Золото Приамурья Афанасьев Павел
Благодаря протекции последней, пишет Зазубрин, в зимнюю разведку следующего года был послан с Винокуровым и Мордин. Якобы «…по инициативе Мордина Винокуров хорошие результаты разведки скрыл, представив разведочный журнал с плохими данными, благодаря чему Репина и Толмачёв от участия в деле отказались из-за «не благоприятности» россыпи и свои 66 паев и заявки переписали на Мордина, который на средства Репиной и Подосёнова принял отводы Жедринского и Казанского приисков и послал на прииски 20 корейцев, а те за один зимний месяц по выморозке разведочных ям намыли на Жедринском прииске 1 пуд 17 фунтов золота» [68].
Факты, приводимые Зазубриным, впрочем, не так уж однозначны. Во-первых, Подосёнов, изначально владелец наибольшего количества паёв, из компании не вышел. И в случае обмана двух других пайщиков главную роль должен был бы сыграть именно он, так как Виноградов находился в его непосредственном подчинении. Во-вторых, если отводы, как указывает Зазубрин, Мордин принял на своё имя, но на средства Репиной, по сути дела закредитовавшись у нее, говорить об обмане сложно. Видимо, компаньоны все же доверяли Павлу Мордину, коль скоро участвовали вместе сним в товариществах, зарегестрированных позднее обозначенного Зазубриным 1890 года.
Так или иначе, золотопромышленное товарищество на базе открытых в верховьях Селемджи золотых россыпях было создано. И, как отмечает Зазубрин, руководящую роль в новом товариществе занял Мордин, обладатель 2/3 паёв и «человек широкой личной инициативы и предприимчивости».
В первое пятилетие компаньонами золотничным способом разрабатывались только прииски Жедринский и Казанский, зимой – ямами, а летом – открытым разрезом. Годовая добыча золота на них, при 200–300 рабочих, не превышала в этот период десяти пудов.
В 1897 году на прииски был приглашён популярный в то время строитель-самородок Александр Васильевич Алексеев, изобретатель так называемой «алексеевской» бутары. Алексеев построил дамбу, защищающую устье Жедринского ключа от подпора Харгинской воды, установил кулибинку и бочечную машину. Оба промывочных прибора в первый же год дали 12 пудов золота. На следующий год с помощью этих устройств было извлечено уже 27 пудов.
Но в 1898 году, когда компаньоны быстрыми шагами шли к обогащению, Подосёнов утонул. Легенда связала эту смерть опять-таки с Мординым. Широко распространились слухи о том, что Мордин утопил своего компаньона, ударив его веслом по голове, когда тот, будучи выброшенным из лодки во время прохождения порога, пытался выплыть.
О причастности Мордина к смерти Подосёнова говорится в широко известном в своё время бульварном романе «Амурские волки». (В романе фамилия прототипа Мордина легко угадывается в фамилии персонажа Харин.)
Современники усмотрели в гибели Подосёнова выгоду для его компаньона: став единоличным хозяином приисков, уже в 1899 году Мордин получил рекордное количество золота. На Жедринском прииске одной кулибинкой и двумя однобочечными машинами было намыто 70 пудов, а на Казанском золотничными работами – 16 пудов золота. И в этом году Мордин, как сообщает Зазубрин, становится миллионером.
Однако описание смерти Подосёнова Зазубриным на этот раз противоречит легенде. Он, как свидетель происшествия, отрицает причастность Павла Мордина к смерти своего компаньона.
«В этом году для осмотра приисков с целью их покупки приезжали французские капиталисты. Они предлагали 200 тысяч, владельцы же просили 250 тысяч. Сделка не состоялась. При выезде с приисков в лодке гостей сопровождали Мордин и Подосёнов. На одном из опасных перекатов Мордин и французы сошли на берег, в лодке остались Подосёнов, в нетрезвом виде правивший рулём, и рабочие-гребцы. Ударом волны по рулевому веслу Подосёнова выбросило из лодки и разбило в камнях»[68].
В романе «Амурские волки» Харин становится жертвой шантажа. О шантаже со стороны служащего Щебыкина, в руках которого оказался договор между Мординым и Подосёновым, упоминает и Зазубрин. По его версии, Щебыкин, соблазнившись посылом в 5 тысяч рублей, договор отдал, однако денег от Мордина не получил.
Впоследствии между Мординым и наследниками Подосёнова возникла судебная тяжба, в результате которой истцы якобы получили несколько десятков тысяч рублей, что для Мордина с его уже миллионным состоянием было неощутимо.
А в 1900 году Мордин основывает акционерное «Амурское золотопромышленное общество» с правлением в С.-Петербурге на следующих основаниях.
«Устав Амурского Золотопромышленного Общества
Цель утверждения общества, права и обязанности его
§ 1.
Для добычи золота, платины и других металлов в Амурской области, а также и в других местностях Империи, учреждается акционерное общество, под названием «Амурское золотопромышленное общество».
Примечание 1-е. Учредитель общества – Благовещенский купец Павел Васильевич Мордин…
§ 2.
Принадлежащие П. В. Мордину в Амурской области прииски, со всем относящимся к ним имуществом, передаются владельцем на законном основании Обществу, с соблюдением всех существующих на сей предмет законоположений…
§ 11.
Всё… количество акций распределяется между учредителем и приглашёнными им к участию в предприятии лицами, по взаимному соглашению…
§ 16.
При последующих выпусках акций, преимущественное право на приобретение оных имеют владельцы акций предыдущих выпусков, соответствующее числу имеющихся у них акций. Если же акции нового выпуска не будут разобраны, то на остальную часть оных открывается… публичная подписка…» [167].
Из приведённых фрагментов мы видим, что всё «Общество» состоит из одного Мордина, который стал единоличным учредителем, поскольку лишь его прииски составляли имущественную основу фирмы. Но зато это теперь была фирма, акции которой Мордин мог бы продавать по той цене, которая его бы устроила. Он понимал, что на пике эти акции будут оцениваться весьма высоко, тогда как лишь он сам мог знать о перспективах россыпной добычи. Именно поэтому, передав «Обществу» золотороссыпные площади, Мордин оставил за собой заявки, а впоследствии и отводы рудников, которые собирался разрабатывать единолично.
Уставной капитал «Общества» составил 3 миллиона рублей. Продав часть акций, Павел Мордин стал председателем правления и директором-распорядителем фирмы, в которой владел 55 процентами от выпущенных 12 тысяч акций.
В год образования «Общества» начал разрабатываться золотничным способом Златоустовский прииск. И в этом же 1900-м году на этом прииске взбунтовались нанятые на работу золотничники-корейцы.
Предлогом для бунта стала кража так называемых «оборотов», содержащих золото, совершённая якобы промывальщиками, хотя основная причина, по-видимому, заключалась в другом: корейцы были недовольны низкой платой за добываемое на прииске золото. Бросив работы, они собрались возле конторы управляющего, располагавшейся на соседнем Жедринском прииске, и, угрожая расправой, стали требовать двойной оплаты своего труда. Испугавшись угроз толпы в несколько сотен человек, управляющий П. Иорданский, после того как корейцы ворвались с палками в дом и стали бить окна и ломать мебель, отдал приказ казакам стрелять; двенадцать человек были убиты наповал, ещё шестеро – ранены [123].
Несмотря на инцидент, золотничные работы на Златоустовском прииске были развёрнуты в широком масштабе и почти без затрат со стороны владельцев. С прииска убрали промывальщиков, которых обвинили в краже оборотов. Артельщикам предоставлялся кредит, который погашался ими с крупными процентами. На промывке песков работали 87 артелей, 900 человек промывали золото на «алексеевских» бутарах. Присматривали за работами 45 нарядчиков. В первый год существования прииска было намыто 26 пудов золота, несмотря на то что промывочный сезон не был закончен.
Всего с 1900 по 1915 гг. на Златоустовском прииске было добыто золотничными работами 117 пудов золота [68].
Но П. В. Мордин не останавливается на достигнутом. Он продолжает поиски золота и оформление отводов на новые и новые площади. На рубеже веков это становится делать всё труднее: слишком большое количество желающих добывать здесь золото при том, что число приисковых районов не увеличивается. Так, оформив заявку на несколько приисков между ручьями Албын и Догалдын, притоками р. Хэргу, впадающей в Селемджу, Мордин оказался втянутым в судебную тяжбу с претендующей на часть площади мелкой золотопромышленницей А. Юдиной [162].
Кроме селемджинских, Мордин владеет приисками в Зейском горном округе и на р. Амгуни. На приисках он строит школы, церкви, проводит электрическое освещение. Для рабочих и служащих, занимающихся огородничеством, выделяет денежное поощрение. На дорогах, ведущих к приискам из Благовещенска, оборудуются постоялые дворы. Известно, что на свои средства П. В. Мордин организовал обследование самого крупного притока Зеи реки Селемджи и доказал её судоходность. И что на его средства была построена Пророко-Ильинская церковь-школа в Бурхановском посёлке. В 1902 году он пожертвовал Благовещенску 3 тысячи рублей на организацию мероприятий по борьбе с эпидемией холеры. В том же 1902 году за большие заслуги перед городом Мордину присвоено звание почётного гражданина Благовещенска.
Для обеспечения золотодобычи П. В. Мордин разворачивает другие виды производства. В 1899–1901 годах он покупает второе по величине частное владение в Амурской области – с. Отрадное с Петровской пустошью, площадью в 757 десятин, с расположенными на его территории стеклоделательным заводом и мельницей, основывает в Благовещенске кирпично-терракотовый и лесопильный заводы.
В 1902 году Мордин с женой, баронессой Марией Александровной, выехал на постоянное жительство в Санкт-Петербург. Однако контактов с Благовещенском Павел Васильевич не теряет. Живя в столице, он постоянно выполняет поручения городского самоуправления. Он ходатайствует об открытии в Благовещенске горно-технического училища с законченным 3-летним практическим циклом, предлагая вложить в его постройку и организацию 100 тысяч рублей. Единственным условием, поставленным Мординым, было название училища его именем. Открытие училища диктовалось насущными нуждами горной промышленности области и дальневосточного края, однако, оно не было открыто по причинам, не зависящим от Мордина.
В Петербурге Мордин продолжал оставаться членом бюро съездов Амурских золотопромышленников. Его успехи как организатора золотопромышленного производства нашли отражение и в избрании председателем Исполнительного совета 1 Всероссийского съезда золото– и платинопромышленников. Но он продолжает расширять и собственное дело. В 1906 г. на его имя открываются золотоносные площади в системе р. Амгунь [83].
На юге России он организовывает крупное каменноугольное предприятие, которое накануне мировой войны продает за 12 миллионов рублей.
В 1906 году П. В. Мордин на совещании «О путях сообщения в Сибири», проходившем в Иркутске, совместно с купцом и золотопромышленником М. Д. Бутиным выдвигает проект строительства Русской тихоокеанской железной дороги вокруг северной оконечности озера Байкал, через Ленский бассейн, с выходом на Тихоокеанское побережье в районе города Николаевска-на-Амуре. Строительство такой дороги обосновывалось государственными интересами – целесообразностью создания опорного узла морских коммуникаций с Камчаткой и Чукоткой, дублирующего Владивосток и в меньшей мере, чем последний, подверженного японскому контролю. Вместе с тем авторы проекта исходили из того, что водные коммуникации на юге Дальнего Востока в то время обеспечивали перевалку необходимых грузов, были достаточно развитыми. Освоение же богатств Севера требовало надёжных путей сообщения.
Идея строительства дороги была связана и с реализацией стремления сибирских и дальневосточных капиталистов улучшить конкурентные позиции в борьбе с капиталистами центральной России. По мысли М. Д. Бутина, рынком сбыта для экспортных товаров этих регионов в будущем должен стать именно тихоокеанский международный рынок.
Для постройки железной дороги Мордин и Бутин просили разрешения на основание концессии с безвозмездным использованием богатств прилегающих к линии железной дороги территорий. Для доказательства серьёзности своих начинаний инициаторами проекта Русской тихоокеанской железной дороги был внесён в государственный банк залог в сумме 40 тысяч рублей, что составляло примерно 0,026 % общей стоимости осуществления проекта.
Однако идея строительства такой железной дороги не нашла поддержки на совещании и была частично реализована только в советское время в проекте Байкало-Амурской железнодорожной магистрали.
В начале 1910-х годов П. В. Мордин, по-видимому, отходит от непосредственного ведения дел «Амурского золотопромышленного общества». В 1912 году председателем его правления становится М. С. Скорняков. Однако доля Мордина в капитале Общества остаётся преобладающей, до 75 процентов, все члены правления – его ставленники, и на общих собраниях акционеров голос Мордина, как обладателя большинства акций, является решающим.
В эти годы П. В. Мордин становится единственным представителем в России голландского завода драг «Верфь Конрад» и начинает внедрять эти технические устройства на своих приисках. В 1914 году на Златоустовском прииске была пущена в работу первая драга, которая за неполный эксплуатационный сезон дала 7 пудов, а в следующем добыла 9 пудов золота.[16] В 1916 и 1917 годах на прииске собраны и начали эксплуатироваться ещё две драги. В результате Мордину удалось создать лучшее по степени механизации и доходности золотодобывающее предприятие на Дальнем Востоке.
В 1919 году Мордин в последний раз приезжает в Благовещенск, надеясь на месте разобраться в ситуации, возникшей с принадлежащими ему приисками и другой собствееностью в условиях междувластия и гражданской войны. Однако ничего сделать уже не может. У него возникает конфликт с бывшим воспитанником, бухгалтером главной конторы общества Смолиным, которого Мордин отстраняет от должности. Смолин в свой черед в судебном порядке опротестовывает права Мордина на ведение дел. На требование Мордина направлять ему добытое золото С. В. Зазубрин, являющийся управляющим Харгинскими приисками Амурского золотопромышленного общества, требует предъявления документальных доказательств полномочий правления или документов о том, что Мордин является акционером. Этих документов у Мордина, приехавшего в Благовещенск из Ташкента, под рукой не оказывается. И только зимой 1919–1920 годов под нажимом уполномоченного Министерства торговли и промышленности колчаковской администрации Крынина было установлено совместное распоряжение ценностями Мординым и Зазубриным.
Однако положенную в банк значительную часть золота, выработанного в сезон 1919 года, Мордин так и не получает. В феврале 1920 года, за 2–3 дня до вступления в Благовещенск частей Красной армии, он при содействии японцев вынужден бежать в Маньчжурию, в Сахалян (теперешний Хэйхэ).
Перед отъездом, вспоминает Зазубрин, «в течение нескольких вечеров весьма настойчиво, порой и со слезами на глазах Мордин убеждал меня взять золото из банка и поделить. Соглашение не состоялось, и золото, за исключением реализованного в количестве 3 пудов 30 фунтов, перешло Советской власти» [68].
О дальнейшей судьбе Павла Мордина неизвестно практически ничего. Лишь в анкете, заполненной его женой Марией Александровной Мординой для Бюро по делам российских эмигрантов в Маньчжу-Ди-Го, написано: «В 1925 году… я получила известие о смерти мужа…» [103].
Павел Васильевич Мордин – личность незаурядная и в известной степени экзотическая. Во вском случае по числу преданий, связанных с его жизнью. След, оставленный им в истории, теперь уже значительно померк, и в приводимом ниже варианте известной легенды, записанном в 1970 году туристами-водниками со слов местных жителей, отсутствует даже само имя Мордина.
«Два старателя, намыв вожделённого металла и выбравшись из тайги… соорудили плот и начали сплав по реке. Всё шло удачно. Но в одном из нижних порогов плот перевернуло. Старатели оказались в воде, крепко удерживая мешки с намытым золотом. Одному из них удалось вскарабкаться на плот со своей добычей, а другой всё ещё оставался в воде. Компаньон, оказавшийся на плоту, якобы оказывая помощь, протянул руку и вначале взял мешок с золотом приятеля. А в следующую минуту он злодейски убил своего товарища, присвоив свою добычу себе. Этим погибшим и был Подосёнов. Но внизу его поджидал вот этот гордый красавец, которым мы сейчас любуемся. Его грохочущая стремнина поглотила алчного добытчика…» [111].
Приложения
Дмитрий Бенардаки, сын Капитан-Лейтенанта Георгия Никифоровича Бенардаки, родился 1799 года в Июле месяце; в службу вступил 1819 года Октября 25 дня в Ахтырский полк юнкером; 1820 г. Апреля 23 дня произведен в корнеты и 1823 года Января 18 дня уволен от службы по домашним обстоятельствам с чином поручика. 1824 года Октября 19 дня вступил в брак с дочерью Нежинского Грека, Егора Кипури, Анною, скончавшеюся 1846 года Октября 22 дня. 1856 года Сентября 19 дня, во изъявление особеннаго Монаршаго благоволения, за оказанное им работами по заграждению Севернаго и Южнаго Кронштадских форватеров, примерное усердие на пользу Государственную, награжден орденом Св. Владимира 4-й степени и в 1861 году – серебряною на Александровской ленте медалью для ношения в петлице, в память освобождения крестьян из крепостной зависимости; а в 1867 году Мая 6 дня, во изъявление особеннаго Монаршаго благоволения, награжден орденом Св. Владимира 3-й степени. Сверх того пожалован Его Величеством Королем Греции: в 1854 году Командорскими знаками Греческого ордена Спасителя, в 1856 году орденом Спасителя 2-й степени и в 1861 году знаками того же ордена большаго креста; а в 1858 году ему и потомству его предоставлено Греческим Правительством право Греческаго Гражданства. Постановлениями Правительствующаго Сената 28 Ноября 1850 года и 6 Сентября 1861 года утвержден в потомственном дворянстве с детьми его, сыновьями: Леонидом, родившимся Июля 21 дня 1829 года, Николаем, родившимся Декабря 12 дня 1838 г., Константином, родившимся Октября 17 дня 1846 года и дочерьми: Екатериною, родившеюся Октября 4 дня 1825 года. Александрою, родившеюся Июля 18 дня 1832 года, Людмилою, родившеюся Декабря 8 дня 1836 года, Верою, родившеюся Сентября 10 дня 1842 года и Елисаветою, родившеюся Октября 21 дня 1843 года. Скончался Мая 28 дня 1870 года в Висбадене.
Генерал Губернатору Восточной Сибири.
Рапорт
31 Августа 1868 г.
№ 25.
Ст. Албазинская.
Доверенный золотопромышленника отставнаго поручика Евграфа Каншина, – Горный Инженер Коллежский Ассесор Александр Шестаков, объявлением от 27 числа сего Авуста в Управлении 1 сотни 1 полк Амурской конной казачьей Бригады заявил, что он в 25 ч. сего Августа осматривая местность, лежащей в вершине р. Джалинды, в участке, заявленнаго в пользу отставнаго Поручика Дмитрия Егорова Бенардаки и зачисленнаго почрезполосности в казну в 10–12 Июня 1867 года, а ныне по воспоследовавшему Высочайшему совещанию, снова отведеннаго в пользу Г. Бенардаки, то потому местность, лежащую выше сделаннаго в 25 Августа н.г. отвода дополнительнаго участка Г. Бенардаки занялся разведкою с 25 по 27-е число Августа н.г. и пробив 4 шурфа открыл золотую розсыпь, которую заявил на имя своего доверителя Поручика Каншина; площадь эта имеет в длину 402 сажени.
Заявка записана 30 Августа с.г. в имеющуюся на сей предмет в Сотенном Управлении шнуровую книгу под № 3-м и копия с нея выдана по доверенности заявителя кяхтинскому мещанину Плюснину.
Верно: И. Д.
Горнаго Исправника, Есаул (подпись)
Милостивый Государь Михаил Михайлович!
Вы известили Главную мою Контору, что по выданным Вами на имя А. Н. Демиса векселям, суммою на 6070 р. 20 к., дисконтированным за моим ручательством у Г. Гинцбурга и мною по миновании срока ыплаченным, Вы можете заплатить 3000 руб. в мае и 3070 р. 20 к. в Декабре сего года.
Соглашаясь на эту отсрочку, я прошу Вас покорнейше выполнить платежи в означенные сроки, так как я приказал моей конторе разсчитывать на них при соображениях по моим делам.
Прошу принять выражения совершеннаго моего уважения и преданности.
Дмитрий Бенардаки.
31 марта 1864 г.
Нерчинск, тысяча восемьсот шестьдесят шестаго года сентября двадцать второго дня, мы, нижеподписавшиеся, нерчинские 1-й гильдии купцы Николай Дмитриев и Михаил Дмитриев Бутины, заключили между собой сей договор на нижеследующих условиях: 1) С обоюднаго согласия мы положили торговать заедино под именем «торговаго дома братьев Бутиных», на правах полнаго товарищества. 2) Торговлю производить на общий наш капитал в сто тысяч рублей, отвечая друг за друга всем своим имуществом, движимым и недвижимым. 3) Распоряжаться и править делами нашего торговаго дома, как то: заведывать конторами, вести сношения с торговыми лицами, лично или чрез доверенных и прикащиков, кредитоваться и кредитовать, покупать и продавать товары, вступать в подряды и поставки и вообще заниматься делами торговле свойственными, а также иметь хождение лично или чрез доверенных по этим делам, мы предоставляем Михаилу Дмитриевичу Бутину, как уполномоченному торговаго дома братьев Бутиных, к которому должны обращаться все имеющие с нами сношение по торговле. 4) В случае смерти кого-либо из нас, для продолжения общей торговли мы назначаем прямых наследников. 5) О составлении настоящаго торговаго дома известить на законном основании купечество и внести в Нерчинскую городскую ратушу выписку из сего акта. 6) Договор этот обязуемся хранить свято и ненарушимо с обеих сторон: Николай Дмитриев Бутин, нерчинский 1-й гильдии купец. Михаил Дмитриев Бутин, нерчинский 1-й гильдии купец. Договор этот в Нерчинске у маклерских дел явлен и в книгу под № 245 записан ноября 3 дня 1866 года. За маклера словесный судья Кибасов.
Телеграмма из Нерчинска, № 89, получена 7/XII 82 г.
От засухи на приисках гибели товара маловодию Амуре потери нашего дома этом году простираются до миллиона рублей, чем поставлены мы в критическое положение и не можем своевременно оправдать платежи. Просим войти наше положение и великодушно оказать снисхождение, сделать разсрочку от сроков платежа половину через год, другую два года, наложением процентов, этим сохранить дело и представится возможность со всеми разсчитаться, так как капитал теперь затрачен в действия заводов и приисков.
Братья Бутины.
1907 года ноября 27 дня Читинский Окружной Суд по Гражданскому Отделению.
Духовное завещание
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.
Я, ниже подписавшийся коммерции советник Михаил Дмитриев Бутин, находясь в добром здоровьи, уме и твердой памяти, на случай смерти моей завещаю: какое окажется движимое и недвижимое имущество, находящееся в Нерчинске, заключающееся в землях домах и также двух винокуренных заводах Борщевском и Ново-Александровском (Иркутской губернии), золотых приисках, каменно-угольных копях и заявках за исключением места в Нерчинске (купленнаго у Суханова), по Большой улице и Соборной площади с каменным домом и домами в саду (где жили брат Николай Дмитриевич и сестра Татьяна Дмитриевна Мауриц), в течении трех лет после моей смерти или ранее продать (если невыгодно будит самим эксплоатировать заводы) и все дела в этот срок ликвидировать. Душеприказчиками для исполнения сего завещания назначаю: моего дорогаго друга – жену Марию Александровну, Афонасия Алексеевича Большакова и Михаила Михайловича Бутина. Если кто из упомянутых лиц помрет ранее меня или откажется, то кандидатами за третье лицо сначала инспектора народных училищ Малевича, а за ним Нерчинскаго городскаго старосту, а после них лицо по назначению Нерчинскаго общества. Вырученный капитал из движимаго и недвижимаго имущества и получения долгов распределяю за погашением моих кредитов следующим образом:
1-е Выдать дорогому другу моему – жене Марии Александровне сто тысячь рубл. (100,000), 2-е Сестре Татьяне Дмитриевне Мауриц двадцать тысячь рубл. (20,000), 3-е Воспитаннице Капитолины Александровны Бутиной – Филицате Степановне (бывшей) Павловой (вышедшей теперь замуж) пять тысячь рубл. (5,000), 4-е Афонасию Алексеевичу Большакову пять тысячь руб. (5,000), 5-е Домне Савватеевне Шиловой три тысячи руб. (3,000), 6-е Михаилу Михайловичу Бутину пять тысячь руб. 5,000. 7-е Иннокентию Степановичу Чистохину три тысячи рубл. (3,000). 8-е Иннокентию Александровичу Богашеву три тысячи рубл. (3, 000), 9-е На надстрой колокольни на Нерчинском Соборе и на новый колокол в пятьсот пудов на ту колокольну десять тысячь рубл. (10, 000), 10-е Причту Собора две тысячи рб. (2, 000) которые превратить в процентные бумаги и % с этой суммы выдовать ежегодно, 11-е, Затем, какой окажется свободный капитал за удовлетворением означенных пунктов, а так же какой останется невыданным лицам в случае их смерти, таковой приобщить к свободному капиталу и превратить в процентные Государственные бумаги, на которые содержать в Нерчинске на половину суммы – исхлопотавши у Правительства учреждение ремесленнаго или реальнаго училища (если таковые небудут открыты ранее). Четвертую часть суммы употребить на устройство и содержание приюта в Нерчинске для бедных девочек а остальную четвертую часть на устройство десяти школ в Нерчинском округе, в пунктах по усмотрению душеприкащиков напр. Торге, Хиле, Илиме, Зульзе, Олове, Бянкине, Урульге и пр. Все эти учреждения открыть тогда, когда образуется из процентов достаточный капитал на содержание учреждений, до того же времени вырученный капитал должен быть превращен в государственные бумаги, и проценты с онаго ежегодно причислятся к основному капиталу, и хранится в Государственном банке. 12-е, Каменный дом в Нерчинске с землею и построенными на оно деревянными домами и садом жертвую городу под учреждение ремесленнаго или реальнаго училища (окоторых упоминается в 11 пункте), в тоже училище жертвую библиотеку и коллекции по минералогии, нумизматике и пр., 13-е, Движимое имущество в Нерчинске в каменном доме, наприм. мебель и посуду продать, а остальное картины и зеркала оставить на стенах как есть для училищя, 14-е, Дом в саду с движимостию оставить пожизненно в распоряжении сестры Татианы Дмитриевны, двор же за садом с каменными постройками может быть продан, 15-е, Иркутский дом с землею, постройками на оном и движимостию остается пожизненно во владении моего дорогого друга – жены Марии Александровны, а после смерти ея – продать и вырученный капитал приобщить на учреждения, поименованные в пункте 11. Если же Мария Александровна пожелает жить в Нерчинске, то за ней остается пожизненно та часть дома т. е. те комнаты которые теперь с залом и верхом занимаем мы. 16-е, Прошу душеприкащиков позаботиться поставить мраморные памятники по пяти сот р., каждый на кладбище в двух оградках, где похоронены брат и сестры. 17-е, Дарасунския дачи поддерживать, куда на лето помещать приютских детей, 18-е, Прошу душепричаков позаботиться о спокойствии дорогих мне – жены Марии Александровны и сестры Татианы Дмитриевны, 19-е, Трем душеприкащикам кроме расходов по ведению дела, пока ликвидируются дела, назначаю каждому по две тысячи рубл. 20-е, Попечение о сохранности капитала и наблюдении за учреждениями поименованными в 11 пун. (если таковые откроются), остаются за душеприкащиками, а по прекращении их действий – покорнейше прошу Нерчинское общество заботы, контроль и хлопоты к процветанию учреждений принять на себя. Коммерции советник Михаил Дмитриев Бутин. Иркутск пятнадцатого сентября 1904 года. Свидетелем был Потомственный почетный гражданин Иван Александров Мыльников. Свидетелем был крестьянин Иркутской губернии Алексей Федоров Быков. Свидетелем был Иркутский мещанин Александр Степанов Середкин.
Г. Военному Губернатору Амурской области
790
17 Ноября 1870 года
ст. Албазинская
Доношу Вашему Превосходительству что Доверенный золотопромышленника Кяхтинскаго 1 гильдии Купца Василья Никитина Сабашникова, Селенгинский 2-й гильдии Купец Семен Андреев Тимофеев объявленным от 16 Июля сего года в Управлении 1 сотни 1 полка Амурской конной казачьей бригады, что он прибыв 10 Февраля с.г. на речку Монголи впадающую с левой стороны в Большой Ольдой а сия последняя вливается в реку Амур. По осмотре местности напротяжении пяти вер. нашел ее свободною и никем незаявленною.
Занялся разведкою с 10 Февраля по 1-е Мая 1870 года и одинадцатью разведочными шурфами открыл в пользу своего доверителя Г. Сабашникова золотосодержащую россыпь и, находя ее благонадежною к разработке, в ограждение прав своего доверителя на это открытие, оградил эту местность двумя столбами из срубленнаго стоялаго Лиственичнаго дерева Починным и Окончательным: первый находится на просеке окончательнаго пункта Вознаграждающаго прииска принадлежащаго Нерчинскому 1-й гильдии купцу Михаилу Дмитриеву Бутину отведеннаго в лето <…> 1869 года 21-го июля от окончательнаго пункта столба Вознаграждающаго прииска потечению с правой стороны в 2 1/2 с. на правом берегу русла рч. Монголи, от него в 3 саж. напротив устья рч. Амнунали от правой горы в 115 саж. русло <…> р. Монголи шириною 13 саж., а второй чрез пять верст в вверх по течению на левом берегу речки Монголи, от русла в 10 саж. от левой горы в 43 саж. от правой горы в 48 саж. русло <…> шириною 15 четвертей, на которых по стесанному написано карандашом, напервом починный а на последнем окончательный пункт прииска открытаго в пользу Кяхтинскаго 1-и гильдии Купца Василья Никитина Сабашникова 1870 г. 11/Х и кроме того вырезано на столбах В. Н. С и время занятия т. е. год, мц и число; при обоих столбах вырыты надлежащия ямы. Промытыя пески не определяют сложнаго содержания золота, но показывают присутствие его.
Явка эта записана в имеющюся на сей предмет в Сотенном Управлении шнуровую книгу под № 15 и две засвидетельствовнныя с нея Копии выданы Селенгинскому 2-й гильдии купцу Семену Тимофееву.
Милостивая государыня
Лидия Алексеевна
Имея дозволительное свидетельство на занятие золотопромышленностью, покорнейше прошу Вас принять на себя труд приобретать на моё имя в арендное содержание золотосодержащие прииски или в них участие, и заключать от моего имяни на этот предмет всякие договоры и контракты какие сочтёте для меня выгодными, равно и подавать эти договоры и контракты к свидетельству узаконенным порядком. Что же Вы по сему законно учините в том я Вам верю и спорить и прекословить не буду. С.Петербург. 28 августа 1873.
Душевно преданный Вам
Полковник Альфонс Леонович
Милостивая государыня
Лидия Алексеевна
Сим предоставляю Вам вместо меня заведовать и управлять всеми моими собственными делами и имуществом, а равно исполнять вместо меня всё, что от меня потребуется как компаниона Распорядителя Зейской, Верхнезейской, Моготской, Джолонской, Иликанской, «Даурия» и Соединённой золотопромышленных компаний. Поэтому уполномочиваю Вас подписывать и заключать вместо меня всякого рода акты для приобретения или отчуждения имущества, всякия контракты, обязательства, сметы и другия деловыя бумаги без исключения, какия потребуются по Вашему усмотрению для всех выше упомянутых моих собственных или компанейских дел, или по делу учредительства Соединённой акционерной золотопромышленной компании, равно подавать прошения, обяснения, апелляции, жалобы и прочия всякаго наименования бумаги от моего имени во все присутственныя места и начальствующим лицам, не исключая и прошений об изменении Устава Соединённой акционерной золотопромышленной компании или об освобождении меня из числа ея учредителей, и вообще заменять меня как устно, так и письменно во всех делах моих собственных, или где я участвую как выше сказано с правом подачи за меня голоса в компанейских или акционерном Собраниях, и при этом имеете Вы право выдавать доверенности от меня по всем вышеозначенным делам другим лицам по Вашему усмотрению. Также точно доверяю Вам получать из Московскаго Почтамта и его отделений, из таможен и иных мест откуда бы то нибыло всякия посылки, письма и пакеты, денежные, заказные и ценные, равно как и ассигновки за золото, выданныя на моё имя, лично и как Компаниона Распорядителя вышеозначенных компаний, при чём на таковых ассигновках имеете Вы право делать бланковыя или передаточныя надписи от моего имени лично и как Компаниона Распорядителя вышеозначенных компаний. Так же доверяю Вам получать: из Московской Конторы Государственнаго Банка, из Московскаго Купеческаго Общества Взаимнаго кредита и прочих банков или кредитных учреждений процентныя мои бумаги и акции разных наименований равно как и купоны по ним и вносить туда вновь различныя процентныя бумаги на хранение на моё имя, а также получать акции мне следующия при устройстве Соединённой акционерной золотопромышленной компании. Вообще предоставляю Вам поступать для пользы или защиты моих интересов, как и где признаете нужным по Вашему усмотрению, и всякие иска начинайте, продолжайте или прекращайте от моего имени, и заключайте и подписывайте вместо меня всякия мировыя сделки и записи, и вообще действовать как бы я сам мог действовать, для чего и выда тся Вам сия полная и неограниченная доверенность, которую имеете Вы право в частии <…> передоверять другим лицам. Что же Вы или доверенные Ваши по сему законно учините, в том Вам и доверенным Вашим верю, спорить и прекословить не буду.
Доверенность эта принадлежит Жены моей Лидии Алексеевны Шанявской. Генерал-Маиор Альфонс Леонович Шанявский.
Императорское Российское Консульство сим удостоверяет подлинность предстоящей подписи Генерал Маиора Альфонса Деоновича Шанявскаго.
Г. Ницца 15/27 апреля 1899 г.
Генеральный консул (подпись).
Выписка из копирной книги писем бывшаго Главноуправляющаго графа Сонгайлло в Главное Управление В. А. К. в С.-ПБ-ге.
Конфиденциально.
14 ноября 1910 г. № 280.
Поисково-разведочным работам в Удском крае, организованным текущей зимой, предшествовали геологическия поиски и ориентировочныя работы, произведенныя в зиму 1909/10 опер. года. Описание результатов этих предварительных поисков и составляет предмет моего настоящаго доклада.
Состав экспедиции. Экспедиция состояла из инженера-геолога, служащаго практика, одного нарядчика, 2-х русских рабочих, 4-х орочен, 1-го якута, всего 10 человек, снабженных соответственным количеством оленей, нарт и прочаго.
История экспедиции. Последнее жилое место, служащее исходным местом экспедиции, был Воздвиженский прииск г. Коротина, находящийся на рч Улягире, приток уж Зеи в ея верхнем течении; означенный прииск лежит на разстоянии 370 верст на северо-восток от г. Зея-Пристань. С Воздвиженскаго прииска экспедиция выехала в восточном направлении, пересекла р. Зею, затем рк. Арги в 3-х верстах ниже ея истоков и 25-го января 1910 года перевалила хребет /водораздел/ отделяющий бассейн реки Зеи от т. н. Удскаго Края, т. е. от бассейна реки Уды, впадающей в Охотское море. Здесь перевал оказался очень мягким и покрытый лесом.
Первой более значительной рекой Удскаго края, встреченной экспедицией была река Удыскан, правый приток р Удыхан, в свою очередь впадающей слева в р. Уду. По левому ключу р. Удыскана, называемаго Иннагли, были встречены следы стараго зимовья; со слов орочен здесь лет 15 назад производили поиски Межев /от В. А. З.К./ и Николаевский /от Зейской Соед. К/, но шурфы за притоком воды не добили; действительно в кустах были разысканы следы старых шурфов. Ключ Иннагли находится примерно в 20 вестах от водораздельнаго хребта.
Перевалив через крутой перевал экспедиция попала в бассейн р. Курумкан праваго притока того же Удыхына. На Курумкане пришлось дать более продолжительный отдых оленям, а так-как породы были благоприятныя, то попутно, с геологическим изучением местности, была заложена линия в 9 шурфов, по ключу без названия, впадающему справа а Курумкан примерно в 12 верстах от впадения Курумкана в Удыхын. К 12-му февраля 1910 года большинство шурфов были закончены, но нигде не было встречено даже знаков золота. Несмотря на эту первую неудачу был заложен новый шурф у устья того же ключа и одна линия шурфов по самому Курумкану. Здесь экспедиция разделилась: служащий практик, 2 русских рабочих и 1 орочен остались для производства разведок, а другая часть экспедиции пошла дальше. Спустившись по Курумкану экспедиция через р. Удыхан вступила на его левый приток р. Марыля; поднялись по сей последней и перевалив хребет экспедиция попала в р. Утанак, правый приток р. Наму, впадающей в р. Чогар, один из главных левых притоков р. Уды.
С Утанака, затем с Наму экспедиция вошла в Чогар, подвигаясь по сему последнему вверх, недалеко от истоков Чогара были встречены посторонние орочены, которые в разговоре упомянули, что на одном притоке в р. Май находятся остатки дома, некогда построеннаго инженером Аносовым. Горный хребет между Чогаром и р. Май считали для европейца непроходимым и советовали возвратиться на р. Купури, левый приток Верхней Зеи и по ней подняться к верховьям р. Май. Не смотря на это экспедиция вывершила ключ «Шаман-Биракан» (Шаманский Ключ), впадающий слева в р. Чогар и через «Чортов перевал» (Авахэ-Алякит) попала в одно из разветвлений реки Чайдак, праваго притока р. Май. Действительно здесь среди густых зарослей было найдено место дома инженера Аносова; произведенными раскопками открыта была комната с грубо сделанной мебелью, кухня с нарами для рабочих и баня. При дальнейших поисках были найдены несколько линий старых шурфов. Некоторые из шурфов были несколько очищены, с их стен на глубине 10–12 четвертей аршина взяты пробы, которыя во многих местах дали знаки золота; одновременно по близости самой поверхности речной косы были обнаружены хорошие знаки золота.
Дальше отсюда дорога лежала для экспедиции вниз по рч. Май до устья ея леваго притока р. Нимни, поднимаясь по сей последней и ея притокам, экспедиция достигла места, ограниченнаго с севера Становым хребтом, а с востока хребтом, составляющим водораздел между Май и рекой – Яна. Направляться далее в бассейн р. Яна не было смысла, ибо весь бассейн реки Яна находится во владении английской концессии лорда Дугласа.
Возвращаясь обратно, по возможности, новыми дорогами, экспедиция прибыла снова на р. Курумкан, где за это время часть экспедиции отряда, оставленная для разведок, успела закончить три линии шурфов; во многих из них было встречено весовое золото, отдельные зерна котораго весили до 2-х доль, но настоящаго золотоноснаго пласта встречено не было. С Курумкана экспедиция, через Арги, Улягир и Бомнак благополучно возвратилась 2-го мая на Владимировский прииск Зейскаго района.
Командировании предварительной экспедиции в зиму 1909/ 10 оп. года – имело целью выяснить благонадежность той, или другой местности, дабы дальнейшия затраты на более детальныя поиски, не велись на слепо, а были обоснованы некоторыми геологическими и практическими данными. Результаты, полученные экспедицией, позволили нам наметить три местности, заслуживающих внимания в смысле золотоносности и названных нами: Восточный Район, Центральный Район и Западный Район Удскаго Края. Восточный Район расположен в крайне-восточной части н/поисков; с востока он ограничен притоками реки Яна, а западная граница находится в кристалическо-сланцевых горах средняго течения рк. Май. Географически район занимает центральный пояс горнаго хребта т. н. Немериканскаго Хребта. Хребет этот сильно разветвлен и своими отрогами соприкасается с одной стороны на север с Джугджурским хребтом, а с Юга с Тутканским хребтом. Орография местности еще недостаточно освещена предварительными поисками, но зато типично-геологическое строение почвы удалось выяснить сравнительно достаточно; здесь сильно развиты граниты, гранито-гнейсы в гнейсо-анфиболовых породах. Контакт этих двух пород служит во многих местах причиной выступления микропертитоваго и искнатитоваго гранита, эти же породы, как мы знаем из поисков профессора Богдановича, служат источником золота по всему Охотскому побережью. В месте соприкосновения /контакта/ этих пород происходят сильные гидрохимические процессы, результатом которых служат второстепенные минералы, как например эпидот, гранат. На это место будет обращено особенное внимание, ибо практика показывает, что по большей части эти минераллы служат верным указателем местонахождения т. н. «промышленнаго золота». Здесь следует заметить, что граничащий бассейн р. Яна тоже золотоносен, что доподлинно известно, хотя лорд Дуглас и не имеет еще положительных результатов, но трудно их и иметь, если они до сего времени на концессии общей длины около 500 верст пробили около 300 шурфов, во многих из которых золото встречено; вся концессия лорда Дугласа скорее основана на биржевой игре, чем на серьезных технических началах.
В случае благоприятных результатов поисков и разведок в этом районе, он мог бы иметь сравнительно удобное сообщение – с устья рк. Уды /р. Чумикан/ или с Северо-Восточной гаванью, расположенной от устья Уды в 00–150 верстах. Далее от р. Чумикана возможно сообщение на речных пароходах по Уде до устья рк. Май, где некогда находился Удский Острог, откуда бичевником в лодках припасы можно будет довести до устья рк. Чубирикан /название Якутское/, или даже до устья рк. Нимни /название тунгусское/. Не исключена возможность что и р. Май, на известном разстоянии, будет доступна для мелкосидящих речных пароходов. Возможно, что указанные для Восточнаго района пути сообщения дадут возможность разрабатывать розсыпи с меньшим содержанием золота, чем мы ныне имеем возможность работать, теперь например на Тимтоме.
Для дальнейшаго изследования нами этого района встречено неожиданное затруднение в лице Приамурскаго Генерал-Губернатора Унтербергера. Часть этого района находится в 100 верстной береговой полосе, где заниматься частной золотопромышленностью дозволяется с осбаго разрешения Генерал-Губернатора. Мною было подано соответствующее ходатайство; на днях получено через местнаго горнаго исправника известие Канцелярии Генерал-Губернатора, что мое ходатайство о разрешенении Верхне-Амурской Золотопромышленной Компании заниматься золотым промыслом в 100 верстной береговой полосе, Генерал-Губернатором отказано. Очень странная резолюция, ибо я хорошо знаю, что напр. г. Фризер и много лиц во Владивостоке имеют подобное разрешение. Судя по времени извещения могу предполагать, что ходатайство отклонено не лично самим г. Унтербергером, а его заместителем, ибо в то время кажется он сам отсутствовал, находясь на Камчатке. Предполагая недоразумение, думаю уладить, послав соответсвующую телеграмму непосредственно ген. Унтербергеру.
Центральный Район обхватывает бассейн р. Чайдак, праваго притока верхней части р. Май. В этой местности, как указывалось выше, были производимы инженером Аносовым разведки в 1857–58 годах. Геологическое строение этого района совершенно похоже на строение, упомянутаго выше Восточнаго Района. Оба эти района находятся друг от друга в разстоянии примерно 100 верст, но возможно, что оба эти района в геологическом отношении составляют одно целое, что может быть выяснено только дальнейшими разведками.
В существующей литературе нет никаких указаний, почему инженер Аносов разведывал эту реку, а не иную; сравнительная солидность его построек указывает на довольно продолжительное его пребывание в этой местности и что на нее им было обращено довольно серьезное внимание, считая систему рк. Чайдак золотоносной, в чем убедилась и экспедиция, ибо беря пробы на речных отмелях и косах, почти везде были находимы знаки золота.
Можно предполагать, что Аносов найдя золото, всетаки не считал в то время его достаточно богатым, ибо тогда ни Зея-Пристань ни Дамбуки не существовали, ближайшим жилым местном был Удский Острог, состоящий из 3–5 домов, река Зея в то время считалась тоже совсем не судоходной. Работы инж. Аносова концентрированы только в нижнем течении реки Чайдак и его двух притоков Амнускан и Микичик, остальные многочисленные притоки г. Аносовым не были тронуты и в которых наша экспедиция знаки золота также находила.
Способ сообщения с Центральным Районом еще недостаточно выяснен. Возможно, что его можно бы соединить с Восточным Районом, находящимся в разстоянии 100 верст. Было бы лучше, если бы оказалось, что река Чогар /левый приток Уды/ был бы доступен для мелкосидящих пароходов, хотя бы на разстоянии от устья 20–30 верст, тогда бы следующия 30–40 верст по Чогару можно бы вести в лодках бичевником, но и тогда бы еще остаток пути шел через перевал, отделяющий верхний Чогар от бассейна реки Чайдак. Сам перевал не широкий, но в середине находится скалистая гряда в 200–300 сажен вышиной, доступная только пешеходу, ввиду сказаннаго второй варьянт сообщения через Чогар был бы возможен только в том случае, если будет найден более удобный пологий перевал.
В данное время самым удобным сообщением с Центральным Районом следует считать сообщение со стороны Амурской области, середина Цетральнаго района от последней пристани на р. Зее «Бомнакский Склад», находится примерно в 180 верстах; дорога по большей части будет ити вдоль русла р. Зеи и ея притока Купури, водораздельный же хребет Джугджур полог и легко проходим.
Западный Район расположен в средней части бассейна р. Удыхин; геологическое его строение указывает на большое развитие кристаллических сланцев, сильно измятых, кремнистых сланцев и гнейсо-сланцев. Роговая обманка попадается очень часто, как равно и гранит. Во многих местах проходят жилы зелено-каменных пород /Диорит, Диабаз/, также во многих местах роговая обманка переходит в Гастальдит. Все это указывает о сильных динамических изменениях, которым были подвергнуты породы этого района.
Весовое золото было найдено, как указано ранее, при шурфовании речки Курумкан; хотя самаго золотоноснаго пласта не было найдено, но сам факт нахождения весового золота в совершенно новом крае, шурфуя двумя рабочими только в течении 2-х месяцев, надо считать очень хорошим результатом, поэтому продолжать здесь поиски следует, особенно обращая внимание на реки и ключи, проходящие через более динамически измененных пород, занимающих видное место в строении складчатых гор удыхынскаго бассейна.
Пути сообщения Западнаго Района много неблагоприятнее, чем способ сообщения с Восточным или Центральным районами. Хотя Западный Район лежит от Бомнакскаго склада на Зее всего в 150–175 верстах, но дорога отсюда, вследствие многочисленных перевалов, а летом болот – /по местному «мари»/ очень тяжела. Западный Район находится от Центральнаго всего в разстоянии 80 верст, но как указано в начале доклада, единственно известный ныне путь лежит через «Чортов перевал», который чрезвычайно затруднительный для простого передвижения, поэтому о грузовом здесь нечего думать. Но положение Западнаго Района не далеко от Уды указывает на возможность более рациональнаго доставления грузов не со стороны ближайшей Амурской области, а со стороны Охотскаго моря, разумеется при условии, если бы р. Уда оказалась судоходной хотя бы для мелкосидящих судов, от ея устья до впадения в нее р. Удыхын, в чем возможность исключена.
На основании всех этих данных, полученных прошлой зимой, в нынешнюю зиму организована и выслана снова партия, но в более обширном масштабе, которая раздробившись займется более подробными разведками по возможности во всех трех районах. Хотя и есть шансы на нахождение промышленнаго золота, но не следует увлекаться и строить большие планы, во избежание неприятнаго разочарования; было бы большим счастьем, если бы мы уже во втором году напали на богатые залежи, тем более, что в первом году поиски производились на громадном пространстве, с незначительным по количеству составом экспедиции и имевших целью произвести только поверхностное изучение новаго края.
Как всегда полученные результаты остались не для всех и не всем в тайне, поэтому местные мелкие золотопромышленники сплотились, собрали 8000 рублей и в нынешнем году снарядили свою небольшую партию, которой поручили идти за нашей партией, следить и везде столбить вокруг нас.
1900 г. 9/XII
Возражение.
В №№ 96 и 101 «Амурскаго Края» помещены две заметки, касающиеся одного и того же предмета: бунта рабочих корейцев на приисках г. Мордина. Так как первая из этих заметок касается личных свойств владельца приисков, то она не требует с моей стороны никакого возражения, ибо, по моему крайнему разумению, оценка личных свойств того или другого частнаго лица не только не составляет задачи прессы, но даже, смею думать, выходит из пределов ея компетенции. Но следом за нею в № 101 появилась корреспонденция «С Селемджинских приисков», прямо обвиняющая Управление приисками г. Мордина в явных злоупотреблениях и эксплоатации рабочих и я считаю своим долгом, за отсутствием самого г. Мордина, опровергнуть всё то, что есть неправильнаго, или искажённаго в этой корреспонденции.
Первое. Самый факт бунта рабочих передан неверно. Вот точное содержание акта, составленнаго на приисках за отсутствием Горнаго Исправника, заведующим полицейскою частию: «Акт 1900 года, Августа 13 дня, прииск Жедринский. Я, Заведывающий полицейскою частию на прииске золотопромышленника П. В. Мордина ветеринарный фельдшер Иван Петров Брюхов, при нижеподписавшихся понятых постановил записать в настоящий акт нижеследующее: 13 Августа на Златоустовском прииске золотопромышленника П. В. Мордина, работавшегося старательскими работами китайцев и корейцев командою около пятисот человек, 13 Августа в 7 часов утра из которых два человека корейцев пришли ко мне и зовут меня на Златоустовский прииск и заявляют, что у них украли обороты из ларя и сломали замок, которым был затворен ларь, по прибытии моем на место похищения оборотов где и собралась вся команда старателей китайцев и корейцев где и приступил к разследованию дела оказалось следующее: замок, которым был затворен ларь, сломанный, дужка из скважины замка вытянута, по всем признакам по видимо захвачено концом кайлы ларь открытый в котором находилось 32 эндов с оборотами из которых 22 штуки валялись порожными около ларя, а пески из которых некоторые высыпаны на важгерта которых находилось тут два и некоторые пески в конце важгертов так называемое в хвосте первым долгом я начал разузнавать но корейцы вся команда заявили что это украли промывальщики и караульный казак, тогда я корейцам сказал, что за что я на них составлю протокол и приставлю Мировому Судье на разбирательство, за что будут привлечены законной ответственности и тотчас-же вываленные на важгерта и около важгертов обороты были промыты на лотках и важгертах от промывки которых получено золота 22 золотника 24 доли тогда я обявил артельщикам корейцам и велел передать всей их команде рабочих чтоб они шли на работу а сами же артельщики и еще по одному человеку шли на стан где все это дело вырешится виновных я возьму под арест и напишу протокол где изложу все обстоятельства дела который прочитаю всем из вас несколько человек подпишется, но артельщики мне заявили, что рабочие не пойдут на работу до тех пор пока нам не подпишут еще такое же количество золота сколько нашей командой за все лето намыто на Харге золото т. е. на Златоустовском прииске так что промывальщики у нас воровали все лето половину того золота сколько мы сдавали в Контору и за все это золото чтоб нам поднести по два рубля с полтиною за золотник т. к. они по условию сдавали золото по 1 р. 25 коп. за золотник например если мы на Харге намыли золота за лето 20 пудов то пущай поднесут ещё за 20 пудов, а если этого не будет, не сделают, то наша вот все пятьсот человек говорят, что убьем всех это промывальщика казака и вся служащи, но я видя себя в опасности и передал артельщикам, чтоб вся команда не ходила на главный стан т. е. на Жедринский прииск, а чтобы шли только одни артельщики а если вам одним рабочие не доверяют, то пусть еще придут по два человека с артели рабочих и больше ничего с ними не стал разговаривать, поехал на главный стан, который находился от Златоустовскаго прииска на разстоянии одной версты куда за мною корейцы привалили всей толпой и подошли к конторе и некоторые из артельщиков зашли в контору и начали просить у конторщика все вышеизложенное т. е. просят подписать золота и в то время был в конторе по своим делам китайский переводчик старателей китайцев работавших на Казанском прииске того же золотопромышленника китаец Сун-гуан-цзинь при выходе из конторы таковаго корейцы схватили и начали бить палками, но тут казаки вверенной мне команды бросились освобождать китайца Сун-гуан-цзина, то корейцы бросились за казаком Михайловым за которым и гнались до номеров русских рабочих на разстоянии 40 саженей в это время воспользовались случаем некоторые из китайцев Сун-гуан-цзина утащили в больницу кое-как увещаниями и при помощи некоторых из артельщиков усмирив разъяренную толпу корейцев и упросив их подождать Управляющаго для разбирательства и решения дела, конторщик говорит, что я один без Управляющаго не могу, а Управляющий уехал на Майский прииск куда сейчас послан нарочный кое-как уговорив корейцев идти на свой прииск и придти артельщикам когда приедет Управляющий; по уходе корейцев я пошел в больницу спросить Сун-гуан-цзина за что начали бить его корейцы который сказал, что я сам не знаю должно быть вот за что: я по ихнему понимаю что они говорят, когда они зашли в контору и начали говорить с конторщиком некоторые говорят с ним, а другие говорят что с ним говорить надо брать его, выдернуть сюда отрубить ему голову и только! В это время я его взял да рукой отстранил от двери по выходе из конторы они меня и схватили начли бить и ругать что тебе какое дело зачем суешься. У которого голова была пробитая в четырех местах, но недождавшись Управляющаго не прошло и часа времени корейцы подвалили вторично всей толпой к конторе и разместились по отвалу, но по приезде Управляющаго который не доезжая своего помещения и конторы слез с лошади передав таковую, вступил с ними в разговоры, котораго корейцы окружили со всех сторон, тогда Управляющий сказал артельщикам, что я со всеми говорить не могу а отойдите одни артельщики и по человеку или по два с артели рабочих и обясните в чем дело но корейцы не смотря на все увещания и не слушая меня и Управляющаго говоря, что мы русска закона не знаем нам суд не нужно а нам подпиши 20 пудов золота и расчитай по 2 р. 5 коп. золотник и отдай деньги, наша суд ничего не нужно наши вот пятьсот человек вот все если это не сделашь, то убивать будем, но Управляющий видел себя в опасности забежал себе на крыльцо дома но разяренная же толпа корейцев бросилась за ним туда-же с каменьями и палками разбив в доме Управляющаго и в Конторе все окна и мебель, но я для защиты опасение лиц и имущества согласно параграфа 15-го инструкции данной Его Высокопревосходительством Господином Военным Губернатором Амурской области данной 30 марта 1899 года урядникам и прочим чинам приисковых казачьих отрядов я приказал казакам вверенной мне команды употребить в дело огнестрельное оружие, но предварительно дав залп вверх но корейцы несмотря на это продолжали волнение сильнее, тогда я приказал стрелять прямо по корейцам и при помощи подоспевших русских рабочих корейцы были отражены и я тотчас же дал знать Заведывающему полицейскою частию Воскресенскаго прииска К Ельцова и Левашева и просил послать часть отряда для водворения порядка а своим казакам и рабочим приказал собрать раненных и убитых при чем оказалось из русских поувеченными Управляющий Алексеев и двое рабочих Александр Сысоев и Викул Федотов которым подана медицинская помощь из корейцев 6 человек; 12 убиты на повал; а умерших похоронить во временную могилу, тогда я спросил дежурнаго казака Павла Чемяткина который караулил ночь почему он не слыхал и не видал когда т кто ломал замок и воровал обороты который сказал что мне было приказано Заведывающим прииска Константином Сергеевичем Адреевым чтоб охранять более стан то я в эту ночь к оборотам и приходил только два раза но обороты от стана были на разстоянии более 100 саж. но смотря по обстоятельству дела и по всем данным замок сломанный самими корейцами, а также и похищенные обороты с целью вымогательства придраться и завести бунт».
Из содержания этого оффициальнаго документа видно, что сообщение корреспондента «Амурскаго Края» несколько улоняются от истины.
Второе. Не лишено достоверности то сообщение, что только часть золотничных рабочих была нанята в городе. Но только корреспондент для чего-то уменьшает цифру нанятых вдвое: не 8 артелей нанято было в городе, а 15, состоявших из 17 человек каждая, т. е. всего 225 человек. Все эти рабочие были китайцы и наняты были на Казанский прииск, с платою по 1 р. 70 к. за золотник.
Все же корейцы числом 380 человек наняты были в тайге, куда они явились сами. Этот способ поступления на прииисковыя работы корейцы и китайцы практикуют уже не впервые. Они достигают им того, что бродя о тайге и узнавая на местах как условия работ, так и достоинство приисков, они лучше могут определить ту плату, какую выгодно им получать с золотника золота. И само собою разумеется, то там, где золото беднее, или добывание его сопряжено с большею затратою труда, там и плату за золотник они выговаривают большую, и на оборот. Златоустовский прииск г. Мордина есть один из богатейших, с общим содержанием по отработке в 5 дол. 70 доль при весьма незначительном торфе. Ни для корейцев, ни для китайцев эти условия прииска не составляют секрета и весьма понятно, что они предлагают Управлению какия угодно условия, лишь бы им дали возможность работать на этом прииске, – будучи уверены, что богатство золота вознаградит все их труды затраты. Плата за золото на Златоустовском прииске определена была в 1 р. 25 к. и не смотря на такую, по видимому, низкую плату корейцы заработали с Апреля по 13 Августа (день бунта) 79.925 рублей, или по 225 рублей на человека (зачёркнуто: чистой додачи на руки за исключением всех расходов около 100 рублей на человека), а если бы проработали до конца операции, то наверное, получили бы додачи вдвое больше. заработали бы в 1 1/2 раза больше. Следовательно не незначительность заработка, или невыгодность работ были причиною случившагося на приисках г. Мордина происшествия.
Третье. Не отрицаю того, что корейцы прежде чем быть допущенными к работам на Златоустовском прииске, должны были провести дороги между приисками на разстоянии около полуторых верст. Против проведения дорог на приисках, автор корреспонденции повидимому ничего не имеет, но он обвиняет Управление в том, что дорога эта делалась по его мнению безплатно. На это возражаю следующим, что на устройство дороги корейцы затратили 1000 поденщин, или до 1500 рублей. Намыв на Златоустовском прииске 16 пуд. 25 фун. 40 зол. золота, или 64080 золотников, они потеряли на каждом золотнике по 2? коп. Из этого явствует, что если бы Управление предложило корейцам вместо 1 р. 25 к. – 1 р. 22 коп., то нет сомнения, что корейцы одинаково согласились бы на это уменьшение платы и следовательно отдали бы прииску тот же самый свой труд, но в прииложении его не к дороге, а к добыче золота. Сумма же заработка получилась бы та же самая. Таким образом не безплатно корейцы провели дорогу, а за плату, равную той прибавке за золотник золота, которой без этого не получили-бы. Если же на это мне возразят, что размер платы на Златоустовском прииске и без этого ниже платы, существующей на других приисках, я отвечу, что есть прииска, где и 3-х рублевая плата недостаточна вследствие бедности золота, а есть и такие, где рубль за золотник дает хороший заработок.
И всяком случае определение нормы платы за золото на том или другом прииске поддается такому точному вычислению, что каждый приисковый рабочий, а в особенности китаец и кореец, прекрасно высчитает, где сколько выгодно ему получить. И как низкий размер этой платы не свидетельствует об эксплоатации рабочих, на что повидимому намекает автор, так и высокий ея размер не доказывает какого либо вида филантропии. Здесь все дело сводится к простому расчету, точно такому же, как например при плате на железных дорогах за выработку того, или другого грунта платят за один по 2 руб., а за другой по 8 руб. с куба. Впрочем, и сам автор это понимает, так как дальше он говорит, что Товарищество Ельцов и Левашев платят по 2 р. 50 к., Якутское Товарищество – 2 руб. А я к этому добавлю: и у г. Мордина на Казанском прииске платят 1 р. 70 к., а на Златоустовском смежном лишь 1 р. 25 к.
Четвёртое. Очевидно, автор не знаком с договором, заключенным г. Мординым с китайцами, иначе он не сказал бы так много неправды о полугодовом продовольствии, которое якобы китайцы обязаны приносить на прииска и которое берется от них в амбар с целью нажив и пр. Дело стоит так: все китайцы и корейцы, нанимающиеся на золотничныя работы обязаны иметь свое содержание в пути следовании на прииска, а также и провизию на один месяц на приисках, или должны дать обезпечение в размере от 15 до 20 рублей на человека деньгами. Делается это в гарантию того, что прибыв на прииска за счет владельца и прожив там месяц на его содержании, в то время, когда идут ещё подготовительныя работы, а золото ещё не добывается и следовательно заработка ещё нет, китайцы начинают тяготится своим долгом и опасаясь возможности не отработать его, нередко бегут с прииска и не только наносят ущерб владельцу в виде унесённых долгов, но и, самое главное, оставляют прииск без рабочих рук в самоне необходимое время. Примеры этому были нередки и они-то и научили золотопромышленников известнаго обезпечения. В прошлом году такое обезпепечение было взято с подрядчиков китайцев за 225 человек вместо провизии деньгами в размере 900 рублей, или по 3 р. 90 к. с человека. Провизия принадлежащая китайцам если таковую они приносят на прииска, берётся от них в амбар для сохранения не на цену, а количеством и отпускается им так же количеством в размере принятого. Что же касается обвинения в том, что на эту провизию Уравление накладывает какой то процент, то это обвинение составляет ничто иное, как фантазию автора.
Пятое. Все продукты и товары на приисках г. Мордина отпускаются по таксе, утверждённой Присутствием по горнозаводским делам и общей для всех приисков того района, что буквально и оговорено в контракте. Исправники строго наблюдают за этим и не допустят уклонений от требований закона, со стороны золотопромышленников; но кроме того в прошлом году Селемджинские прииска посетил Горный Инженер г. Тове, на котораго г. Горным Начальником возложено было поручение обревизовать некоторые прииска именно с этой стороны. Г. Тове самым внимательным образом просматривал книжки рабочих, сверял их с таксой и нигде уклонения от нея не встретил.
Шестое. Обвинение в том, что какой то промывальщик при сёмках золота обсчитывает корейцев, – наивно. Автору корреспонденции можно дать премию за отыскание где либо такого промывальщика, который бы при удобном случае на съёмке не утаивал золото… Существуют целыя легенды о их ловкости в этом деле и уж конечно не Управление виновно в этом. Промывальщики утаивают золото с одинаковой ловкостью и с хозяйских съёмок.
Седьмое. Наконец, что касается неверных весов, на которых Управление приисков будто бы принимает золото, то так как это составляет уже обвинение в деянии, противном правилам чести, то я не считаю себя вправе ограничиться одним газетным возражением, а ходатайствую в (суде) с сим о розследовании факта обвинения и привлечениии автора заметки к ответственности за клевету.
В заключение скажу, что о бунте корейцев на приисках г. Мордина уже производится следствие. И только оно одно может выяснить безпристрастно его причины. Всякия же преждевременныя догадки, основанныя частию на слухах, частию на личных симпатиях и антипатиях, могут только затемнить дело и вместо пользы принести вред. Факт слишком серьёзен и потому требует самаго серьёзнаго и спокойнаго к себе отношения.
Управляющий Главною Конторой П. В. Мордина
Петр Иорданский.
2 Сентября 1900.
Аттестат
Предъявитель сего Петр Давыдов Баллод, от роду 20 лет, православнаго исповедания, из крестьян, из средняго отделения Рижской Семинарии в Сентябре месяце 1858 года принят по экзамену в число своекоштных студентов Императорской СПетербургской Медико-Хирургической Академии по медицинской части в первый курс, в 1857 году оставлен в том же курсе, а 20 Июня 1858 года уволен вовсе из ведомства Академии из I курса, как пробывший два года в этом курсе и невыдержавший переводнаго экзамена с тем, что если он окончит курс в высшем учебном заведении или другими путями приобретет право поступить в государственную службу, то следующия с него за право слушания лекций в Академии сто руб. сер. должны быть удерживаемы из жалованья его по поступлении на службу и доставляемы в Правление Академии, равно обязан он доставить означенную сумму в Академию, если частною службою или другими средствами приобретет возможность уплатить оную. В бытность в Академии Баллод поведения был хорошаго. В удостоверение чего и выдан ему сей Аттестат из Конференции Академии за надлежащим подписанием и приложением казенной печати. С.Петербург. Сентября 27 дня 1858 года.
Президент Академии А. Дубовицкий.
С латышскаго
Лаудон, 9 августа, 1862.
Любезный сын Петр Баллод
Мы, отец твой, и искренно тебя любящая мать, приветствуем тебя в милости Господа Бога нашего и в любви Спасителя, поручая тебе благости Божия, да действует она в тебе внутри и извне, и если есть что нибудь неправедное в тебе, то Всемилостивейший Бог через Св. Духа Своего бы обратить тебя на путь истины, ибо Священное писание говорит: «Послушание лучше жертвы».
Любезный сын, мы, твои родители, получили теперь дурное известие о тебе, что ты в тюрьме, это наполняет наши сердца большою печалью и страхом, так что мы со слезами ложимся и со слезами же встаем, мы очень о тебе безпокоимся, ибо мы ничего не знаем о тебе за что ты попал в такое место, какая тому причина, об этом мы не слыхали и наверное не знаем, если же это случилось, то я не хочу верить, чтобы ты, сын мой, мог забыть наставления отца и советы милой матери – какую бы радость ты до сих пор нам же доставлял, ты нам много причинил горя, если действительно замешан в какое нибудь неправое дело и в какой нибудь проступок; этим самым уже ты от нас отрекся, бы, к тому же мы желали тебе добра, отдав тебя в ученье и на воспитание, и сделав все для того, чтобы ты стал честным человеком и мог быть самому себе полезен, во славу Господа, к удовольствию Правительства и на радость нам, родителям.
Теперь же, если правда, что ты совершил неправое дело, то мне это тем прискорбнее, что я из за тебя вошел в долги, заняв деньги у своих знакомых, это я сделал по твоей просьбе и по обещании твоему, что по выходе из школы ты сам будешь зарабатывать и заплатишь эти долги, теперь же мне кажется, что я на всегда осужден из затебя на бедность и напрасно взял у своих друзей и знакомых заработанныя ими деньги; все я задолжал для тебя, чтобы сделать тебе добро, теперь я должен уже 600 рублей, и сам не знаю что делать, откуда их взять и как их заплатить? Это для меня слишком затруднительно.
Еще скажу тебе, если ты по своей вине и проступкам попал в такую беду, то сердечно советую тебе, не ожесточайся сердцем против своего начальства, ибо это был бы большой грех против Бога, но люби от всего сердца тех, которые указывают тебе твои грехи, ибо они желают спасти твою душу от смерти, отврати сердце от наклонности к греху, покайся в нем от всего сердца, дабы душа твоя не погибла на веки.
Если бы даже случайно поступили с тобою несправедливо, то все таки не ропщи против Правительства. Это наверно послано тебе по воле Господа, который хочет испытать тебя горем; как золото очищается огнем, так и человек горем. Если он его выдержит терпеливо и без ропота, то сподобится принятия в царство Божие, как говорит Апостол: «Если есть слава на земле, то заключается в том, чтобы, когда карают вас за грехи, вы терпеливо переносили свое наказание. Только тот будет оправдан, который ради Бога претерпевает несправедливости и угнетения».
Так если ты, милый сын, освободишься от заключения, о котором дошла до нас молва, то не медли и воротись к нам, твоим родителям, чтобы сердце наше освободилось от горя; а если не можешь воротиться тотчас, то по крайней мере тотчас опиши нам всю истину, как твое здоровье и от чего ты так долго не писал к нам? Теперь уже более трех месяцев, что мы не получали от тебя и думали, что ты приедешь… Но до сих пор ни тебя, ни письма не дождались, а дождались только горестнаго известия. Но если ты сам по своей вине попал в опасность, то мы, бедный твой отец и твоя мать ничем не можем тебе помочь, пусть тогда Господь и милостивое Правительство накажут тебя, научат, судят или помилуют. Тем, которые назначены от Бога судить людей, не даром дан меч, ибо они должны блюсти общий мир… Я теперь право не знаю что делать, разве только в глубокой скорби о тебе свершенно предаться воле Всевышняго и Всемилосердаго Бога и милости Правительства.
Отец твой говорит тебе: люби Бога и повинуйся Правительству, это первое мое слово и последнее.
Лаудонский Священник Давид Баллод
Перевел: Канц. Чин. Барон (подпись)
Телефонада. Срочно Алек. Кир. Викулову. Копии посланы начальн. мил. и японск. штаб
По достоверенным сведениям шайка Драгалина численностью около 40 человек находится между Гилюем и Сергиевским. Сегодня в 2 часа ночи разведчики подходили к нашим постам и обстреливали их Японский отряд с которым я ездил. Стакан вернулся сегодня Каменушку. Срочно переговорите с японским штабом нельзяли временно хоть на одну неделю направить этот отряд Сергиевский. У отряда имеется походный телефон Отряд собирается Зею с Кменушки
Аминов
Уплатите нарочному
О борьбе с большевистскими бандами
Недавно большевики в количестве свыше 100 человек, пеших и коных, напали на прииск барона Аминова «Золотая гора». Это то самое месторождение золота, весьма богатое, которое большевики значительно расхитили при советской власти, когда они зарабатывали там по 3–4 тысячи на голову в день и, не зная, куда девать деньги, обшивали свои пиджаки «мухинскими» сторублевками.
Нападение хотя и было сделано перед разсветом, но аттакованные не дали себя захватить врасплох и дали отпор, на прииске заблаговременно было построено особое здание, – маленькая крепость с двойными стенами, с промежутком между ними, засыпанным землей. Сорок человек надежных рабочих и служащих, засевши в нем, отогнали 100 большевиков, превосходно вооруженных, и нанесли им значительныя потери.
Этот пример учит нас многому. Надо раз на всегда понять и усвоить себе, что в настоящее время в Центральной Африке или на Соломоновых островах, населенных дикарями-людоедами, безопаснее жить, чем у нас в Амурской области. Поэтому нам и жизнь свою надо устраивать совершенно также, какх всегда устраиваются европейцы среди дикарей, и как совершенно правильно устроился бар. Аминов…
Теперь нам на практике придется проделать многое из того, что мы читали в романах Джека Лондона и даже Майн-Рида и Купера. Кто из нас в детстве не читал, как «бледнолицые» в блокгаузах с запасом пищи и пресной воды отбивались от целой толпы «краснокожих», подобно Аминову?
Этот пример доказывает, что даже без японской военной силы можно, если захотеть, охранить работающие прииски и отдельные населенные пункты. Стоит только захотеть и приложить руки. Но для этого необходимо, прежде всего, понять что мы сами, все благомыслящее население, должны бороться с бандами большевиков. Необходимо понять, что милиции и военных отрядов даже японских, недостаточно, чтобы искоренить возможно скорее большевизм, которым до сих пор еще заражены значительные круги низов населения. Ради этого придется поступиться и своими удобствами, и покоем, и делами, даже рискнуть жизнью, и это будет выгоднее; все равно сейчас большевики нормальную жизнь и работу сделали невозможной. Уж лучше временно потерпеть и побороться по-настоящему, но добиться порядка, безопасности и нормальной жизни, чем жить под вечной угрозой непрекращающихся ограблений, убийств, крушений поездов, остановки дороги и прочей разрухи.
Есть смысл жертвовать на это деньги, время и силы, иначе теперешнее невыносимое положение, которое тянется целый год, еще продлится Бог знает сколько, и убытки каждаго из нас возрастут до неисчислимых цифр.
Вполне возможно, если захотеть, поставить правильно дело охраны отдельных населенных пунктов. В прошлом году в Благовещенске было «союз борьбы с анархией» и добровольная гражданская милиция. Были устроены ночныя дежурства в особых помещениях и велась правильная караульная служба. Все, кто участвовал в этих организациях, подтвердят, что тогда дело скоро наладилось, грабежи и сажания в подполье прекратились, и большевики поняли, что если эта добровольная милиция окрепнет, им совсем плохо будет. Поэтому они двумя провокаторскими выступлениями вызвали вооруженное столкновениие, окончившееся Благовещенскими боями и взятием города, но теперь положение лучше.
Омским правительством издан закон, согласно котораго можно устраивать добровольную милицию граждан.
Горький опыт предохранить нас от прошлогодних ошибок: оружие отнюдь не должно раздаваться всем и каждому, иначе оно попадет к большевикам как при Гамове. Состав этой добровольной милиции должен быть подобран тщательно и с разбором.
Такая добровольная охрана может быть организована не только в Благовещенске, но и в поселках и деревнях; в некоторых местах, как слышно, она уже организована, и результаты уже есть. Надо сделать это везде, где есть опасность и где возможно. Польза от этой меры очевидна, и доказана на практике теми случаями, когда организация была правильна.
Теперь это сделать легче, нежели в прошлом и позапрошлом году. Тагдашния местныя войска были не только ненадежны, но и сами были заражены сплошь большевизмом. Тогда добровольной милиции с ними приходилось бороться; теперншняя же наша армия, слава Богу, похожа на настоящую армию, и может считаться, как и надлежит, оплотом порядка и закона. Так что добровольная милиция и армия теперь будут помогать, а не вредить друг другу.
Кроме того, у нас есть и японския войска и нет во многих местах той непосредственно грозящей опасности, которая была тогда. Так что есть время эту добровольную милицию лучше организовать и обучать.
Необходимо в Благовещенске возобновить «Союз борьбы с анархией, который тогда много содействовал возникновению и развитию добровольной милиции: анархия у нас не прекращается, нельзя прекращать и борьбу с ней.
Нечего ждать, когда большевики соберутся с силами, как это было зимой благодаря вредной политике Алексеевскаго.
Организовавши охрану из жителей в тех населенных пунктах, где возможно, из остальных мест, необходимо вывезти оттуда всех благонадежных жителей – их окажется немного там, где не удастся устроить охраны.
Также необходимо вывезти оттуда все запасы провизии. После этого обявить всю тайгу на осадном положении и воспретить по ней всякое передвижение без действительной надобности. Те, кто имеет действительную надобность передвижения по тайге – их сейчас тоже немного, должны иметь установленный флаг и удостоверение властей. Всякий идущий по тайге, должен останавливаться особыми отрядами, посланными для очистки тайги. Всякий, не имеющий установленнаго удостоверения на право передвижения по тайге, должен быть разстрелян на месте, в сомнительных-же случаях должен арестовываться и препровождаться в город для проверки личности и тех причин, по которым он шел по тайге без удостоверения.
В этом нет ничего новаго или особеннаго: так приблизительно делается везде во время войны в районе военных действий, а у нас именно такое положение.
Кроме военных, в тайгу должны быть посланы отряды из граждан добровольцев, знающих тайгу.
Для этого лучше подойдут те золотопромышленники и служащие, у которых прииски ограблены большевиками. Таких найдется достаточно. Необходимо привлечь и инородцев. Эти отряды должны будут чистить тайгу от большевиков. Они отнюдь не должны давать правильных сражений большевикам и даже принимать боя. Их задача – охота за большевиками, и инородцы тут будут весьма ценны.
Средства на это должны быть мобилизованы золотопромышленниками. Правительство же должно дать оружие, и не берданы, а самое лучшее, какое найдется. Из Омска давно уже идут предписания о необходимости правильной работы приисков, но из предписания в большевиков не выстрелишь, если даже его свернуть в трубочку, а они стреляют из 3 линеек и ручных пулеметов.
Такой отряд, даже небольшой, но при непременном участии инородцев, сделает пребывание в тайге большевиков невыносимым и очистит ее. Пора отбросить колебания и жалкия слова, и действовать практически.
Я не претендую на предложение готоваго, разработаннаго проекта – я указываю лишь путь и отдельныя возможности, и не вижу сейчас други способов борьбы с язвой большевизма. Пусть военные отряды – русские и японские, делают свое дело, но население само обязано придти им на помощь, без чего дело останется по старому Бог знает на сколько времени.
Если же население на это окажется не способно – оно заслужит того, чтобы большевики продолжали его бить, грабить и уводить женщин, как они с успехом делают до сих пор.
Добровольный гражданский милиционер
Литература и документы
1. А.&О. Флоренские о положении дел в Санкт-Петербурге за последние 300 лет//Новая газета. 24 марта 2003 г.
2. Администрация по делам торгового дома Нерчинских купцов брат. Бутиных, ея деятельность и борьба с распорядителем дел фирмы М. Д. Бутиным. М.: И. Н. Кушнерев и K°, 1892. 149 с.
3. Аксакова Т. А. Семейная хроника/Т. А. Аксакова-Сиверс. Париж: Atheneum, 1988. Кн.1. 371 с.
4. Алексеев А. И. Любовь, Амур, счастье: Адмирал Г. И. Невельской (1813–1876)/ Камчатский отд. РГО. Петропавловск-Камчатский, 2003. 195 с.
5. Амурские волки. Коллективный роман из жизни Приамурья. Благовещенск,1996. 448 с.
6. Анерт Э. Э. Богатства недр Дальнего Востока. Владивосток: Книжное дело, 1928. 932 с.
7. Аносов Н. П. О действии Амурской поисковой партии в Амурской области. Корп. Горн. инж. Выписка из отчёта/АмурТГФ. Инв.№ 72. 5 с.
8. Аносов Н. П. Отчёт действии Амурской поисковой партии в Амурской области. //Горный журнал, 1861. Ч.2. С.1–31.
9. Анохин А. Учебники по диверсиям списаны с амурчан//Амурская правда, 2006. 13 июля.
10. Аттестат Петра Баллода, выданный Санкт-Петербургской Медико-Хирургической Академией/ГАРФ. Ф. 112. Оп.1. Д.12. Л. 186.
11. Афанасьев П. Ю. Добыча золота в Зейском районе в XIX веке// Записки Амурского областного краеведческого музея и общества краеведов. Благовещенск, 1996. С. 60–64.
12. Афанасьев П. Ю. Зейское золото. Начало//История геологических исследований и развития горного промысла в Верхнем Приамурье. Благовещенск: РИО, 2001. С.141–160.
13. Баллод Пётр Давыдович//Большая Советская энциклопедия. М: СЭ,1970. 3-е изд. Т.2. С.582.
14. Баллод П. Д. Воспоминания о Н. Г. Чернышевском//Н. Г. Чернышевский. М., 1928. С. 43–54.
15. Баллод П. Д. Заметки//Чешихин-Ветринский В. Е. Н. Г. Чернышевский (1828–1889). Петроград, 1923. С. 157–165;
16. Бараев В. Древо: декабристы и семейство Кандинских. М.: Политиздат, 1991. 270 с.
17. Барсуков И. Граф Николай Николаевич Муравьёв-Амурский. Репр. изд. по изд. 1891 г., Синоидальная Типография, Москва. Хабаровск: Приамурское географическое общество, 1999 г. 704 с.
18. Барышников М. Н. Деловой мир Петербурга: Исторический справочник. СПб: Logos, 2000. 582 с.
19. Барышников М. Н. Деловой мир России: Историко-биографический справочник. СПб, 1998. С. 247.
20. Барышников М. Н., Османов А. И. Петербургские предприниматели во второй половине XIX – начале XX в. СПб: Нестор, 2002. 290 с.
21. Белов С. Книгоиздатели Сабашниковы. М.: Московский рабочий, 1974. 175 с.
22. Бисарнов М. Список главнейших русских золотопромышленных компаний и фирм по официальным данным. СПб: Тип. Суворина, 1896. 181 с.
Читать бесплатно другие книги:
