Последний срок Коннелли Майкл
– Он находился слишком далеко. Митчелл считает, что он – белый, и ему показалось, будто кто-то из технического обслуживания. Выполнял какую-то работу.
– В полночь? Что навело Митчелла на такую мысль?
– Он утверждает, что его рубашка и брюки были одного цвета. Как бы форма.
– Какого цвета?
– Светло-серого.
– Вы справлялись в отеле?
– О чем? – В голосе детектива опять появились притворно смущенные интонации.
– Будет тебе, Соломон. Перестань валять дурака. Вы справлялись у администрации, имелась ли причина для того, чтобы кто-то из тех, кто находился или работал в отеле, вышел в этот час на пожарную лестницу? Спрашивали, какого цвета форму носит обслуживающий персонал гостиницы?
– Нет, Босх, не спрашивали. Зачем? Неизвестный появился на лестнице от двух до четырех часов раньше, чем наш клиент совершил прыжок. Эти события не связаны друг с другом. А то, что ты послал нас с опросами по улице – вообще пустая трата времени. Глупое занятие.
Босх понимал, что если сорвется, от Соломона до конца расследования не будет проку. А он не хотел терять его. Поэтому снова сдержался.
– Хорошо, по поводу вашего второго доклада – разговора с писателем Томасом Раппортом. У вас есть еще какие-нибудь сведения о том, зачем он приехал в Лос-Анджелес?
– Не знаю. Он вроде бы известный сценарист. Студия поселила его в одном из бунгало в глубине территории – там, где умер Белуши. За одни сутки тысяча баксов, а он утверждает, что поселился на неделю. Говорит, что собирается редактировать сценарий.
Хоть один ответ получен без наводящих вопросов: теперь известно, что с Раппортом, если понадобится, можно связаться в течение недели.
– И что, студия раскошелилась на автомобиль? Как он добирался в отель?
– Нет… взял у аэропорта такси. Самолет прилетел раньше времени, автомобиля студии не было. Пришлось ехать на такси. Он сказал: поэтому-то Ирвинг оказался на регистрации впереди него. Они приехали в одно и то же время, но Раппорт попросил таксиста напечатать чек, и это заняло целую вечность. Его медлительность взбесила писателя. Он жил еще по времени Восточного побережья, смертельно устал, и ему не терпелось добраться до бунгало.
Босх ощутил холодок в животе. Чувство возникло от того, что интуиция соединилась с убеждением: в мире есть определенный порядок. Истина открывается праведникам. К нему часто приходило это ощущение, когда во время расследования отдельное словно переставало существовать и складывалось в единое целое.
– Джерри, – спросил он, – Раппорт не сказал, на такси какой компании приехал в «Шато»?
– Какой компании?
– Ну да. Такси «Вэли»? «Желтое такси»? Название компании указано на дверце машины.
– Не сказал. Но какое это имеет отношение к нашему делу?
– Может, никакого. Вы взяли у Раппорта номер мобильника?
– Нет, но он целую неделю будет в «Шато».
– Понятно. А теперь вот что, Джерри: отправляйтесь с напарником снова в отель и расспросите о человеке на пожарной лестнице. Узнайте, не работал ли кто-нибудь ночью, кто мог бы оказаться там. И какая форма у гостиничного персонала.
– Да что с тобой, Босх? Человек оказался на лестнице за два часа – а скорее всего и раньше – до того, как Джордж Ирвинг спикировал вниз.
– Не важно, хоть за два дня. Прошу вас задать вопросы и не позднее вечера прислать мне доклад.
Гарри закрыл телефон и посмотрел на Чу.
– Дай мне дело клиента Ирвинга, желавшего получить лицензию на оказание таксомоторных услуг.
Напарник порылся в стопке и подал нужную папку.
– Как наши дела?
– Пока никак, – ответил Босх. – Над чем работаешь?
– Страхование. Пока все чисто. Но надо сделать один звонок.
– Мне тоже. – Босх снял трубку с телефона на столе и набрал номер отеля «Шато-Мармон». Ему повезло: когда звонок переадресовали в бунгало, писатель Томас Раппорт оказался на месте.
– Мистер Раппорт, с вами говорит детектив Босх из полицейского управления Лос-Анджелеса. Мне необходимо задать вам несколько дополнительных вопросов по поводу того, о чем уже спрашивали вас мои коллеги. Вам удобно говорить?
– Не очень. Я как раз посреди сцены.
– Сцены?
– Кинематографической. Пишу сценарий.
– Все понимаю, но это займет всего несколько минут и очень важно для расследования.
– Этот парень прыгнул сам или ему помогли?
– Пока не знаем, сэр, но, если вы ответите на пару вопросов, мы будем ближе к истине.
– Валяйте, детектив, задавайте. Я в вашем распоряжении. По вашему голосу я представляю вас человеком типа Коломбо.
– Точно, сэр. Можно начинать?
– Да, детектив.
– Вы приехали в отель в воскресенье вечером на такси. Так?
– Да. Прямиком из международного аэропорта Лос-Анджелеса. Студия должна была прислать за мной машину, но я прилетел раньше времени, не хотел ждать и взял такси.
– Случайно, не запомнили название компании такси?
– Компании?
– Именно, сэр. В нашем городе действуют несколько компаний, имеющих право перевозить пассажиров. Меня интересует, какое название было на дверце вашей машины.
– Простите, не знаю. Там стояло много такси, я залез в одно из них.
– Не запомнили цвет автомобиля?
– Нет. Только помню грязь в салоне. Стоило все-таки дождаться машины студии.
– Вы сказали детективам Соломону и Глэнвилу, что задержались со входом в отель, потому что ждали, когда таксист отпечатает чек. У вас этот чек на руках?
– Подождите.
Пока писатель искал чек, Босх открыл папку, куда Ирвинг собирал документы по делу о лицензии на таксомоторные услуги. Там были договор, который юрист подписал с «Риджент» пять месяцев назад, и письмо в комиссию по лицензированию. Письмо информировало комиссию, что «Риджент» собирается вступить в борьбу за лицензию в Голливуде, когда в будущем году подойдет срок ее возобновления. Далее приводились оценки нынешнего держателя лицензии, то есть компании «Черное и белое». Босх не успел дочитать письмо, когда в трубке снова послышался голос Раппорта.
– Чек у меня, детектив. Компания называется «Черное и белое».
– Спасибо, мистер Раппорт. У меня последний вопрос: на чеке указана фамилия водителя?
– Мм… так… нет, только номер. Сказано: водитель двадцать шесть. Это полезная для вас информация?
– Да, сэр, очень. А ведь хорошее место, где вы остановились. Согласны?
– Очень. Думаю, вы знаете, кто здесь умер.
– Знаю, но заговорил об этом не поэтому. Интересно, номер оборудован факсимильным аппаратом?
– И смотреть не надо: знаю, что оборудован. Сам час назад послал несколько страничек на съемочную площадку. Вы хотите, чтобы я отправил вам изображение чека?
– Угадали, сэр. – Гарри дал писателю номер факса в кабинете лейтенанта.
– Будет у вас, лейтенант, как только положу трубку, – пообещал Раппорт.
– Детектив, – поправил его Босх.
– Все забываю, что вы не Коломбо.
– Не Коломбо. Но хочу адресовать вам еще один вопрос.
Раппорт рассмеялся.
– Спрашивайте.
– В зоне гаража, куда вы приехали, тесно. Ваш водитель встал впереди машины мистера Ирвинга или наоборот?
– Наоборот. Мы остановились прямо за ним.
– Вы видели, как он вышел из машины?
– Да. Он отдал ключи служителю. Тот написал его фамилию на квитанции и оторвал нижнюю часть. Обычное дело.
– Ваш водитель это видел?
– Не знаю. Но у него обзор через ветровое стекло был лучше, чем у меня с заднего сиденья.
– Спасибо, мистер Раппорт, и удачи с той сценой, которую вы сейчас пишете.
– Надеюсь, был полезен.
– Конечно.
Босх повесил трубку и, ожидая факс чека, позвонил Дане Розен, администратору Ирвинга. Он спросил ее о письме в комиссию по лицензированию, которое находилось в папке документов по делу таксомоторной компании «Риджент».
– Это копия или еще не отправленный оригинал?
– О нет, оригинал отправлен. Мы послали копии персонально каждому члену комиссии. Таков был первый шаг деле в борьбы за голливудскую лицензию.
Разговаривая, Босх смотрел на письмо. Оно было датировано понедельником, две недели назад.
– Ответ поступил? – поинтересовался он.
– Нет еще. Если бы поступил, был бы подшит.
– Спасибо, Дана. – Гарри положил трубку и продолжил изучение дела «Риджент». Он обнаружил соединенные скрепкой распечатки, которые Ирвинг, по-видимому, использовал, когда работал над аргументацией письма. Здесь была вырезка из «Таймс», где сообщалось, что за четвертый месяц арестован третий водитель «ЧБ»: он управлял такси в нетрезвом виде. В статье также упоминалось, что ранее в том же году по вине другого водителя «ЧБ» произошла авария, в которой серьезно пострадали сидевшие сзади супруги. Подборка содержала протоколы арестов водителей компании за управление в нетрезвом виде и сообщения о нарушении ими правил дорожного движения. Все они – от проезда на красный свет до парковки в два ряда – были обычным делом и не так серьезны, как аресты пьяных шоферов.
Пробежав глазами документы, Босх понял, почему Ирвинг считал слабыми шансы «ЧБ». Получение лицензии в Голливуде, вероятно, стало бы самым легким делом в его практике.
Гарри уже хотел отложить протоколы арестов, но его заинтересовал один факт: во всех случаях в графе, где устанавливалась личность полицейского, производившего задержание, значился один и тот же номер значка. Три ареста за четыре месяца, и все произвел один коп – невероятное совпадение. Конечно, возможно, что номер принадлежал сотруднику, тестировавшему в отделении Голливуда дыхание водителей на алкоголь, а под стражу их брали другие. Но и это казалось невероятным и противоречило правилам.
Босх поднял трубку и позвонил в отдел кадров управления. Назвался, сообщил номер своего значка и сказал, что ему необходимо установить фамилию полицейского по номеру его значка. Его переадресовали к женщине – чиновнику среднего звена, та взглянула на экран компьютера и назвала Босху все, что ему требовалось: фамилию, звание и должность.
– Роберт Мейсон, патрульный третьего ранга из отделения Голливуда.
Так это Бобби Мейсон, давнишний приятель Джорджа Ирвинга, с которым он недавно рассорился.
Гарри поблагодарил женщину и повесил трубку. Записав собранную информацию, начал анализировать ее. Он не мог отнести в категорию случайностей то, что Мейсон, еще приятельствуя с Ирвингом, произвел три ареста водителей «ЧБ» за управление такси в нетрезвом состоянии. А Ирвинг в это время представлял в лицензионной комиссии конкурента компании.
Гарри обвел в записях фамилию Мейсона кружочком. С этим патрульным придется поговорить, но не теперь. До этого нужно еще очень многое узнать.
Босх продолжал анализировать сводки арестов, где говорилось о причинах задержания водителей. В каждом случае были ссылки на небрежное управление транспортом. А в одном отмечалось, что под сиденьем шофера лежала полупустая бутылка виски «Джек Дэниелс».
Босх обратил внимание на то, что в сводке не сообщалось, какого размера была бутылка. Он поразмыслил над выбором слов – бутылка наполовину пустая, бутылка наполовину полная. А ведь восприятие может быть разным. Но в этот момент Чу развернул стул и облокотился на его стол.
– Гарри, ты на что-то напал?
– Не исключено. Хочешь прокатиться?
18
Компания таксомоторных перевозок «Черное и белое» находилась на Гауэр-стрит к югу от бульвара Сансет. Этот промышленный район жил тем, что обслуживал киноиндустрию. Склады костюмов, реквизита, съемочные павильоны. «ЧБ» занимала один из двух расположенных бок о бок звуковых павильонов, старых и больше не используемых по прямому назначению. В одном стояли такси, в другом машины, арендуемые для съемок. В этом втором Босх бывал и раньше, когда расследовал какое-то дело. И на этот раз воспользовался случаем, чтобы туда заглянуть. Павильон представлял собой настоящий музей, где были собраны все машины, какие только привлекали взгляд Гарри в подростковом возрасте.
Ангарные ворота таксомоторной компании были широко открыты. Босх и Чу вошли. И здесь, пока ослепленные ярким солнечным светом глаза привыкали к полумраку, их чуть не сбила ворвавшаяся с улицы машина. Они отскочили в стороны, пропуская между собой «импалу» с черно-белыми шашечками.
– Паразит! – крикнул вслед автомобилю Чу.
Одни машины в ангаре словно дремали, другие были подняты на домкратах и с ними возились люди в замасленных комбинезонах. В дальнем конце большого помещения рядом с двумя раскладными столиками и автоматами с бутербродами и напитками собрались водители, ждавшие, когда механики разберутся с их колесницами.
Справа был небольшой кабинет с такими грязными окнами, что они казались матовыми. Но за ними Босх разглядел силуэты и движение и повел напарника в том направлении.
Постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, вошел. В кабинете у трех стен стояли три заваленных бумагами стола. За двумя сидели мужчины, не повернувшие головы к посетителям. И у того и у другого были на голове наушники. Тот, что сидел справа, посылал машину к «Рузвельт-отелю». Босх дождался, когда он закончит.
– Извините, – начал он.
Мужчины повернулись и подняли глаза на непрошеного гостя. Но Босх уже приготовил значок.
– Мне необходимо задать вам пару вопросов.
– Мы работаем, а не прохлаждаемся…
Зазвонил телефон, и человек за левым столом нажал на кнопку и включил свою гарнитуру.
– «Черное и белое». Да, такси прибудет через пять – десять минут. Вам позвонить, когда приедет машина? – Он сделал запись на желтом квадратике бумаги и, вырвав его из блокнота, подал сидящему напротив диспетчеру, чтобы тот послал по адресу автомобиль. – Машина в пути. – Он снова нажал на кнопку и разъединился.
Затем повернулся в кресле и посмотрел на Босха и Чу.
– Видите? У нас нет времени разбираться с вашей туфтой.
– Почему туфтой?
– Или что вы нам собираетесь сегодня навесить? Знаем мы ваши методы.
Снова раздался телефонный звонок, и очередной адрес отправился к диспетчеру. Босх встал между столами. Теперь, чтобы передать бумажку коллеге, человеку с гарнитурой пришлось бы оттолкнуть детектива.
– Не представляю, что вы городите, – сказал Босх.
– Вот и хорошо. В таком случае я тоже. Не берите в голову. И до свидания.
– Вот только мне надо все-таки задать вам парочку вопросов.
Опять зазвонил телефон, но на этот раз, когда мужчина потянулся к кнопке, Босх оказался быстрее: он нажал ее раз, установив соединение, и сразу второй, разорвав связь.
– Какого черта? Мы здесь занимаемся делом!
– И я тоже. Ничего, позвонят куда-нибудь еще. Может, «Риджент» примет заказ.
Босх ждал реакции – мужчина поджал губы.
– Кто у вас водитель под номером двадцать шесть?
– Мы не присваиваем номеров водителям. У нас по номерам числятся машины. – По его тону было понятно: он не сомневается, что перед ним два самых тупых на свете копа.
– В таком случае скажите, кто управлял машиной номер двадцать шесть примерно в девять тридцать вечера в воскресенье?
Тот, кто принимал звонки, перегнулся и взглянул из-за Босха на диспетчера. Они без слов поняли друг друга.
– У вас есть ордер? – спросил диспетчер. – Мы не собираемся давать вам фамилию водителя, чтобы вы навесили на нас очередной липовый арест.
– Мне не нужен ордер, – ответил Босх.
– Черта с два, не нужен! – воскликнул диспетчер.
– Мне нужно ваше сотрудничество. Но если мы не договоримся, проблемы с задержанием водителей в нетрезвом виде покажутся вам сущей мелочью. А я в конце концов все равно своего добьюсь. Так что решайте, как поступить.
Сотрудники «ЧБ» опять переглянулись, а Босх посмотрел на Чу. Если блеф не поможет, придется нажимать сильнее, и он хотел понять по лицу напарника, не пойдет ли тот на попятную. Но Чу был полон решимости.
Диспетчер открыл папку, лежащую сбоку на столе. С высоты своего роста Босх понял: это что-то вроде графика. Диспетчер пролистал три страницы назад к воскресенью.
– Вот: Зюзя Роллинз. А теперь уходите.
– Зюзя Роллинз? А как его настоящее имя?
– Откуда мне знать? – огрызнулся диспетчер.
Он уже порядком вывел из себя Босха. Тот подошел ближе и посмотрел на него сверху вниз. Зазвонил телефон.
– Не отвечать! – рявкнул Гарри.
– Вы просто душите нас.
– Ничего, перезвонят. – Босх пристально посмотрел на диспетчера. – Этот Зюзя Роллинз сегодня работает?
– Да, у него двойная смена.
– Вот что, диспетчер, соединись с ним по радио и вызови на базу.
– И что я скажу ему?
– Скажи: хочешь поменять ему машину. Дашь получше. Только что прибыла на грузовике.
– Он мне не поверит. У нас нет грузовиков. Из-за вас мы едва сводим концы с концами.
– Сделай так, чтобы поверил. – Босх бросил на диспетчера суровый взгляд, и тот вызвал в микрофон Зюзю Роллинза.
Гарри и Чу, выйдя из кабинета, обсуждали, как поступят, когда водитель приедет. В конце концов решили, что подойдут только тогда, когда он вылезет из машины.
Через несколько минут в ангаре появилось раздолбанное такси, которое следовало помыть еще год назад. Машиной управлял водитель в соломенной шляпе. Он выпрыгнул из автомобиля и, ни к кому не обращаясь, спросил:
– Где новая тачка?
Детективы подошли к нему с двух сторон и, убедившись, что Роллинз никуда не убежит, Босх заговорил:
– Мистер Роллинз? Мы из полицейского управления Лос-Анджелеса. Нам нужно задать вам несколько вопросов.
Таксист смутился. Затем в его глазах вспыхнул огонек: он готов был действовать – то ли драться, то ли бежать.
– Что такое?
– Я сказал, нам надо задать вам несколько вопросов.
Гарри показал значок, чтобы Роллинз понял: их разговор официальный. От закона не убежишь.
– Что я такого сделал?
– Насколько нам известно – ничего. Мы хотим поговорить с вами, мистер Роллинз, о том, что вы могли видеть.
– Вы не подставите и не запрете меня, как других ребят?
– Мы про это ничего не знаем. Прошу вас, проедемте с нами в полицейское отделение Голливуда, где мы спокойно поговорим.
– Я арестован?
– Нет, нет. Мы рассчитываем на вашу помощь. Ответите на наши вопросы, и мы сразу доставим вас обратно.
– Послушайте, поехав с вами, я потеряю деньги.
Босх начал терять терпение.
– Это займет не много времени. Прошу вас, мистер Роллинз, сотрудничайте с нами.
Таксист почувствовал по тону детектива: продолжит ли он упираться или уступит сразу, все равно придется ехать. Здравый смысл обывателя с улицы подсказал, что лучше выбрать второй путь.
– Хорошо, давайте быстрее со всем покончим. Вы не наденете на меня наручники?
– Никаких наручников, – ответил Босх. – Все к общему удовольствию.
В машине Чу расположился на заднем сиденье рядом с таксистом, которому, как и обещали, оставили свободными руки. А Босх связался с ближайшим отделением полиции в Голливуде и попросил зарезервировать ему комнату для допросов в следственном отделе. Поездка продолжалась не более пяти минут, и вскоре они ввели Роллинза в помещение размером три на три метра с одним столом и тремя стульями. Гарри предложил таксисту сесть с той стороны стола, где стоял один стул.
– Что-нибудь хотите перед тем, как мы начнем?
– Как насчет колы? А потом курнуть и по девочкам? – Роллинз рассмеялся, но детектив даже не улыбнулся.
– Давайте ограничимся колой. – Босх полез в карман, достал мелочь, отобрал четыре монетки по двадцать пять центов и протянул их Чу. Поскольку тот был младшим напарником, то и идти к автоматам в коридоре предстояло ему.
– Итак, Зюзя, начнем с того, что вы назовете мне ваше настоящее полное имя.
– Ричард Элвин Роллинз.
– Как вы получили прозвище Зюзя?
– Не помню, всегда так звали.
– Что вы имели в виду, сказав в гараже, будто боитесь, что вас подставят, как других ребят?
– Так, ничего.
– Нет, все-таки что-то. Вы же это сказали. Объясните, кого подставляют. Обещаю, все, что вы скажете, не выйдет за пределы этой комнаты.
– Послушайте, вы же все сами знаете. Похоже, в последнее время на нас объявили охоту. С этими задержаниями за управление в нетрезвом виде и со всем остальным.
– Вы думаете, это подставы?
– По-ли-ти-ка, мать ее. А что вы хотите? Вспомните, как обошлись с тем армянским малым.
Босх вспомнил: одного из арестованных водителей звали Рэч Татарский, и решил, что Зюзя имеет в виду его.
– Как с ним обошлись?
– Он никуда не ехал, ждал на стоянке. К нему подошли, попросили выйти из машины. Он отказался дуть в трубку, тогда у него под сиденьем нашли бутылку, и он спекся. Эта бутылка всегда там. Постоянно валяется в машине, и никто еще не напивался. Разве что сделаешь ночью пару глотков, чтобы взбодриться. Но вот что интересно: откуда полицейские узнали про бутылку?
Босх откинулся на спинку стула и, стараясь ничего не пропустить, пытался разобраться в смысле сказанного. Вернулся Чу, поставил перед Роллинзом банку с колой и сел справа от Босха.
– Этот заговор против ваших ребят – кто за ним стоит?
Таксист вскинул вверх руки, словно хотел спросить: «Неужели не ясно?»
– Да этот член муниципального совета. А всю грязную работу делает за него сын. И всем крутит. То есть крутил. Потому что теперь он покойник.
– Откуда вы узнали?
– Прочитал в газете. Все об этом знают.
– Вы когда-нибудь видели его сына? Сами?
Таксист ответил не сразу – вероятно, лихорадочно размышлял, какую ему расставили западню. И в конце концов решил не лгать.
– Видел, секунд десять. В воскресенье высаживал пассажира у «Шато», а он в это время входил в отель. Вот и все.
Босх кивнул.
– Как вы его узнали?
– Видел на фотографии.
– Где? В газете?
– Нет. Кто-то из наших раздобыл его фото после того, как мы получили письмо.
– Какое письмо?
– Про «ЧБ». Копию письма от Ирвинга, который сообщает людям из муниципалитета, что начал борьбу за лицензию. А нас собирается прихлопнуть. В нашей администрации скачали из Интернета фотографию подонка и показали нам. Повесили на доске объявлений вместе с письмом. Чтобы водители знали, какая нам угрожает опасность и что поставлено на карту. Этот тип попер на нас с обвинениями, и нам лучше собраться и держать ухо востро.
Босх понял, в чем заключалась стратегия.
– И вы узнали его, когда вечером в воскресенье подъехали к «Шато-Мармон»?
– Точно. Сразу понял, это тот самый говнюк, который собирается отобрать у нас работу.
– Выпейте колы.
Читать бесплатно другие книги:
