Легенда ночи Лазарева Ярослава

— На Ян-Майене, знаю, — сказал он. — Я был на нем несколько раз — суровая природа и относительное безлюдье. Находясь там, можно заглянуть в самую глубь своей сущности, кажется, что ты один на один с мирозданием.

Когда я поела и убрала со стола, мы отправились в гостиную. Она была выдержана в темно-розовых и зеленых тонах и выглядела несколько странно для Грега. Его московская квартира была отделана в черно-красной гамме и казалась мрачной и готической. А тут обивка мягкой мебели, портьеры, тканевые обои повторяли один и тот же мотив крупных розовых и бледно-желтых роз, переплетенных узорами из листьев. Пол устилал огромный пушистый ковер бледно-брусничного цвета, его орнамент повторял тему роз и листьев. Я почувствовала себя комфортно и уселась в уголок дивана. Грег устроился, по своему обыкновению, на полу возле моих ног. Положил голову мне на колени, и я начала перебирать его волосы.

— Как в этой комнате уютно, — тихо заметила я.

— Здесь все старое, — ответил он. — Еще с тех пор, когда только перебрался в эту квартиру. Мы не выносим розы. А я хотел сделать что-то такое, чтобы выработать в себе устойчивость к ним. Знаешь, вампир никогда не выберется из могилы, если ее обложить дикими розами. И особенно ветками цветущего шиповника.

— Правда? — спросила я.

— Да, — кивнул Грег. — Ни я, ни Рената не проводим ночь в гробах, как ты знаешь. Но при виде роз, особенно красных, я чувствую внутреннее беспокойство, а уж в руки их никогда не возьму.

— Но они ненастоящие, к тому же все или бледно-желтые, или розовые, — заметила я и подумала, что теперь знаю, почему Грег никогда не дарил мне розы.

— И все равно поначалу я чувствовал себя крайне некомфортно в этом интерьере. Хотя старался проводить здесь как можно больше времени. И постепенно привык. Помню, как Рената первое время боялась этих розочек, — с улыбкой добавил Грег.

— Она тоже здесь бывала? — поинтересовалась я, чувствуя, как моя безмятежность уходит и я начинаю ощущать тяжесть его головы и прохладный шелк коротких прядей.

— Не раз, — еле слышно произнес он. — Ей нравится Лондон, особенно этот район. Сохо.

— Мне это мало о чем говорит. Я здесь не была ни разу.

— У Сохо всегда была своя специфика, — пояснил Грег и приподнял голову. — По правде говоря, приличной девушке тут не место.

— Почему? — испугалась я и даже перестала гладить его волосы.

— Потому что это — самая горячая точка ночной жизни Лондона. — Грег сел со мной рядом. — Здесь сосредоточены рестораны, бары, бордели, секс-шопы, гей-клубы, даже имеются пип-шоу [9].

На самом деле я понятия не имела, что это такое, однако уточнять мне совсем не хотелось.

— Тогда почему ты выбрал это место? — спросила я.

— Давно понял, что именно в такой разнородной толпе легко затеряться. Мой внешний вид никого тут не удивляет. Я могу быть кем угодно, носить интересные для меня костюмы. Переодевание всегда было моим развлечением. Когда мы пойдем гулять, сама увидишь все разнообразие местных персонажей. Здесь прекрасно себя чувствуют и панки, и хиппи, и готы, и эмо, и рокеры, и скинхеды, да мало ли еще кто. Лондон вообще сам по себе космополитичен, а уж в Сохо любой человек чувствует себя как рыба в воде. Но…

Грег замолчал. Я увидела, как помрачнело его лицо.

— Что с тобой? — с тревогой спросила я и взяла его за руку.

— В Лондоне оказалось немало вампиров, — после паузы сказал он. — Как, впрочем, и везде. Ты даже не представляешь, сколько нас в этом мире! К тому же и среди нас существуют различия… культурные и даже, я бы сказал, национальные.

— Ты встречал местных вампиров? — настороженно уточнила я.

— Приходилось, — ответил Грег и обнял меня. — Не бойся, мало кто из них выходит на улицы среди белого дня, они употребляют людскую кровь, а значит, не выносят солнца. Взять хотя бы Атанаса. Он ведет исключительно ночной образ жизни, а днем прячется в своем убежище.

— Где их дом? — поинтересовалась я. — Когда мы туда поедем?

— Они обосновались в сорока километрах от Лондона, купили разрушающуюся старинную усадьбу, отреставрировали ее. А слуг взяли приходящих. Они все из деревни, неподалеку. Мы поедем туда завтра, сегодня я хочу весь день провести с тобой.

Я вздохнула и сказала, что мне не мешало бы переодеться. Встала и направилась в свою спальню, Грег двинулся за мной, что меня немного смутило. Я сняла брюки, красный топ и осталась в черных шелковых трусиках и лифчике. Грег стоял в проеме двери и не сводил с меня глаз все время, пока я раздевалась.

— Неплохо бы мне принять душ, — тихо заметила я и достала из шкафа короткий махровый голубой халатик с капюшоном.

— Конечно, — только и сказал он.

Я улыбнулась и вышла из комнаты, Грег не отставал.

Ванная оказалась большой, отделанной розовым в серых прожилках мрамором. Все металлические предметы были позолоченными. Я повесила халатик и расстегнула лифчик. Сняв его, робко посмотрела на Грега. Еще ни разу я не раздевалась перед ним догола и испытывала сильное смущение. Особенно странно было чувствовать себя, стоя в одних трусиках рядом с ним, одетым в элегантные брюки и модную дорогую рубашку. Я замешкалась, потом начала набирать воду. Грег по-прежнему стоял, не двигаясь, и не сводил с меня глаз. Его лицо оставалось спокойным. Когда вода наполнила огромную овальную ванну, я, так и не преодолев смущения, не стала снимать трусики и прямо в них забралась в нее и с наслаждением вытянулась. Потом повернула голову к Грегу.

— Может, и мне? — неуверенно произнес он, и я почувствовала, как кровь приливает к лицу.

— Ты не боишься воды? — уточнила я.

— Только святой, — усмехнулся Грег и начал быстро раздеваться. — Сделай прохладнее воду, настолько, насколько тебе будет комфортно.

Он стянул брюки, и я увидела, что на нем узкие трикотажные белые трусы, плотно обтягивающие бедра. Я смутилась окончательно и стыдливо отвернулась. Но Грег тоже решил не раздеваться догола. Он устроился лицом ко мне, и, почувствовав, как его ступни касаются моих ног, я ощутила прилив желания. Придвинувшись к нему, я села на него верхом и оперлась руками о его плечи. Грег глубоко вздохнул и закрыл глаза, приподняв подбородок. Я наклонилась и стала целовать его медленно и нежно. Мои губы, не отрываясь, скользили по его закрытым векам, трепещущим ресницам, по холодным гладким щекам. Коснувшись его приоткрывшихся губ, я замерла в ожидании. И тут же почувствовала, как кончик его языка обводит их контур. Это было немного щекотно, но необычайно возбуждающе. Я обхватила его за шею и прильнула к его губам. Его язык тут же скользнул в мой рот, а губы обхватили мои. Поцелуй был настолько страстным, что я перестала что-либо соображать и полностью потеряла голову. Не могу описать того ощущения слияния, которое охватило меня. Слова тут бессильны. Мне казалось, что Грег каким-то непостижимым образом втягивает мою сущность в себя, выпивает меня через этот поцелуй. И я легко отдавала ему всю любовь, которая во мне бушевала. От этого мне становилось все легче, словно Грег выпивал ее избыток, распирающий меня изнутри и не дающий свободно дышать.

Но все изменилось. Грег оттолкнул меня, его зрачки расширились, губы раскрылись, обнажая зубы с растущими клыками. Я уже знала, что последует дальше. Я медленно отодвинулась к краю ванны и с некоторым испугом наблюдала, как Грег пытается с собой совладать. Ему это не удавалось. Но Грег вдруг опустился на дно с головой, не закрывая глаз. В первый миг я так испугалась, что он утонет, что не могла сдержать вскрика.

Я не знала, что делать, и не сводила с него глаз. Он был прекрасен. Его лицо обрело невозмутимость статуи, губы сомкнулись, влажные черные ресницы подчеркивали контур раскрытых остановившихся глаз. Под водой они напоминали чистейшие голубые топазы с крохотными черными точками зрачков. Казалось, вода делает их еще более прозрачными и переливающимися. Безупречное тело было таким белым, что казалось фарфоровым. А розовая отделка ванной комнаты придавала коже теплый оттенок. Я замерла в восхищении, любуясь прекрасным… утопленником на дне ванны. Другого слова я подобрать не могу. Это выглядело именно так.

Вода окончательно остыла, и я почувствовала, что начинаю замерзать. Я осторожно приподнялась, но задела ноги Грега. Его лицо дрогнуло. Я быстро выбралась из воды и завернулась в махровое полотенце. Грег поднялся и смотрел на меня так, как будто только что вышел из коматозного состояния. Я вытерлась и накинула халатик.

— У тебя фен есть? — будничным тоном спросила я. — А то волосы мокрые.

Грег моргнул и улыбнулся. Его лицо становилось все больше похожим на лицо обычного парня.

— Посмотри в шкафчике, — ответил он. — Замерзла? Вода совсем холодная.

— Немного, — ответила я, нашла фен и двинулась к двери. — Переоденусь. — И быстро выскользнула в коридор.

Когда Грег появился в моей спальне, на мне был домашний спортивный костюм нежно-бирюзового цвета с белыми вставками. Он шел к тону моей кожи и подчеркивал цвет глаз, а брючки и кофточка на молнии обольстительно облегали фигуру. Волосы я забрала в хвост. Грег не оделся, а просто завернулся в махровое полотенце.

Я забралась в кровать, он лег рядом, так и не сняв полотенца, и прижался ко мне прохладным, чуть влажным телом. Я закрыла глаза, почувствовав навалившуюся усталость. По правде говоря, мне уже никуда не хотелось идти, и даже перспектива прогулки по Лондону не прельщала. Я не заметила, как задремала.

…Мы сидели на цветке лотоса. Его белые, подсвеченные изнутри розоватым сиянием лепестки раскрывались под нами нежными прохладными пальцами. Основание цветка покоилось в прозрачной воде. Ее поверхность была настолько гладкой и невозмутимой, что казалась идеальным зеркалом, в котором отражалось беспредельное, сияющее чистейшими переходами всех оттенков синевы и золота небо. Я зачерпнула ладонью прозрачной лазури и брызнула ею на Грега. Он сидел в позе лотоса, такой невозмутимый, что его прекрасное лицо казалось лицом бога. Когда капли полетели в него, глаза его распахнулись, их прозрачная голубизна на миг стала частью глубокого неба и его отражения в кристальной воде. Капельки влаги засверкали на черном шелке волос, словно алмазная пыль.

Я замерла, в который раз ослепленная этой совершенной красотой. На нижней губе капелька воды казалась крохотным искусно ограненным бриллиантом, так она искрила в лучах солнца. И я не могла оторвать взгляда от этой капли. Мои губы мгновенно пересохли, словно от невыносимой жажды. И хотя мы были окружены целым морем прохладной чистейшей воды, я знала, что мою жажду может утолить только эта капелька, сияющая на розовом атласе его губ. Я потянулась к ней. Грег посмотрел на меня, в глубине его глаз мерцали золотистые искорки, словно в вечернем, темнеющем небе зажглись первые звездочки. Я оторвалась от созерцания капли и погрузила взгляд в бездну его глаз. Мягко сияющие крохотные огоньки подсвечивали ее, и она переливалась текучими сочными тонами синего, бирюзового и аквамаринового. Но вот его ресницы словно отяжелели от моего неотрывного взгляда. Они начали медленно опускаться, напоминая плавное колыхание крыльев бабочки, севшей на цветок и разомлевшей от ласкающих лучей солнца. И вместе с этим медленным колыханием приподнимался его точеный подбородок. Я увидела, как глаза Грега закрылись, спрятав от меня игру синевы, как ресницы бросают длинные веерообразные тени на бледные щеки, как губы покраснели и чуть припухли, словно ждали моего прикосновения. Капелька воды по-прежнему сияла в уголке рта. Но я не стала касаться ее губами, а сняла пальцем и слизнула, тихо рассмеявшись… и тут же открыла глаза.

Я очнулась. Грег лежал рядом и пристально смотрел на меня. И смех замер на моих губах. Я потянулась к нему, и он начал меня целовать. Мы задыхались, не отрываясь друг от друга, катались по кровати, сжав объятия.

— Люблю тебя, люблю, — шептал он между поцелуями.

И я бормотала в ответ признания, вновь теряя голову и чувствуя, как желание физической близости затмевает рассудок. На его пике я смогла взять себя в руки и отстраниться от Грега. В спальне уже темнело, но все равно я заметила его устрашающую мертвенную бледность и блуждающий потемневший взгляд.

— Сварю кофе. — Я соскочила с кровати. На кухне я нашла турку и пачку молотого кофе, достала из холодильника коробку с пирожными. Когда появился Грег, я уже налила в чашечку дымящийся кофе и села за стол. Он устроился напротив.

— Хочу пригласить тебя в ресторан на ужин.

— Мм… — неуверенно протянула я. — А который час?

— По-местному уже шестой. Ты долго спала… на цветке лотоса… — Грег улыбнулся.

— То-то я думаю, почему уже так темно, — улыбнулась я в ответ. — Можно и в ресторан.

Ужин готовить неохота. Хорошо тебе, глотнул раз в день кроличьей крови и доволен, — не совсем удачно пошутила я. Грег промолчал.

— Что мне лучше надеть? — после паузы поинтересовалась я.

— В гостиной лежит платье для этого случая.

— Вот как! — Я встала и быстро отправилась в гостиную.

Там действительно лежала большая нарядная коробка с платьем. Я его достала и вскрикнула от восхищения. Оно было из алого атласа, сильно декольтированное, с жестким корсетом и стилизовано под наряд восемнадцатого века. Узор из мелких черных агатов таинственно поблескивал по его подолу и краю декольте. К платью прилагалась черная, также расшитая агатами сумочка. Кроме того, в коробке я обнаружила искусно выполненный парик из натуральных волос. Он был оформлен в виде прически из ровных каштановых локонов, приподнятых на затылке. Часть их спускалась вдоль лица. Волосы блестели, и казалось, что они мои собственные. Мне шел насыщенный каштановый цвет, глаза стали глубже и ярче. Я натянула платье, с трудом застегнула его, поправила вырез декольте, прошла в холл и встала перед большим зеркалом в дверце шкафа. Я выглядела, как светская дама позапрошлого века, собирающаяся на прием в королевский дворец. Платье сидело точно по фигуре, корсет стягивал талию и делал ее еще тоньше. Я надела черные туфельки на каблучке и взяла сумочку. В этот момент появился Грег, и я замерла от неожиданности: он выглядел, словно английский лорд. Я, конечно, плохо представляю, как выглядели аристократы Англии в прошлых веках, но Грег в белой рубашке, черном смокинге, цилиндре и с тростью казался мне воплощением изящества и благородства.

— Мадам, — сказал он нарочито низким голосом, — мы с вами из разных эпох, и тем не менее позвольте пригласить вас на ужин!

— Вообще-то я мадемуазель, — тихо засмеялась я. — Хотя мы в Лондоне, и здесь уместнее обращение «леди»… или «мисс».

— Мне больше нравится «леди», — заявил Грег, открыл шкаф и достал черный длинный плащ-накидку. Его подкладка была из алого шелка, точно в тон моего платья.

Накинув плащ на плечи, Грег взял меня под руку и чинно вывел из квартиры. Эта игра начала меня увлекать. Так и казалось, что мы сейчас выйдем из дома и очутимся на улочках Лондона прошлого века. А когда мы вышли из подъезда и я увидела самую настоящую открытую карету с кучером, то даже стала оглядываться по сторонам. Но двор выглядел обычно, припаркованные машины — вполне современными, а редкие прохожие были одеты в привычные для XXI века костюмы. Грег помог мне сесть в карету, что-то крикнул кучеру, и мы поехали. Я невольно держала осанку и поглядывала по сторонам с затаенным любопытством.

Грег сидел, небрежно развалившись на сиденье и поигрывая тростью. На нас мало кто обращал внимание. Видимо, для Сохо старинная карета с такими персонажами была вполне обычным явлением. Обилие ресторанчиков, баров и прочих публичных заведений действительно впечатляло. Их светящаяся реклама делала улицу праздничной, а разношерстная толпа создавала видимость карнавала. Возле одного из заведений одинокий саксофонист исполнял какую-то замысловатую джазовую композицию. Грег тронул кучера за плечо тростью. Карета остановилась. Саксофонист тут же воодушевился, поклонился нам, приблизился к карете и начал играть какую-то грустную романтическую мелодию. Он закончил и вновь поклонился.

— Thank you! This is a fine melody! [10] — поблагодарила я музыканта.

Грег протянул ему купюру. И мы поехали дальше.

— У тебя хорошее произношение, — заметил Грег.

— В школе с первого класса у меня был английский язык, — пояснила я. — Углубленное изучение. Это отец… — я запнулась, но потом продолжила: —…отец настоял, чтобы я пошла в такую школу.

— Общаешься с ним? — равнодушно спросил Грег.

— Нет, — ответила я и замолчала.

— Ты выглядишь сейчас так естественно, словно родилась в позапрошлом веке. — Грег, видимо, решил сменить тему, он взял меня за руку. — Или просто вошла в роль? Теперь понимаешь, почему я так люблю менять внешность?

— Забавные ощущения, — ответила я.

И хотела добавить, что это просто игра, и не более того, как Грег вдруг взволнованно заговорил:

— Лада, ты даже на секунду не можешь представить, каково это — прожить столько, сколько, к примеру, я. Это же тоска смертная! Все в этом мире так быстро приедается, становится таким скучным! А люди? Люди с их всегда одинаковыми устремлениями и желаниями кажутся настолько примитивными, что общаться даже с лучшими из них пропадает всякое желание. Из века в век одно и то же! Вот и ищешь себе развлечения, чтобы не впасть в черную меланхолию. Догадываешься, что такое депрессия вампира?

— Кошмар наверняка! — пробормотала я и поежилась, тут же вообразив всевозможные ужасы.

— Даже люди во время пика депрессии способны на самые черные дела, а уж вампиры! — задумчиво произнес Грег. — Я знаю нескольких, которые в результате такой вот черной меланхолии превратились в упырей.

— Как это? — спросила я, хотя у меня уже мурашки побежали по коже.

— Если вампир в припадке помутнения рассудка не только пьет кровь, но и поедает труп, то он становится упырем, пожирателем падали. Их интересуют лишь покойники. Они сбиваются в стаи, рыщут в поисках трупов, наедаются до отвала, а затем залегают спать. Вот и все их незамысловатое существование. И среди людей есть такие… низшие существа, — с усмешкой добавил он. — Они сбиваются в стаи… то бишь в компании, напиваются водки…

— Прекрати! — резко оборвала я его.

И покосилась на спину кучера, тут же подумав, что несомненным преимуществом жизни в другой стране является то, что ты можешь говорить свободно и не бояться, что тебя поймут окружающие.

— Извини, — спохватился Грег. — Не хотел портить тебе настроение. Просто таким могу стать и я…

— Неужели ты думаешь, что я позволю тебе впасть в депрессию и превратиться в такого… упыря?! — запальчиво произнесла я. — Ты сейчас не одинок, у тебя есть я!

Грег сжал мои задрожавшие пальцы. Какое-то время мы ехали молча. Но когда кучер завернул в переулок, я заметила странную вывеску над одним из заведений — «Girl&Vampire».

— «Девушка и вампир»? — удивилась я и повернулась к Грегу. — Давай поужинаем в этом кафе!

— Я заказал столик в другом месте, более приличном, — возразил Грег и нахмурился. — А это дешевая кафешка на потребу публики.

Но меня разобрало любопытство, и я заупрямилась. Грег вздохнул, попросил кучера остановиться, вышел из кареты и протянул мне руку. Я чуть приподняла длинный подол платья и спустилась на тротуар. Зеваки тут же создали вокруг нас небольшую толпу, однако Грегу было явно все равно, он ни на кого не обращал внимания. Но когда мы уже подошли ко входу в кафе, он вдруг замедлил шаг и стал вертеть головой по сторонам, словно зверь, почуявший опасность и принюхивающийся. Я увидела, как дрожит его верхняя губа, и испугалась.

— Если тебе не нравится это место, — сказала я, — то мы можем вернуться в карету и поехать в тот ресторан, где заказан столик.

— Ерунда, — глухо произнес он. — С чего ты взяла, что мне тут не нравится?

Он открыл дверь в кафе, пропуская меня вперед. В гардеробе я сняла плащ, поправила перед зеркалом сбившиеся локоны, приподняла подбородок и в сопровождении хмурого Грега отправилась в зал. Интерьер поражал мрачностью, но это было неудивительно, ведь кафе имитировало сцены из жизни кинематографических вампиров. Пол, стены, мебель были черными, а барная стойка — красной. На стенах висели огромные постеры с кадрами из известных картин на эту тему. Я узнала фильмы «Поцелуй вампира», «Интервью с вампиром», «Королева проклятых», «Сумерки». Были и еще какие-то, неизвестные мне. В углу находилась небольшая сцена. Практически вплотную к ней за столиком расположились весьма интересные персонажи. Это были манекены, но выполненные вполне натурально. Девушка с румяными щеками запрокинула голову, ее золотистые длинные волосы разметались по плечам. К ней склонился классического вида вампир — бледный, худой, с перекошенным злобой лицом и широко открытым ртом, из которого виднелись длинные клыки.

Мы заняли свободный столик напротив этой парочки. Официант подал нам меню. Оно оказалось вполне в духе заведения. Томатный сок с водкой, повсеместно известный как коктейль «Кровавая Мэри», здесь назывался «Кровь невинных», телячьи отбивные с картофельным пюре получили название «Отрада упыря», а обычное ванильное мороженое — «Холодное сердце вампира» и так далее. Читая эти названия, я почувствовала, как у меня пропадает аппетит.

— Будешь что-нибудь? — вяло поинтересовался Грег, изучив меню.

— Апельсиновый сок, — сказала я. — По крайней мере, у него не такое противное название.

Грег уткнулся в меню, прочитал: «Оранжевый сок заката», засмеялся и сделал заказ. Когда официант принес бокал с соком, я улыбнулась, заметив, что на стекле контуром нарисовано лицо вампира с широко раскрытым ртом. Салфетки тоже были с рисунками по теме.

Я отпила сок и огляделась. Народу в кафе было довольно много, видимо, это место пользовалось популярностью. В углу сидела компания готов. Сбоку от нас расположилась еще одна любопытная парочка. Юная хорошенькая блондинка с капризным, сильно набеленным личиком изображала «жертву вампира». На ее шее я заметила нарисованные красным следы от укуса. Ее спутник также находился в образе. Когда он засмеялся, из его рта показались клыки. А Грег тихо сказал, что сейчас многие хотят быть похожими на вампиров и наращивают клыки в специальных салонах.

— Это всего лишь мода, — добавил он и вдруг напрягся.

Я почувствовала это мгновенно, хотя его лицо оставалось невозмутимым. Чем дольше я общаюсь с Грегом, тем острее чувствую все изменения его настроения или физического состояния, словно внутри меня появился какой-то радар, настроенный исключительно на него. Я внимательно посмотрела по сторонам, но ничего экстраординарного не заметила. Посетители сидели за столиками, пили, ели, общались. Правда, появилась группа молодых парней, которых я до этого не видела. Их было трое, но выглядели они обычно, все в строгих костюмах, наверное, «белые воротнички». Три клерка, зашедшие после окончания рабочего дня выпить по кружечке пива. Только место выбрали странное. Они огляделись, заметили нас с Грегом, оживились и направились за только что освободившийся столик неподалеку от сцены. Усевшись, меню не взяли. Меня удивило, что ни один официант даже не подошел к ним, хотя они отлично видели новых посетителей. Грег сидел к ним спиной, он продолжал нервничать, даже начал постукивать пальцами о дубовую поверхность стола.

В этот момент на сцене появилась девушка, и в зале несколько раз слабо хлопнули в ладони. Мы невольно повернули головы.

— Певица? — предположила я.

— Довольно известная в узких кругах, — пояснил Грег. — Нам повезло, что она сегодня выступает. Ее зовут Астра.

— Ты тут бывал раньше? — предположила я.

— Иногда заглядываю, — нехотя ответил он. — В каком-нибудь образе… Как-то вырядился маскарадным вампиром. Имел бешеный успех среди местных девиц.

— Опасные у тебя развлечения, — заметила я и почувствовала легкий укол ревности.

Грег пристально на меня посмотрел.

В этот момент раздалась тягучая печальная мелодия, Астра откинула волосы со лба, подошла к микрофону и запела. Ее низкий грудной голос, скорее похожий на мужской, вначале изумлял, так как совершенно не вязался с изящным хрупким обликом и нежным лицом «сахарной брюнетки». Но потом он буквально заворожил меня. Я не вслушивалась в английский текст, а в зале стало тихо. Когда она закончила первую песню, раздались бурные аплодисменты. Она поклонилась и сразу начала вторую.

— Это на стихи поэта Рубиана Гарца, — сообщил Грег.

— Первый раз слышу, — призналась я.

— Гарц — поэт-вампир, о нем мало кто знает, — кратко пояснил он.

— Вот как! — изумилась я и вслушалась в слова песни.

«Мой жадный рот не может оторваться от нежной шеи… Как ты хороша! Но крови ток под кожей все сильнее…» — перевела про себя я.

— Она великолепна! — раздалось возле нас замечание на английском языке.

И Грег замер. Я вскинула глаза. Сзади него стоял один из парней, которых я определила как «белые воротнички». Его худощавое лицо с глубоко посаженными серыми глазами, тонким носом и крупным бледным ртом показалось мне приятным. А когда он улыбнулся, я едва не поддалась его обаянию и даже невольно улыбнулась в ответ. Парень, не дожидаясь приглашения, уселся за наш столик:

— Привет, Грег! Не познакомишь старых друзей со своей обворожительной спутницей?

— Не познакомлю, — довольно грубо ответил Грег и повернулся к парню. — Чего ты хочешь, Арно?

Они говорили на английском, и я порадовалась, что хорошо знаю этот язык.

Арно приподнял подбородок и чуть вытянул шею. Он, не отрываясь, смотрел на меня.

— Хороша! Нежна! Аппетитна! — нервно произнес он.

— Тебе лучше уйти, — спокойно сказал Грег, но я видела, как он взвинчен.

«Любовь как нож, ее удар смертелен, как серебра осколок в сердце Тьмы…» — машинально перевела я про себя строчку, которую пропела Астра.

Я смотрела на Грега и Арно и уже плохо понимала, в какой реальности нахожусь. Мне стало страшно.

— Думаю, нам пора, — сказала я и встала. Арно тут же вскочил и посмотрел на меня, как мне показалось, виновато.

— Извини, но нам и правда пора, — сухо проговорил Грег и тоже встал. — Привет остальной компании, — добавил он.

— Еще встретимся, привет сестре, — ответил Арно. — Будь осторожен, — тихо добавил он, — что-то здесь плохо пахнет. И мы чуем…

Он глянул на меня, не договорил и вернулся за свой столик.

Часть вторая

КРОВЬ ГРЕГА

Вампира кровь сильнее, чем магнит,

Тебя притянет, душу опаляя,

Но твоя рана больше не болит.

Кол ледяной из сердца вышел, тая…

Рубиан Гарц

Когда мы оказались на улице и уселись в карету, я повернулась к нахмурившемуся Грегу и поинтересовалась, что это все значит и кто эти парни.

— Местные вампиры, — кратко ответил он и тронул кучера тростью за плечо.

Я машинально обернулась на удаляющуюся, горящую красными огоньками вывеску «Girl&Vampire». И тут же невольно вскрикнула: мне показалось, я вижу Дино. Его беловолосую голову альбиноса трудно было спутать с какой-либо другой. Он быстро шел по улице, словно догоняя нашу карету. Грег проследил за моим взглядом, затем повернулся ко мне. Его глаза были сильно расширены.

Когда мы общались последний раз, Дино заверил меня, что ни за что не откажется от охоты. Это была старая семейная история. Чуть больше десяти веков назад Атанас превратил его отца в вампира. Они жили тогда в маленькой чешской деревушке Челяковицы. И Атанас, придя туда поздно вечером, перекусал всю его семью. Отцу Дино, его звали Иржи, удалось выжить, он стал вампиром. В шестнадцать лет Дино узнал тайну своего рождения, он поехал на поиски отца в Прагу, там они и встретились. Иржи предупредил его, что у дампира, получеловека-полувампира, всего два пути: или он начинает пить человеческую кровь и неизбежно превращается в вампира, или навсегда отказывается от ее употребления и становится охотником на вампиров. Дино выбрал путь охотника. Он поклялся, что уничтожит всех потомков Атанаса. И уже несколько раз пытался это сделать, но подробности мне были неизвестны, и по правде говоря, желания их узнать у меня не возникало.

Неужели сейчас я видела Дино вновь идущим по следу? Я не могла в это поверить! Грег наверняка его почувствовал. Я вспомнила слова Арно о том, что в кафе плохо пахнет.

«Неужели Дино все это время следил за нами и был поблизости? — испугалась я. — Но почему же Грег и вида не подал?»

Я сжалась от дурного предчувствия. Мне совсем не хотелось нарушать счастливое настроение, которое я обрела, когда прилетела в Лондон и оказалась рядом с Грегом. Я надеялась, что мы проведем несколько безмятежных дней вместе, что я наконец познакомлюсь с его семьей и, возможно, смогу смягчить Атанаса, и он поведает нам о поверье или хотя бы укажет, где искать сведения о нем. И вот Дино! Может, это был не он? Мало ли на свете альбиносов!

Я отвела глаза от застывшего лица Грега и оглянулась. Никого похожего на Дино среди прохожих не было.

«Наверное, мне это почудилось, — с облегчением подумала я. — Навыдумывала бог знает чего!»

Я вздохнула и прижалась к Грегу. Он продолжал молчать. Довольно скоро мы приехали в ресторан. Меня удивило, что это было вполне традиционное заведение, на вид роскошное. И наши наряды даже показались мне не вполне там уместными. Но Грег выглядел невозмутимым.

— Я отпущу карету? — спросил он. — Хотелось бы прогуляться после ужина. Мы не так далеко отъехали.

— Конечно! — поддержала я.

Грег расплатился с кучером, взял меня под локоть, и мы отправились в ресторан. Метрдотель встретил нас чуть ли не у входа и любезно проводил до столика. Кухня оказалась французской, и названия многих блюд были мне незнакомы. Однако Грег отлично в них ориентировался. Он мне объяснил, что за еда скрывается под тем или иным названием, и сделал заказ. Официант был настолько вышколен, что не выказал ни малейшего удивления, что ужинать будет лишь «мисс». Я покончила с необычайно нежным фрикасе из кролика, со спаржей и шампиньонами и почувствовала, что сыта и больше уже ничего не хочу. Грег сидел в небрежной позе и поигрывал блестящей вилкой, слегка покручивая ее в пальцах. Он был погружен в себя. Но меня его молчание и задумчивый вид совершенно не смущали. Я наслаждалась вкусной едой, роскошной обстановкой и даже успевала исподтишка изучать наряды и прически дам, сидящих за соседними столиками. Когда принесли десерт, я откинулась на мягкую спинку сиденья и сказала, что обожаю земляничный пирог, но не смогу съесть ни кусочка. Грег посмотрел на меня и рассеянно спросил: — Что?

— Десерт лишний, — ответила я.

— А-а, — в задумчивости произнес он.

Грег расплатился, и мы вышли из ресторана. Я глубоко вздохнула, подумала, что если бы не тугой корсет, то чувствовала бы себя намного лучше, взяла Грега под руку, и мы двинулись по улице.

— До нашего дома всего полчаса пешком, — сказал он.

И мне стало приятно от слов «наш дом».

— Если хочешь, можем заглянуть в местный China town, — неожиданно предложил Грег. — Нам по пути. Если ты, конечно, не очень устала.

— Конечно, нет! Мне интересно! — Я ускорила шаг. — Куплю что-нибудь маме! Да и друзьям!

Мы свернули в какой-то переулок. Вдруг из подворотни вынырнули два парня, оба с длиннющими спутанными дредами, и совершенно беззастенчиво и безбоязненно предложили «top-quality cocaine» [11]. Грег усмехнулся и категорически отказался. Парни попробовали настаивать и даже заметили, что такой бледный вид и расширенные зрачки говорят о многом. Тут Грег обнажил зубы и тихо зарычал. Нахалы ошалело уставились на его выросшие клыки и кинулись прочь со всех ног. Я не смогла сдержать смеха. Лицо Грега приняло обычный вид, он подхватил меня под локоть, и мы двинулись дальше.

— Мой любимый хищник, — прошептала я, прижимаясь к его плечу.

Он обнял меня за талию и легко поцеловал в висок.

Я уже успокоилась и перестала посматривать по сторонам. Даже если это и был Дино, то что я могу изменить? Все идет своим чередом, и многое от меня просто не зависит. Я понимала, что Дино не откажется от охоты, но мне не хотелось, чтобы с ним случилось что-нибудь плохое.

Дойдя до середины переулка, Грег свернул в проходной двор, сказав, что так мы сократим путь. Двор был длинный и напоминал широкую и довольно темную трубу, едва освещенную редкими тусклыми фонарями. Он был практически безлюден, лишь на скамейке сидела пожилая пара с огромным черным котом.

На нем был блестящий ошейник. Завидев нас, кот встал в стойку, натянув поводок, и завыл так угрожающе, что у меня мурашки побежали по коже. Хозяева попытались его успокоить, но тот словно обезумел. Пожилая пара явно пребывала в растерянности. Вместо того чтобы уйти и увести кота, они, наоборот, попытались приблизиться к нам и извиниться.

— Ничего, ничего, — мягко ответил Грег. — Мы не волнуемся!

— Патрик у нас смирный и ласковый, — торопливо говорил мужчина, с трудом удерживая визжащее животное.

— Да, да, он у нас смирный, — вторила ему женщина.

Я уже хотела предложить Грегу повернуть обратно, как в этот момент перед нами появились три фигуры. Они словно материализовались из тумана. Пара с котом замерла, потом наконец-то до них дошло, что происходит нечто странное, и они почти бегом устремились прочь, волоча на поводке своего вопящего питомца. Грег сделал резкий шаг вперед и встал передо мной. Я узнала давешних «белых воротничков» из кафе.

— Привет, Арно! — невозмутимо сказал Грег. — И вы, ребята! Давно не виделись! Чего хотите?

Арно выступил вперед. Его глаза горели, лицо выглядело хищным.

— Ты на нашей территории, Грег, — сказал Арно. — И мы никогда тебя не задевали. Хочешь, живи в Сохо столько, сколько понадобится. Мы уважаем и тебя, и твоих родичей. Но в этот раз ты нарушил кое-какие правила.

— Вот как? — усмехнулся Грег. — Да я вообще живу не по правилам! И вы это знаете!

— Знаем, — мрачно ответил Арно и сделал шаг вперед.

Я выглянула из-за плеча Грега, и мне не понравилось, как изменилось лицо Арно в этот миг. Оно потеряло человеческий облик, черты словно заострились, рот открылся, выросли клыки, глаза горели яростью. Его товарищи начали обходить нас по кругу. Я знала этот страшный танец вампиров. Они гипнотизировали жертву этим беспрерывным движением, все сужая и сужая круг. Но Грег не мог быть их целью, значит, это была я. Мне стало страшно. Я вдруг поняла, что их трое и навряд ли Грег сможет им противостоять.

— Не делай ошибку, Арно! — грозно произнес Грег. — Это моя девушка!

— Добыча? — уточнил тот и, закинув голову, расхохотался.

— Нет! — ответил Грег. — Ты ошибаешься! О каких правилах ты говорил?

Я поняла, что Грег хочет отвлечь их от меня.

— Да, мы говорили о правилах! — ответил Арно и замер, скрестив руки на груди.

Тут только я обратила внимание, какие у него длинные, загнутые и острые ногти, и снова почувствовала приступ ужаса. Двое других стали кружить медленнее и прислушивались к нашему разговору.

— Во-первых, ты с девушкой, но она не жертва, — продолжил он. — Во-вторых, ты привел на нашу территорию охотника. Он шел за тобой, но, заметив нас, скрылся.

— То, что я с девушкой, — мое личное дело, — сухо произнес Грег.

— Играешь в любовь? — усмехнулся Арно. — Мы наслышаны о твоих развлечениях. Странно, что у столь идеального вампира, как Атанас, есть в семье такой вот странный экземпляр.

— Мы знаем о поверье, — вдруг сказал один из парней и прекратил свой танец.

Он остановился чуть позади Арно и смотрел на нас с Грегом, не моргая. Тут же к нему присоединился третий. Они образовали своего рода треугольник, впереди стоял Арно.

— Все это бред, — добавил третий. — Еще никому из вампиров не удалось пройти обратное превращение.

— Нет никакого смысла, — продолжил второй.

— И мы считаем, что это опасно, — резко сказал Арно. — Подобные опыты разрушают всеобщую силу вампиров. Зачем нам такие устремления? Если ты стал вампиром, будь им! И наслаждайся властью, данной Тьмой.

— Это мое личное дело! — четко произнес Грег. — И я не собираюсь ни перед кем отчитываться, а уж тем более перед вами. Мы из разных семей.

— Хорошо, — неожиданно согласился Арно. — Пусть Атанас сам решает.

— За этим я и приехал сюда со своей девушкой, — сказал Грег, — и не нужно нам мешать. Забудьте о том, что она — добыча. Я уничтожу всякого, кто только подумает об этом!

В его голосе звучали такая сила и угроза, что даже я испугалась. На вампиров его слова тоже, по-видимому, произвели впечатление. Арно приподнял губу и зарычал, но тут же отодвинулся от нас. Оба других отступили вместе с ним.

— А что до охотника, которого я привел на вашу территорию, — заявил Грег, — если вам доставит удовольствие поиграть с ним, то он — ваш.

— Это не семейное дело? — уточнил Арно, и его глаза заблестели.

— Семейное, — после паузы ответил Грег. — Но я дал слово своей девушке, что не буду специально его искать. По той же причине мне не хотелось бы его убивать. А вы можете делать что хотите.

— Это нас устраивает! — радостно произнес Арно. — Дампир опытен и хитер, но нас трое!

— Думаю, для него это будет сюрприз! — жестко проговорил Грег и засмеялся. — Только… — начал Грег, но замолчал.

— Что? — угрожающе произнес Арно и придвинулся к нам.

— Дампир опытен, — продолжил Грег. — Думаю, он засек вас еще в кафе.

— Ты хотел сказать не об этом! — заметил Арно.

— Да, — согласился он. — Не превращайте его в вампира. Пусть умрет с миром.

— Снова ты со своими идеями… — недовольно заметил один из вампиров.

— Это уж как пойдет! — добавил второй.

— Исход охоты всегда непредсказуем, — согласился Арно, — обещать ничего не можем.

Они исчезли. Грег повернулся ко мне, его лицо меня испугало. Он вдруг обхватил меня за талию, прижал к себе и резко взмыл вверх. Я вскрикнула и уткнулась лицом ему в грудь. Мой плащ-накидка развязался, я ощутила, как от стремительного движения он соскальзывает с моих оголенных плеч, и невольно посмотрела вниз. Мы летели вверх между домами, а плащ падал к земле, переворачиваясь в воздухе и мелькая алой подкладкой.

Вдруг Грег плавно опустился на одну из крыш и аккуратно меня поставил. Я судорожно вздохнула. Крыша выглядела как огромная квадратная терраса с каменными перилами. С одной стороны возвышалось что-то типа мансарды с вытянутым овальным окном и узкой дверью. Я увидела несколько кадок с какими-то деревьями, качели между ними, а возле перил два плетеных кресла. Видимо, на этой террасе любили отдыхать жители дома. Я облокотилась на перила. Здание оказалось высоким, и Лондон лежал передо мной как на ладони. Грег обнял меня и прошептал на ухо:

— Прости, если напугал. Но я настолько взвинчен после встречи с Арно и компанией, что взлетел, не задумываясь. Если бы не ты, я бы сейчас гонял стрижом над крышами. Верный способ снять напряжение.

— Где мы? — спросила я.

— Понятия не имею, — улыбнулся Грег. — На одной из крыш Сохо. А вон, видишь, освещенный длинный контур Тауэрского моста.

— Да, — прошептала я. — Даже вижу отражения его огней в Темзе. А это что за огромное освещенное колесо?

— Знаменитый «Лондонский глаз», так его здесь называют. Самое большое в мире колесо обозрения. Если захочешь, можем днем на нем покататься.

Страницы: «« « 12345678 » »»