Доля отцовская Болдырева Ольга
— Так ты что… специально сказал, чтобы нас обмануть, а сам на костер? — воскликнул Крис, возмущенно взмахивая огромным фламбергом (чуть не отрезал себе голову).
Интересно, откуда у него такая игрушка взялась?
— Вообще-то если совсем честно, да, — ответил я, думая, что от заклинания заморозки я скоро превращусь в сосульку и все-таки отправлюсь в чертоги Хель. Теперь костер мне казался очень хорошим способом согреться. А еще ужасно чесался нос — то ли выпивку чуял, то ли кулак, но из-за невозможности потереть переносицу (руки-то за спиной скреплены) я медленно, но верно зверел.
— Зачем? — Маришка помотала головой, стараясь закутаться в простыню так, чтобы тонкая ткань не обрисовала ее фигуру во всех деталях.
— Чтобы у вас, горе-спасители, проблем не было. Думаете, раз вы сюда ворвались в таком виде, меня тут же отпустят и простят? Амулет показал, что я проклят, а это значит, что ты, Юля, можешь лишиться титула и земель, ты, Кристиан, получить мятеж ордена, который восстанет против императора, который водится со слугами Хель, Альгу пожизненно запрут в какой-нибудь одиночке, припомнив все грехи, а Маришка и вовсе вслед за мной к Убийце отправится. Я о вас забочусь, а вовсе не суицидом в особо извращенной форме балуюсь, поймите же!
Подумал и добавил, правда, тихо-тихо:
— Разве что Василию ничего не будет…
Кажется, моей речью прониклись даже магистры. Только все-таки услышавший меня иномирец крякнул и закатал рукава своей кофты.
— Ладно, детки, разойдитесь, раз вам нельзя, я тут быстренько сам порядок наведу…
— Вообще-то я не это имел в виду. Все равно ведь остальные теперь будут сообщниками считаться. — Я поднял глаза к потолку, пытаясь понять, сколько еще терпеть этот фарс.
— Оррен, — жалобно позвал меня Ливий, — я тебя, конечно, могу отпустить, но ведь, если сорвешься, половина империи в руинах лежать будет. И к тому же знать, что…
По законам жанра, именно в этот момент совершенно неожиданно из ниоткуда раздался звонкий женский голос:
— А давайте поставим все точки над… хм… — в голосе послышалась задумчивость. — А над какой буквой в алфавите вашего мира ставятся точки? Ладно, проехали…
Рядом с помостом из воздуха соткалась сказочно красивая женщина. Чтобы долго не отвлекаться на рассказ о внешности неожиданной гостьи, скажу, что статуя во втором зале делалась точно с нее. Кожа женщины мягко светилась, а во взгляде плескались всеобъемлющая любовь и понимание. Пухлые губы мягко улыбались. Только на правильном красивом лице отражалась внутренняя борьба с памятью в попытке вспомнить наш алфавит. Но никаких сомнений в… подлинности… творца ни у кого не возникло. Перед нами, без сомнений, стояла Алив.
— Пресветлая… — Глава и магистры так шустро упали на колени, словно им подрубили ноги.
— Где ты носилась столько времени? Чуть не опоздала, — проворчал я.
Отразившийся на лицах всех присутствующих шок описанию не поддавался. Палач от переизбытка чувств упал в обморок.
Женщина покачала головой и оглянулась на меня.
— Ты без меня и шагу ступить не можешь… то костер, то еще какая-нибудь гадость. Оррен, может, тебя все-таки прибить, чтобы не мучился? — задумчиво спросила она, после чего щелкнула пальцами, разбивая мои оковы.
Вторым щелчком сняла заклинание заморозки. Я тут же принялся ожесточенно тереть нос.
— Спасибо за предложение, но не стоит, я лучше помучаюсь еще несколько сотен лет, если не возражаешь, конечно.
— Я? Да с какой стати — живи в свое удовольствие, — откликнулась женщина, накручивая на палец медную прядь и поворачиваясь к Ливию и магистрам, — правда, всегда находится какая-нибудь зараза, которая портит всю жизнь. Тоже мне, служители нашлись — с такими почитателями никаких ненавистников не надо. Вы зачем собирались сжечь моего верного соратника и друга, который с помощью дарованной ему силы не раз защищал ваш мир? Совсем совесть потеряли?! Я вот не успела, задержалась… Хорошо, что еще есть на свете верные друзья! А то горел бы ваш мир ярким пламенем за предательство своего защитника!
— Мм…
— Э-э-э…
— А-а-а… — Бедняги никак не могли прийти в себя после явления божества.
Один глава кое-как смог промямлить про амулет и метку. Алив печально вздохнула и уже спокойней, как маленькому ребенку, начала объяснять мужчине:
— Кому как не вам следует знать, сколь коварна моя сестра Хель. Она так и не смогла простить Оррену Риту того, что он убил ее слугу. Просто затаилась, выжидая самый удобный момент, по пятам невидимкой преследовала моего защитника. Ей нужно было лишь вовремя дотронуться до амулета своей силой, чтобы тот загорелся, он почувствовал в зале именно ее, а не слугу, а вы ничего не поняли. Из-за прямого вмешательства Хель я тоже получила право спуститься в этот мир. Скажите, вы поверили бы, если бы Оррен постарался доказать, что не мечен? Нет… скорее, доверились бы этим глупым, недоработанным игрушкам. Даже если бы он согласился проверить свою кровь, Убийца смогла бы довершить свое дело, и результат был бы тот же — костер. Но Оррен как истинный светловерец в первую очередь заботится о других. Он решил, что проще пожертвовать собой, чтобы близкие ему люди остались живы и здоровы, чем идти против всего мира. Ведь иначе слуга отыгралась бы на его дочери. Я думаю, вам хватит моего слова? Этот человек не является меченым! И его дочь тоже не слуга Хель! Наоборот, Юльтиниэль Рит отмечена мною и наделена светлым даром, — громко произнесла она. — Понятно?!
— Да, Пресветлая мать, — промямлили орденцы, не предпринимая попыток подняться на ноги.
Кто же отважится спорить с творцом? Не нужно было обладать даром, чтобы видеть, как ярко светится аура женщины, как пляшет вокруг нее сила — нет, не магия, но всемогущество. Такое иллюзией создать невозможно. Разве что эта странная пустота в нежно-зеленых глазах с красными крапинками…
— Я приношу свои извинения, — сказал Ливий, косясь в мою сторону, — все обвинения сняты… Оррен, ты можешь быть свободен. Хотя я не надеюсь, что ты сможешь простить…
Я покачал головой, разглядывая прекрасную женщину — та, прищурившись, смотрела на Юльтиниэль. Моя небольшая команда в полном составе пыталась придать глазам нормальный размер и вспомнить, как правильно нужно дышать.
Палач продолжал пребывать в состоянии беспамятства.
Точно комедия! Дурацкий спектакль! Так и хотелось кого-нибудь убить. Или попросить, чтобы быстро опустили занавес, после чего со всем разобраться. Уловив мои мысли, Алив улыбнулась:
— Если все недоразумения разрешены, я прошу вас оставить нас наедине с Орреном. Это возможно?
Глава тут же поспешил ее убедить, что да, конечно, возможно. Все шустренько поползли к выходу, оглядываясь и перешептываясь.
— Подождите меня в верхних комнатах, — попросил я друзей, представляя, сколько у тех возникло вопросов.
Василий покивал.
— И заберите, пожалуйста, это… — Алив пальчиком указала на тушу палача. — И да… маленькое предупреждение, если кто-то попытается подслушать, то умрет. — Женщина нежно улыбнулась, и все планы двух остроухих хулиганов по получению закрытой информации мигом испарились в неизвестном направлении. Проверять правдивость слов творца не захотелось никому.
Двери с шумом захлопнулись.
Несколько секунд я продолжал разглядывать женщину, после чего вынес вердикт:
— Рыжий цвет тебе не идет. И вообще, дурацкая иллюзия. — Да, я сказал, что невозможно создать такую иллюзию… Но только это не удастся сделать существу, рожденному в нашем мире, а другому творцу запросто.
Женщина расхохоталась, скидывая с себя личину Пресветлой Алив. Безумный смех отразился от каменных стен, заставив меня неприятно поморщиться.
— Так лучше? — криво ухмыляясь, уточнила худая женщина со спутанным колтуном волос на голове и темными кругами под глубоко запавшими пустыми глазами, поправила поношенную одежду. — Я старалась полностью скопировать манеру рыжей одеваться и эффектно появляться из ничего. А ты все равно почувствовал…
— Да, Хель, так лучше. Я очень рад тебя видеть. Хотя, признаюсь, сюрприз получился тот еще. Не ожидал, что придешь. А врешь ты по-прежнему складно.
Сел на доски помоста, похлопав ладонью рядом, чтобы Убийца не стояла над душой. Она покачала головой, но все-таки устроилась, поджав под себя ноги и ссутулившись. Я невольно отметил, что Юля тоже очень любит так сидеть, хотя, на мой взгляд, это ужасно неудобно.
— Спасибо, стараюсь. Искусство лжи еще никому не вредило. А куда бы я делась? — удивилась Хель. Сейчас она выглядела обычной усталой женщиной, которой надоело постоянно терять рассудок, становясь неуправляемой. — Что бы там ни было в прошлом, глупо из-за этого обрекать тебя на смерть. Да и… Юльтиниэль… — это имя далось творцу с большим трудом, — на пользу бы такие потрясения не пошли.
— Так это ты мне сказала, что ее нельзя проверять? Почему? С чего бы такая забота о моей дочери? — подозрительно уточнил я, хмурясь.
На долю секунды мне показалось, что она все-таки скажет правду.
Хель сказала, но не то, что я надеялся услышать:
— Алив выбирала себе игрока, как обычно, решила особо не думать, а опять свалить всю ответственность на Ритов, не разобралась, что к чему… вот и довыбиралась. Я тоже хороша, не проверила. Каждая из нас успела отметить ее своей силой. Ну подумаешь, ошиблись? — Хель флегматично пожала плечами. — Так что дочери… твоей тоже не рекомендую под действие амулета попадать. Нет-нет! — Женщина смешно замахала руками, правильно расценив выражение моего лица. — Не начинай про правила — я сама придумала, что меченый может быть только один. Но, как известно, на каждое правило должно быть свое исключение. И да, академию закончит, можешь предложить Юльтиниэль в нашу школу перейти — примем с распростертыми объятиями. С такими, как у нее, силами она даже со старшим поколением может сравниться. Так что не удивляйся такому магическому потенциалу, он не от рождения у девочки.
Вот и вторая часть пророчества открылась. Да уж, если творцы ошибаются, то только по-крупному. Может, мне не стоит говорить дочке, что она обладает силами полноценного творца? Знаю ее, она сразу же такое устроит, что потом никто не исправит.
— Как ты хоть живешь? — зачем-то спросил я.
— Как обычно, — она пожала плечами и встряхнула головой, чтобы убрать со лба неровные темные пряди, — периодически за тобой приглядываю. Как оказалось, не зря. Ну да ладно! Все. Тебя спасла, про ошибку рассказала, рыжей подлянку устроила, что-то еще? Нет, кажется, ничего не забыла. Пойду, пожалуй, пока Пресветлая не просекла мое вмешательство. Такой скандал закатит, а потом как обычно: «А куда делись три мира? Только что на месте были!» Удачи, Оррен.
Хель попыталась улыбнуться, но потерпела фиаско и, кивнув, растворилась в воздухе.
— Удачи, — согласился я.
И, кряхтя, поднялся с места.
Ну и денек, скажу я вам! И врагу не пожелаешь! Но зато все стало на свои места, и можно было со спокойной совестью заниматься устройством девочек в академию и разбирательством со странными личностями, которые притворились орденцами и напали на императора. А потом домой! К Хель такие приключения. Запрусь в комнатах с бутылкой чего-нибудь крепкого и вспомню былые годы. Сколько же там всего происходило! И веселого, и печального — разного.
Столько, что расплачиваться приходится до сих пор…
Наверху меня уже ждали в полном составе, устроившись на кровати Василия и прожигая дверь голодными взглядами. И стоило мне устало заползти в комнату, как дочка тут же осведомилась насмешливым-насмешливым голосом:
— И что это было?
— Бред больного воображения. — Я прилег на свободную кровать и прикрыл глаза.
Кажется, я заработал эмоциональное истощение.
— Это-то понятно, но почему я не знакома с тем фактом твоей биографии, что ты чуть ли не лучший друг Пресветлой Алив?!
— Ага, — согласились остальные.
— Ох, доча, ты со столькими фактами моей биографии незнакома, что можешь не забивать свою светлую голову такими пустяками, — вздохнул я, понимая, что выспаться мне, похоже, не дадут. — И, кстати… — проверил, что нас никто не подслушивает, — это была не Алив, а Хель…
Молчание было мне ответом. Вот и хорошо, может, успею уснуть, пока те будут приходить в себя. Не успел… На меня сверху что-то плюхнулось, судя по всему, это «что-то» было кем-то, а именно моей дочкой. Обняла руками за шею.
— Да хоть сам наместник Хель! Я так за тебя испугалась. Папочка, прости меня, пожалуйста, что я в это тебя втянула… Честно, я постараюсь исправиться! — всхлипнуло мое чадо под дружный вздох умиления остальных.
Так и хотелось спросить, что же такое померло в императорском зверинце и не начался ли за окнами конец света. Но вместо этого я пробормотал:
— Ты только не плачь, а то мне будет сыро и неуютно. Прощаю я тебя, конечно. Только дай мне поспать, а? Умаялся так, что сил никаких нет.
— Ой! — спохватилась дочка, слезая с моей кровати.
Последнее, что я услышал, проваливаясь в глубокий сон, как компания выходит из комнаты и осторожно прикрывает дверь. Секретничать направились? Ну и ладно…
— А давайте устроим бал? — предложил Кристиан, после того как все расположились в комнате девушек.
Сам император разлегся на кровати Юли, оставив самой девушке небольшой кусочек в ногах. Она пока не протестовала, но что-то подсказывало парню, что тихой и мирной полуэльфийка будет совсем недолго. Невозможно перевоспитать создание, подобное Юльтиниэль, за один присест. Вот чуть-чуть времени пройдет, и насмешливость, и нахальство вновь вернутся к герцогской дочке, причем в тройном размере.
Так что надо было ловить момент и наслаждаться непривычно тихой и печальной Юлей. Она как раз при слове «бал» ожила, с возрастающим интересом оглядывая знакомую и простую обстановку комнаты. А вот остальные покосились на его императорское величество так, будто сомневались в его умственных способностях.
— Бал, когда тут такое? — удивилась Маришка, сворачиваясь на своей кровати в компактный клубочек.
Василий заботливо укрыл девушку покрывалом, а сам расположился на стуле.
— Какое такое? Со всем уже разобрались… Трон мой, никто на него не покушался, а этих идиотов непуганых можно пощипать и попозже. Никуда теперь не денутся. Вы завтра с утра в академию поступите по-быстрому, и будет время подготовиться к балу. Даже лучше, — подпрыгнул Крис от осенившей его идеи. — К маскараду! Нам всем нужен повод развеяться после этих сумасшедших дней. А двор соберется быстро, он такое дело любит. Боитесь, что наряды не успеете приготовить?
Кристиан усмехнулся, наблюдая, что провокация подействовала и красавицы тут же принялись возмущенно доказывать, что все они успеют.
— Ну так как, согласны? — улыбнулся он.
— А воровок на балы разве пускают? — недовольно уточнила Альга, обнимая подушку и закрывая глаза.
— Пускают друзей, — поправил женщину император. — Насколько помню по рассказам крестного, ты участвовала в заговоре против отца? Значит, знаешь мою мать, я могу пригласить на бал и ее…
Альга даже села на кровати, пораженно смотря на императора.
— Шахра'лу разве не казнили?
— С чего бы? У нас в роду по-другому не бывает. Один из супругов обязательно убивает другого, пытаясь разорвать ненавистный брак. Иногда это происходит в виде игры «Опереди соперника». Я очень надеюсь стать исключением из правил, — добавил Крис, — именно поэтому после смерти отца сказал, что никакой казни не будет. Мать пребывает в добровольном заключении в любимой северной башне, но по моему приглашению может присутствовать на торжествах.
— Что-то так нечасто ты этой возможностью пользуешься, что вдовствующую императрицу давно считают мертвой, — проворчала воровка. — И сомневаюсь, что тебе удастся стать исключением. По теневому миру уже несколько лет после твоей помолвки бродят сплетни, что ты даже не пытаешься скрыть намерений отравить эльфийскую принцессу сразу после того, как на свет появится наследник.
Юльтиниэль покосилась на Криса. Ну никаким боком он не походил на жестокого отравителя. Хотя… не так уж она хорошо знает императора.
— Пожалуйста, не будем спорить, — попросил Кристиан, стараясь замять неприятную тему. — Я буду очень рад видеть тебя на балу. Но семейные отношения императоров разных поколений обсуждать не хочется.
— Господа, — окликнул их Василий, — мне кажется или мы изначально хотели обсудить необычное явление?
Все переглянулись, вспоминая, как были поражены появлением… как выяснилось, не просто творца, а той самой проклятой Убийцы, которую они все время поминали. И что же? Герцог беседовал с ней, как с давней знакомой, причем знакомой хорошей, прямо-таки доброй подружкой.
— А что тут обсуждать? — вздохнула уже задремавшая Маришка. — Мы знаем, что его светлость уже пересекался с Хель. Правда, мне всегда казалось, что они были врагами, но не стоит забывать, что Убийцу не зря называют безумной. Кто может знать, что ей в голову взбрело и почему она решила спасти герцога? Я думаю, он и сам на это не ответит. И мы с вами сколько спорить ни будем, истины не найдем. Главное, что все разрешилось хорошо, никого убивать не пришлось, все здоровы… В общем, может, последуем хорошему примеру и хоть чуть-чуть поспим?
— Да, согласен, давайте расходиться. Спокойной ночи, — пожелал Крис. — Приятных снов, Юль, — улыбнулся он девушке.
Та согласилась.
— И тебе добрых сновидений.
ГЛАВА 20
Компромат на творца
Лед тронулся!
Крик ужаса со стороны зимнего озера
Утром все завертелось так, что вчерашние приключения мигом затерлись в памяти, превратившись во что-то далекое и неважное. Ну подумаешь, чуть не казнили? Может, хоть в чертогах Хель отдохнул бы. Тут такой радости точно не дождешься.
Началось все с того, что ни свет ни заря меня подняли до зависти бодрые девушки и потребовали, чтобы я их немедленно вел в академию на экзамен, так как весь день у них расписан по минутам, а подготовка к маскараду — штука сложная и требует много времени. Никаких отговорок слушать они не желали, пытаясь то стянуть покрывало, то наколдовать ведро холодной воды. А потом так достали своим нытьем, что я был согласен пойти куда угодно, лишь бы они прекратили свои жалобные стенания о том, что им может не хватить времени на салон красоты или повторную примерку. Хотя какой маскарад?! У кого там высокая температура и бред?
— Хель с вами! — в сердцах воскликнул я. — Сейчас встану. Попросили бы Криса сходить с вами, он там такого шороху бы навел, что вас и без экзаменов приняли бы. Или Василия. А то можно подумать, что вы сами Шейлер не найдете.
— А может, еще всю гвардию и драконьих наездников, чтобы ректор наверняка себе инфаркт заработал? А Крис еще полчаса назад во дворец умчался, прихватив с собой остальных. Хотя Василий сказал, что он сначала наших лошадей заберет. А потом все отправятся к нам домой, чтобы отдохнуть, а император нас уже на балу будет ждать, — уточнила Юля. — Папуля, не ворчи, как совсем старый дед. Утро — просто сказка, свежее такое, грех не пройтись. Будем тебя в коридоре ждать.
Дочка чмокнула меня в щеку и вместе с Маришкой выскользнула за дверь. Я же сполз с кровати и направился к умывальнику. Глаза категорически отказывались открываться, даже после того, как я снес чайный столик и ушибся коленом о стул, который очень удачно бросился мне под ноги. Пара пригоршней ледяной воды сделали свое дело, и я печально посмотрел на то, что отражалось в мутноватом зеркале напротив. По всем правилам там должен отражаться я, но вместо этого на меня воззрилась осунувшаяся, с зеленоватым оттенком рожа (вот никак язык не поворачивался назвать это «лицом») с глубоко запавшими глазами, под которыми залегли тени, заострившимися чертами и совершенно больным взглядом светло-голубых глаз. Ну-ну… с таким видом только некромантов на кладбище распугивать, а не дочку в магическую академию пристраивать.
Хорошо хоть теперь с цветом глаз проблем нет. Глава ордена и так до заикания напуган неожиданным явлением «Пресветлой Алив». Теперь будет бояться дыхнуть в мою сторону, не говоря о том, чтобы что-то сказать. Все равно после общения с Хель проклятие несколько дней будет проступать даже сквозь дар.
От долгого сверления отражения мрачным взглядом красивее оно не стало. Вздохнув, я кое-как оделся, прицепил к поясу оружие (не пристало дворянам в столице без оного ходить) и вышел в коридор к нетерпеливо переминающимся с ноги на ногу девочкам.
— Ну?
— Да… — протянула дочка, оглядывая меня, — пожалуй, появление драконьих наездников ректор воспринял бы более спокойно.
Маришка согласно кивнула.
— Пойдемте, что ли, — только и оставалось сказать мне, направляясь к лестнице. — Вы вещи с собой взяли, чтобы больше сюда не возвращаться? — Дождавшись одного утвердительного кивка и одного пожатия плечами, мол: «А что нам собирать, когда все вещи остались в седельных сумках?» — я начал спускаться.
До академии было решено идти пешком. Несколько кварталов, зато неплохая прогулка. К тому же утро действительно оказалось восхитительным. Ночной туман, так любящий городские улочки, уже отступил, оставив холодную свежесть. Все окружающее еще было сонным и серым, лишь постепенно обретая краски. Деревья, высаженные ровными рядами по краям дороги, сверкали листьями, вымытыми дождем. Пышные кроны скрывали жилые дома, оберегая хозяев уютных квартир и красивых особнячков от шума быстрых повозок и галдежа вечно веселой столицы. Густое, словно нарисованное небо еще не думало расцветать первыми солнечными лучами, но уже напряглось в предчувствии нового дня. И само время, казалось, замерло на пороге чего-то волшебного.
Просыпаться жители даже не думали. Еще бы, это в деревнях надо рано вставать, чтобы успеть покормить скотину, потом семью и далее по списку (я в общем-то плохо разбираюсь в таких делах). А столичные жители в большинстве своем (это если торговцев не считать) зачастую и вовсе себя работой не обременяют.
Да, разными делами, на самом деле, живет столица. У кого-то хорошее наследство — только по приемам разъезжай да вкладывай деньги в перспективные предприятия. У кого-то своя лавочка, приносящая стабильный доход. Кому-то проще делать магические бирюльки и амулеты — на них всегда спрос будет. Кто-то получает деньги со своей таверны: питейные заведения — одни из любимейших мест отдыха среднего класса Шейлера. А вот высший свет предпочитает посещать театры, которых в столице уже добрый десяток. Но все вышеперечисленное вовсе не является поводом рано просыпаться.
Это я к тому, что на всем пути до ворот академии нам повстречались только четыре стражника, которые безумно удивились, увидев нашу компанию, и императорский гонец, который с самым несчастным видом разносил по домам дворян приглашения на маскарад. При этом было видно, что в мыслях он награждает Криса самыми сочными эпитетами за такое замечательное утро. Интересно, а крестнику сейчас не икается?
Нас, естественно, никто не ждал. Пост охранника у ажурных ворот, которые стояли исключительно для красоты, был пуст, так же как и большой круглый двор перед парадным крыльцом главного здания академии. Чуть слева возвышалась игла башни, даже с такого близкого расстояния она продолжала казаться хрупкой игрушкой огромного ребенка.
— Кто-нибудь есть? — позвал я.
— Судя по всему, нет.
Дочка толкнула одну из створок, та не поддалась, и виной этому был огромный замок, также важная, но абсолютно нефункциональная деталь обстановки. Ну сами подумайте, если кому-то из студентов приспичит выбраться с территории не тайными лазами и окольными путями, а с шумом — он просто взорвет ворота и не будет терять время, подбирая ключик и ища охранника. К тому же всегда можно найти другие выходы. Да вот хоть через забор перелезть. Он словно специально для этого создан, даже самый неуклюжий тролль в два счета переберется на ту сторону.
— А сколько до открытия ждать? — со вздохом уточнила Маришка, усаживаясь прямо на отполированный камень мостовой.
— Часа два, может, чуть дольше, — рассеянно ответил я, провожая взглядом ту самую четверку стражников.
Они немного постояли на месте и развернулись обратно, дойдя до конца широкой улицы. Она была главной и делила столицу на две равные половинки. На одной расположилась академия, императорский дворец и роскошный парк, на другой — жилые дома.
— Эх… в салон не успеем… — жалобно протянула Юля.
— Успеем. Вы, девочки, через заборы лазить умеете?
— А-а? — Две одинаково удивленные мордашки.
— Кто ты и куда дел моего папу? — грозно спросила дочка, с предвкушением косясь то на забор, то на стражу.
— Можно подумать, что я никогда не был молодым и не вытворял всякое… мм… хулиганство. Ну что, начали? — Я подмигнул девочкам и полез первым, цепляясь за тонкие прутья.
Юля еще несколько секунд размышляла, не применить ли ей обычную левитацию, но пришла к выводу, что удовольствие от перелета будет куда меньше.
Позади нас раздался звон — это мальчики синхронно выронили из рук длинные копья, которые полагалось носить городской страже. Усевшись между двумя зубцами, Юля обернулась и, послав им воздушный поцелуй, спрыгнула на пеструю клумбу. Цветы, как ни странно, отнеслись к такому варварству равнодушно, легко прогнувшись под дочкой и снова распрямившись, как только она выбралась из цветника. Я же галантно подал руку Маришке, которая зацепилась краешком туники за одну из витиеватых загогулин, в обилии украшающих ворота.
— Теперь можно отправляться на поиски ректора… Устроим ему своим появлением веселое пробуждение и приятный сюрприз.
Отряхнув ладони, я оглядел высокое здание из темно-желтого камня, пытаясь прикинуть, где же нам искать многоуважаемого Эриама Э'кира. Как всегда, по закону подлости он, скорее всего, проживает на самых верхних этажах, возможно, рядом со своим кабинетом. Ага! Вот с этого мы, пожалуй, и начнем. Дорогу до этого кабинета я найду и с завязанными глазами — частенько там сидел с виноватым видом и слушал нотации темного эльфа, который возглавляет Шейлер уже не первую сотню лет.
А что? Можно подумать, что только Юля и Крис любят пошалить?! Я тоже в детстве был ого-го! Хотя Рик меня всегда переплевывал в своих выходках. Разве что ему пришлось быстро повзрослеть, когда за несколько дней маму взяла лихорадка и лекари ничего не смогли сделать. Герцогиня даже не пыталась бороться с болезнью, а через месяц после похорон умер отец. Но не будем о грустном. Несмотря на то что дар у меня был крошечным, а учился я тут всего год, академия надолго запомнила русоволосого мальчишку с добрыми глазами — страх и ужас всех преподавателей, а также поваров.
Кстати, рядом с кабинетом ректора, как раз дальше по коридору, есть какие-то комнаты с кучей разномастных защитных заклинаний. Так что мое предположение может оказаться верным.
— Только не говори, что нам по стенам карабкаться придется, а то двери таким количеством заклинаний опечатаны, что даже мне не по себе, — попросила дочка.
— Не буду, — успокоил я. — Каждый студент должен знать волшебное слово, чтобы главные двери распахнулись перед ним. Обычно такое не сразу новичкам говорят, но я тебе открою этот секрет. Хотя, может, ты сама догадаешься?
Юля задрала голову, чтобы окинуть взглядом створчатые двери из эльфийского дерева (прочнее его вы не найдете) высотой в три человеческих роста. Да… я же говорил, что творцы не могли построить что-то простое и обычное? Видели бы вы главный зал, где выпускникам вручают дипломы и степени, а также проводятся легендарные зимние балы.
— Мм… Ну откройся, что ли? — сказала она.
Дверь вежливо проигнорировала просьбу.
— А если я тебя магией вынесу к Хель?!
Полное равнодушие к такому предложению. Еще несколько минут эльфийка пыталась воспроизвести свой приказ на эльфийском и староэльфийском. Маришка стояла рядом со мной и над чем-то размышляла, смешно хмуря брови.
— А если, — начала полувампирка, сбилась под скептическим взглядом подруги (мол, «Раз уж мне не удалось»), но потом посмотрела на мою подбадривающую улыбку и продолжила мысль: — Может, так. — Она откашлялась и обратилась к двери: — Откройся, пожалуйста.
Двери легко и без скрипа распахнулись, чуть не сбив нас с ног, благо в последний момент мы успели отскочить назад.
— Вот так-то, Юля! Учись у Маришки вежливости — и все двери будут для тебя открыты, — нравоучительно сказал я, пропуская девушек вперед.
Это, между прочим, сам ректор придумал, воплотив в жизнь старую поговорку. Сказал, что все равно студенты будут порываться сбегать по ночам без разрешения в город, чтобы отдохнуть, так не будет ли проще соединить приятное с полезным?
— Тоже мне, великие педагоги нашлись! — фыркнула дочка, недовольно косясь на двери. — Спасибо? — уточнила она у створок, и те так же тихо закрылись за нашими спинами.
И заметьте, двери чувствуют, когда обращаются именно к ним. А то было бы смешно, если бы они на каждое «спасибо» норовили прихлопнуть кого-нибудь из студентов.
Дальше взобраться по лестнице на верхний этаж и отыскать комнаты ректора труда не составило. Так же как попасть в них с помощью одного мощного заклинания, которое соорудила «на раз-два» Юля. Вот всегда мне хотелось постучаться именно так, мстя за любимую привычку ректора вламываться в комнаты каждый раз, когда мы пытались устроить несанкционированную вечеринку.
Менее сговорчивую дверь вынесло в гостиную, в полете разобрав на маленькие щепки. На невысоком столике лопнула хрустальная декоративная ваза. Ну вот захотелось мне досадить Эриаму за то, сколько он мне нервов попортил отработками за совершенно невинные шалости, и все! Маленькая месть уже взрослого герцога, который совершенно неожиданно решил вспомнить молодость… и тут же пожалел о таком решении. Хех…
Из соседней спальни раздался испуганный женский визг, после чего к нам вылетел темный эльф с двуручным мечом, готовый отражать нападение врагов. М-да, это, наверное, такая мода пошла — бегать раздетыми, но с колюще-режущим оружием. Только если крестник, спасая меня, хоть о нижним белье позаботился, то на ректоре была исключительно его собственная кожа…
Маришка, покраснев, как спелый помидор, отвернулась. Юля же, мерзко захихикав, наградила бедного ректора таким взглядом, что на его смуглой коже аж румянец проступил.
— Отвернулась бы, бесстыжая! — возмутился я. — Тьфу ты, послала же Алив ректора-нудиста.
Схватив с небольшого диванчика покрывало, эльф шустро обернулся в него. В желтых глазах горела такая ярость, что непонятно, как мы на месте от стыда за свою выходку не сгорели.
— Р-рит, мальчиш-шшха! Я ф-с-ссегда потас-ссрефал тьебя ф с-странных нах-хслоннос-стьях, — то ли прошипел, то ли просвистел он, не спеша убирать меч. — Ф сс-фоих х-хомнатах я могу дьелать ф-ссе, ш-шшто с-ссахочу, и х-хходьить ф чьем нраф-ффица.
Из спальни, видимо не дождавшись звона клинков и предсмертных хрипов врагов своего любовника, высунула любопытное личико симпатичная светлая эльфийка.
— О! — воскликнула она, оглядев представшую взору ее синих очей картину. — Эри, у тебя гости? Я тогда, пожалуй, пойду. — Женщина выскользнула из комнаты, ничуть не стесняясь просвечивающего пеньюара, и, наградив эльфа томным взглядом, напоследок промурлыкала: — Заглядывай ко мне, котик.
Мужчина наколдовал в руке стакан с водой и в два глотка опустошил его. Немного успокоившись и откашлявшись, заговорил уже нормальным голосом. Так шипеть он начинал, когда от потрясений нервишки начинали шалить и эльф порывался перейти на свой язык, чтобы как следует проклясть того неудачника, который вывел архимага из себя. Общеимперский, несмотря на столетия практики, давался ему плохо: например, он время от времени путал склонения и окончания. Что поделаешь? Язык самих темных эльфов был крайне специфическим.
— Что надо? — все-таки положив оружие на стол, обратился он ко мне.
— Да вот, привел дочку тебе в академию сдать. — Я указал на Юльтиниэль. — А это Маришка, дар у девочки хоть небольшой, но в перспективе хороший маг выйдет. Быстро их запиши, а то у нас еще дел много.
Эриам задумчиво потер переносицу, переводя взгляд с меня на Юлю, Маришку и так по кругу. Потом побледнел. На его смуглой коже это смотрелось даже забавно.
— Скажите, леди, а вас случайно не Юльтиниэль зовут?
— Ага! Случайно так и зовут! Хотя чаще, наоборот, от меня бегают, — подтвердила дочка, довольная, что ее даже в столице знают, но главное — еще и боятся.
— Оррен, а может, не надо? — уточнил темный эльф. — Я которое поколение с вами, Ритами, мучаюсь! Пожалей мою старость.
Девочки переглянулись, думая, что всем бы такую старость. Выглядел ректор не больше, чем лет на двадцать пять. Ох… достанут они его еще! Мало Эриаму поклонниц-студенток и большей части женского преподавательского состава, еще и эти явно собираются сезон охоты открыть.
— Нет уж. Давай записывай. А то представь, что будет, если мы на экзамен заявимся.
Теперь ректор посерел.
— Ладно, уговорил, сейчас уровень силы проверим и запишу. Но первый и последний раз! Да, новую дверь мне оплатишь… — Мужчина прошел к одному из шкафчиков и несколько минут, поминая Хель, там копался, после чего, поправив сползшее на бедра покрывало, подошел к нам и сунул в руки Маришке небольшую сферу, которая сразу же начала заполняться бледным туманом с синим оттенком. — Действительно неплохо, — прищурившись, пробормотал эльф, — думаю, весь потенциал еще не раскрылся. Может, удастся и на стихийника вытянуть. Теперь с вами, леди.
Стоило Юльтиниэль протянуть сферу уровня силы, как она лопнула, разлетевшись на осколки. Один из них оцарапал дочке щеку, другой впился мне в руку. Остальные в полете успел развеять Эриам.
— Да… именно этого я и боялся. В руках нашего императора сия вещица всего лишь треснула, и эту неприятность быстро устранили. Феноменальные способности! Ладно, посмотрим, что тут можно сделать. Все, Оррен, можете идти по своим делам, но чтобы в первый учебный день эти две стояли на пороге с остальными студентами! А то покус-ссаю… — прошипел он.
— И у кого из нас наклонности? — со смехом уточнил я и вперед девочек выскочил из комнат, преследуемый огненным шаром приличных размеров. Хорошо, Юля догадалась меня выручить: развеяла магию, вогнав наблюдавшего за этим эльфа в такой глубокий ступор, что он даже не попытался меня чем-нибудь еще достать (метательным ножом, например).
Эльфы вообще в плане возраста совершенно непонятные существа. До ста лет у них идет детство, до трехсот юность, а взрослой женщина этого народа может считать себя, начиная с пятисот, мужчина — с семисот. Старости же просто нет. Те, кому переваливает за пять тысяч лет, уходят в другие миры, чтобы освободить место, — все-таки Светлый лес не резиновый, как бы редко ни рождались у них дети. При этом очень интересно, что в плане развития личности наши эльфы (за другие миры не поручусь) останавливаются примерно на тридцати годах, чаще — раньше, а при первой встрече вообще производят впечатление взбалмошных подростков. Но если будет нужно, любой эльф скинет с себя всю несерьезность и шутливость, словно маску. Но в то же время их психика и развитие слишком отличаются от человеческих, чтобы судить их и пытаться подогнать под принятые смертными нормы.
После академии мы направились домой. Юля требовала, чтобы я им с Маришкой выдал деньги на косметические салоны, массажистов, портного, парикмахера и другие необходимые мелочи, еще на что-то там, еще ей нужно было забрать из сумки какое-то платье. Маришка послушно кивала в такт словам подруги, но при этом на ее лице отражалась тоска: полдня придется мучиться по всем этим заведениям. Мне даже жаль девочку стало. Вот ведь странные женщины существа — тратить столько времени на такую чепуху. Можно подумать, что нормальный мужчина не разглядит под позолотой медь или, наоборот, не рассмотрит под невзрачной внешностью настоящую драгоценность. Вот Лареллин тоже всякие салоны обожала. Конечно, по сравнению со многими другими старалась быть сдержанной, но все-таки. Единственная представительница противоположного пола из моих знакомых, которой на свою внешность откровенно чихать, — Альга. Поэтому и получалось, что все в нашей старой команде относились к ней как к «своему парню» — тощую девчонку это вполне устраивало. Только вот Талли смог обрести в ней не друга, а любимую. Хотя, признаться, он эльф был тот еще, со странностями.
Город медленно просыпался, радуясь свежему утру и блестящему солнечному боку, что уже выглядывал из-за горизонта, окрашивая небосвод в нежные тона. Серый цвет стремительно отступал под натиском миллиарда солнечных лучиков, которые, прокрадываясь под опущенные занавески, будили хозяев домов, говоря, что пора просыпаться.
С рыночной площади уже слышатся шум, пока еще вялый и сонный. Это слуги из домов знатных семей спешили купить свежие продукты, чтобы приготовить привередливым господам их любимые блюда. Звучали пожелания доброго утра, обсуждали планы на этот день. Часто взволнованными фразами из открытых свежему ветру окон доносились разговоры о предстоящем маскараде, который устраивал непонятно откуда вернувшийся император. Получившие приглашения обсуждали наряды, кто-то вздыхал, что не сможет поехать. В квартирах, где жил обычный люд, больше обсуждали торговые новости и волновались, не произойдет ли повышения цен на продукты, а также чем обернется бегство и возвращение императора. Некоторые вспоминали наместника Хель, но тут же словно зажимали рты ладонями, обрывая разговоры.
Маришка с удовольствием вертела по сторонам головой, пытаясь заглянуть за каждый забор и полюбоваться всеми домами, школами, небольшими лавочками магов или изредка попадающимися на пути памятниками каким-то деятелям прошлого. Юля с помощью левитации утянула откуда-то три больших яблока, словно извиняясь за то, что потащила нас на приключения без завтрака. Изредка девушки обменивались мнениями о предстоящей учебе. Маришка волновалась, что их расселят по разным комнатам из-за ее слабых способностей и водно-погодного направления, ведь у Юли была ярко выраженная огненная стихия. Дочка успокаивала подругу, что пусть только посмеют, она им сразу покажет, где Хель зимует, так что остальные на цыпочках ходить станут. Я в этом ни капельки не сомневался и думал, что будет весело опять вломиться к Эриаму. Только боюсь, не пережить мне повтора. Уж темный эльф об этом позаботится, можно не сомневаться.
Тихая улочка рядом с императорским парком встретила нас щебетанием каких-то ранних птах, шуршанием листвы старых кленов и тем самым гонцом, который о чем-то переговаривался с соседской молоденькой служанкой. Девушка смущалась, поглядывая на симпатичного паренька из-под длинных ресниц, но идти вечером гулять отказывалась.
Увидев нас, она звонко воскликнула:
— Здравствуйте, господин Рит! Ваши гости минут десять как мимо прошли. Вы к нам надолго?
— Здравствуй, Миа. Сам не знаю насколько, но хочется хорошо отдохнуть. Вик их впустил, никаких проблем не возникло? — А то дворецкий у меня вредный до жути, мог ведь и отказаться подозрительных личностей в дом пропускать.
— А как же иначе? Он госпожу Альгу сразу узнал. И вам еще приглашения принесли. — Она кивнула на гонца, который, быстро пробормотав, что отдал приглашения дворецкому, поспешил дальше.
Миа я знал давно, у детей Варэла ее мать была нянькой и выпросила для дочки место горничной в столичном особнячке моего соседа. Друг посещал город редко, так что вся работа — изредка вытирай пыль да цветы поливай. Правда, сейчас тут должен жить младший из сыновей Варэла, да он паренек спокойный, девушку обижать не будет. И орк — телохранитель молодого герцога — в Миа души не чает.
Пожелав девушке удачи, я толкнул низенькую калитку, ведущую на мой участок. А зачем мне высокие заборы? У нас тут такая защитная магия рода стоит, что дом и землю вообще можно было ничем не огораживать, все равно никто залезть не решится. Аккуратный трехэтажный домик утопал в зеленой листве высоких деревьев. Небольшое крыльцо с навесом от балкончика на втором этаже, открытая терраса, перила лестницы и поддерживающие столбики, увитые диким виноградом.
— А, господин, доброе утро. — Дверь открыл мой дворецкий Вик, сухонький седой мужчина в безупречном камзоле. — У вас посетители. Госпожа Альга и господин, представившийся Василием. Прикажете подать завтрак? — сразу же спросил он, стоило нам только зайти в прихожую и разуться.
Я вопросительно посмотрел на Юлю и Маришку, те сразу же закивали.
— Да, на всех.
— Через десять минут будет готово, ваша светлость. — Вик, поклонившись, ушел отдавать распоряжения пожилой кухарке — орчанке Марте.
Девочки побежали наверх переодеваться, я же заглянул в гостиную, где меня ждали воровка и иномирец.
— Ну как все прошло? — улыбнулась женщина, приветливо махая мне ногой.
Она лежала на длинном диване, и вставать ей было лень.
— Договорился, чтобы их без экзаменов взяли. Так что сейчас они чего-нибудь поклюют и сразу побегут по своим девчачьим делам. С ними не хочешь?
— Зачем? Я, если ты не против, тут душ приму. — И хорошо… Все-таки время не надо всем властно. — Тьфу! Видел бы ты этих аристократочек, которые со всех сторон бедного парня облепили. И эльфийка эта со всех ног на него: «Твое величество!» Как в этот момент Крис скривился, словно в него целый лимон разом запихнули.
— Да… — согласился Василий, отрываясь от книги по истории (видимо, уже из библиотеки взял), — тот еще серпентарий.
— В смысле гадюшник, — хмыкнула Альга. — Какие планы?
— Хорошо поесть и спать до вечера, потом быстро собраться, постараться запихнуть всю компанию в одну карету и отправиться на маскарад. Там несколько часов сохнуть от скуки, стоя в сторонке, пригласить на один танец какую-нибудь графиню, после чего, оставив дочку на попечение Криса, сбежать домой и опять завалиться спать…
— Да… тебя ждет насыщенный день, — с наигранно-серьезным выражением лица покивала женщина.
— А ты, как обычно, будешь весь вечер собирать коллекцию перстней, колье и брошек, пока они не перестанут помещаться к тебе за корсаж. Угадал?
— Оррен, ты меня знаешь лучше, чем я саму себя. — Альга поднялась на ноги, потянулась и принюхалась к умопомрачительным запахам, которые начали просачиваться из столовой в гостиную.
— А я просто посмотрю на этот ваш карнавал. Интересно ведь, — проинформировал о своих планах Василий.
— Первый раз — безусловно… — согласился я, после чего мы отправились завтракать, так как по лестнице уже раздался быстрый топот девчачьих ножек.
Подружки спешили запихнуть в себя как можно больше вкусностей, ведь с таким плотным графиком пообедать они не успеют.
Марта превзошла себя. Видимо соскучившись в пустом доме, она постаралась припомнить самые лучшие рецепты. Словно волшебница, подавала на стол такие вкусные блюда, что ум можно было случайно отъесть. Я принялся за свою любимую шарлотку, Василий придвинул к себе кашу с кусочками свежей клубники, яблок и шоколада, Альга, взяв пример с девочек, ела всего понемногу, нахваливая каждое блюдо, но в конце концов остановила свой выбор на оладьях с малиновым вареньем.
Орчанка тепло улыбалась, вздыхая, как подросла юная леди и как жаль, что господин приезжает к ним так редко. Я успокоил ее, сказав, что собираюсь здесь задержаться, про себя думая, а не забрать ли Марту в замок и заменить вредного повара. Хотя он тоже вкусно готовит, зато работы там куда больше. Нет, пусть уж лучше в столице отдыхает.
Утолив первый голод, но еще не желая подниматься из-за стола, мы продолжили разговор.
— Василий, ты в общину-то заглянул?
Иномирец кивнул, потом рассказал.
Читать бесплатно другие книги:
