Наследие исполинов Васильев Владимир

— Биосканеры… — пробормотал МакГрегори, сохранивший больше всех самообладания и решимости. — Хотел бы я знать! В теории изоляция лабораторий нейтрализует практически любое излучение. Кроме нейтрино и тазионов, разумеется. Стало быть, и поисковый луч биосканера рассеивается. Но до определенного предела. Если у них достаточно мощные излучатели — они нас засекут. Если ручные — возможно, что не засекут.

— Веселенькое дельце, — буркнул Тамура и поежился. Игра «выкури крысу из норы». Знаете такую?

— Нет, — сказал Сориал и зябко втянул голову в плечи.

— Если крыса прячется в нору, — терпеливо стал объяснять Тамура, — ее оттуда выгоняют. Например, льют в нору воду, ведро за ведром. Мы в детстве так развлекались.

— А если нора сквозная? Со стоком? — поинтересовался МакГрегори.

— Все норы со стоком. Почти все. Но в этом и состоит смысл игры: добиться, чтобы приток воды оказался выше стока. В этом случае крысе ничего не остается, как выйти. И тогда ее убивают.

— А почему это называется «выкури», если крысу выгоняют при помощи воды?

— Иногда выгоняют при помощи дыма. Но смысл игры не меняется.

— Веселенькие у вас в детстве были игры! — хмыкнул МакГрегори.

— Детские игры всегда жестоки, — равнодушно заметил Тамура. — Впрочем, игры взрослых недалеко от них ушли, Дейв. Думаю, нынешнее вторжение — лучший тому пример.

— А я первое в своей жизни ведро — обычное, жестяное — только в училище увидел. Когда дневалил… — непонятно к чему сообщил МакГрегори и о чем-то крепко задумался.

Никто не ответил.

Сориал зачем-то принялся копаться в дежурном ящике. Выудил еще несколько свечей, спички, пачку чаю, стакан и несколько простеньких приборов.

— О! — со значением сказал он, указывая на один из них. — Это же сшиватель!

Сшиватель внешне немного напоминал пистолет; принцип его действия заключался в следующем: портативный излучатель давал рассеянный плазменно-лазерный луч, в котором практически любое вещество начисто теряло межмолекулярные связи. Облучи два предмета и слегка сожми их — после выключения сшивателя межмолекулярные связи восстановятся, и предметы окажутся как бы единым целым. Никакого клея не нужно. В определенном смысле сшиватель можно было рассматривать как оружие ближнего боя.

— Техноблокада, — напомнил МакГрегори, шевельнув бровями.

— Ну, не век же ее держать будут! — резонно заявил Таму-ра и отобрал сшиватель у Сориала.

— А ножей там нет? — поинтересовался практичный МакГрегори.

— Ножей — нет. Только отвертка… и пара щупов.

— Значит, колющее, — подытожил МакГрегори. — Паршиво, братцы, у шат-тсуров очень прочный экзоскелет. Впрочем, ножом его тоже не особо пробьешь…

Снаружи не доносилось ни звука. Поэтому космодромщики так никогда и не узнали, что именно в этот момент к шлюзу лаборатории приблизились четверо щат-тсуров, обшарили все окрестные помещения, потрогали заблокированный ручной замок, тщетно подергали дверь, просканировали зону ручными биоанализаторами, обменялись парой певучих фраз и убрались вверх по лестнице, зачищать турбазу.

Троица диспетчеров просидела в лаборатории до глубокой ночи; потом они приняли решение выбираться. К этому времени все работницы турбазы были пленены десантниками Шат-тсуров; в коттеджах без излишней спешки размещался наземный корпус «Сизых скелетов»; в административном коттедже разворачивали штаб, а на месте тренировочных площадок, расширенных при помощи турельных лучеметов, устроили стоянку танков и вездеходов на гравиподушке. Два малых крейсера и корабль поддержки сели на космодроме.

Допрос Верки — номинально старшей на турбазе — шат-тсурам ничего не дал. В отличие от остальных женщин она ничем не выдала испуга и растерянности, а на все вопросы офицера-десантника ответила двумя фразами:

— Наши в лесу, на маршруте. И они вам пооткручивают ваши поганые бошки, когда вернутся.

В общем, Шата Урву в итоге достигла следующая информация: на южном космодроме при туристической фирме захвачено восемь пленных, все самки; остальные хомо находятся в лесу, они вооружены и будут оказывать сопротивление при попытке захвата.

Командующий вторжением счел эту информацию вполне удовлетворительной, отдал команду начать поиски этих самых вооруженных «остальных» и, ясное дело, сломить всякое возможное сопротивление. По выполнении — доложить.

Специальный отряд «Сизых скелетов» в этот момент как раз продирался сквозь джунгли к запеленгованному поисковому рейдеру. Рейдер плюхнулся на речное мелководье довольно близко к захваченной турбазе и, похоже, застрял там. Шат Урву решил, что разумно будет перебросить его к космодрому, а там уж осмотреть лично.

С захватом прочих намеченных на Табаске точек тоже не возникло никаких проблем. Вообще. Очень скоро после начала вторжения единственными еще не плененными людьми на планете остались только экипаж поискового рейдера, группа с турбазы да еще одинокий рыбак с небольшого островка, умотавший накануне (если верить его самке-сожительнице) на промысел десятиногов.

В целом задание Унве выполнялось вполне успешно, о чем командующий не замедлил доложить. Унве остался доволен.

Странности Скотч стал отмечать примерно трое суток назад.

Целую неделю, даже больше, все шло в лучшем виде. Туристы осваивались в джунглях и потихоньку учились преодолевать стартовые, еще нестрашные трудности.

В первый же день Хидден выследил здоровенного платочника, подхмелил его как полагается и в нужный момент сбросил с дерева на голову Гуниле Бот. Визгу было — на половину Табаски. Зато муж Гунилы ничуть не растерялся: не раздумывая, сцапал платочника за край, сдернул на тропу и пригвоздил к почве выхваченным мачете. Вообще-то платочники питались исключительно цветочной пыльцой и опасности для человека ровным счетом никакой не представляли. Но Скотч прекрасно понимал чувства новичка в этом диком зеленом мире, когда со свисающих к тропе непроглядных ветвей пальмодендрона на голову тебе или соседу валится что-то большое, почти неразличимое на фоне листвы, да еще совершенно потусторонне стонет при этом. Потусторонность объяснялась просто: платочники между собой общались на низах, прихватывая и инфразвуковой диапазон. В общем, бледный Тентор, расставшись с мачете, в тот же миг схватился за ружье, но Скотч стрельбу счел излишеством, быстро восстановил порядок и всех успокоил. Платочника-испекли на прутьях и съели этим же вечером.

Потом Солянка доложил, что совсем рядом с промежуточным лагерем должно пройти стадо титанодонов — животных в целом не опаснее платочника, но видом своим воображение попросту потрясающих. Особенно по первому разу. Ибо размером средний титанодон раза в два с половиной крупнее почти вымершего земного африканского слона и в полтора — селентинского листоеда. Скотч намеренно затянул дневку и выставил в охранение с нужной стороны Фаусто Аркути. Подоляна от греха убрал в противоположную сторону.

Вид стада титанодонов, пробирающихся через джунгли, беднягу Фаусто буквально пришиб. Но Скотч остался доволен парнем: мчаться к лагерю с воплями тот все же не стал. Примчался молча и сразу принялся горячо шептать Скотчу на ухо о чудовищах, которые вот-вот растопчут лагерь. Скотч велел всем зарядить ружья, но ни в коем случае не стрелять. И повел на смотрины.

Титанодоны шли минут двадцать, не меньше — бурые мускулистые туши, опирающиеся на колонноподобные ноги. Полувертикальные туловища и горбоносые головы размером с человека… Скотч никогда не встречал более величественных существ. Да и туристам разговоров и восторгов хватило на остаток дня и следующее утро.

Подоляну выпало плюхнуться в реку при переправе. Труднее всего оказалось не позволить ему плюхнуться раньше времени, до того как он наступит на заботливо ослабленный пролет подвесного моста через Сайру. Двадцатиметровый полет Подоляна все пронаблюдали, затаив дыхание, а потом довольно долго выуживали штатного клоуна из воды, потому что бедняга Акоп, сплавившись метров на сорок вниз по течению, умудрился зацепиться рюкзаком за некстати подвернувшуюся корягу и намертво заякориться, да так неловко, что руками ничего и не поделаешь. Пульт компенсатора Подолян, разумеется, выронил, а запасной лежал в рюкзаке. Так и пришлось ему торчать на перекате, глотая брызги и распихивая ногами настырных рыбин, прущих на нерест и поэтому потерявших всякую осторожность. Подоляна, разумеется, спасли, заодно обеспечив ужин. Уха вышла потрясная.

На следующий день свернули на север и пошли вдоль Сайры. Перед ужином совершенно неожиданно и случайно Воронцов, отойдя по малой нужде, столкнулся с дракотом, Дракот, к счастью, был молодой и уже сытый — собственно, Воронцов вышел как раз к месту его пиршества. Но даже молодой дракот — это дракот, и, завидев человека зверь ринулся в атаку. Не попади Воронцов ему в башку первым же импульсом, Скотч мог схлопотать первое в своей карьере ЧП с леталом. Но Воронцов попал, и дракот накрыл его уже мертвым. Когти пропороли Денису бок, правда, совсем неглубоко, а зубы оцарапали лицо. Раны Воронцова врачевали все оставшееся до заката время; до самой темноты Скотч не мог улучить минуту и вызвать спасателей для основательной взбучки: прохлопать дракота вблизи маршрута уже само по себе ЧП. Скотч копил злость и с трудом сдерживал громы и молнии.

Воронцову вскоре вкатили сеанс взрывной регенерации, так что тот бессильно валялся в палатке, мокрый как мышь, и более проблем не доставлял. От лагеря Скотч отходить запретил, в кусты наведываться позволил только группами и с оружием.

И надо же этому случиться, что именно в эту ночь ничего не подозревающий о дракоте Солянка оставил Жбана с Хидденом на ночевке, а сам отрубил рацию и поперся в лагерь.

Зачем? О, это вообще отдельная песня. Приблудившийся к группе мистер Литтл обязанностей на маршруте по понятным причинам не имел. Скотчу и Валти было особо не до него, хватало хлопот с туристами. Поэтому за Литтлом никто и не следил. А тот, оказывается, взял моду под вечер прихватывать фляжечку спирта из своего запаса и отползать к невидимкам-спасателям. Приняв дозу, четверка некоторое время болтала в свое удовольствие, а потом Литтл возвращался в лагерь и благополучно заваливался спать, поскольку обитал он в отдельной одноместной палатке из личного запаса, в снаряжении турбазы таких не водилось. А накануне, когда колдовали над ухой, Патрис Дюэль выложила в общий котел целых два пакетика каледонского перца. Скотч подозревал, что каждый из пакетиков стоил больше всего снаряжения группы, вместе взятого, раз в пятьдесят. Присутствующие натурально отвесили челюсти, ибо приправа сия с Новейшей Каледонии практически не вывозилась, да и производили ее ничтожно мало. В общем, жест Патрис был оценен. Литтл, чертов пройдоха, каким-то образом умудрился выведать, что этими двумя пакетиками запас Патрис не ограничивается. А вечером разболтал о случившемся чертову кулинару Солянке. И тот, ясное дело, в спиртовом угаре не устоял перед подобным соблазном. Тем более что намедни, когда обходил окрестности стоянки, набрел на гнездовье нелетающих птиц-дурынд, а эти твари славились вороватым нравом вкупе с потрясающей сообразительностью, и на них можно было свалить любую пропажу — против этого даже Скотч бы не посмел возразить. В общем. Солянка отловил для верности аж двух дурынд, уточнил у Литтла, в какой палатке обитают Патрис с Валентиной, и отправился на дело. Уголовничек, блин!

Впрочем, в известной изобретательности Скотч пройдохе Солянке отказать не мог. Рюкзаки по распоряжению Скотча вся группа оставляла перед входом, в промежуточном клапане палаточного модуля. Какая-никакая, а преграда, если вдруг какая зверушка в палатку сунется. Поэтому Солянка мало чем рисковал. Он хладнокровно дождался, пока все не расползутся спать, пока Скотч не отойдет от лагеря, дабы пообщаться по рации с остальными спасателями, без труда миновал охранный периметр, пробрался в нужную палатку и принялся беззастенчиво потрошить рюкзак Патрис. Но на его беду, у девчонки оказался на редкость острый слух. Или на редкость развитое чутье. И она решила проверить — что там в клапане творится.

Солянке пришлось в спешке выпускать дурынд и ретироваться в ближайшие кусты. На дурынд Патрис и Валентина среагировали одинаково и вполне для женщин естественно — визгом. Скотч выронил рацию и помчался в лагерь, как раз через кусты, где намеревался спрятаться Солянка. Попадаться на глаза боссу Солянке не хотелось совершенно, поэтому он упал куда попало и затаился. Оказалось — в лужу, где кишмя кишели озерные крабы, за что Солянка поплатился немедленно. Куснули его не то шесть, не то семь крабов сразу. Тут и одного укуса врагу не пожелаешь… И вдруг — шесть! Или даже семь. Короче, Солянка плюнул на субординацию и спасательскую тайну и из лужи восстал — на свою беду, прямехонько в гостеприимные объятия Скотча. Вскоре и Валти подоспел.

В общем, туристов успокаивали долго и нудно. Потом Солянка по полной программе огреб от Скотча — позже и в Других кустах. Уходить к Жбану и Хиддену пришлось хромая, несолоно хлебавши и вдобавок с взысканием в пассиве. А самое смешное в этой совершенно дурацкой истории выяснилось только наутро. Птицы-дурынды, не будь дурынды, таки умудрились под шумок спереть у Патрис записную книжку, а У Валентины — зеркальце! В другой ситуации все сотрудники «Экзотик-тура» хохотали бы над такой историей до полусмерти, но ни Солянке, ни Скотчу в тот раз было совсем не до смеха. Записнушку Патрис потом все-таки нашли, в гнездовье, куда Скотч привел всех утром. Включая уже вставшего в строй Воронцова. А зеркальце кануло без следа.

Наутро Солянка протрезвел. И ужаснулся содеянному. Он в жизни никогда ничего не крал — да и тут, если напрячь извилины и вспомнить вчерашнее, речь шла не о воровстве. Солянка хотел приготовить вкуснятины и, разумеется, накормить до отвала всех, включая хозяйку чудодейственной приправы. Причем Солянка не гнался даже за славой, понимая, что спасательскую анонимность Скотч раскрыть не даст. Нормальному повару, может, раз в жизни выпадает такой шанс — приготовить фирменное блюдо, приправив каледонским перцем…

Но все эти веселости, если отрешиться, были нормальными походными буднями. Конечно, с перегибами — дракот, возмутительное поведение Солянки, — но все же буднями. А потом как-то сразу, в нарастающем темпе начали происходить совершенно нештатные вещи и приключаться совершенно незапланированные приключения.

Первым звоночком скорее всего выступил пустой склад неподалеку от Мангрового залива. Склады, случалось, разорялись животными. Но тут-постарался кто-то явно разумный.

Скотч вывел группу к складу с изумительной точностью, даром что тот отстоял от тропы чуть не на полтора километра. Но крюк к Мангровому заливу был запланированным — подобное зрелище предназначалось именно для туристов. Деревья на ножках, целая роща, и совершенно потрясающая фауна. Одни озерные крабы чего стоят! Ходячие плоскогубцы, едрить их… О том, чтобы бродить среди мангров босиком, даже речь не заходила. Тут и болотные сапоги могли не спасти. Ядовитыми крабы не были, просто их клешни легко развивали неправдоподобное, чудовищное давление на квадратный сантиун. Но зато как вкусны, заразы! Что в супе, что просто вареными, что вялеными — пальчики оближешь. Охотиться на крабов Скотч, естественно, приказал Солянке. Поэтому тот с утра булькал в заливе подальше от туристских глаз, а Скотч взял Цубербюллера с Семеновым, пару пустых рюкзаков и направился к складу.

Склад располагался на склоне небольшого холмика, поросшего молодыми пальмодендронами, и был обращен входом в противоположную от залива сторону. Небольшое, словно игрушечное пластиковое крылечко, запертая дверца, которая впору пришлась бы разве что детской кукле, электронный замок…

Замок был не вскрыт — просто вырезан. То ли специальным резаком, то ли какой-нибудь импровизированной горелкой или электроимпульсным аппаратом. Скотч будто вкопанный замер, когда увидел это. Затем порывисто шагнул, присел на одно колено и потянул дверцу на себя.

Внутри не осталось ничего. Вообще.

Ни одна тургруппа сроду не опустошала склад больше чем наполовину — старая и оправданная традиция. Мало ли, что может случиться? Зная, что вдоль маршрута всегда возможно пополнить запасы провизии, любому гиду легче дышится.

— Ух ты, — озадаченно сказал Цубербюллер. — Пусто! Он и Семенов не впервые ходили со Скотчем к разбросанным вдоль маршрута складам. Один поход даже совместился с мелким приключением. Очень некстати не пожелал открываться замок; охранную систему пришлось ломать, подключившись к ней с шикарной записной книжки Патрис, каковую книжку, в свою очередь, очень удачно потом спасли из гнездовья дурынд. Систему, разумеется, разобрали по кирпичикам, по базовым элементам, с воодушевлением затарились продуктами, ну а тот факт, что Скотч закрывал склад уже в совершенно штатном режиме на совершенно исправный замок… Зачем об этом знать туристам? Незачем, однозначно.

— Так… — Скотч никогда долго не убивался попусту. — Вместе с эн-зэ продуктов у нас дня на три. Причем это если охотиться и не экономить. Так что голодная смерть нам пока не грозит. Но охотиться все равно придется.

— А ближайший склад далеко? — поинтересовался Семенов. Тон у него был на редкость бесцветный и никаких эмоций не выражающий.

— Пару дней. Но я хотел сегодня задержаться, залив показать. И…

— Ну, наверное, можно вызвать кого-нибудь, чтоб мотнулись на флаере. А еще лучше — чтоб с турбазы доставили продуктов.

Турбаза сегодня с утра не ответила, но болтать об этом Скотч, разумеется, не стал. Да и вызывал он в нештатное время, а Верка наверняка не торчит безвылазно в административном коттедже. Скорее уж, по обыкновению, мокнет в ванне. Этот процесс среди персонала даже название специальное получил. Где, мол, Верка? А, как всегда, жабры отращивает. Поэтому Скотч особо пока не волновался — Верка отвечала не чаще чем через раз и вчера, и позавчера, и днем ранее. А вот полупрозрачный намек Семенова на то, что наверняка есть кому мотнуться в крайнем случае на флаере, Скотчу не очень понравился. О спасателях Семенов прознал, что ли?

Да и вообще. Скотч пару раз ловил себя на мысли, а Семенова — на каком-нибудь действии, странном с точки зрения дилетанта, но совершенно оправданном для завсегдатая джунглей. Например, Скотч понял, что Семенов очень неплохо разбирается в следах. У Цубербюллера также имелись некоторые навыки, но Цубербюллер плохо знал местную фауну. А Семенов как-то обратил внимание Скотча на свежий послед дракота. А потом взглядом указал на пальмодендрон, о который дракот явно точил когти. Или когда стоянку намедни выбирали — Скотч еще не успел заикнуться, что от тропы антилоп Фрязина лучше убраться подальше, как Семенов подхватил уже было опущенный на траву рюкзак и зашагал в нужную сторону.

— Пойдем-ка назад, — буркнул Скотч, пряча глаза. Не хотел он пока выяснять отношения с Семеновым, тем более что тот вовсе не отягощал и без того перегруженных заботами Скотча и Валти, а наоборот всячески помогал и способствовал.

Дверцу Скотч просто прикрыл, попутно перехватив не то сочувственный, не то насмешливый взгляд Семенова, как бы говорящий: «Надо бы заварить, командир!»

Но Семенов вслух, конечно же, ничего не сказал.

— Если честно, — признался Скотч, обращаясь почему-то к Цубербюллеру, — пару раз бывали случаи, когда склады опустошались. Но не так. Однажды батарейка в замке сдохла — кошкуны тут как тут, все разорили. Однажды по весне отлинявший хурмач сломал дверь и выжрал все, что нашел, дотла, даже рюкзаки. Но еще ни разу склад не вскрывали при помощи резака.

— Резака? — скептически переспросил Семенов. И продолжил: — Это не резак, коллеги. Это лазер. Боевой лазер в экономичном режиме, на минимуме мощности.

Скотч даже замер на полушаге. Потом медленно обернулся.

— С чего ты взял, что это лазер, а не, скажем, какая-нибудь строительная импульсная пукалка? Семенов чуть заметно пожал плечами:

— По разрезу видно. Импульсные резаки пунктир делают. Горелка дает окалину и черные пятна. Ни того, ни другого в данном случае я не наблюдал. Значит, лазер.

— А с чего видно, что боевой?

— Потому что только боевой лазер на минимуме мощности прошьет пластик такого типа и такой толщины насквозь и оставит следы на дальней стене склада. А если бы был не минимум… Все равно разрез выглядел бы иначе.

Скотч мысленно ругнул себя. На дальнюю стену он вообще не удосужился взглянуть. Детектив, елы-палы!

Впрочем, никакой он не детектив. Он гид. Хороший гид хорошего тура, во время которого никакие стервецы обычно не вскрывают продуктовые склады вдоль маршрута боевыми лазерами. Пусть даже и на минимуме мощности. И если такая фигня случилась — нужно немедленно разобраться и наказать мародеров. Ведь тут — заповедник. Тут имеют право находиться только сотрудники и клиенты «Экзотик-тура» — и никто более. Лицензия все-таки.

Валти встретил Скотча вопросительным взглядом — видно было, что троица идет налегке.

— Склад пуст, — тихо сообщил напарнику Скотч. — Вскрыт лазером, похоже, что боевым.

Брови Валти изумленно уползли на лоб.

Было от чего.

В тот день питались исключительно крабами, благо Солянка, стремящийся искупить вину, наловил их совершенно неподъемную прорву. От туристов факт ограбления продуктового склада Скотч скрывать не стал — худа от такого приключения не будет. Даже в одиночку гид в состоянии поохотиться и настрелять дичи для полутора десятков человек. Заповедник же. Зверья — море. Да и тот факт, что поблизости могут бродить вооруженные боевым лазером люди или чужие, тоже скрывать не следует — пусть группа будет начеку. Но впечатление от красот Мангрового залива все же заметно смазалось. Лагерь караулить Скотч велел мистеру Литтлу, а сам, предварительно мигнув Солянке, чтоб прятался, привел народ на берег. Народ немедленно схватился за камеры, запечатлеваться на первозданном фоне. Ко всеобщему удивлению, камеры работать отказались, словно у всех сразу сели батареи. Потом немного половили крабов; без соответствующей сноровки и при отсутствии должных навыков улов получился жалковатый, но Валти незаметно натаскал из кустов добычу Солянки, усиленно делая вид, будто охотится на крабов чуть в отдалении. Поэтому все остались довольны — и по мелководью бродить долго не пришлось, и каждый по паре крабов изловил, и три рюкзака набили в итоге.

Следующим днем снялись после легкого завтрака из остатков вчерашнего пиршества. Еще в дороге Валентина Хилько вспомнила и рассказала Скотчу о том, что дня три назад видела в небе довольно яркий болид, который должен был бабахнуться с соответствующей помпой. Но ожидаемых шумовых и сейсмических эффектов не воспоследовало, из чего можно было заключить, что никакой это не болид, а вовсе даже космический кораблик, посадочный модуль, вошедший в атмосферу с превышением скорости. Скотч попытался восстановить события и привязать их к местности — выходило, что вышеупомянутый «болид» свалился как раз куда-то в окрестности Мангрового залива. Тут уже было над чем задуматься: Скотч моментально объявил привал и убрел в сторону перемолвиться со спасателями и связываться с базой. Ибо все больше убеждался: в заповедник пожаловали браконьеры.

Спасателям он все рассказал, а база так и не ответила.

А ближе к вечеру Цубербюллер заметил далеко на западе еще один космический корабль. И не какую-нибудь жалкую браконьерскую шлюпку — что-то большое. Даже очень большое. Но рассмотреть получше корабль не удалось — он набрал высоту и исчез в небесной синеве.

Это мог быть и транспорт компании — такой корабль некогда садился на месте нынешнего космодрома (он-то и доставил на Табаску все необходимое для закладки турбазы). Но мог оказаться и не транспорт.

А уже после заката Скотч окончательно убедился, что рация не работает. Просто не работает, и все, хотя и батареи вроде бы несевшие, и не перегорело ничего, и не ронял он ее, рацию, на булыжную твердь.

Ночью Скотч спал плохо — все прислушивался. А потом и вовсе встал, отправив клюющего носом Подоляна в палатку. От греха. Лучше самому подежурить, оно надежнее. Вскоре выполз и Валти, выглядевший угрюмее, чем обычно.

— Не спится? — буркнул он. — А Литтл, змей, опять спирт со спасателями глушит.

— Вернемся, я им покажу, — пообещал Скотч мрачно. — Даже директорскую униформу не поленюсь надеть. Хлебнут они у меня сладкой, блин, жизни…

— Погоди, нужно еще вернуться, — мягко сказал Валти. — и мне кажется, что проблем мы хлебнем сначала с извращением.

Скотч насторожился:

— Ты о чем?

— Да как-то все… криво. Ты разве не чувствуешь?

— Чувствую, — признался Скотч. — Причем со вчерашнего дня. Или даже еще раньше.

— Я тоже чувствую.

Но в ту ночь они напрасно вслушивались в голоса джунглей и напрасно вглядывались в слегка разбавленную лунным светом темень. Не произошло ничего плохого.

Плохое произошло следующим полуднем.

Гиды по очереди несколько раз пробовали вызывать турбазу или спасателей. Тщетно. В полном молчании позавтракали, без обычных шуточек-прибауточек Подоляна и неожиданных выходок Дениса Воронцова. Деликатесные озерные крабы не лезли в горло. В воздухе копилось и копилось напряжение — туристы уже давно почувствовали: что-то идет не так в их «Экзотик-туре». И если прежние приключения переживались весело, то теперешняя ситуация действовала на всех угнетающе. Даже на невозмутимого перевертыша, Нути-Нагути.

Скотч как раз подумывал — не взяться ли снова за мертвую рацию? Мало ли, может, какие помехи, может, какое-то неизученное атмосферное явление Табаски глушит передачи. Вдруг оно прошло?

Первым две ковыляющие от сплошной стены леса фигурки заметил даже не кто-нибудь из гидов — заметил Семенов. Одна поддерживала другую, хромающую. Семенов сощурил глаза, вглядываясь в даль, а Скотч поневоле проследил за его взглядом.

Секундой позже Скотч вскочил. С большого расстояния в фигурках трудно было распознать двоих спасателей, Солянку и Хиддена, однако основной гид-инструктор «Экзотик-тура» все же узнал своих подчиненных. Но самое интересное открылось, только когда они приблизились.

Оба были в изорванных комбинезонах, грязные как черти. Без оружия, без рюкзаков. У Хиддена была опалена борода; кроме того, он сильно хромал. У Солянки вся левая половина лица превратилась в сплошной черно-синий кровоподтек и не все было в порядке с левой рукой, тем не менее он помогал ковылять Хиддену. Оба изо всех сил спешили к лагерю; видно было, что держатся они исключительно на нервах, у самого предела, за которым падают без сознания. А то и замертво.

Конечно же, обоим помогли дохромать и принялись хлопотать над ними с медицинскими пакетами наперевес. Правда, роли при этом сменились на прямо противоположные — вокруг номинальных спасателей Солянки и Хиддена хлопотали простые туристы. Все, кто платил деньги в том числе и за то, чтобы эти полуживые люди охраняли их на Табаске.

Скотч хмуро глядел на это. Потом встретился взглядом с Валти.

Зубр туристического бизнеса Табаски выглядел растерянным, но по блеску глаз и перекатывающимся ниже ушей желвакам Скотч понял, что напарник вот-вот наберется решимости. Дабы действовать нештатно. И поэтому Скотч решил самостоятельно переключить группу в режим «экстра».

— Так! — рявкнул он зло. — Внимание всем! Денис, Акоп, Фаусто, Орнела! Бросай пакеты, Орнела, ранеными займемся мы. Давайте вчетвером во-он туда, к тропе. Залечь, схорониться, контролировать оба направления. Если что не так — дать знать сигнальным выстрелом в воздух и отходить к лагерю. Напоминаю: обойма с сигнальными выстрелами помечена красной полосой. Костя, Валентина, Нуги! Вы — к реке. Все то же, контролируете русло, и вверх, и вниз по течению.

Патрис, Влад — вы к лесу, там смотреть меньше, вдвоем справитесь.

— В лесу нас скорее спеленают или убьют, чем здесь. И увидим мы с гулькин нос, если твоих людей так обработали, — невесело предупредил Семенов. — Впрочем, если надо — мы пойдем.

Бледная, но решительная Патрис переводила взгляд со Скотча на Семенова и обратно в ожидании окончательного приказа.

«Умный, черт! — подумал Скотч о Семенове. — Ведь правду говорит, много они там не накараулят».

— Ладно, в лес не суйтесь. — Скотч кашлянул в кулак и принял из рук Орнелы медицинский пакет. — Вон там, у пригорочка пристройтесь.

— Добро. — Семенов подхватил ружье и встал. — Пойдем, Патрис…

Девчонка охотно последовала за Семеновым, чувствовалась в нем какая-то неоспоримая скрытая сила, уверенность и надежность, Женщины-это сразу отслеживают, неким таинственным женским чутьем, и держатся за таких мужчин мертвейшей хваткой.

Остальные тоже разошлись по указанным направлениям.

— А нам что? — в один голос спросили супруги Бот. Они выглядели очень серьезными и очень растерянными.

— А вы занимайте позицию у продуктовой палатки и глаз не сводите с неба. Оттуда тоже могут… пожаловать, — нашелся Скотч.

В сущности, ему нужно было на несколько минут разогнать всех туристов, дабы приватно побеседовать со спасателями. И если уж разгонять, справедливо рассудил Скотч, так хоть с толком, а не тупо. Смех смехом, но в группе уже далеко не те беспечные увальни, которые совсем недавно прибыли на Табаску.

Боты, побеждая остатки одышки, направились куда сказано. Можно было вздохнуть с облегчением: наконец-то гиды остались со спасателями наедине, без посторонних ушей.

— Докладывай, — велел Скотч Солянке. Несмотря на разбитую физиономию и подраненную руку, выглядел Солянка получше Хиддена.

— Нас атаковали, босс…

— Где Жбан?

— Не то убит, не то в плену. Мы не видели.

— А разве он не здесь? — Солянка зло харкнул на траву. — Он ушел еще ночью. До того как на нас напали.

— Кто напал?

— Солдаты. Инопланетяне. Приплыли по реке, на катере.

— Что за катер? Тип, размеры?

— Наш катер. «Амфисбена», такие у рыболовов на севере в ходу.

— Разговор был?

— Нет, они сразу начали стрелять. Не знаю, как нам удалось уйти, шеф. Впрочем, они нас не слишком старательно преследовали. Кажется, больше их интересовал бункер у Дуплистого леса.

— Тьфу. — Скотч начинал злиться. — Вы навели их на бункер?

— Надо же было подбросить вам провизии после вчерашнего? — тихо сказал Солянка и умолк. А потом глухо добавил: — Бедняга Жбан…

— Валти, глянь, в палатке Литтл или нет. Может, дрыхнет, алкаш хренов?

Валти сбегал. Вернулся, хмуро покачал головой из стороны в сторону. Значит, не дрыхнет…

Скотч с усилием отогнал черные мысли и попытался сформулировать очередные вопросы:

— Чем нападавшие были вооружены? Раса какая?

— Вооружены легкими лучевиками. Раса — вроде «скелеты». Я плохо рассмотрел, они все в камуфляже были, — ответил Солянка.

— Вот, значит, почему база не отвечает… — зло сказал Скотч. — Пираты чертовы! Неужели и там всех… повязали?

О самом худшем Скотч боялся говорить вслух. Не укладывался у него в голове тот факт, что на базе все могут быть мертвыми. Все — девчонки-диспетчерши во главе с беспутной Веркой, Мартина, хлопцы с космодрома. Все-все.

— Вряд ли это пираты, Скотч, — угрюмо пробасил Валти.

— Пираты — по большому счету сброд. И средств глобальной техноблокады у них обыкновенно не бывает.

— Блокады?

— А отчего, по-твоему, сдохли рация, все браслеты, навигатор? Не в том дело, что нам база не отвечает. Дело в том, что наши рации ни хрена не передают.

— А ружья почему действуют?

— А что — ружья? Синтеза там нет, сетевых компонентов тоже. Проще ружей только ледорубы — этими тоже удастся попользоваться, можешь проверить. К тому же, если техноблокаду ставят военные, на простейшее оружие она, как правило, не распространяется. Десинтор какой-нибудь или спин-крешер однозначно сдохнет. А плазменник или древний сактомет все равно будет плеваться, ибо что ему сделается? Иное дело — средства связи. Они хоть и несложные, а подавляются всегда и с первых же минут.

— Черт, — выругался Скотч. — Если это не пираты, тогда кто?

Валти не успел ответить.

— Корабли! — послышался истошный крик Тентора. — Корабли в небе! На западе!

Все разом вперились в голубой купол над Табаской. Кораблей было четыре; построившись ромбиком, они резво неслись куда-то в направлении Мангрового залива. За каждым тянулся ватный инверсионный след, ясно видимый на фоне глубокой синевы. Шли они на высоте от силы полукилометра; каждый походил на наконечник копья, насаженный на длинную иглу.

— Вон еще, — подсказал незаметно откуда вынырнувший Семенов. Похоже, он вообще никуда не уходил. Подслушивал, сидя за ближайшей палаткой.

Скотч поглядел, не успев возмутиться самоуправством Семенова. Над Сайрой шла еще одна четверка. В тот же момент заливисто бабахнул сигнальный выстрел — небось туристы-наблюдатели у реки решили предупредить о кораблях.

— К палаткам! — чужим голосом рявкнул Скотч и подхватил болезненно охнувшего Хиддена.

Все попрятались; маскировочный окрас палаток делал их малозаметными на фоне окружающего пейзажа. К тому же лагерь Скотч благоразумно расположил в небольшой рощице, окруженной довольно просторным лугом.

— Ты почему здесь? — жестко спросил Скотч Семенова.

— Уходить отсюда надо, Вадим, — мягко сказал Семенов. — Поверь мне.

Вопрос он ненавязчиво проигнорировал. Поинтересоваться, почему именно он должен верить Семенову, Скотч решил несколько позже. Когда чужие корабли пролетят мимо. Казалось — так и произойдет, они уже начали удаляться…

И вдруг ближний к лагерю порывисто нырнул к земле, а остальные стали закладывать плавный разворот.

— Проклятие! — выдохнул Валти. — Обоймы у нас где?

— У меня — на поясе, — зло буркнул Скотч.

— Поясных может не хватить…

Скотч проверил — не считая сигнальной, обойм было четыре, по тридцать шесть выстрелов каждая. Плюс еще не до конца расстрелянная примкнутая. На что, черт возьми, намечает Валти?

Корабль тем временем завис недалеко от опушки и уперся в траву туманным столбом гравилифта. В столбе замелькали силуэты десантирующихся иноплянетян. Вопреки ожиданиям, по высадке корабль не ушел вверх, а протянулся метров на полета в сторону и мягко сел. Мягко и практически бесшумно — да и когда он летел, слышался только сухой свист рассекаемого плоскостями воздуха.

Десантников насчитывалось десятка три, не меньше. Скотч на всякий случай взглянул на небо — остальные три корабля по спирали кружили над окрестными джунглями.

«А ведь у них биодетекторы! — дошло наконец до Скотча. — Ищут людей! И миниатюрные регистраторы небось высевают!»

Чужие шли точно на лагерь. Они и впрямь походили на скелетов, только состоящих из неправдоподобно толстых костей. Каждое ребро толщиной в руку взрослого мужчины. В области бицепса. Так что и не поймешь толком: то ли это действительно скелеты с толстыми костями, то ли странные существа с добрым десятком продолговатых щелей в теле.

— Интересно, где же камуфляж? — с некоторой иронией вопросил Валти и поднял винтовку.

Первый залп смел шестерых чужаков. Стреляли все, даже синеликий Солянка. Даже бледный, как ухтинский снег, Хидден. Даже несдрейфившие Тентор и Гунила Боты. И со стороны леса по чужакам тоже стреляли — меж кустов опушки то и дело расцветали синие искры на плазмогасителях.

«Скелеты» сразу же залегли. В ответ они пальнули всего раз-другой, а потом стрелять и вовсе перестали У Скотча неприятно заныла душа: не дай бог кто-нибудь, из туристов сунется из леса! Но, к счастью, никто не сунулся.

— Херово дело, — неожиданно прокомментировал Семенов. Кажется, происходящее его ни капельки не взволновало. Такое впечатление, что каждый день, за исключением законных выходных, ему доводилось затевать рискованную перестрелку с непрошеными пришельцами в заповедник.

— Что такое? — сипло поинтересовался Солянка.

— Они не стреляют в нас. Значит, приказано брать живыми. Сейчас мозголомку какую-нибудь врубят, и нам хана. Соберут тепленьких, как грибы. Не пикнем даже.

— Какую еще мозголомку? — зашипел Скотч. Слова Семенова ему крайне не нравились.

— Психотропную, — спокойно пояснил Семенов. — Возобладает над тобою великая печаль пополам со скорбью, и направишься ты, голубец, прямо в лапы к этим дыротелам. Добровольно.

— Он прав, Скотче, — хмуро подтвердил Валти. — Во время прежней войны при десантах так и поступали, если не нужно было зачищать территорию.

— Да какая, мать вашу, война? — заорал, позабыв об осторожности Скотч. — Это же браконьеры!!

— Никакие это не браконьеры, — фыркнул Семенов. — Регулярный флот Тсурры. «Сизые скелеты», пустотники. А этих, — Семенов кивнул на Хиддена и Солянку, — судя по описаниям, подпортил спецназ или десант.

Тут разговор захлебнулся, потому что из леса, стреляя на ходу, поперли Воронцов, Подолян и Фаусто Аркути. Перли они прямо на залегших шат-тсуров.

— Ах ты, мать твою! — снова заорал Скотч, вскакивая. — Куда, идиоты, под импульсы?

Но шат-тсуры не стреляли. Просто лежали и ждали, хотя было видно, что они переползают с места на место, перегруппировываются. Наверное, чтобы удобнее встретить бездумно-отважную психическую атаку троицы туристов.

— Тю! — недоуменно сказал Семенов и тоже вскочил.

Только в отличие от Скотча он, не теряя ни мгновения, ринулся вперед.

Ружье он не взял.

Матерясь, Скотч понесся за ним следом; охнул и присоединился Валти; сцепив зубы, поднялся и с трудом потрусил Солянка, Даже Тентор Бот, прижав ружье к груди, встал и наладился было следом, но Гунила тут же сцапала его за рубашку. Бледный Хидден глухо попросил:

— Вкатите мне кто-нибудь обезболивающего, а? Куба четыре. Лошадиную дозу, черт вас всех побери! Я же стрелять не могу, плечо немеет!

Им занялась Патрис Дюэль, как раз вернувшаяся в лагерь с противоположной стороны.

Воронцова, Подоляна и Фаусто тем временем спеленал авангард шат-тсуров. Как понял Скотч — при помощи тривиальных парализаторов. Нескольких «скелетов» героическая троица таки подстрелила, но почему-то это представлялось слабым утешением.

Семенов несся вперед, как курьерский вездеход на грави-подушке. Не замечая ни рытвин на лугу, ни кротовых кучек, ни густого репейника. Скотч и остальные определенно отставали. Семенову навстречу тоже встали несколько «скелетов» с парализаторами, а олух Семенов не захватил ружья. Валил бы их сейчас на бегу как зебр на сафари…

Но Семенов непостижимым образом завалил их и без ружья. В одной руке он теперь держал мачете, а во второй — тонкий серебристый стержень длиной в локоть. Стержень Семенов держал за середину. Сквозь ряд встречающих щат-тсуров он прошел словно импульс из плазменника сквозь газету. «Скелеты» ломались, как шоколадные. Сразу в нескольких местах ломались.

В общем, пока к месту стычки доковылял Солянка, в живых не осталось ни одного чужака. Вернее, еще не умершие были — Скотч с ужасом взирал на перебитые толстые «кости», из которых сочилась густая коричневая жидкость. На проломленные черепа, на зернистую субстанцию во все той же коричневой жиже. Некоторые шат-тсуры еще дергались. Но сопротивляться больше не мог ни один. Большая часть из трех десятков была всё же застрелена, меньшую — с дюжину примерно — обработал лично Семенов. На этих смотреть было особенно страшно.

Как только локальная победа стала очевидной, Семенов развернулся, подобрал с земли какой-то предмет из арсенала чужих (но не стандартный биопарализатор — парализаторы Скотч в свое время даже в руках держал) и так же неотвратимо попер к севшему кораблю чужих. К сожалению, не добежал: корабль немедленно взлетел. Семенов сразу замедлился и встал, недовольно глядя в небо.

Не веря себе, Скотч глядел, как корабль набирает высоту, присоединяется к троице, как раз завершающей очередной виток спирали, и все звено, перестроившись, убирается прочь, на юго-восток, в сторону турбазы.

— Отбились! — прохрипел Валти и зашелся в затяжном приступе кашля. — Мамочки мои, мы их отогнали!

Из леса уже мчалась Орнела Аркути, а от речной опушки — Цубербюллер, Валентина Хилько и перевертыш. Семенов прекратил бесцельно пялиться в опустевшее небо и торопливо зашагал обратно.

Едва он приблизился. Скотч распрямился ему навстречу и набрал полную грудь воздуха. Но Семенов упредил вопрос и резко вытянул руку ладонью вперед:

— Объяснения потом, Вадим! Нам нужно убраться отсюда, прежде чем они пришлют подмогу. На этот раз не пехтуру, а спецназ, можешь не сомневаться.

Слова присохли к горлу. Он был прав, этот человек-загадка с затертой фамилией и заурядной внешностью. Засветилась группа «Экзотик-тура» весьма качественно.

Скотч хмуро глядел, как Семенов снимает с груди каждого из мертвых шат-тсуров небольшие шарики на вакуумном крепеже — не то датчики, не то еще что. Почему-то Скотчу совершенно расхотелось задавать вопросы.

Наконец Семенов закончил мародерствовать, выпрямился и выразительно взглянул на гидов.

— Снимаемся! — послушно скомандовал Скотч, взмахнув рукой.

И подумал: «Интересно, кто кем командует?» Никогда еще лагерь не сворачивался в такое рекордно короткое время. И это при том, что Воронцов, Подолян и Фаусто валялись парализованные и, следовательно, ничем помочь не могли.

Зато остальные буквально летали.

В джунгли они вломились на максимально возможной скорости. По свежей антилопьей тропе к водопою; потом свернули на север, вдоль Сайры. Скотч нарочно выбирал места, где водилось много крупных копытных: он прекрасно помнил о биодетекторах.

И еще одна деталь сильно его беспокоила. Отсутствовал мистер Литтл, беспутный завхоз турбазы. Скотч даже не смог отследить момент его исчезновения.

Между тем в отсутствии мистера Литтла не содержалось никаких особенных тайн. Завхоз довольно скоро уловил нервозное состояние гидов после цепочки неприятных событий. После выходки Солянки, после опустошенного склада, замеченного Цубербюллером подозрительного космического корабля в небе, неработающей рации… Солянку на подвиги спровоцировал, если разобраться, как раз мистер Литтл. Точнее, спирт мистера Литтла; сей прискорбный факт отнюдь He добавлял настроения. Поэтому день после ловли крабов в Мангровом заливе Литтл выглядел мрачнее тучи, невзирая на то что с самого утра тяпнул полтораста грамм. Стало только хуже.

Вечером сделалось вообще невмоготу — напряженные лица гидов и постепенно поддающиеся худым настроениям туристы сильно действовали на нервы. Литтл потихоньку нацедил спирту из подушки во флягу; улучив момент, незамеченным подался в кусты и направил стопы в сторону стоянки спасателей.

Те обыкновенно устраивались на ночевку в километре-полутора от группы, не дальше. Нельзя сказать, что Литтл успел стать на Табаске знатным следопытом, но вообще-то стандартный маршрут Скотча и Валти изучил неплохо. И основные места стоянок — тоже. Поэтому, невзирая на темноту, к прикрытому огнеупорным куполом костерку спасателей он вышел без всякого труда.

Молча приблизился, молча подсел, молча разлил по походным стаканчикам. Спасатели молча выпили.