Технократ Аксенов Даниил

Глава 22

Диверсант

Шпионов нужно ловить до того, как они выведают ваши планы по их поимке.

Советник императора Фегрида Енарст удобно расположил свою длинную и седую бороду на животе. Советник сидел в карете, подъезжающей к границе с Уларатом. Мысли старого политика были неторопливы, и ничто не могло их сбить с пути.

— Нам нужна хотя бы часть шахт, — напутствовал Енарста Мукант. — Ничего, кроме шахт. Постарайся мягко отстранить Нермана от переговоров, не ссорься с ним. Если король захочет каких-то выгод для себя лично, то на мелкие соглашайся, а крупные оставь мне. Если Фегрид получит шахты, то сможет одарить Раниг даже землей. Я Нерману и флот дам, о котором он просил. Бесплатно. Просто подарю. Главное — сам проведи переговоры с императором.

Енарст понимал Муканта: тот стремился к скорейшему миру со всеми, потому что еще не разобрался в недавнем заговоре и не хотел закончить, как Аретт.

В опытной голове советника, несмотря на тряску, рождались замечательные схемы отстранения могущественного короля от переговоров. Эти политические шаги были проверены временем и сулили полный успех. Енарст даже не догадывался, что вскоре все его умение выступит не против хитрости Нермана, а всего-навсего против славолюбия Аррала, о которое и разобьется.

Тем временем в городке, окруженном загадочным туманом, разворачивались любопытные события. Фегридцы обходили дома с целью поиска «подозрительных лиц», но при этом сами не знали, как подозрительные лица должны выглядеть. Все уларатские ишибы были переписаны и напуганы обещаниями допросов. Король Нерман долгое время находился рядом с домом коменданта, а потом якобы заперся в кабинете дворца и приказал никого не пускать. К дому коменданта были приставлены для охраны шестеро гвардейцев (двое около входной двери, остальные — по периметру) и трое ишибов, совершающих обход вокруг здания. Но этим дело не ограничилось. На площадь перед домом коменданта было строжайше запрещено ступать всякому без специального разрешения Верховного ишиба Аррала (который, впрочем, тоже заперся вместе с королем). Даже фегридские офицеры с недоумением смотрели на пустую площадь, заглядывая через плечи королевских гвардейцев. Шенкер же в ответ на все вопросы демонстративно разводил руками, как бы показывая, что сам не понимает, что происходит.

По всем расчетам, солнце уже должно было клониться к закату, но городок был все так же освещаем тусклыми всполохами облака. Горели светильники, и общая видимость оставляла желать лучшего. Создавалось впечатление, что раннее утро или поздний вечер внезапно полюбили этот населенный пункт и решили задержаться в нем подольше.

Однако на третьем этаже дома коменданта царило некоторое оживление. Едва слышное, проявляющееся лишь в шорохах, покашливании и нетерпеливом шепоте.

— Ну что там? Никто не идет? — спрашивал хорошо поставленный баритон, по всей видимости привыкший командовать.

— Пока все тихо, твое величество, — отвечал чуть хриплый голос, похожий на голос Иашта.

— Жаль… мне уже тут надоело сидеть.

— Мне тоже. Может быть, твое величество ошибся и этот «наводчик» не настолько умен? — Третий голос был тонок, с оттенками ворчливости. — А то сидим тут, ждем умника, который пройдет через кордоны, как горячий нож сквозь масло, а он на самом деле полный осел!

— Не будь пессимистичным, Аррал, — отвечал баритон. — Ослов на такие должности не назначают. Думаю, что уже скоро. Возможно, мы погорячились с такой сильной охраной, но нельзя допустить и толики подозрений. К тому же наводчику мог понадобиться инвентарь. Требуется время, чтобы его добыть.

— Какой инвентарь, твое величество?

— Реквизит. Как у бродячих артистов.

— Кхе…

Время тянулось медленно. Комната, где находились обладатели загадочных голосов, была освещена лишь светом с улицы. Окно было открыто наполовину: лишь одна створка располагалась на своем месте, а другая исчезала в темноте комнаты.

— Бежит… наш гвардеец… Октейст, — послышался шепот Иашта.

Баритон промолчал. В охрану дома были выбраны лишь представители древних ранигских родов, а площадь сторожили все остальные. Октейсту, столь хорошо проявившему себя в деле заманивания Олеана в ловушку, король пообещал долгожданный офицерский чин, но без возможности отставки. Нерману были нужны верные, проверенные люди, и сейчас бывший сержант исполнял обязанности связиста между наружным оцеплением и неким ответственным за охрану ишибом, якобы находящимся в доме.

Вскоре торопливые шаги гвардейца застучали по лестнице, и дверь в темную комнату приоткрылась.

— Твое величество, — зашептал Октейст, — угольщик желает пройти в дом. Говорит, что всегда в это время подвозит уголь господину коменданту. Ночи ведь холодны.

— Тележка при нем? — оживился Аррал. — Реквизит?

— Угольщик настоящий? — спросил баритон.

— Выглядит настоящим, твое величество. Нужно проверить?

— Нет. Угольщики входят через черный ход, не через парадный. Его впустить, но провести по краю площади, чтобы к парадной двери не приближался. Иашт, встреть его внизу. Пусть разгрузится и сразу уходит. Пока угольщик не уйдет, ни о ком не докладывать.

— Настоящий? — разочарованно процедил тонкий ворчливый голос, когда Иашт ушел. — А как же реквизит?

— Спокойствие, Аррал, дело близится к завершению. Угольщик и есть реквизит.

— Это как, твое величество?

— Ну в чем необходимость именно сейчас прийти угольщику? — терпеливо ответил баритон. — Он мог бы и подождать, если площадь закрыта, но нет! Он ведь наверняка не герой, а идет, якобы проявляет заботу, и именно в дом коменданта, никуда больше, хотя еще несколько больших домов в оцеплении. Скорее всего, его попросили прийти, даже заплатили за это. И кто-то ждет его неподалеку, чтобы он рассказал, что тут и как. Тихо или что-то происходит.

— Так нужно брать!

— Не нужно, Аррал. Вот представь, к нему подошел кто-то в плаще, лица не видно, голос изменен, сулит деньги… Что угольщик нам расскажет? Ничего. Мы лучше здесь подождем, а угольщик поведает кому надо, что тут тихо и спокойно.

Вскоре посетитель покинул дом, а Иашт вернулся на место. Однако прошло совсем немного времени, как Октейст опять прибежал.

— Твое величество, — сообщил он замершему от предвкушения встречи с «наводчиком» королю, — прибыл фегридский имис с предписанием от Шенкера забрать шесть клинков.

— Каких клинков? — удивился король. — Зачем они Шенкеру? Предписание-то подлинное?

— Отпечаток истинной ти советника, — подтвердил гвардеец. — А клинки вывешены в доме на стенах. Зачем они понадобились господину советнику, неизвестно.

— Клинки вынести и передать в руки. Имис в дом не звать, — разочарованно распорядился король и недовольно пробурчал: — Вот Шенкер тоже нашел время…

Октейст сделал несколько шагов вниз по лестнице, как баритон остановил его:

— А эти клинки где висят, собственно?

— В приемной, но высоко, под самым потолком.

— Стой! Приказ меняется. Имис пригласи в дом. И, конечно, через парадную дверь.

— Слушаюсь! — Октейст судорожно вздохнул, повернулся и помчался выполнять приказ.

— Готовьтесь, господа, — распорядился король. — Этого имис брать живьем, и только живьем. Лучше внезапно оглушить. Сразу, как только войдет в дом. Если все пройдет хорошо, наша помощь не понадобится.

— А вдруг он настоящий, твое величество? — осторожно спросил Иашт. — И советник на самом деле поручил ему забрать клинки?

— Ничего, Шенкер простит, — ответил Михаил. — Сам виноват — мог бы и подождать с этим. Но то, что клинки висят в приемной и любой о них знает, наводит на подозрения. Пойдемте вглубь, нужно освободить эти комнаты. Другие тоже пусть переходят. Создадим ощущение пустоты. Иашт, иди вниз и встречай гостя.

По поводу дальнейших событий все гвардейцы, стоящие на площади в оцеплении, были единодушны в оценке: «Неожиданно и очень прискорбно».

Сначала все выглядело буднично: невысокого роста имис, одетый в неприметный серо-коричневый камзол, в сопровождении Октейста подошел к дому коменданта и вошел внутрь. Двое из трех ишибов охраны, патрулирующих периметр, последовали за ним. Октейст сразу же вышел, направляясь на свое место на площади, и тут раздался взрыв.

Дом коменданта вздрогнул и разделился на две половины: фасад грузно осел, а задняя часть осталась стоять, зияя ячейками комнат.

Прямо из окон соседних зданий начали выпрыгивать ишибы, сидящие в засаде. Они неслись к облаку пыли, размывшей и без того темные контуры дома коменданта.

Крики «Где король?», «Что с его величеством?» вскоре поутихли. Нерман оказался в задней части дома, менее пострадавшей. Король вновь предстал перед публикой со всклокоченными волосами и в пыльной одежде — уже в который раз за последнее время. Если бы Михаилу раньше сказали, что доля короля не щеголять в роскошных платьях, а регулярно вываливаться в грязи, то он бы сильно подумал, нужна ли ему такая работенка.

— Где Иашт? Сколько пострадавших? Раскапывайте!

Ишибы и часть гвардейцев из оцепления поспешили выполнить приказ. Завалы разобрали быстро. Были найдены четыре трупа ранигских солдат и ишибов, разорванный на части труп имис и тяжело раненный Иашт. Остальные отделались относительно легко.

— Да что это такое?! — Аррал хлопотал вокруг своего давнего приятеля Иашта, помогая остановить кровь, льющуюся из глубокой раны в животе.

— Передайте его лекарям, — распорядился король, бросив лишь взгляд на Иашта, которого выволокли из-под упавшей стены и положили прямо на землю перед домом. — Пусть четверо ишибов неотлучно будут с ним. Аррал, останься, ты нужен мне.

— Что произошло, твое величество? — Верховный ишиб задал вопрос, который интересовал всех.

— Я не совсем понимаю, — признался король, осматривая белый скол разрушенной стены. — Думаю, что это взрывающийся амулет типа наших гранат. Но что привело его в действие и зачем? Да и вообще откуда он взялся? Имис его принес с собой? Возможно… Октейст, проследи, чтобы нашли голову этого имис. Его нужно как-то опознать. И что с нашим амулетом, Аррал? Он все-таки испорчен? Поднимись и проверь, все ли по-прежнему, не начало ли облако вновь сжиматься.

Михаил оставался на разборе завалов до последнего, а потом вернулся в императорский дворец вместе с Арралом и Шенкером. Король не переодевался, а тяжело опустился в роскошное кресло, обитое красным бархатом, стоящее во главе стола. Двое приближенных уселись рядом. Им на пути в кабинет встретилась Илания в обществе Мадеи, но от девушек просто вежливо отмахнулись.

— Пришло время подвести итог, — без паузы, уставшим голосом сказал король, облокотившись на стол. — Наше положение не столь плачевно, как было раньше, но и благоприятным его не назовешь. Туман понемногу отступает — это хорошо. Думаю, что через два-три часа мы от него избавимся. Наверное, второй амулет разрушен… возможно, диверсант носил его с собой. Плохие новости в другом — мы по-прежнему ничего не знаем о том, кто вызвал туман и зачем. Шенкер, что там с головой имис?

— Ее пока не опознали, твое величество, — ответил советник, в задумчивости прикасаясь рукой ко лбу. — Я приказал немедленно доложить, если хоть что-то станет известно. Он не из наших. Да и вообще смугловат, не похож ни на фегридца, ни на коренного уларатца. Напоминает выходца с Востока. Тут есть несколько таких — их привечает Мадея, невеста императора. Но уларатцы тоже отказываются признавать в нем своего.

— С уларатцами мы отдельно поговорим, — резко произнес король. — Из города никого не выпускать, пока не решим несколько вопросов. Но, допустим, уларатцы не лгут и это — пришлый. Допустим даже, он — не имис, а только выдавал себя за имис. Такое возможно, Шенкер?

Советник сначала решительно помотал головой, но потом на мгновение задумался и слегка пожал плечами:

— Не знаю, твое величество. Это сложно.

— Очевидно, сложности наших противников не пугают, — с горькой иронической усмешкой ответил король. — Итак, начнем сначала. Что мы имели? Амулет, управляющий загадочным и смертоносным объектом. Амулет сначала хорошо работал, а потом перестал. Я предположил, что появился другой амулет такого же типа.

Аррал и Шенкер согласно кивали.

— Потом я поставил себя на место неизвестного диверсанта, — продолжал король. — И решил, что на его месте непременно постарался бы уничтожить первый амулет, а второй спрятать получше и довести дело до конца. Здесь, господа, прошу обратить особое внимание: до нас никто и ничего о подобных катаклизмах не знал, но катаклизмы были. Получается, что абсолютно все свидетели подобного просто-напросто погибали. Отсюда простой вывод: нас всех нужно уничтожить во что бы то ни стало во избежание разглашения. И чем раньше, тем лучше.

Аррал и Шенкер переглянулись.

— Поэтому я решился на засаду, — говорил Михаил, чертя пальцами на столе невидимые линии. — Думал так: если оцепить площадь и близлежащие дома, то наш герой вскоре постарается прокрасться к амулету поближе, чтобы его уничтожить. Со средним абом для гарантированного уничтожения нужно каких-то пять — десять метров и немного времени. Диверсант клюнул. Он подкупил угольщика, разузнал через него, что все тихо, а потом внаглую пошел сам под видом имис и с твоим поддельным приказом, Шенкер. Кстати, возможность подделки наводит на дополнительные размышления. Лже-имис вошел в дом, сопровождаемый Иаштом, двумя ишибами и гвардейцем. Иашт рассказал, что они действовали по плану: попытались гостя оглушить, но сразу же произошел взрыв. Иашт при этом клянется, что имис ничего не заподозрил. Вопрос: как получился взрыв?

— Амулет, — сказал Шенкер.

— Амулет, — подтвердил король. — Но как, если имис или лже-имис ничего не заподозрил?

Советник откинулся на спинку стула и посмотрел в потолок. Аррал, напротив, придвинулся поближе к столу.

— Кхе… Кажется, я знаю.

Михаил с интересом посмотрел на своего учителя. Тот не стал затягивать с ответом.

— Амулет был уже готов взорваться, — пояснил Верховный ишиб, степенно приглаживая бородку, — но имис удерживал его от этого усилием воли. Как только имис потерял сознание… взрыв.

Аррал красноречиво развел руками, но королю этот жест не показался забавным. Михаил думал о том, какие силы вступили в игру, если у них предусмотрен механизм самоликвидации шпионов. Эта мысль насторожила короля едва ли не больше, чем облако. Секрет амулета, вызывающего загадочный туман, допустим, мог оказаться в чьих-то руках случайно и прийти из старины глубокой (тут еще нужно расследовать, из какой именно старины). Владельцам секрета, например, не понравился Олеан, или Нерман, или оба, вместе взятые. Неизвестные решили убрать наиболее выдающихся великих ишибов вместе со свитой. Убрать высокопрофессионально! Но зачем? Если ранние выводы Михаила были верны, то картина получалась зловещей.

Раздался стук в дверь, и в комнату осторожно вошел ишиб королевской охраны.

— Твое величество, прибыл Октейст с двумя имис. Они принесли голову. Говорят, что должны кое-что сообщить.

Шенкер, встревоженный последними событиями, приказал приставить сильную охрану к найденной голове диверсанта во избежание ее исчезновения или других неожиданностей. Советник все еще подозревал, что у лже-имис могли быть сообщники.

— Пусть заходят, — распорядился король. Приказ Аррала никого не пускать все еще действовал.

Октейст выглядел ликующим. Он нес поднос, закрытый алым платком, с таким видом, словно в его руках была утерянная древняя корона Ранига. Гвардеец аккуратно поставил поднос на стол, поправил свой синий плащ и сдернул платок. Имис молча застыли рядом.

Перед присутствующими лежала голова с криво оторванной шеей. Правое ухо отсутствовало, вместо затылка было кровавое месиво, но в целом лицо не пострадало. Голова принадлежала смуглому человеку с тонкими чертами лица и иссиня-черными волосами.

— Твое величество, вот! — Октейст радостно показывал на выбритую щеку покойного. — Это я нашел! Просто подумал, если его никто не может узнать, то, наверное, он — ненастоящий!

— Что «вот»? — переспросил король, который не видел ничего необычного. Михаил сам назначил сына тагга ответственным за хранение головы. — Почему ненастоящий?

— Ну, он не тот, кем кажется, — пояснил Октейст, словно удивляясь, что его не понимают. — Вот же!

— Говори толком наконец! — грозно произнес Аррал.

Гвардеец собрался и попытался доложить как положено.

— Твое величество, господин Верховный ишиб, господин советник, человек, выдававший себя за имис, был вовсе не смугл. У него очень белая кожа, если хорошенько потереть или смыть грим.

Шенкер вскочил и подбежал к голове, король прикрыл рукой глаза.

— Эльф, — выдохнул Аррал, тоже приподнимаясь.

— Надеюсь, не наш? — Михаил быстро опомнился. — Не из моего отряда?

— Вроде бы ни на кого не похож… — Верховный ишиб пристально разглядывал голову, буквально нос к носу.

Король встал и подошел поближе. Действительно, если убрать темный цвет кожи, то получался самый настоящий эльф.

— Кто еще знает об этом? — поинтересовался Михаил.

— Никто, твое величество, — ответил Октейст, удивленный мрачным тоном короля. — Только я и охрана.

— Категорически запрещаю разглашать, — хмуро сказал король. — Это относится ко всем. Даже к тебе, Шенкер.

— Но…

— С Мукантом я сам поговорю. Пошли ему отчет в общих чертах, поинтересуйся здоровьем и намекни, что пора выздоравливать. Тут такое дело, что нужно действовать тайно и быстро. — Михаил, как обычно, излагал одну явную причину, а в уме держал еще парочку неявных. Королю очень не хотелось столкнуться с расистскими настроениями, направленными против союзников-эльфов. — Да, Октейст, ты молодец. Хвалю. Держи глаза широко открытыми — и достигнешь высот. Аррал, допроси всех наших эльфов. Каждого! Знает ли он убитого. Остальным — все силы на то, чтобы узнать, откуда диверсант прибыл и где остановился. Поспрашивайте местное население, трактирщиков, но избегайте слова «эльф». А пятно на щеке замазать!

Глава 23

Стела

Памятник — лучшая благодарность!

Речь одного философа на открытии роскошного посмертного памятника коллеге, который умер в нищете

Советник императора Фегрида Енарст подъезжал к главным воротам городка, в котором когда-то была ставка императора Уларата, а сейчас обосновался король Ранига Нерман. Охрана, опросившая местных жителей, сообщала советнику, что с городком не все ладно. Совсем недавно его окутывал какой-то туман, абсолютно непроницаемый ни для тех, кто хотел войти, ни для тех, кто собирался выйти. Енарст настороженно относился к таким удивительным известиям, но внимательные глаза советника подмечали и слишком большой поток людей на дороге, и суетливость на их лицах, и даже крепостные стены со следами ограниченных разрушений, словно спятивший великий ишиб долго и целенаправленно бил в одно и то же место.

Карета императорского посланника въехала в ворота с большим трудом. Городская стража осмелилась усомниться в грамоте, подписанной Мукантом собственноручно! Королевский ишиб, при полном попустительстве стоящего рядом имис, вертел императорскую грамоту и так и сяк, разве что не пробуя на зуб. Когда советник вспылил и потребовал обуздать неуместное рвение, между ишибом и имис состоялся любопытный разговор.

— Это точно он? Его на самом деле зовут Енарст? — Немолодой ишиб в синем халате обратился к имис с таким видом, словно выглядывающий из окна советник не мог слышать их разговора.

Енарст задохнулся от оскорбления, но ответ имис еще больше потряс его.

— Похож… да, определенно похож. Правда, мне казалось, что борода у него была длиннее… А остальное все на месте… кажется… — Молодой имис со щегольскими усиками и в светло-сером камзоле был одним из приближенных Шенкера, советник легко узнал его.

«Это заговор. — Первая мысль Енарста была весьма предсказуемой. — Нерман и Шенкер вступили в заговор против законной власти и приказали своим людям валять дурака».

Но лица обоих — ишиба и имис — были настолько серьезны, что поколебали уверенность советника в своих выводах.

— Бороду, конечно, можно сбрить… — говорил ишиб чрезвычайно рассудительным тоном, что для взвинченного Енарста звучало как фарс. — Это не доказательство. Но, с другой стороны, зачем императорский советник будет брить свою бороду? Он же выращивал ее много лет!

Имис, к вящему ужасу посланника, утвердительно закивал.

— Мне это тоже кажется подозрительным. Командующий приказал всех подозрительных проверять с пристрастием и непременно скрести лица на предмет грима.

— Да что вы себе позволяете?! — Енарст попытался привлечь к себе внимание разгневанным шипением.

— Он нервничает, — сказал ишиб, показывая пальцем в сторону золотистой кареты.

— Нервничает, — согласился имис.

— Его величество приказал всех нервничающих выявлять особо и подвергать допросу.

— А также непременно скрести лица на предмет грима, — бесстрастно добавил имис.

Тут-то Енарст и вспомнил, что около года назад запретил своему племяннику жениться на сестре этого самого имис.

— Хватит! — Советник собственноручно распахнул дверь и грузно вылез из кареты. — Что за ерунду вы тут несете?! Я желаю поговорить с Шенкером! И немедленно!

Ишиб и имис озабоченно переглянулись.

— Этого никак нельзя, господин советник. Король приказал сначала убедиться в подлинности лиц и документов, а уж потом пускать в город.

— Но императорский приказ подлинный! — Глаза Енарста начали наливаться кровью.

— Мы это непременно установим, господин советник. А то у нас тут всякое творится…

Неизвестно, чем бы закончилось дело, однако, на счастье Енарста, к воротам подошел еще один имис, который безоговорочно узнал советника. И после небольшого, но оживленного обсуждения ожидаемой длины бороды нелепый кошмар закончился и полномочный посланник императора получил право на въезд в городишко.

Енарст рвал и метал. Он сел обратно в карету и уже продумывал гневную речь, которую обрушит на короля Ранига, заклеймив нерадивых подданных-шутов и потребовав их примерного наказания.

Карета резво выехала на главную улицу, ведущую прямо ко дворцу, промчалась пару кварталов и внезапно остановилась. Советник подождал немного, а потом крикнул охране:

— Что там? Почему не едем?

Вперед метнулся охранник-ишиб, но сразу же вернулся.

— Господин советник, впереди стоят кареты и повозки. Говорят, что Верховный ишиб Аррал перекрыл дорогу и что-то там лично измеряет. Будет приказание проверить?

— Я сам проверю, — сквозь зубы процедил Енарст. Его злость требовала выхода, и советник решил прогуляться.

Он получше запахнулся в серебристо-белый халат и быстрым шагом направился вдоль открытых и закрытых карет, чьи владельцы почему-то никуда не спешили, а смиренно ждали, ведя друг с другом светскую беседу. Советник подивился такому поведению дворян, но задерживаться не стал, а устремился вперед вдоль по широкой улице, украшенной вывесками торговцев тканями и драгоценностями.

Когда Енарст достиг самой первой изящной синей кареты, в которой сидела дама неопределенных лет и методично обмахивалась веером, взору советника открылось интересное зрелище. Прямо посредине улицы, на большом пятачке, свободном от всяких повозок, стояли два человека. Один из них, низенький, был одет в ослепительно-золотистый халат, а другой, повыше, — в простой удобный желтоватый камзол. Эти двое загораживали проезд без всяких видимых причин.

Ситуация была настолько удивительна (ведь парочке ничего не стоило сдвинуться немного к обочине и пропустить транспорт), что Енарст подошел поближе, чтобы послушать, о чем таком важном они говорят.

— Барьельф или стела должны быть здесь! — Невысокий человек показывал на стену ближайшего дома сухонькой рукой. — Лучше — большая стела. Чтобы ее было видно всякому, кто направляется ко дворцу!

— А может быть, переместим к воротам, господин Верховный ишиб? — подобострастно спрашивал человек в камзоле. — Чтобы ее мог видеть каждый въезжающий в город?

— Нет, нет и еще раз нет! — Собеседник, в котором советник без труда узнал Аррала, замотал головой. — Я ведь очень скромен, скульптор. Стела будет здесь. Ты понимаешь?

— Да-да, — подтверждал человек в камзоле.

— Но хорошо, что напомнил и о том месте… — задумчиво пробормотал Верховный ишиб. — Может быть, туда мою скульптуру в полный рост?.. Или в два роста?.. Гм… ладно, подумаю. А пока вернемся к стеле. На первом плане должен быть я. Вот прямо в этом халате. Понял?

— Да-да.

— Чуть сбоку и сзади — король. Он наклонился и прислушивается к моим мудрым советам о том, как нам избавиться от ужасного тумана. А все остальные — на заднем плане. Туда поместишь Шенкера, каких-нибудь великих ишибов… ну, сам подумай… Олеана не забудь. А по центру — только я. Из моих рук вылетают молнии, глаза смотрят мудро и всепонимающе, а под моими ногами помести надпись: «Аррал спасает город и своего короля!» Просто и со вкусом. Без всяких эпитетов, но большими буквами. Текст должен легко читаться, никаких завитушек! Чтобы сразу все осознали, насколько я скромен. Понятно?

— Да-да, — энергично кивал скульптор.

Енарсту все отчетливее казалось, что он попал в очень странное место. Но его мысли не успели оформиться надлежащим образом, когда советника заметил Аррал.

— А, господин Енарст! — радушно воскликнул Верховный ишиб. — Какими судьбами?

— Господин Верховный ишиб! — Советник не был расположен к дружескому общению. — Я здесь по личному поручению императора. Меня встретили очень плохо! А между тем его величество передает все полномочия по проведению переговоров с Уларатом в мои руки! И я хотел бы знать…

— Прости, ты не можешь повторить? — перебил его Аррал. — Что-то я стал плохо слышать. Чудится всякое. Ты сказал что-то о переговорах.

— Его величество император Мукант поручил мне провести переговоры с Уларатом, — медленно и раздельно произнес Енарст. — И я хочу получить отчет о состоянии…

— Опять прости, — задумчиво произнес Аррал. — Я хотел бы уточнить: ты проведешь переговоры вместо короля Нермана? Правильно?

— Да. Правильно! — Последние идиотские события настолько вывели советника из себя, что он уже плохо контролировал свой голос.

— А… — сказал Аррал, многозначительно поглядывая на то место, где должна была находиться посвященная ему стела. — А… ну хорошо. Теперь, советник, ни о чем не беспокойся. Я тебе тут лично все покажу и расскажу. Ты в надежных руках.

Если бы Михаил слышал Арралову интонацию, то тут же заподозрил бы самое худшее. И оказался бы прав.

— Твое величество, — говорил глава имис королю, — мы узнали, где этот эльф останавливался. Пока никто из сообщников не найден, но ищем. Загадочный тип — ведь даже ранигские эльфы его не признали. Кто он и откуда? Вот что интересно.

Михаил предполагал, что знает ответ, но не спешил просвещать Шенкера. Король еще сам толком не решил, как нужно разыгрывать эту карту и вообще что с ней делать. Хотя вопрос «что делать?» оставлял лишь два варианта: смириться и ждать следующего нападения или разобраться с проблемой.

— Жаль, что так и не найден второй амулет, — продолжал советник, не сводя глаз с силуэта короля, замершего у окна. — Наверное, он действительно был на этом эльфе и при взрыве разрушился? Я не знаю, что и думать. И что писать императору?

Михаил пошевелился. Письмо императору — увлекательная тема.

— Нужно быть очень осторожным в словах, — произнес король. — Ведь что сделает твой император, когда узнает о некоем опаснейшем оружии, которое может быть применено в любой момент в любом городе? Ведь это же небывалая угроза. Людям, государству, власти. Как поступит Мукант?

Шенкер на секунду задумался. Он стоял, опираясь на стол, словно ища поддержки в это непростое время.

— Его величество очень встревожится, — ответил советник. — И несомненно захочет узнать, откуда пришла угроза и как ее устранить.

— Скажем прямо — ему не будет больше покоя, — произнес Михаил, усаживаясь за стол. — И мне не будет. И императору Уларата. Никому. Даже ишибам, особенно независимым. Какой смысл держаться за эту независимость, если неизвестная сила может завтра-послезавтра опрокинуть сложившийся порядок вещей? О, Шенкер, ты не представляешь, как закачаются троны, если не будет предложено объяснения. Ишибы и, что хуже, великие ишибы начнут сначала требовать результатов расследования, потом будут самоорганизовываться, а затем решат, что если император или король не справляется со своими обязанностями, то его нужно заменить. У нас был один Олеан, а вскоре в каждой стране появится по Олеану. Я предпочитаю упредить такое развитие событий. Кстати, советник, распорядись, чтобы ко мне прислали Аррала, — не могу понять, куда он подевался.

Если Михаил и преувеличивал, то лишь самую малость. Он видел гораздо дальше, чем считал нужным сообщать Шенкеру. И королю будущее не нравилось.

Советник вскоре удалился, но через несколько минут в кабинет вошли сразу трое. К недоумению короля, ни один из них не был Арралом.

Первый, гонец, сообщил, что император Уларата находится недалеко от города и желает встретиться. Новости раздосадовали Михаила: он не ожидал такой прыти от Нрала, но заставлять императора ждать — дурной тон. Король согласился на встречу.

Гонец вышел, и в комнате осталось лишь двое посетителей: худощавый Ретер, великий ишиб и бывший сторонник Олеана, и офицер Октейст.

Михаил радушно показал Ретеру на стул и кивнул сыну тагга, подавая недвусмысленный знак о том, кому говорить следующим.

Гвардеец коротко откашлялся и начал:

— Твое величество, как поступить с головой? — Октейст отдавал себе отчет, что вопрос звучит необычно, однако дело касалось важных вещей. — Господин советник говорит, что голова уже не нужна, портреты составлены, но рекомендует ее не уничтожать, а сначала спросить твое величество.

Король слегка нахмурился. Вопрос был из той редкой категории пустяков, которые требуют самого высокого внимания. Действительно, что с ней теперь делать? Похоронить или оставить?

— Голову заморозить. — Михаил пошел на компромисс с самим собой. — Я потом решу насчет нее.

Октейст поклонился и хотел было выйти, но король остановил его:

— Останься. У меня к тебе поручение.

— Твое величество… э… я хотел бы поговорить наедине… — Ретер привстал, демонстрируя вежливость. Халат висел на нем как желтая тряпка из дорогой ткани.

— Разговор государственный или личный? — осведомился король.

— Государственный.

— Тогда Октейст остается. Он — мое доверенное лицо.

Офицер задохнулся от таких слов и с трудом унял волнение. Еще несколько дней назад он был сержантом в опале. Потом — производство в офицеры, королевская благодарность — и вот, пожалуйста… Взлет!

Михаил уловил мелькнувшие эмоции на лице Октейста. Откровенно говоря, король еще присмотрелся бы к новому приближенному, но время поджимало. Иашт был ранен, Аррал куда-то исчез, остальные были с Анелией, а одно важное и щепетильное дело ждать не будет. Для успешного выполнения этого дела ишиб не требуется, а вот ловкость — безусловно.

— Хорошо. — Ретер сухо кивнул и сел на место. — Твое величество помнит о работе Олеана?

— О какой именно?

— О животных.

— Тиррах? — Михаил оживился и подался вперед.

— Да. Я принимал участие в их создании и кое-что знаю.

— Что, например?