Любовь Стратегического Назначения Гладов Олег

— Безалкогольное пиво и «колу».

Порнозвезда Лидуся открывает бутылку «колы», а пиво переливает в большой стеклянный бокал с ручкой. Сид успевает сделать первый глоток, когда:

— Безалкогольное пиво — первый шаг на пути к резиновой бабе! — раздается у нас за спинами. Мы поворачиваемся. Все четверо толстяков, ухмыляясь, стоят рядом с нами. Брюнет, блондин, шатен, рыжий. Последний, похоже, здесь заводила.

— Да? — Сид поставил кружку на стойку. — Как интересно.

— Ага! — рыжий от удовольствия хрюкнул. — Но в твоем случае — первый шаг к границе, за которой начинается баловство с фаллоимитаторами…

— Да-а?! — протянул Сид, с интересом заглядывая в кружку. — И где же эта граница?

Он поднял бокал и посмотрел сквозь него на лампу с таким видом, будто высматривал притаившуюся на дне стаю фаллоимитаторов.

— А вот же… — рыжий снова хрюкнул, — вот же сидит твой дружок-педик, который трахает тебя в задницу… Спроси у него…

И они все засмеялись.

Сид улыбнулся так, что у меня все похолодело внутри.

— Спрошу, — произнес он оскалившись, — обязательно спрошу.

И в ту же секунду его кружка полетела в голову рыжему. А ещё через мгновение я успел подумать, что кружка крепче черепа. После этого — ВСПЫШКА.

— Стой…

— ………………………….!!!

— Стой, мля! Куда ты гонишь? — Сид шипит от боли справа от меня.

Почему справа?! За рулем

Я?!

Держу в руках баранку. Притормаживаю. Ближе к обочине. И только после этого, словно ожегшись, отдергиваю руки от рулевого колеса. С ужасом смотрю на приборную панель, руль, свои ладони. Что было? Как я здесь оказался?!

Сид стонет, ощупывая свою голову.

— Уроды… суки…

Я потрясенно молчу. Хотя пора бы уже привыкнуть. Очередной бонус. Ладно…

У меня болит плечо. Сбиты костяшки пальцев. Светлая футболка забрызгана чем-то темным — кровь… Сид опять шипит, неловко прикоснувшись к голове. Тянется к приборной панели. Щелкает тумблером, и в салоне становится светло.

— А ну посмотри, чё там у меня…

Он наклоняет голову. Я внимательно осматриваю повреждения:

— Да вроде ничего страшного… Шишка, крови совсем немного… Кожа чуть лопнула.

Сид выпрямляется в кресле. Крутит к себе зеркало заднего вида. Криво усмехается, рассматривая свое лицо. Потом поворачивается ко мне:

— Поели шашлычка…

Тыкает меня кулаком в плечо:

— А ты ничего, держался молодцом…

Да. Молодцом. Поэтому кровь у меня на футболке не моя. Ещё один бонус: память услужливо делает реверанс на полчаса назад, и я отчетливо вижу:

— !!!! — кружка, пущенная по дуге, ломает нос рыжему, и тот, как подкошенный, падает на пол. Краем глаза замечаю, что Сид, в каждой руке которого волшебным образом появились черные, угрожающе шипастые кастеты, легко уклоняется от стула. Бесконечно долгую секунду примеривается. И вдруг наносит три молниеносных удара, круша челюсть и ребра блондина.

Тело, вырывая меня из оцепенения, делает какое-то непонятное движение, и кулак брюнета вскользь проходит по моему плечу. В ту же секунду я наблюдаю, как мои кулаки делают кровавое месиво из лица нападающего. Вот тут-то шатен и огрел Сида по голове вторым стулом. Мой спутник сразу же потерял сознание. Я с удовлетворением отметил, что шатен лишился его же на две секунды позже. Именно об него я ободрал костяшки пальцев. Выволок бесчувственного Сида из кафе. Открыл дверь авто, усадил на пассажирское сиденье. Завел машину.

И вот мы здесь.

— Может, тебе в больницу нужно? — спрашиваю я Сида.

— Не… Не надо…

Меняемся местами. Он садится за руль. Я снова становлюсь пассажиром.

— Что-то мне спать не перехотелось, — говорит Сид, — до первого поста доедем и ляжем, отдохнем… Мутит меня что-то.

Мы трогаемся и через минуту уже летим в ночи. Одно радует, похоже, никто из кафе не видел, на каком автомобиле мы приехали. И уехали… А рану Сиду я все-таки обработал по-быстрому. Йодом.

— Дэн! Ты чем питаешься вообще, а? — Сид открыл холодильник и недоумённо уставился в его белое нутро.

— А чё такое?

— У тебя тут кроме пива и йогурта ни хрена нету.

Дэн, то есть Денис, — друг Сида. Здоровенный, под потолок ростом, с угрожающей внешностью, но абсолютно не агрессивный человек. В Самаре у Сида несколько друзей. Остановились мы у Дэна. У него жилплощадь позволяет принимать гостей, так мне объяснил Сид. С остальными мы увидимся вечером в каком-то клубе. Дэн показывает комнату, в которой нам предстоит спать, готовит еду, расспрашивает Сида о жизни.

Окно в кухне открыто. Внизу, во дворе, бегают дети, сидят на лавочках пенсионеры. Я с минуту рассматриваю эту непривычную для меня картину, потом иду в ванную. В рюкзаке, который я позаимствовал перед путешествием у Юры, мои личные вещи. Набор одноразовых станков для бритья, зубная щетка, паста, карандаш со сломанным грифелем и маленький радиоприемник. Но он не работает: сели батарейки. Здесь же полотенце с маленьким штампиком в углу — «МБК НГХ». Я беру это напоминание о приполярном медпункте, один станок и запираюсь в ванной. Пока белая емкость стремительно наполняется водой, смотрю на себя в зеркало: последний раз я брился четверо суток назад. Сейчас отросшая щетина слегка изменила мое лицо. Хм… Я провожу ладонью по щеке: может, отпустить бороду? Тогда я перестану быть похожим на того Дровосека, которого помнят в Тихом. Так и сделаю.

Теперь я Леха. Алексей. Фамилию себе надо придумать… Я влезаю в наполнившуюся ванну. Буду-ка я Николаевым… Алексей Александрович Николаев… Иванович? Или Сергеевич? Не… Александрович.

Я мылю голову. Фыркаю. Лежу в горячей воде, пока Сид не стучит в дверь:

— Эй, Леха, ты чего там? В Ихтиандра играешь?

Потом, пока в ванной комнате находится Сид, Денис, помешивая большой деревянной ложкой пельмени в кастрюле, обращается ко мне:

— Что, Леха? Сид говорит, вы в кафе «Привал» размялись слегка? Привалили волков?

Я киваю.

— Молодцом! Так ты, это… Сильно торопишься в Ялту? А то, может, с нами отдохнешь недельку? Шашлык-машлык, в Волге поплаваешь…

— Ну не знаю… — я почесал нос, — может на дня два задержусь…

На самом деле, как только автомобиль остановился возле подъезда Дэна, мое жгучее нетерпение опять активизировалось.

— Молодец, Леха… — Дэн выключил газ и сел напротив меня. — Молодец, что не бросил Сида… Не зассал. По-пацански…

Я промолчал.

— Ты в Ялту как? Автостопом? Или на паровозе? А то Сид говорит, что ты фанат автостопом перемещаться…

— Не знаю, пока… Может, автостопом…

— А что, говорят, сейчас на Украину въезд только по загранпаспортам, да?

Я медленно кивнул. Загранпаспортам? А что это?

Дэн распечатал блок сигарет. Закурил. Выпустил клуб дыма:

— У тебя новый «загран»? А то у меня старый… Собираюсь менять.

Я покрылся мурашками. В недрах своей памяти попытался обнаружить, отделить, извлечь:

…паспорт… что-то вроде пропуска, позволяющего покинуть пределы больничного комплекса. Без него — нельзя…

Пропуск. Паспорт. Загранпаспорт.

Нету. Нет у меня такой штуки.

Чёрт!

И спокойно Дэну:

— Старый… Тоже думаю менять.

Всё. С этой минуты беспокойство селится во мне на «ПМЖ». Постоянное место жительства. Вот, блин… Дурак… Паспорт… паспорт… паспорт… Блин. Где, мать его, я смогу взять себе паспорт?!!

Попасть на паром, а дальше как по маслу?! Дурак…

— Зашибись…

— Чё — зашибись?

— Я ни фига не могу понять: почему Ленка вышла за тебя замуж? А? Макар? Ты же гопник-гопником…

— А чё? За тебя, что ли, ей выходить? А? Филиппушка?

Макар. Бритый под ноль. В спортивном костюме с тремя полосками на рукавах и штанинах. Внешне спокойный. На деле — ядерная бомба, сметающая все на своем пути.

Филипп. Фил. На голове — черно-сиреневое безумие, торчащее в разные стороны. Штаны со множеством карманов. Футболка с надписью «FUCK THIS WORLD».

Ванька. Барабанщик в оркестре Министерства внутренних дел. Сейчас — сидит на сцене клуба, вдохновенно высекая из своих «там-тамов» шедевральные ритмические рисунки. Скромная рубашка с коротким рукавом… Обычные брюки…

Дэна я уже знаю.

Сида тем более…

Лена.

Елена Макарова. В девичестве — Чернова. Про неё мне рассказывал Сид.

Рассказывал…

Сейчас она танцует с десятком других девушек перед сценой. Но десяток не нужен никому. Все взгляды устремлены на неё.

Мне-то чё?

Мне-то все равно.

Яркая.

Таких хотят.

О таких думают.

Такие лишают сна.

Вот оно. Моё преимущество.

Я принимаю сигналы каждого сидящего за нашим столиком.

И поэтому знаю:

Фил. Хочет Эту Рыжую, с того самого дня, как увидел её впервые.

Сид. Было… О, да! Было… Но погасло…

Дэн. Ха! У Дэна таких Ленок… Хотя… Клёвая она… Повезло Макару…

Макар. Уж он-то всегда знал, что Лена будет его. Одного — бил ногами до тех пор, пока не сломал все рёбра.

Ванька. Ха! У Ваньки и через двадцать лет женой будут барабаны. Хотя… Если надо «выпустить пар» — вот они… Фанатки…

Лена…

Елена… Её чувство — это много маленьких чувств:

Он — классный.

Он — не похож на других.

Он — клёвый.

Он — целуется лучше всех…

Он… Да!.. Оказывается, размер имеет значение…

Он — тот, с которым — «на край света…».

Он — ТОТ, ради которого Я сделаю ВСЁ. ВСЁ, что он пожелает… Даже…

Он умница. Он молодец. Он лучше ВСЕХ…

Он — МОЕ СОЛНЦЕ…

МОЙ…

ОНА его любит, и ОН это знает.

Пока музыканты отдыхают, Ванька с нами. Пьет пиво. Шутит. Хороший парень.

— Леха, ты чего, алкоголь не употребляешь, вообще?!

Это Фил. Я отвечаю:

— Ну да…

Фил отхлебывает из своей кружки. Закуривает сигарету. Тыкает огоньком в мою сторону:

— Ты ещё один из тех, кого отымели суки-капиталисты?

— Ну, фак, опять начинаешь… — это Дэн.

Я пью «колу». Именно содержимое моего стакана — объект, вызывающий словоизлияния Фила.

— Вот ты что больше любишь — «Коку» или «Пепси», а? — он потирает щеку левой рукой.

— Да мне всё равно… — я оглядываюсь по сторонам…

— Ха! Правильно! — Фил грозит мне указательным пальцем левой руки.

— Чё правильно? — это Сид. — Напился, веди себя прилично…

— А я что?! Веду себя неприлично?!

Фил — пьян. Пиво с водкой, плюс шампанское… Он икает. Криво усмехается:

— Ха! — громко хлопает кружкой о деревянный стол.

Дэн пронзительно смотрит на него. Глубоко вздыхает. Проводит рукой по голове — ото лба к затылку — от затылка ко лбу и обратно… зевает…

Фил подзывает официанта, заказывает ещё пива, обращается ко мне:

— На самом деле никаких компаний «Пепси» и «Кока-кола» не существует. Эти напитки выпускает одна безымянная контора в Техасе, понял? Стоит у них одна цистерна с двумя кранами. Над одним написано «Кока», над другим — «Пепси». Одно и то же разливается по бутылкам. А истории создания двух империй — выдуманы из капиталистических соображений, ясно? Надуманная конкуренция, понял? Чтобы лишить себя настоящих конкурентов. Понял?

Фил отхлёбывает принесённое официантом пиво:

— … Теперь, когда молодой бизнесмен собирается открыть своё дело, возможность выпуска всяких «Кол» и «Фант» он отметает практически сразу. Чё ему делать, если эту нишу уже заняли «Пепси», да ещё и с «Кокой», а?

— Ты чё мелешь? — Сид закуривает. — А кто, по-твоему, тогда «Колокольчики» и «Буратины» выпускает, а?

— И «Дюшесы» с «Тархунами», — это подал голос Ванька.

— Та же самая контора… из Техаса, — помолчав, ответил Фил.

— Да-а… А зачем? — это Сид.

— Чтобы совсем всех запутать.

Через минуту он опять поворачивается к Макару:

— Как это Ленка за тебя замуж вышла? А?

Макар смотрит на Фила:

— За тебя бы она точно не вышла. Хотя… Я вот слышал, в Индии однажды девушку выдали за паровоз…

Все засмеялись. Макар продолжил:

— Если уж за паровозы девки замуж выходят, почему бы за такого мутанта, как ты, не пойти.

Я рассмеялся вместе со всеми, внутренне оставаясь сжатым, как пружина. Я выжидал момент для осуществления своего плана. И через полчаса он наступил: мои соседи направились к сцене танцевать. Я покинул столик вместе со всеми. Потолкался пару секунд на танцполе и затерялся в толпе.

Теперь, так…

…Быстро на улицу. За угол — где стоянка автомобилей. Вот он, черный внедорожник Сида. Увесистый булыжник из ограждения клумбы в руке. Оглядываюсь по сторонам, БАЦ! — крошево стекла на сиденье и частично на асфальт. Открываю дверь изнутри.

Быстро!

Хватаю свой рюкзак, чехол с солнцезащитными очками Сида. Выскакиваю из салона. Теперь — совсем быстро!

Бегу за угол, огибая клуб с противоположной стороны. Бросаю свой рюкзак через забор, чехол с очками отправляется туда же…

Ещё быстрее!

Полностью обежав здание, осторожно выглядываю. Вот он, вход в клуб.

Ну же.

Дверь распахивается. Матерясь и зажав в руке пищащий пейджер автосигнализации, из клуба стремительно вылетает Сид, за ним Дэн и Макар. Как только они скрываются за углом, я быстро проскакиваю в клуб. Смешиваюсь с танцующими. Делаю безразлично-скучающий вид. Притопываю на месте вместе со всеми.

— Твою мать!

— Лёха! У тебя в машине что-нибудь было?

— Поймаю — убью!

— У меня рюкзак был…

— Как ты их поймаешь? Свалили уже давно!

— Вот уроды! Очки мои фирмовые сперли!

Разговаривают все разом.

— В рюкзаке что-нибудь важное было?

Вот он. Самый главный вопрос. Из-за него-то, собственно, все и произошло. Спасибо, что спросил, Макар. Вслух:

— Да. Деньги были. И документы… Загранпаспорт…

— Мля! Хреново… Ладно, не переживай… Что-нибудь придумаем, — это говорит мне Сид, потом, обращаясь к Макару, — у тебя подвязки в «паспортно-визовой» остались?

Макар кивает. Сид, мне:

— Разрулим с паспортом.

Потом смотрит на свой автомобиль:

— Где тут СТО поблизости?

К Дэну возвращаемся втроем на такси: сам хозяин дома, я и пьяный Фил. Сид поехал вставлять новое стекло. Макар с женой — домой.

Вызываем лифт. Створки разъезжаются в стороны, но мы в кабину не входим. Прямо в лифте, расположившись на полу, спит мужчина. Двери закрываются. Фил икает, снова жмёт на кнопку вызова. Смотрит на спящего:

— Чего это он?

— Не видишь — спит, — спокойно отвечает Дэн.

— Устал, что ли?

— Наверное.

— Бомж, что ли?

— Нет. Это кондуктор.

Фил недоуменно смотрит на Дэна.

— У тебя… в доме проезд в лифтах платный?

— С чего?

— А кондуктор зачем?

Дэн хмыкает:

— Сосед это мой. Он кондуктором в троллейбусном парке работает. Как напьется — спит в лифте, понял?

Спустя час, лежа в комнате с открытыми глазами, я хвалю самого себя за сообразительность.

Теперь у меня будет документ.

Я на это очень надеюсь.

Ведь я умею делать одну замечательную вещь. Планировать.

— Знаешь, как сделать «Ёрш-Лайт»?

Мы с Филом сидим в пустой кафешке на набережной. За чугунной оградой — стремительная Волга. За прилавком — скучающая продавщица. Фил пьет пиво, я газировку.

— Не знаю.

— Нужно смешать водку и безалкогольное пиво. Получится «Ёрш-Лайт», понял?

Я кивнул. Мы с Филом гуляем по городу. Дэн на работе. А Сид с Макаром, записав мои данные (Алексей Александрович Николаев, 1974 г. р., место рождения — Москва), поехали в паспортно-визовую службу. Сид сказал, похлопав меня по плечу, после того как забрал мои фотографии из салона «Срочное фото»:

— Не переживай, Лёха. Будет у тебя паспорт. Я заплачу, сколько надо. Ты меня выручил, и я тебя выручу, братела.

Я весь — сплошной очаг нетерпения. Мне не хочется пить здесь газировку и слушать болтовню Фила, а прыгать, громить и переворачивать, как когда-то на пристани речного порта К-420. Разбить витрину, перевернуть холодильник, растоптать микроволновку.

— А ты знаешь, что врачи многое скрывают от обычных людей?

Интересно.

— Что скрывают?

— Ну, например…

Он хлебнул пиво.

— Фишка такая — «Плаценто-маска». Знаешь, что делают? В нескольких клиниках сидят подкупленные врачи. Они берут и говорят какой-нибудь молодухе на шестом месяце беременности: «Очень сожалею, но ваш ребенок родится с ужасной патологией, будет уродом и умрёт в мучениях». Девка, конечно, в слёзы, но делать нечего. Идет на аборт. А плаценту её отправляют японцам. Те из неё делают косметическую «Плаценто-Маску» и предлагают богатым старухам, как средство для омоложения кожи. На шестом месяце беременности — плацента обладает самыми лучшими качествами… Прикинь, сколько по стране убивают таким образом народа? Будущих солдат и классных девок? А сколько мы ещё не знаем, а?!

Ветерок шевелит листья на деревьях, слегка треплет флажки на столбах. Только прическа Фила из-за огромного количества геля остаётся неподвижной.

— Откуда ты столько всего знаешь?

Фил загадочно подмигивает:

— От верблюда.