Мое прекрасное несчастье Макгвайр Джейми
— На самом деле очень печально, что вы не пришли к согласию. Ты единственная девушка, которая могла бы… — Подруга вздохнула. — Не бери в голову. Теперь уже не важно.
Я выключила душ и завернулась в полотенце.
— Ты не хуже его. Меня от всего этого тошнит. Я больше никого из вас не понимаю. Ты зла на него, не забыла?
— Знаю, — кивнула Америка.
Я включила свой новый фен и начала наводить марафет к свиданию с Паркером. Накрутила волосы, накрасила ногти и губы бордовым оттенком. Возможно, перебор для первого свидания. Я хмурилась, глядя на свое отражение. Не в том дело, что я боялась вызвать шок у Паркера. Просто очень не хотелось вызвать насмешку Трэвиса, решившего, что я пытаюсь ему отомстить.
Я бросила последний взгляд в зеркало, и меня переполнило чувство вины. Трэвис старался изо всех сил, а я вела себя как упрямая, капризная девчонка. Я вышла в гостиную, и Трэвис улыбнулся. Совсем не такой реакции я ожидала.
— Ты… просто красавица.
— Спасибо, — ответила я, озадаченная отсутствием раздражения или ревности в его голосе.
— Отличный выбор, Эбби. — Шепли присвистнул. — Парням по душе красный цвет.
— А кудряшки просто потрясающие, — добавила Америка.
Раздался звонок в дверь, подруга улыбнулась и, переполненная эмоциями, замахала руками.
— Повеселись там!
Я открыла дверь. Паркер, в костюме и при галстуке, держал в руках букетик цветов.
— Ты самое прелестное создание, которое я когда-либо видел, — очарованно произнес он, окинув взглядом мое платье и туфли.
Я оглянулась и помахала Америке, которая расплылась в столь широкой улыбке, что я могла пересчитать все ее зубы. Шепли выглядел как гордый отец, а Трэвис уставился в телевизор. Паркер взял меня за руку и повел к своему сверкающему «порше». Как только мы оказались внутри, он выдохнул.
— Что такое? — спросила я.
— Вынужден сказать, что немного нервничал. Ведь я забирал женщину, в которую влюблен Трэвис Мэддокс… из его же квартиры. Ты даже не представляешь, сколько человек обвиняли меня сегодня в безумии.
— Трэвис в меня не влюблен. Иногда он просто не выносит моей персоны.
— Значит, в ваших отношениях от любви до ненависти один шаг? Когда я упомянул при «братьях», что иду с тобой сегодня на свидание, все сказали одно и то же. Мол, в последнее время Трэвис ведет себя непредсказуемо, даже больше обычного, и они пришли к единому выводу.
— Твои друзья ошибаются, — настаивала я.
Паркер покачал головой так, будто я ничего не смыслю, и накрыл мою ладонь.
— Лучше нам поехать. У нас забронирован столик.
— Где?
— В «Биасетти». Я решил рискнуть. Надеюсь, ты любишь итальянскую кухню.
— А не маловато было времени для бронирования? — удивилась я. — Там обычно забито до отказа.
— Ну… это, вообще-то, наш ресторан. Наполовину.
— Что ж, я люблю итальянскую кухню.
До ресторана Паркер ехал, в точности соблюдая скоростные режимы, включая, когда нужно, поворотники и заранее притормаживая на желтый свет.
Когда мы прибыли, я рассмеялась.
— Что такое? — спросил Паркер.
— Просто ты очень осторожный водитель. Хорошо…
— Все это выгодно отличается от мотоцикла Трэвиса? — Он улыбнулся.
Мне стоило бы засмеяться, но разница была не в пользу Паркера.
— Давай не будем сегодня говорить о Трэвисе, ладно?
— Согласен. — Паркер вышел и открыл мне дверь.
Нас сразу же проводили к столику у большого окна на застекленной веранде. Хотя я пришла в платье, но по сравнению с другими женщинами в ресторане — в бриллиантах и платьях-коктейль — выглядела по-сиротски. Я еще ни разу не бывала в столь пафосных заведениях.
Мы сделали заказ, Паркер закрыл меню и улыбнулся официанту.
— Принесите нам бутылку аллегрини амароне, пожалуйста.
— Да, сэр, — отозвался официант, забирая у нас меню.
— Это место невероятно роскошное, — шепнула я, подавшись вперед.
Зеленые глаза Паркера засияли.
— Спасибо, я передам отцу, что ты так думаешь.
К нашему столику приблизилась женщина. Ее светлые волосы были забраны в тугой французский пучок, в челке, уложенной волной, виднелась седина. Я старалась не пялиться на сверкающие драгоценности, окольцовывавшие шею дамы и заметно оттягивавшие мочки ушей. Такие украшения созданы, чтобы их заметили. Недружелюбные голубые глаза устремились на меня, но женщина быстро отвела взгляд и посмотрела на моего кавалера.
— И кто же твоя подруга, Паркер?
— Мама, это Эбби Эбернати. Эбби, это моя мать, Вивьен Хейс.
Я протянула руку, и женщина чопорно пожала мою ладонь. Суровое лицо озарилось хорошо отрепетированным интересом. Женщина взглянула на Паркера.
— Эбернати?
Я нервно сглотнула, переживая, что она может припомнить мое имя.
— Она из Уичито, мама, — нетерпеливо проговорил Паркер. — Ты не знаешь ее семью. Эбби учится в «Истерне».
— Да? — Вивьен снова окинула меня взглядом. — В следующем году Паркер отправляется в Гарвард.
— Да, он говорил. Это замечательно. Вы, должно быть, очень им гордитесь.
Морщинки вокруг ее глаз слегка разгладились, а в уголках губ появилась самодовольная улыбка.
— Это так. Спасибо.
Меня поразило, насколько вежливо прозвучали ее слова, при этом в них сквозило оскорбление. Этот талант она явно приобрела не вдруг. Миссис Хейс потратила многие годы, подавляя других своим превосходством.
— Был рад увидеться, мама. Хорошего тебе вечера.
Она поцеловала Паркера в щеку, стерла следы губной помады и вернулась к своему столику.
— Извини. Я не знал, что сегодня она будет здесь.
— Все в порядке. Она показалась мне… милой.
— Ага, для пираньи. — Паркер рассмеялся.
Я выдавила смешок, а Паркер виновато улыбнулся.
— Она станет более дружелюбной. Ей нужно какое-то время.
— Надеюсь, это произойдет до того, как ты отправишься в Гарвард.
Казалось, мы болтали целую вечность: о еде, «Истерне», математике и даже об арене. Паркер был веселым, обаятельным и говорил все, что нужно. Время от времени к нему подходили поздороваться, и он каждый раз представлял меня с гордой улыбкой на лице. В стенах этого ресторана он слыл знаменитостью, а когда мы уходили, я ощутила на себе оценивающие взгляды.
— Что теперь? — спросила я.
— Боюсь, первой парой в понедельник у меня промежуточный тест по сравнительной анатомии позвоночных. Так что мне нужно подготовиться, — сказал он, накрывая мою ладонь.
— Это важнее, — проговорила я, пытаясь не выдать своего разочарования.
Он довез меня до дома и за руку отвел по ступенькам.
— Спасибо, Паркер, — сказала я, понимая, что нелепо улыбаюсь. — Я великолепно провела время.
— Не рано спросить о втором свидании?
— Совсем нет, — просияла я.
— Позвоню тебе завтра?
— Здорово.
Последовала неловкая пауза. Именно этих моментов свидания я всегда боюсь до ужаса. Целовать или не целовать — ненавижу этот вопрос.
Не успела я подумать, поцелуют меня или нет, как Паркер обхватил мое лицо, притянул к себе и прижался губами. Такими мягкими, теплыми и чудесными. Он отстранился, а потом снова поцеловал меня.
— До завтра, Эбс.
Я помахала ему, следя, как он спускается по лестнице к своей машине.
— Пока.
Я взялась за дверную ручку и снова повалилась внутрь. Трэвис подхватил меня, не давая окончательно потерять равновесие.
— Может, прекратишь? — сказала я, закрывая за собой дверь.
— Эбс? — скривился парень. — Этот хлыщ тебя не перепутал с физкультурными роликами?[7]
— Голубка? — сказала я с неменьшим отвращением. — Надоедливая птица, которая гадит на тротуары?
— Тебе нравится это имя — Голубка, — стал защищаться Трэвис. — Прекрасная птица, привлекательная девушка, профессиональный картежник.[8] Выбирай сама. Но ты моя Голубка.
Я схватила его за локоть, сняла туфли и пошла в спальню. Там переоделась в пижаму, изо всех сил стараясь оставаться злой на него. Трэвис сел на кровати и скрестил руки.
— Ты хорошо провела время?
— Просто восхитительно. — Я вздохнула. — Идеально. Он такой… — Я не смогла придумать подходящего слова и потрясла головой.
— Он целовал тебя?
Я поджала губы и кивнула.
— У него очень мягкие губы.
Трэвис поморщился.
— Мне все равно, какие у него губы.
— Поверь, это важно. Я всегда так нервничаю из-за первых поцелуев. Но этот оказался не так уж и плох.
— Ты нервничаешь из-за поцелуев? — с весельем в голосе спросил Трэвис.
— Лишь из-за первых. Просто ненавижу их.
— Я бы тоже возненавидел, если мне пришлось бы поцеловать Паркера Хейса.
Хихикнув, я побежала в ванную смывать макияж. Трэвис проследовал за мной и повис на двери.
— Так ты опять пойдешь на свидание?
— Ага. Он позвонит завтра.
Я вытерла лицо, помчалась по коридору и прыгнула в постель.
Трэвис разделся до трусов и сел на кровати спиной ко мне. Он слегка горбился, выглядел измотанным. На спине перекатились мускулы.
Он мельком взглянул на меня через плечо и полюбопытствовал:
— Если ты так хорошо провела время, то почему рано вернулась домой?
— У Паркера в понедельник важный тест.
— Да кого это заботит? — поморщился Трэвис.
— Он собирается поступать в Гарвард. Поэтому ему нужно заниматься.
Трэвис фыркнул, улегся на живот и нервно засунул руки под подушку.
— Ага, так он всем рассказывает.
— Не будь придурком. У Паркера свои приоритеты… Думаю, он очень ответственный.
— Разве не должна его девушка быть на первом месте?
— Я не его девушка. Трэв, мы всего лишь сходили на одно свидание, — проворчала я.
— Ну и чем вы там занимались?
Я бросила на него недоуменный взгляд, и Трэвис засмеялся.
— Что? Мне просто любопытно!
Поняв, что он говорит искренне, я описала ему все в мельчайших подробностях: ресторан, еду, приятные слова Паркера и его шутки. На моем лице застыла глупая улыбочка, но я не могла ничего поделать, потому как рассказывала о вечере своей мечты.
Трэвис слушал мою болтовню с улыбкой на лице, даже задавал вопросы. Хоть он и выглядел раздраженным из-за всей ситуации с Паркером, все же мне показалось, что ему приятно видеть меня счастливой.
Трэвис устроился на своей стороне кровати, а я зевнула. Некоторое время мы молча смотрели друг на друга, потом он вздохнул.
— Рад, Гулька, что ты хорошо провела время. Ты этого заслуживаешь.
— Спасибо, — просияла я.
На тумбочке завибрировал мобильник, и я вскочила, чтобы посмотреть на экран.
— Алло?
— Кажется, уже завтра? — сказал Паркер.
Я взглянула на часы и засмеялась. Одна минута первого.
— Ага.
— Что насчет вечера в понедельник? — спросил Паркер.
Я на мгновение прикрыла ладонью рот и глубоко вздохнула.
— Отлично. Понедельник подойдет.
— Хорошо. Увидимся в понедельник, — сказал Паркер. В его голосе слышалась улыбка.
Я отключилась и посмотрела на Трэвиса, который наблюдал за мной с легким раздражением. Переполняемая радостными эмоциями, я отвернулась от него и поджала ноги.
— Ты такая же, как все девчонки, — сказал Трэвис, отворачиваясь от меня.
Я закатила глаза.
Вдруг Трэвис резко повернулся и притянул меня к себе.
— Тебе серьезно нравится Паркер?
— Трэвис, не порть все, пожалуйста!
Он с минуту глядел на меня, потом покачал головой и снова отвернулся.
— Паркер Хейс!
Глава 6
ПОВОРОТНЫЙ МОМЕНТ
Свидание вечером в понедельник полностью оправдало мои ожидания. Мы ужинали в китайском ресторане, и я хихикала, глядя, как Паркер управляется с палочками. Когда он привез меня домой, Трэвис открыл дверь до того, как Паркер успел поцеловать меня. На следующий раз, в среду вечером, он предусмотрительно сделал это в машине.
В четверг, в обеденное время, мы встретились в столовой, и Паркер поразил всех, заняв место Трэвиса. Когда тот докурил и зашел внутрь, то равнодушно прошагал мимо и сел в конце стола.
К Трэвису приблизилась Меган, но осталась с носом, когда он прогнал ее. После этого вся столовая притихла. Я с трудом следила за тем, что говорил мне Паркер.
— Полагаю, я не приглашен, — сказал он, привлекая мое внимание.
— Что?
— Слышал, в воскресенье вечеринка по случаю твоего дня рождения. Я не приглашен?
Америка мельком посмотрела на Трэвиса, который сверлил Паркера гневным взглядом, будто желая убить его.
— Паркер, это был сюрприз, — тихо проговорила Америка.
— А… — Тот съежился.
— Ты устраиваешь мне вечеринку-сюрприз? — спросила я Америку.
— Это идея Трэвиса, — пожала она плечами. — В воскресенье, дома у Брэзила. В шесть часов.
Щеки Паркера стали пунцовыми.
— Думаю, теперь я точно не приглашен.
— Конечно приглашен! — воскликнула я, накрывая его ладонь.
Двенадцать пар глаз уставились на наши руки. Я заметила, что Паркеру так же неловко от излишнего внимания, как и мне, поэтому убрала руку на колени.
— Мне еще нужно сделать пару дел перед учебой. — Паркер поднялся. — Позвоню тебе позже.
— Хорошо, — сказала я с виноватой улыбкой.
Паркер перегнулся через стол и поцеловал меня в губы.
В столовой воцарилась тишина. Когда Паркер ушел, Америка толкнула меня в бок локтем.
— По мне мурашки бегают от того, как все на тебя смотрят, — прошептала она, а затем нахмурилась, обвела столовую взглядом и крикнула: — Чего уставились? Это не ваше дело, извращенцы!
Постепенно все головы отвернулись от меня, и разговоры возобновились.
Я прикрыла глаза ладонью.
— Знаешь, раньше я выглядела жалко, потому что все считали меня наивной подружкой Трэвиса. А теперь я главная злодейка — все думают, будто я прыгаю между Трэвисом и Паркером, как шарик в пинг-понге. — Америка ничего не сказала, и я подняла на нее глаза. — Что? Только не говори, что тоже купилась на эту чушь.
— Я вообще молчу! — отозвалась она.
— Но ты ведь так думаешь? — Я подозрительно уставилась на подругу.
Америка покачала головой, но не ответила. Недружелюбные взгляды других студентов стали вдруг осязаемыми. Я поднялась и прошла в конец стола.
— Нам нужно поговорить, — похлопала я Трэвиса по плечу.
Я хотела быть вежливой, но внутри кипела от злости, поэтому мои слова прозвучали слишком резко. Все студенты без исключения, даже моя лучшая подруга, считали, что я дурачу двух парней. Оставалось лишь одно.
— Так говори, — сказал Трэвис, запихивая в рот бутерброд с чем-то жареным.
Я занервничала, ощутив на себе любопытные взгляды. Трэвис не двинулся с места, тогда я схватила его за руку и с силой потянула. Он поднялся, улыбнулся и вышел со мной на улицу.
— Что такое, Гулька? — спросил парень, поглядев на руку.
— Ты должен освободить меня от пари, — взмолилась я.
— Хочешь уехать? — Он поник. — Но почему? Что я буду делать?
— Нет же, Трэв, ты тут ни при чем. Ты заметил, как пялятся остальные? Я становлюсь изгоем «Истерна».
Трэвис тряхнул головой и прикурил.
— Не мои проблемы.
— Твои! Паркер сказал, все думают, будто он подписал себе смертный приговор, потому что ты в меня влюблен.
Трэвис удивленно поднял брови и поперхнулся от дыма.
— Про меня так говорят?
Я кивнула. Сделав круглые глаза, он отвернулся и снова затянулся.
— Трэвис! Ты должен освободить меня от пари! Я не могу встречаться с Паркером и в то же время жить с тобой. Это выглядит ужасно!
— Так не встречайся с Паркером.
— Проблема не в этом, ты сам знаешь. — Я сердито взглянула на него.
— Ты только поэтому хочешь уехать? Из-за того, что говорят другие?
— По крайней мере, до этого я была наивной девочкой, а ты плохим парнем, — проворчала я.
— Гулька, ответь на вопрос.
— Да!
Трэвис посмотрел на ребят, проходящих мимо. Он обдумывал свое решение, а я становилась все нетерпеливее.
Наконец парень выпрямился и решительно произнес:
— Нет.
Я покачала головой, не сомневаясь, что ослышалась.
— Что, извини?
— Нет. Ты сама сказала: пари есть пари. Когда закончится месяц, ты будешь с Паркером, он станет врачом, вы поженитесь, у вас появятся двое детей, и я никогда больше не увижу тебя. — При этих словах его лицо исказилось. — Но у меня есть еще три недели, и я не променяю их на какие-то нелепые сплетни.
Сквозь стекло я видела, что на нас смотрит вся столовая. От столь надоедливого внимания в глазах защипало. Я оттолкнула Трэвиса и прошла мимо, направляясь на лекцию.
— Голубка, — позвал Трэвис, но я не обернулась.
Тем же вечером Америка сидела на кафельном полу ванной, разглагольствуя о парнях, а я прихорашивалась у зеркала, завязывая волосы в высокий конский хвост. Я слушала вполуха и все думала, какое же необыкновенное терпение проявлял Трэвис — для него, конечно. Видеть, как из квартиры меня почти каждый вечер забирает Паркер!..
Перед глазами всплыло лицо Трэвиса, когда я попросила освободить меня от пари и сказала, что он влюблен в меня. Я не переставала думать, почему Трэвис не опроверг эти слова.
— Ну, Шеп думает, ты слишком сурова с ним. Он никогда ни о ком не заботился настолько, чтобы…
Трэвис заглянул к нам и улыбнулся, глядя, как я причесываюсь.
— Поужинаем? — спросил он.
Америка встала и посмотрелась в зеркало, рукой приглаживая золотистые волосы.
— Шеп хочет опробовать новое мексиканское местечко в центре, если вы пойдете.
Трэвис покачал головой.
— Я думал пойти вдвоем с Гулькой.