Белый зной Браун Сандра

Крис прикрыл глаза рукой.

– Проклятье!

Бек ответил:

– Хафф, мы уже едем. Будем у вас через пять минут. Вам ничего не нужно? Уверены? Ладно. Да, я обо всем расскажу вам, как только мы приедем. – Он отключился и посмотрел на Криса. – Мы не будем останавливаться по дороге. Хафф ждет нас немедленно.

– И что мы ему расскажем?

– Все. Если мы этого не сделаем, он обо всем узнает от Реда. Разумеется, Уэйн Скотт этого не услышит.

– Это еще одно очко в мою пользу, – заметил Крис. – Старый добрый надежный Ред Харпер не допустит, чтобы меня снова огульно обвинили в убийстве.

***

Сэйри так и не поехала обратно в Новый Орлеан.

Она побывала на литейном заводе, поговорила с Кларком, потом долго плакала и теперь была физически и эмоционально вымотана. Провести за рулем два часа, а потом мириться с неудобствами современного путешествия по воздуху ей совсем не хотелось.

Но еще ее мучил страх. Если она будет откладывать отъезд, то так и не сможет уехать. Сэйри покидала родной город, оставляя позади вопросы без ответов и нерешенные проблемы, но это были не ее проблемы, и Сэйри не желала, чтобы они поймали ее в ловушку.

Одним из ее клиентов в Сан-Франциско был президент чартерной авиакомпании. Том Блэк был у нее в долгу за то, что Сэйри сумела заново отделать его дом в районе Рашн-Хилл за рекордно короткий срок.

Сэйри позвонила ему. Блэк выслушал ее очень сочувственно и попросил пять минут, чтобы все уладить. Он перезвонил через четыре минуты.

– Нам повезло, у нас есть свободный самолет в Хьюстоне. Он летит к вам.

– А взлетная полоса в Дестини сможет принять частный самолет?

– Это я проверил в первую очередь. Там живет большая шишка, какой-то литейный магнат. У его компании есть свой самолет.

Сэйри вспомнила, что Бек упоминал об этом, но она не стала говорить, что имеет прямое отношение к этой «большой шишке».

– Оставьте ключи от взятой напрокат машины у кого-нибудь из персонала аэропорта, – продолжал давать инструкции Том. – Кто-нибудь потом отгонит ее обратно в Новый Орлеан.

Такой уровень обслуживания обходился очень дорого, для Сэйри своего рода роскошь, но ей это было по карману. А раз это позволяло ей убраться из Дестини намного быстрее, то на это стоило потратиться.

Доехав до мини-аэропорта, она припарковала машину в отведенном для этого месте и взяла с заднего сиденья дорожную сумку. Когда она вошла в компактное здание, к ней подошла женщина средних лет.

– Вы мисс Линч?

– Да.

– Ваш самолет заходит на посадку, дорогая. Ключи от машины вы можете оставить мне.

Бетонное покрытие горело под ногами, когда Сэйри шла к элегантному седовласому пилоту, вышедшему из маленького, изящного самолета, остановившегося всего в двадцати ярдах от здания аэропорта.

– Мисс Линч?

– Да, это я. Здравствуйте.

– Я буду вашим пилотом, меня зовут Марк Грин. – Они пожали друг другу руки. Когда они поднялись на борт, Грин представил второго пилота, помахавшего Сэйри рукой со своего места в кабине, показал запасной выход и бар с напитками и печеньем. – Чувствуйте себя как дома.

Сэйри поблагодарила его, и Марк Грин отправился на свое место.

У нее стало легче на душе оттого, что она уже была в пути и кто-то другой контролировал ситуацию. Сэйри откинула голову на подголовник кресла из мягкой кожи и закрыла глаза. Спустя несколько минут самолет уже катился по взлетной полосе.

К тому моменту, когда самолет приготовился взлетать, Сэйри уже дремала. Но моторы не взревели, как следовало ожидать, а резко смолкли. Она открыла глаза и увидела, что капитан идет из кабины к выходу.

– Не волнуйтесь, мисс Линч. У нас возникла непредвиденная ситуация, но я с ней справлюсь, и мы тотчас же взлетим.

Марк Грин говорил спокойно и уверенно, но Сэйри видела, насколько он взбешен тем, что их задержало.

Пилот открыл дверь и спустился вниз по трапу.

– Какого черта вы себе позволяете? – услышала Сэйри его требовательный голос.

– Мне необходимо увидеть вашу пассажирку.

Сэйри отстегнула ремень безопасности, встала и направилась к двери. Пилот стоял к ней спиной. Он отчитывал Бека Мерчента, на которого выговор не произвел никакого впечатления.

– Я пытался уговорить служащую в диспетчерской передать вам по радио просьбу не взлетать, но она отказалась, – объяснил Бек. – Она сказала, что у меня нет права вас остановить. Я не знал, как это сделать иначе.

Сэйри спустилась вниз по трапу. Когда Бек увидел ее, он махнул рукой в сторону своего пикапа, стоявшего посреди взлетной полосы, перегораживая ее.

– Садитесь в машину.

– Вы сошли с ума?

– У Хаффа был сердечный приступ.

Бек покосился на сидевшую рядом с ним Сэйри.

– Неужели вам совсем не интересно узнать, что случилось?

Она не произнесла ни слова с того момента, как Мерчент усадил ее в кабину своего пикапа. Услышав его вопрос, Сэйри повернула голову. Ее лицо ничего не выражало, но по крайней мере она смотрела на него.

– Хафф сидел в своем кабинете, – начал рассказывать Бек. – Сэлли, его секретарша, услышала, как он вскрикнул. Она вбежала в кабинет и увидела, что Хафф навалился на стол и держится рукой за грудь. Вполне вероятно, что ее расторопность спасла ему жизнь. Сэлли запихнула таблетку аспирина ему в рот и вызвала 911. Мы с Крисом подъехали к больнице сразу за «Скорой помощью». Мы провели там около получаса, может быть, больше, когда Крису наконец разрешили войти к отцу и провести там всего несколько минут. Он сказал, что врачи пытаются стабилизировать состояние Хаффа, но он отбивается. Ваш отец был очень возбужден и хотел видеть вас. Меня отправили разыскать вас и доставить к нему.

– Крису сообщили прогноз?

– Пока нет. Они все еще пытаются оценить серьезность приступа. Могу сказать вам только одно: когда я уезжал из больницы, Хафф был еще жив. Я просил Криса позвонить мне на сотовый, если что-то случится. Он не позвонил.

– Откуда вы узнали, где меня найти?

– Мне помогли в компании, дающей напрокат автомобили. Я позвонил в головной офис в Новом Орлеане, чтобы проверить, вернули ли вы машину. Мне сказали, что вы оставите ее на аэродроме, откуда ее потом перегонят. И я бросился сюда. – Немного помолчав, Бек добавил: – Я ведь предлагал вам воспользоваться самолетом компании.

– А я отказалась от вашего предложения. После утренней экскурсии по заводу я не чувствовала себя вправе пользоваться самолетом компании, которая экономит на рукавицах для рабочих. Насколько дорогими могут быть рабочие рукавицы?

– Это вне моей компетенции.

Сэйри посмотрела на него с плохо скрытой неприязнью.

– Верно. Вы их мальчик на побегушках. Они отправляют вас туда, где необходимо вместо них сделать грязную работу. Кстати, вы могли стать причиной катастрофы, разъезжая по взлетной полосе.

– Пилот сказал мне об этом.

– Но его слова отскочили от вас, как от стенки горох. Вы вели себя высокомерно, потому что знали, что вам все сойдет с рук. Ничего удивительного в том, что вы стали своим в моей семье.

Пальцы Бека крепче сжали руль.

– Вы не одобряете мои методы? Отлично. Я не жду от вас одобрения. Мой работодатель попросил меня найти вас и привезти в больницу. Именно это я и делаю. Все!

– И вы всегда делаете то, что они вам говорят. Неважно, хорошо это или плохо, не учитываете, как это скажется на других людях. – Чуть покачав головой, Сэйри смотрела так, словно оценивала его. – Интересно, как далеко вы готовы зайти ради них. Где та черта, у которой вы остановитесь?

И существует ли она?

– Вы уже не раз давали мне понять, что невысокого мнения обо мне.

– Вчера вечером за ужином в том ресторанчике почему вы не сказали, что ездили в бунгало по просьбе шерифа Харпера?

– Зачем же портить вам удовольствие? Вам так нравится думать обо мне плохо, и я предоставил вам такую возможность.

Сэйри отвернулась и стала смотреть в боковое окно. От нее исходили такие волны неприязни, словно это жар поднимался над раскаленным асфальтом. Ее волосы горели огнем в лучах солнца. А кожа, казалось, пылала в лихорадке и наверняка была горячей на ощупь.

Лучше не думать о том, что к ней можно прикоснуться. Бек напомнил себе об этом, но это ему не помогло. После того, как он впервые увидел Сэйри, он только об этом и мечтал.

Накануне на кладбище, когда Бек столкнулся лицом к лицу с дочерью Хаффа, ему с трудом удалось скрыть удивление. Разумеется, он видел фотографии Сэйри, но они были лишь бледным отражением настоящей мисс Линч. Живая Сэйри производила незабываемое, физически ощутимое впечатление, которое не передавали снимки.

Бек тогда еще подумал: «И это младшая сестренка Криса, о которой было столько разговоров? Та самая роковая женщина Дестини, Лолита с ядовитым язычком и взрывным темпераментом?»

Он ожидал увидеть громкоголосую вульгарную тетку в ярком кричащем платье, облегающем пышные формы, а не утонченную леди с фигурой модели и безукоризненным вкусом. Ей удалось придать своей элегантности сексуальность и волнующую притягательность. Этим же отличалось и ее ледяное презрение.

Беку ее описывали как смутьянку, испорченную потаскуху, занозу в заднице, ведьму. Он не сомневался, что Сэйри могла такой быть. Но Крис забыл упомянуть, что его сестра была женщиной, преисполненной мистической тайны. Потому что сквозь строгую одежду и холодную снисходительность пробивалась неуспокоенность, говорящая о дремлющей страстности, о нетронутом источнике чувственности, пробивающемся на поверхность сквозь высокомерие.

Разумеется, Крис, как ее брат, не замечал этого, особенно сексуальность, спрятанную внутри Сэйри. Бек решил, что она и рассчитывает на подобную недальновидность. Дочь Хаффа Хойла не хотела, чтобы кто-то заглянул под доспехи, которыми она укрыла себя настоящую.

Но Беку это удалось. Он сумел уловить лишь намек на то, какой бы она была, если бы ее неукротимая натура вырвалась на волю. Острота предвкушения возбуждала, а усилие сдержаться добавляло напряжения. Он видел, как приоткрылись от удивления ее губы, когда он заталкивал рыжие пряди под каску. И Бек сразу представил, как сначала будет слегка покусывать эту полную нижнюю губу. Он пытался представить себе, какой она будет на вкус. Бек все думал, как ему откроется этот кладезь чувственности. И теперь ему приходилось бы куда легче, если бы эти мысли не будоражили его.

По дороге в больницу Сэйри упорно игнорировала его. И это его чертовски раздражало. Пусть бы делала что угодно, только бы не сидела с таким видом, словно его нет рядом.

– Вам удобно?

Она недоуменно посмотрела на него.

– Что?

– Я о кондиционере. Не слишком холодно? Или, может быть, наоборот, прибавить?

– Все в порядке.

– На сиденье наверняка осталась шерсть Фрито, она окажется на вашем костюме. Приношу свои извинения. Псу нравится ездить…

– Если сердечный приступ настолько серьезен, что Хафф хочет увидеть детей перед смертью, разве не следовало бы его перевезти на вертолете в больницу Нового Орлеана, где есть кардиоцентр?

Бек не возражал, что она его перебила. Он был рад, что Сэйри заговорила.

– Думаю, такой вариант будет рассматриваться, как только врачи определят серьезность его состояния.

– До сегодняшнего дня у Хаффа были симптомы сердечной недостаточности?

– У него высокое давление. Предполагается, что он должен принимать лекарство, но его пугают побочные эффекты. Хафф постоянно курит, и иногда мне кажется, что он намеренно бросает вызов всем предупреждениям о вреде курения. Единственный спорт, которым он занимается, это раскачивание в кресле-качалке. Кофе он пьет постоянно. Он пригрозил уволить Селму, если она осмелится подать соевое мясо вместо бекона. Хафф просто нарывался на инфаркт или инсульт.

– Вы думаете, это как-то связано со смертью Дэнни?

– Никаких сомнений. Ваш отец потерял сына, да еще при таких обстоятельствах и с такими последствиями. Это не могло не стать для него стрессом.

– Что за последствия? – спросила Сэйри.

– Мы приехали, – Бек воспользовался ситуацией и не ответил на ее вопрос.

Он остановил машину на парковке и поторопился выйти, чтобы Сэйри не успела снова спросить его о последствиях смерти Дэнни. Зачем ей знать, что удар у Хаффа случился меньше чем через час после того, как они с Крисом рассказали ему о встрече с Редом Харпером и Уэйном Скоттом?

Со своей обычной самоуверенностью Крис объявил отцу, что беспокоиться не о чем, что детектив Скотт сотрясает воздух только для того, чтобы показать всем, как он крут и зол, и что собранные им улики смехотворны.

– Мальчишка просто пытается доказать, что не зря получает деньги, – заявил Крис. – Больше в этом ничего нет. Бек превратит в труху и этого детектива, и его расследование. Попомни мои слова, через пару дней мы все здорово над этим посмеемся.

Бек тоже высказался в этом духе, но Хафф явно оказался под впечатлением того, что его старшего сына вообще сочли способным на братоубийство.

Мерчент не видел смысла обсуждать это с Сэйри. Вместо разговоров он обошел пикап, намереваясь открыть ей дверцу и помочь выйти. Но Сэйри уже стояла рядом с машиной. Она повернулась, чтобы забрать дорожную сумку, но Бек остановил ее:

– Оставьте ее здесь. Я запру машину.

Сэйри помедлила, потом кивнула, и они вместе пошли к дверям больницы. Бек пропустил ее вперед через вращающиеся двери. Когда он миновал их в свою очередь, то тут же налетел на Сэйри, которая остановилась у самого порога.

Едва не сшибив ее с ног и потеряв равновесие, Бек легко взял ее за плечи и притянул к себе. Их тела соприкоснулись так близко, что при других обстоятельствах у него бы перехватило дыхание. На этот раз его спасло удивление. Он не мог понять, почему Сэйри так внезапно остановилась.

Через вестибюль к ним навстречу шел доктор Том Кэроу. Это был сутулый, узкоплечий коротышка. Плохая осанка делала его еще ниже ростом. Его одежда всегда была как будто на несколько размеров больше и болталась на нем как на вешалке. Поредевшие волосы он красил в неестественно черный цвет, пытаясь скрыть свой истинный возраст, который выдавали морщины на лице.

Доктор подошел к ним, поздоровался с Сэйри и протянул ей руку. Она ее не приняла, и рука доктора тут же упала. Чтобы скрыть неловкость, он сказал:

– Спасибо, что поторопились привезти ее, Бек.

– Никаких проблем. Как он?

Сэйри, справившись с шоком – или с теми эмоциями, которые заставили ее превратиться в соляной столб на пороге больницы, – дернула плечами, сбрасывая руки Бека, и встала с ним рядом.

– Хафф стабилен, – ответил Том Кэроу на вопрос Мерчента. – Он мне нужен в таком состоянии, чтобы я мог сделать еще кое-какие анализы.

Сэйри заговорила и тут же бросила вызов семейному врачу. Она явно сомневалась в его компетентности.

– А вы достаточно квалифицированны, чтобы поставить диагноз? Не следует ли проконсультироваться у кардиолога?

– Я тоже так думаю, – бесстрастно ответил Кэроу, – но Хафф со мной категорически не согласен.

– Возможно, мне удастся переубедить его. – Бек подтолкнул Сэйри к лифтам. – На каком он этаже?

– На втором, в отделении интенсивной терапии, – ответил Кэроу. – Вам позволено быть у него не больше десяти минут в каждое посещение. Хаффу необходим полный отдых. – Переведя взгляд на Сэйри, он добавил: – Хафф очень хотел видеть именно тебя. Хотя я бы этого не советовал, честно говоря. Но если будешь с ним говорить, помни о его состоянии и не говори ничего, что могло бы его расстроить. Следующий приступ может убить его.

***

Двери лифта открылись, вышли Сэйри и Бек. Крис поднял голову.

– Ну и ну! Спасибо, что побеспокоилась и вернулась.

Сэйри проигнорировала его, только так она защищалась от старшего брата.

– Мы наткнулись внизу на Тома Кэроу, – объяснил Бек.

– Значит, вам известно столько же, сколько и мне. – Крис посмотрел на Сэйри. – Хафф все спрашивает о тебе.

– Не знаешь, почему? – спросила она.

– Понятия не имею. Думал, ты сможешь пролить свет.

– Нет.

– Возможно, это как-то связано с твоим внезапным интересом к нашему производству.

– Я уже сказала, Крис, я ничего не знаю.

На этом разговор замер. Они сидели в комнате ожидания, старательно избегая встречаться взглядами. В конце концов Бек встал и объявил, что отправляется на поиски торгового автомата. Сэйри отказалась от его предложения принести ей банку какой-нибудь воды.

– Я иду с тобой. – Крис поднялся и вышел следом за Беком, оставив Сэйри одну дрожать в ожидании встречи с Хаффом.

Невозможно было представить, чтобы Хафф в чем-нибудь раскаялся, но раньше он никогда и не стоял на пороге смерти. Оказавшись на краю могилы, не испугался ли он ада, куда должен был попасть? Может быть, перспектива вечно гореть в геенне огненной заставила отца просить у нее прощения и помириться с ней?

Если так, он не на то тратит последние минуты. Сэйри никогда его не простит.

Она по-прежнему сидела одна в комнате ожидания, когда появилась сестра и сказала, что она может пройти к отцу. Сэйри прошла следом за ней в реанимацию, где на кровати лежал Хафф, подсоединенный к нескольким приборам, мигающим и попискивающим с завидной регулярностью. В нос уходили тонкие трубочки, по которым поступал кислород. Глаза его были закрыты. Сестра тихонько вышла.

Вглядываясь в лицо Хаффа, Сэйри думала о том, как человек, породивший ее, сумел убить в ней любовь к нему. Она помнила, как в детстве не могла дождаться его возвращения домой. Хафф громко объявлял о своем появлении, и его голос гулким эхом несся по дому, наполняя его жизнью, которая словно замирала в его отсутствие. Он был тем сердцем, которое вдыхало в семью жизнь – плохую или хорошую.

Сэйри не забыла, что для нее малая толика его внимания была куда дороже кучи подарков, которую она находила под елкой в Рождество. Сэйри ценила его скупое одобрение. Пусть иногда он пугал ее, она помнила, как любила его всем сердцем.

Но в то время Сэйри смотрела на него глазами ребенка, который не замечал его порочности. Потом ее глаза раскрылись, она увидела отца в истинном свете, и это было самым болезненным, самым страшным разочарованием в ее жизни.

Она довольно долго стояла у постели Хаффа, прежде чем он почувствовал ее присутствие. Он открыл глаза, увидел ее, улыбнулся и позвал по имени.

– Тебе удобно? – спросила Сэйри.

– Они меня накачали чем-то.

– Твое состояние стабилизировалось. Давление, сердечный ритм и все такое.

Он кивнул с каким-то отсутствующим видом, едва слушая ее. Глаза не отрывались от лица дочери.

– Я долго спорил с твоей матерью, которая хотела назвать тебя Сэйри. Имя казалось мне глупым. Почему не Джейн, Мэри или Сьюзен? Но она настаивала, и теперь я рад этому. Имя тебе идет.

Она не хотела идти с ним рука об руку по дороге воспоминаний. Это было бы постыдным лицемерием с ее стороны. Она вернула разговор к его самочувствию.

– Скорее всего, это был не слишком тяжелый приступ, иначе ты не чувствовал бы себя так.

– Значит, теперь ты у нас специалист по сердечным проблемам? – ядовито поинтересовался он.

– Нет, но у меня большой опыт. Я специалист по разбитым сердцам.

Он дернул головой, словно одобряя ее выпад.

– Ты бесчувственное злое создание, Сэйри.

– У меня был хороший пример перед глазами.

– Полагаю, ты говоришь обо мне. Твоя мать…

– Прошу тебя, не упоминай маму, особенно если хочешь, чтобы я чувствовала себя виноватой за то, что я противостою тебе. Нет, я не такая нежная, покорная леди, какой была она. Но думаю, мы оба ей бы не понравились.

– Вероятно, ты права. Думаю, она любила бы Дэнни. Слава богу, что она не дожила до его гибели.

– Этому я тоже рада. Мать не должна хоронить своих детей.

Глаза Хаффа потемнели.

– Скорее всего, ты этому не веришь, Сэйри, но я тоже оплакиваю Дэнни. Правда!

– Кого ты пытаешься убедить, Хафф? Меня или себя?

– Ладно, не веришь – не верь. Но мне есть о чем горевать. Во-первых, Дэнни. А теперь еще и Крис попал под подозрение.

– Крис… Что? О чем ты говоришь?

– Мисс Хойл?

В палату заглянула медсестра, давая понять, что визит окончен. Сэйри согласно кивнула.

– Не обращай на нее внимания, – сказал Хафф, когда сестра вышла. – Она не осмелится тебя выгнать.

Но правда состояла в том, что Сэйри и самой не терпелось уйти.

– Ты поправишься, Хафф. Думаю, дьявол еще не готов принять тебя.

Его рот скривился в улыбке.

– Ему не нужен соперник.

– Дьявол тебе не соперник.

– Надеюсь, ты говоришь серьезно.

– Именно так.

– Жестоко говорить так человеку, который мог умереть несколько часов назад. Многие годы ты лелеяла свою ненависть. Не пришла ли пора перестать злиться на меня?

– Я не злюсь на тебя, Хафф. Гнев, злость – это эмоции. Я ничего не чувствую к тебе. Ничегошеньки.

– В самом деле?

– Да, это правда.

– Тогда почему ты примчалась сюда, чтобы взглянуть на своего бедного старого папочку в последний раз перед тем, как его накроют крышкой?

– А зачем ты посылал за мной?

Он скупо улыбнулся, а потом рассмеялся:

– Чтобы доказать, что ты тут же прибежишь. И посмотри-ка, Сэйри, ты здесь.