Пленники Зоны. О возвращении забыть Коротков Сергей
- Не могу, Кубарь! - голос в наушниках стал еще тише. - Тут псевдоплоти рядом пасутся, скоты! Услышат, выдам себя.
- А-а, лады. Ясно. Говоришь, ведут проводники туристов? - Кубарь встал, оглянулся.
- Типа того. Хабар есть, и, видно, нехилый! Ценный.
- Баба, ученые, приборы? И куда прут? Точнее давай.
- На юг, строго к Мертвому городу, меж нами и Дикими.
- Ну что ж, будем брать туристов, етить! Паспортный контроль, етить. Не фиг по нашей территории сапогами чавкать! Зрячий?
- Я.
- Следи, веди их дальше. Я доложусь Фиге. Ща решим в две минуты, как и чё! Конец связи.
Не успел Кубарь переключиться на другой канал, весело подмигивая напарнику по дозору Севке Вишне, как новый сигнал от Зрячего заставил его нахмуриться.
- Кубарь, это снова я!
- Чего еще?
- Они не одни, ё-моё! Хвост за ними.
- Кто там еще пасет их?
Молчание. Треск в эфире.
- Кто, спрашиваю в хвосте?
- Ё-моё! Бандиты. Не один. Несколько. Вижу двоих, далее еще с десяток. Ого! Больше. Е...! Рыл двадцать. Гуськом втихую идут. Явно секут тех туристов!
- Ни фига се, туристы! Взвод фраеров за двумя туристами и тремя сталкерами? Чё-то мутотень какая-то!
- Ага. Баба и... пацан с арбалетом. Кубарь, так это ж по ходу...
- Полтора! - закончил за того старший свободовец. - Ясно. Опять за свое семейка взялась! Надо было их тогда, осенью, псам скормить все-таки! Будут тут, етить их, водить народ, левых всяких по Зоне, по нашим злачным местам! Ну, смотрю противника набирается не маленько, да, Зрячий?!
- Так оно, Кубарь!
- Ладно, секи и этих, - Кубарь взглянул на Вишню, оторвавшись от микрофончика, - чеши к Фиге, скажи, пусть пацанов поднимает, работенка есть! Скажи, два десятка фраеров да пяток жертв аборта среди них. Правда, Полтора! Третий, поди, Бодайбо - он вечно с ними ошивается! Всё, дуй к Фиге. Пулемет прихватите. Больше не надо! Положим коричневых махом! Всё, я здесь жду вас.
- Понял, бегу!
Свободовец зажал автомат М-4 и понесся в сторону шлагбаума и складов. Кубарь поёжился от холода и снова присел на пень.
В это же самое время и от холмистых отрогов Диких территорий в оптику электронного прибора "Спектр-2" за "туристами" и их хвостом наблюдал шедший параллельным курсом Пятерня со своими парнями. Пока Мизинец из группы Пятерни добивал сзади последнего из трех слепых псов, нарушивших покой наемников, ломая прикладом карабина СКС хребет мутанту, Средний и Пятерня следили за передвижением далеких целей.
Конечно, банда Басмача не входила в планы Пятерни, и он вообще расстроился, уже полчаса созерцая в оптику два десятка фраеров, но это обстоятельство только лишний раз убеждало в важности и ценности первоначального объекта слежки - группы Тагила.
- Ню-ню, лезьте в мышеловку, котлеты! Скоро амба вам всем! - процедил сквозь зубы Пятерня, лежа на хвое под кустом калины с необычно крупными красными ягодами.
- Вроде не осень, шеф, а плоды калины как сливы! - констатировал Средний, лежа рядом и рассматривая куст над собой и ягоды-переростки.
- Ага, слопай ягодку, сынок, поглядим на любителя слив! - зло ответил старший, перевалился на бок и протянул "Спектр-2" Среднему. - На вот, теперь ты зри их, не упусти! Им еще километр чапать до ближайшего укрытия.
Пятерня оглянулся на остальных, разобравших сектора наблюдения и прикрытия. Мизинец закончил с псом, ножом вырезая у него какую-то часть тела, Безымян держал фланг, через прицел винтовки ИЛ-86 осматривая местность. Указат с пулеметом бдил тыл.
Большим среди них был сам Пятерня, а все вместе составляли Кулак, тату коего носил каждый из членов группы.
- Мизинец, канай оттуда! Харэ тушу потрошить, и так весь устряпался как на скотобойне!
- Иду, шеф. Я тут для амулета клык заимел. Известно, что седьмой клык слепого пса ящик пива стоит на чёрном!
- Звиздец, коллекционер! - скривился Пятерня и закрыл глаза...
Вертолет типа "Хаски" медленно крутил лопастями, видимо разогревая движки. Кругом суетились мастера техобеспечения вертодрома, сновали солдаты, автокары, мобильные станции техобслуживания, электропогрузчики и заправщики.
Майор Хокс швыркал горячий кофе из стальной кружки, глядя в мутное окошко мобильного штаба на всю эту суету. Высокий, сутулый, чуть ли не горбатый, с лысой головой, белёсыми бровями, конопатыми руками и в униформе рейнджеров США, офицер был похож на гоблина-альбиноса. Золотые коронки всех зубов, шрам на шее от щеки до ключицы, короткий маникюр, прямой пронзительный взгляд каких-то желтоватых зрачков дополнял образ героя фэнтези и навевал воспоминания о сказках Скандинавии про троллей. Одним словом, мужчина слыл некрасивым, никто его не любил, да и он, впрочем, женщинами не увлекался. Но, говорят, мужик должен быть чуть красивее обезьяны! Вот Хокс и был таким.
Вообще, он являлся выходцем из Ирландии, но эмигрировал еще в юности в Штаты, осел там, вступив в вооруженные силы США.
Теперь к своим сорока двум годам он стал майором спецподразделения рейнджеров Восточного блока НАТО, вот уже полгода расквартированного под Львовом.
Задания, если они и возникали, выполняли быстро, слаженно и успешно. То агентов или ученых доставить в Зону, то эскорт-услуги и сопровождение VIP-гостей, охрана делегаций НАТО, ОБСЕ и ООН, олигархов, имеющих интересы на Украине. Были и мокрые дела, в основном в Зоне. Ликвидировать кого-то, обычно неугодного главаря группировки или зарвавшегося барыгу. Раз пришлось найти и убрать посредника между "НовоАльянсом" и "Монолитом", который слил налево инфу об одной из тайн этих двух структур.
И вот сейчас майор и его парни находились в состоянии ожидания вылета в Зону, отчего боевой дух возрастал, а аморальные качества усиливались.
Попросту говоря, отряд Хокса давно стал оружием черных делишек сильных мира сего, а не солдатами страны, защищающей свои национальные интересы и безопасность.
Рейнджеры превратились в наемников, выполняя порой грязные поручения, получая деньги, и, надо отметить, неплохие деньги. Но Хокс не давал расслабиться своим подчинённым, а чтобы хоть как-то уйти от ожирения, лени и пофигизма, заставлял все бонусы за задания перечислять на карты и отправлять на родину, семьям. Плюс постоянная физическая нагрузка, тир, психологические тренинги.
За полгода отряд потерял одного бойца, были раненые, но показатели выживания занимали высокие уровни.
Во всем контингенте НАТО на Украине группу Хокса знали и уважали. Четкое выполнение задач, слаженность действий, беспринципность, жесткость на грани жестокости - все это почиталось среди военных Восточного блока НАТО и было присуще рейнджерам Хокса.
- Майор, есть разрешение, - оторвался от наушников сержант спецсвязи, - распоряжение бригадного полковника на сбор и вылет через 10 минут. Полетите в полной ночи. Удачи вам!
- Отлично, сержант! - Хокс подтянулся, поставил кружку на подоконник и бодро развернулся на выход.
Сидящий у двери капрал Блум встал по стойке "смирно".
- За мной, капрал, - бросил ему майор, проходя мимо, - поднимай парней - и на взлетную. Сбор у вертушки. Вперед.
Капрал ответил по уставу и нырнул из блока связи наружу вслед за командиром.
Через 8 минут шестнадцать бойцов в рыже-жёлтом камуфляже и полной боевой выкладке грузились на вертолет.
Последним внутрь военного транспорта вошел Хокс, обернулся на пару секунд, обвел взглядом вертодром, словно прощаясь с этим местом, и шагнул вовнутрь. За ним закрыли дверцу, и вертушка, ускоряя работу винтов и усиливая гул, оторвалась от площадки.
Коршун легко и плавно парил над бескрайними землями Зоны. Его не смущали ни пасмурная погода, ни серость местности под крыльями, ни темень лесов и ненаселенных пунктов этой страшной вымершей территории. Его никто не трогал, не охотился на него, потому что в небе, кроме коршуна и ворон, больше некому было взяться. Поумневшие редкие люди там, внизу, уже никогда не палили в птиц, сберегая патроны и не вызывая лишнего шума. Всякая тварь в Зоне знала - шум здесь сродни смерти. Зона не любит шума! Мутанты там, на проклятой и мертвой земле, тоже не могли навредить пернатым, не имея возможности подняться в небо. И только злыми, вечно голодными взглядами провожали этих счастливых свободных существ.
Коршун зорким оком фильтровал черно-грязное покрывало Зоны, высматривал не только крыс и тушканов-недоростков.
Что-то необъяснимое и неподвластное его маленькому мозгу творилось сейчас там, на земле. Вроде бы еще ничего конкретного, но странным образом в одно место из разных направлений стекались черные точки - люди и мутанты. С востока, севера и юга к серому, в дымке пожаров и аномалий Мертвому городу приближались двуногие, а с запада в него струей втекала стая слепых псов до полусотни голов.
Что их всех так влекло сегодня в это заброшенное мертвое место?! Зомби и скелетоны, призраки и мутанты, населявшие город, бродили по серым улочкам и площадкам, заросшим мать-и-мачехой, осотом и чернобыльником, оберегая свои владения.
Коршун засмотрелся на одну высокую фигуру на краю лесного колка, черную и неподвижную, и не заметил высотной спиралевидной "воронки". Аномалия чавкнула, словно живой хищник, и коршун мгновенно исчез в ней, оставив коричневое перо, вертляво устремившееся вниз.
- Кубарь, я Зрячий. Как слышишь меня?
- Слышу, слышу тебя, Зрячий! Докладывай.
- Туристы галопом проскочили ферму и химеру. Кажись, удачно! Теперь ушли за сельхозсвалку прямиком к городу. Вы-то где, ё-мое?!
- Да выдвинулись уже. Идем. Как они химеру-то прошли?
- Не видел. По низинке. Всего раз стреляли. Вроде "вогом".
- Странно. Мимо Стража наших земель?!
- Химера жива, цела. Вижу ее в оптику.
- Ёп... Не понял я ваще-е!
- Я у фермы, в кузове "газона". Жду вас.
- Что бандиты?
- Не понял тебя, старший.
- Бандиты где, спрашиваю?
- Да залегли вдоль низины. Видать, кумекают, как быть!
- Мы мимо колонки старой проходим, где вечная "электра". Где фраеры эти?
- Колонка? Понял. Тады рядом почти, метрах в полутораста к югу, в низине.
- Ясно, перестраиваемся. Достанешь? Поддержишь, если че?
- Так химера ж тут! Кубарь, как я? Сразу смекнет, откуда палю.
- Ясно. Конина, ёп! Сиди, жди. Когда парни повоюют... Отбой.
Парни и повоевали!
Предупрежденные свободовцы рассыпались подковой, охватив пригорок, рощицу за шлагбаумом КП и дорогу через деревушку Чернятки, владения скелетонов. Остальных стрелков в центр, к кустам рябин и ольхи. И вовремя.
Поломавшие головы бандиты не нашли ничего лучшего, как дернуть через холмы, по краю земель "Свободы", надеясь на легкий незаметный проскок, и обогнуть Стража за фермой. Итак, след туристов и Полтора простыл, а еще нагонять их бегом придется.
Огромная, еще не старая, вечно голодная и злая химера смахивала на некоего стража, часового-мутанта, бдительно и надежно охранявшего местность полкилометра на полкилометра. Исключая, конечно, случай с Полтора, где ее нахально обманули! Мускулистое, покрытое волдырями и остатками щетины тело гигантской рыси-мутанта постоянно вибрировало, меняло цвет и источало тошнотворный мускусный запах. Пока пасть, усеянная отвратительными клыками и резцами, перемалывала плоть сдохшей жертвы, бесформенные уши и особые сегменты у головы бдели, держали под контролем всё вокруг, мгновенно посылая в двойной мозг чудовища рефлексы. Химера не боялась никого и любила всех и все... пожрать! Зверь был настолько плотояден и неразборчив в еде, что в необъятном желудке его иногда находили совсем неудобоваримые предметы - оружие, обувь, элементы снаряги и даже игральные карты и домино. И можно было догадаться, кем и сколькими трапезничал Страж земель "Свободы"!
В свою очередь, непредупреждённые бандиты гурьбой высыпали из низинки за пригорок, хотя Басмач со своим окружением немного приотстал. Так, на всякий случай! Как обычно.
Укроп с подвязанной к шее культёй в кровавых бинтах, обходя столбик завихрения высотой метра три на пятачке травы, первым увидел матовый блеск зеленого гранатомёта в кустах.
Укроп никогда не отличался сообразительностью и уравновешенностью, хотя и слыл в банде глазастым отмычкой. Он дико заверещал, словно в "зыбь" наступил. Но тем не менее спас этим друганов!
Кто успел упасть, кто нырнул и покатился обратно в низинку, а Укроп и еще двое лохов не успели...
Несколько стволов из разных точек ударили по ним почти прицельно. Укропа вообще изрешетило всего от ног до головы, в которую угодила снайперская пуля в 9 мм. Его двое товарищей также повалились мёртвыми, причем один угодил в столбик вихря. "Смерч", а это был он самый, махом закрутил отброшенного пулями бандита. Завертел так, что его тело и конечности замотало, будто это была бабушкина прялка или бигуди. Но бедняга уже не узнал новой боли, так как мгновенно умер секундой раньше.
- Валим, на хер, отсюда-а, - заорал Басмач, увлекая своих на другую сторону низинки, - ща здесь полный шухер...
- "Свобода", падлы-ы! - кричал главарю Турандот, перескакивая через высокую крапиву и кусты.
- Шухер, пацаны-ы!
- Атас-с!
Бандиты, как муравьи от кислоты, сыпанули вверх на ту сторону низины, забыв, что выдали себя и туристам и химере. И жопы подставили Зоне!
"Свобода" не стала преследовать фраеров. Зачем выдавать себя Стражу да светиться перед бандой и туристами! Бойцы в пятнистых зеленых униформах притихли в своей засаде, не двигаясь с мест.
Химера в пять секунд преодолела путь до бетонных колец, выскочила в низинку, рыча и дёргаясь всем телом из стороны в сторону. Запахи и тепло шли отовсюду, и, куда бросаться, оба мозга зверя не могли сообразить.
Бандиты, перестав орать и материться, ушуршали стометровку к окраине Поля чудес, кишащей и артефактами и аномалиями. Свободовцы затихли манекенами. И только кусок мяса в обертке вертелся шаурмой в аномалии.
Химера сделала шаг, другой в сторону "смерча". Уж больно вкусно пахла жареная плоть, издавая сладковатый приторный запах. Но чутье мутанта и опыт подсказывали: нельзя. Зверь отступил, схватил клыками труп Укропа из лужи крови и небольшими скачками рванул в свое пристанище под деревом. Через полминуты он снова стал Стражем.
У Пятерни чуть глаза не вылезли из окуляров бинокля от увиденного. Рядом тихим матом сопровождал наблюдение Средний, прильнув к оптике винтовки СГИ-5.
Откуда-то из ложбинки между городской свалкой и гумусной ямой бывшего совхоза по одному, а где по двое появились как черти из табакерки люди. Они и вправду были похожи на чертей - черно-смуглые, грязные, невысокие бредущие оборванцы. Не зомби, не скелетоны. Натуральные азиаты - китайцы, узбеки, таджики, киргизы. Вооруженные как бандиты, но какие-то зачуханцы, да еще и в количестве, не укладывающемся в голове. Для Зоны полторы сотни человек с оружием скопом в одном месте - это было немыслимо! Со времен военных зачисток с привлечением армейских подразделений и техники, где число участников операции достигало сотен солдат, такого, как сейчас, больше не знали, не видели.
Азиаты тем временем миновали заросшую лебедой и крапивой узкоколейку, упирающуюся в склады совхоза, и ручьем потекли в обход.
- Сколько насчитал?
- Идут и идут, мля! Шеф, чё же это такое?! У меня галюники?
- Ну, тогда и у меня тоже, ёп! - шепнул Пятерня. - Я полтораста отметил. Охренеть!
- Азиатский корпус Хо Ши Мина? Прут, будто аномалий нет и мутантов. Как их Зона терпит?
- Помолчи, Средний. Ждем, следим. Потом им в хвост.
- Шеф, ты чё? Их же там...
- Помолчи, сказал! Считай лучше и морды запоминай - врага надо знать в лицо! - хмыкнул Пятерня и глубоко задумался.
- Как же в лицо? Они все на одну рожу, узкоглазые!
- Ждем, мля! Всё.
Тагил, справившись с недоумением, повернулся к своим попутчикам:
- Армия Трясогузки а-ля Мао Дзе Дун пересекает наш путь и входит в город. Как вы смотрите на это, господа заказчики? Это тоже не ваши?
Троица переглянулась, пожимая плечами. Кажется, им чужды были те незнакомцы количеством почти в две роты, что и отразилось на их растерянных лицах.
- Нет, наших тут не может быть! - констатировала Герда, переминаясь с ноги на ногу. - Тагил, что делать? Их же много. Сможешь что-то сделать, придумать?
- Ну-у, можно Шао-Линь устроить, чемпионат по ушу или карате!
- Я серьезно, сталкер! - более сердито сказала женщина.
- Одно знаю - не хрен сидеть тут перстами на открытом месте и ждать, когда азиаты в цепь встанут и на нас двинут! - ответил Тагил, соображая что-то свое.
- Почему азиаты? - отозвался Роман.
- Дайте ему оптику, пусть зазырит, - кинул сталкер и глянул на сына, - Вовка, дуй вперед, ужом ползи, лети голубем, но аккуратненько выследи, куда они в городе двинут, в каком направлении. Сообщишь мне сигналом или на КПК, только шифром нашим, понял?
- Да, бать!
- И аномалий стерегись, сын!
- Батя, чё как маленькому-то? Не первый раз уж...
- После Вспышки могут новые появиться, незнакомые. Гляди в оба! Всех касается.
Сталкер серьезно оглядел спутников, затем подтолкнул пацана:
- Давай, дуй, Вовка! Фейерверк-то у тебя есть или дать?
- Найдётся. Ну все, покеда всем! - бросил малец и, пригнувшись, осторожно побежал мимо кустов и щитов объявлений в конце парка.
- Сидим, курим пять минут, а то потом нельзя будет! - сказал Тагил, уселся на полурассыпавшийся бордюр и достал пачку папирос.
- Почему потом нельзя? - Роман выпятил губу, полез за своим "Кэмелом".
- Смеркается, ночь впереди. Любой огонек за милю видно будет! Да, проводник? - улыбаясь и вытряхивая карман, ответил за Тагила Кот.
- Правильно, Котяра! Молодец, садись, пять! - пошутил сталкер, затягиваясь и пуская первое облачко дыма. - Хоть кто-то тут соображает!
- Да ладно уж, - Роман обиженно выпятил губу еще дальше, надул щеки и искоса взглянул на женщину, - вроде не дураки!
Герда вместо сигарет достала банку немецкой тушенки, махом вонзила нож, вскрыла ее, стала ковырять и острием подцеплять куски неплохого мяса - без жилок, сисек-писек и почти без жира. Она смачно жевала за обе щеки, снова поддевала любимое лакомство всех сталкеров и с ножа ловко снимала мясо чувственными губками, помогая язычком слизывать с лезвия остатки.
Тагил прищурил глаз то ли от дыма, то ли от удовольствия наблюдать за ней, но взгляда не отводил. Бросала на него хитрые игривые взоры и она, продолжая трапезу и показушные движения. Все испортил Кот:
- Сладко хаваешь, милая!
- За собой следи, несладкий мой! - парировала Герда.
Но, видимо, кончилась тушенка или сбился озорной настрой - женщина вздохнула, намеренно подольше и смачнее облизывая губы, и отбросила в траву пустую банку. Обтерла нож, убрала. Выпила из фляжки воды, повернулась боком к сталкеру и заговорила:
- Тагил, нас и вывести надо будет тоже. Подождешь денёк? Договоримся, а?
- Опс.
- Чё нас выводить, чай, не дети?! - удивился Кот, зыркая на женщину и сталкера. - Сами дойдем, я путь запомнил. А?
- Бандиты, химера, китайцы, тащить груз - тоже все на тебе будет? Всё сам осилишь, дорогуша? - вопросом ответила Герда, даже не обращая внимания на предложения товарища, а пристально изучая мимику сталкера, пытаясь понять, что он сейчас думает, что гоняет, чем живет.
- Я грузчиком не нанимался. Вовка тоже. Химеру второй раз так не проведешь, - медленно проговорил Тагил, докуривая папиросу.
- Ясно. Ну, лады, сталкер! Нет, так нет. Умолять не стану - поищем кого-то более сговорчивого! - Герда играла, проверяла.
Она сняла бандану, поправляя волосы, снова стала надевать косынку. Тагил пожал плечами, затушил окурок, поднял банку, выброшенную женщиной:
- Не оставляйте следов, господа туристы! Вычислят махом.
- Так ночь же почти уже, какие следы?! - опять напомнил о себе Роман.
- Ядрён батон, слышь, ты, умник?! Смотри и запоминай, - с этими словами Тагил бросил пустую банку метра на три в сторону, - видишь её?
- Ну да, - шепнул очкарик, конфузясь в очередной раз, - блестит.
- Вот-вот. Ночью многое видно, несмотря на темень. Плюс она щас сожрала тушенку, а это запах мяса. Нож вытерла о штанину, пальцы в жире. Да от нее хавчиком полкилометра нести еще будет! Тут любой мутант пристроится в кильватер, мля! Еще есть вопросы или предложения?
Тишина была ему ответом.
- Всё, покурили, пожрали, языками покалякали - теперь подъём. Пока не спустилась ночь, дойдем до укрытия - и спать до утра. Завтра трудный день будет, чую! Сегодня прогулка была, да и только! И окурки замаскировать живо! Все, пошли.
Попутчики засуетились, готовясь к выходу, пряча следы перекура. Только Герда хмыкнула и тихо шепнула почти в затылок Тагилу:
- Не пожрали, сталкер, а покушали!
Проводник цыкнул и пошел первым. За ним поплелись остальные, причем женщина тщательно вытирала на ходу губы, пальцы и бедро, внемля замечанию профессионала.
Четыре фигуры скрылись в темноте парка, слегка освещаемого аномальными воздушными всполохами и слабо пробивающейся сквозь тучи луной. Следов на старом асфальте не осталось, только отливала жестяным блеском банка из-под тушенки, лежащая в траве в стороне от дорожки.
Прозвище Бодайбо к сталкеру прилипло ещё пару десятков лет назад, до Зоны. Он тогда нанялся в старательскую артель "Саха" дизелистом, работал вахтами. Сезон золотодобычи короткий - с мая по октябрь, у некоторых специалистов типа его - месяцем раньше и позже, так как нужно приезжать раньше всех - с геологом и мастером настраивать драгу к летней работе. После октября - демонтаж. И на зиму до апреля - лафа-а! На Большую землю. С карточкой, на счету которой пол-лимона. Но и судьба золотодобытчика - атас! Непогода, комары с мошкой, отсутствие нормального быта и при этом тяжелая работа с насосами и в дизельной, где всегда что-нибудь ломается, а мастер орёт словно медведь-шатун по тайге. Начальник артели ваще царь и бог - и премией одарить может, и кулаком по морде, если план срываешь или портачишь со своим железом.
Вкалывал в районе "Золотого треугольника" - Бодайбо - Алдан - Олёкма. Девять лет бобылем, без семьи, без дома, черствея душой и старея телом. Прокуренный, закодированный три раза от проклятой водки, отчаявшийся и уставший больше морально, чем физически, Бодайбо, как его прозвали местные друганы по артели и якуты, решил покончить со всем этим одним махом. Как-то знакомый поведал о таинственной территории под Чернобылем, где "поле дураков", романтика и адреналин, что полностью завладело его разумом. Он собрал пожитки и с товарищем рванул на Украину. Так Бодайбо стал сталкером, причём неплохим, на счету которого в Киеве, в отличие от скоропостижно погибшего товарища, имелась неплохая сумма, а благодаря навыкам и знаниям, полученным ещё со времён таёжных "туров", авторитет и слава его в Зоне росли.
Уже здесь он сдружился с Тагилом, вместе излазили Зону вдоль и поперёк, позже появился пацан, которого отец привёз с Большой земли для становления личности. Общие дела у Бодайбо с Тагилом случались редко, в основном Полтора бродили одни, но если они нуждались в прикрытии, а на кону маячили хорошие бонусы, то Тагил звал в помощь товарища. Либо Бодайбо просил их составить компанию. Часто приходилось выступать в роли проводников, но заказы на артефакты или органы мутантов тоже появлялись нередко.
На этот раз Полтора пошли одни и повели в Мёртвый город трёх заказчиков с Земли. Странного в этом ничего не было: они постоянно предупреждали друг друга о планах и предстоящих маршрутах. Так, в целях взаимовыручки, на случай возникшей необходимости в помощи. Полной надежды на КПК не было, поэтому и пользовались простым проверенным способом. Это как уезжающая в отпуск семья оставляет ключи от квартиры соседям - только надёжным и честным людям!
Тагил вкратце поведал товарищу о своих планах: когда, куда, с кем. Вовчик торчал здесь же, рядом, почти не обращая внимания на шепот мужчин, потягивающих пивко, вяло ковырял вилкой в макаронах и катал свою вату в голове.
Полтора ушли с троицей клиентов рано утром, сразу после Вспышки. Обещали вернуться через три дня. Вроде ничего подозрительного и опасного ни в их компании, ни в маршруте. Но вечером того же дня на КПК Бодайбо, который сам свалил в недалекий походик, пришло сообщение! Странное и непонятное: "...Если и дойдём до места... обратно никак. Они не те... не одни".
Бодайбо затушил угли, расправил нахмуренный лоб и в который уже раз послал запрос товарищу. Связи с Полтора не было, либо сообщения просто не доходили до адресата по каким-то причинам. Район их маршрута от Янова через Росток до Мёртвого города слыл ясным и чистым эфиром и прекрасной связью. Это не Болота или ЧАЭС, где хрен достучишься до абонента!
Бодайбо смачно высморкался, вытер лицо платком и подхватил снарягу и оружие. Выглянул в щель, осмотрел местность, вылез наружу из старого ржавого баркаса и осторожно, но сноровисто снял и прибрал в рюкзак сигналку - обыкновенную растяжку, только вместо гранаты - жестяная банка из-под кофе, набитая горючей смесью и петардой. Кстати, такие штуки его когда-то научил мастерить Тротил - не зря в ВДВ служил, причём в десантно-штурмовом полку.
После того как Вспышка ночью временно разогнала тучи и свинцовый тон небосвода Зоны, сейчас пасмурное утро и дождик-ссыкун вмиг вернули сталкера в явь и обыденность типичных будней. Он накинул капюшон брезентовой куртки, поправил респиратор на лице и, взглянув в сторону разбитой понтонной переправы через Припять, зашагал к ней вдоль берега.
На помощь Тагилу и его сынишке, которые явно нуждались в таковой. Это Зона! Здесь так!
Китайская армия. Азиатский корпус. Войско Чингисхана. Золотая орда. Как только не называли их те немногие, кто узнал про двигающийся внутрь Зоны, в район Янтаря, сводный отряд рекрутов-интернационалистов.
Всего неделю назад в торговых рядах Киева появились люди монголоидной расы, в черных коротких кожанках, кепи, в золоте, на дорогих тачках и объявили набор в некую коммерческую структуру недалеко от столицы.
Они также посетили строительные и овощные базы, трущобы пригорода, палаточный городок гастарбайтеров на окраине Киева. Под видом нанимателей от учредителя фирмы, занимающейся якобы сельхозработами, они записывали всех подряд - молодых и пожилых, здоровых и больных, но всех только азиатской внешности. Обещали хорошие заработки в короткий срок, а главное - помощь в продлении временной прописки, что так остро стояло в среде эмигрантов. Для пущей уверенности и спокойствия каждому явившемуся в условленное время на сборный пункт выдавали подъемные - по 500 гривен. Народ воспрянул и приободрился. Одежду посоветовали взять потеплее. И всё. Всё-ё!
Набралось сто семьдесят человек - выходцы из Средней Азии, Монголии, Китая, частично из Бурятии и Тувы. Были и кавказцы, и молдаване, и калмыки. Не все раскосые, но все полубомжи, бездомные и безработные.
На КП у Кордона построили, выдали противогазы ГП-5, вещмешки и рюкзаки, пайки, по аптечке, дождевики-клеёнки и оружие. Последнее не отличалось изыском - дробовики разных калибров и размеров, мелкашки, пистолеты, ракетницы, ящик гранат на ораву и колюще-режущее железо. Палки, шесты, факелы, фонарики, лопатки. Сделали всем по уколу от радиации. И сообщили истинную цель и маршрут. Зона отчуждения. От Кордона к Мертвому городу между Свалкой и Агропромом пешим топом 8 км по пересечённой местности до НИИ, где им определят основную работу. Оружие и прочую снарягу - для возможной обороны от зверей и бандитов.
Сразу с десяток гастарбайтеров зароптали, заволновались. Им достаточно пояснили, что, дескать, валите к черту. Но сдаете деньги, барахло - и своим ходом до Киева, а это сто с лишним кэмэ. А здесь, кто дойдет молча, по штуке гривен на месте и по штуке в обратку, в Киев. Народ покивал, поплевал, пошушукался, но согласились все.
На рассвете 26 апреля пошли вытянувшейся вперед цепью друг за другом. Впереди два местных хохла, два сталкера-любителя по кличкам Палас и Копчик. За ними трое из крутых киевских - Сузуки, Пончик и Кастет. Затем вся орава вольнонаёмных, замыкающими - братья Лапа и Коготь. У сталкеров были автоматы, у Пончика пулемет РПД-42, Кастет вообще надыбал где-то ППШ, чем постоянно хвалился и бравировал.
Топали нормально, без истерик, нытья и дезертирства. Азиаты вообще слыли смирными и податливыми, немного вонюкали кавказцы, но их, семерых, не воспринимали всерьёз, а мата Сузуки хватало, чтоб заткнуть им рты.
Когда на отряд напала стая слепых псов, азиаты палили как ошалелые. Мутанты, потеряв половину, в шоке от канонады поспешно скрылись в кустах Болот.
Потом были нападки псевдоплотей, кабанов, тушканов. Снова собаки, стаи крыс, волки. Отряд повергал в бегство зверей Зоны шквалом дроби и картечи, исступленно расстреливая их из всех стволов. Полдесятка покусанных в счет не шли. Их подлатали и шли дальше. На точке между Агропромом и Свалкой ложбина с аномалиями безвозвратно забрала двоих. "Трамплин" и "жарка". Не оправившись от ужаса смерти товарищей, в "зыби" погряз третий. Он истошно орал и плакал, прося сначала о помощи, а потом просто пристрелить его. Аномалия сдавила его так, что брызнули глаза, а вены на шее и лице полопались. Так и осталось тело молдаванина торчать по пояс раскуроченным из серого пятна "зыби" размером два на три метра.
Испуганные азиаты двигались дальше, молясь Будде, Аллаху и прочим идолам Большой земли. Никто из них не знал про Зону, не умел толком стрелять и выживать в боевых условиях. Никто и не соображал, что здесь творится.
Хуже стало на душе, когда на Янтаре напоролись на квад "Долга". Обалдевшие бойцы в черно-красной униформе не могли поверить своим глазам, а потом ушам, слушая лепет авангарда чужаков.
Палас и Копчик молча курили, держа пальцы на скобах автоматов и следя за разборками своих старших с долговцами. Когда Сузуки и Кастет обступили командира квада, пытаясь на своем блатном жаргоне доказать свою правоту и якобы честные намерения, бойцы "Долга" почти незаметно рассредоточились, беря на мушку головную часть отряда незнакомцев. Это разгадал Пончик, поводя пулеметом по фигурам противника.
Обстановка накалялась. Долговцы понимали, что тягаться с двумя ротами чужаков не хватит сил, патронов и времени для перезарядки, но и знали главную свою задачу - любыми способами искоренять всю нечисть Зоны, начиная с мутантов и заканчивая двуногими отбросами общества.
Вызывать подмогу тоже не хватало времени. И командир квада видел, что отряд новоприбывших понимает это.
Поговорили нехорошо, но до срыва не довели.
Обе стороны смекнули, чё почём, и разошлись. Долговцы пошли к Диким территориям, явно прокачивая ситуацию, план и обрывая связь с базой, а "войско Батыя" направилось дальше, к Мертвому городу.
По пути напоролись на зомби. Полтора десятка обеспокоенных психов, завидев людей уже на близком расстоянии, окрыли беспорядочную стрельбу. Сузуки даже не успел слова сказать, приняв бывших военных-стройбатовцев за мирный дозор типа долговцев, - пуля попала ему в щеку и вырвала на затылке кусок черепа. Рядом убитыми попадали еще трое, пока отряд не ответил пальбой из всех видов допотопного оружия.
Кучку зомби смело как метлой.
Пока азиаты оплакивали и ворошили мертвых товарищей, перезаряжались и, щебеча галками, обсуждали скоротечный бой, четверо зомби снова поднялись и разрядили в сторону непрошеных гостей остатки обойм из АКСУ.
Этого никто не ожидал! Даже недавние отмычки Палас и Копчик, забыв, что этих ходячих мертвецов необходимо добивать контрольными, от испуга и неожиданности попадали в грязь. Азиаты залегли всей цепью, причем один упал в "жгучий пух", заорал, катаясь по дерну, и замолк через минуту. Аномалия, висевшая на кустах бузины и ниспадавшая космами на землю, сожгла беднягу до костей. Завоняло жареным мясом, приторный сладковатый запах окутал местность. Народ зашептался и запричитал.
В авангарде Пончик быстро разобрался с зомби, положив их очередью из РПД-42. Кастет приказал одному из туркменов пойти и добить извивающихся уродов, что тот и сделал.
Мертвых Сузуки и пятерых гастарбайтеров обшмонали, положили рядышком друг к другу и прикрыли срезанными ветками. К истлевшему от "жгучего пуха" трупу побоялись притронуться, поэтому оставили его как есть.
Потопали дальше.
По-настоящему страшно стало на подходе к Мертвому городу. В бывших пригородных садах перед овощехранилищем повстречали псевдогиганта. Это вечно злое и сильное чудовище хоть и считалось малоподвижным и тихоходным, зато отличалось живучестью и невиданным методом обороны. И нападения тоже!
Не успел Палас крикнуть и предупредить, что мутанта беспокоить не нужно, как Кастет пустил очередь из ППШ в тушу зверя, ковыряющегося в кустарнике.
Народ обалдел, поняв, что никакого урона пули этому уроду не нанесли. И запаниковал, чуть не бросившись врассыпную. Мутант дико зарычал, повернулся и потопал к обидчикам. Его массивное коричневое тело размером с приличного буйвола, только на коротких толстых ногах и с безобразной мордой, двинуло, ломая кусты и мелкие деревца. В него начали стрелять. Двое, четверо, затем почти десяток людей. Он только вздрагивал, свирепо рыкал и пер локомотивом дальше. Метрах в семи от стрелков зверь резко топнул гигантской лапой, и ближние четверо азиатов разлетелись в стороны. Кто-то заорал, где-то тонко завизжал кореец, Палас с Копчиком, даже не стреляя, побежали прочь. Пончик, в прошлом вышибала в киевском ресторане, зычно матерился, пытаясь совладать с заклинившим пулеметом. Кастет тоже, выпустив остаток диска из "Шпагина", искал в траве отброшенный ударной волной зверя запасной магазин. Пара таджиков заверещала, пятясь назад и схватив ружья за стволы, словно палки.
Вдруг один китаец, видимо возомнив себя мастером кун-фу, стрелой побежал к чудовищу с палкой наперевес. И, о чудо, ему удалось достичь цели на глазах изумленных и напуганных товарищей! Он с разбегу вонзил острый конец шеста в ухо твари, углубив его чуть ли не на полметра. Псевдогигант взревел движком "Белоруса", дернулся и двинул двуногого врага задней частью туловища. Хрустнули кости нападавшего, тело его мешком отлетело метров на пять и затихло в нелепой позе, говорящей о неминуемой кончине.
Мутант снова зарычал и шмякнул лапой о землю. В воздух взвились листья, трава, куски почвы, пыль. Тела мертвых, раненых и живых отбросило на десяток метров, ломая им кости, разрывая кожу и внутренности.
Пулемет расшиб в кровь лицо Пончику, повергнув в падение хозяина, Кастет катался по траве, зажимая живот, один казах вынимал из глаза обломок ветки.
Какой-то китаец скомандовал скучковаться, мигом построив группу ближайших к нему соратников в две шеренги. Первая припала на колено, ощетинившись стволами дробовиков, вторая, стоящая, дружно приставила приклады к плечам. Китаец резко крикнул, и залп нижних стрелков чуть не опрокинул мутанта, разорвав ему бок. Пока чудовище приходило в себя и поворачивалось к обидчикам, прогремел гром стволов верхнего ряда. Морду псевдогиганта как автогеном срезало. Месиво плоти, кожного покрова и крови разинуло пасть. Очень немаленькую такую пасть! И застонало.
Китаец, как оказалось позже, на родине у себя дослужился в армии до офицера, затем его выгнали за пьянку. Он четко отдавал команды и молниеносно оценивал ситуацию. Ростом выше земляков-коротышек, с лицом, усеянным морщинами, он махал смуглыми руками, жестами призывая к исполнению своих ЦУ. И взвод азиатов слушался его беспрекословно!
Пока одна шеренга перезаряжала оружие, другая стреляла. Дружно, точно, единовременно. Как на учениях на стрельбище.
Залп. Снова. Еще. Еще.
Мутант споткнулся, топнул, но эффект был уже не тот. Уже не шквал, а так - сильный ветер, крысам, может, помеха.
Пончик утер кровь, размазав ее по лицу, справился с затвором РПД-42 и застрочил в здоровый невредимый бок твари. Ствол пулемета-раритета выпустил длинную, в 47 пуль, очередь.
Когда эхо пальбы, криков и рева рассеялось вместе с дымом и пылью садовых почв, псевдогигант лежал на брюхе, утробно гудел, агонизировал и пускал кровавые пузыри. Тело его представляло собой тушу со скотобойни - все в крови, мясо выворочено, не видно целого места.
Азиаты радостно заголосили, обнимаясь и прыгая. Они восторженно хвалили своего земляка, сплотившего их в организованный отпор, а также Пончика, пытающегося насадить запасной диск на пулемет. Он сидел в позе лотоса, отрешенно принимая похвалы и благодарности. Лицо красное и потное, ссадина на лбу, зуб выбит. Дрожащие пальцы непослушно справлялись с железом оружия, а разбитые губы шептали одно:
- Завалили! Завалили!
Бывшего офицера звали так сложно, что вернувшиеся сталкеры-отмычки дали ему прозвище КНР.
- Мао КНР, так теперь отзывайся, понял? - хлопал китайца по плечу Палас.
- Пониль, пониль, - отвечал тот и широко улыбался, обнажая ровные белые зубы.
Вечерело.