Еврейская мудрость. Этические, духовные и исторические уроки по трудам великих мудрецов Телушкин Иосиф
Это библейское предписание оказало далеко идущее влияние на еврейское право. В некоторых случаях оно позволяет ученику не оказать должного уважения учителю, судье – игнорировать показания свидетелей, даже определяет форму одежды истца и ответчика в суде.
Откуда мы знаем, что если ученик видит, что бедняк прав, а богач – не прав, он не может промолчать (если его учитель пришел к противоположному заключению)? Из Торы, где сказано: «Сторонись неправды».
Вавилонский Талмуд, Шевуот 31а
Откуда мы знаем, что судья не должен слушать одну сторону, пока не прибыла другая? Из Торы, где сказано: «Сторонись неправды».
Вавилонский Талмуд, там же
Этот совет мы все можем применить в собственной жизни. Я знаю из собственного опыта, что нельзя делать выводы, выслушав лишь одну сторону. К сожалению, я вновь и вновь повторяю эту ошибку.
Я помню, что когда я был маленьким, я любил читать в «Домашнем журнале для леди», который выписывала моя мать, рубрику «Можно ли спасти этот брак?» Каждый месяц там печатали рассказ о несчастливом браке с рекомендацией психолога в конце. Сначала я читал версию жены, и мне всегда казалось, что муж вел себя совершенно неправильно, и что ему нет оправданий. Однако, прочтя мнение мужа, я приходил к совершенно противоположному заключению.
Эта тенденция настолько сильна, что еврейское право позволяет судье выслушивать одну из сторон только в присутствии противника, у которого есть возможность спорить и представлять свой взгляд на проблему.
Откуда мы знаем, что если один человек пришел в суд, одетый в рубище, а другой – в одежде ценой в сто манеев, то судья должен сказать второму: «Или оденься, как он, или одень его в одежды, подобные твоим»? Из Торы, где сказано: «Сторонись неправды».
Вавилонский Талмуд, там же
Раввины знали, что судьи – тоже люди и могут хуже отнестись к человеку, который хуже одет.
Когда кто-либо претендует на собственность другого, он должен сам доказать свое право на нее.
Вавилонский Талмуд, Бава Камма 35а
Это талмудический эквивалент известного принципа – «Собственность – это девять десятых закона». Однако, как видно из одного случая, когда соблюдение этого принципа могло привести к несправедливости, раввины были готовы его нарушить.
(Человек, назвавший себя) братом Мари бен Ицхака приехал из города Бе Хозай (в Персии) и сказал: «Раздели (наследство отца) со мной».
«Я не знаю тебя», – сказал Мари (который не видел брата много лет).
Они пошли к рабби Хисде. Рабби сказал: «Возможно, Мари говорит правду, ибо сказано: “И Иосиф узнал братьев своих, но они не узнали его” (Брейшит 42:8), потому что когда он уехал, у него не было бороды, а потом – была. (Поэтому Мари мог и не узнать тебя, даже если ты действительно его брат.) Пойди и приведи свидетелей, которые подтвердят это».
«У меня есть свидетели, но они боятся давать показания, ибо Мари – злодей».
Рабби Хисда сказал Мари: «Тогда ты пойди и приведи свидетелей, которые подтвердят, что он – не твой брат». «Разве так говорит закон? – спросил Мари. – По закону доказательство должен представить тот, кто претендует на собственность другого человека».
«Я решил так в твоем случае и решу в случае любого другого злодея».
Вавилонский Талмуд, Бава Мециа 39б.[32]Рабби Хисда проигнорировал замечание Мари о том, что его решешие противоречит нормам правосудия, так как старался добиться справедливости, а не следовать абстрактным законодательным принципам. Как писал по этому поводу профессор Аhарон Киршенбаум, «правосудие предполагает, что у злодея нет возможности влиять на расследование, чтобы оно повернулось в его пользу». Он также замечает, что этот случай стал прецедентом, позволившим всем еврейским судьям защищать правосудие от посягательств злодеев, пытающихся им злоупотребить («Равенство и еврейское право»).
Судья должен руководствоваться только тем, что видит непосредственно.
Вавилонский Талмуд, Санhедрин 6б
«Око за око» (Шмот 21:24). Но не око и жизнь за око.
Вавилонский Талмуд, Ктубот 38а
Хотя Тора требует «отдать око за око», это традиционно понималось как обязанность выплатить штраф, а не вырвать себе глаз. Почему? Потому что правосудие требует:
Если предположить, что имеется в виду реальное физическое наказание, то может случиться, что за глаз будет отдана жизнь, – например, если преступник умрет, когда его будут ослеплять.
Вавилонский Талмуд, Бава Камма 84а
Поэтому, хотя тот, кто намеренно ослепил ближнего, заслуживает быть ослепленным, он платит компенсацию, иначе суд совершит несправедливость, взяв жизнь за глаз.
Меч приходит в мир из-за того, что правосудие медлит, или из-за того, что люди вершат несправедливость.
Пиркей Авот 5:8
«Правосудие медлит» – значит другими словами, что правосудие не действует, а это ведет к кровопролитию.
Что требуется от членов Санhедрина, верховного суда?
Только человек (настолько тонкий), что может доказать с помощью Танаха, что пресмыкающиеся – чистые животные, может быть членом Санhедрина.
Вавилонский Талмуд, Санhедрин 17а
По закону человек, прикоснувшийся к скелету рептилии, ритуально нечист (Ваикра 11:29–38).
Зная, что многие истцы и ответчики, приходящие в суд, могут использовать запутанные, хитрые, даже лживые аргументы в спорах, раввины не могли позволить наивным людям заседать в Санhедрине. Они хотели, чтобы судьи были достаточно умны и могли доказать противоположное тому, что говорит Танах, и достаточно честны, чтобы признать, что их доказательства неверны.
В современном мире таким человеком был Шмуэль Лейбовиц (1893–1978), которого долго считали лучшим в Америке адвокатом по уголовным делам. Лейбовиц заставил многих присяжных оправдать убийц, опираясь на «притянутые за уши», но умело представленные доказательства.
Добившись оправдательных вердиктов для многих главных гангстеров Америки, включая Багси Сигала, Лейбовиц стал уголовным судьей в Бруклине, известным как «судья-палач». «Я был жесток с преступниками, – признался он после выхода на пенсию, – ибо они понимают только жестокость». Изобретая в течение многих лет линию защиты для преступников (столь же изворотливую, как доказательство «чистоты» пресмыкающегося), Лейбовиц умело разоблачал ложные клятвы и алиби. (Чтобы узнать о нем больше, загляните в книгу Карла Сифакиса «Энциклопедия американской преступности».)
Мы назначаем в Санhедрин только мудрых людей с хорошей осанкой, грозной внешностью и в зрелых летах. Они должны разбираться в колдовстве и говорить на семидесяти языках мира, чтобы суд не нуждался в переводчиках.
Вавилонский Талмуд, Санheдрин 17а
Хотя Тора запрещает колдовство, судья должен разбираться в нем, чтобы решать, виновен ли обвиняемый в нарушении этого запрета. Чтобы это не казалось вам слишком странным требованием, подумайте, чем закончился бы процесс в Салеме в 1692 году, если бы судьи хотя бы предположительно знали, чем занимаются ведьмы. Возможно, девятнадцать невинных людей не были бы осуждены на незаслуженную смерть по ложному обвинению.
Если понимать требование «говорить на семидесяти языках мира» буквально, то оно кажется невыполнимым. Возможно, здесь имеются в виду различные диалекты. Скорее всего, число «семьдесят» символизирует умение говорить на нескольких языках, а не только на родном.
Кроме того, что такое требование позволяет судьям не зависеть от переводчика, оно также гарантирует, что судьи будут знакомы с культурой народов, живущих вокруг них.
Мы не назначаем в Санhедрин стариков, евнухов и бездетных.
Вавилонский Талмуд, Санhедрин 36б
Так как в еврейской традиции возраст ассоциируется с мудростью, то термин «старики» здесь касается глубоких старцев.
Закон исключает из числа судей евнухов и бездетных, так как им не хватает отеческой нежности. Старцы же, как считает Талмуд, уже забыли о тяготах, связанных с выращиванием детей, и поэтому несправедливо жестоки.
Сатира на несправедливость
Александр Македонский посетил (мифического) царя Катью, который показал ему огромные хранилища с золотом и серебром.
Александр сказал: «Мне не нужно твое золото и серебро. Я приехал, чтобы изучить ваши обычаи, узнать, как вы вершите справедливость».
В это время к царю пришел человек, купивший луг у соседа и нашедший на нем мешок золотых монет.
Покупатель говорил: «Я купил луг, а не сокровище», а продавец возражал: «Я продал луг и все, что на нем есть».
Царь спросил одного из них: «У тебя есть сын?»
Тот ответил: «Да».
«У тебя есть дочь?», – спросил царь другого.
«Да».
«Пусть они поженятся, отдайте им сокровище».
Александр засмеялся, и царь спросил его: «Почему ты смеешься? Разве я не прав? Если бы к тебе пришли с таким делом, как бы ты рассудил их?»
«Я бы казнил обоих и забрал сокровище».
«Ты так любишь золото?»
И царь устроил Александру пир, на котором угощал его золотыми котлетами и золотыми цыплятами.
«Я не ем золота!» – закричал Александр.
«Если ты не ешь золото, почему ты его так любишь? В твоей стране светит солнце?»
«Конечно».
«Там идет дождь?»
«Да».
«И живут разные зверушки?»
«Ну конечно!..»
«Вам позволено жить только из-за них».
Палестинский Талмуд, Бава Мециа 2:5.[33]Луис Джейкобс считает, что мораль этой истории такова: «Когда человек несправедлив, он хуже любой скотины» («Еврейское право»).
58. Убийство и смертная казнь
Взгляды Талмуда и Торы
Кто прольет кровь человека, того кровь прольется рукой человека.
Брейшит 9:6
Так как человек создан по образу Бога, его убийство также считается преступлением против Бога.
Кто ударит человека так, что тот умрет, да будет он предан смерти. Но если кто не злоумышлял, а Бог подвел ему под руку, то Я тебе назначу место, куда ему убежать.
Шмот 21:12-13
И не берите выкупа за душу убийцы, грешника, которому надлежит умереть, а должен он быть предан смерти.
Бемидбар 35:31
У народов, живших вокруг древних евреев, семья жертвы могла принять выкуп от убийцы, согласившись не преследовать его и не искать мести. Как объясняет Маймонид, Тора запрещает это, так как «Душа жертвы принадлежит не его семье, но Богу» (Мишне Тора, «Законы об убийстве и защите жизни», 1:4).
Тора приводит два аргумента в пользу смертной казни, как наказания для убийц и других, совершивших тяжкие преступления (тех, кто лжесвидетельствуют, клевещут на ближних, обвиняя их в несовершенных ими преступлениях, тех, кто крадут людей с целью обратить их в рабство).
1. А остальные услышат и убоятся, и не станут больше делать зла такого в среде своей.
Дварим 19:20
То есть, смертная казнь является мерой профилактики. В последнее время противники смертной казни пытаются подвергнуть сомнению ее действенность в этом аспекте. Судья Роберт Борк с юмором заметил: «Взгляд, утверждающий, что наказание не способно отпугнуть потенциального преступника, противоречит здравому смыслу обычных людей. Возможно, именно поэтому его столь рьяно защищают многие социологи».
2. И искорени зло из среды своей.
Дварим 19:19 и 24:7
Танах заставляет верующих ненавидеть зло (но необязательно тех, кто творит зло) и уничтожать тех, кто совершает особенно бесчеловечные поступки. В конце концов, союзники повесили главных нацистов в Нюрнберге, а израильтяне казнили Адольфа Эйхмана не потому, что хотели испугать будущих преступников или думали, что, оставшись в живых, эти люди продолжат свое злое дело. Они просто считали, что зло, причиненное нацистами, столь огромно, что заслуживает соответствующего наказания. Говоря словами раввинов, «мидда к’неhhед мидда» – мера за меру.
Однако не только организаторы массовых убийств заслуживают смертной казни, ибо ценность каждой жизни бесконечна. Поэтому убийство одного невинного человека представляет собой бесконечное зло. Убийство еще десяти – увеличит лишь масштаб преступления, но не его тяжесть.
Во многих случаях убийство одного человека является, по сути, массовым убийством. Раввины считают так на основании эпизода из Брейшит (4:10). Когда Каин убивает Авеля, Бог говорит ему: «Кровь брата твоего вопиет ко мне из земли». Слово «дмай» буквально означает «крови». Раввины говорят: «Почему говорится «крови», а не «кровь»? Речь идет о его крови и крови его потомков (которые никогда не родятся) (Мишна Санhедрин 4:5). Поэтому убийца также несет вину за нерожденных детей жертвы и всех его потомков до конца времен.
В Торе не дается особых ограничений на применение смертной казни. Необходимо, чтобы два свидетеля присутствовали при преступлении (Дварим 17:6).
Взгляд Талмуда на смертную казнь
Нигде взгляды Талмуда и Торы не расходятся так сильно, как в вопросе о смертной казни. Авторы Талмуда, в основном, хотя есть и исключения, настроены против смертной казни даже в случае предумышленного убийства. На судебную власть здесь накладывается столько ограничений, что почти не остается возможности приговорить убийцу к высшей мере наказания.
Вот некоторые из этих ограничений.
Человек не может свидетельствовать против себя (буквально – «не может говорить о себе плохо»).
Вавилонский Талмуд, Санhедрин 9б
Поэтому суд не принимал добровольное признание в делах о преступлениях, заслуживающих смертной казни. Основываясь на своем опыте врача и на знании Талмуда, Маймонид пишет: «Это мог быть один из тех несчастных, чья душа страдает, кто не хочет жить… И это заставило бы его признаться в преступлении, которого он не совершал, чтобы добиться желанной смерти» (Мишне Тора, «Законы о Санhедрине», 18:6).
Отрицание признаний привело к тому, что еврейские суды – единственные в древнем мире! – отказались от применения пыток. (В денежных делах еврейское право принимает признание, так как человек волен поступать со своими деньгами, как хочет. Его жизнь, однако, ему не принадлежит.) Так как римская, католическая и другие судебные системы считали признание самым лучшим доказательством, в них широко применялись пытки подозреваемых.
У еврейских судов, однако, не было такого соблазна, так как признание все равно не имело бы юридической силы.
Благодаря этому правилу нравственная позиция еврейских судов всегда была выше, чем у наших соседей. В наше время пытки в западных странах запрещены, и поэтому необходимость игнорировать чистосердечные признания кажется сомнительной. Юристы, которым я рассказывал об этой талмудической коллизии, все как один уверены, что если мы не будем использовать признание как доказательство вины преступника, число раскрытых убийств значительно уменьшится.
Раввины учили: что значит (не обращать внимания) на косвенные улики? Судья говорит свидетелю: «Ты видел, как подозреваемый бежит за жертвой, ты стал их догонять, а потом нашел подозреваемого с окровавленным мечом в руке, стоящего над умирающей жертвой? Если это – всё, то ничего не доказано».
Вавилонский Талмуд, Санhедрин 37б
Раввины считали, что убийство доказано, только если его от начала до конца наблюдали два свидетеля.
Современный ортодоксальный законоучитель рабби Дж. Давид Блейх писал, что, с точки зрения иудаизма, «отпечатки пальцев, данные вскрытия и т. д. являются косвенными уликами» («Смертная казнь и Законы Ноаха») и поэтому не имеют судебной силы.
Можно задуматься, изменили бы раввины этот закон, если бы две тысячи лет назад они узнали о том, что отпечатки пальцев и ДНК каждого человека уникальны.
Талмуд настаивает, что свидетели должны предупредить убийцу, что он будет казнен, и он должен дать понять, что услышал это предупреждение. Профессор, преподаватель права Хелен Шварц смоделировала гипотетическую ситуацию, в которой раввины могли приговорить убийцу к смертной казни.
Цви и Шмуэль стояли на улице. К ним подошли Моисей и Лабан. Ни Цви, ни Шмуэль не являются родственниками Лабана и во всех других отношениях также подходят на роль свидетелей. Когда Моисей и Лабан проходят мимо, Лабан достает нож и явно видно, что он собирается убить Моисея.
«Остановись! – кричит Цви, причем это слышит Шмуэль. – Преднамеренное убийство запрещено законом, и тебя могут приговорить к казни через лишение головы». Он предупредил убийцу, указав при этом точный вид казни за это преступление.
«Я знаю, что убийство – преступление, и что казнь за него – лишение головы», – отвечает Лабан, давая понять, что он услышал предупреждение. После этого Лабан поднимает нож и, в присутствии Цви и Шмуэля, поражает им Моисея в сердце.
Хелен Шварц, «Правосудие по книге»
Если Цви и Шмуэль выдержат подробный допрос на суде, то Лабана смогут обвинить в убийстве и казнить. Все это кажется мне очень неправдоподобным.
Вообще, я не уверен, что смертная казнь в таком случае была бы справедливой. Лабан не производит впечатление психически здорового человека. Скорее его можно отнести к тем, кого Маймонид назвал «несчастными, чья душа страдает, кто не хочет жить». Иначе зачем бы ему совершать убийство в присутствии двух свидетелей, если он может просто подождать лучшего момента и избежать наказания?
Различия во взглядах раввинов на смертную казнь отражены в Мишне.
Санhедрин, который осуждает на смерть одного человека за семь лет, называется «кровавым». Рабби Элазар бен Азария сказал, что этого названия достоин и Санhедрин, который делает это раз в семьдесят лет.
Рабби Тарфон и Рабби Акива сказали: «Если бы мы заседали в Санhедрине, мы не казнили бы никого».
Рабби Симеон бен Гамлиель сказал, что так они умножали бы убийц в Израиле.
Мишна, Маккот 1:10
Рабби Акива и Рабби Тарфон не заседали в Санhедрине, так как при их жизни он уже не существовал. Это был единственный еврейский суд, имевший право выносить смертный приговор. Естественно, это право было потеряно где-то около 30 г. н. э. Каким образом раввины хотели избежать вынесения смертного приговора? Они бы проводили столь серьезный перекрестный допрос свидетелей, что ни один не смог бы ответить на все вопросы (типа: «На сколько пуговиц была застегнута рубашка убийцы?»). Акива и Тарфон могли бы тогда отказаться от вынесения смертного приговора на основании неполной осведомленности свидетелей (Вавилонский Талмуд, Маккот 7а). Геральд Бильдштайн верно заметил, что здесь речь идет уже «не о страхе казнить невинного, но о нежелании казнить виновных».
Ответ Рабби Симеона бен Гамлиеля отражает его уверенность в профилактическом действии смертной казни.
Мне кажется, что ограничения, которые раввины налагали на судебную власть, были формой протеста против римского правления. Римляне казнили кого угодно за какое угодно преступление при наличии даже малейших улик. Хотя миру широко известен только случай с Иисусом, в первые 150 лет новой эры римляне казнили сто или сто пятьдесят тысяч евреев. Рабби Акива был сам позднее казнен римлянами за «ужасное» преступление – распространение знаний о Торе. Живя в таком обществе, раввины бесспорно имели моральное право настаивать на отмене смертной казни вообще.
Еще два талмудических закона заставляют думать, что раввины отлично осознавали практическую неприменимость стандартов, на которых настаивали. Во-первых, они указали, что в чрезвычайных обстоятельствах можно забыть о всяких предосторожностях. Этот принцип был позднее включен в кодекс Маймонида и Шульхан Арух (Хошен Мишпат 2:1, см. также Вавилонский Талмуд, Санhедрин 46а).
Некоторые евреи, выступающие в защиту смертной казни, считают, что в современном американском обществе мы сталкиваемся именно с чрезвычайными обстоятельствами. Сейчас каждый сто тридцать третий американец становится жертвой убийства, и эти цифры постоянно растут.
Убийца, чья вина не доказана (то есть нет двух свидетелей) или который не получил предупреждения (от свидетелей)…может быть приговорен к смертной казни царем, если обстоятельства требует этого, чтобы мир приблизился к совершенству… Царь имеет право принимать меры для устрашения злодеев этого мира и не давать им возможности творить зло.
Мишне Тора, «Законы о царях», 3:10
Во-вторых, если суду ясно, что подсудимый виновен в убийстве, но одно из технических требований для его осуждения не может быть выполнено, суд имеет право приговорить его к другому виду смертной казни.
Мишна: «Тот, кто совершил убийство без свидетелей, помещается в клетку, и его кормят хлебом несчастий и поят водой горестей».
Талмуд комментирует: «Как мы узнаем, что он совершил убийство?»
(Предлагается много ответов, и среди них) Шмуэль сказал, (что были свидетели), но они не предупредили его. Рабби Хисда сказал: (Его осудили) на основе показаний свидетелей, которые были опровергнуты в незначительных деталях, но по сути верны.
(Талмуд предписывает посадить убийцу в клетку перед судом) и кормить ячменным хлебом, пока живот его не разорвется.
Вавилонский Талмуд, Санhедрин 81б
Таким образом, мы видим результат утопических и неприменимых на практике ограничений, наложенных раввинами на судебную систему. Ибо обычно Талмуд требует, чтобы казнь проводилась как можно быстрее (поэтому у евреев не было принято, например распятие, которое придумано специально, чтобы растянуть предсмертную агонию). Но, связав руки судей и дав возможность убийце «выйти сухим из воды» (в древнем мире не существовало системы тюремного заключения, подобной нашей), раввины были вынуждены ввести казнь настолько жестокую лишь потому, что она не являлась прямым убийством виновного.
Рабби Гарольд Кушнер предполагает, что раввины были против смертной казни, так как считали, что Бог в любом случае наказывает всех убийц еще в этом мире. Поэтому они не боялись, что преступник окажется на свободе, – Бог все равно восстановит справедливость. В Талмуде есть несколько историй, описывающих, как убийцы, избежавшие наказания по суду, все равно стали жертвой смертного приговора, вынесенного Небесами.
Сказано: «Рабби Шимон бен Шетах говорил: “Клянусь искуплением мира, я однажды видел, как убийца бежит за жертвой, и я догнал их. Убийца стоял с окровавленным мечом в руке, и я закричал: “Злодей! Кто убил этого человека? Или ты, или я. Но я не в силах добиться твоего наказания, ибо сказано в Торе: “По словам двух свидетелей должен быть умерщвлен подлежащий смерти”» (Дварим 17:6). (Рабби Шимон проклял преступника) «Пусть, Он, знающий помыслы каждого, отомстит этому злодею, пролившему кровь ближнего своего!» И еще до того, как Шимон ушел, змея выбралась из-под камня, укусила убийцу и тот умер.
Вавилонский Талмуд, Санhедрин 37б
Талмуд затем утверждает, что так как Санhедрин не может больше приговаривать ни к одному из четырех видов казней, Бог сам карает убийц. Тот, кого следовало бы забить камнями, или падает с крыши, или подвергается нападению диких зверей. Тот, кого следовало бы повесить, тонет в реке или умирает от удушья.
Кушнир пишет, что безразличие раввинов к смертным приговорам в суде объясняется их уверенностью в неотвратимости Божьей кары.
К сожалению, в наше время такой уверенности быть не может. Адольф Эйхман спокойно жил в Буэнос-Айресе до того момента, как его схватили израильские агенты. У нас нет оснований считать, что, если бы Эйхмана не приговорили к смерти в Израиле, Господь сам покарал бы его.
Последняя мысль: смертная казнь и душа убийцы
Когда совершено преднамеренное убийство, только смерть преступника может заслужить ему прощение в глазах общества.
Давид Новак, «Еврейская социальная этика»
Перед казнью, согласно Мишне, «ему (преступнику) говорят: “Покайтесь, ибо так делают осужденные на смерть, и те, кто каются (и потом казнены)… заслуживают место в Мире Грядущем…”» (Санhедрин 6:2).
«Другими словами, – заключает Новак, – поступая справедливо в этом мире, мы также даем преступнику возможность получить прощение в Мире Грядущем».
59. Еврейский взгляд на войны
Отсрочка от армии: взгляд Торы
Когда ты выйдешь на войну против врага твоего… пусть подойдет надсмотрщик и скажет народу:
«Кто построил новый дом и не обновил его, пусть идет и возвратится в дом свой, чтобы не умер он на войне и другой не почал его. И тот, кто построил виноградник и не почал его, пусть идет и возвратится в дом свой, чтобы не умер он на войне и другой не почал его. И тот, кто обручился с женщиной и не взял ее, пусть идет и возвратится в дом свой, чтобы не умер на войне и другой не взял ее».
И пусть еще говорят надсмотрщики с народом и скажут: «Тот, кто боязлив и робок сердцем пусть идет и возвратится в дом свой, дабы он не сделал робким сердца братьев его, как его сердце».
Дварим 20:1, 5-8
Мы видим здесь сочетание милосердия и здравого смысла. Жестоко отправлять человека на смерть в бою, который только что женился или начал новое дело, чтобы другой забрал его жену или имущество. В Дварим также указано, что человек не может быть призван в первый год своей семейной жизни (24:5).
Что касается последнего пункта, здравый смысл подсказывает, что в армии не должно быть особенно трусливых солдат, так как страх – очень заразная вещь. И поскольку в какой-то степени страх перед боем испытывает каждый, в Талмуде определено, что значит «боязливый и робкий сердцем».
Если он пугается звука труб или звона щитов или от блеска мечей вода потекла по его коленям (то есть он обмочился от страха), он должен вернуться домой… ибо сказано: «Дабы он не сделал робкими сердца братьев его, как его сердце».
Вавилонский Талмуд, Сота 44б
Когда в Израиль (или любую страну, где евреи являются равноправными гражданами), вторгаются враги, никакая причина, кроме робкого сердца, не освобождает человека от воинской обязанности.
Если война оборонительная (буквально «навязанная»), все идут в бой, даже жених из своих палат и невеста из-под свадебного балдахина.
Мишна, Сота 8:7
Комментарий поясняет, что женщины не участвовали в сражениях, они обеспечивали войска провиантом.
Антивоенные высказывания
Было у меня на сердце выстроить дом для имени Господа, Бога моего. И было ко мне слово Господне сказано: много крови пролил ты и войны большие вел ты; не (должен) ты строить дом имени Моему, потому что много крови пролил ты на землю предо Мной.
Царь Давид
Ни в одной из книг Шмуэля, которые повествуют о жизни Давида, мы не находим упоминаний о критике Богом его военных кампаний. Значит, даже оправданные войны отравляют души их участников. Это заставляет вспомнить слова известного русского поэта Евгения Евтушенко: «Руке, привыкшей бить, трудно научиться гладить».
Та же мысль выражена в комментарии к Брейшит 32:8: «Иаков был испуган и расстроен, когда узнал, что его брат Эйсав, обещавший убить его много лет назад, направляется к нему с войсками». Раввины спрашивают:
Разве «испугаться» и «расстроиться» – не одно и то же? На самом деле, он боялся быть убитым и расстраивался, что ему придется убить брата. Ибо Иаков думал: «Если он сильнее меня, разве он не убьет меня? А если я сильнее его, разве я не убью его?»
Брейшит Рабба 76:2
И перекуют они мечи свои на орала, и копья свои – на садовые ножницы, не поднимет народ на народ меча и не будут более учиться воевать.
Исайя 2:4
Это, наверное, самый известный отрывок из Пророков: последнее предложение украшает «Стену Исайи» напротив здания ООН в Нью-Йорке. Еврейская традиция считает окончание войн одним из главных признаков мессианской эры. Именно поэтому неспособность Иисуса остановить кровопролитие на земле доказывает, что он – не Машиах.
Хотя пророки и мечтали о мире, они не считали все войны абсолютным злом. В гораздо менее известном пассаже пророк Йоэйл высказывает мнение, обратное Исайе: «…Готовьтесь к войне, поднимите воинов… Перекуйте орала ваши на мечи, а садовые ножницы – на копья» (4:9-10).
В Шаббат запрещено носить с собой меч, лук, щит, дубину или копье… Рабби Элиезер говорит, что они служат украшениями (и поэтому можно носить их в Шаббат). Но мудрецы сказали, что такие украшения унизительны.
Мишна Шаббат 6:4
Закон был установлен согласно мудрецам, а не Рабби Элиезеру.
Запрещение химического и биологического оружия и гуманное отношение к военнопленным… конечно, являются признаком цивилизованности, но с фундаментальной точки зрения это – все равно, что обещание каннибалов пользоваться ножом и вилкой. «Гуманное оружие» – абсурдное понятие.
Рабби Дж. Давид Блейх, «Современные галахические проблемы, том 2
Когда кровопролитие и войны необходимы
Вопросы самозащиты и сопротивления злу – область самых серьезных расхождений между христианством и иудаизмом. Как Иисус, так и талмудисты однозначно определяют свою позицию:
Если тебя ударят в правую щеку, подставь левую.
Евангелие от Матфея 5:38-39
Писатель-сионист Агад Ха’ам комментирует: «Если я полон любви до такой степени, что в ответ на удар по левой щеке подставляю правую, то я насаждаю несправедливость. Я, как и тот, кто бьет меня, виновен в совершении несправедливости». Споря с писателем-пацифистом Львом Толстым, Томаш Масарек (1850–1937), великий гуманист, основатель и первый президент Чешской республики, пишет: «Если кто-то соберется меня убить, я буду защищаться и, если этого нельзя избежать, убью противника. Если один из нас должен умереть, пусть умрет тот, кто виноват в происшедшем». Слова Масарека словно взяты из Талмуда:
Если кто-то пришел, чтобы убить тебя, убей его первым.
Санhедрин 72а
За тысячу лет до появления Талмуда Тора также позволяет не ждать в таком случае нападения врага. Достаточно того, что вы точно знаете о его намерениях. Поэтому «Если при подкопе будет замечен вор и побит будет так, что умрет, то нет за него вины крови…» (Шмот 22:1).
Хотя Тора не считает нужным указать основание для убийства неудачливого вора, это делается в Талмуде. В достаточно спекулятивной форме здесь делается попытка представить мышление вора, решившего проникнуть в дом, в котором в этот момент кто-то есть (если бы дом был пуст, вор бы попытался взломать дверь или залезть в окно, а не утруждал себя подкопом). Такой вор хорошо знает, что может встретить сопротивление, но говорит себе: «Если хозяин начнет со мной драться, я отвечу и, если нужно, убью его» (Вавилонский Талмуд, Санhедрин 72а). Вот почему Тора позволяет хозяевам сделать «превентивный удар».
Что еще предлагают Тора и Новый Завет делать в случае нападения? Иисус прямо говорит: «Не оказывайте нечестивцу сопротивления».
Тора, наоборот, несколько раз подчеркивает, что злодей должен встретить достойный отпор. В нескольких местах говорится: «Истреби зло из среды своей». В ней также описывается, как Моисей убил надсмотрщика, который издевался над евреем-рабом.
Хотя несколько христианских сект, например «Свидетели Иеговы», до сих пор исповедуют пацифизм, почти все христианские народы отказались от этого принципа или нашли ему новое толкование. Самым ярым последователем Иисуса в этом вопросе в двадцатом веке оказался не христианин, а индуист Махатма Ганди. Во время Второй мировой войны, когда казалось, что Германия может поставить Англию на колени, Ганди дал англичанам такой совет:
«Я бы хотел, чтобы вы сложили оружие, так как оно не спасет ни вас, ни человечество. Если вы позволите герру Гитлеру и синьору Муссолини взять то, что они хотят, в странах, которые вы считаете своими… если эти джентльмены решат занять ваши дома, – освободите их. Если они не разрешат вам уйти, позвольте убить себя – мужчин, женщин и детей. Только не вступайте с ними в союз» («Непротивление злу насилием в мирное и военное время»).
Через несколько лет, в последние месяцы перед началом войны, Ганди дал похожий совет немецким евреям:
Я уверен сейчас, что даже самое каменное сердце немца растает (если только евреи)… примут позицию активного непротивления. Человеческая природа неизбежно отвечает на флюиды любви. Я не теряю надежду на то, что Гитлер может сожалеть о людских страданиях, даже причиненных им самим.
Махатма Ганди в своей газете «Хариян», 17 и 24 декабря 1938 года и 7 января 1939 года.[34]Евреи отреагировали на слова Ганди с болью, гневом и недоумением. Философ Мартин Бубер, говоря о близости учений Ганди и Иисуса, пишет в открытом ответном письме:
Мы не разделяем, подобно вам и Иисусу, сыну нашего народа, учение непротивления, так как верим, что иногда человек должен использовать силу, чтобы спасти себя и, что еще важнее, своих детей.
Шесть лет спустя – шесть миллионов убитых евреев. Ганди дает новый, посмертный совет убитым евреям:
Гитлер убил шесть миллионов евреев. Это самое ужасное преступление нашего времени. Но евреи должны были сами лечь под нож мясника. Они должны были сброситься в море со скал.
Фишер: «Вы имеете в виду, что им следовало совершить коллективное самоубийство?»
Ганди: «Да, это было бы героическим поступком».
Ганди в беседе с биографом Луисом Фишером, 1946 г.
Последняя мысль. защита преследуемых
Каждый еврей обязан спасти жизнь преследуемого, даже если для этого надо убить преследователя, и (даже) если преследователь – несовершеннолетний.
Если преследователь предупрежден, но продолжает свои действия, его можно убить, не дожидаясь того, что он ответит на предупреждение (то есть даст понять, что понял его). Но если можно остановить преследователя просто ранив его, поразив стрелой, камнем или мечом… то надо сделать так.
И это – запрещающая заповедь, то есть не жалейте жизнь преследователя.
Мишне Тора, «Законы об убийстве и охране жизни», 1:6–7,9. Я следовал переводу Базиля Херринга, «Еврейская этика и Галаха в наше время», том II
Хотя Маймонид говорит о сопротивлении отдельному человеку, преследующему другого, это правило можно применить в случае, когда народ сражается против государства-агрессора. Как ни ужасна война, альтернатива ей еще хуже. Если бы Ганди убедил англичан сложить оружие, нацизм бы победил в Европе, если не во всем мире, демократии бы пришел конец, и сейчас в мире не оставалось бы ни одного еврея. Точно так же, если бы Израиль не принимал мер для своей защиты, он давно был бы стерт с лица земли, а его граждане – убиты. Поэтому война – это всегда несчастье, но не всегда – зло. Есть вещи, сражаться за которые необходимо.
60. Против утопизма
Вы не обязаны изменить мир, но вы также не можете отказаться от попыток (делать для этого все, что в ваших силах).
Пиркей Авот, 2:16
Рабби Тарфон запрещает ссылаться на несовершенство этого мира как на оправдание нашего бездействия в отношении зла. Альберт Камю, великий французский писатель и философ, выразил ту же мысль более конкретно: «Возможно, мы и не способны сделать так, чтобы в этом мире вообще не пытали детей. Но мы можем уменьшить число детей, подвергаемых пыткам» («Неверующий и христианин»).
Мой друг, профессор Давид Шац, также заметил, что это высказывание подчеркивает неспособность отдельного человека в одиночку достичь совершенства мира.
Рабби Иоханан бен Заккай любил говорить: «Если у тебя в руке саженец, а к тебе бегут люди, крича: “Держись! Машиах пришел!”, сначала посади саженец и только потом иди встречать Машиаха».
Отцы по Рабби Натану, версия В 31
Высказывание раввина первого века отражает частоту, с которой в его время появлялись ложные машиахи, утверждавшие, что спасут мир.
Тем, кто пытается навязать Израилю моральные стандарты, неприменимые ни к одному из других государств, современный американский раввин отвечает:
Если евреи будут на пять процентов лучше других народов, мы будем «нести свет в мир»; если мы будем на двадцать пять процентов лучше, мы приведем в мир Машиаха. Но если мы будем на пятьдесят процентов лучше – мы погибнем.
Рабби Ирвин Гринберг
Лев и агнец будут лежать рядом, но агнец не сможет заснуть.
Вуди Аллен
61. Бедность перевешивает все
Те, кто погибли от меча, пронзенные, истекшие (кровью) были счастливее (в английском варианте – «лучше». – Прим. перев.) тех, кто гибли от голода.
Эйха 4:9
Эта фраза всегда смущала комментаторов Танаха. Иеремия (автор книги Эйха) не говорит, что погибшим от меча было легче, чем погибшим от голода (это еще можно объяснить: смерть от меча мгновенна), он утверждает, что они были более хорошими людьми.
Хасидский раввин, переживший Холокост, Исраэль Спира, верховный раввин Блузова, утверждает, что понял этот отрывок только в нацистском рабочем лагере в Яновской.
Среди тысяч других заключенных евреев в этом лагере были близнецы, чья семья входила в число последователей рабби. Эти трое помогали друг другу везде, где это было возможно.
Однажды, когда все узники были на работе, рабби Спире, одному из близнецов и еще одному заключенному было приказано остаться в бараке и убрать там. Днем немецкий охранник решил получить садистское удовольствие: он прострелил ногу близнецу, приказал ему стоять, прострелил ему вторую ногу, снова приказал ему стоять, а когда мальчик не смог повиноваться, опустошил в него всю обойму. Рабби Спире и другому заключенному было приказано отнести труп и бросить его на гору тел, которая ежедневно вырастала в лагере в отведенном для этого месте. Неся его, рабби обливался слезами. Он позже вспоминал, что им владела одна мысль:
Как он скажет другому близнецу о гибели брата?
Как он придет с такой ужасной вестью к человеку, чья душа была настолько тесно связана с душой покойного?
«Скажи ему, что его брат очень болен», – посоветовал второй заключенный.
Пришел вечер. Узники вернулись в лагерь. «Хаим, твой брат очень болен, его жизнь в опасности. Возможно, он уже мертв», – сказал рабби из Блузова, стараясь не смотреть мальчику в глаза.
Брат начал плакать: «Горе мне! Что мне теперь делать?»
Рабби пытался утешить мальчика, но тот был безутешен. «Сегодня была его очередь хранить хлеб. Я оставил у него весь свой хлеб, теперь у меня не осталось ни единого кусочка».
Рабби был поражен, но сказал, что брат послал Хаиму его долю. Дрожащей рукой он вытащил кусок хлеба – свой дневной рацион, и отдал его мальчику. Хаим посмотрел на хлеб и сказал: «Здесь недостает нескольких граммов. Я оставил у него гораздо больший кусок».
«Я был голоден и съел часть. Завтра я отдам тебе остаток» – ответил рабби из Блузова.
Когда рабби Исраэль Спира рассказал эту историю (в 1976 году, спустя более тридцати лет), он сказал: «Только в этот день в Яновской я понял фразу из Писания: “Те, кто погибли от меча, были лучше тех, кто гибли от голода”».
Яффа Элия, «Хасидские истории о Холокосте»
Ничто в мире не сравнится с бедностью, самым страшным из всех страданий… Ибо тот, кто раздавлен бедностью, словно раздавлен всеми бедами мира, и все проклятия Дварим (28:15–68) упали на его голову.
Наши раввины сказали: если собрать все страдания и боль мира (на одну чашу весов), а бедность поместить на другую, то бедность перевесит.
Шмот Рабба 31:12 и 31:14
Как и у животных, у людей есть основные физиологические потребности. Но, в отличие от других живых существ, мы созданы «по образу и подобию Господа». В этом величие человека. Однако бедность заставляет человека сосредоточиться только на физиологических потребностях (в основном, на еде) и поэтому сильнее, чем другие страдания, лишает личность человеческого облика.
Когда хлебница пуста (буквально – «когда в кувшине нет ячменя»), раздор стучится в дверь.
Древняя еврейская поговорка, которую упоминает Рабби Папа в Вавилонском Талмуде, Бава Мециа 59а
Эта пословица двухтысячелетней давности до сих пор актуальна. Исследования показали, что денежные проблемы – главная причина семейных ссор.
Мудрость бедняка презирают и слов его не слушают.
Коhелет 9:16
Кроме того что бедные и так унижены, еще и считается, что они всегда глупее более обеспеченных людей. Популярный американский афоризм гласит: «Если ты такой умный, почему ты такой бедный?» В «Скрипаче на крыше» Тевье мечтает разбогатеть, чтобы люди стали спрашивать его совета. «Когда ты богат, все уверены, что ты и в самом деле все знаешь».
Талмуд пытается сломать эту вполне естественную тенденцию, рассказывая истории о бедных, но мудрых Раввинах (Гиллель и Акива в молодости, Рабби Иешуа, который работал кочегаром). Кроме того, общинным властям предписывается удостовериться, что бедные дети могут получить бесплатное высококачественное образование: «Не забывайте о детях бедняков, ибо для них мы получили Тору» (Вавилонский Талмуд, Недарим 81а).
Когда бедняк ест цыпленка, один из них болен.
Еврейская пословица
Бог, должно быть, ненавидит бедняка, разве иначе Он бы позволил ему быть бедным?
Шолом-Алейхем, «Тевье-молочник»
В отличие от Шолом-Алейхема, Талмуд, за тысячи лет до него, запрещал страдающим считать свою бедность проклятием Бога. В замечательном отрывке, который редко цитируют, Рава опровергает распространенный предрассудок религиозных людей, считающих, что все в этом мире происходит по воле Бога.
Читать бесплатно другие книги:
