.

Он рассмеялся: то был чарующий, легкий звук.

— Я Кристофер Видал, брат Гидеона.

— О, конечно.

Лицо мое пылало. Трудно было поверить, что я настолько ушла в свои переживания, что не смогла прикинуть одно к другому.

— Да ты покраснела.

— Прошу прощения, — произнесла я с застенчивой улыбкой. — Просто смутилась. Не знала, как лучше сказать, что читала о тебе статью, чтобы это не прозвучало неловко.

— Тронут тем, что ты это запомнила, — рассмеялся молодой человек. — Только не надо говорить, что она была напечатана в «Пэйдж сикс».

Этот раздел светской хроники в «Нью-Йорк пост» специализировался на слухах и сплетнях.

— Нет, — торопливо заверила его я. — Кажется, в «Роллинг стоунз».

— Ну, с этим можно жить. — Он протянул мне руку. — Может, потанцуем?

Оглянувшись, я увидела Гидеона у подножия лестницы, что вела на сцену. Его окружали жаждавшие поговорить с ним люди, преимущественно женщины.

— Сама видишь, некоторое время он будет занят, — ухмыльнулся Кристофер.

— Да. — Уже отворачиваясь, я вдруг узнала одну из осаждавших Гидеона особ — Магдалену Перес. После чего схватила свою сумочку и одарила Кристофера улыбкой: — Обожаю танцевать.

Взявшись за руки, мы перешли в танцевальный зал. Оркестр заиграл вальс, и мы легко, естественно закружились под музыку. Кристофер оказался ловким, искусным танцором, умевшим вести партнершу.

— А как ты познакомилась с Гидеоном?

— Да мы и не знакомились. — Я кивнула промелькнувшему мимо Кэри, который вел застывшую как изваяние блондинку. — Просто я работаю в Кроссфайр, и мы с ним пару раз столкнулись. Чисто случайно.

— Ты у него работаешь?

— Нет. В «Уотерс, Филд и Лимэн».

— А, рекламное агентство, — хмыкнул он.

— Ага.

— Должен сказать, что Гидеон, видно, здорово на тебя запал, если после пары «случайных столкновений» пригласил на такое мероприятие.

Про себя я выругалась. Конечно, внутренне я была готова к тому, что наше появление вместе вызовет толки, но спускать оскорбление не собиралась. Это следовало пресечь раз и навсегда.

— Гидеон знаком с моей матерью, именно она пригласила меня сюда. А уж то, что двое взрослых людей решили приехать сюда вместе, на одной машине, а не на разных, касается только их двоих.

— А, так, стало быть, ты свободна?

Я глубоко вздохнула, чувствуя неловкость, несмотря на легкость и грациозность наших движений.

— Да, не занята.

Лицо Кристофера осветила мальчишеская улыбка.

— Ого, похоже, этот вечерок начинает оборачиваться для меня удачно.

Остаток танца он заполнил презабавными историями, касавшимися музыкальной индустрии. Я смеялась от души, что помогло мне отвлечься от мыслей о Гидеоне.

Как только танец закончился, подошел Кэри и пригласил меня на следующий. Мы с ним вместе посещали уроки танцев, так что представляли собой прекрасную пару. В его объятиях я расслабилась, радуясь тому, что имею в его лице моральную поддержку.

— Ну, как тебе сборище? — поинтересовалась я.

— Знаешь, за обедом я оказался рядом не с кем-нибудь, а с главным координатором «Фэшн уик». И эта дама со мной заигрывала! — Он улыбался, но глаза у него были обеспокоенные. — Знаешь, когда я попадаю в такие места… так вот одетый, то просто не могу в это поверить. Ты спасла мне жизнь, Ева. А потом полностью ее изменила.

— Да ладно, все это время ты спасал мой рассудок. Поверь мне, мы квиты.

Его рука крепче сжала мою, взгляд стал напряженным.

— У тебя огорченный вид. Он все испортил?

— Боюсь, я сама все испортила. Но поговорим об этом позже.

— Ты боишься, что я прямо при всех надеру ему задницу?

Я вздохнула.

— На мой взгляд, тебе не стоит этого делать. Хотя бы ради моей мамы.

Кэри слегка коснулся губами моего лба.

— Я его заранее предупредил. Он знает, чем дело пахнет.

— Ох, Кэри.

От любви к нему у меня ком встал в горле, хотя губы непроизвольно изогнулись в удивлении: ясно же было, что Кэри в известном смысле воспринимает Гидеона как «большого брата». Впрочем, таков уж он был, мой Кэри.

— Я вас прерву, — сказал появившийся рядом Гидеон.

И это не было просьбой.

Остановившись, Кэри взглянул на меня. Я кивнула. Он поклонился и попятился, не сводя с лица Гидеона пылающего, гневного взгляда. Гидеон привлек меня к себе и повел в танце точно так же, как и во всем прочем, с доминантной уверенностью. При этом он существенно отличался от моих предыдущих партнеров по танцам. Умением он не уступал Кристоферу, а с движениями моего тела был знаком не хуже Кэри, однако его отличал решительный, агрессивный стиль, по существу пронизанный сексуальностью. И стоило мне вновь оказаться в объятиях мужчины, с которым мы так недавно были близки, как я, невзирая на все свои переживания, начала возбуждаться.

Запах от него исходил восхитительный, с сексуальным подтекстом, а когда он, скользящими шагами, вел меня в танце, внутри разгоралось жгучее воспоминание о том, что совсем недавно он был там.

— Все убегаешь, — проворчал Гидеон, хмуро глядя на меня сверху вниз.

— Ну, ты, похоже, от одиночества не страдал. Магдалена мигом подхватила.

Выгнув бровь, он привлек меня ближе:

— Ревнуешь?

— Серьезно?

Я отвела глаза. Он раздраженно фыркнул:

— Ева, держись подальше от моего брата.

— Почему?

— Потому что я так сказал.

Меня это возмутило, что было не так уж плохо после всего этого недавнего самокопания и сомнений, одолевавших меня после того, как мы перепихнулись, словно дикие кролики. Я решила проверить, как сработает такой поворот в мире Гидеона Кросса:

— Гидеон, держись подальше от Магдалены.

У него напряглось лицо.

— Да мы с ней просто друзья.

— Следует понимать, что ты с ней не спал… еще?

— Нет, черт побери! И не собираюсь. Послушай… — Музыка смолкла, и он остановился. — Мне надо идти. Я привез тебя сюда и очень хотел бы отвезти обратно, но если тебе здесь нравится, то можешь оставаться. Продолжай веселиться. А домой тебя отвезут твоя мать и Стэнтон.

Веселиться? Он что, шутит или не врубается? Или, хуже того, вовсе списал меня со счету, так что даже не обращает внимания на мое настроение.

Я отстранилась от него, чтобы его запах не кружил мне голову.

— Как-нибудь сама разберусь. Забудь обо мне.

— Ева. — Он потянулся ко мне, и я торопливо отступила.

— Я ее заберу, Кросс, — произнес Кэри, обнимая меня.

— Не становись на моем пути, Тейлор, — предостерег Гидеон.

— А мне показалось, будто у тебя какая-то срочная работенка, — фыркнул Кэри.

Я сглотнула, хотя в горле образовался ком.

— Гидеон, ты произнес прекрасную речь. Это было лучшее впечатление за весь вечер.

Он резко, словно от оскорбления, вздохнул и запустил пятерню в волосы, а потом внезапно выругался. Что стало причиной, я поняла лишь после того, как он вытащил из кармана вибрирующий мобильник и уставился на экран.

— Мне надо идти. — Он поймал и удержал мой взгляд, а затем слегка провел кончиками пальцев по моей щеке. — Я тебе позвоню. — После чего он исчез.

— Хочешь остаться? — тихо спросил Кэри.

— Нет.

— Ну, тогда я отвезу тебя домой.

— Нет, не надо. — Мне хотелось немного побыть одной. Посидеть в горячей ванне с бутылкой холодного вина и избавиться от депрессии. — Тебе лучше остаться здесь, это может принести пользу твоей карьере. Поговорить мы сможем дома, после твоего возвращения. Или завтра. Я собираюсь весь день проваляться на диване.

Его взгляд с сомнением скользнул по моему лицу.

— Уверена? — (Я кивнула.) — Хорошо.

Но было видно, что я его не убедила.

— А вот если ты попросишь швейцара вызвать к подъезду лимузин Стэнтона, то я смогу заглянуть в дамскую комнату.

— Ладно. — Кэри пробежал пальцами по моей руке. — Я заберу из гардероба твою шаль и буду ждать на улице.

Поход в туалет занял больше времени, чем я ожидала. Во-первых, меня то и дело останавливали желающие перекинуться парой фраз: похоже, из-за того, что я появилась в сопровождении Гидеона Кросса. А во-вторых, в ближайший туалет нескончаемым потоком входили женщины, так что я нашла другой, в дальнем конце помещения. Где и заперлась в кабинке, чтобы прийти в себя. Никого, кроме служительницы, там не было, а потому можно было не спешить.

Я была уязвлена настолько, что мне трудно было дышать, не говоря уже о полной сумятице в голове. Почему он так странно прикоснулся к моему лицу? Почему так взбесился, когда я не осталась возле него? И какого черта вздумал грозить Кэри? Все это в совокупности придавало новый смысл старому выражению «бросать то в жар, то в холод».

Я закрыла глаза, стараясь восстановить самообладание. Господи, ну только этого мне не хватало!

В лимузине я позволила себе эмоционально обнажиться и до сих пор чувствовала себя жутко уязвимой. Мне потребовались долгие часы психотерапевтических занятий, чтобы научиться избегать подобного состояния. И сейчас я хотела одного: поскорее попасть домой, укрыться, избавиться от постоянной необходимости прикидываться, будто со мной все в порядке, хотя дело обстояло с точностью до наоборот.

«Ты сама в это вляпалась, — напомнила я себе. — Вот теперь и расхлебывай».

Глубоко вздохнув, я выбралась наружу и замерла от удивления. У раковины, скрестив руки, стояла Магдалена. Она явно проследила за мной. И вот теперь она дожидалась момента, когда я расслаблюсь и потеряю способность к самозащите. Я вздрогнула, но справилась с растерянностью и решительным шагом подошла к раковине, чтобы вымыть руки. Магдалена повернулась и посмотрела в зеркало, изучая мое отражение. Я, в свою очередь, изучала ее. В жизни она выглядела еще лучше, чем на фото. Высокая, стройная, с огромными темными глазами и каскадом прямых черных волос. Губы были сочными и красными, скулы высокими и рельефными, платье сдержанно-сексуальным: кремовый атлас, потрясающе контрастировавший с ее оливковой кожей. Она выглядела как офигенная супермодель и была чертовски сексуальна.

Когда я взяла поданное служительницей полотенце, Магдалена заговорила с ней по-испански, попросив оставить нас наедине. Я не преминула добавить к этой просьбе «Рог favor, gracias». Магдалена, подняв бровь, пристально посмотрела на меня, но и я, ясное дело, в долгу не осталась, смерив ее столь же холодным взглядом.

— Ох, надо же, — пробормотала она, как только служительница вышла, и издала действующий на нервы скрипучий звук, словно царапнув ногтями классную доску. — Ты с ним уже перепихнулась.

— А ты нет.

Это, похоже, ее удивило.

— Ты права. Я нет. А знаешь почему?

Я выудила из сумочки пять баксов и бросила на серебряный поднос.

— Да потому, что он не хочет.

— И я тоже не хочу, потому что ему не нужны серьезные отношения. Он молод, прекрасен и наслаждается этим.

— Это точно, — кивнула я.

Глаза ее сузились, с лица исчезла улыбка.

— Он не уважает женщин, которых трахает. Стоит ему запихнуть в тебя свой член — и больше ты его не интересуешь. Так было со всеми его подстилками. Но я по сию пору здесь, потому что меня он хочет удержать надолго.

Мне удалось сохранить хладнокровие, хотя удар был нанесен ею расчетливо, в самое уязвимое место.

— Как трогательно.

Выйдя из туалета я, больше нигде не задерживаясь, поспешила к машине Стэнтона, сжала руку Кэри и нырнула внутрь, с нетерпением ожидая, когда машина тронется с места.

— Привет, детка! — воскликнул Кэри, когда на следующее утро я выползла в гостиную. Он валялся на диване в одних свободных спортивных штанах, забросив скрещенные ноги на кофейный столик. Растрепанный, полураздетый, он выглядел на удивление естественно и уютно. — Как спалось?

Я подняла вверх оба больших пальца и отправилась на кухню за кофе, но возле барной стойки остановилась, увидев огромный букет роз. Они источали дивный аромат, и я вдохнула его полной грудью.

— Это еще что?

— Принесли час назад. Воскресная доставка. Чудесные и жутко дорогие.

Я сорвала прикрепленную пластиковой лентой карточку и открыла ее.

Я все время думаю о тебе.

Гидеон

— От Кросса? — спросил Кэри.

— Ага.

Я провела большим пальцем по надписи, очевидно сделанной им от руки. Почерк был решительный, мужественный и сексуальный. А жест весьма романтичный, особенно со стороны парня, в репертуар которого романтика вроде бы не входила.

Бросив карточку на стойку, словно обжегшись, я налила себе кружку кофе, молясь о том, чтобы кофеин придал мне сил и восстановил мой здравый смысл.

— Непохоже, чтобы тебя это впечатлило.

Кэри, смотревший футбольный матч, приглушил звук.

— Все, что с ним связано, для меня плохая новость. Просто какой-то гигантский генератор проблем. Мне только одно и нужно: держаться от него подальше.

Кэри проходил курс терапии вместе со мной, поэтому прекрасно все понимал: и использованный мной психотерапевтический жаргон, и мое отношение к происходящему. Он и сам не испытывал затруднений, разговаривая со мной в том же духе.

— А еще все утро телефон надрывался. Но я не хотел тебя беспокоить и поэтому вырубил звук.

Чувствуя между ног остаточную боль, я свернулась на диване, борясь с возникшим вдруг желанием проверить голосовую почту и узнать, точно ли это звонил Гидеон. Мне хотелось услышать его голос, а заодно и получить объяснение случившемуся вчера вечером.

— Звучит здорово. Давай так и оставим до конца дня.

— Да что случилось?

Подув на дымящуюся кружку, я сделала глоток.

— Похоже, я затрахала ему в лимузине мозги настолько, что он заледенел.

Кэри бросил на меня проницательный взгляд. Да, эти зеленые глаза видели такое, что не каждый способен выдержать.

— Ты перевернула его мир. Так?

— Похоже, что так.

И одна мысль об этом выводила меня из себя. Между нами была связь, это точно. Вчера вечером я хотела его больше всего на свете, а сегодня не хотела иметь с ним ничего общего.

— Это было нечто. Лучший сексуальный опыт в моей жизни, и он пережил все это вместе со мной. Точно знаю, так оно и было. Он впервые в жизни занялся этим в машине и поначалу даже как-то противился, но потом я прихватила его так лихо, что у него уже не нашлось сил сказать «нет».

— Что, правда? Никогда? — Кэри провел рукой по утренней щетине. — Забавно. Большинство парней начинают трахаться как раз в машинах, еще в школьные годы. По правде говоря, я и представить не мог, что есть такие, кому это незнакомо.

— Полагаю, этот секс в лимузине сделал меня шлюхой, — пожала плечами я.

— Он что, так и сказал? — напрягся Кэри.

— Нет. Он так не говорил. Это я поняла из разговора с его «подругой» — Магдаленой. Да ты видел эту сучку, она есть на большинстве снимков, которые ты скачал из Интернета. Ей захотелось опробовать свои коготки в непринужденной беседе между нами, девочками, в туалете.

— Стало быть, сучка ревнивая.

— У нее сексуальная неудовлетворенность. Хочет с ним трахнуться, но боится, потому что всех оттраханных девиц он посылает куда подальше.

— Это он так сказал?

Вопрос был задан спокойно, но в нем улавливались нотки гнева.

— Ну, не такими, конечно, словами. Он сказал, что не спит с друзьями женского пола. Короче говоря, одни у него для того, чтобы перепихиваться, другие — чтобы переписываться. Это разные группы, и относится он к ним по-разному. — Я хлебнула еще кофе. — Я его предупредила, что со мной этот номер не пройдет, и он ответил, что тут мы можем договориться, однако, боюсь, он из тех, кто может сказать что угодно, лишь бы добиться своего.

— Или ты пошлешь его на фиг.

— Эй, нечего придумывать ему извинения! — вспыхнула я. — Ты, вообще, на чьей стороне?

— Конечно на твоей, детка. — Кэри потянулся и потрепал меня по колену. — Всегда на твоей.

Я взяла его мускулистую руку и в молчаливой благодарности провела пальцами сверху вниз. Многочисленные тонкие белые шрамы, испещрявшие его кожу, на ощупь не чувствовались, но я никогда не забывала об их существовании. И каждый день не уставала радоваться тому, что он жив-здоров и является неотъемлемой частью моей жизни.

— Ну а ты как время провел?

— Не могу пожаловаться. — Его глаза порочно блеснули. — Затащил ту пышную блондинку в кладовку. Ну, скажу тебе, у нее и сиськи!

— Тогда порядок, — усмехнулась я. — Уверена, ты ее удовлетворил.

— Я старался. — Он взялся за трубку и подмигнул мне. — Что заказывать будем? Еду из «Сабвея»? Китайскую? Индийскую?

— Да я не голодна.

— Чушь, ты всегда голодна. И если ничего не выберешь, я сам займусь готовкой. И тебе придется лопать мою стряпню.

Я подняла руки, показывая, что сдаюсь.

— Ладно-ладно. Но решай сам.

В понедельник я пришла на работу на двадцать минут раньше, решив, что так мне удастся избежать встречи с Гидеоном. Добравшись без происшествий до письменного стола, я почувствовала такое облегчение, что поняла: со мной явно не все в порядке. Настроение постоянно менялось, мысли метались.