Погоня за счастьем Линдсей Джоанна

Глава 5

Мелисса мечтательно смотрела в окно катившегося экипажа, мимо которого мелькали суровые, поросшие вереском горы. Но сейчас ей было не до того. Правда, путешествие в экипаже длилось в два раза дольше, поэтому она предпочитала ездить верхом, особенно когда навещала деда. Но сегодня она была не в себе и, возможно, именно потому попросила дядю, провожавшего ее домой, заложить дорожную карету, поскольку рассеянность и езда на норовистой лошади по крутым дорогам плохо между собой сочетались.

Кто бы подумал, что детские страхи, хоть и глупые, но в то же время неотвязные, станут причиной волнующего завершения ничем не примечательного дня? Все началось со второй встречи с дочерьми дяди Джонни. В тот, первый раз, три года назад, Мелисса сама отправилась на Шотландское нагорье со своими дядьями. Джонни пытался заботиться о девочках, но мать отказывалась доверить ему дочерей и позволила только навещать их в своем доме. Странно, что она вообще отпустила их к отцу!

Но не у одного Джонни возникали подобные проблемы. У многих его братьев дети были разбросаны по всей Шотландии. В этом отношении дядья пошли в отца. Но в отличие от него, собравшего всех незаконных отпрысков под одной крышей, далеко не все смогли последовать его примеру. Некоторые бывшие любовницы настаивали на женитьбе, прежде чем доверить им детей. Другие были весьма равнодушны к своему бесчестью.

Однако эта женщина попросту не выносила Джонни, впрочем, как и он ее. И причиной появления на свет их первой дочери была обычная попойка, во время которой оба надрались до потери сознания и не ведали, что творят. То же самое произошло, когда Джонни приехал навестить девочку. Кончилось тем, что у нее родилась сестричка, что явилось куда большим сюрпризом для родителей, чем для окружающих.

Но очевидно, женщина с годами немного смягчилась, и доказательством стало разрешение ехать в горы, пусть всего на неделю. А Джонни, обнаружив, что дочки не умеют плавать, предложил проводить Мелиссу домой и заодно воспользоваться прекрасным озером рядом с Крегорой, чтобы исправить это упущение.

Мелисса уже предложила давать девочкам уроки плавания, но дрожала при одной мысли об озере. Почти никто не знал о ее страхах. Совершенно идиотский страх, но она ничего не могла с собой поделать. Забрала в голову, что там обитает кто-то огромный и мерзкий, а озеро было слишком глубоко, чтобы кто-то мог добраться до дна и опровергнуть ее утверждение. Поэтому она и предложила, не дожидаясь отъезда, пойти к маленькому пруду, где ее саму учили плавать. Пусть он с одного конца чересчур глубок, зато каждый по крайней мере мог, наклонившись, увидеть, что на дне ничего нет, кроме глины и водорослей.

Но встретить на обычном пикнике такого мужчину, как Линкольн Бернетт… подобная удача до сих пор поражала ее, хотя еще больше изумляла собственная реакция.

Дочери Джонни немедленно доложили отцу о незнакомце, остановившемся, чтобы поболтать с Мелиссой, пока отец спал. Но его это ничуть не обеспокоило.

– Ничего страшного не случилось. Иначе вы бы разбудили меня, верно? – только и обронил он, что вполне соответствовало истине.

И в самом деле ничего плохого, если только она снова не увидит его… А что, если и вправду не увидит? Что, если одна-единственная встреча роковым образом помешает ее охоте на мужа? Теперь она станет сравнивать с ним каждого мужчину, с которым сведет ее судьба. Она отчетливо это понимала. И все в результате будут проигрывать: не так красив, не так высок, не так общителен…

Но стоит ли об этом волноваться, если она твердо уверена, что обязательно встретится с ним? Он сам на это намекнул. И похоже, увлекся ею так же сильно, как она – им, поэтому нечего и сомневаться!

Честно говоря, с самого момента их встречи с ее лица не сходит дурацкая улыбка. Даже сейчас, когда ее старший дядя, Йен Первый, везет ее домой, Мелисса все еще сияет!

Шестеро из сыновей старика Макферсона носили имя отца. Многие люди находили это странным, но в ее семье это считалось в порядке вещей, учитывая, что у всех были разные матери, и именно они давали имя малышам. Чтобы не путать их, было решено каждому дать свой номер. Правда, если присутствовал всего один Йен, родные звали его просто по имени.

– Уж очень ты притихла сегодня, – заметил Йен на полпути. – Печалишься из-за Лондона?

– Нет, вовсе нет, – заверила Мелисса.

Йен, всего на год моложе ее матери, был для девушки скорее отцом, чем дядей, поэтому ей и в голову не пришло бы исповедаться ему. Зато младшего дядю, Йена Шестого, бывшего на восемь лет старше, она считала братом и частенько поверяла ему свои секреты. Она обязательно поведала бы ему о встрече с Линкольном, о каждой мелочи, детали, подробности, включая ее собственные чувства, если бы только он прошлым вечером оказался дома.

Но сейчас ей пришло в голову, что Йен Шестой, как старший из братьев, должен лучше помнить Линкольна. А у нее накопилось столько вопросов об этом человеке, поскольку с той минуты, как они расстались, она не могла ни о чем больше думать! Ах, сколько всего она могла бы узнать, если бы только догадалась задержать его подольше!

Она не знала, сколько времени он прогостит в Шотландии, не знала, где живет в Англии, и живет ли вообще в Англии, хотя, судя по его внешности и акценту, это было именно так. Какая же неудача, если он задержится в Шотландии, когда она через несколько дней уезжает в Лондон. И хуже всего, если к тому времени, когда она вернется домой, он отправится обратно!

Однако она не может отменить поездку, хотя уже потеряла к ней интерес. Слишком много планов с ней связано, не говоря уже о расходах на гардероб! Кроме того, не исключено, что визит Линкольна окажется коротким, и она с таким же успехом может продолжить их знакомство в столице. А что, если он там и живет? Ох, ну почему она не догадалась спросить?!

Йен вряд ли ответит на ее вопросы, но он по крайней мере может что-то знать об этом человеке. В эту минуту она была готова удовлетвориться любыми крохами сведений и поэтому без обиняков осведомилась:

– Ты знаешь Линкольна Бернетта, который жил в нескольких милях от тебя?

– Бернетт? Звучит как американец или англичанин.

– Скорее, англичанин.

– Значит, ты с ним виделась?

– Да, – подтвердила девушка. – Он очень мил и очень… красив.

– А ты, сразу видать, голову потеряла, – хмыкнул Йен. – Может, тогда и в Лондон не стоит ехать?

Йен в отличие от братьев не старался отпугнуть последних ухажеров Мелиссы. К сорока годам он стал заметно сдержаннее и теперь старался сначала разобраться в человеке, прежде чем выносить суждение. И хотя обладал столь же горячим нравом, как остальные Макферсоны, все же не спешил первым ввязываться в драку.

– Я только что встретила его, и мы недостаточно долго говорили, чтобы выяснить, как долго он здесь пробудет. Насколько я поняла, он довольно часто приезжает сюда. Вот и надеялась, что ты помнишь его и сможешь рассказать немного больше.

– Помню? Откуда? В округе никогда не жили Бернетты. Был какой-то Линк, вернее, Линкольн, но этот глупыш такой же шотландец, как я и ты.

– Я только на три четверти шотландка, – с ухмылкой поправила Мелиса.

– Да, а он – если хорошенько подумать – наполовину, то есть ни туда ни сюда, да только никакой он не Бернетт, а Росс. Девушка может вернуться домой с новой фамилией, а вот парень должен хранить ту, с которой родился.

– Он сказал, что не был на родине девятнадцать лет, хотя не объяснил, приехал ли насовсем или в гости. Я предположила, что его родня до сих пор обитает здесь и он приехал их навестить, но, возможно, вся семья давно переехала, и он всего лишь ищет старых друзей.

– Странно, мне самому девятнадцать лет назад было около двадцати, так что я бы знал, если кто-то из англичан жил поблизости. Может, он был приемным сыном и еще лежал в пеленках?

– Нет, он утверждал, что ему было десять, когда пришлось уехать отсюда. Может, это и есть Линкольн Росс, которого потом усыновили? А теперь он вернулся к своим настоящим родителям?

– Судя по возрасту, вполне может быть, но если в самом деле интересуешься им, Мелли, лучше молись, чтобы он не оказался тем Линком Россом, которого мы когда-то знали.

– Почему? – нахмурилась Мелисса.

– Потому что никого глупее, упрямее и мстительнее этого парня я сроду не встречал! Вместо того чтобы получить заслуженную трепку и смириться, он не уставал являться за новой порцией.

– Что он сделал такого, чтобы заслужить трепку?

Йен тяжело вздохнул:

– Думаю, тут и Дуги виноват, уж больно хотел подружиться с Линком. Так оно и вышло. Они сразу стали приятелями. Да и возраст у них был одинаковый. Впрочем, мы все его полюбили, но ближе всех он был с Дуги.

– Что же произошло?

– Он подрался с Дуги, но схватка была неравной. За те два года, что они дружили, Линк вымахал на голову выше Дуги. Один удар, и он сломал Дуги нос. Какая же это справедливая драка? Он знал, что так не годится, и не должен был начинать первым. Ну уж потом стоило ли удивляться, когда братья заступились за Дуги и отделали Линка по первое число? Неужели не думал, что мы не позволим обидеть никого из наших и не заставим обидчика заплатить сторицей?!

– Но ты сказал, что он все время возвращался?

– Да, посчитал, что его предали, и решил отомстить. Был полон решимости отвалтузить каждого из нас, несмотря на то что все всегда кончалось одинаково. Только сумасшедший мог решиться на такое.

– Нет, это не он, дядя, – уверенно заявила Мелисса. – Линкольн Бернетт вовсе не таков. Клянусь, совсем не таков.

– Можешь не убеждать, куколка, – хмыкнул Йен. – Не думаю, что это был он. Если я никогда не слыхал о твоем мистере Бернетге, то на это есть множество причин, и самая простая заключается в том, что он прожил здесь очень недолго. Приехал и уехал, прежде чем кто-то успел с ним познакомиться. Не впервые английские подданные королевы приезжают в Шотландию, чтобы выяснить, почему она так любит здешние места.

Да, вполне веская причина, и скорее всего именно поэтому Йен понятия не имеет о Линкольне Бернетте. Кроме того, тот неразумный мальчишка был шотландцем. Ее Линкольн наверняка англичанин.

И, не думая больше о рассказе дяди, она принялась грезить о новой встрече с мистером Бернеттом.

Глава 6

Линкольн знал, что сидеть за одним столом с матерью будет нелегко. Прошлой ночью он уклонился от ужина под неубедительным предлогом усталости, а позавтракал поздно, потому что никогда не вставал на рассвете. Но совместного обеда избежать было нельзя, хотя атмосфера оставалась донельзя неловкой. Даже тетка с кузиной оказались не в состоянии поддерживать непринужденную беседу, поскольку его молчание было слишком красноречивым.

Наконец кузина Эдит, редко повышавшая голос, буквально завопила:

– Линкольн! Да что это на тебя нашло?!

– Прошу прощения?

– Я трижды задала один и тот же вопрос! Пыталась узнать, возьмешь ты меня сегодня утром покататься?! В конце концов, я впервые в Шотландии и хочу увидеть немного больше, чем из окна кареты!!

– Прости, Эди. Видишь ли, вчера я встретил человека, который занимает все мои мысли.

– Девушку, надеюсь? – вставила Генриетта.

– Честно говоря, да.

Тетка ослепительно улыбнулась, очевидно, сделав собственные выводы.

– Превосходно! Нет, лучше и быть не может, если ты найдешь невесту еще до начала сезона! И не следует ждать! Вполне можно готовиться к свадьбе, пока ты провожаешь Эдит на все балы.

– Я абсолютно ничего о ней не знаю, если не считать имени, – сдержанно ответил Линкольн. – Едва познакомился с девушкой, только и всего.

– Когда мужчина ничего не слышит и не видит вокруг, это означает одно: что все его мысли о женитьбе, – отмахнулась Генриетта.

Линкольн покраснел, не потому, что тетка упомянула о женитьбе, которая якобы была у него на уме, но потому, что ему самому это не пришло в голову. Он хотел Мелиссу Макгрегор, и коротенькая интрижка его не устраивала. Каждый раз при мысли об этом, все в нем восставало. Только постоянный союз утолит его жажду.

Мысли о ней не давали уснуть всю ночь, и, прежде чем сомкнуть глаза, он подумывал купить ей коттедж в Англии и сделать своей содержанкой. Нет, у него не было привычки заводить любовниц. Он еще не встретил женщину, с которой хотел бы быть рядом… до вчерашнего дня.

Но почему, черт возьми, ему вместо этого не жениться на ней?! Только потому, что у него был титул, а у нее нет? Тем скорее она согласится выйти за него. Правда, ему следует все-таки сначала спросить ее, вместо того чтобы принимать ее согласие как должное.

– Так кто она и когда нам предстоит ее встретить? – вмешалась Эдит.

– Она Макгрегор из Крегоры. Не совсем ясно, где это, но, кажется, какие-то Макгрегоры живут в старом замке, в нескольких часах езды отсюда.

– Крегора – название замка, – робко пояснила Элинор, словно не была уверена, имеет ли право высказываться.

Линкольна так и подмывало спросить, знает ли она Мелиссу, но он сдержался. Как ни хотелось ему побольше узнать о девушке, он все же предпочел бы услышать о ней от любого, кроме собственной матери.

– Я поеду туда сегодня же. Эдит, если хочешь, присоединяйся.

– Два часа, только чтобы добраться туда, да два обратно? Это немного дольше, чем мне хотелось бы, если учесть, что у меня все кости болят после четырех дней, проведенных в экипаже! Может быть, завтра… если сумеешь выждать так долго, – заявила она со смешком.

Он не мог, и, должно быть, выражение его лица было достаточно красноречивым, потому что Эдит весело добавила:

– Ладно, я в самом деле не желаю проводить столько времени в седле, как бы долго при этом ни отдыхала. Простой поездки по окрестностям вполне достаточно.

– Завтра и я согласна поехать с вами, – вставила Генриетта. – У тебя хватит коней для нас, Элинор?

– Нет, мы держим в конюшне всего несколько упряжных лошадей, поскольку сама я больше не езжу верхом, но до завтрашнего дня я смогу достать вам неплохих скакунов.

– Великолепно. Ты доставишь мне истинную радость.

Беседа перешла на другие темы, что позволило Линкольну снова замолчать. Он тихо радовался, что мать ни разу не обратилась непосредственно к нему. Правда, несколько раз она вроде бы собиралась с духом, но тут же отступала.

Неужели ждет, чтобы он начал первым?! Возможно. И вполне вероятно, что он уедет отсюда и ничего не изменится. Может, он и надеялся забыть старые обиды, но не рассчитывал на то, сколько горечи и неприязни вспыхнет с новой силой при виде матери, в том доме, которого она его лишила. Однако от него не ускользнуло, что она заранее позаботилась купить, позаимствовать или нанять того превосходного жеребца, на котором он ездил вчера. Чудесное животное, достойное короля! Значит, подумала об этом еще до его приезда. И после обеда послала к Линкольну слугу, чтобы тот объяснил, как проехать к замку Крегора.

Мать могла бы сама это сделать. Но после его неприветливого молчания в ответ на ее нерешительное замечание за столом, очевидно, не осмелилась, боясь отпора. И все же, понимая, что он не знает дороги, позаботилась дать поручение слуге.

Наверное, так поступила бы всякая мать… без лишних просьб помогла сыну, но лучше бы она этого не делала. Слишком поздно. У нее было девятнадцать лет на то, чтобы исполнить материнский долг, когда он больше всего в этом нуждался. Но она и пальцем не пошевелила. Да, он всячески избегал ее, не отвечал на письма. Но если бы это было так важно для нее, она непременно бы отыскала сына. Прорвала бы тщательно возведенные линии обороны, привезла бы его домой…

Глава 7

Линкольн легко нашел озеро. Оставалось только ехать вдоль берега, причем довольно долго, поскольку берега были неровными и извилистыми, совсем как речные. Да и само озеро оказалось огромным. А замок Крегора стоял на высоком утесе, с видом на воду и горы на другом берегу.

Странно, что Мелисса удалилась так далеко от дома, чтобы поплавать в крошечной лужице, когда под боком такое великолепие! Однако ему стоило радоваться, что она это сделала, иначе он никогда бы ее не встретил.

Сама мысль о том, что они скоро увидятся, взволновала его с новой силой. Как давно он не испытывал ничего подобного. Недаром с нетерпением ждал начала сезона, когда тетка и кузина обнаружат, что ему приелись бесконечные балы, рауты, вечера, ломберные столы и другие развлечения, к которым он, по правде сказать, с самого начала не питал особого интереса. Десять лет он пил из этой чаши, и наконец она для него опустела, после чего Линкольн заключил, что в душе был и остался деревенским мальчишкой. Что стало еще одной причиной, по которой он согласился искать жену.

Крегора-Касл оказался вовсе не так, как, по его представлению, должен быть средневековый замок. Прежде всего крепость была в превосходном состоянии, включая все внешние оборонные стены. Внутренний двор, который они окружали, скорее всего разительно отличался от того, каким был когда-то. Здесь было полно мастерских и хозяйственных построек: деревообделочная мастерская, кузница, пекарня. Взгляд Линкольна привлекла также россыпь каменных коттеджей: что-то вроде небольшой деревушки. Возможно, Мелисса живет в одном из таких домиков или где-то поблизости. Он спросил на конюшне, где может найти ее, и ему посоветовали обратиться в главное здание, прямиком к лэрду, который сейчас дома. И тут Линкольна ждал очередной сюрприз. Он и представить не мог, что окажется в роскошном помещичьем доме, со множеством комнат, как подобает владельцу богатого поместья.

Его пригласили подождать в пустой гостиной. Вскоре появился и сам Локлан Макгрегор, владелец Крегоры и нынешний глава этой ветви клана Макгрегоров.

Линкольн по всем стандартам мог считаться высоким мужчиной, но Макгрегор оказался настоящим великаном: нечасто встретишь такого гиганта! И довольно молод, лет сорока пяти, не больше. Широкоплечий красавец, с мощными руками и ногами и широкой грудью, он встретил гостя дружелюбной улыбкой. Протянув руку, он представился. Линкольн последовал его примеру, хотя не назвал своего титула, полагая его чем-то вроде доспехов, которые нет нужды надевать в этом месте.

– Что привело вас в Крегору, мистер Бернетт?

– Я ищу Мелиссу Макгрегор. Мне сказали, что вы можете мне помочь, – объяснил Линкольн.

– А зачем вам Мелисса?

– Приехал попросить ее стать моей женой.

Ему не стоило выдвигать именно эту причину, достаточно было сказать первое, что пришло в голову. Но слова уже слетели с языка и, по-видимому, крайне удивили Макгрегора, хотя тот умудрился в мгновение ока принять бесстрастный вид. В конце концов, до желаний Линкольна никому не должно быть дела, если не считать Мелиссу и, возможно, ее родителей. И то, что он откровенно о них объявил, ни на шаг не приблизило его к цели.

– Давайте пойдем в мой кабинет, где нам не помешают, – предложил Локлан.

– Не хотелось бы отвлекать вас от дел, сэр. Если бы вы только объяснили, как найти…

– В свое время, парень. Сначала скажешь, почему решил, что желаешь жениться на моей дочери.

– Вашей дочери?

– Да, и если ты этого не знал, значит, не настолько хорошо знаком с моей дочерью, чтобы просить ее руки… пока. Но не волнуйся, парень, я тебе не отказываю. Просто нам следует поговорить об этом. Надеюсь, ты согласен?

Линкольн смущенно кивнул и последовал за Локланом. О черт, вот так история! Ну и попал он в переплет! Воображал, будто упоминание о женитьбе поможет преодолеть все препятствия или по крайней мере укажет на серьезность его намерений, что прямиком поведет к цели и поможет обойти множество формальностей. Но, учитывая то, кому он все это выложил, каким же дураком должен казаться в глазах будущего тестя!

Кабинет, подобно гостиной и вестибюлю, был отделан солидными деревянными панелями, полностью скрывавшими каменные стены. Сидя здесь, никто не сказал бы, что находится в замке! Единственное окно, очевидно, расширили. Комната выглядела уютной, мебель – красивой и удобной, а темные тона коричневого, зеленого и черного прекрасно подходили для мужского царства. И все же Линкольну было не по себе.

Для человека, который совсем недавно решил, что пора жениться, и только сейчас понял, на ком женится, у него просто не было времени подумать, что именно сказать отцу невесты. Но он уже успел наделать немало промахов! Дьявол! Как же теперь быть? Впервые он до такой степени растерялся!

Однако лэрд не собирался воспользоваться временной победой и, как только они уселись, вывел Линкольна из затруднительного положения, спросив:

– Так когда же вы встретили нашу Мелли?

– Вчера.

Локлан на мгновение потерял дар речи, но, тут же опомнившись, рассмеялся, да так, что из глаз потекли слезы.

– Простите меня, – с трудом выговорил он, – не часто встречаешь человека, который с самого начала знал бы, чего хочет.

– Я верю собственным инстинктам, сэр, – оборонялся Линкольн. – Но возможно, мне следует объяснить подробнее. Я решил обзавестись семьей и собирался найти себе жену во время лондонского сезона. Поверьте, это не прихоть, а хорошо обдуманное намерение. Но, встретив Мелиссу, я понял, что мои поиски на этом и закончились и другая мне не нужна… разумеется, если она согласится. Однако это не означает, что я должен жениться на ней немедленно! И хотя именно этого хочу больше всего, понимаю, что сначала следует завоевать ее сердце. Сегодня же я всего лишь желал объявить о цели своего приезда и заверить, что мое предложение в высшей степени благородно и не задевает чести Мелиссы.

– Хорошо сказано, парень! Я далеко не был так уверен насчет собственной жены, когда впервые встретил ее. Мы довольно долго не выносили друг друга, хотя любовь, не спрашивая, уже прокралась в наши сердца. Но может, ты расскажешь, что за жизнь предлагаешь нашей девочке?

– Разумеется. Я унаследовал два довольно больших поместья, одно в Англии, от моего дяди со стороны матери, другое здесь, в Шотландии, которое включает немало владений как на севере, так и на равнинах.

– Шотландия, вот как? – поднял брови Локлан. – И от кого же именно?

– Моим отцом был Доналд Росс.

Локлан резко выпрямился.

– Будь я проклят! Я ведь знал Доналда и долго горевал, узнав о его гибели. Но ведь твоя мать все еще живет по соседству. Верно?

– Да, хотя меня отослали к дяде после смерти отца, и теперь мой дом в Англии.

– Но почему ты отказался от отцовского имени? – допытывался Локлан.

– Я никогда не пошел бы на такое. Мое полное имя – Линкольн Росс Бернетт. У дяди не было прямых наследников, поэтому он решил передать титул мне и ходатайствовал о передаче его фамилии. Я семнадцатый виконт Кембери.

– Да, вот это сюрприз! Но ты не похож на шотландца, да и выговор у тебя английский.

Линкольн сухо улыбнулся:

– Последние девятнадцать лет я провел в Англии, там же и учился. Мои наставники всеми силами старались выколотить из меня шотландский акцент.

– Поразительно, но думаю, если достаточно долго живешь среди англичан, легче легкого стать одним из них.

– Надеюсь, вы не питаете неприязни ко всему английскому? – нерешительно осведомился Линкольн.

Локлан добродушно рассмеялся:

– Моя жена англичанка, парень. Тетка тоже была англичанкой. Мои лучшие друзья живут в Англии. Нет, единственное, чего я не перевариваю, так это то, что в Англии слишком много народу, а человек моих размеров привлекает излишнее внимание. Знаешь, мне с моим ростом всегда там неловко.

Линкольн понимающе кивнул. Сам он вечно возвышался над толпой на целую голову, и это не прибавляло ему душевного спокойствия. Возможно, именно поэтому он так старался избавиться от шотландского выговора, который доставлял ему немало неприятностей. Дети, как известно, жестоки и не упустят возможности потешиться над «чужаком», каковым его считали много лет, пока он не стал говорить, как все окружающие.

Но теперь он вскочил, умоляюще взирая на Локлана:

– Значит, вы разрешаете мне ухаживать за Мелиссой?

– Пока у меня нет возражений. Можешь жениться на ней, если придешься ей по нраву так же сильно, как она пришлась тебе. Нас с женой заботит только ее счастье. Хотя мы надеялись, что, выйдя замуж, она не уедет далеко от дома, никто из соседских парней не завоевал ее сердца.

Линкольн облегченно улыбнулся:

– Могу я повидать ее? При условии, что не стану упоминать о женитьбе… пока.

– Боюсь, вы ее не застали, – вздохнул Локлан. – Утром она вернулась домой, но мать немедленно утащила ее в город за какими-то очередными финтифлюшками, понадобившимися в последнюю минуту, ибо завтра Мелли отправляется в Лондон.

– Как, она тоже едет в столицу?

– Да, собирается провести там сезон. Мы ожидаем, что обратно она приедет уже невестой. Поэтому вам придется ухаживать за ней в тамошних салонах. Вам это затруднительно?

– Напротив, куда удобнее, поскольку тетя просила меня быть опекуном кузины на время лондонского сезона.

– Превосходно. Желаю удачи, хотя не думаю, что она вам понадобится. Думаю, и без этого все будет хорошо.

Глава 8

Мелисса ужасно расстроилась, когда узнала о приезде Линкольна Бернетта, но вскоре успокоилась, особенно после того, как отец, многозначительно подмигнув, заверил, что она непременно увидится с виконтом Кембери в Лондоне.

Она хотела выпытать у отца подробности разговора с Линкольном, но в суматохе последних приготовлений совсем об этом забыла. Впрочем, какое имеют значение детали, когда и без того ясно, что они все равно увидятся, и тогда она поближе его узнает.

Поездка в Англию проходила без особых треволнений, тем более что была для Мелиссы далеко не первой. Зато ее дядя еще никогда не был в столице и поэтому засыпал племянницу вопросами. Девушка любила всех дядьев, но Йен Шестой, самый младший из шестнадцати и последний, носивший имя Йен, был, кроме всего прочего, и хорошим другом, поэтому Мелисса от души радовалась, когда родные решили, что именно он будет ее сопровождать.

В двадцать шесть лет Йен сравнялся ростом с братьями, среди которых не было ни одного ниже шести футов. Он был одним из нескольких, кто не унаследовал от отца темно-золотистых волос и светло-зеленых глаз. Волосы у Йена были каштаново-рыжие, приглушенного оттенка, а глаза – лазурно-голубые. Зато на лице красовалась россыпь веснушек, совсем как у матери, что придавало ему мальчишеский вид и делало куда моложе своих лет. Кроме того, он обожал шутки и розыгрыши, хотя крайне серьезно воспринял возложенные на него обязанности.

Она прожужжала Йену все уши насчет Линкольна, так что даже ему не терпелось познакомиться с парнем, который умудрился привлечь ее внимание. Он, конечно, несколько раз предупреждал, что не стоит недооценивать других джентльменов, с которыми она будет встречаться, и следует получше присмотреться к остальным кандидатам.

Мелисса с ним согласилась. Вернее, соглашалась, хотя втайне была уверена, что природа свое возьмет. Однако она собиралась пробыть в столице несколько месяцев и поэтому решила принять совет Йена: оставаться беспристрастной и не отталкивать других возможных поклонников лишь потому, что твердо считала Линкольна единственным, кто ей нужен. Но если что-то пойдет не так? Линкольн может увлечься другой девушкой, так что с ее стороны будет глупо ограничить круг знакомых.

И как же она была разочарована, когда не встретила его так скоро, как надеялась! Весь вечер своего дебюта Мелисса высматривала его среди гостей. Их пригласили на ужин в довольно узком, по мнению герцогини, кругу, куда были приглашены человек тридцать. Сама герцогиня считала этот ужин идеально подходящим событием для того, чтобы ввести подопечную в общество. Но к сожалению, Линкольна не пригласили.

Йен никуда не пошел, да и не собирался посещать большинство собраний, считая герцогиню Ротстон самой подходящей компаньонкой для племянницы, что вполне соответствовало истине. Кто, спрашивается, может перейти границы в присутствии леди столь высокого положения? Заслужить нерасположение Меган Сент-Джеймс – все равно что стать парией, отверженным и навсегда исчезнуть с небосклона великосветского общества английской столицы!

Но когда назавтра Мелиссе поочередно нанесли визит четыре джентльмена, Йен не отходил от племянницы. Некоторые из этих джентльменов вовремя сообразили, что поскольку Йен ее родственник, то неплохо бы завести с ним дружбу, и поэтому из кожи вон лезли, чтобы завоевать его расположение. Йену даже понравился один из них, поскольку оба любили гольф и провели добрых полчаса за оживленной беседой.

Мелисса втихомолку веселилась. Она тоже интересовалась гольфом и с удовольствием приняла бы участие в разговоре, но мужчины так увлеклись, что лучше было не вмешиваться.

Обычно деятельная и энергичная, Мелисса была вынуждена признать, что лондонский сезон – занятие весьма утомительное. Некоторые балы длились едва не до рассвета. Люди постарше могли отдохнуть и вздремнуть днем, но молодые дамы и джентльмены, съехавшиеся в столицу в надежде найти жениха или невесту, разъезжали по гостям или делали визиты новым знакомым, так что времени на сон почти не оставалось.

Второй вечер Мелисса провела в опере, и снова ее ждала неудача. Вместо того чтобы слушать музыку, она рассматривала зрителей, и на этот раз Меган заметила неладное.

– Ищешь кого-то или просто восхищаешься дамскими туалетами?

Что ж, Мелисса не стала отнекиваться.

– Линкольна Бернетта. Вы с ним знакомы?

– Не думаю.

– Может, тебе известен титул? Виконт Кембери.

– Нет, впервые слышу. Вряд ли ты познакомилась с ним вчера. Я была уверена, что знаю всех приглашенных.

– Я встретила его в Шотландии, за два дня до отъезда. Линкольн там гостил, и па почему-то уверен, что он проведет сезон в Лондоне.

– Вполне возможно. Вижу, он тебе понравился?

– Есть такой грех, – усмехнулась Мелисса. – Удивительно, как быстро я прониклась к нему симпатией, словно мы век друг друга знали. С вами и герцогом было то же самое после первой встречи?

– Вовсе нет, – фыркнула Меган, но тут же улыбнулась. – Я пыталась отделаться от него, подозревая, что он работает на моего папашу, а он с самого начала считал меня наглым отродьем. Не могу отрицать, однако, что нас неодолимо тянуло друг к другу, наверное, поэтому мы и пытались скрыть влечение постоянными перепалками.

Мелисса припомнила кое-какие из историй, ходивших об этой паре, и считала их крайне романтичными. Подумать только, пытаться поймать герцога и вместо этого выйти за объездчика лошадей, только чтобы позднее обнаружить, что твоим мужем стал тот самый герцог, о котором ты мечтала!

Да и сама Мелисса ничего не знала о титуле Линкольна, когда втайне о нем вздыхала. Правда, для нее и теперь особого значения это не имело, но Линкольн по крайней мере этого не скрывал. В отличие от Девлина Сент-Джеймса!

– Ничего, дорогая, впереди еще много балов, – утешила Меган, – и твой Линкольн рано или поздно появится. Ну а пока веселись и ни о чем не думай. В конце концов, именно для этого ты и приехала. А замужество… что ж, рано или поздно и это придет.

Мелисса согласно кивнула и весь конец недели и следующую действительно веселилась до упаду. Но когда пошла третья неделя, а от Линкольна по-прежнему не было ни слуху ни духу, девушка решила, что он исчез бесследно.

Глава 9

Так и не встретившись в тот день с Мелиссой, Линкольн, несмотря на разочарование, все же должен был признать, что получил превосходный предлог сократить свое пребывание в Шотландии. Он стремился как можно скорее уехать, тем более что все обернулось не так, как он рассчитывал. Забыть старые обиды оказалось невозможным, мало того, каждый раз при взгляде на мать гнев вспыхивал с новой силой. Боясь, что он не выдержит и даст волю бешенству, что только сделает его жизнь еще горше, Линкольн был исполнен решимости попытаться любой ценой сдержать свои эмоции, вместо того чтобы окончательно их похоронить.

И Мелисса поможет ему. Он был в этом уверен. Она казалась ярким цветком в мертвом засохшем саду, каким он с недавних пор считал свою жизнь, лишенную радости, истинных интересов, исполненную горечи юношеских бед. До встречи с дочерью Макгрегора единственными, кто понимал его, были тетка и кузина. И теперь Мелисса даст его жизни новую цель. Но для этого нужно сделать ее своей.

Однако он не рассчитывал на то, что Генриетта предложит Элинор вернуться с ними в Англию, а та примет предложение. Он ломал себе голову, придумывая причину, по которой мать должна остаться дома. Но, учитывая, что тетя и кузина собираются провести лето в Лондоне, нельзя было прямо запрещать Элинор ехать с ними. Не может же он сказать прямо, что желает очутиться как можно дальше от родной матери! И кроме того, трудно представить, что тогда начнется! Все равно что открыть банку со скорпионами, чего он всячески старался избежать.

Но хотя он надеялся выехать в Лондон сразу же за Мелиссой и даже останавливаться в тех же гостиницах, чтобы как можно скорее начать ухаживать за ней, решение матери ехать с ними положило конец всем его намерениям. Впрочем, задержка будет не так уж и велика. Они прибудут в Лондон всего на день позже Мелиссы. И он знает, где ее найти: Локлан на прощание объяснил, что она остановится у Сент-Джеймсов, которые вывозят ее в свет. Правда, он не знал никаких Сент-Джеймсов, но будет не так уж сложно узнать адрес.

К сожалению, в Лондоне жили четверо Сент-Джеймсов. Самым известным и знатным был герцог, которого Линкольн немедленно вычеркнул из списка. Четыре дня ушло на то, чтобы разыскать остальных трех. Первый оказался начинающим актером, настоящая фамилия которого была совсем иной. Молодой человек попросту решил, что пышный псевдоним более соответствует его профессии. По второму адресу обитала вдова капитана, не имевшая знакомых в Шотландии. Третью квартиру – в бедном квартале – занимала семья из десяти человек, и здесь едва хватало места для них самих, не говоря уже о гостях.

У Линкольна не осталось выбора, кроме как отправиться в городской дом герцога Амброуза Девлина Сент-Джеймса, хотя он был уверен, что зря тратит время: вряд ли его будущая невеста водит знакомство со столь знатными людьми, да еще такое близкое, что они согласились вывозить ее в свет. Но если это так – тем хуже, ибо тогда о встрече с Мелиссой не может быть и речи. Нельзя же вот так, запросто приехать с визитом к его светлости, без личного приглашения или их визитной карточки – доказательства того, что вы знакомы, тем более что и личного дела к герцогу у Линкольна не было.

Оказалось, что Мелисса гостила именно здесь. Дворецкий оттаял настолько, чтобы сообщить это Линкольну, за мгновение до того, как захлопнул дверь перед его носом. Линкольн больше не постучал, зная, что все это бессмысленно. У него не было с собой карточки, и пришлось спросить, тут ли Мелисса, что яснее ясного указывало на отсутствие всяких предлогов и прав приближаться к этому дому. Разумеется, верный страж дома герцога и не подумал его впустить.

Что-то похожее на отчаяние охватило Линкольна на обратном пути в дом Бернеттов. Он не думал, что встретится с Мелиссой на каждом из светских собраний, куда приглашали Эдит, но уж на каком-то непременно ее увидит! Ну а потом… получит возможность нанести ей визит. Теперь же его надежды были разрушены. Высокородные Сент-Джеймсы станут посещать только самые изысканные собрания нынешнего сезона. Он почти никого не знал из их круга, поскольку до сих пор его общество состояло в основном из таких же холостяков, как он сам. А приглашения, посланные Генриетте, были в основном от ее приятельниц, таких же мамаш с юными дочками-невестами, которые охотились за ним.

То обстоятельство, что Линкольн был богат и титулован, позволяло считать его выгодной партией, а следовательно, поток приглашений будет увеличиваться. Но эти приглашения не обязательно будут теми, которые они примут. Прежде чем войти в самое высшее общество, следует твердо поставить ногу на порог. Пока что этой возможности не предвиделось, ибо он не знал никого, кто мог хотя бы приоткрыть дверь.

Генриетта, как всегда проницательная, заметила его плохое настроение. Она достаточно хорошо знала племянника, чтобы не отнести его на счет сегодняшнего присутствия Элинор в театре.

– Ты выглядишь так, мой мальчик, словно потерял лучшего друга. Случилось нечто неприятное, о чем ты еще не рассказал мне?

– Ничего особенного, кроме того, что Мелиссе Макгрегор, оказывается, покровительствуют герцог и герцогиня Ротстон. А в остальном все хорошо, – невесело улыбнулся он.

– Герцог и герцогиня? Да, ничего не скажешь, большая удача для девочки. Но почему ты так расстраиваешься?

– Мы никого не знаем в их кругу.

– Мы – нет, – согласилась она. – Но ты знаешь. Не кого иного, как Мелиссу Макгрегор.

– Тетя Генри, это не поможет мне войти в дверь их дома.

– Так хорошо охраняют? – усмехнулась тетка.

– Боюсь, что так.

– Ничего не скажешь, задача, – вздохнула Генриетта, но, тут же просветлев, предложила: – Позволь мне завтра навестить кое-кого из приятельниц и узнать, что к чему. Я не особенно разбираюсь в том, кто кого знает и кто к кому вхож, но будет нетрудно найти знакомых герцога.

Линкольн кивнул. Первым его порывом было ворваться в дом и потребовать позвать Мелиссу. Но это вызвало бы скандал, который наверняка повредил бы ему, не говоря уже о нерасположении герцога, которого никому не хотелось бы испытать на собственной шкуре. И вместо того, чтобы подобно нищему со шляпой в руках обосноваться у особняка Ротстонов в надежде перехватить ее на пути к дому, чего он просто не мог себе представить, Линкольн был вынужден набраться терпения и искать другие выходы.

Один из этих выходов заключался в том, чтобы узнать, куда она собирается, а потом тайком пробраться туда же, затеряться в толпе и предстать перед ней. Старый испытанный трюк, но как же будет стыдно, если незваного гостя обнаружат и с позором выведут?!

Тете тоже не повезло. Среди ее знакомых не было никого, кто бы мог представить Линкольна герцогине.

Линкольн пришел в отчаяние и начал подумывать о крайних мерах.

Однако на следующее утро прибыло приглашение. Линкольн, а вместе с ним и весь дом, немедленно узнал о великом событии, поскольку Эдит завизжала так громко, что переполошила даже кухарку, прибежавшую на вопли из кухни.

– Поверить не могу! – воскликнула Генриетта как раз в тот момент, когда на сцене появился племянник, после чего повторила это еще три раза.

Эдит по-прежнему испускала вопли, хотя уже не такие оглушительные. Две нижние горничные, приподнявшись на цыпочки, заглядывали ей через плечо, стараясь понять, что вызвало такой восторг.

Линкольн понял, что, даже если спросит, вразумительного ответа не дождется. Поэтому молча взял из рук кузины листок бумаги, прочел и вскинул брови.

– Бал? И что тут особенного? Неужели это такое важное событие?

– Не просто бал, дорогой мальчик. БАЛ! Ежегодный бал у Муров – одно из самых исключительных событий сезона! Сколько дам вздыхают и жалуются на то, что их не пригласили! Последние два дня я ни о чем ином не слышу!

– Значит, какой-то из визитов, сделанных тобой вчера, все же принес свои плоды?

– Не может быть, – покачала головой Генриетта. – Это не моих рук дело.

И тут ее взгляд неожиданно упал на замершую на ступеньках Элинор.