Завещание оборотня Петровский Александр

– Господи, пошли мне человека, который может меня вывести к цивилизации. И пусть он принесёт много воды.

– Не вопрос. Сделаю. Минут десять это займёт. Жди.

– Вот это да! Я разговаривал с самим Всевышним! – похвастался Джерри гиенам.

Ну и что? Подумаешь, событие, ответили гиены.

– Не, ну я до сих пор поверить в это не могу!

Ты уверен, что ты христианин? Скорее тотемист или анималист.

– Это ещё почему? – возмутился Джерри.

Как это «почему»? Ты разговариваешь с гиенами, и тебя это ни капли не удивляет. А когда тебе ответил на молитву твой Господь, ты поверить в это не можешь. Это христианство, по-твоему, да?

– А что же это тогда?

Это, мистер Пауэрс, по-научному называется «галлюцинации». Ты же знаешь, что ни Бог, ни гиены на самом деле разговаривать с людьми не могут. Или не хотят. Разница непринципиальна.

Джерри стоял и гадал, прошли уже десять минут или ещё нет. Ведь Стивен оставил его без часов. Через некоторое время он попытался считать секунды, но быстро сбился.

Внезапно в его поле зрения оказался голый негр небольшого роста. Негр бежал и на бегу отхлёбывал воду из огромной фляги, которая явно была заполнена более чем наполовину.

– Эй, мистер! – обрадовано закричал Джерри. – Я так рад вас видеть! Очень вас прошу вывести меня к людям. И, пожалуйста, дайте сделать хоть пару глотков водички!

Негр в ответ разразился потоком стрекочущих звуков. Издавал он их не только не останавливаясь, но даже не снижая скорости, потому очень быстро скрылся из виду.

– Господи, как это понимать? – воззвал к небесам Джерри.

– Ты не понял, что он тебе сказал? – откликнулся Некто. – Перевести? Не проблема. Он сказал, что твоего обезьяньего языка не понимает и вообще очень спешит, у него масса дел. Ещё предупредил, что если ты в ближайшее время не раздобудешь воду, тебе хана.

– Надо же, не понимает по-английски. Господь понимает, гиены понимают, а негр не понимает. Почему так?

– Господь, если ты забыл, всеведущ, а за гиен ты сам говоришь, а не они. Неужели непонятно?

– Это как раз понятно. Непонятно, почему он мимо пробежал.

– Он же сказал. У него масса дел. А до тебя дела ему нет. У него своих проблем более чем достаточно.

– Но ведь его направил Ты ко мне на помощь! А он не помог!

– Свобода воли. Каждый поступает, как считает нужным. Что Я тут могу сделать?

– Господи, помоги мне ещё раз! Пусть снова будет человек с водой, только чтобы ему до меня было дело!

– Джерри, а ты не оборзел? Подавляющее большинство людей ни разу не получают Моей прямой помощи, а ты просишь уже второй раз за очень короткий промежуток времени. Считаешь, ты этого достоин?

– Я добрый христианин, – неуверенно сообщил Джерри, пытаясь уклониться от прямого ответа.

– Тоже мне нашёлся христианин! Ты в церкви Моей когда последний раз был, а? С год назад, на крестинах сына? Ревностный христианин, ничего не скажешь!

– А разве Господь в церкви, а не в сердце?

– Хорошая отмазка. Принимаю. А то, что ты спишь с чёрной ведьмой, это как? По-христиански или не совсем? Она, кстати, не христианка!

– Но и не сатанистка!

– Да лучше бы она сатанисткой была, чем атеисткой! Сатанисты хоть и не поклоняются Мне, но и не отрицают Моё существование! Это уже немало!

– И что теперь будет, Господи?

– Да ничего особенного. Помогу Я тебе, несмотря ни на что. Я ведь, помимо прочего, ещё и всемилостивый. Но учти: это уже самый последний раз! Причём не только в этой жизни, но и во всех последующих реинкарнациях!

– Господи, разве реинкарнация – это из христианства?

– Джерри, это ты христианин. Хотя какой из тебя христианин… А Я догматами христианства не связан! Я вообще ничем не могу быть связанным. Всемогущий Я, понимаешь?

– И сколько времени мне ждать?

– Не знаю. Я ведь вечный. Для меня что минута, что тысячелетие – один миг. Практически одинаковые интервалы времени.

– Господи, а глоточек воды можно?

– Ну Я же ясно сказал! Больше никаких просьб! Всё! Конец связи!

– Теперь я даже не знаю, когда ожидать помощь, – пожаловался Джерри гиенам.

Да успокойся ты, посоветовали гиены. Не было тут никакого негра с флягой. И с Господом ты не разговаривал. Это тебе голову солнышко напекло, и чёрт-те что стало мерещиться! А реальны тут только мы с тобой. Ты реален, потому что мы тебя съедим, а нереальной пищей мы не питаемся. А в нашей реальности ты легко убедишься, когда наши зубки будут рвать твоё мясо. Если, конечно, раньше сознание не потеряешь.

Джерри огляделся вокруг, затем посмотрел вверх.

– А дракон, заходящий на посадку, тоже мираж или галлюцинация? – поинтересовался он.

Вместо ответа гиены разбежались. Реальный был дракон или кажущийся, но впечатление на них он произвёл. Джерри безучастно наблюдал за приземлением дракона. Он совершенно не удивился, увидев всадника. Разумеется, никто не позволит дракону летать самостоятельно. Уж очень непредсказуемы результаты таких полётов. Непредсказуемы по количеству жертв. Всадника, точнее, всадницу, Джерри сразу узнал.

– Джейн, как я рад вас видеть! Здравствуйте! – поздоровался он. – Вы удивительно вовремя! Я очень хочу пить. У вас не найдётся пары глоточков воды?

Дракон парил в восходящих потоках, лишь изредка взмахивая крыльями, больше для коррекции курса, чем для того, чтобы удерживаться в воздухе. Зверь был сообразительным и быстро понял, что такое летать кругами. Вмешательство Джейн требовалось только для увеличения радиуса этих кругов.

Джейн со скукой смотрела на однообразный пейзаж внизу. Да, там было много самых разных животных, но они совершенно её не интересовали. Единственными животными, достойными её внимания, она считала драконов. Что по сравнению с ним какие-то слоны, носороги или львы, не говоря уже о жирафах и антилопах? Она их видела, но пропускала мимо сознания.

Наблюдая за местностью, Джейн параллельно пыталась проанализировать ситуацию и понять, какую выгоду она может из этой ситуации извлечь. Она не была ясновидицей, даже интуиции была почти полностью лишена, но взамен этого обладала безупречным логическим мышлением, и это с лихвой компенсировало отсутствующие качества.

Итак, рассуждала Джейн, раз в кармане трупа лежал паспорт Джерри, значит, Джерри каким-то образом ко всему этому причастен. Он по плану, своему или чужому, должен был стать либо убийцей, либо жертвой.

Но жертвой он, скорее всего, не стал. Как был одет Джерри на её выступлении, Джейн помнила. Одежда погибшего была совсем другой. Разумеется, Джерри мог и переодеться, но она считала это хотя и возможным, но крайне маловероятным. Ведь в гостиницу он, по словам Виллема, не заходил. Разумеется, с её точки зрения, паспорт Джерри в кармане погибшего никоим образом не означал, что погибший – обязательно Джерри. Паспорт мог попасть к другому человеку множеством различных путей. Например, Джерри мог его сам подбросить, чтобы инсценировать собственную смерть.

Если уж судить по одежде, то это был скорее Виллем, чем Джерри. Именно Виллем был одет в точности так, как погибший. Память у Джейн была превосходная, а Джерри и Виллем сидели в первом ряду, прямо у неё перед глазами. Конечно, на самом деле это не мог быть Виллем – бур, насколько она знала, был жив.

Тот, кто убил этого типа, несомненно, намеревался каким-то способом покинуть Крюгер-парк. Если у него всё прошло нормально, его уже и близко нет. Но Джейн очень сомневалась, что всё вышло так, как было задумано. Пистолет, лежащий в траве неподалёку от трупа, не вписывался ни в какой план. По крайней мере, ни в какой из тех, которые она могла бы придумать. Значит, что-то здесь пошло не так. И она видела, что могло оказаться непредусмотренным фактором, способным нарушить все планы. Точнее, не что, а кто. Лев. Она его отлично видела сверху. Вмешательство в события льва наверняка ситуацию резко изменило.

В любом случае, облетая окрестности, она либо никого не найдёт, либо найдёт Джерри, либо его убийцу, если Джерри всё-таки убит. Если не найдёт никого, то и делать ей ничего не надо. Если найдётся наследник, прикончивший Джерри, она вызовет по радио парковых рейнджеров и будет наблюдать за событиями сверху. В некотором смысле выберет позицию над схваткой, если, разумеется, схватка произойдёт.

А вот если она найдёт Джерри, правильно выбрать, что ей с ним делать, было гораздо сложнее. Официально Джерри уже убит, и она по его убийству вне подозрений. Если понадобится, его тело бесследно исчезнет в желудке дракона. Вот только выгодно ли это ей? Джерри ей нравился, а убийство было отвратительно, но соображения симпатии и морали не имели для неё никакого веса при принятии решений. Вопрос чисто финансовый, эмоции и прочая лирика тут не учитываются.

Весть о смерти Джерри, правдивая или ложная, дойдёт до Британии не позднее чем завтра. Наверняка парковые рейнджеры сообщат об этом в газеты. Джерри – известный спортсмен, о нём обязательно напишут. Даже если Джейн сейчас заявит, что убитый, судя по одежде, не Джерри, это ничего не изменит. В погоне за сенсацией репортёры это наверняка проигнорируют.

Сразу после этого Хильда немедленно попробует изменить завещание, а кто-то из наследников попытается её убить раньше, чем она это сделает. В том, что теперь найдётся масса желающих отправить Хильду на тот свет, Джейн не сомневалась. Кто из них одержит верх, то есть кто кого опередит, она угадывать даже не пыталась. Ей казалось, что шансы Хильды выше. На её месте Джейн давно бы завещание изменила, не объявляя об этом до смерти Джерри. Итак, если Хильда уже успела или успевает изменить завещание, Джейн не получает ничего независимо от того, жив Джерри или мёртв.

Если же Хильду убьют раньше, Джейн получит один миллион, если Джерри жив, и около ста семидесяти, если мёртв. Вопрос в том, дадут ли ей получить эти сто семьдесят. Леони тоже хочет много денег, и она умеет считать варианты уж точно не хуже Джейн. Что же она может сделать? Джейн ненадолго задумалась, и решение нашлось. Именно Леони будет официально опознавать труп, и она непременно заявит, что это не её муж. Даже если не будет в этом твёрдо уверена. Даже если будет уверена в обратном. Затем, когда Хильду убьют, она сможет найти какой-нибудь ничейный труп, в котором она уверенно опознает Джерри, и разделит со своими детьми миллиарды Хильды. Значит, в случае своевременной смерти Хильды, хоть жив Джерри, хоть мёртв, Джейн получает миллион.

Сделав окончательный вывод, что во всех вариантах Джерри убивать незачем, Джейн удовлетворённо улыбнулась. Ведь Джерри ей нравился, а убийство вызывало отвращение.

Увидев Джерри, Джейн совершенно не удивилась. Она так и предполагала, что именно он выжил в поединке.

– У вас не найдётся пары глоточков воды? – попросил Джерри.

– Возьмите, Джерри, – она протянула ему свою флягу.

– Спасибо. Очень вам признателен, – поблагодарил Джерри, возвращая почти пустую флягу.

Странно он как-то себя ведёт, подумала Джейн. Почему он меня совсем не боится? Я его угостила водой, а ведь вполне могла угостить и огнём!

– Пожалуйста. Джерри, у меня к вам один нескромный вопрос. Неужели вы не боитесь, что я попытаюсь вас убить? Ведь здесь только я, вы и послушный мне дракон. Что, по-вашему, помешает мне совершить сейчас убийство?

– Без оружия вы со мной не справитесь, а оружия у вас нет.

– Почему вы в этом уверены?

– Зачем вам оружие, если у вас есть дракон?

– Верно. Но разве дракон – не оружие?

– В нашем случае нет. Если натравите на меня дракона, по состоянию тела будет очевидно, что убил меня именно дракон. А кроме вашего дракона, тут других не имеется. На такой риск вы не пойдёте.

– Дракон может сделать так, что труп бесследно исчезнет.

– Может, но какую-то выгоду вам может принести только моя официальная смерть, а никак не исчезновение. Так что в сложившихся обстоятельствах убивать меня вам не выгодно. Вот и не боюсь.

– Давно пришли к такому выводу?

– Да практически сразу, как увидел дракона в небе.

– Надо же, – восхитилась Джейн. – У меня анализ ситуации занял гораздо больше времени. Но я пришла к тому же решению.

– Чему я неимоверно рад, – сообщил Джерри.

– Ну, а если бы я пришла к иному мнению? Неверно оценила бы ситуацию?

– Понимаете, Джейн, были три причины, по которым я не стал убегать от дракона.

– Это какие же?

– Во-первых, вы очень умны и вряд ли могли ошибиться в столь простых логических рассуждениях.

– Спасибо за комплимент.

– Во-вторых, я бы всё равно не смог убежать от дракона.

– Тоже верно. А третья причина?

– Очень уж хотелось пить.

– Джерри, вы меня просто восхищаете. Может быть, заодно скажете, раз уж не боитесь меня, почему не боитесь моего дракона?

– Я сегодня уже имел дело с оборотнем, львом и стаей гиен. Сколько можно бояться? Да и, поскольку моя смерть не приносит вам выгоды, очень надеюсь, что вы дракона остановите, если он проявит агрессивные намерения.

– Если дракон проявит к вам агрессивные намерения, я смогу только поругать его за это и уронить пару слезинок над вашим мёртвым телом. Но не беспокойтесь. Вы дракону нравитесь, и он не причинит вам зла. К тому же он не голоден, с голодным драконом даже я иметь дело не рискнула бы. А сейчас я попробую по радио связаться с местными рейнджерами, сообщу им, что вы нашлись и тот труп – не ваш. Кстати, вы сказали, что имели дело с метаморфом. Вы имели в виду Джо?

– Нет. Я сам поначалу думал, что это Джо. Но у него был паспорт Стивена. Да и по комплекции он от Джо отличается.

– Вообще-то, у него был ваш паспорт.

Джерри поискал по карманам, но единственным паспортом, который там обнаружился, оказался паспорт Стивена.

– Не знаю, как это могло случиться, – пожаловался Джерри.

– Спёр он у вас паспорт, – просветила его Джейн. – Многие маги – отличные карманники. Ваш паспорт ему был нужен, чтобы взять машину напрокат. А теперь не мешайте, я поговорю по радио.

Пока Джейн общалась с рейнджерами, Джерри задумался о философской стороне событий. Ради чего вокруг него гибнут люди? Ему известно о троих, а, возможно, и больше убитых. Они погибли ради миллионов Хильды? Или всё-таки из-за её каприза? Или они всего лишь исполнители её капризов, довольно высокооплачиваемые, как им кажется? Почему каприз миллиардерши, с их точки зрения, стоит дороже человеческих жизней? Как получилось, что обычные люди стали платными убийцами, как только запахло большими деньгами? И почему те, которые и были профессиональными киллерами, а именно Марк и Линда, даже не пытались его убить? В каком же мире мы живём, что в нём убийцы-профессионалы – далеко не худшая часть населения, если оценивать уровень морали?

Дальше углубиться в философские аспекты бытия Джерри не дали. Ведьма завершила разговор с дежурным рейнджером и была полна оригинальных идей.

– Джерри, я пока не сказала рейнджерам, что вы живы. Они же из-за вашего паспорта считают, что лев растерзал именно вас. И уже оповестили газеты о вашей смерти, как я и предполагала.

– Если определять личность исключительно по паспорту в кармане, то я, вне всякого сомнения, Стивен, – сообщил Джерри.

– Вы говорили, что тот тип – оборотень. Он носил личину Виллема?

– Да. Как вы догадались?

– Он был одет точь-в-точь как Виллем. Метаморфы при перевоплощении следят, чтобы одежда совпадала. Иначе вся трансформация может оказаться бесполезной. Кстати, это не Стивен. Стивен – сын Хильды, она – оборотень, а в первом поколении это качество не наследуется. Генетики сходят с ума, безуспешно пытаясь этот эффект объяснить, но сам эффект никем не оспаривается. Дети метаморфов сами никогда метаморфами не являются. Это установлено абсолютно точно.

– Я это знаю. Но ещё я знаю, что оборотни обожают морочить людям головы. Может, Стивен и не сын Хильды? Может, у неё никогда и не было сына по имени Стивен? А может, был, но его заменил оборотень, даже втайне от неё?

– Пусть так, Джерри. Практического значения это не имеет. По крайней мере, для меня. Думаю, для вас тоже.

– А что имеет?

– Деньги, Джерри. Для меня они имеют очень большое значение. Так вот, если пару дней все будут считать вас мёртвым, то сразу же начнётся охота на Хильду.

– Да, Леони что-то такое, кажется, говорила.

– А если все узнают, что вы живой, её пока оставят в покое, а вместо этого продолжат охоту на вас.

– Вы хотите мне что-то предложить?

– Конечно. Предложение такое. Мы молчим несколько дней о состоянии вашего здоровья. Убийцы переключаются на Хильду. Будет гонка. Или её убьют, и я получу миллион, или она изменит завещание, и мне ничего не достанется. Как считаете, какой вариант более вероятен?

– Ставлю на Хильду. Если киллеры не смогли убить меня, то это очень плохие киллеры. С Хильдой они тоже не справятся.

– Джерри, у вас есть миллион?

– Найдётся. Последнее время боксёрам очень неплохо платят.

– Предлагаю вам поставить его на второй вариант. А я поставлю на Хильду.

– У вас есть миллион?

– Мы поставим разные суммы. Вы ставите миллион на киллеров, а я – десятку на Хильду. Если побеждают киллеры, вы получаете мою десятку, а если Хильда – ваш миллион становится моим.

– То есть вы получаете миллион, независимо от того, кто из них одержит верх. Или от меня, или от Хильды.

– Должна же я позаботиться о финансовой стороне своего будущего? К слову, из миллиона Хильды десятка перепадёт вам. Просто уточняю.

– Здорово вы всё рассчитали.

– Это преимущество научного метода. Кто владеет им, владеет миром. К сожалению, мир слишком мал, чтобы его хватило на всех, использующих научный метод. Так как насчёт пари?

Джерри призадумался. Только что он мысленно осуждал тех, кто пытался извлечь выгоду из его смерти. Теперь он в шаге от того, чтобы спасти свою жизнь ценой жизни Хильды. Несколько миллиардов при этом будут приятным бонусом. Так чем же я в таком случае лучше Хильды, спросил он себя. То, что она «первая начала», – всего лишь отговорка. Леони смогла бы убедительно объяснить, но Леони тут не было, а обращаться к её мысленному образу Джерри счёл глупым.

– Джейн, если мы всё так и сделаем, чем мы будем лучше Хильды? – Джерри решил выяснить научную точку зрения на данный вопрос.

– Как это чем? – искренне удивилась Джейн. – Тем, что останемся в живых. Думаю, если вы погибнете, Леони очень расстроится. Кстати, о Леони. Вы знаете, что она здесь?

– Где, в ЮАР?

– Да. И даже в Крюгер-парке. Приехала сегодня.

– Ей же нельзя! Могут начаться преждевременные роды!

– Вы хорошо разбираетесь в акушерстве. Именно это и произошло. Она сейчас рожает в каком-то туземном посёлке. Рейнджер мне рассказал, как туда добраться.

– Так давайте скорее туда!

– Нет. Дракон – живое существо, а не летательный аппарат. Летать-то он любит, в полёте у него, можно сказать, душа поёт. Но помногу он летает редко. Сегодня он отмотал огромное расстояние сюда из Йоханнесбурга, для него это непривычно. Он должен как следует отдохнуть, и только потом мы полетим, сколь бы вам ни хотелось лететь немедленно. Может, прилетим уже в темноте, это нестрашно. У драконов вполне приличное ночное зрение. И ночных хищников не опасайтесь. Ни один из них по силе с драконом не сравнится.

– Джейн, вы так заботитесь о драконе, а Хильду готовы обречь на смерть…

– Это потому, Джерри, что драконы, причём все, – милые, симпатичные и в какой-то степени добрые создания. Чего не могу сказать о некоторых людях.

Дракон парил в ночном небе, летая по кругу. Джерри любовался панорамой звёздного неба, не потому, что был большим любителем астрономии, а по той простой причине, что больше ничего ему видно не было. Разумеется, в свете звёзд он видел спину Джейн и расправленные крылья дракона, но и то и другое за время полёта ему уже успело изрядно поднадоесть. Вскоре, подозревал он, ему надоест и зрелище созвездий Южного полушария. А земля внизу была надёжно скрыта кромешной тьмой. Рассмотреть там что-либо не было ни малейшей возможности.

– Джейн, вы видите внизу хоть что-нибудь? – поинтересовался Джерри.

– Вижу. Сплошную темноту вижу. Вы видите что-то другое? Или думаете, что я прихватила с собой ноктовизор?

– Я не могу этого думать, потому что даже слова такого не знаю.

– Это прибор ночного видения, – пояснила Джейн. – У меня его нет. Я не собиралась летать ночью.

– Прибора нет. Но нам он и не нужен. Нам нужен туземный посёлок. Может, вы знаете, где он?

– Знаю. Где-то внизу под нами.

– Вы говорили, что драконы отлично видят в темноте.

– Ну вот, может, он и видит на земле что-то. Я – нет.

– А вы у него спросить не можете? Вы же телепат.

– Полагаете, он знает, что такое служебный посёлок, где живут туземцы?

– А что, тут, под нами, много разных посёлков?

– Судя по карте, один. Но я и этого одного не вижу. Ожидала, что будут какие-то огни, но их нет. Совсем нет! А дракон не понимает, что такое посёлок. По всему выходит, что нам предстоит заночевать в саванне.

– Не хотелось бы. Видите ли, Джейн, я уже немного познакомился с местной фауной. Всякие там львы и гиены. Так вот, тут спать – плохая идея.

– Животных мы можем не бояться. С нами дракон!

– Полагаете, дракон заменит сторожевого пса? Я так думаю, он спокойно уснёт, справедливо полагая, что на него никто напасть не посмеет. А нас защитит, только если мы попросим. Только попросить мы сможем уже после нападения хищников. Боюсь, для нас это будет слишком поздно.

– Да, пожалуй, сторожить он не умеет. Тут вы правы. Значит, разожжём костёр и будем спать по очереди.

– Джейн, вы курите?

– Нет. А что?

– Я тоже не курю. Значит, спичек и зажигалок у нас нет. Вы умеете добывать огонь трением? Почему-то думаю, что не умеете. Как и я. Отсюда вывод – костёр мы разжечь не сможем.

– Джерри, вы меня иногда просто поражаете. Иной раз говорите такие умные вещи, понять которые мне требуется значительное время. А сейчас такую глупость сказали…

– И в чём глупость?

– Джерри, вы не забыли – мы летим на драконе? Это такой огнедышащий зверь. Поверьте, нам не понадобится тереть деревяшки, чтобы получить огонь!

– Да, не подумал, – смутился Джерри. – Но идея ночёвки рядом со львами и гиенами мне совсем не нравится, даже если у нас будет костёр.

– Мне тоже не нравится. Но что делать?

– Если посёлок внизу, то дракон его видит, верно?

– Да. И что это нам даёт?

– Прочитайте у него в голове, что он видит. И мы узнаем, где посёлок.

– Это невозможно. Я улавливаю его эмоции, но это всё. Даже у людей нельзя видеть чужими глазами, а вы говорите о том, чтобы смотреть глазами животного.

– Почему нельзя?

– Джерри, просто поверьте, что нельзя. Долго объяснять.

– Ладно. Раз тут посёлок только один, попросите его поискать людей. Это можно?

– Хорошая идея. Я попробую. Дракон, найди мне людей. Любых.

Дракон очень удивился. Чего хочет повелительница? У неё за спиной самец её вида, что ей ещё надо? Дракон изогнул шею и показал мордой на Джерри.

– Нет, милый, не его! – уточнила Джейн. – Другого какого-нибудь.

Это сложнее, подумал дракон. Это нужно на земле смотреть. Хотя вот ещё человеческий самец. Теперь повелительница должна быть довольна. Дракон мягко приземлился прямо перед ошарашенным мужчиной. Тот почти сразу потерял сознание.

– Это же Виллем! – воскликнула Джейн, сойдя с дракона. – И он совершенно пьян!

Джерри ей не ответил. Он услышал женские крики, сопровождающиеся матерщиной, услышав которую, покраснел бы даже Майк Тайсон. Но Джерри слышал подобные выражения далеко не впервые. Это были четвёртые роды Леони, и предыдущие три раза свой язычок она тоже отнюдь не придерживала.

Джерри вбежал в комнату и увидел обнажённую супругу, содрогающуюся в конвульсиях схваток. Возле неё суетилась какая-то негритянка.

– Леони, зачем ты сюда приехала? – удивительно к месту поинтересовался он у жены. – Дома бы рожала в стерильных условиях, с обезболиванием…

– Привет, Джерри, – уклонилась от ответа Леони. – Подожди немного, сейчас, уже вот-вот, я рожу, и мы поговорим. А то мне тяжело сосредоточиться на разговоре. И ещё. Если тебе не трудно, подержи меня, пожалуйста, за руку.

Ещё некоторое время Леони оглашала окрестности дикими во всех смыслах слова воплями, затем замолчала, закусила губу и чуть позже блаженно улыбнулась. Джерри услышал шлепок, после которого раздался крик младенца. Негритянка подала младенца Леони, та окинула его быстрым взглядом и поднесла к груди. Ребёнок перестал кричать и счастливо зачмокал.

– У нас ещё один сын, – сообщила Леони. – Как и предполагалось. Только учти, Джерри, это был последний раз. Мне надоело рожать. Теперь буду предохраняться.

– Слушай, все говорят, что уже третьи роды проходят легко, не говоря о четвёртых и дальше. Одна ты уверяешь, что это не так.

– Ну, значит, такая вот я уникальная женщина. Так о чём ты хотел со мной поговорить? Зачем я сюда приехала? Беспокоилась за тебя. Думала, вдруг тебе моя помощь понадобится. А за детей не волнуйся. За ними Марк присмотрит.

– Ему можно доверять?

– Почему нет? Он им дядя, ты не забыл? И я не вижу для него никакой выгоды делать нашим детям что-либо плохое. Я уверена, что с Марком они в безопасности, поверь ясновидице. А ты тут что вытворял? Почему все решили, будто ты умер?

Мысли Джерри, по крайней мере, умные, куда-то разбежались. Вид обнаженной Леони напрочь выбил у него из головы всё остальное. Как ему казалось, у него бесконечно давно не было женщины. То, что Леони перепачкана кровью, что она кормит грудью не менее окровавленного младенца, что повитуха ещё не разобралась с пуповиной, что на животе Леони, ниже пупка, лежит завёрнутый в тряпку кусок льда (и когда только повитуха успела?), – всё это не имело для него ни малейшего значения. Леони нравилась ему в любом виде, и он страстно хотел её прямо сейчас.

– Ты серьёзно, что ли, об этом думаешь? – поинтересовалась Леони. – Ты не заметил, я только что родила, опустошена морально, истощена физически и вместо причинного места у меня свежая рана?

– Леони, это всё неважно, – заявил Джерри хриплым голосом. – Я тебя люблю и я тебя хочу! И то и другое – очень сильно!

– Но, Джерри…

– Да что ж ты своего мужчину мучаешь? – не выдержала повитуха. – Не видишь разве, как ему нужно?

– А я что могу сделать? У меня там, внутри, кровавое месиво! Что вы оба на меня так смотрите?

– Вот уж не думала, что мне придётся учить белых этим простейшим вещам! – расстроилась негритянка. – Вот слушай, – она наклонилась к Леони и зашептала ей на ухо.

– Всё, хватит, я поняла, – прервала её Леони. – Да я и сама про это знаю. Не первый год замужем. И Джерри это отлично знает. Лучше скажи, как получилось, что ты по-английски не понимала, а теперь вдруг не просто понимать стала, а ещё и бойко на нём заговорила?

– В Крюгер-парк не берут работать тех, кто не говорит по-английски. Здесь полно туристов, без английского никак.

– Это как раз понятно. Но я не понимаю, зачем нужно было, чтобы Виллем с самого начала и почти до конца смотрел, как я рожаю.

– Мне стыдно сказать, – смутилась негритянка. – Но вы же ясновидица, так мне говорили. Разве сами не догадываетесь?

– Что-то после родов моё ясновидение плохо работает.

– Ну что тут непонятного? – вмешался в разговор Джерри. – Они тут заняты чем-то незаконным. На нас им плевать, а Билл – правительственный чиновник, его боятся. Вот чтоб он лишнего не увидел, его интересным делом и заняли. Я верно понял?

– Вы тоже ясновидец? – восхитилась повитуха.

– Нет. Но я вырос в трущобах. Мы постоянно занимались чем-то незаконным, и при этом внимание полиции уводили в нужную сторону.

– Ладно, раз вы сами про это знаете, а с пуповиной я уже сделала всё, что было нужно сделать, пойду вымою вашего сыночка, пока вы тут… Тоже сделаете то, что нужно сделать.

Она взяла уснувшего младенца на руки и вышла из комнаты. Возле выхода из хижины её поджидала Джейн.

– Мисс, роды прошли нормально? – поинтересовалась она.

– Ек верстаан ни! – откликнулась негритянка.

Джейн, немного знающая немецкий, догадалась, что на африкаанс эта фраза означает «я не понимаю». Как можно на туристический объект нанимать обслугу, не знающую английский язык, удивилась она, и направилась спать рядом с драконом. Оставлять его одного на целую ночь она побоялась. Очень уж непредсказуемыми могли быть последствия подобного легкомыслия.

Виллем, как хорошо воспитанный человек, постучал, дождался разрешения войти и только после этого проник внутрь хижины.

– Доброе утро! – поздоровался он.

– Доброе! – согласилась Леони. – Хотя, глядя на вас, этого не скажешь.

– Да нормально, – отмахнулся Виллем. – Я чувствую себя намного лучше, чем выгляжу. Кафры дали мне какое-то своё снадобье от похмелья, и я не то чтобы в норме, но, во всяком случае, можно как-то жить дальше. А вам идёт это платье.

– Спасибо! – улыбнулась Леони. – Мне пришлось его купить у кафров, как вы их называете. В Лондоне платье, пошитое в самом престижном ателье, стоит ненамного дороже. А что мне было делать? Моё единственное платье годилось для беременной, а теперь я в нём боюсь запутаться. Кстати, хотите на ребёнка посмотреть?

– Избавьте, – скривился Виллем. – Что в этом зрелище может быть интересного?

– Вы честный человек. Кроме вас, ни один мужчина не отказывался. Но что они при этом думали… Я ведь телепат, вы же помните, конечно.