Лабиринт отражений Лукьяненко Сергей
Хоть и эффектно.
– Оставь нас, Семен, – говорит Человек Без Лица.
Водитель кивает, разворачивается и уходит куда-то в лабиринт стеллажей. Его шаги постепенно затихают, и я отмечаю, что тут прекрасное эхо.
Возможно, чтобы нельзя было передвигаться незаметно.
– Ты – дайвер, – говорит человек без лица.
Ну конечно. Традиция этого дня – меня вновь пытаются отловить. Третий раз.
Бог троицу любит…
– Возможно. А вы, вероятно, Билл Гейтс, – отвечаю я.
Если он и улыбается, то этого не понять.
– Возможно.
Да уж. Станет хозяин «Майкрософта» отлавливать дайверов по сети. Во-первых, деньги он делает более традиционными способами, во-вторых – по-русски сам не говорит. Хотя… кто знает, насколько совершенными могут быть программы-переводчики? Деревянные интонации – это издержки массовых и дешевых программ.
– Давайте не будем валять дурака, – говорю я. – Вы решили, что я дайвер? И притащили к себе для допроса. Боюсь, вы будете разочарованы.
– Сегодня утром два хакера, один из них – несомненный дайвер, похитили в квартале «Аль-Кабар» файл с технологией производства нового лекарства. – Человек Без Лица терпелив и педантичен. – Не знаю, сколько им было обещано за работу, но, к счастью, господин Фридрих Урман сообщил дайверу, что правильной ценой была бы сотня тысяч. Далее идут психологические допущения. Например, что дайвер избавится от горячей информации немедленно. Например, что он потребует с покупателя именно сто тысяч. Например, что он перечислит деньги на очень надежный счет.
Нет, этого не может быть… В банках работают профессионалы. Меня не могли проследить.
– Допустим также, что оба хакера делят полученную сумму пополам. И вот это уже становится интересным, друг мой. Трансфер денег из одного банка в другой – событие в Диптауне ежесекундное. Но вот трансфер именно пятидесяти тысяч… от частного лица частному лицу… Номера счетов остаются загадкой, но вот место, где произошел дележ, – более узнаваемо. Вы следите за моей мыслью?
Вот так. Все очень просто.
Меня пасли от «Трех поросят». Роман ушел мгновенно, а вот я решил прогуляться.
На свою дурную голову.
И какого черта я поделился с ним поровну?
– Очень интересная история. Вот только при чем тут я?
Хоть у собеседника и нет лица, но я знаю, что он улыбается.
– Проигрывать надо достойно, господин дайвер.
Я еще не проиграл, но он этого не знает…
– Конечно, дайвер на то и дайвер, что его невозможно поймать в виртуальности, – говорит Человек Без Лица. – Что для вас программные барьеры? Сосредоточиваетесь – и шмыг домой… отключаться вручную.
Ага. Спасибо за совет. Тут-то меня и проследят, в момент обрыва связи…
– Через сутки, когда на моем компьютере сработает таймер безопасности, – кричу я, – ваша блестящая идея рассыплется в прах и вы пожалеете о своей глупости! Я честный человек, я плачу налоги! Я поставлю на ноги всю полицию Диптауна!
– Возможно, хоть и очень маловероятно, – говорит Человек Без Лица. – Что ж, если мы убедимся, что вы честный хакер, – в последних словах изрядная доля сарказма, – то никаких претензий к вам не возникнет.
– Вас поймают! – угрожаю я. – И навечно экскоммуницируют!
Экскоммуникация – самая страшная угроза для любого жителя Диптауна. Трудно жить без виртуальности, если хоть раз в ней побывал.
– Думаю, этого не случится.
Человек Без Лица распахивает плащ жестом опытного эксгибициониста. На изнанке плаща – круглый радужный диск. Вьющаяся, мерцающая спираль в обрамлении синевы.
Вот те раз. Он сам из полиции. Как минимум – комиссар, раз имеет радужный жетон.
– Давайте, давайте… – говорю я упавшим голосом. – Знал я, что легавые – скоты, но что настолько…
– Выслушайте меня для начала.
– А что мне остается? – кричу я. – Что?
Выхватываю револьвер и сажу в дверь все шесть пуль. Шесть рикошетов. На стеллажах начинают взрываться и гореть коробки с софтом. Под потолком с шипением оживают форсунки противопожарной системы, и через секунду вирусы обезврежены.
– Кончайте истерику, – говорит Человек Без Лица. Кажется, с легким сомнением в голосе.
Запускаю в него револьвером, тот проходит насквозь, падает у стены.
– Вас успокоить?
Голос ледяной и ничего хорошего не предвещающий.
Сажусь на пол, хватаюсь за голову, шепчу:
– Гады… гады… козлы позорные…
– Нам плевать на твои забавы в глубине, дайвер. Воровство – это плохо, но Урману давно пора получить свой щелчок по носу.
Тихо ною, раскачиваясь из стороны в сторону.
Человек Без Лица игнорирует мой спектакль.
– Преступления были, есть и будут. Я не Христос и на абсолютную праведность сам не претендую. У меня иные задачи.
– А у меня маленький и законный бизнес! Чего вы хотите?
– Уже лучше. Господин дайвер, вы слышали о Заблудившемся Пойнте? Или о Боссе-Невидимке?
Вот чего не ожидал – так это древних баек. Поднимаю голову.
– Пойнт – это старое название низового пользователя компьютерной сети?
– Да. Сети «Фидонет»… была такая.
– Кажется, слышал. Это про паренька, которого убило током в момент пребывания в виртуальности? И его сознание каким-то образом осталось жить в сети?
– Да. Юноша с бледным лицом и в обгоревшей одежде, который просит встречных передать на тринадцатый московский узел, что пойнт шестьсот шестьдесят шесть заблудился… А про Босса-Невидимку?
– Дайте стул, – поднимаюсь с холодного бетонного пола.
– Идемте.
Мы проходим вправо, за стеллажи с коробками программного обеспечения для «Макинтошей». Неликвид, мало кто сейчас пользуется этими компьютерами. Были люди и неандертальцы, а потом были IBM и «Эппл». Тупиковые ветви нежизнеспособны.
За стеллажами обнаруживается маленький стол с разбросанными на нем бумагами, два стула. Садимся.
– Босс-Невидимка – это сказка тех же времен, – говорит Человек Без Лица. – Босс – более старшая ступень в иерархии сети «Фидонет». Именно к нему обращались желающие стать пойнтом, приобщиться к виртуальности… впрочем, тогда виртуальности еще не было… Легенда гласила, что порой «чайники» находили себе очень хорошего босса… который предоставлял им наилучшие условия – доступ в сеть в любое время, высокую скорость передачи данных, подключение к любому клубу… тогда они назывались эхоконференциями.
Я машинально киваю.
– И все было хорошо, – кажется, Человек Без Лица не заметил моей оплошности, – пока кто-нибудь из пойнтов не узнавал, что телефонного номера, по которому он связывается с боссом, не существует, а его самого никто и никогда не видел. После этого Босс-Невидимка посылал всем своим пойнтам письмо: «Зачем вы преследуете меня?» – и исчезал.
– Богатый был фольклор, – соглашаюсь я. – Помню еще про безумного модератора и про эхоконференцию «Тут умри!».
– Я тоже начинал с сети «Фидонет», – говорит Человек Без Лица.
Молчу.
– Господин дайвер, в отличие от Урмана я не стремлюсь выяснить вашу личность. Но… знаете, что самое забавное? И ему, и мне вы нужны для одной и той же цели.
– Отловить Заблудившегося Пойнта?
Человек Без Лица тихо смеется.
– Это байка… родившаяся на стыке времен, когда Интернет, «Фидонет» и прочие превращались в единую виртуальность. Сейчас ее уже мало кто помнит. Всего пять лет прошло – а сколько забыто?
– Ничего не забыто. Погребено под более свежей информацией, но по-прежнему живо.
– Одно и то же, дайвер, суть не меняется.
– Зато сегодня родилась новая легенда.
– Какая же?
– О Человеке Без Лица.
Мой собеседник качает головой:
– Вряд ли она столь интригующая, как бледный юноша в дымящихся одеждах…
Мы оба тихо смеемся.
– Итак, господин дайвер… Вам приходилось играть в «Лабиринт Смерти»?
– Возможно.
– Вы знаете, что с ними сотрудничают два дайвера?
– Допускаю…
Даже два? Я был уверен, что «Лабиринт» обходится услугами одного спасателя…
– Я могу дать вам их адреса… сетевые или реальные.
Ничего себе!
– Один из них украинец, другой – канадец. Первый проживает…
– Не надо, – с некоторым усилием отвечаю я.
– Как интересно! Я думал, что узнать личность дайвера – общая мечта! Не исключая самих дайверов!
– Это мечта из разряда самых гнусных преступлений… по нашему кодексу.
Я первый раз признаю, что являюсь дайвером. Но вряд ли мой собеседник в этом сомневался.
– В «Лабиринте» возникла проблема… и эти двое с ней не справляются… – Человек Без Лица перегибается через стол, берет бумажку, ручку, пишет короткий адрес. Правильно делает, что не пытается дать визитку – я не взял бы файл из его рук. – Вот мои координаты. Когда вы посетите «Лабиринт», предложите администрации свои услуги и попробуете решить проблему – свяжитесь со мной. Позовете… Человека Без Лица.
Он не настроен ничего более уточнять. И кажется, нисколько не сомневается, что я кинусь в «Лабиринт».
– Зачем мне это?
Человек Без Лица вынимает из кармана плаща маленький значок. Он чем-то похож на его полицейский жетон, только фон значка белый, а в центре не спираль, а радужный, сотканный из тончайших нитей, вращающийся шарик.
– Затем.
Значок ложится на стол между нами. Я смотрю на него, но не решаюсь дотронуться.
Вдруг исчезнет?
Когда леди Винтер получила от кардинала Ришелье указ «Все, что сделано этим человеком, сделано во благо Франции», это было несколько менее круто.
Передо мной легендарная Медаль Вседозволенности. Право делать все, что только можно делать в глубине.
Фридрих Урман открыл бы дверь и лично проводил меня до моста, увидев этот значок.
Возможно, потом он нанял бы киллеров, чтобы рассчитаться со мной. Но в глубине был бы предельно вежлив.
Мне еще не доводилось видеть Медаль Вседозволенности воочию. Я знаю, что в свое время такую же получил Дмитрий Дибенко – за создание самой глубины.
Надо совершить что-то жизненно важное для всего виртуального пространства, чтобы отныне любые твои действия считались благом.
– Она будет вас ждать на этом столе, – говорит Человек Без Лица. – Вы получите ее… если справитесь.
Молча киваю.
– Учтите, будут и другие претенденты, – сообщает Человек Без Лица. – Мы ищем дайверов по всей глубине. И многих найдем. И сообщим то же самое, что и вам.
– Что там, в «Лабиринте»? – спрашиваю я, отводя взгляд от медали.
– Не знаю. Это меня и тревожит.
Позволяю себе ухмыльнуться – так уж и не знает…
– До сих пор все происходящее в виртуальности имело аналоги в реальном мире. Развлечения, бизнес, наука, связь.
Интересно, что на первое место он поставил «развлечения».
– Теперь кое-что изменилось… Удачи вам, дайвер. Вы можете идти.
Человек Без Лица кивает в сторону двери.
– Я уйду своим путем.
– Решили открыться?
– Нет, конечно.
Смотрю на прощание в мутный туман его лица.
Глубина-глубина, я не твой…
Я снял шлем и неуверенно потянулся к модему. Выдернул телефонный провод из гнезда.
– Обрыв связи! – сообщает Вика.
– Знаю, девочка.
Вот так, таинственный незнакомец. Все очень просто. Не стандартный выход, который можно проследить, а мгновенно обрезанная нить.
Варварство, конечно. Зато никакого обмена информацией между моим адресом и тем компьютером, в котором смоделирован склад.
– Нет тонового сигнала в линии, – говорит Вика. – Проверьте провод.
– Выключайся.
– Серьезно?
– Да.
Экран заливает голубой фон с белой падающей фигуркой.
– Теперь ты можешь выключить компьютер… – сонно шепчет Вика.
Спокойной ночи тебе, самая верная из моих подруг. Я щелкнул выключателем питания, и тихий гул машины смолк. Потом выключил модем. Мне нужна спокойная ночь, пусть вся почта подождет до утра. Впрочем, уже полчетвертого… небо светлеет.
И очень хочется спать. Голова гудит от обилия информации.
Я стянул виртуальный комбинезон… черт, как воняет потом, давно пора почистить. Плюхнулся на тахту. Хорошо, что не стал вчера заправлять. Какой же я стал… предусмотрительный.
Уже года три, пожалуй…
101
Когда я проснулся, было без четверти час. Тихо бормотал включившийся в десять телевизор. Обесточенный компьютер укоризненно молчал на столе.
– Хорошо… – прошептал я в потолок.
Квартиру стоит сменить. Купить нормальную двухкомнатную в центре, в хорошем кирпичном доме, с видом на Неву. Не в этом, гнилом и продуваемом насквозь пролетарском районе.
И Вику тоже переселим в новые апартаменты. Куплю новенькую «семерку», бранднейм, с лицензионным софтом, сотней-другой мегабайт оперативной памяти, или попросту – «мозгов». Голографический винчестер на тысячу терабайт, радиомодем, сверхчувствительный микрофон от «Сименса»… цветной принтер, не знаю зачем, но пусть будет, нормальный сканер вместо ручной лабуды, выделенную телефонную линию от новой АТС… черт, и пятидесяти штук маловато!
Впрочем, зачем мне две комнаты? У меня и так кухня пустая, холодильник и микроволновку я давно перетащил в комнату, а воду ближе в ванной набирать.
Решено, справлю Вике новоселье. Не стыдно будет друзей позвать.
Я встал, добрел до холодильника, вынул банку пива. До двенадцати я не пью, но ведь сейчас уже почти час. Как удачно проснулся!
Легонький «Schultheiss» с утра казался почти крепким. Все, прощайте, «Амстердам-Навигатор» и «Бавария-86», верные друзья бедных хакеров. Только «Гиннесс», «Хайникен», «Килкенни»… И вместо бельгийской вареной колбасы – нормальный московский сервелат и буженина. А еще… ну, например, кофеварку купить. Хватит с меня растворимого!
Когда я стал бриться – впервые за два дня – и ощутимо порезался, фантазия нувориша подсказала мне еще «Шик-протектор». Больше ничего в голову не шло, только мелькали какие-то сумбурные идеи о второй телефонной линии и втором модеме – чтобы, пока я блуждал в глубине, Вика могла перекачивать почту и выполнять всякие несложные поручения.
Впрочем, это все-таки излишество. Маньяк, и тот второй линии не имеет.
Кстати, ему я должен пиво. Очень похоже, что вчера он спас меня от смерти.
И с пивом лучше не тянуть. У меня появилось подозрение, что через неделю я смогу угостить его лишь «Навигатором»… в общем-то тоже пиво, крепкое, со своеобразным вкусом…
Я включил компьютер, подключился к Интернету и минут через десять, без всякой виртуальности, перевел пять тысяч долларов на свой питерский счет. Порылся в шкафу, выбрал рубашку посвежее и старые, но чистые джинсы, сунул в карман паспорт и «Визу». Что еще? Ах да, пиво…
На балконе грустила ободранная пятилитровая канистра. Открутив пробку, я принюхался. Пахло прокисшим «Жигулевским». Канистру пришлось споласкивать в холодной, потом горячей, потом снова холодной воде. Засунув ее в авоську, болтавшуюся на гвоздике в прихожей еще от предыдущих владельцев квартиры – никак руки не доходят выкинуть всякий хлам, – я выскочил из дома.
Насколько чище и аккуратнее мой подъезд в виртуальном пространстве! И нет этого вечного запаха затопленного подвала и бездомных кошек!
Выбравшись из переулков, я встал на обочине и поднял руку. Голосовать пришлось долго. Наконец потрепанный «жигуленок» снизошел до того, чтобы остановиться.
– К «Кредо-банку», – бросил я.
Как ни странно, водитель знал маршрут.
Минут через двадцать, выложив остатки наличности, я, под остекленевшим взглядом охраны, входил в чертоги тайных и явных капиталов. Еще через двадцать, заполненных всеми возможными проверками, прозвонами в головное отделение банка и просьбами уточнить номер счета, подобревшие работники банка выдали мне тысячу долларов. В рублевом эквиваленте, конечно.
А еще через четверть часа я вошел в ирландский пивной бар «Молли», что на улице Рубинштейна, тридцать шесть. Днем тут не очень людно, и это меня спасло. Мордовороты у входа были расслаблены и при виде канистры в авоське впали в ступор. Я торжественно прошел мимо окошка гардеробной в уютный сумрак полуподвала, прошествовал к длинной стойке и улыбнулся бармену.
Бармен в «Молли», к счастью, англичанин. Что ни говори, а в чем-то они нас здорово превосходят. Он улыбнулся и вопросительно уставился на меня.
– Добрый день, Кристиан, – сказал я. – Можно пять литров пива?
Отпускать пиво литрами он явно не привык. Но ему понадобилось лишь секунд пять, чтобы улыбнуться повторно.
– Какого пива?
– «Жигулевского».
Охранники за спиной – они почему-то решили заглянуть вслед за мной в зал – шумно задышали.
– Шучу, – объяснил я. – «Гиннесса», конечно.
И протянул Кристиану канистру.
Самообладание – это, наверное, одно из обязательных качеств лучших барменов Европы. А Кристиан в их число входит. Он небрежно взял канистру, подкинул в руке, словно прикидывая объем, и стал, наполнять из сверкающего крана.
Мордовороты за спиной тихо сходили с ума. Меня это безмерно веселило.
– Ждите отстоя пены, – с сильным акцентом сказал Кристиан, ставя канистру на стойку. Ух ты, какой молодец! Я в «Молли» бываю редко, такого знания предмета за ним не замечал.
– Тогда еще кружечку здесь, – сказал я и оглянулся.
Мордовороты сделали вид, что изучают батареи бутылок за спиной Кристиана. Так. Пока они не убедятся в моей кредитоспособности, пива спокойно не выпьешь.
Я медленно выгреб из правого кармана джинсов охапку бумажной мелочи. Стал разглядывать. Дыхание охранников снова участилось.
Блин, ну неужели я так погано выгляжу?
Из левого кармана появилась на свет толстая пачка стотысячных. Я положил три бумажки на стойку, взял кружку и повернулся.
Кажется, здесь кто-то стоял? Нет, наверное, показалось…
Сев за ближайший столик, я потихоньку, с чувством, наслаждался лучшим пивом из придуманных в этом грешном мире. Потом забрал у веселящегося (Европа! Их так просто не проймешь!) бармена канистру и, поколебавшись, забрал сдачу. Ничего. Пиво и так недешевое.
А ведь в глубине — что «Бавария» в банках, что «Гиннесс» из бочки – почти нет разницы в цене…
Теперь машину удалось поймать быстрее или просто время ускорило свой бег? Я нырнул в дребезжащую «волгу» и радостно выпалил:
– Гони к Маньяку!
На меня уставились два очень больших и круглых глаза.
– Вылазь, – так же кратко предложил водитель.
Останавливая следующего желающего подзаработать, я мысленно напоминал себе, что нахожусь не в виртуальности, где терпеливая Вика превратит несложную команду в понятный адрес, а в реальном мире.
110
Маньяк живет на Васильевском. Я с пыхтением забрался на пятый этаж – в ту пору, когда строили этот дом, лифт еще был новинкой – и позвонил. Раз, другой, третий… пауза. Раз-два. Даже если Маньяк в глубине, подключенный ко всем квартирным проводам компьютер подчинится кодовому звонку в дверь и выведет его из виртуальности.
В глубине квартиры послышались шаги. Я быстро закрыл глазок пальцем.
– Кто? – мрачно спросил Маньяк.
– Рэкет заказывали?
Пауза. Маньяк явно только что из глубины и к юмору малорасположен.
– Кто?
– Блин, я это! – Я убрал палец.
Маньяк загромыхал замками, открывая. Я вошел. Маньяк оказался в виртуальном костюме на голое тело и с помповым ружьем в руке. Ружье было здоровенное, рядом с ним худощавый и узкоплечий хакер казался ребенком, играющим в войну.
– Ого, – только и сказал я.
– Да… шарился тут у одного типа на компе… еле ноги унес. – Маньяк был немногословен. Запер дверь, покосился на канистру, сочувственно спросил: – Что, на мели?
– Да нет, не совсем.
– У меня есть пара бутылок «Балтики»…
– Тут «Гиннесс», – гордо заявил я. Маньяк задумчиво посмотрел на канистру. Бросил:
– Извращенец…
Я прошел за ним на аккуратную кухоньку, опасливо спросил:
– А где… твоя?
– У своих.
– Поссорились, что ли?
– Почему поссорились? – возмутился Маньяк. – Жены дома нет – сразу поссорились? Так, матушку решила проведать… ну повздорили малость.
– И чего так?
– Да… на красный свет пошел…
Я кивнул. Трудное это дело – жить в глубине и быть женатым человеком.
Ну какая, к черту, измена – заглянуть в виртуальный публичный дом? Там же все – ненастоящее!
Мы сели за стол, Маньяк, порывшись в холодильнике, достал пачку сосисок, кусок сыра, потом притащил из своей комнаты два огромных глиняных бокала. Я торжественно налил пиво.
Читать бесплатно другие книги:
