Большая книга приключений и загадок Кузнецова Юлия

– Долго еще мы с вами будем гулять под дождем, ханиз?

– Надо отработать все версии, – возразил Слава. – Ботаник! Сколько у нас осталось домов в списке?

– Два, капитан. Один принадлежит почтенному Никиву. У него мы были. А второй – на улице Луначарского.

– Вот и отправимся на Луначарского, – решил Слава.

Дом оказался обычным деревянным коттеджем. Зато его окружала куча самых разных пристроек.

Нонна вцепилась в руку Ботаника.

– Боишься громилы?

– Д-да… Я понимаю, что мне надо его опознать, но… страшно все равно.

– Ты забываешь о своем верном рыцаре!

– Ай! – выдохнула я и выскользнула из-под зонтика.

– Ты намокнешь! – бросился ко мне Слава, оставив под дождем Веронику.

Но я не слышала его. Я видела на заборе ее. Желтую канарейку.

– Мы нашли их! – возбужденно проговорил Ботаник, тоже заметив птицу. – Антон там!

– И громила, – прошептала Нонна.

– Надо постучаться кому-то одному в дом, – решил Слава.

– А повод? – спросила я.

– Если вы соизволите дать мне зонт, чтобы я окончательно не намочила свой палантин, – заговорила раздраженно Вероника, – я найду способ пробраться в дом.

Слава протянул ей свой зонтище. Она взяла парня под руку, раскрыла свободной рукой сумочку и вытащила Супербяку. Кот сонно жмурился и зевал.

– Look, Supertrash! – произнесла Вероника. – There’s a bird on the hedge[13].

Похоже, умный кот знал слово «bird». Он встрепенулся, оглянулся, и через секунду его как ветром сдуло.

Супербяка взлетел на забор. Птичка поднялась в воздух и устремилась к дому. Супербяка бросился за ней и исчез за забором.

– Пора, – решила Ника. И потащила Славу к калитке с причитаниями: – Мой кот! Кот! Где он? Надо найти его!

Но калитка распахнулась сама. Из нее выскочил Супербяка, за ним бежала девочка лет трех в ярко-желтом дождевике, размахивая лопаткой.

– Уходи, уходи! Не лезь к насему Тиске!

За девочкой выскочили другие дети, потом выбежал мужчина. Он загнал ребят в дом и сам исчез внутри. Видно, решил взять зонт.

– Посел вон! – грозно прикрикнула на кота девочка, приоткрыв дверь.

Супербяка забился Веронике под ноги.

– Не надо его выпускать, – сердито буркнула малышка, – вас кот – зивоглот.

– Экзот, – поправила ее Вероника и снова взяла Славу под руку.

– Обормот, – сказала я.

– Полиглот, – включился в игру Ботаник.

– Да просто анекдот, – добавила Нонна.

Девочка засмеялась.

– У вас красивый дом, – сказала я ей, – и пристроек много.

– Каких плистлоек? – не поняла девочка. – А, комнат… Да, нас много тут зивет. Мама, папа, дядя Селеза, дядя Витя и четыле бабуски.

Слава покачал головой. Да, в этом доме явно не прячут Антона.

– Наташка! – раздался сердитый возглас.

Мужчина снова возник на пороге. Над головой он держал зонт – здоровенный, как у Славы.

– Иди домой, простудишься!

– Сицяс, – сердито ответила девочка. – Я Тиску спасала, дядя Витя!

Мужчина спустился со ступенек и направился к нам.

– Это же Виктор, – узнал его Ботаник, – из «Княжеского двора»!

Точно, к нам приближался служитель зоопарка. Он тоже узнал нас.

– Привет, – сказал он и взял Наташу за руку.

– Значит, у вас живет канарейка? – уточнила я.

– Я же вам говорил, что у племяшки такая же. Тишка. Но у нас-то одна. А еще есть один дом заброшенный, на улице Фрунзе, вроде нашего, с несколькими пристройками, так там куча птах желтопузых. Но там давно никто не живет.

– Заброшенный дом? – повторил Ботаник.

– Ну да.

– А в нем есть подвал? – спросила Нонна.

– Вроде есть. Дом старый, надо бы снести его, да у хозяев денег нет на снос.

– Вот почему его нет в пожарной картотеке, – удовлетворенно сказал Ботаник, – его должны снести.

– К нему! – скомандовал Слава. – Спасибо!

Виктор кивнул и потащил домой Наташку.

– Заброшенный дом… – повторила я, глядя им вслед. – Идеальное место для того, чтобы спрятать мальчика.

По дороге на улицу Фрунзе мы снова видели черную «Тойоту».

– Мало ли в городе черных «Тойот», Нимфанонна… – громко сказал Ботаник вздрогнувшей девушке.

На лице Славы была написана досада. Я поняла – он опять не успел запомнить номер. Мне захотелось подойти к нему и сказать: «Не переживай! Это, может быть, совершенно другая машина. Мы обязательно найдем Антона. И ты станешь следователем». Но он снова посмотрел на Веронику и спросил:

– Что ты говоришь?

– Я говорю, – сказала Вероника, – что могу позволить себе шоколад. Немного, граммов десять в день…

Вскоре мы увидели нужный дом – очень старый, почти разрушенный. Пристройки, о которых говорил Виктор, были уже снесены.

– Давайте все-таки внутри проверим, – скомандовал Слава.

Он поднялся на крыльцо и подергал дверь. Та оказалась заперта.

– Думаю, можно залезть через окно, – сказал Слава, – в таких домах шпингалеты слабые.

– Погоди, – остановила его Нонна, вытаскивая из волос шпильку.

Она поковыряла шпилькой в замке, и дверь открылась.

– Пожалуйста… – повернулась к нам Нонна.

С распущенными волосами, в намокшем изумрудном платье, она была похожа не на нимфу, а на русалку.

Слава вошел первым.

– Никого нет! – послышался его голос.

– Можно не заходить? – с надеждой спросила Вероника.

– Почему же, заходите. Здесь можно переждать дождь. А кроме того, интересно!

Я осторожно поднялась по ступеням и вошла в дом. Остальные последовали за мной.

Держать тут похищенного ребенка было бы невозможно – холодно, сыро. Крыша протекает, а главное – все просматривается.

Но Славка прав, тут и правда интересно – так, как было интересно в заброшенном парке. Темные углы, окна, щедро украшенные паутиной. Какие-то бутылки на потемневшем от влаги полу. Некоторые стоят, другие лежат. По лежачим стучит вода, капающая с потолка, и получается как звук шагов. Тук-тук! Топ-топ! Я поежилась. Откуда здесь эти дурацкие бутылки? И крышек на них не видно.

Возле окна высилась куча досок, видно оставшихся после сноса пристроек. Рядом стояли рулоны металлической сетки. Вот почему заперли дом – чтобы не утащили стройматериалы.

– Слава, помоги мне, – капризно попросила Вероника, – подай руку! Вдруг пол прогнил и провалится под моими каблуками?

Слава вышел в прихожую, чтобы помочь Нике. Нонна и Ботаник молча бродили по дому. Я стала представлять себе Антона. Вполне возможно, что он сидит в подобном месте. Но я-то – с друзьями, а мальчик совсем один. И ему наверняка страшно.

Я приблизилась к одному из углов. Странные звуки неслись из него. Чириканье? Или снова капли стучат по бутылкам?

Я шагнула в угол, и пол под моими ногами угрожающе затрещал. Внезапно окно распахнулось.

– Берегись, Гаянэ! – закричала Нонна.

Я повернула голову – на меня падали доски. Нонна кинулась ко мне, а Ботаник попытался задержать железную сетку, которая тоже рушилась на меня. Раздался треск, и прогнивший пол под нами рухнул. Мы полетели вниз.

Раздалось оглушительное чириканье. Из подвала поднялась целая туча птиц. Они гневно кричали, били нас крылышками по лицу и поднимались, поднимались сквозь щели между досками и сеткой, упавшими на нас.

– Ребята, все нормально! – услышали мы голос Славы. – Я вас вытащу! Эти доски… Ну-ка, стой!

– Слава, я его видела! Вытаскивай ребят, я догоню! – крикнула Вероника.

И я подумала: как здорово, что в минуту опасности Ника из кисейной барышни превращается в нормального человека.

Хотя нет, об этом я подумала потом, уже дома, вспоминая наши приключения. А тогда я полусидела на полу, прижавшись к зеленому платью Нонны, а Ботаник переговаривался со Славой.

– Это канарейки, – вдруг сказала Нонна, – о них говорил Виктор.

Я подняла голову. И увидела птиц, разместившихся на выступе фундамента.

– Вячеслав, осторожнее! – крикнул Ботаник. – Возьми сначала вон ту доску…

– Вас не задело? – с тревогой спросил Слава, убирая обвалившиеся на нас доски.

– Нет!

– А Гайка? Я не слышу ее голоса!

– У меня все нормально, Слав, – тихо сказала я. – Кого ты видел? За кем помчалась Вероника?

– Да Борян тут объявился… – пропыхтел Слава. – Кинул какую-то записку, а значит, и доски на тебя он скинул. Убью его! Ботаник, руку…

– Сначала девушки, – запротестовал Ботаник.

– Не до любезностей, Ботаник! Я тебя не подниму после девчонок. Ты же самый тяжелый!

– Иди-иди, Сереж, – толкнула его Нонна.

Она вела себя спокойно. Наверное, журналистке приходилось попадать и не в такие переделки. А я мучительно размышляла об Антоне. Как же ему плохо сейчас, наверное…

– Гайчонок! – позвали меня сверху.

Я очнулась. Кто-то назвал меня Гайчонком… Наверное, послышалось.

– Давай руку, – ласково сказал мне Слава.

Он вытащил меня из подвала и поставил на ноги.

– Убью Боряна!

– Сначала давайте записку найдем, – сказала Нонна.

Мы начали перебирать доски. Приходилось сгонять канареек. Я насчитала двадцать птиц.

– Удивительно… – пробормотала я. – Помните, Никив говорил, что канарейки не могут жить вне человеческого жилища.

– Они и живут тут в человеческом жилище, – откликнулся Ботаник, – ну… в некотором роде…

– Чем же они тут питаются? – недоуменно спросила я.

– А вот!

Нонна подняла одну из бутылок и потрясла ее в воздухе.

– Там какие-то семена…

– Значит, их кто-то кормит, – сказал Слава.

– Или они живут здесь сами, – предположил Ботаник, – а семена собирают в бутылки на зиму. Как белки запасают орехи. Потом зимой переворачивают и – еда готова.

– Тогда это научное открытие, – сказала Нонна.

– Завтра зайду к Никиву, – решил Слава, – расскажу ему про здешнюю колонию канареек.

– Между прочим, – медленно заговорила я, – наличие этой колонии только подтверждает теорию Никива о невероятных интеллектуальных способностях канареек.

– А, вот она! – воскликнула Нонна, отлепила от кирпича мокрый листок и развернула его.

Это оказался обычный белый лист формата А4, сложенный вчетверо. Посередине было напечатано:

«ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ. ЗАБУДЬТЕ ОБ ЭТОМ ДЕЛЕ»

– А вот и мы! – громко сообщила Вероника, появившись у распахнутого окна. – Вылезайте, ханиз. Дождик кончился.

У крыльца стояла Вероника и небрежно придерживала рукой шею Боряна, зажав ее, словно сумочку. Тот сопел, но даже и не пытался вырваться.

– Как же у тебя вышло поймать его? – поразился Ботаник.

– Я возглавляла отряд герлскаутов, – ответила Ника. – Я вообще везде самая первая!

Ее лицо светилось от гордости. Она даже простила Ботанику, что тот покинул ряды ее поклонников. Мы окружили Боряна.

– А знаете что… – сказал вдруг Слава. – Думаю, нет смысла ни о чем его расспрашивать.

– Как это? – не поняла Ника.

– Очень просто. Я и так видел, что именно он подкинул записку и свалил на Гайку и ребят доски.

– Но… – запротестовал Борян.

– Сожмись! – приказал ему Слава и продолжил: – Поэтому предлагаю сначала окунуть его головой в бетонный колодец, а потом отвести в милицию.

– Кто тебе поверит? – выкрикнул Борян чуть придушенно.

– У меня четыре свидетеля, – хмыкнул Слава.

– А у меня – знакомый милиционер Толька Редькин, – добавила Нонна, сообразив, к чему клонит Слава.

– Тогда не будем терять времени, друзья, – подытожил Ботаник.

Вероника разжала руку, Слава направился к Боряну, засучивая рукава куртки.

– Подождите! – возмутился мальчишка. – Я вам все расскажу!

Хлопая глазами, он переводил взгляд с одного на другого, словно раздумывая, как много можно поведать нам, и яростно чесал пухлую щеку.

– Я расскажу! – повторил он. – К тому же я не виноват. Я не скидывал доски.

– Так… – решительно произнес Слава, – мне становится неинтересно. Нонна, звони Редькину.

– Дай договорить! – возмутился Борян. – Бегу я по улице, смотрю – у этого дома парень, мелкий такой, крутится.

– Как он выглядел? – спросила Нонна.

– Обычный, в серой куртке с капюшоном. Без зонта. Толкнул окно, пихнул доски – и внутри загрохотало. А потом отскочил и бросился за угол. Я тоже за угол завернул. Там «Тойота» черная, а возле нее – мужик здоровенный. Спрашивает мелкого: «Вышло?» А тот головой качает и записку показывает. Тут бугай меня заметил и говорит: «Слышь, пацан! Кинь в окно бумажку!» Мелкий подошел ко мне и…

– Ты не разглядел его лица? – перебил Слава.

– Не-а. Оно ж под капюшоном было. Я только руку его видел. Крепкая такая, как у тебя. Он мне записку сунул, а потом оба сели в «Тойоту» и уехали. А я пошел к вам – записку кидать.

– А номер машины ты не запомнил? – поинтересовалась я.

– Не-а. Был бы Колян, он бы запомнил. У него по математике «пятерки» одни.

– А доски? – напомнил Слава.

– Когда я подошел, они уже упали!

Борян даже глаза вытаращил от напряжения. Я поверила ему.

– И это все? – спросил Слава.

– Ага!

Слава подошел к парнишке и неожиданно схватил его под колени. Борян повис вверх тормашками в крепких Славиных руках.

– Уверен? – спокойно спросил Слава.

– Нет! Нет! Не все! – завизжал мальчик.

Слава вернул его на место.

– А что еще?

– Они… они мне деньги дали! Тридцать рублей!

Борян вынул из кармана бумажки, но ветер вырвал их и бросил в лужу. Паренек нагнулся и стал выуживать бумажки из воды.

– Вот баран! – в сердцах выругался Слава. – На них же отпечатки пальцев быть могли! Иди отсюда, с глаз долой.

Борян поспешил убраться. Снова начал накрапывать дождь. Быстро темнело, как бывает осенью. Мы молчали.

– Может, в милицию сходить? – спросила Нонна. – Рассказать про «Тойоту», про записку с угрозами.

– Тогда придется про твое похищение рассказывать, – возразил Слава. – А разве бугай и коротышка не велели тебе молчать? Меня злит другое. Чего они к нам прицепились?

– Наверное, мы идем по верному следу, – предположила я. – Меня больше удивляет то, что вчера они упустили канарейку и дали нам возможность прочитать записку. Что за неумелые преступники? Может, это замаскировавшиеся дети, вроде Коляна и Боряна?

– Дети, которые разъезжают на «Тойоте»? – с сомнением покачал головой Ботаник. – Может быть, мелкий и ребенок, только с крепкими руками, но помогает он кому-то взрослому. Например, капитану Крюку. Ему, кстати, легко было бы ребенка завербовать, он же спортивный аниматор. А родителям ребенка сказал, что у них тренировки на свежем воздухе.

– Отличная версия, – одобрила Нонна. И добавила: – Как все твои другие версии, Сереж.

– Несмотря на прорву отличных версий и улик, следствие зашло в тупик, – констатировал Слава. – Птиц желтопузых в городе полно, с их помощью Антона не найти. А преступники играют с нами в кошки-мышки. Записочки подкидывают.

– Да, угрозы настроения не улучшают, – согласилась Нонна. – Слушайте, завтра я участвовать в расследовании не смогу. Надо собирать материал для нового номера.

– Неужели наше расследование потерпело крах? – вздохнул Ботаник.

– А знаете, что? – встрепенулась я. – В последнее время у меня очень хорошо работает интуиция, и…

– И что тебе подсказывает твоя интуиция, Пифия[14] ты наша? – спросил Ботаник.

– То, что завтра с нами случится что-то хорошее, – серьезно сказала я.

– Очень надеюсь на твою интуицию, Гайка, – усмехнулся Слава. – Потому что больше нам надеяться, кажется, не на что.

Лишь спустя полчаса, стоя у дверей нашей гостиницы и провожая глазами удаляющегося Славу, я поняла – без его хорошей физической подготовки мы бы не справились сегодня. Не смогли бы разгрести завал, не смогли бы сами выбраться. Жаль, что я не успела сказать ему об этом.

– Слушай, хани… – сказала вдруг Вероника.

Я обернулась. Она тоже стояла у дверей, провожая глазами Славину спину.

– Извини, что шла под Славиным зонтом. Но иначе я испачкала бы светлые брюки и палантин. А твоим джинсам ничего не страшно.

Я покачала головой. Пару часов назад Никины слова обрадовали бы меня, но после пребывания в сыром подвале важными мне казались совсем другие вещи.

– Да ерунда! – сказала я Веронике. – Главное – найти Антона.