Шерше ля фам (сборник) Весенняя Алина

Глава 7

Сюрприз

Девятнадцатое декабря – Николин день, первые серьезные морозы сковали городские улицы. Намело достаточно снега, чтобы прикрыть озябшие растения. Легкая поземка гуляла по московским мостовым.

Аля надела короткую темно-коричневую норковую шубку, в цвет ей элегантный беретик, ярко-зеленый кашемировый шарф, в тон ему лайковые перчатки и взяла такую же по цвету сумочку. На выходе из колледжа она встретилась с Верой. Женщины, весело болтая, направились к метро.

– Аля, где ты будешь встречать Новый год?

– Как всегда, дома с Данькой и кошкой, потом он уйдет к своим школьным друзьям, а я лягу спать.

– Может, ты приедешь к нам в гости?

– Спасибо, Верочка, но у вас своя семья, что я буду мешаться?

– Да что ты такое говоришь? Мишка приведет своего холостого друга.

– А вот этого точно не нужно!

– Почему? Ты молодая красивая женщина, тебе нужно создавать новую семью, не век же одной куковать.

– А я не одна, у меня есть сын.

– Сын, не успеешь оглянуться, женится.

– Ну тогда и думать буду, а пока не хочу.

За разговорами они пересекли внешнюю территорию колледжа и направились на выход к распахнутым металлическим воротам.

– Аля!

К ним навстречу быстрым шагом направлялся высокий мужчина в облегченной дубленке и шапке на английский манер.

Женщины остановились как вкопанные.

– Здравствуй! Аля, ты не узнала меня?

Свет от тусклого фонаря падал на лицо мужчины. Сработал эффект неожиданности, у женщины перехватило дыхание. Аля никак не ожидала встретить этого мужчину здесь и сейчас.

– Богдан?! Как ты здесь оказался?!

– Я ждал тебя!

Было видно, что мужчина сильно продрог.

– Аля, все в порядке? – спросила Верочка, глядя на свою побледневшую подругу.

– Да, Верочка, все в порядке!

– Ты знаешь этого мужчину?

– Да, знаю!

– Ну тогда я пойду?

– Хорошо! Иди.

– До свидания!

– До свидания!

Верочка заторопилась к метро, по дороге она еще пару раз оглянулась, чтобы убедиться, что у подруги все в порядке.

– Хорошая у тебя подруга!

– Это так.

– Давай отойдем в более спокойное место.

Как только они скрылись в тени, Богдан обнял Алю и начал целовать.

– Как же я соскучился! Как же я соскучился по тебе, Аличка!

Она задыхалась от его морозных поцелуев.

– Богдан, как ты здесь оказался? Как ты нашел меня?

– Я приехал в Москву на три дня по делам бизнеса, завтра уезжаю. В Москве не так много частных медицинских колледжей. Я ждал тебя вчера вечером, но так и не дождался. Уже думал, что мы с тобой не увидимся.

– У меня вчера было только две пары, я ушла пораньше.

– Как же я рад, что мы встретились!

– Где ты остановился?

– В отеле «Рэдиссон Славянская» возле Киевского вокзала. Душа моя, поехали ко мне. Я завтра уезжаю. У нас есть одна ночь! Только одна ночь!

– Богдан, я не знаю. Что я скажу сыну?

– Любимая моя, дорогая, придумай что-нибудь! Этот вечер, эта ночь только наши!

Он крепко прижимал Алю к себе, целовал ее страстно, проникая языком глубоко в рот.

– Милая, милая моя! Я хочу тебя, безумно хочу тебя!

Аля даже мечтать не смела, что когда-то еще встретится с этим мужчиной. И вот он стоял перед ней, обнимал и целовал ее.

Судьба иногда делает людям подарки. Только нужно не бояться принять их. Принять без лишних сомнений и с благодарностью.

– Дорогая моя, позвони сыну, придумай что-нибудь!

– Хорошо!

Аля дрожащими руками набрала номер Данилы.

– Сыночек, привет! Мы сегодня с тетей Верой идем в театр, спектакль закончится поздно, я переночую у нее. Не переживай!

– Хорошо, мамочка! Хорошего тебе вечера!

– И тебе, сынок, хорошего вечера! Покорми Нику!

– Хорошо, мамочка, пока!

– Пока!

Богдан крепко прижал Алю к груди и замер на мгновение. Его знакомый запах, перемешанный с морозным декабрьским воздухом, бальзамом проникал в Алины легкие. Это был неповторимый, самый приятный запах на свете.

– Спасибо, дорогая! Пошли. Я сейчас возьму такси, и мы поедем в отель.

Он взял ошеломленную Алю за руку и повел за собой. Они вышли к шоссе. Богдан остановил такси, договорился с водителем, влюбленные сели на заднее сидение, и машина понесла их навстречу, пусть даже кратковременному, но все же счастью.

Разве есть на этой земле счастье большее, чем обладать любимой женщиной? Нет! Разве есть на этом свете счастье большее, чем до последней молекулы отдаваться любимому мужчине? Нет! Есть много других разновидностей счастья, но только нет счастья большего, чем взаимная любовь между мужчиной и женщиной!

И сегодня им суждено было это счастье пережить.

Богдану казалось чудом, что он сейчас целует озябшие Алины руки и согревает их своим дыханием.

– Прости меня, я боролся с этим чувством беспощадно, но оно оказалось сильнее меня. У меня так и не получилось забыть твои глаза! На эту встречу я мог бы послать своего заместителя, но разве я мог упустить возможность пусть хоть еще один раз поцеловать твою грудку? Ты вспоминала меня?

– Да! Но я совсем не надеялась на эту встречу!

– И все же я здесь! Пойми, дорогая, я ничего не могу тебе обещать, у меня семья, ребенок… Но у нас есть этот вечер, и он только наш, твой и мой!

– Я понимаю, ничего не нужно объяснять. Скажи, твой визит в Москву был удачным?

– Более чем! А если учесть, что я сейчас целую твои губы, то он просто сверхудачный!

За разговорами время пролетело мгновенно.

Машина остановилась у подъезда фешенебельного отеля. Богдан расплатился с водителем, подал Але руку и проводил ее в холл гостиницы.

Огромное помещение сверкало мрамором и яркими огнями. В центре стояла стильно украшенная елка, русская речь перемешивалась с английской, и Але на мгновение показалось, что она находится в дорогом заграничном отеле где-нибудь в Париже или Лондоне.

Влюбленные на современном лифте поднялись на пятый этаж. Богдан открыл входную дверь электронной картой-ключом.

У него был просторный одноместный номер с большой кроватью, укрытой серебристым шелковым покрывалом. Огромная плазменная панель занимала чуть ли не треть стены. На столе из натурального дуба стояли бутылка французского шампанского, два бокала и ваза со свежими тропическими фруктами: манго, бананами, виноградом и маракуйей. Дизайн номера был выдержан в бежево-серебристых тонах. На стенах висели акварели с изображениями зимних российских пейзажей.

Богдан помог Але снять шубку и разделся сам. Пока Аля осваивалась, он по телефону заказал ужин в номер.

– Аличка, я заказал ужин на свое усмотрение, ты не против?

– Конечно, нет! Как здесь у тебя красиво!

– Да, хороший номер! Ничем не уступает европейским. Ты замерзла?

– Немного.

– У меня есть предложение: давай примем теплую джакузи, но только вместе, – он смотрел на Алю и довольно улыбался.

– Вместе?! – немного удивилась Аля.

– А почему бы и нет? Разве мы не настолько с тобой близки?

– Хорошо!

Мужчина на минуту скрылся в ванной, совершил необходимые манипуляции и снова вернулся в комнату. Он отыскал канал классической музыки, открыл бутылку шампанского и до краев наполнил хрустальные бокалы.

– За тебя, моя ненаглядная!

– За нашу встречу, дорогой!

Шампанское разлилось по венам, вступило в реакцию с кровью и легко ударило в головы, отключая центры скромности и стыдливости.

Богдан подошел к Але, снял с нее пиджак, посадил на кровать и стал расстегивать сапоги. Он делал все медленно, как бы смакуя каждое движение. Сначала снял один сапог, потом другой, потом через плотные чулочки принялся гладить ее ножки и целовать колени, продвигаясь все выше и выше, медленно поднимая вверх узкую юбку-карандаш.

– О! А что это у нас за такие очаровательные панталончики?!

Он добрался до ее утепленного кружевного белья.

– Но у нас, чай, не Майями! – улыбнулась Аля.

– Ну конечно, конечно…

Он уверенно снимал с нее панталоны, добираясь до плотных трусиков, целуя при этом внутреннюю поверхность бедер.

Вот уже и трусики лежали рядом на кровати.

– Любимая, раздвинь ножки шире! Ты можешь прилечь.

Он аккуратно положил ее на спину.

– Может, сходим сначала в ванную?

– Потом! Я хочу вдохнуть твой естественный запах, моя розочка!

Богдан стоял на коленях и упивался ее женским ароматом. Он медленно раздвинул створки ракушки и лизнул клиторок, потом еще, еще, еще и вдруг начал быстро вибрировать языком.

– У-у-у! – замычала Аля.

Богдан усилил воздействие на сладострастную кнопочку, при этом он стал пальцем ласкать вход в пещерку. Еще! Еще! Еще!

– О! Нет! – Аля забилась в экстазе.

– Да, моя девочка! Да!

Богдан остался доволен результатом. Кажется, его лозунгом на сегодня стало: «Ни часа без оргазма!». А если учесть, что было только восемь часов вечера, то нетрудно догадаться, что сегодня он замахнулся на рекорд для милой Алички.

Пока Аля приходила в себя, Богдан разделся догола и надел одноразовые тапочки.

– Ты как, моя радость? Пришла в себя?

– Угу, – блаженно улыбнулась Аля.

Он сорвал цветок белой орхидеи, стоявшей в специальной вазе здесь же на столе, и вставил Але в волосы, чуть выше уха.

– Ты мое райское наслаждение!

Заботливо помог ей снять одежду, надел на ноги тапочки и препроводил в ванную комнату.

Перед Алиным взором предстала просторная ванная, отделанная темно-синей плиткой под мраморную крошку с вкраплениями стеклянных осколков, мерцающими под светом светильника.

– Как красиво! – в восхищении застыла Аля.

Потолок был стилизован под звездное небо, а светильник походил на полную луну. Сейчас это была их маленькая Галактика, их мир чувственных наслаждений.

В углу стояло белоснежное джакузи, доверху наполненное теплой водой с густой ароматной пеной на поверхности.

Богдан помог Але сесть в ванную и принес два бокала с шампанским.

– Подержи, дорогая!

Он запрограммировал джакузи на умеренный режим циркуляции воздушных пузырьков и сам устроился напротив Али.

Влюбленные расслабились в теплой ванной, миллионы мелких пузырьков ласкали их тела, а шампанское приятно туманило головы. Они вошли в состояние полной нирваны.

Богдан взял Алину руку и направил ее в область своей промежности. Его крепкий, огромный жезл ждал своей порции нежности. Да, природа этого мужчину наградила щедро!

– Милая, ты вспоминала его?

– Да разве забудешь такого? Ведь он у тебя просто мистер совершенство! Никогда не видела ничего подобного!

– Аличка, ты мне льстишь!

– Ни капельки!

– Тогда иди сюда!

Он поставил свой бокал рядом с джакузи, то же самое проделал и с Алиным. Развел ноги женщины и медленно притянул ее к себе. Пока Аля рукой ласкала его член, он покрывал поцелуями ее лицо и грудь.

– Мы можем сегодня этим заниматься в открытую?

– Да! У меня безопасный период!

– Отлично!

Богдан одной рукой взял Алину попку, а другой направил своего гиганта в ее пещерку.

– У-у-у! – застонала Аля.

Ее девочка успела забыть, что на свете существуют богатыри.

– Расслабься, милая!

Богдан медленно, но уверенно внедрялся в плоть любимой женщины. Аля закусила нижнюю губу и закрыла глаза.

– Вот так! Вот так!

Аля держала Богдана за шею и пыталась расслабиться. Теплая вода миллионами пузырьков помогала ей в этом. Полное вторжение Богдан решил оставить на потом, а сейчас он взял Алю за попку и начал ритмично и нежно насаживать ее пещерку на свой могучий жезл.

Аля медленно, но уверенно теряла связь с реальностью. Ее губы искали его губы, их дыхания смешались, а языки переплелись, как две змеи.

– Милый мой! Милый!

– Любимая моя! Ты меня любишь?

– Да! Да! Да!

Ее влагалище стало ритмично сокращаться, приветствуя своего завоевателя, пульсацией выбрасывая кровь по всему телу и мощной волной смывая последние искры рассудка, замещая их вспышками удовольствия. Аля немного отстранилась, замерла и осиновым листом затрепетала в сильных руках Богдана.

Он остановился на минуту, любуясь своей женщиной и дожидаясь, пока влагалище немного успокоится, а потом продолжил, наращивая темп.

Аля крепко ухватила его за плечи, немного запрокинула голову и широко раскрытыми глазами блуждала по звездному потолку. А он продолжал и продолжал.

Что-то среднее между вскриками и рычанием стало вырываться из женской груди, когда Богдан внедрился немного глубже и наполнил ее живительным теплом изнутри.

– Кохана моя! Зирка моя! Життя мое!

Аля нежно склонилась на его крепкую грудь, Богдан крепче прижал ее к себе. На какое-то время они покинули пределы земного измерения. Они плыли по реке запредельного блаженства, вместе и в никуда…

Богдан в себя пришел первым.

– Милая моя, как ты? Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо!

Богдан душем ополоснул себя, потом Алю. Вытер ее махровым полотенцем и укутал в мягкий белоснежный халат. Сам надел плавки и джинсы. Они прошли в комнату. Мужчина снял покрывало с постели и уложил Алю на кремовую атласную простыню. Сам лег рядом и нежно обнял свою возлюбленную.

Через какое-то время в дверь постучали. Богдан встал, открыл дверь, принял у официанта тележку с ранее заказанным ужином, расплатился и прикатил ее в комнату.

– Кушать подано! – весело доложил мужчина.

За три минуты он выставил все яства на стол.

– Прошу к столу, Аличка!

– Спасибо, дорогой!

На столе в красивом овальном блюде лежала стерлядь, фаршированная форелью, приготовленная на пару и искусно украшенная зеленью, лимоном, оливками и маслинами, с гарниром из припущенных овощей: спаржи, брокколи, цветной капусты, моркови и молодого картофеля. Соус сливочный с красной икрой был подан отдельно в фарфоровом соуснике. Бутылка французского белого сухого вина украшала стол. Красивая посуда, столовые приборы, хрустальные бокалы, льняные салфетки и штопор – все уже лежало на столе. А десерт из свежей клубники со взбитыми сливками, большой заварной чайник с мятным чаем и вазочка с шоколадными конфетами дожидались своего часа на тележке.

Богдан откупорил бутылку и разлил вино по бокалам.

– Приятного аппетита, моя прелесть!

– И тебе приятного аппетита!

Они звонко чокнулись и с аппетитом покушали. Стерлядь просто таяла во рту.

Они весело разговаривали о всяких отвлеченных вещах, как будто этот вечер и эта ночь будут длиться вечно, а завтра не наступит никогда…

– Как поживает Остап? – спросила Аля.

– Хорошо! Его издательский бизнес процветает. Появилось много новых писателей и поэтов. И часто они не ждут милостыни от издательств, а издаются сами. В этих же издательствах как – тебя не издают потому, что ты неизвестен, а неизвестен ты потому, что тебя не издают. В литературе, как и в жизни, выживают сильнейшие.

Вот и получается: сам напиши, сам издай книгу, сам ее донеси до читателя. Да еще и книга эта должна быть интересной читателю, а иначе все теряет смысл. И, может быть, потом, когда-нибудь, писателя заметят издатели и предложат гонорар, и он наконец-то полностью посвятит себя творчеству, не думая о хлебе насущном.

– Да, это так! Жизнь – очень противоречивая штука. Но то, что сейчас писатели и поэты могут свободно выражать свои мысли, взгляды и убеждения, – большой прогресс. Появилось много интересной и разноплановой литературы, на любой вкус. А за Остапа я рада.

– Я не буду рассказывать ему, что мы с тобой виделись.

– Почему?

– Боюсь, что это его расстроит по двум причинам. Во-первых, он сильно переживает за меня, боится, чтобы я не разрушил свою семью.

– А во-вторых?

– А во-вторых, ты ему очень сильно нравишься, и он мне будет элементарно завидовать. Да что там Остап? Я сам себе завидую!

– Да, все закручено похлеще, чем в современной литературе.

Они весело рассмеялись.

– Приляг на постель, отдохни, ты сегодня устала.

– Хорошо!

Аля прилегла на высокие подушки. Богдан поднес ей вазочку с клубникой и сливками.

– А ты помнишь клубнику в Ялте?

– Конечно!

– Эта не такая вкусная, но все же!

Он развязал пояс у халата, обнажая Алину грудь и живот.

Богдан взял ягоду, макнул ее во взбитые сливки и провел по Алиным губам. Она томно откусила кусочек. Богдан снял сливки с Алиных губ нежным поцелуем. Потом снова макнул ягоду в сливки и круговыми движениями смазал Алины сосочки, которые напряглись и превратились в две маленькие розовые бусинки.

Мужчина проделал дорожку по центру живота до самого его низа.

– Ты мой вкусненький тортик!

С этими словами Богдан принялся слизывать сливки с Алиного тела, даря своей женщине море нежности. Дойдя до низа живота, он взял клубничку и начал ею нежно водить по клитору, потом намазал жемчужинку сливками и стал вылизывать ее. Он лизал сначала нежно, потом стал наращивать усилие, пока Аля не начала постанывать.

Богдан остановился, разделся, намазал конец своего достаточно эрегированного члена сливками и поднес его к Алиным губам.

Аля взяла в руки его толстый стержень и принялась медленно облизывать. Это было самое вкусное эскимо, которое она когда-либо пробовала в жизни. Облизав верхушку, она впустила это чудо в ротик так глубоко, насколько могла себе позволить.

Богдан задвигал тазом, придерживая Алю за голову.

– О! Да-а-а! Супер!

Мужчина даже прикрыл глаза от удовольствия.

– Зачекай, кохана моя!

Он снял с Али халат, поставил ее на четвереньки и медленно вошел в пещерку, держась за ее круглые бедра.

– У-у-ух! – выдохнула женщина.

На этот раз Богдан продвинулся еще дальше. Его целью было приручить Алино влагалище, но никак не причинить ей боль.

Мужчина совершал медленные ритмичные проникновения, позволяя женской плоти подстроиться под его большой размер. Влагалище немного сопротивлялось, чем еще больше раззадоривало член. В какой-то момент оно сдалось и пало перед непреклонным натиском завоевателя, впустило его полностью в свои владения, открывая все потайные уголки.

Аля бессознательно вскрикивала и комкала бежевый атлас. Богдан был почти на грани, но удерживал ситуацию под контролем. Ему сейчас хотелось, как Тарзану, издавать ликующие крики, но вряд ли это поняли бы постояльцы отеля. Влюбленные вошли в первобытное состояние, они прикоснулись к первоисточникам страсти. В такое состояние впадали наши далекие предки в момент зачатия новой жизни.

Аля первой сошла с дистанции. Она вскрикнула и практически отключилась. Богдан продержался еще минут пять и оросил внутренности любимой живительной спермой. Он нежно положил Алю на постель, прикрыл невесомым одеялом, лег рядом, и они погрузились в безвременье.

Часа в четыре утра Аля почувствовала его порхающие поцелуи на своем животе и нежные поглаживания груди. В ответ она погладила Богдана по волосам.

– Здравствуй, моя русалочка! Я хочу тебя!

Это был непрекращающийся голод: чем больше он обладал этой женщиной, тем больше ее хотел! Богдан полностью поглотил бы Алю, если б смог. Он припадал к ее губам, она отвечала на его поцелуи. Пока губы говорили о любви, руки ласкали интимные места друг друга. Новая волна сладострастия стала накатывать на их сознание.

Богдан встал на колени между ног Али, положил ее ноги к себе на плечи и уверенно вошел в ее плоть. Пещерка приняла богатыря благосклонно, она вспомнила его и готова была принадлежать ему снова и снова. Он проникал в нее до самого дна женской сути, без суеты, уверенно, нежно.

Алино женское Я соединилось с мужским Эго Богдана. На какое-то мгновение они слились воедино и растворились друг в друге. Объединенная энергетика покинула их физические оболочки и унесла души в галактические просторы.