Грязная война Сильвен Доминик
– Yes? [24]
Дверь с грохотом распахнулась. Три вооруженных амбала ворвались в гримерку.
– What the fuck! [25]
Один из неандертальцев повалил ее на пол и надел наручники. Грудную клетку так сдавило, что Ингрид даже не могла разразиться ругательствами. Несмотря на скудный обзор, ей было видно, как трое ублюдков громят ее владения. Они с остервенением рылись в шкафу, портили косметику, выбрасывали на пол содержимое ящиков. Бесчинство длилось бесконечно. Иногда амбалы обменивались краткими замечаниями. Ингрид была скорее взбешена, чем напугана. Они искали что-то определенное. Что же именно? И где, черт побери, Энрике? За что Тимоти платит своему начальнику службы безопасности?
– Да что вам нужно, в конце концов! – завопила она, пытаясь сбросить того, что на нее насел.
Но он был тяжелый и держался крепко.
– Заткнись! – гаркнул он и врезал ей по ребрам.
От боли на глаза навернулись слезы. Ингрид прикусила язык, во рту появился металлический вкус крови.
Один из типов разодрал облачное платье в клочки. Ингрид зарычала от возмущения. Громила разломал манекен из дерева и железа и стал копаться внутри.
Оттуда он извлек пакетик с кокаином.
Ингрид принялась лягаться в знак протеста. Она никогда не видела эту дурь. Кто-то спрятал ее там втайне от нее.
– Пой, птичка, пой, – гаркнул самый старший из троицы. – Мы эти песни каждый день слышим.
– Что здесь происходит?
На пороге стоял Тимоти вместе с Энрике.
– Ты хозяин этой лавочки? – спросил громила, нашедший наркотик.
– Кто вы такой, чтобы говорить со мной таким тоном?
– Отдел по борьбе с наркотиками, – ответил тот, доставая из кармана куртки полицейскую повязку, чтобы надеть ее. – Моя фамилия Маршаль, и я приглашаю тебя на шикарную закрытую вечеринку у нас в управлении.
– Она в камере, – объявил капитан Маршаль. – Пошли.
Саша чувствовал его злость. Маршаль понял, что его задержанная хорошо знает майора угрозыска, и тот поспешил ей на выручку, как только узнал о ее аресте. Он стремглав спустился по лестнице, джинсы обтягивали его зад и бычьи ляжки. Саша шел следом. Спустившись в подвалы Дворца правосудия, Маршаль потребовал объяснений. Саша прямо рассказал ему о своих отношениях с Ингрид. Чтобы раз и навсегда избавиться от бессмысленных недомолвок.
– Кто вас навел на “Калипсо”?
– Один хитрец, который пожелал остаться неизвестным. Мы обнаружили килограмм кокаина.
– Она здесь ни при чем, Маршаль. Я ручаюсь.
– А я смотрю, ты горячишься.
Саша схватил коллегу за плечо:
– Объяснись.
– Я сделал запрос нашим коллегам янки. Эту девчонку уже арестовывали за хранение наркотиков.
– О чем ты?
– Десять лет назад, в Сан-Франциско.
– Не может быть.
– Не знаю, что тебе глаза застит, но от этого стоит избавиться. Ясное зрение еще никому не вредило.
Непременная вонь, мрачное освещение, нечеловеческие условия. Саша никогда не мог привыкнуть к “пятизвездочному аду” камер. Часовой открыл дверь. Бледная и изможденная Ингрид лежала на одной из трех расположенных друг над другом кроватей. Голые доски без матрасов. Громкий храп. Девица в рваных сетчатых чулках дрыхла на нарах сверху. Запах рвоты перебивал запахи испражнений.
– Вытащи меня отсюда, Саша, я ничего не сделала!
– Маршаль сказал, что тебя уже забирали в Штатах.
– Меня оправдали.
– Все равно расскажи.
– Мне было шестнадцать. Джулиан, мой парень, умер от передоза героина. У меня нашли дурь. Но это не имело отношения к смерти Джулиана. Это была дурь Джимми, моего младшего брата. Я сказала в полиции, что наркотики мои. Там все равно было мало, за торговлю привлечь не могли. Меня допросили. Вот и все. Клянусь, это правда.
– Я тебе верю.
– Они закрыли “Калипсо”. Тимоти такого не заслужил, у него всегда все по закону. You know that [26].
– Я этим займусь. Не волнуйся.
– Извините, что прерываю идиллию, – вмешался Маршаль. – Но мне надо что-нибудь повесомее ваших нежностей, чтобы поверить рассказам твоей подружки.
Саша подошел к коллеге так близко, что их лица оказались на расстоянии нескольких сантиметров друг от друга.
– Марс и я расследуем дело Видаля, ты в курсе?
– И что? При чем тут она?
– Сейчас ничего не могу рассказать, но я тебе серьезно советую перестать валять дурака.
Маршаль крикнул охраннику открыть дверь. Бросился прочь по подземному коридору, но через десять метров резко остановился.
– И весь этот переполох ради девахи, которая раздевается на Пигаль? Очнись, Дюген, ты рехнулся.
– Повторяю, она не имеет отношения к наркотикам.
– Эта Дизель, возможно, твоя осведомительница или подружка, мне плевать. Она выйдет отсюда, только если на то будут стопудовые основания. Надеюсь, это ясно?
Саша мысленно двинул его в нос и предпочел удалиться.
Когда он вошел в кабинет Марса, там были Лола Жост и Карль.
– Как она? – спросила Лола.
– Хорошо, насколько это возможно, учитывая ситуацию.
– А по тебе не скажешь.
– Есть проблема.
Саша передал то, что ему сказал Маршаль. Лола сникла. Как бывший полицейский, она не могла не понять, насколько все серьезно. Ингрид не только грозила тюрьма, ее могли экстрадировать в США.
– Если за этим стоит Грасьен, то он найдет сговорчивого работника миграционной службы, который поможет ему это провернуть.
– И очень быстро, – сказала Карль.
Марс на этот раз сидел молча. Саша спросил, что он думает.
– Это может быть Грасьен. Или Фабер. Или даже эта сволочь Сертис. В любом случае цель – отстранить тебя от расследования. Против меня у них ничего нет. Поэтому они взялись за мою правую руку. Хороший ход. Тут мало чем можно помочь. Тебе выбирать, Саша.
– Главное ведь расследование, а не следователь?
– Точно. Я передаю дело Карль, а ты пока на некоторое время устранишься. Или ты остаешься, а мадемуазель Дизель уезжает в Штаты.
Чтобы пять лет носить оранжевую робу, подумал Саша. Он повернулся к Карль. Ей хотелось вопить от радости, но она сумела сохранить невозмутимость. Прекрасно. День начался с запаха растворителя. А заканчивается запахом катастрофы.
– Я иду домой. Держите меня в курсе.
– Не беспокойся, – сказал Марс, хлопнув его по плечу. – Это временно, Саша. Держись.
Глава 25
Тупица Артур опять забыл запереть дверь на ключ. Саша запер задвижку, пошел в ванную, умылся.
В зеркале на заднем плане возникла Антония. Она улыбалась. Саша подавил мучительное желание залепить ей пощечину.
– Не стесняйся, будь как дома.
– Интересная у тебя будет квартира после ремонта. – Чем могу служить? Оттрахать тебя, а твой Квазимодо снимет и потом выложит в интернет?
– Оноре не любит кино.
– А ты, как видно, наоборот.
– У нас был тяжелый день?
Он махнул ей, чтобы посторонилась. Она отодвинулась, чтобы дать ему выйти. Саша открыл окно, увидел, что луна в первой четверти. Антония и ее улыбка отражались в стекле. Она прильнула к его спине. Провела руками по груди и животу.
– Что ты делаешь?
– Ищу спрятанный микрофон.
– Зачем? Ты же никогда ни в чем не признаешься.
Она пошла и легла на диван. Изогнулась, как в “бентли”.
– Знаешь, что было бы хорошо?
Он с досадой провел рукой по волосам.
– Обожаю, когда ты так делаешь, Саша. Хочется тебя утешить.
– Спасибо, я справлюсь.
– Хорошо было бы, если бы тебя отстранили от этого дурацкого расследования. Тогда бы мы могли спокойно заняться любовью.
Марс был прав. Антония – слабое звено. Но тут нужна жестокость. А ему хотелось этого не больше, чем вспороть себе брюхо кухонным ножом. Другого плана у меня нет. Мы ничего не теряем, Саша.
– Ты с ним, потому что больше не можешь иметь детей? Или потому что ты из низов? Этот старый лис будет защищать тебя до конца жизни. Вот и все?
Она заморгала. Наконец-то. И он знал, что если бы сейчас она могла прикончить его, она бы это сделала. Ее глаза метали молнии. Нижняя губа искривилась.
– Ты красива, как надгробие, тебе это уже говорили?
– А ты… ты – пустышка.
В голосе звучала неподдельная ярость, устремленные в небо острые копья.
– Развлекайся, Антония. Развлекайся со мной, если трахаться больше не с кем.
– Ты обновляешь квартиру, но в ней никого нет.
– Возможно, потому, что в отличие от тебя я не люблю реликвии прошлого.
Она резко выпрямилась.
– Здесь есть музыка? А? Или ты из тех людей, которые не любят музыку? А любят только свою работу.
Теперь она была в бешенстве. Саша показалось, что ее скрытые шрамы поднялись с живота к лицу, словно колючие ветви, чтобы обезобразить ее. Ему не нравилось то, что он в ней разбудил.
Антония уже рылась в коробке с дисками, переворачивая все вверх дном. Она нашла, что искала, включила стереопроигрыватель.
Ар Келли. Убийственно сексуальный R’ n’ B.
Антония уже танцевала.
Келли приглашал на непрерывный сеанс секса. Ее начальник предупрежден: сегодня ее не будет. Он просил ее ехать к нему. Пусть наденет одежду, купленную специально для встреч с ним, и присоединится к нему в постели, где он часами ждет, предвкушая ее появление.
Антония танцевала все уверенней.
- Wanna hear you echo, echo…
Разумеется, эта музыка восхитительно подходила ей. Она сняла свитер и швырнула в оконное стекло. Саша подошел, чтобы взять ее за руку и сказать, что у него уже была стриптизерша и ему хватит.
- Sex in the morning, sex all day…
Боль. Укол в шею. Угнетающая чернота. Все кончается здесь? Почему бы и нет… В сущности, я уже многое сделал.
Он спал рядом с ней в одном саркофаге пять тысяч лет. Антония ничего ему не сказала, он сам разузнал секрет бальзамирования мертвых в Древнем Египте. Одна треть скипидара, две трети уайт-спирита…
Саша открыл глаза и увидел неравномерно белый потолок. Кто-то забыл покрасить вторым слоем. Сердитый звонок нарушал тишину.
Ему понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что он лежит на своей кровати голый до пояса. Его знобило. Голова раскалывалась. За распахнутым окном занималось грязно-розовое утро. Звонок все звонил, раcпиливая нервы ржавой пилой. Саша приподнялся на локте, успел наклониться, его стошнило на паркет. Он увидел красноватые разводы.
Постельное белье запачкано кровью.
Его живот и джинсы испачканы кровью.
Он ощупал себя. Никаких повреждений. Шея вспухла, Саша пощупал место укола. Пятясь, вышел из комнаты. Обошел пустую квартиру, надел куртку на голое тело. Звонок не утихает. В дверь звонят. Артур?
За дверью обнаружилась группа полицейских, Саша узнал Сегеласа из охраны общественного порядка. Тот вытаращил глаза, увидев лицо и грудь коллеги, вымазанные в крови.
– Что происходит, Дюген?
– Это ты мне скажи, Сегелас.
– Нас вызвали…
– Кто?
– Анонимный звонок. Макс наденет тебе наручники. Такова процедура, приятель, не обижайся, ладно?
– Да ты спятил?
Упомянутый Макс уже прижал его к стене и сковал руки наручниками. Саша слышал, как они топают по квартире. Сейчас войдут в спальню, увидят окровавленное белье.
Ты поймала меня, как крысу, Антония.
Глава 26
Грасьена не трогать.Наступила ночь, но никто не нарушил священное правило. По той простой причине, что адвокат явился на набережную Орфевр сам, доставленный личным шофером. Марс, воплощенное терпение, ждал, пока немой шофер, который оказался к тому же и неграмотным, закончит рисовать свои показания на листе бумаги формата А5. Талантом Леонардо да Винчи африканец не обладал, но было вполне понятно, о чем говорят его толстые пальцы. “Бентли” доставил Антонию к дому Саша. Антония приказала Оноре уезжать. Шофер повиновался и поехал спать в дом хозяина.
– Я полностью доверяю своему водителю, – заявил Грасьен. – Моя жена провела часть ночи у вашего сотрудника. Я хочу знать, где она находится сейчас. И надеюсь, что кровь не ее.
Саша и Карль стояли рядом с Марсом, но он не смотрел на них. Свое внимание он сосредоточил на высоком госте.
– Анализы в лаборатории.
– Когда будет результат, Марс?
– Я приказал сделать срочно. А также велел сделать анализ вещества, которое вкололи моему сотруднику. На него напали в присутствии вашей жены, и что-то мне говорит, что без вашего шофера тут не обошлось. Ваша супруга сама сказала, она никогда не выходит без Оноре.
– Кто вам сказал, что ваш сотрудник не сам сделал себе инъекцию?
– С какой целью?
– Чтобы все подумали, что на него кто-то напал, тогда как напал он сам.
– Повторяю: с какой целью?
– Возможно, чтобы вывести меня из себя.
– Это нелепо.
– Надеюсь, что это так, Марс. В противном случае ваша репутация пострадает.
– Вы этого добиваетесь?
– Для этого я должен считать вас опасным.
– А вы меня таковым не считаете?
– Нет, скорее жалким.
Марс улыбнулся уголком рта, встал и подсел к адвокату. Положил руку ему на плечо. Грасьен не пошевелился. Марс наклонился и заговорил ему на ухо:
– Вы знали, что ваша супруга собиралась навестить майора Дюгена?
– Я знал, что однажды она это сделает.
– Почему?
– Антония свободна.
– Похвальная широта взглядов.
– Я не собираюсь обсуждать с вами мою супружескую жизнь. Я хочу знать, где моя жена.
– Ответьте на один вопрос. Зачем она хотела скомпрометировать следователя, ведущего дело Видаля? У меня есть кое-какие соображения, но мне интересно послушать вас.
– Вы из тех, кому нравятся теории заговоров? Поразительно. И печально.
Марс прошелся по кабинету, затем вернулся к Грасьену и повысил тон:
– Кокаин в “Калипсо” – ваших рук дело?
– Тут, знаете ли, вы меня озадачили. О чем, черт побери, идет речь?
Саша, проведший сотни допросов и наделенный шестым чувством, помогавшим определить ложь, мог поклясться, что если во всем сказанном Грасьеном и были слова правды, то это именно они. Да и зачем организовывать два почти одинаковых нападения? Грандиозного выступления Антонии было достаточно. Марс кивнул, словно разделяя эту точку зрения.
– Я расскажу вам другую историю, которая вас заинтересует, Грасьен. Она случилась уже давно, но очарования не утратила. Это история африканского журналиста, нанятого подполковником французской секретной службы, чтобы выкрасть компрометирующие записи у крупного адвоката, специализирующегося на торговле оружием. Преследуемый наемниками, подкупленными адвокатом, журналист не успевает встретиться с подполковником и передает записи своему лучшему другу, лейтенанту парижской полиции. Адвокат пытает лейтенанта, чтобы вернуть свои записи. Он устраивает особую казнь – “казнь папаши Лебрена”, – которая наводит на мысль об африканской мести. Проходит пять лет. И вот однажды доверенное лицо адвоката, молодой человек, к которому он привязан, умирает так же, как и парижский полицейский. Адвокату уже не до смеха. Он теряет вкус к жизни. Он хочет вершить правосудие сам, наказать того, кто убил его приемного сына…
Грасьен наконец побледнел. Он смотрел на комиссара так, словно хотел вырвать ему глаза. Оноре повернулся к хозяину и смотрел на него с выражением, которое под шрамами на его лице можно было принять за сочувствие. Но Грасьен уже овладел собой.
– Адвокат давно ведет дела по своему усмотрению, – продолжал Марс. – Полиция мешает ему. Как, эти жалкие козявки еще суетятся в своей луже? Надо держать их на расстоянии. Жена обеспечит ему дымовую завесу. Теперь главное – найти убийцу своего протеже. И заставить его заплатить кровью, даже если это будет последним делом в практике адвоката. Задача не из легких. Кто организовал убийство в бассейне Коломба? Агент спецслужбы? Например, наш подполковник? Для чего? Чтобы найти свой грааль, эти чертовы записи, которые не дают ему покоя? Наставник и его преемник знают тайны друг друга. Есть большая вероятность, что преемник знает, где и как раздобыть записи. Достаточно помучить его, чтобы он заговорил. Или же история более банальная. Разборки из-за контракта по продаже оружия, который кому-то не понравился наверху. Возможно. Адвокат об этом узнает. Рано или поздно.
– Вы начинаете меня утомлять, Марс.
– У меня к вам еще вопрос. Вы действительно думаете, что можно прожить неприкосновенным всю жизнь?
– Я прослежу, чтобы вашего офицера арестовали, Марс. Ответственность за исчезновение Антонии лежит на вас.
Ришар Грасьен неторопливо надел кашемировое пальто и перчатки, сделал знак шоферу следовать за ним и спокойным шагом покинул кабинет. Марс повернулся к Дюгену:
– Что ты об этом думаешь?
– Толкнуть его на крайние меры – самое лучшее решение. Он снова обрел силы, но направлены они на достижение единственной цели. Жажда мести его поддерживает, это ясно. И мы мешаем ему. Более того, в хамаме я его оскорбил, это его взбесило. Тогда он использовал жену и шофера, чтобы погубить мою репутацию. И, держу пари, он натравит на нас прессу.
– Да, я тоже этого боюсь. Придется крепко стиснуть зубы.
– Но зачем вы указали ему на Фабера? Чтобы знать, куда он нанесет ответный удар?
– Конечно.
– Я в деле?
– Нет, извини, официально ты задержан. А неофициально ты возвращаешься домой и ждешь звонка от меня или Карль. Понятно?
Саша кивнул. Но он уловил разочарованный тон начальника. “Нет, извини” можно было понять так: как же ты мог позволить так себя подставить? Карль пыталась изображать невозмутимость соляного столба, но выглядела как кассирша МакДоналдса, выигравшая в лотерею. Совершенно недопустимо оправдываться перед Марсом в ее присутствии. Саша сдержал досаду и вышел из кабинета.
– Готов этот анализ крови или нет? – горячился Марс.
– Еще немного терпения, шеф. В лаборатории обещали к вечеру.
– Господи, да уже семь часов!
– Я им сейчас позвоню. А пока у меня горячая новость. Очень горячая.
– Избавь меня от своих прелюдий.
Менар гримасой изобразил “только не при гражданских”.
– Можешь говорить, для меня мадам Жост по-прежнему наша.
– Спасибо, Арно, – сказала Лола, которой понравилось, как утерли нос молодому хлыщу.
Она считала, что такие люди, как Марс, исчезают. Он умел держать себя достойно практически в любых обстоятельствах. А неопытные полицейские, вроде Менара, похоже, никак не могут усвоить это, казалось бы, очевидное правило.
– Лекарство, которое было введено Киджо, Видалю и… Банголе, одно и то же, шеф.
Лола наблюдала за Марсом. Комиссар был удивлен. Но от удивления оправился быстро.
– Сравни это с тем, что ввели Саша.
– Уже. Я ездил в лабораторию.
– И что?
– Не совпадает. Майора вырубили с помощью барбитурата, пентобарбитала. В трех других случаях использовали бензодиазепин.
– Это было бы слишком хорошо, – проворчал Марс. – Связь между тремя убийствами и нападением на Саша…
– Связь, которую звали бы Антония Грасьен, – решил добавить Менар. – Для этого дамочка слишком хитра.
Марс указал пальцем на Карль и велел установить наблюдение за Фабером.
– Считайте, что уже сделано, шеф, – ответила та.
Лола убедилась, что Карль приняла полномочия Саша с неподражаемой легкостью. Между этим хлыщом и предательницей майору явно жилось несладко. А ведь он пожертвовал Ингрид ради своей карьеры. Будет в старости локти кусать.
Марс пригласил Лолу в свой кабинет. Когда она устроилась, он предложил ей виски, она не отказалась.
– Как вы думаете помочь Ингрид?
Вместо ответа Марс нажал кнопку селектора и попросил секретаршу позвонить подполковнику Фаберу из дирекции внутренней разведки. Через тридцать секунд зазвонил телефон, и комиссар нажал кнопку громкой связи.
– Старина Марс, какой сюрприз! Чему обязан такой честью?
– Не будем трахать друг другу мозги, Фабер. Что там с “Калипсо”?
– Приятно иметь дело с профессионалом. Экономишь драгоценное время. Хочу, чтобы Дюгена отстранили от дела Видаля. И точка.
– Он отстранен. Только не понимаю, зачем это вам. Если мы членами меряемся, так я с этим спортом давно завязал.
– Через несколько месяцев вы смените табельное оружие на удочку, Марс. Так что лучше испоганить вам последние дни службы, трахая вашего заместителя, а не ваши мозги.
– Избытком щепетильности вы не страдаете. Впрочем, для меня это не новость.
Марс бросил трубку и улыбнулся Лоле:
– Извините за этот сеанс, спрыснутый тестостероном.
– Ничего. Меня этим не удивишь.
– Мадемуазель Дизель свободна. То есть можно считать, что свободна. И прошу прощения за эту досадную… проволочку.
– Вообще-то мы с Ингрид сами виноваты. Сунулись очертя голову в чужой огород. В любом случае спасибо.
– Не за что.
– Вы справитесь без Саша?
– Он мой лучший следователь. Это удар ниже пояса. Но у меня есть своя тактика. Крокодилов нужно натравить друг на друга.
Он объяснил ей свой план, касающийся Фабера и Грасьена.