Я больше не одна Хилл Джерри

Глава Двадцать Пятая

Сьюзан не могла заснуть. Диван казался бугристым. Она ворочалась, пытаясь найти удобное положение, но глаза ее были устремлены в окно. Палатка Шон стояла прямо у дома. Что сделает Шон, если Сьюзан неожиданно появится? Отправит ее обратно? Или пригласит внутрь?

Она никогда не узнает. У нее не хватит смелости сделать первый шаг.

Лиза и не представляет, что она прервала, но Сьюзан и Шон больше так и не смогли побыть наедине. Прежде чем она успела понять, что все ложатся спать, Шон исчезла. И Сьюзан не придумала причины пойти к ней, поэтому она постелила себе на диване и попыталась заснуть.

Шон не спалось. Почему мы сопротивляемся этому? Действительно, почему? Потому что это единственно разумное решение?

Если бы Лиза не вышла в тот момент на террасу, Шон была уверена, что открыла бы Сьюзан свое сердце. Даже сейчас, она ощущала след поцелуя Сьюзан на своей руке, слышала ее порывистое дыхание, видела желание в ее глазах.

Но что это значило? Возникшее притяжение резко захватило их обеих. Она знала, что Сьюзан не может быть готова к таким отношениям. Она размышляла, понимает ли вообще Сьюзан последствия происходящего? И насколько она может быть уверена в своих чувствах? У нее совсем недавно произошли большие изменения в жизни. Ее мир перевернулся. Подобные отношения только добавят проблем, и Шон не хотела быть этому виной.

Нет. Она должна сохранить их дружбу. На этом и нужно остановиться.

Она снова перевернулась, желая, чтобы, наконец, взошло солнце, избавляя ее от этой бессонной ночи.

Сьюзан бродила в темноте, ее взгляд снова и снова притягивала палатка под окнами дома. Это ведь так легко. Но что потом? Разговор? Она не хотела говорить. Она обхватила себя руками, размышляя, что совсем потеряла рассудок. То, о чем она думала, было безумием. Они с Шон создали необыкновенную дружбу. Ради чего рисковать ею? Достаточно ли ее?

Нет. Сьюзан не могла подобрать слова тому, что она чувствовала, но дружбы было уже недостаточно. Она не хотела вешать на это ярлыки. Она не считала себя гомосексуальной. Никогда ранее она не желала физической близости с другой Женщиной. Она честно могла признаться, что это не приходило даже в голову. Нет. Это другое. Все дело в Шон, в ее личности. И уже не важно, что она женщина.

Сьюзан открыла дверь, не успев одуматься. Только стоя у застегнутого входа в палатку, она ощутила захлестнувшую ее тревогу.

— Шон?

Тишина. Затем она услышала Алекса у двери, он вилял хвостом. Звук палаточной застежки показался необыкновенно громким, она запаниковала. Было еще не поздно. Все еще можно убежать обратно в дом.

— Сьюзан? Что случилось?

Сьюзан стояла, не двигаясь, и молчала. Она проглотила комок в горле, пытаясь обрести голос.

— Ничего. И все сразу. Я не могу уснуть.

Шон вышла из палатки, ее босые ноги отражались в мягком лунном свете. Она пригладила волосы рукой, заметив взгляд Сьюзан.

— Хочешь поговорить? — наконец, спросила Шон.

— Поговорить? — Сьюзан нервно улыбнулась. — Это не совсем то, о чем я думала минуту назад.

— Сьюзан… ты не знаешь, что делаешь.

— Мы можем говорить об этом до смерти, Шон. Это не изменит того, что я чувствую. И ты тоже, я думаю.

Шон нервно вздохнула. Затем она нежно коснулась лица Сьюзан.

— Я бы все отдала, чтобы побыть с тобой наедине, — сказала она, кивнув на коттедж. — Если бы мы были одни, мы бы оказались в твоей постели и занимались любовью, — закончила она шепотом. — Ты этого хочешь?

Сьюзан нервно сглотнула. Да. Она знала, что так и было бы, и именно этого она желала.

Она коснулась дрожащей рукой Шон, и их пальцы переплелись. Ее дыхание участилось, а пульс громко бухал в ушах, не оставляя места для мыслей. Она вплотную приблизилась к Шон.

Она заметила, что Шон смотрит на ее губы, и мысленно молила ее о поцелуе. Она подумала, что сойдет с ума, если Шон не сделает этого.

— Пожалуйста, надеюсь, ты не возненавидишь меня за это, — пробормотала Шон.

— Никогда.

Сьюзан почувствовала, как дрожат руки Шон, когда та взяла ее за подбородок. Глаза Сьюзан закрылись сами собой, когда она ощутила теплое дыхание Шон на своих губах. А затем Шон легко поцеловала Сьюзан, так легко, что она подумала, что вообразила все это. Но тихий стон Шон был наяву. Шон снова поцеловала ее, уже настойчивее, и Сьюзан разомкнула губы, прижимаясь ближе, их голоса слились в стоне.

Она вдруг поняла, что была не готова к этому. Ее рассудок закружился вихрем, и Сьюзан подумала, что вот-вот потеряет сознание, когда язык Шон проник в ее рот. Огонь. Каждый миллиметр ее тела был в огне, и на мгновенье она отпустила себя, открыв рот и впуская язык Шон.

Она оттолкнула Шон, изо всех сил стараясь вздохнуть. Ее сердце билось так сильно, почти теряя сознание, Сьюзан схватила Шон за плечи.

— Прости меня, — немедленно отреагировала Шон.

— Нет… это моя вина. Я не знала, что… я не знала, как это будет. Извини меня, — закончила она, убегая в дом, хватая воздух горлом, чтобы восстановить дыхание.

Восстановить? Она чувствовала себя, как будто только что пробежала марафон.

Глава Двадцать Шестая

— Прогулка — это хорошая идея, — сказала Гэйл. — Как ты думаешь, Говард?

— Полагаю, я смогу выдержать недолгую.

Сьюзан переглянулась с Шон. Она размышляла, сходятся ли с Шон их мысли. Позволить всем обогнать их, и под каким — либо предлогом остаться наедине. Им просто необходимо поговорить о вчерашней ночи. Глаза Шон были полны вопросов, как и у нее самой, полагала Сьюзан. Но Лиза уже торопила Шон подняться.

— Ты выглядишь, как будто совсем не спала, — сказала Лиза. — В чем дело? Мама тоже плохо выглядит.

Сьюзан надеялась, что никто не заметит. Она не заснула ни на секунду, переживая эти бесценные моменты у палатки снова и снова, пока мягкий утренний свет не озарил комнату. И теперь она была совершенно изможденной.

Шон не пропустила замечания.

— А ты выглядишь, как после славной ночи. Да?

Сьюзан показалось, что Лиза покраснела. А Шери немедленно вышла из комнаты. Лицо Сьюзан загорелось, что заставило Шон ухмыльнуться.

По дороге в лес Алекс бежал первым. Все решили, что тропинка к станции рейнджеров самая подходящая. Сначала все шли вместе, но потом Сьюзан и Шон отстали. Их глаза постоянно встречались, задавая молчаливые вопросы, их руки соприкасались при ходьбе. Они все замедляли шаг, пока остальные не скрылись из виду.

Это было больше, чем Сьюзан могла вынести.

— Шон? — в ее голосе читалась мольба.

— Я знаю, — прошептала Шон.

Они одновременно остановились, глядя друг другу в глаза. С большим усилием Шон сдерживала свои руки по швам. Глаза Сьюзан манили ее, и когда она опустила взгляд на губы Сьюзан, из них вырвался протяжный вздох.

Их груди вздымались. Шон понятия не имела, где остальные. Но ей было уже не важно.

— Пожалуйста, — прошептала Сьюзан. Она не знала, о чем просит. Весь мир вокруг нее слился в сплошной фон. Существовала только Шон.

— Прошлой ночью… ты бежала от этого.

— Прошлой ночью, я бежала от себя. Я не могу сопротивляться этому, Шон. Я только о тебе и думаю.

Вытянув дрожащую руку, Шон заправила локон за ухо Сьюзан, проведя по ее щеке. Обхватив Сьюзан, Шон уводила ее дальше в лес. Их взгляды снова встретились.

— Пожалуйста, — Сьюзан не была уверена на этот раз, что произнесла это вслух.

Шон коснулась пальцем губ Сьюзан, посмотрев ей прямо в глаза, от чего сердце Сьюзан забилось только сильнее. Она обхватила ее палец губами, не позволяя отдернуть руку. Она слегка коснулась Шон языком. Со стоном Шон отняла руку, но ее взгляд был обжигающим.

— Поцелуй меня, — умоляла Сьюзан.

Губы Шон заражали Сьюзан огнем, которого она раньше не знала. Разомкнув их, она впустила язык Шон.

Сьюзан ощутила непривычную влагу, когда Шон положила руки на ее бедра и притянула ближе, сливая их тела.

Оцепенение покинуло Сьюзан, ее руки скользнули к рукам Шон, оставляя ее сильные плечи. Она крепко прижалась к Шон, их тела прекрасно подходили друг другу. Сьюзан застонала, когда Шон отняла губы. Неровно дыша, Шон уткнула лицо в шею Сьюзан.

— Сьюзан, я не знаю, чего ты хочешь от меня, — ее голос был хриплый от желания.

— Не знаешь?

Сьюзан запустила пальцы в волосы Шон, снова притягивая к себе ее губы. Это все, что требовалось. Она тут же оказалась прижатой к дереву под напором Шон, которая сильным бедром раздвинула ее ноги. Сьюзан была почти в бреду от вожделения, выпуская свой огонь наружу. Когда руки Шон добрались до ее груди, Сьюзан знала, что застонала, но она не могла остановиться. И она не могла сдержать свои руки, которые вытащили рубашку Шон из шорт, ища под ней горячую кожу.

— Быстрей, — выдохнула Сьюзан в губы Шон.

Шон попыталась остановиться. Она говорила себе, что это безумие, но язык Сьюзан заставил ее все забыть. Плоть Сьюзан горела от ее прикосновений, и Шон знала, что как только она дотронется до ее груди, она потеряется. Ее руки уверенно скользнули под лифчик Сьюзан, касаясь пальцами упругих сосков. Теряя рассудок, она хотела, чтобы ее губы оказались на этом месте. Она задрала майку Сьюзан выше, жадно глядя на ее маленькую грудь.

— Боже, да, — простонала Сьюзан. Она притянула губы Шон к своей груди. Ее колени подкосились, когда они сомкнулись на ее соске, нежно посасывая его.

— Мама? Шон?

Голос Лизы проник сквозь желание Сьюзан, но она застонала, когда Шон отпрянула. Их дыхание было как после гонки, а глаза безумными.

— Сьюзан…

— Я хочу тебя, — прошептала Сьюзан. — И не смей говорить, что ты сожалеешь.

— Я не сожалею, — произнесла, она скорее для себя, — я хочу заняться с тобой любовью.

— Нам нужно остаться наедине, Шон. Я сойду с ума, если у нас это не случится.

— Я знаю. Я тоже этого хочу.

— Мама?

Наконец, они отступили друг от друга. Сьюзан указала на Шон.

— Твоя рубашка.

— Твоя тоже.

Они быстро заправили майки обратно в шорты, не сводя глаз друг с друга. Алекс нашел их прежде Лизы, и они вернулись на тропинку, когда дочь появилась.

— Что случилось? — она уставилась на мать, затем на Шон.

— Мы были… мы думали, что…

Глаза Сьюзан были спокойными, когда она посмотрела на Лизу.

— Мы видели оленя. И хотели посмотреть поближе.

— Ага, понятно. Оленя, — Лиза долго смотрела на мать. — Бабушка подумала, что что-то произошло.

— Все хорошо. Ничего не случилось, — ровно произнесла Сьюзан.

Лиза переводила взгляд с матери на Шон и обратно.

— Ну, так вы идете или как?

Сьюзан осмелилась посмотреть на Шон, и легкая усмешка заиграла на их лицах. Она почувствовала облегчение. Как близки они были к поимке? И как она смогла бы объяснить все это Лизе?

Они следовали за Лизой по тропинке, на этот раз, стараясь держать дистанцию.

— Это были прекрасные выходные, но мне нужно ехать, — Шон ощутила на себе глаза Сьюзан, но у них не было возможности даже поговорить, а тем более побыть наедине. Но так лучше. Если бы это случилось, Шон была уверена, что они бы обе пожалели об этом завтра.

— Нам тоже нужно собираться, — сказала Гэйл. — Мы очень хорошо отдохнули.

Затем она повернулась и тихо сказала Шон:

— Может, потому, что не было Рут.

— Гэйл! — в шутку запротестовала Шон.

— Ох, она иногда такая консервативная.

— О чем вы двое шепчетесь? — спросила Сьюзан.

— Ни о чем, дорогая. Просто обсуждали, какие были прекрасные выходные. Твоему отцу очень нужно было отдохнуть.

— Да. Он хорошо выглядит, — но Сьюзан смотрела на Шон. — Ты уезжаешь?

— Да.

Сьюзан хотела попросить ее остаться чуть подольше. Хотя бы, пока все не разъедутся. Им нужно поговорить. Так много произошло между ними в эти выходные, но не было времени обсудить это. Не совсем то. Но что тогда? Как она и сказала, они могут говорить об этом до самой смерти, и это не изменит того, что случилось между ними.

— Шон, еще раз спасибо за билеты на фестиваль. Нам обязательно понравится, — поблагодарила Лиза.

— Я надеюсь, — Шон положила руку на плечо Шери. — Было приятно познакомиться. Надеюсь, мы еще увидимся.

— Я тоже. Может, мы поужинаем втроем на неделе.

— Конечно. Позвоните мне. У Лизы есть мой номер.

— Я провожу тебя, — предложила Сьюзан.

Они решились заговорить, только дойдя до фургона.

— Шон, я не хочу, чтобы ты уезжала.

— Я не могу остаться, Сьюзан. Если я останусь…

— Я хочу тебя, — прошептала Сьюзан. — Я больше не могу с этим бороться. Я не хочу с этим бороться.

Шон не ответила. У нее не нашлось слов. Она притянула Сьюзан в свои объятия, их тела крепко прижимались друг к другу — было не важно, смотрит ли кто.

Сьюзан отпрянула, избегая губ Шон.

— Не уезжай. Пожалуйста?

— Я боюсь, — призналась Шон.

— Ты боишься? Это я брожу в неведении.

— Я не хочу… я не хочу потерять то, что у нас есть, Сьюзан. У меня никогда не было… друга… вроде тебя. Если мы остановимся сейчас, если забудем, что случилось…

— Не смей, — ее голос превратился в шепот. — Не смей врываться в мою жизнь, заставлять в меня так чувствовать, заставлять меня хотеть тебя… а потом уговаривать все забыть. Не смей так поступать со мной.

— Я не хотела этого, Сьюзан. Я хотела друга, — настаивала

— Шон.

— У тебя есть друг, — Сьюзан крепко схватила руки Шон, впиваясь в нее своими голубыми глазами. — Но когда я закрываю глаза ночью, я вижу тебя, хочу тебя. Я представляю твои руки на мне. Я представляю, как трогаю тебя, — прошептала она.

— Не делай со мной этого, — голос Шон стал хриплым от желания.

— Я никогда не думала, что буду умолять другую женщину заняться со мной любовью, — пробормотала она. Но, наконец, выпустила руки Шон. — Тогда беги от этого, — сказала она. — Это я должна убегать, ты знаешь. Я должна быть чертовски напугана, но все о чем я могу думать, это быть с тобой.

Шон помотала головой, борясь с желанием сказать то, что она хотела. Сьюзан не представляет, о чем просит. Она понятия не имеет, как изменится ее жизнь. Но Шон знает. Она понимает, что Сьюзан возненавидит ее за это. Вся ее жизнь изменится, и это будет полностью ошибкой Шон. И возврата уже не будет.

Но эти глаза. Шон заглянула в них и почти сдалась. К черту все, хотела она сказать. Просто возьми, что она предлагает. Ты же хочешь этого, ты знаешь. Ты так долго ждала этого. Внутри Шон разразилась война, пока Сьюзан, наконец-то отвернулась.

— До свиданья, Шон. Приезжай, когда сможешь поговорить.

Шон не могла дышать, но она захлопнула дверцу фургона, ставя точку. Так лучше. Они друзья. Этого достаточно.

Глава Двадцать Седьмая

Сьюзан сменила кровать на диван. Она думала, что знает, что такое одиночество. И что такое разбитое сердце. Она полагала, что нет ничего хуже, чем когда она застала Дэйва в постели с другой женщиной.

Но боль, которая поселилась в ее сердце теперь, была невыносима. Разрушила ли она их дружбу? Толкнула ли Шон слишком далеко? Неужели она неправильно поняла ее?

Нет. Глаза Шон слишком много рассказали. Сьюзан ясно читала каждое выражение Шон, но казалось, она гораздо лучше справлялась со своим желанием, чем Сьюзан. Сама она не могла сдерживаться. Один взгляд в глаза Шон, одно касание. Этого хватало. Сьюзан была готова бросить все ради одной ночи с Шон.

Но что потом? Что она об этом знала? И почему сейчас? Разве недостаточно Лизы? Как она может думать об отношениях и сексуальной связи — с другой женщиной, когда ее собственная дочь боролась со своей ориентацией?

Но все. Лиза больше не сопротивлялась этому, она приняла себя. Теперь была очередь Сьюзан понять, все дело в Шон или вообще в женщинах? Или в Дэйве? Мог ли их брак с Дэйвом и его развязка подтолкнуть ее к этому?

Все что угодно, но дело было в самой Шон. Сьюзан тянуло к ней с момента их встречи. Она не должна была приглашать совершенно незнакомого человека на ужин в первый же день. И как случилось, что они стали друзьями. Они жили в двух разных мирах. Но в Шон было что-то притягательное. И когда они переступили барьеры, все встало на свои места.

Даже теперь, когда Сьюзан чувствовала эту боль в сердце, одна мысль о глазах Шон, ее лице, присутствии, согревали Сьюзан. Она не хотела вспоминать короткие моменты в лесу или у палатки, когда они отпустили себя, поддались своей страсти… когда Шон, наконец, показала свои истинные чувства. Как они были так близки. Когда губы Шон ласкали грудь Сьюзан, она почти теряла сознание. Она знала, что Дэйв за все годы брака никогда не доводил ее до этого состояния. Она никогда не теряла контроль с Дэйвом. Никогда.

Было уже воскресенье. И даже к среде Сьюзан не смогла забыть губ Шон, ее поцелуев, как будто это было вчера.

Глава Двадцать Восьмая

Алекс старался не отставать, когда Шон неслась на полной скорости. Каждый день она бегала. Так быстро, как могла. Но не важно, как быстро она бежала, она не могла убежать от Сьюзан. Она была рядом — ее глаза, лицо, голос. О Боже, и ее прикосновения.

Шон замедлила бег. Она потерялась. Потерялась в воспоминаниях. Наконец, она остановилась, наклонившись, она пыталась обрести дыхание. Алекс присел за ней, бессильно свесив язык.

— Прости, приятель, — пробормотала Шон.

Дорога домой была медленной, на автомате, Шон не замечала окружающего мира, все ее мысли были обращены к Сьюзан. Сьюзан оставила мяч на стороне Шон. Следующий шаг оставался за ней. И ей нужно было поехать к Сьюзан. Если она осмелится.

От этой мысли ее бросило в дрожь. Достаточно одного прикосновения Сьюзан, чтобы Шон потеряла последний контроль. И она знала, что не сможет его вернуть. И что потом? Достаточно ли одного раза? Достаточно ли этого для Сьюзан?

Может, потому что был четверг, Сьюзан удивил звук хлопнувшей дверцы машины. Она вышла из дома, и ноги застыли сами собой, когда Сьюзан увидела Шон, в сомнениях стоящую у фургона. Сердце Сьюзан забилось и сжалось в груди. Она приехала. Наконец-то.

Их глаза встретились, и Сьюзан не была готова к тому, что почувствовала в этот момент. У нее перехватило дыхание. Может быть только одна причина, почему Шон здесь. И Сьюзан не сомневалась, что хочет именно этого. Безумно.

Шон стояла неподвижно.

Сьюзан медленно спустилась по ступенькам, не сводя глаз с Шон.

Шон открыла рот, чтобы что-то сказать, но мысль ускользнула от нее, когда Сьюзан оказалась рядом. Глаза. Они смотрели ей в самое сердце, и Шон теряла свои барьеры. Больше не было места спрятаться, и она знала, что Сьюзан видит все.

— Пройдем в дом, — наконец, предложила Сьюзан почти шепотом.

— Нам надо… поговорить, — слабо пробормотала Шон.

— Позже. Пойдем.

Когда Шон нервно выдохнула, Сьюзан прошептала:

— Пожалуйста.

Сьюзан заметила, как потеплели глаза Шон, и, быстро взяв ее за руку, потянула в коттедж. Не обратив внимания на Алекса, они закрыли дверь перед его носом.

Сьюзан слышала свое быстрое дыхание. Шон была одета в узкие спортивные шорты, и Сьюзан оценила ее крепкие бедра. Но она заставила себя поднять глаза и посмотреть на лицо Шон.

Она заворожено следила, как разомкнулись губы Шон, чтобы она облизала их языком. В ее глазах Сьюзан увидела отражение желания.