Время прибытия Поляков Юрий

– Сам знаю: не положено, – почти уже просил меня председатель. – Но ведь уборочная и дороги развезло…

– Ну ладно… – поколебавшись для вида, соглашался я. – Мы тоже в Москве понимаем. Уборочная… Закрома родины…

– Ну и прекрасно! – широко улыбался председатель и наклонялся к селектору. – Дуся? Гони вместо обеда бухгалтерию в актовый зал. Поэт из Москвы приехал… Как фамилия?

– Поляков, – подсказывал я.

– Куликов. Очень известный поэт!

Справедливости ради надо сказать, что встречи, организованные таким вот необычным способом, проходили всегда очень тепло. Читал я любовную лирику, и меня, как правило, долго не отпускали, кроме обеденного перерыва прихватывая еще рабочее время. Я повторял на «бис» понравившиеся людям строчки:

  • И если мы любовь уже не ценим
  • За красоту, как небо и цветы,
  • Попробуем беречь хотя бы в целях
  • Охраны окружающей среды…

Никогда не было и не будет, наверное, более благодарных слушателей стихов, чем женщины из российской глубинки. Они, несмотря на свою трудную и довольно однообразную жизнь (а может быть, именно благодаря этому), обладают чрезвычайно высокой душевной культурой и особой чуткостью к слову. Поэт просто обязан постоянно проверять себя чтением стихов, скажем, в районной библиотеке. Если люди, собравшиеся там, не воспринимают твои стихи, не сопереживают им, значит, делаешь что-то не то. Поверьте, я не заигрываю с «рядовым читателем», просто утверждаю: стихи, оставляющие эмоционально-равнодушными «нефилологическую» публику, – не поэзия. Возможно, это какой-то другой, весьма уважаемый и перспективный вид интеллектуальной игры, в которой тоже используются размер, рифмы, тропы… Но поэзия – это то, от чего загораются глаза и холодеет под ложечкой у грустной бухгалтерши, пришедшей вместо обеда послушать залетного стихотворца. Советская эпоха дала не только несколько поколений прекрасных поэтов, она воспитала несколько поколений замечательных читателей и слушателей поэзии. Увы, и те, и другие уходят, исчезают – незаметно, но неумолимо. Хотя иногда их еще можно встретить в самом неожиданном месте…

В 2005 году мы с Евгением Евтушенко дожидались своей очереди к начальнику земельного комитета Ленинского района Московской области. В эту уважаемую организацию нас привели переделкинские заморочки. Если москвичей испортил квартирный вопрос, то писателей – дачный. Мы сидели в коридоре, и Евгений Александрович буквально страдал оттого, что никто из просителей, уткнувшихся в бумаги, не узнает и не замечает его, всенародного. Отчаявшись, он наклонился к девушке, строчившей рядом заявление, и спросил с интимной игривостью:

– Голубушка, назовите мне выдающегося русского поэта, родившегося на станции Зима!

Она нехотя оторвалась от писанины, глянула на пожилого приставалу, как на расконвоированного сумасшедшего, и сурово попросила не отвлекать ее от дела глупыми вопросами. Автор «Братской ГЭС» скукожился, как мумия, и повернулся ко мне. На его лице был ужас человека, заглянувшего в мертвецкую.

– Юра, ну зачем я прилетаю сюда два раза в год?! – воскликнул он с геморроидальным отчаяньем. – Эта страна мертва! Духовная пустыня! Конец… Понимаете?

Я кивнул, учитывая его заслуги перед поэзией, и промолчал. Мне-то было понятно совсем другое: не может русский поэт безнаказанно оставить по собственному желанию Родину в самые сложные времена, пятнадцать лет жить в Америке, а потом обижаться на свое Отечество за невнимание…

– Нет! Никогда ноги моей больше здесь не будет! – покончил счеты с неблагодарной страной Евтушенко, померк и отвернулся к окну.

В этот момент начальственная дверь отворилась, и оттуда вышла немолодая женщина с подписанной бумажкой в благодарных руках. Она, думая о чем-то своем, может, о побелке и купоросе, машинально окинула нас занятым взглядом и вдруг вскрикнула, потрясенная:

– Нет… Не может быть… Евгений Александрович, это вы?

– Я… – сознался, оживая, Евтушенко.

– Можно я вас потрогаю!

– Можно!

Получив разрешение, она бросилась ему на шею с почти чувственным стоном, крепко обняла, оторвалась, отстранилась, вглядываясь в любимые черты, и прочитала наизусть «Любимая, спи!». Потом снова жарко обняла:

– Вы… Вы просто не знаете, кто вы для нас! Господи, теперь и умереть можно… – всплакнула и сквозь слезы прочитала «Хотят ли русские войны…».

Они еще долго обнимались, вспоминая вечера в Политехническом, родную Сибирь… Когда же поклонница наконец ушла, вся в счастливых слезах, Евтушенко обернулся ко мне и, светясь, произнес:

– Нет, Юра, с этой страной еще не все кончено! У России есть шанс!

…Но вернемся к моей поэтической судьбе. Можно сказать, на взлете я вдруг перестал быть поэтом. Но, не сразу… Это похоже на угасание любви. Очевидно, за поэзию и любовь отвечают в нас какие-то очень схожие пептиды. Сегодня вдруг ты заметил, что у твоей единственной женщины широковаты щиколотки. Конечно, ничего страшного, а все-таки… Через несколько дней ты вдруг обращаешь внимание на то, что она слишком громко смеется. Нет, не вульгарно, просто громко. Но все же… Еще через неделю, когда неожиданно сорвалось ваше свидание, ты чувствуешь, конечно, досаду, но впервые с легким привкусом облегчения. Едва заметным, а тем не менее… Наконец, во время плотского слияния, которое еще недавно было для тебя пьянящим смыслом и назначением всей жизни, ты неожиданно видишь ваши объятья как бы со стороны, ощущая себя участником странных состязаний по межполовой классической борьбе… Далее расставание с женщиной – вопрос времени и порядочности.

Примерно то же самое происходит, когда из души уходит поэзия. В один прекрасный день ты понимаешь, что можешь жить и без стихов. Вчера не мог, а сегодня можешь. Нет, ты, конечно, еще способен их сочинять, и в немалом количестве, благо рука набита – можешь зарифмовать телефонный справочник. Но теперешние, вымученные строчки от прежних, настоящих, отличаются так же, как искусно выполненный восковой муляж от подлинной ароматной антоновки, тронутой крапчатой осенней желтизной. И главное: если прежде стихи были отрадой для души и мукой для разума, то теперь как раз наоборот – они стали мукой для души и отрадой для разума, изощренного в рифмах и тропах. Тебе становится ясно: невозможно, охладев, заставить себя писать настоящие стихи, как невозможно заставить себя любить постылую женщину. Можно старательно изображать эту любовь, плодить детей, выполнять семейные обязанности… Но любить?! Любить нелюбимую – пытка.

Я не стал длить пытку и сделался прозаиком, о чем не жалею. К тому же на дне души самого завалящего прозаика всегда отыщутся обломки поэта. Надеюсь, читатели моих повестей и романов это заметили…

8

Такими словами в 2001 году я закончил мои заметки про то, как был поэтом, и поместил их в первую книгу четырехтомного собрания сочинений. Прошло много лет. Я стал осторожнее относиться к хлестким, эффектным, но не совсем достоверным фразам. Надо сознаться, став прозаиком, я все-таки не раз обращался к стихам. Нет, в то особое состояние, когда весь мир – лишь повод для точного сравнения или метафоры, окатывающей, как шайка ледяной воды, вернуться мне не удавалось. Но я тосковал по временам, когда удачная аллитерация, рожденная в трамвайной скуке, оправдывала прожитый день. Не случайно в моих драматических и прозаических сочинениях среди персонажей часто встречаются поэты. В пьесе «Одноклассница» спившийся пиит Федя Строчков читает мое юношеское стихотворение «Дразнилки, ссоры, синяки, крапива…», в свое время ценимое соратниками. Герой романа «Замыслил я побег…» Башмаков посещает литературное объединение, очень похожее на то, в которое ходил я сам. А в «Гипсовом трубаче» стихи стали важной частью романной ткани. Кто-то из критиков даже упрекнул меня в том, что я не соорудил из вязниковской учительницы Ангелины Грешко лихую литературную мистификацию, вроде легендарной Черубины де Габриак. Ну чем не новое направление, скажем, «неоархаизм»:

  • Готический камин огнем ярится.
  • Доспехи наспех свалены в углу.
  • Голубоглазый странствующий рыцарь
  • В мой замок постучал и зван к столу…

Но я ответил критику, что любые мистификации бессмысленны, когда вся нынешняя поэзия, по сути, и есть сплошная горластая мистификация. Впрочем, стихи мне довелось сочинять не только для героев моей прозы. В начале 90-х, взбешенный тем, что происходило в Отечестве, я разразился политическими эпиграммами, частично опубликованными в оппозиционной прессе. Меня в те годы потряс сарказм глумливой Истории, которая творит тектонические перемены в обществе с помощью ничтожных и смехотворных людей.

  • Знать, мы прогневили всевышнего.
  • Нет продыху от стервецов.
  • Все Минина ждали из Нижнего,
  • А выполз какой-то Немцов…

Впрочем, если читатель полагает, будто теперь, попав в «кремлевский писательский пул», я доволен всем, что происходит в Отечестве, он глубоко ошибается. Писатель не имеет права быть в оппозиции к государственности, а вот в оппозиции к власти он обязан быть по природе выбранной профессии. Порукой тому мои «Стансы» (2011):

  • Как же ты, страна, такою стала?
  • Где стихи? Кругом один центон!
  • Всюду вышибалы да менялы
  • Да зубастый офисный планктон.
  • Вместо субмарин – буржуев яхты.
  • Вместо танков – «меринов» стада.
  • Где рекорды, доблестные вахты?
  • Где герои честного труда?
  • Где самоотвержцы, что готовы,
  • Русь храня, остаться неглиже?
  • Где Пожарский? Вместо Третьякова
  • Вексельберг с яйцом от Фаберже!..

Конечно, случались у меня и лирические рецидивы, правда, краткие, не такие жаркие и плодотворные, как прежде. Для лирики необходимо особое состояние, которое можно сравнить с отпускной беспечностью, словно ты гуляешь сам по себе в весеннем парке. А вот на лавочке – милая девушка с книгой, явно ей не интересной. Подсяду-ка, а вдруг… Из этого «вдруг» и получаются стихи. Но когда ты тащишь в одной руке баул новой пьесы, в другой у тебя чемодан-эпопея с оторванной ручкой, а за спиной – пудовый рюкзак «Литературной газеты» – тогда тебе, болезному, не до девушек. Даже если на парковой лавочке раскинется призывно обнаженная юница, ты вряд ли остановишься: сил не хватит. Впрочем, все и всегда свою творческую бесплодность объясняют занятостью, и никто – размягчением таланта.

Но иногда именно погруженность в трудоемкие жанры вдруг толкает былого поэта к стихам. Так, сочиняя пьесу «Как боги», где у меня действует древний китаец, я для достоверности погрузился в классическую поэзию Поднебесной и внезапно разразился странным циклом «Не в рифму»:

  • Мелькнула женщина за облетевшей сливой.
  • Звук флейты яшмовой затих на берегу.
  • Туман над озером горчит, как дым пожара.
  • Грустна любовь в эпоху перемен…

И вот что любопытно: последняя строчка дала название моему новому роману «Любовь в эпоху перемен». Стихи помогли прозе. Так что все еще может случиться. Бывших поэтов, как и бывших разведчиков, не бывает. Кстати, давно замечено, к старости многие, даже вроде бы совсем списанные на прозаический берег стихотворцы переживают творческий ренессанс, поражая читателей удивительными вещами, вроде «Последней любви» почитаемого мной Николая Заболоцкого, которому в отличие от Бродского памятник так и не поставили. Возможно, и со мной случится нечто подобное. Кто знает? Подождем. Во всяком случае, встречать старость с надеждой куда приятней, чем с валидолом.

2001, 2014 гг.

Стихотворения

Из книги «Время прибытия»

(1980)

Открытие времени

  • Мальчик видит,
  •                   как заходит солнце,
  • Сверстники растут,
  •                        седеет мать,
  • Знает: это временем зовется.
  • Все так просто! Что здесь понимать?
  • Позже он поймет,
  •                      он убедится:
  • В мире нет энергии сильней
  • Той,
  •      что в ходе времени таится!
  • …И душа работает над ней.

Старая школа

  • Ломают старую школу —
  •                              маленькую восьмилетку.
  • В новой идут уроки —
  •                          здесь тарахтит мотор.
  • Дым от сгоревшего хлама,
  •                                  неуловимый и едкий,
  • Еле заметно колеблет
  •                            маленький школьный двор.
  • Сторож ворочает пепел
  •                             кончиком сломанной ветки,
  • Щурясь от горького дыма
  •                                и утирая глаза.
  • Дружно взлетают искры —
  •                                маленькие отметки:
  • Двойки, пятерки, тройки
  •                              сыплются в небеса.

Сумасшедшая

  • Она кричала о войне,
  • О переломном сорок третьем…
  • Я замер – показалось мне,
  • Что до сих пор война на свете!
  • Она кричала о врагах,
  • О наших танках,
  • О голоде и о станках,
  • О спекулянтах,
  • О том, что вот она верна,
  • И про «овчарок».
  • В ее глазах была война —
  • Свечной оплавленный огарок.
  • Закон ей в этом не мешал,
  • Она еще кричала что-то.
  • Вокруг был мир, кругом лежал
  • Снег цвета довоенных фото.

Стихи о невоевавшем отце

Моим родителям

  • А мой отец не побывал на фронте.
  • Сказал майор,
  •                  взглянув на пацана:
  • – Вот через год,
  •                     когда вы… подрастете… —
  • А через год
  •               закончилась война.
  • А через год
  •               уже цеха гудели.
  • И мой отец не пожалел трудов,
  • Чтоб на российском,
  •                          выдюжевшем теле
  • Белели шрамы новых городов.
  • Но мирные заботы уравняли
  • Хлебнувших
  •               и не видевших огня,
  • И в нашем общежитии
  •                            в медали
  • Своих отцов
  •                играла ребятня.
  • На слезные расспросы
  •                             про награды
  • Отец читал мне что-то из газет.
  • – Не приведи!
  •                 Но если будет надо,
  • Заслужим,
  •              а пока медалей нет! —
  • Я горевал.
  •              А в переулке сонном
  • Азартно гомонил ребячий бой,
  • Но веяло
  •           покоем, миром,
  •                               словно
  • Невыдохшейся майскою листвой.
  • И мне,
  •         над кашей бдевшему уныло
  • (Пока не съем —
  •                    к ребятам не пойду!),
  • Все реже,
  •              реже мама говорила:
  • – Эх, нам в войну
  •                      такую бы еду! —
  • …Тянулись дни,
  •                    и годы пролетали,
  • И каждый очень много умещал.
  • И я забыл,
  •              взрослея,
  •                         про медали,
  • Да и отец уже не обещал.
  • Но каждый раз,
  •                   услышав медный голос
  • (Наверно, доля наша такова!),
  • Отец встает.
  •               Но речь опять про космос
  • За холодящим —
  •                  «ГОВОРИТ МОСКВА…».

Январские каникулы

  • Что за погода, черт возьми!
  • Апрелем пахнет воздух.
  • Весны смешенье и зимы
  • В непостижимых дозах.
  • Капель о тротуар стучит,
  • А завтра стужа будет.
  • И бабушка моя ворчит:
  • «Вот ноне так и люди…»
* * *
  • …Я маленький и бесконечно рад,
  • Гоняя льдышку по проезжей части.
  • Я счастлив тем, что пахнет снегопад
  • Таким душистым, неизбывным счастьем.
  • …Я взрослый, загрустивший человек.
  • Шагаю, отягчен служебным долгом,
  • И чувствую, как детством пахнет снег,
  • Пусть этот запах будет долгим-долгим.
* * *
  • И каждый взрослый шаг
  • Меняет что-то в детстве:
  • Все так же и не так
  • В неизменимом действе,
  • Содеяв невпопад
  • Не подлость – глупость просто,
  • Гляжу туда, назад,
  • Где я пониже ростом,
  • Где возникает вдруг
  • Один мальчишка скверный,
  • Плохой, неверный друг…
  • Такой ли уж неверный?

Стихи о первой любви

  • Дразнилки, ссоры, синяки, крапива.
  • Весна. Соседний двор. Идет война.
  • А в том дворе, убийственно красива,
  • Была в ту пору девочка одна.
  • Я жил, учебник не приоткрывая.
  • Ремень отцовский потерял покой.
  • Была граница – это мостовая,
  • Я вдоль бродил, но дальше ни ногой.
  • Пришла метель на смену летней пыли.
  • Велись слезопролитные бои,
  • А во дворе у нас девчонки были,
  • Конечно, не такие, но свои.
  • В руках синица, и мало-помалу
  • Любовь пропала, где-то… к февралю.
  • И девочка-красавица пропала —
  • Квартиру, видно, дали журавлю!
  • Смешно сказать, через дорогу жили.
  • Я был труслив, она была горда.
  • Что нынче для меня дворы чужие?
  • Но есть пока чужие города…
1974
  • Года летят и тянутся минуты.
  • Ворочаясь бессонно до утра,
  • Я часто вспоминаю почему-то
  • Ту девочку с соседнего двора…
2014

Железнодорожное сравнение

  • Полюбить, словно высунуть голову
  • Из окошка летящего поезда:
  • Ветер город сдувает за городом
  • И косою проходится по лесу.
  • Но вдыхать этот воздух стремительный
  • Для души необычно и боязно…
  • Одинаково ль время прибытия
  • У любви и ревущего поезда?

На вокзале

  • Уже про отправление сказали,
  • Уже зажгли вдали зеленый глаз,
  • А мы с тобой стояли на вокзале,
  • Не понимая, что в последний раз,
  • И говорили… Что мы говорили,
  • Транжиря на слова остатки сил!
  • Друг друга мы – увы – недолюбили.
  • По крайней мере, я недолюбил.
  • И потому ты очень много значишь
  • В моей судьбе.
  •      Когда мне тяжело,
  • Ты говоришь: «Все быть могло иначе!»
  • А я молчу: «И вправду ведь могло…»
  • Пускай с другой все сложится счастливей,
  • Но горько на душе, как ни ершись:
  • На каждую любовь (так справедливей!)
  • Отдельная должна даваться жизнь.

Прощание

  • Сначала я забуду звуки голоса,
  • Ее привычку теребить кольцо.
  • Потом – глаза,
  •                   походку,
  •                           руки,
  •                                волосы,
  • Улыбку…
  •          Всю ее —
  •                   в конце концов.
  • Лишь силуэт,
  •                 сначала невещественный,
  • Пребудет все желанней и ясней…
  • Пройдут года.
  •                 И никакая женщина
  • Не сможет никогда сравниться с ней!

В армию

  • Обноски отцовы,
  • Затертый мешок вещевой.
  • Последнее слово
  • С улыбкой: «Останусь живой!»
  • А все-таки горько —
  • Стремительно, в шесть без пяти,
  • Бог знает насколько
  • Из теплого дома уйти.
  • Уйти спозаранку
  • И знать, что иначе нельзя,
  • Кусочек «гражданки»
  • С собою в мешке унося.
  • Мы ведаем смала
  • Про долг свой и Родину-мать.
  • Мой долг для начала —
  • С колонною в ногу шагать.

На плацу

  • …Взвод ногу пружинисто взводит
  • Удар глуховато-тяжел.
  • И мысли внезапно приходят
  • О совершенно чужом —
  • Ведь каждый за собранным взглядом
  • Безмерное что-то таит.
  • И думы шагающих рядом
  • П е р е к р ы в а ю т твои!

Полковые учения

  • Стреляют пулеметы холостыми,
  • А грозный взрыв – ненастоящий взрыв.
  • Мы под огнем,
  •                 Но все придут живыми,
  • Ни капли крови так и не пролив.
  • Мы смело лезем прямо в гущу дыма,
  • Где выстрелы «противника» слышны.
  • …А может быть, мы все неуязвимы
  • За тех,
  •         что не пришли домой с войны?!

21 июня 1941 года. Сон

Как я хотел вернуться в «до войны» –

Предупредить, кого убить должны.

Арсений Тарковский
  • Сегодня я один за всех в ответе.
  • День до войны.
  •                   Как этот день хорош!
  • И знаю я один
  •                 на белом свете,
  • Что завтра белым свет не назовешь!
  • Что я могу
  •            перед такой бедою?!
  • Могу – кричать, в парадные стучась.
  • – Спешите, люди, запастись едою
  • И завтрашнее сделайте сейчас!
  • Наверно, можно многое исправить,
  • Страну набатом загодя подняв!
  • Кто не умеет, научитесь плавать —
  • Ведь до Берлина столько переправ!
  • Внезапности не будет.
  •                          Это – много.
  • Но завтра ваш отец, любимый, муж
  • Уйдет в четырехлетнюю дорогу,
  • Длиною в двадцать миллионов душ.
  • И вот еще:
  •              враг мощен и неистов… —
  • Но хмыкнет паренек
  •                        лет двадцати:
  • – Мы закидаем шапками фашистов,
  • Не дав границу даже перейти!.. —
  • А я про двадцать миллионов шапок,
  • Про все,
  •          что завтра грянет,
  • промолчу.
  •            Я так скажу:
  • – Фашист кичлив, но шаток —
  • Одна потеха русскому плечу…

Свадебная фотография

  • Она не выдержала и смеется,
  • В его плечо шутливо упершись.
  • …Он через месяц станет добровольцем,
  • Его подхватит фронтовая жизнь.
  • Нахмурясь, чтобы не расхохотаться,
  • Он купчик обвенчавшийся. Точь-в-точь!
  • …Ей голодать, известий дожидаться,
  • Мечтать о нем, работать день и ночь.
  • Своей забаве безмятежно рады,
  • Они не могут заглянуть вперед.
  • …Он не вернется из-под Сталинграда.
  • Она в эвакуации умрет.
  • А если б знали, что судьба им прочит,
  • На что войною каждый обречен?!
  • …Она так заразительно хохочет,
  • Через мгновенье засмеется он.

Что случилось, братцы?!

  • Душа, как судорогой сведена,
  • Когда я думаю о тех солдатах наших,
  • Двадцать второго,
  •                     на рассвете,
  •                                  павших
  • И даже не узнавших,
  •                         что – в о й н а!
  • И если есть какой-то мир иной,
  • Где тем погибшим суждено собраться,
  • Стоят они там смутною толпой
  • И вопрошают:
  •                 – Что случилось, братцы?!
* * *
  • Порой война теряется из вида:
  • Уже комдивы – нефронтовики.
  • И все ж у мира, как у инвалида,
  • Болит ладонь потерянной руки.

Возвращение

  • Значкам, погонам, лычкам
  • Отныне вышел срок.
  • И надо ж – по привычке
  • Рука под козырек
  • Взлетает…
  •              Я ж вернулся!
  • Я в штатском. Что за вздор?
  • – Бывает! – улыбнулся
  • Молоденький майор.
  • Пора тревог полночных —
  • Армейская страда!
  • И как-то жаль «так точно»,
  • Смененное на «да».

Солдатский сон

  • Мне снится сон! Уже в который раз:
  • Осенняя листва в морозной пыли,
  • Приспело увольнение в запас,
  • Друзья ушли,
  •                 а про меня забыли!
  • Наверно, писарь – батальонный бог —
  • Меня не внес в какой-то главный список.
  • А «дембель» близок, бесконечно близок,
  • Как тот, из поговорки, локоток.
  • Я вновь шагаю по скрипучим лужам
  • На ужин
  •           строевым, плечо к плечу,
  • Смеется старшина: «Еще послужим!
  • А? Поляков?!»
  •                 Киваю и молчу…

Слова

  • Была разлука из неодолимых,
  • Когда в былое верится едва,
  • Но я нежданно в письмах торопливых
  • Вдруг для своей любви нашел слова.
  • Рукой заледенелой на привале
  • Царапал: «Здравствуй…» – и валился спать,
  • Но там, где слезы раньше подступали,
  • Слова вдруг научились проступать.

Четвертое письмо

  • Три письма затерялись в пути.
  • Три тоски. Три страданья. Три воя.
  • Три нечеловечьих почти
  • Не услышаны были тобою.
  • Я писал, что терпеть не смогу
  • Эти непоправимые боли.
  • Три письма, как следы на снегу
  • В белом-белом, нетронутом поле.
  • А в четвертом спокойно и зло,
  • А в четвертом легко и устало
  • Я тебе сообщал: «Тяжело…»
  • Самым первым четвертое стало.
  • И когда обрывается свет,
  • Тяжесть кажется неодолимой,
  • Ставлю адрес, которого нет,
  • А потом уже имя любимой.

Женщина с упрямыми глазами

  • Такого можно не понять годами,
  • Но вдруг коснуться в озаренье лба!
  • Та женщина
  •               с упрямыми глазами,
  • Как говорили встарь, —
  •                              моя судьба!
  • Ее улыбка – от печалей средство,
  • Ее слова – они хмельней вина!
  • Вот жизнь моя:
  •                   сначала было детство,
  • За детством – юность,
  •                            а потом – она!
  • Конечно, счастье – это тоже тяжесть,
  • И потому чуть сгорбленный стою.
  • Не умер бы я, с ней не повстречавшись,
  • И жизнь бы прожил.
  •                          Только не свою!

Стихи об охране любви

  • Любовь рождается,
  •                        взрослеет,
  •                                     умирает.
  • Есть у любви дитя —
  •                        любовь детей.
  • И каждый каждым шагом попирает
  • Невидимые скопища костей:
  • За сотни лет,
  •                за сонмы поколений
  • Шел пласт на пласт,
  •                         на ряд ложился ряд.
  • И нижние уже окаменели,
  • Став углем, разжигающим закат.
  • Когда-нибудь, уверенно шагая
  • По трепетной весенней мостовой,
  • Почувствую,
  •               что грудью раздвигаю
  • Я самый верхний,
  •                       самый свежий слой.
  • И если мы любовь уже не ценим
  • За красоту, как небо и цветы,
  • Попробуем беречь хотя бы в целях
  • Охраны
  •         окружающей
  •                        среды…

Двое в лесу

  • Роща качает листвою,
  • Делая нам знак:
  • Видно, у нас с тобою
  • Что-то не так,
  • Что-то не так!
  • Наши тела, порывы,
  • Помыслы и слова
  • Все быть должно красиво,
  • Как дерева,
  • Как дерева!
  • Те, что шумят над нами,
  • Воздух струя густой
  • На обделенных корнями,
  • На обойденных листвой.

Третьяковская галерея

Портрет молодой женщины

  • Обычай светский нетерпимо строг:
  • Какое б горе сердце ни сжимало,
  • Будь мраморной,
  •                     дабы никто не смог
  • Понять, как ты, красавица, устала.
  • Взирай сквозь паутинку на холсте
  • Так,
  •      чтобы не поведать поневоле
  • Мужчинам – о сокрытой наготе,
  • А женщинам – о потаенной боли.
  • Будь существом недостижимых сфер.
  • Пусть очи твои сравнивают с бездной…
  • А в них всего лишь
  •                       статный офицер,
  • Такой желанный и такой бесчестный!
  • …Но что мне до услужливой молвы,
  • Когда твой взгляд смиряет в сердце смуту.
  • А тот жуир – в запаснике.
  •                                  Увы!
  • Он зрителям не нужен почему-то.

Влюбленные

  • Гуляют двое, обнявшись, по скверу.
  • И все глядят на них, разинув рты:
  • Он Квазимодо, а она Венера…
  • За что ж такому столько красоты?
  • Но кто судья душе, ее глубинам?!
  • И понимают, паре глядя вслед:
  • Когда влюблен, весь белый свет в любимом.
  • А разве не прекрасен белый свет?

В северном городе

  • Небо словно тяжелые своды,
  • А со сводов сочится вода.
  • Вот сюда в баснословные годы
  • Не смогла дотянуться орда.
  • Не домчалась кровавая туча.
  • И врагу, и соседу назло
  • Град остался живым и могучим —
  • Так в ту пору немногим везло.
  • Время годы, как волны, катило.
  • Город рос, куполами блистал,
  • Красоты набирался и силы —
  • Чуть столицей российской не стал.
  • Но чего-то ему недостало:
  • Иль казна оказалась слаба,
  • Может, просто была не судьба,
  • То ли крови за Русь пролил мало…

Пожилая библиотекарша

  • Простое платье и лицо простое.
  • Цвет беглых глаз как будто голубой.
  • Она нехороша.
  •                  Некрасотою
  • Всех женщин с несложившейся судьбой.
  • Струятся дни, ее обиды студят.
  • Их описать – всего одна строка.
  • А вон они, обугленные судьбы,
  • Рядами с пола и до потолка!
  • Да есть ли хоть одно движенье духа,
  • Которое б художник не постиг?
  • Еще немного – и она старуха.
  • Об этом тоже очень много книг.
  • Они на все, они на все ответят,
  • Над прошлым с нею будут причитать…
  • Зачем же так несчастно жить на свете,
  • Когда про это можно прочитать?

Старый декабрист

  • «…Когда-нибудь потомки все исправят:
  • Сорвут оковы и растопчут кнут,
  • И юношей замученных восславят —
  • Убийц, почивших в бозе, проклянут!
  • И будут, верю я, в грядущем веке
  • Чисты и зорки взгляды у людей:
  • Вспомянется несчастный Кюхельбекер,
  • Осмеян будет мерзостный Фаддей.
  • О новый век! Он будет безупречен.
  • На все ответит острый ум людской:
  • Зачем мы ждали гибельной картечи
  • И почему нас предал Трубецкой?
  • Как шахматы, без гнева и без пыла —
  • Всех нас расставят хладные умы…
  • Когда бы так же на Сенатской было,
  • Господь свидетель, победили б мы!»

Дуэль

  • Всему черед. И мщение настало.
  • Свет, словно снег, спускается с небес.
  • Сейчас они сойдутся по сигналу —
  • И не успеет выстрелить Дантес…
  • Не зря ж поэт мечтал служить гусаром!
  • И у барьера Пушкин не впервой!
  • Он подведет черту обидам старым —
  • За всех француз ответит головой.
  • Он им покажет – этой светской дряни, —
  • Как жжет сердца губительный свинец.
  • И д'Аршиак склонится к страшной ране
  • И, содрогнувшись, выдохнет: «Конец!»
  • Потом… Монарший гнев, чреда гонений,
  • Смятенье в сердце, ропот за спиной,
  • Но главное: он жил бы, русский гений,
  • Любил, писал…
  •                   Пускай такой ценой!
  • А мы бы знали, понимали с детства,
  • Что Пушкин прав…
  •                     А что бы мыслил он,
  • Обмолвившийся: «Гений и злодейство —
  • Две вещи несовместные…»

Прогулка по Москве

  • Я ищу девятнадцатый век
  • В подворотнях,
  • Как неярким апрелем припрятанный снег
  • От лучей посторонних.
  • Старый дом. В нем уже не зажжется окно:
  • Новоселье – поминки.
  • Мне шагать через век – от Бородино
  • До Ходынки.
  • Есть в модерне какой-то предсмертный надлом…
  • Переулки кривые.
  • Революция за поворотом. Потом
  • Сороковые.
  • Где-то рядом автомобили трубят
  • И дрожит мостовая.
  • Мне в глаза ударяет высокий Арбат.
  • Я глаза закрываю.

Заводское общежитие

  • В заводском общежитии
  •                              жили крикливо и тесно,
  • Но зато как-то просто
  •                          и, я бы сказал, налегке.
  • Это был особняк,
  •                     очень дряхлый и неинтересный:
  • Старина ничего
  •                  не оставила в особняке.
  • Разве только сквозняк,
  •                            вероятно из старорежимных,
  • В коридорной системе
  •                           никак разобраться не мог,
  • Он выискивал запахи
  •                         давних времен
  •                                           и кружил их…
  • А еще были в доме
  •                        паркет и лепной потолок,
  • Украшавшие прежде
  •                         чудесную бальную залу,
  • Что, к несчастью, была,
  •                             как жилищный вопрос, велика.
  • И ее поделили
  •                  так, чтоб каждой семье выпадало
  • Понемногу паркета старинного и потолка.
  • А потом все забылось.
  •                           Жильцы и не подозревали
  • Среди дымной стряпни,
  •                            беготни,
  •                                     подметанья полов,
  • Что живут так обычно,
  •                            так непритязательно в зале,
  • Где давался, быть может,
  •                                один из последних балов.
  • Это выяснил я!
  •                  И, ужасно взволнованный этим,
  • Отложил на потом
  •                      все другие ребячьи дела,
  • И в течение дня,
  •                    до чертей надоевши соседям,
  • Разузнал, что за чудо
  •                           пропавшая зала была!
  • …В эту ночь мне приснился
  •                                  какой-то блестящий военный,
  • На кого-то похожий
  •                       (но только лица нет на нем),
  • Он метался по комнате,
  •                             бился в фанерные стены,
  • И его эполеты
  •                  горели недобрым огнем.
  • А в потерянной зале,
  •                          за тонкой стеною невидим,
  • Замечательный бал:
  •                         звуки музыки, светская речь.
  • И несчастный военный,
  •                             на волю отчаявшись выйти,
  • Принимается саблей
  •                          преграду фанерную сечь.
  • Только стены стояли,
  •                           хотя от ударов трещали…
  • – Мальчик! Где же здесь выход?
  •                                       (Сует мне в карманы рубли.)
  • Ах, княжна, так нельзя!
  •                             Пощадите!
  •                                        Вы мне обещали:
  • Ведь мазурка моя!
  •                       Вы смеялись…
  •                                       О, как вы могли?! —
  • Но ни слова в ответ.
  •                         Или он не расслышал ответа
  • Среди звуков мазурки.
  •                           Внезапно кончается бал.
  • Поцелуи, прощанья.
  •                        – Такому-то князю – карету! —
  • И со стоном «уехала!»
  •                           Странный военный пропал.
  • …Поутру я проснулся
  •                          в глубокой, недетской печали.
  • Чем-то вкусным тянуло
  •                             (наверное, был выходной).
  • В коридоре ходили.
  •                        Друзья за окошком кричали.
  • Мама нежно пытала,
  •                         что нынче такое со мной.

Девятнадцатый год

(на полях учебника истории)

  • Клинки со свистом резали эпоху.
  • Стояло завтра на повестке дня.
  • Кроился мир на «хорошо» и «плохо»,
  • Чтоб самым лучшим наделить меня.
  • И веря в Маркса, как недавно в бога,
  • Красноармейцы брали города.
  • Опять тревога, но совсем немного
  • До счастья и свободного труда.
  • Отряд уходит: песня глуше, глуше…
  • Отбитый город в кумаче хорош!
  • Горели души и чадили души.
  • А души, их атакой не возьмешь.
  • А им, во зле приученным влачиться,
  • Им, за добро встававшим с топором,
  • Пришла пора учиться и учиться,
  • Учиться жить и царствовать добром.

Из истории московских улиц

  • Старичок бредет по новой улице
  • (Все дома равны, как на подбор),
  • Под ноги глядит себе – любуется:
  • Старый парк, особняки, собор.
  • Следом я иду,
  •                 сосредоточенно
  • Думая про ту, что всех милей.
  • Замечаю: домик скособоченный,
  • Несколько старинных тополей.
  • А за нами – мальчуган,
  •                             уверенно
  • Едущий на папе в детский сад,
  • Видит, как шумит большое дерево,
  • Срубленное год тому назад.

Рыбалки

  • Отец и дед рыбачили вдвоем.
  • Был (час езды от Курского вокзала)
  • Известный лишь немногим водоем,
  • В котором потрясающе клевало.
  • И наступал счастливейший из дней
  • И я стоял дозорным при уловах,
  • И до смерти боялся окуней,
  • Огромных, неестественно лиловых.
  • Когда мы наш улов несли домой,
  • Прохожие с расспросами совались.
  • А дед с отцом рядили меж собой
  • О рыбинах, которые сорвались.
  • О! Были удивительно вкусны
  • Уловы те. От памяти немею…
  • А после про рыбалку снились сны
  • Такие,
  •        что куда Хемингуэю!
  • Но так бывало только раз в году,
  • В конце весны.
  •                  От мая и до мая
  • Я ждал, не понимая, что расту,
  • Как до сих пор еще не понимаю.
  • …И по чему судить, что мы растем?
  • По счету дней, иль памяти былого,
  • Иль по тому, что умер водоем,
  • А дед уже не принесет улова?

О сказках

  • Читая сказки – мучась, холодея,
  • Желая зла кощеям и ягам,
  • Я удивлялся, что и чародеи
  • Неравнодушны все-таки к деньгам!
  • А ведь у колдунов свои законы,
  • Им ведом всемогущества секрет:
  • Взмахнут рукою – прилетят драконы,
  • Шепнут – и грянет ливень из монет.
  • У магов на цепях томятся смерчи,
  • А их чертоги только снятся нам.
  • Но, видимо, платить по-человечьи
  • Приходится порой и колдунам…

Люди

  • По духу, по плоти, по сути —
  • Во всем, что природой дано,
  • Они очень добрые – л ю д и
  • И очень сердечные,
  •                         но
  • Их много,
  •             их много на свете,
  • Их море – людей!
  •                       Оттого
  • Им трудно бывает заметить.
  • Заметить тебя,
  •                   одного…

Осенние пруды

  • Раз в год, в преддверье холодов,
  • Отводят воду из прудов.
  • И вот открыта память дна,
  • Душа пруда обнажена!
  • Дно вычистят. И лишь тогда
  • Сюда опять придет вода.
  • Младенческую память дна
  • Укроет мутная волна.
  • …А я бы не прожил и дня,
  • Когда б хоть раз вот так меня!

Попытка к славословию

  • Очень хочется петь о России,
  • Будто светлая тягость во мне!
  • Много пели, но можно красивей.
  • Как весомы слова в тишине!
  • Вот и я начинаю: «Россия…»
  • Но едва первый звук раздался,
  • Обступают
  •             иные по силе
  • Голоса. Голоса. Голоса.
  • И они горячее и выше
  • И, наверно, звучат искони.
  • Я меж ними свой голос не слышу
  • Ни к чему он,
  •                 когда есть они!
  • Я замолк и уже не посмею…
  • Здесь важнее молчание,
  •                               ведь
  • В этом случае слушать честнее
  • И весомее, нежели петь…

Памяти знакомого

  • Я разбираю прожитую жизнь.
  • Чужой судьбы распутываю нити:
  • Вот здесь он посмелее окажись —
  • И все могло совсем иначе выйти.
  • И все б сложилось ярче и стройней,
  • Не увлекись он целями пустыми,
  • Не познакомься в одночасье с ней
  • И не рассорься ненароком с ними.
  • Здесь помешал какой-нибудь пустяк,
  • Там средь друзей запрятавшийся недруг.
  • А это вот задумано не так.
  • А это вот исполнено не эдак.
  • Чужая жизнь! Какая суета!
  • Как скроено и сшито неумело!
  • А жизнь моя, она не прожита
  • И потому логична до предела.

Зачем вы пишете стихи?

  • – Зачем вы пишете стихи?
  • Вы что же думаете,
  •                        строки
  • Способны исцелять пороки
  • И даже исправлять грехи?
  • Зачем вы пишете стихи?
  • Ну, хоть один
  •                 от ваших виршей
  • Стал добродетельней и выше?
  • Скажите прямо,
  •                   не тая.
  • – Один?
  •         Конечно!
  •                    Это я…

Из книги «Разговор с другом»

(1981)

* * *

  • Апрельские снега…
  •                        Апрельские метели
  • Опять леса накрыл тяжелый снегопад.
  • И это —
  •          после птичьих трелей и капели,
  • Как будто времена попятились назад.
  • Но я везуч!
  •              И здесь мне подфартило тоже.
  • И я возврат зимы
  •                     приветствовать готов:
  • Когда-нибудь скажу,
  •                         судьбу свою итожа,
  • Что весен было
  •                   больше, чем годов!

Ответ фронтовику

  • Не обожженные сороковыми,
  • Сердцами вросшие в тишину,
  • Конечно,
  •           мы смотрим глазами
  •                                   другими
  • На вашу большую войну.
  • Мы знаем по сбивчивым,
  •                              трудным рассказам
  • О горьком победном пути,
  • Поэтому должен хотя бы наш разум
  • Дорогой страданья пройти.
  • И мы разобраться
  •                      обязаны сами
  • В той боли,
  •             что мир перенес…
  • Конечно,
  •           мы смотрим другими глазами,
  • Такими же,
  •              полными слез.

Мой переулок

  • Мой переулок! Ты уже не тот:
  • Иные зданья, запахи и звуки…
  • И только маргариновый завод
  • Дымит, как будто не было разлуки.
  • И достают ветвями провода
  • Деревья, что мы с другом посадили…
  • Ну вот и воротился я туда,
  • Куда вернуться я уже не в силе.
  • Ну вот и оглядел свой старый дом,
  • Где так легко дружилось и мечталось,
  • Ну вот и убедил себя,
  •                       что в нем
  • Уж ничего от детства не осталось…
  • Спасибо, жизнь, за то, что ты добра!
  • За новизну, за нужные утраты,
  • За то, что все вокруг не как вчера…
  • Так легче понимать,
  •                       что нет возврата!

Из дневника рядового

  • На Родине другие небеса!
  • Двадцатый век!
  •               Ты этому виною,
  • Что можно за неполных три часа
  • Перенестись туда, где все иное!
  • И обменять российскую метель
  • На мелкий дождь,
  •                      что над землею виснет.
  • Привычную одежду – на шинель,
  • А женщину любимую – на письма.
  • И как-то сразу подобреть душой.
  • Душой понять
  •                  однажды утром сизым,
  • Что пишут слово «Родина» с большой
  • Не по орфографическим капризам!

Усталость

  • От любви остается
  •                        щемящая память о том,
  • Как по черному лесу
  •                          от шумного ливня бежали,
  • Как смешную зверушку
  •                            из снега лепили вдвоем
  • И любовь,
  •             словно жизнь,
  •                             бесконечною воображали,
  • Как на всех одиноких поглядывали свысока,
  • Как в счастливое сердце
  •                              тихонько вползала
  •                                                    усталость…
  • А еще от любви
  •                   остается такая тоска,
  • Что уж лучше б совсем
  •                             от нее ничего
  •                                            не осталось!

Старинные хроники

  • Черты родной забытой старины
  • Ищу в строках, написанных когда-то,
  • Но те черты туманит дым войны
  • И заслоняют гибельные даты.
  • Я словно вижу:
  • род встает на род,
  • Кичливые друзья куют измены,
  • Идут полки в бессмысленный поход,
  • И в прах ложатся вековые стены.
  • Да был ли ведом пращурам покой?
  • Да нисходила ль радость к ним на лица?
  • Конечно, да.
  • Но матерьял такой
  • Не вдохновлял усердье летописца.

За чаем

  • Старик налил коричневого чая
  • И, трогая на скатерти узор,
  • Мой довод слушал,
  •                        головой качая:
  • Добро и зло – у нас был разговор.
  • Старик был тертый,
  •                        много повидавший,
  • В добре и зле горбом узнавший толк.
  • Старик был злой,
  •                     бесчестье испытавший,
  • Но твердо говоривший слово «долг»…
  • А чай дымился облаком горячим,
  • Туманно оседая на стекле… —
  • Со злом, сынок, не раз еще поплачем:
  • Уж больно много добрых на земле!

Непережитое

Лирический цикл

Посвящается светлой памяти моего деда

Младшего лейтенанта Ильи Бурминова, погибшего летом 1941 года

Разговор с другом

  • Друг сказал однажды мне
  • Как-то сухо очень:
  • «Что ты пишешь о войне?
  • Ты ж неправомочен!
  • Ведь когда чернела высь,
  • Твердь когда алела,
  • Мы еще не родились —
  • Так судьба велела.
  • Как же можно – просто так —
  • О кровавой доле,
  • О неистовстве атак,
  • О смертельной боли?!
  • Что за странный перегиб?
  • Ты подумай здраво…»
  • – Правомочен, кто погиб —
  • Я пишу без права.

Мой фронтовик

  • До фронта не доехал он,
  • Дорогой не прошел победной.
  • Взлетел на воздух эшелон —
  • И стал воспоминаньем
  •                            дед мой.
  • Вот он стоит передо мной —
  • Русоволосый, сероглазый
  • Солдат,
  •         шагнувший в мир иной,
  • Так и не выстрелив ни разу…
  • Война!
  •        Ты очень далека.
  • Но вечно близок
  •                    День Победы!
  • И в этот день я пью за деда —
  • За моего фронтовика!

Бабушка

  • Включаю телевизор:
  •                         танки, грохот,
  • Врага под корень режет пулемет…
  • А бабушка моя тревожно вздрогнет,
  • Вязанье сложит,
  •                    в кухню перейдет,
  • На всю квартиру —
  •                     крики, рев орудий…
  • – Куда же ты?
  • – Да мочи, милый, нет.
  • – Так это ж – немцев!
  • – Тоже, внучек, люди…
  • В борьбе с фашистским зверем пал мой дед!

Ключи

  • На фронте не убили никого!
  • Война резка —
  •                 в словах не нужно резкости:
  • Все миллионы —
  •                     все до одного —
  • Пропали без вести.
  • Дед летом сорок первого пропал.
  • А может быть,
  •                   ошибся писарь где-то,
  • Ведь фронтовик безногий уверял:
  • Мол, в сорок пятом
  •                          в Праге
  •                                    видел деда!
  • …Сосед приемник за полночь включит,
  • Сухая половица в доме скрипнет —
  • И бабушка моя
  •                    проснется,
  •                                 вскрикнет
  • И успокоится: дед взял на фронт ключи…

Киногерой

  • На экране – круговерть,
  • Леденящие моменты,
  • Но ему не умереть:
  • Впереди еще пол-ленты!
  • Нужно милую обнять,
  • С крутизны фашиста скинуть,
  • Потому легко понять,
  • Что герой не может сгинуть.
  • Эта логика проста.
  • Но идет на пользу нервам.
  • В это верит даже та,
  • Чей герой пал
  •                   в сорок первом.

Каждый год

В городе Сланцы в братской могиле похоронен поэт Г. Суворов.

Каждый год издалека в его день рожденья на могилу приезжает женщина с цветами…

  • Говорят, что она каждый год приезжает сюда,
  • На могилу солдатскую, в городе этом неблизком,
  • И положит цветы, и стоит, вспоминая года,
  • Что лежат непробудно, как мертвые, под обелиском.
  • Говорят, что покоится тут молодой лейтенант,
  • Фронтовая любовь, ослепившая сердце когда-то.
  • Он был весел и смел. Он имел неуемный талант
  • И к стихам и к войне —
  •                           той, что не пощадила солдата.
  • Летней ночью в округе победно поют соловьи.
  • Зимней ночью метель дышит с болью, как наша эпоха.
  • Говорят, ничего нет на свете дороже любви,
  • А они ее отдали всю – до последнего вздоха.

Вдова

  • Она его не позабудет —
  • На эту память хватит сил.
  • Она до гроба помнить будет,
  • Как собирался,
  •                  уходил,
  • Как похоронку получила
  • И не поверила сперва,
  • Как сердце к боли приучила,
  • Нашла утешные слова,
  • Что, мол, у жизни —
  •                        тыща граней,
  • А нежность —
  •                разве это грех?
  • Но был погибших всех желанней,
  • Но павших был достойней всех.
  • И на года,
  •              что вместе были,
  • Она взирает снизу ввысь…
  • А уж ведь как недружно жили:
  • Война – не то бы разошлись.

У музейной витрины

  • Он погиб восемнадцати лет —
  • Затерялся в кровавых потемках.
  • Вот его комсомольский билет,
  • Изрешеченный, в бурых подтеках.
  • Парень шел, выбивался из сил,
  • Но о смерти не думал заране
  • И свои документы носил
  • Возле сердца, в нагрудном кармане.
  • Значит, в сердце ударил свинец…
  • Я стою, словно смерти отведав.
  • Боже! Сколько пробитых сердец!
  • Люди! Сколько пробитых билетов!
  • А ведь мог он вернуться живой,
  • Если б строчку в Устав дописали:
  • «Комсомольцам, идущим на бой,
  • Выдаются билеты из стали…»

Зависть

  • Неуемная зависть
  •                      мальчишечьи души томила:
  • Конармейцы галопом
  •                          врывались в тревожные сны,
  • А наутро ребята
  •                    судьбу укоряли уныло,
  • Что явились на свет
  •                         только после Гражданской войны.
  • Но недолго казалась война
  •                                 романтической сказкой —
  • На июньской земле
  •                       засыпали бойцы под дождем,
  • И когда они видели
  •                        храбрые сны о Гражданской,
  • Говорили друзьям,
  •                       что приснилось им детство и дом…
  • Этим людям,
  •                всей грудью
  •                              хлебнувшим и горя, и гари,
  • Всем живущим по крови,
  •                              по пролитой крови родным, —
  • Я внимаю с любовью,
  •                          за землю мою благодарен,
  • Но я даже во сне —
  •                       никогда —
  •                                  не завидую им!

Газета

  • Комплект газеты «Правда»
  • За сорок первый год.
  • Почины и парады:
  • «Дадим!»,
  • «Возьмем!»,
  • «Вперед!».
  • Ударники, герои,
  • Гул строек по стране…
  • Июнь.
  •         Двадцать второе.
  • Ни слова о войне.
  • Уже горит граница,
  • И кровь течет рекой.
  • Газетная страница
  • Еще хранит покой.
  • Уже легли утраты
  • На вечные весы.
  • Война достигнет завтра
  • Газетной полосы.
  • Мы выжили.
  •              Мы это
  • Умели испокон.
  • Мне свежую газету
  • Приносит почтальон…

Баллада о профессоре

  • Жил в «европах» профессор.
  •                                   Когда он встречал человека,
  • Убежденного в том,
  •                       что война разразиться должна,
  • То сердился, кричал:
  •                        «В середине двадцатого века —
  • Вы поймите – никак
  •                         не возможна большая война!
  • Вы подумайте здраво:
  •                          кругом крейсера, самолеты,
  • Танки, бомбы, снаряды,
  •                             тротил – черт возьми! – аммонал…
  • Ну, какая война?
  •                    Люди все-таки не идиоты!»
  • И об этом профессор
  •                          весомый трактат написал.
  • «Почему будет мир» —
  •                        золотятся слова на обложке.
  • Эта книга в одном
  •                     из музеев лежит на виду.
  • А для справки добавлено:
  •                               автор погиб под бомбежкой
  • В середине столетия —
  •                           в сорок четвертом году.

Игра

  • Мальчишки не играют в мир —
  • Они в войну играют.
  • Вот восьмилетний командир
  • Отряд свой собирает.
  • Ура! Стрекочет автомат,
  • Бабахают пистоны.
  • Сурово «пленные» молчат,
  • А «раненые» – стонут…
  • Воюют парни от души:
  • Вот «враг» уже сдается…
  • А игры тем и хороши,
  • Что жизнь в них познается!

* * *

  • Уходя из детства, оглянись!
  • Чистый воздух набери всей грудью.
  • Как бы дальше ни сложилась жизнь,
  • Лучше детства ничего не будет.
  • И не потому, что детворе
  • Не знакомы взрослые печали, —
  • Просто лучшей жизненной поре
  • Определено стоять в начале…

Двор

  • Давайте чаще думать о вчера —
  • Ведь мы вчера сегодняшними стали.
  • Из детского забытого двора
  • Ведут пути в немыслимые дали.
  • Двор маленький и нам уже в упор.
  • В таком от дружбы никуда не деться:
  • Обремененный шпагой «мушкетер»
  • Бросает вызов рыжему «индейцу».
  • Уже в игре возможно различить
  • И неучей, и будущих ученых:
  • Одна занозы пробует «лечить»,
  • Другой уже косится на девчонок.
  • Один всегда шатается без дел,
  • Второй чуть что – размазывает слезы,
  • А третий где-то что-то подглядел
  • И мелом на стене строчит доносы.
  • Уже есть правдолюбцы и лжецы,
  • Есть трусы, огражденные отцами,
  • Есть мальчик, сочиняющий концы
  • К историям с печальными концами…
  • И все с опаской смотрят за забор,
  • Где слышен гул автомобилей грозных,
  • Где строгий светофор глядит в упор
  • И где запрещено гулять без взрослых.
  • И невдомек смышленой детворе,
  • Что там все те же – радости, напасти
  • И что на роковой проезжей части
  • Законы те же, что и во дворе…

Детское впечатление

  • Христос ходил по водам, как по суше,
  • Хоть обладал такой же парой ног.
  • Мне десять лет – и я Христа не хуже,
  • Но по воде бы так пройти не смог.
  • Так значит, я – совсем не всемогущий?
  • И для меня есть слово «никогда»?!
  • Не может быть,
  •                   Наверное, погуще
  • Была вода в библейские года…

Фотография

  • Найдешь позабытое фото
  • Впервые за несколько лет,
  • А в мире прибавилось что-то,
  • Чего-то давно в мире нет…
  • На карточке: мамой ведомый,
  • Я чем-то обижен до слез —
  • На фоне старинного дома,
  • В котором родился и рос.
  • А рядом – чужому неведом,
  • Но виден и маме, и мне,
  • Отец мой с новехоньким «ФЭДом»
  • «Внимание!» крикнул извне…
  • С тех пор из былого маячит,
  • От глупой обиды поник,
  • Нахмуренный худенький мальчик —
  • Мой девятилетний двойник.

Друзья

Михаилу Петракову

  • Я давно не встречался
  •                            с друзьями мальчишеских лет.
  • Вечно занят делами,
  •                          ответственными и пустыми.
  • Но не в этом беда,
  •                       в том, что даже стремления нет,
  • Как бывало, смеяться,
  •                            тужить, разговаривать с ними.
  • Понимаешь, читатель,
  •                            все это гораздо грустней,
  • Чем простая хандра,
  •                          раздражение или усталость.
  • Видно, что-то плохое
  •                           в душе происходит моей,
  • Если к первым товарищам
  •                                в ней теплоты не осталось.

Учитель

  • Учитель мой, которого недавно
  • Я слушать был готов с раскрытым ртом.
  • Остался очень умным, очень славным,
  • Но говорить стал как-то не о том.
  • Его слова о прошлом, настоящем
  • Впивались в ум всего лишь год назад,
  • Теперь я замечаю, как все чаще
  • Они в прозрачном воздухе висят.
  • Учитель мой не видит за рассказом,
  • Как вьется к потолку словесный пух,
  • Как сквозняки рассеивают фразу,
  • Лишь он для новой переводит дух.
  • Учитель милый смотрит просветленно,
  • Как много дал он сердцу и уму,
  • Как просто с ним вскрывать судьбы законы,
  • Да жить по ним придется самому…

Про школу

И. А. Осокиной

Воспоминание первое: я – ученик
  • Учитель по доске стучит мелком,
  • Через плечо поглядывая строго,
  • А я смотрю – клокочет за окном
  • Внеклассный мир —
  •                        я жду конца урока.
  • Есть мир, что виден лишь из окон школ —
  • Огромный, многоцветный, многошумный.
  • Звенит звонок —
  •                   и все, что ты прошел,
  • С доски стирает в тишине дежурный…
Воспоминание второе: я – учитель
  • Я объясняю новый материал
  • (Контрольную на днях пришлет РОНО!),
  • Я говорил, а класс внимать устал.
  • А хмурый Кошкин смотрит за окно.
  • Я понимаю, знаю по себе, —
  • Что, может быть, вот именно сейчас
  • Он первый раз подумал о судьбе,
  • В душе перешагнув девятый класс,
  • И невзначай свою судьбу связал
  • С осенним ветром в городском лесу…
  • – Ну, Кошкин, повтори, что я сказал!
  • (Контрольная работа на носу!)

Старый друг

  • Я прохожего толкнул,
  •                           я извинился.
  • Присмотрелся повнимательней —
  •                                        и вдруг…
  • Боже милостивый,
  •                       как он изменился,
  • Школьный мой товарищ,
  •                              старый друг!
  • Он стоит большой, черноволосый,
  • На себя тогдашнего похож,
  • Задает веселые вопросы
  • С присказкой своей:
  •                        «Ну ты даешь!»
  • А в плечах —
  •               какая-то сутулость,
  • В голосе ребячливом —
  •                             надлом…
  • Друг мой, друг,
  •                    вот время и коснулось
  • Нас испепеляющим крылом.

Засвеченная пленка

  • Неполучившаяся пленка!
  • А где теперь они —
  • По неумелости влюбленных
  • Засвеченные дни?
  • Лес, обессилевший от охры,
  • Одними нами жил!
  • Развел руками друг-фотограф
  • И пленку отложил.
  • Тот лист, с шипением погасший,
  • В холодный пруд упав,
  • Теперь уже не настоящий.
  • Мой друг, конечно, прав!
  • Где выбиравший хвою ветер,
  • Как шпильки из травы?
  • Есть правота во всем на свете —
  • И мы с тобой правы.
  • Прав некто, засветивший пленку.
  • Никто не виноват.
  • На красных фотоснимках кленов
  • Запечатлен закат…

* * *

  • Мне кажется, я
  •                   вырастаю из нашей любви,
  • Как детской порой
  •                       вырастал из ребячьей одежды.
  • Все, впрочем, сложнее,
  •                              но как это ни назови,
  • Душе не подходят
  •                       былые мечты и надежды.
  • Так что же я медлю?
  •                          Так что же тяну эту боль?!
  • Конечно, привычка…
  •                         Но есть радикальные средства!
  • Да только потом
  •                      не вернешься в былую любовь,
  • Как в детство свое.
  •                        … А я так торопился из детства!

Первая любовь

  • Ее, наверно, можно миновать,
  • Влюбившись сразу
  •                        вдумчиво и зрело,
  • И навсегда утратить
  •                          благодать
  • К ней возвращаться —
  •                         к первой, неумелой,
  • Загадочной, застенчивой, слепой,
  • Чтоб, испытав,
  •                    как счастье убывает,
  • И вспомнив удалое:
  •                        «Есть любовь!»
  • По-взрослому поправиться: «Бывает».

Этот дом

  • Нынче дом этот не интересен,
  • Потому что живущая в нем
  • Героиня «младенческих песен»
  • Не живет больше в сердце моем.
  • Незнакомке вослед просветленно
  • Погляжу…
  •              Мир волнующе нов!
  • Это – юность. Начало сезона.
  • А в Москве – мириады домов!
  • Тыщи тел, тыщи лиц незнакомых,
  • Увлеченных своею судьбой.
  • Ухожу… Знаю, делаю промах,
  • Что так просто прощаюсь с тобой.
  • Радость жизни пока еще телом
  • Ощущаю…
  •              Сомненья – под спуд!
  • …Светят окна в дому опустелом —
  • Дом старинный: его не снесут!

Младшему брату

  • Люби, брат, как получится,
  • Не думая о том,
  • Что из любви получится
  • И где твой будет дом.
  • Коль сразу две понравятся,
  • Влюбляйся сразу в двух.
  • Пусть многим не понравится,
  • Такой свободный дух!
  • Живи, мой брат, по-своему,
  • Ведь все, как ни кружись,
  • Устроит жизнь по-своему —
  • На то она и жизнь…

В карауле

  • Холодный сумрак у истоков лета.
  • И ветер от усердия осип.
  • Скрипучий лес.
  •                   Мне кажется, планета
  • Скрипит, вертясь вокруг своей оси.
  • У горизонта будто бы светает…
  • А может, небосводу ночь мала.
  • Ужели звезды кто-нибудь считает?
  • Все небо, словно крошево стекла.
  • Стараюсь думать о тебе,
  •                              о счастье…
  • Но все выходит как-то о тепле.
  • Холодный ветер мысли рвет на части
  • И клочья злобно гонит по земле.
  • Как будто на меня погода взъелась!
  • Пытаюсь тщетно
  •                     к ветру стать спиной.
  • – Стой! Кто идет? —
  •                     Нет, показалось…
  •                                        Зрелость
  • Приходит не замеченная мной.

В артполку

  • Близких залпов доносятся гулы.
  • Незнакомо строчит пулемет.
  • Рядом бой!
  •              Но развод караула
  • В гарнизоне спокойно идет.
  • Я вернусь в «караулку»,
  •                             ладони
  • Подержу над огнем и засну.
  • …Очень любят у нас в гарнизоне
  • Кинофильмы крутить про войну!

Стихи о комвзводе

  • С армейским другом, пиво попивая,
  • Сидеть и разговаривать о том,
  • Что караулы, почта полевая,
  • Ученья, – все осталось за бортом.
  • Теперь в любую пору и погоду
  • В труде – отчасти, полностью – в гульбе
  • Подчинены с тобой мы не комвозводу,
  • Придирчивому,
  •                   а самим себе!
  • Конечно, мы, товарищ, не бесхозны.
  • На подчиненье выстроен весь мир,
  • Но ведь начальник, даже самый грозный,
  • Он все-таки еще не командир!
  • И если наш покой пребудет прочен,
  • И если не пойдет разрядка вспять,
  • Нас по тревоге не поднимут ночью,
  • Чтобы под полной выкладкой гонять.
  • Но, помня все солдатские невзгоды,
  • Грущу я не о грохоте сапог…
  • А вот бы на «гражданку» мне комвзвода —
  • Я всюду бы успел, я все бы смог!

Строевые песни

  • Я вспоминаю строевые песни:
  • Ты можешь быть усталый и больной,
  • Но если приказали, то хоть тресни,
  • Скрипи зубами, но шагай и пой
  • О том, что ты всегда стоишь на страже,
  • О том, что номер почты полевой
  • Во сне твоя девчонка помнит даже,
  • О том, что горд солдатскою судьбой!
  • И пусть давно уже хожу не в ногу,
  • И не ношу – почти – защитный цвет,
  • И даже начинаю понемногу
  • В поэзии торить свой скромный след,
  • И пусть меня журналы помещают,
  • А критики не рвутся запинать, —
  • Поэту никогда не помешает
  • Привычка – по команде запевать!

Письма

Ты, Держащая море и сушу

Неподвижно тонкой рукой!

А. Блок
  • Я как-то научился жить без писем,
  • Сам не пишу, да и не жду уже.
  • И от работы почты независим,
  • Живу с приятной легкостью в душе.
  • Но помню я себя совсем иного:
  • Пилотка, сапоги, ремень ПэШа…
  • В плену у почтальона полкового
  • Была моя солдатская душа.
  • Я на плацу шагал сквозь мокрый ветер,
  • Я выполнял команды комполка,
  • Но правила мной тонкая рука,
  • Чертившая мой адрес на конверте…

Письмо в северный город

  • Я уже много лет
  •                    собираюсь тебе написать —
  • Расспросить, как дела,
  •                           как устроилась жизнь
  •                                               и так далее…
  • Рассказать о себе,
  •                       о работе своей…
  •                                         Но опять
  • День проходит за днем —
  •                           и письмо ты получишь едва ли.
  • Помнишь красную осень,
  •                              от листьев сгорающих дым?
  • И какой-то щенок
  •                      увязался за нами вдогонку…
  • Он вертелся в ногах,
  •                          не давая остаться одним,
  • Как я злился тогда
  •                       на себя и на ту собачонку!
  • Это очень смешно.
  •                       Как бы мы хохотали с тобой,
  • Если были бы вместе.
  •                           Но вместе мы больше не будем.
  • Все прошло-миновало.
  •                           Осталась лишь нежная боль.
  • Это лучшее чувство —
  •                          из всех,
  •                                  что отпущены людям.

До свиданья, любовь!

  • До свиданья, любовь!
  •                           Обязательно встретимся снова.
  • В сердце пусто не будет —
  •                               напрасно душой не криви!
  • В расставании, милая,
  •                           нет ничего рокового.
  • Это – анахронизм:
  •                      погибать от несчастной любви.
  • Переменятся чувства —
  •                          и мы переменимся сами.
  • Так со сменой жильцов
  •                             свет иначе мерцает в окне…
  • Но высокие женщины
  •                           с пристальными глазами
  • До последней черты
  •                         будут горестно дороги мне…

В автобусе

  • – Прости! Ах, как с тобой все сложно!
  • Взгляни в окно. Да не сердись!
  • Автобус дребезжит, чем можно,
  • И мчится, грязь взметая ввысь.
  • Гляди, чернеет лес за полем.
  • Он, как огромная толпа,
  • Которая без общей воли
  • Нерасторопна и глупа.
  • Смотри, деревья, что поближе,
  • Навстречу дальним тем иду,
  • Те притомились, отстают,
  • Те догоняют…
  •                 И я вижу,
  • Как бестолково дерева,
  • В сугробах потеряв дорогу,
  • Бредут рассеянно, не в ногу,
  • Идут кто в лес, кто по дрова…
  • В межсосенной неразберихе
  • Автобус наш им не догнать.
  • За нами вслед несутся крики
  • Скрип сосен, крики подождать…
  • А мы – быстрей,
  •                     а грязь – все выше!
  • Взлетает прямо до небес…
  • Что наша ссора! Посмотри же:
  • В противоречье целый лес!

Случайная встреча

  • Мы с ней целовались
  •                           в холодных и гулких подъездах,
  • Пугаясь внезапных
  •                       шагов и гремучих замков.
  • В тетради моей
  •                   «икс» всегда пребывал в неизвестных.
  • И наш математик
  •                     ругался: «Не спи, Поляков!»
  • Мой школьный роман!
  •                           Неужели все это случилось?
  • Чудесное время.
  •                    Невинный и нежный пустяк…
  • А вот у нее —
  •               жизни правильной не получилось:
  • Хотела, как лучше,
  •                        да только случилось не так.
  • И вот мы опять
  •                    с ней идем по-старинному, рядом.
  • Она – о разводе, о сыне…
  •                                И вдруг невпопад:
  • – Сама виновата…
  •                     Да ладно! А помнишь, в десятом?!
  • – Конечно, все помню…
  •                             Наверно, и я виноват…

Семейное счастье

  • На доброту,
  •               привычку и уют
  • Любовь распалась.
  •                      И пребудет с нами.
  • Бегут минуты,
  •                 дни мои идут,
  • Чтобы, собравшись,
  •                         сделаться годами.
  • Настырный дождь ручьями в землю врос.
  • Фонарь в себя вбирает свет как будто…
  • Подумать только —
  •                     это же всерьез:
  • Бессонница, мелькнувшая минута,
  • Невнятный разговор с самим собой,
  • Навязчивая горечь сигареты…
  • И это все
  •              я назову судьбой,
  • Когда наступит время для ответа?!
  • А может быть,
  •                   совсем чуть-чуть труда,
  • Как в сказке про расколотое блюдце?
  • Итак,
  •       уют, привычка, доброта!
  • Уют, привычка…
  •                   Вдруг они сольются?..

Печальница

  • В темном взгляде – соленое море обид.
  • На лице – беспросветная тень.
  • Эта девушка в мерзлом подъезде стоит,
  • Эта девушка ждет целый день.
  • Ей – красивой – хватает смиренья и сил.
  • Сжаты губы в надменную нить —
  • Не торопится тот,
  •                      кто ее разлюбил,
  • Но должна же она объяснить,
  • Что нечестно,
  •                 с другой не считаясь душой,
  • Так вот взять и спокойно уйти!
  • Он поймет и вернется (ведь он не чужой,
  • У него ведь не камень в груди!).
  • Я с печальницей гордой совсем не знаком,
  • Но я все-таки к ней подойду,
  • Подойду и скажу:
  •                      ни мольбой, ни стихом
  • Не поправить такую беду.
  • Все напрасно теперь,
  •                      если нежность мертва,
  • А упреки готовь не готовь…
  • Подойду…
  •             Вдруг она отыскала слова,
  • Возвращающие любовь?..

Самоволка

  • Довела любовь до самоволки.
  • Схоронившись меж густых ракит,
  • Юный конармеец – комсомолке
  • О всемирной схватке говорит.
  • Мол, покуда «контрики» остались,
  • Не бывать свободному труду!
  • Вот ведь как подругам объяснялись
  • Парни в девятнадцатом году!
  • Мальчик, первой страстью ошарашен,
  • Жарко шепчет, белякам грозя…
  • О любви, наверное, можно краше,
  • Но точней, по-моему, нельзя!

Старинный спор

  • …А все же миром
  •                       правят трудолюбы!
  • У леденящей бездны на краю,
  • Превозмогая все,
  •                      сжимая зубы,
  • Они работу делают свою,
  • Они живут,
  •             в одну работу веря,
  • Сердца до побеленья раскалив.
  • …Усидчив был Антонио Сальери,
  • А Вольфганг Моцарт был трудолюбив!

Песни

  • Прошли над землею века,
  • Как медленные ураганы.
  • Дошедшие издалека,
  • Добытые из кургана,
  • Под ярким музейным стеклом
  • Лежат с ярлычками названий:
  • Пробитый в сраженье шелом,
  • Обрывки обугленной ткани,
  • Монеты, кинжалы, мечи,
  • Божки золотые и перстни,
  • И кажется, что различим
  • Народ позабытый…
  •                      Но песни?..
  • Что были, как стрелы, остры,
  • Легки, словно конские гривы,
  • Горьки, точно стойбищ костры,
  • И как-то иначе красивы!
  • Но как?
  •          В погребальной золе
  • Находят остатки сокровищ,
  • А песни живут на земле —
  • Их из-под земли не отроешь…
  • Мы знаем и веру, и род
  • Людей, обернувшихся пеплом.
  • Но что можно знать про народ
  • Без песен,
  •             которые пел он?

Легенда о богомазе

  • Жил да был богомаз на Руси.
  • Он бродил по земле без опаски,
  • Потому что с собою носил
  • Только кисти да чистые краски.
  • Он корысти себе не искал
  • В монастырских богатых заказах,
  • Просто шел по Руси и писал
  • Богородиц своих ясноглазых.
  • Для него выше княжьих наград,
  • Глубже евангелических истин
  • Был тоскующей женщины взгляд,
  • Отверзающийся под кистью.
  • И решил испытать его Бог,
  • И послал на невинного кару:
  • На одной из неезжих дорог
  • Богомаза схватили татары…
  • Стал он травами русской земли,
  • Но легенда осталась в народе,
  • Что горючие слезы текли
  • В этот день из очей богородиц.
  • И монахи попадали ниц,
  • Прихожане в испуге крестились —
  • Настоящие слезы катились
  • По щекам нарисованных лиц!

Забытая дуэль

– Стреляться! Стреляться! – крикнул Кюхля.

Пушкин усмехнулся и тряхнул головой…

Ю. Тынянов «Кюхля»
  • Да что вы, в самом деле, братцы?
  • За несколько язвящих строк
  • С товарищем своим стреляться,
  • Собрату целиться в висок!
  • Да разве можно двум поэтам —
  • Избранникам российских муз
  • Вверять коварным пистолетам
  • Ребячью ссору, блажь, конфуз.
  • Клокочет Пушкин, но понятно,
  • Что не поднимется рука:
  • – Извольте, ежли вам приятно!
  • И бах – заряд под облака.
  • А Кюхельбеккер, тот в запале,
  • Насмешкой дружеской взбешен,
  • Он мимо выстрелил едва ли.
  • Случайно промахнулся он.
  • Потом до смертного порога,
  • Казня себя за тот картель,
  • Благодарить он будет бога,
  • Что пуля не попала в цель.
  • И будет видеть пред собою,
  • Что мог принесть тот глупый миг:
  • Окровавленной головою
  • К сырой земле Сверчок приник.
  • Читатель, ты представь попробуй,
  • Что гения во цвете лет
  • Сразил свинцом не меднолобый
  • Кавалергард, а друг-поэт!
  • Ну, нет, немыслимо такое!
  • Превозмогая злой угар,
  • Сама поэзия
  •        рукою
  • Железной
  •        отвела удар…

Рассказ экскурсовода

  • – Вот на этой походной кровати
  • Под шинелькой солдатскою,
  •                                   встарь,
  • От монарших и прочих занятий
  • Утомясь,
  •           почивал государь.
  • Император считал:
  •                       на порфире
  • Не бывает от крови следа.
  • Принцип: кто не со мной —
  •                                тот в Сибири,
  • Средь законов был главным тогда!
  • Впрочем, царь не бежал наслаждений —
  • Был он первый в стране сердцеед,
  • Ведь от царственного вожделенья
  • Польза есть, а спасения нет!
  • Умер деспот.
  •                 Сменилась эпоха.
  • Но у нас до сих пор говорят:
  • – Да, конечно, при нем жили плохо!
  • – Был тираном.
  •                     Но спал, как солдат!

Листопады

  • В глубине переулка
  • Особняк из старинных.
  • Здесь музей листопадов —
  • Только листья в витринах.
  • А на каждой витрине
  • Обозначена дата:
  • Мол, такие-то листья,
  • Облетели тогда-то.
  • Эти желты,
  •               те черны
  • (Их палило пожаром).
  • И свои листопады
  • Ищут люди по залам,
  • А найдут – замирают,
  • Как-то сразу грустнея…
  • Хорошо, что покуда
  • Нет такого музея!

Красота

  • Как хороши: пылающий восход
  • Над бархатистой дальней синей кромкой,
  • Туманный аромат рассветных вод.
  • И птичий гомон, безмятежно громкий!
  • Идешь сквозь поле незаметной тропкой
  • И словно ощущаешь: рожь растет!
  • Как хороша, возлюбленная, ты,
  • В прозрачной темноте смеясь глазами…
  • Мне кажется, что чувство красоты
  • Мы принесли, того, быть может, сами
  • Не замечая, из-за той черты,
  • Где были рожью, влагой, небесами…

Моя космогония

  • Наташа,
  •           погляди на вспышки звездные,
  • Затеявшие на небе
  •                        возню!
  • Вселенная!
  • Порядки там серьезные,
  • Но я тебе сейчас их объясню.
  • Вселенная.
  •              Наука разделяется,
  • Когда берется толковать о ней:
  • Сжимается?
  •               А может, разбегается?
  • Пульсирует,
  •               как сердце…
  •                              Так верней!
  • Но если это сердце,
  •                          то, конечно же,
  • По временам обязано оно
  • Тревожно биться
  •                      и томиться нежностью,
  • А это значит —
  •                  сердце влюблено!
  • В кого?
  •           В другое сердце,
  •                               но нездешнее,
  • Чужое,
  •          недоступное еще…
  • Но то, другое,
  •                  может биться сдержанно?
  • А я уверен:
  •             бьется горячо!
  • Все это может лишь одним закончиться,
  • Нельзя же вечность колотиться врозь,
  • Сердцам влюбленным
  •                           встретиться захочется,
  • Хотя бы мирозданье взорвалось!
  • Они,
  •         теряя звезды,
  •                          на свидание
  • Помчатся…
  •              Их – поди – останови!..
  • – Ну хватит, дорогой,
  •                           о мироздании,
  • Пожалуйста,
  •                немного о любви…

Бессонница

  • От бессонницы есть спасенье…
  • Под багрово-желтым дождем
  • По гремучей траве осенней
  • Мы, как прежде, с тобой идем.
  • Под ногами – пинцеты хвои.
  • И багровый лист в небесах.
  • Мы почти заплутали с тобою
  • В непроглядных этих лесах,
  • Но потом отыскали проселок.
  • Он был палой листвой занесен
  • И терялся меж синих елок,
  • Душных, словно полдневный сон…
  • Но опять на краю сновиденья
  • Пробегает печаль по лицу.
  • Значит, нас разлучило уменье
  • Ориентироваться в лесу…

В поезде

  • Я в поезде,
  •               на верхней полке:
  • Постукивают мимо города,
  • Деревни,
  •            рощи,
  •                    дачные поселки —
  • Тот мир, где я не буду никогда.
  • Но почему?
  •             А если налегке,
  • Вот так, как есть, —
  •                      с карманами пустыми —
  • Взять и остаться в тихом городке,
  • Давным-давно свое забывшем имя,
  • Затеять дом,
  •                 вещами обрасти,
  • Узнать соседей, слухи, кривотолки
  • И… оказаться как-то раз в пути:
  • Деревни,
  •            рощи,
  •                 дачные поселки…
  • Как взнузданные, дернулись столбы.
  • Вокзала зданье набежало круто.
  • Состав у неслучившейся судьбы
  • Стоит четыре, кажется, минуты.

О значениях слов

  • Мы калечим природу, мы портим слова.
  • Скажем, раньше «орать» означало —
  • Засучить у рубах до рамен рукава
  • И пахать, налегать на орало.
  • А вот слово «пахать» означало «мести».
  • «Очагом» звали печку простую,
  • А теперь «очаги» в медицине в чести
  • И в политике!
  •                 Я протестую!
  • А виновна – поэтов огромная рать,
  • Но «очаг» поддается леченью:
  • Надо меньше лишь в новом значенье —
  •                                               «орать»,
  • А «пахать» больше в старом значенье!

О своевременности браков

  • Мужчины! Дети Дон Жуана!
  • То в глубь греха,
  •          то к небу ввысь.
  • И все им кажется, что рано
  • Супругою обзавестись.
  • И рассуждая: «Я ль не парень…»
  • Мечтают (можно их понять!),
  • Как сэр Джорж Ноэл Гордон Байрон,
  • Всех женщин враз поцеловать.
  • Жизнь холостому неплохая,
  • Пока лета невелики.
  • Живут, по женщинам порхая,
  • Как, извините, мотыльки.
  • Но час придет – кондратий хватит.
  • Посмотрят: кудри в седине,
  • Решат: теперь жены мне хватит…
  • А хватит ли теперь жене?

Перечитывая Уэллса

  • Вот в голубой, дрожащей глубине
  • Бредут два человека по Луне.
  • Гляжу на потрясающие кадры:
  • По лунной пыли топают скафандры!
  • Мне кажется, что я во власти сна,
  • Но там не бутафория – Луна!
  • Наутро все об этом зашумели,
  • Но дни прошли, потом прошли недели,
  • А где-то среди лета выпал снег —
  • Заинтересовался человек.
  • А через год – однажды я уселся
  • И с полки снял любимого Уэллса,
  • Раскрыл на случай – и попался мне
  • Рассказ о первых людях на Луне.
  • И вновь, как в детстве, были пережиты:
  • Полет чудесный, странствия, луниты.
  • Я позабыл о массе взрослых дел
  • И целый день над книгой просидел.
  • Фантастика! Когда же это будет,
  • Чтоб на Луне прогуливались люди?!
  • Конечно, мир подрос и раздался,
  • Но все, как мальчик, верит в чудеса.
  • А сказку автор здорово исполнил!
  • Большой талант…
  •                      И лишь тогда я вспомнил,
  • Как в телевизионной глубине
  • Брели два человека по Луне!

Тихая непогода

  • Мельчайший дождь.
  •                          Усталая трава.
  • И кажется,
  •             что может длиться годы
  • Такая,
  •         различимая едва
  • И тихая, как шепот, непогода.
  • Ее не замечаешь,
  •                       а потом
  • Уже у сердца вздрагивают воды.
  • Быть может, и мифический потоп
  • Был вроде долгой
  •                        тихой непогоды…

Октябрь. Орехово-Борисово

  • Лес городской желтизной
  •                                чуть заметно окрашен.
  • Словно не осень,
  •                     а некий осенний мираж,
  • Словно на белом холсте
  •                              новостроевских башен
  • Нестеров пишет пейзаж.

«Красная стрела»

  • Снег белый. Лес черный.
  •                               Все просто и строго.
  • Но вот уже лес позади!
  • И в песнях поется,
  •                       что жизнь – как дорога,
  • А значит – конец есть пути.
  • И значит – мы все
  •                        доберемся до дома,
  • Но каждый —
  •                в свой собственный час.
  • Мы выйдем из поезда —
  •                             все – незнакомо…
  • Дай бог,
  •           чтобы встретили нас!

* * *

  • Неясная погода на душе.
  • Тепло и знобко.
  •                     Верно, будет ливень.
  • Невнятный гром – на верхнем этаже
  • Готовятся к дождю неторопливо:
  • Таскают воду, молнии куют,
  • Чеканят град.
  •                 Небесная работа
  • Кипит,
  •         чтоб последождевой уют
  • Унял усталость, отдалил заботы.
  • Деревья наклоняются в окне,
  • И тучи наплывают, небо застя, —
  • То принимает
  •                  (чувствую!)
  •                                 во мне
  • Природа осторожное участье…

Память

  • Особенно счастливые года.
  • Оплошности, которых не исправить,
  • Знакомые улыбки, города —
  • Все это – гераклитова вода,
  • Из бытия втекающая в память.
  • Мои враги,
  •              любимые,
  •                            друзья,
  • Которых ни ославить, ни прославить,
  • У них одна-единая стезя…
  • И дрогнул поезд, счастье увозя.
  • Куда?
  •        В далекий город или в память?
  • И не о том приходится тужить,
  • Что мировых законов не отставить.
  • Пускай однажды я не стану жить.
  • Ну что ж – заботы можно отложить,
  • Хоть навсегда…
  •                   Но память! Как же память?

Грипп

  • На градуснике – тридцать восемь
  • И девять. Скверные дела!
  • Зима, похожая на осень,
  • До бюллетеня довела.
  • Звонят приятели, жалеют.
  • Смеюсь, переходя на хрип.
  • Такое время – все болеют.
  • Да как! А тут всего лишь грипп,
  • Какой-то вирус вкрался в тело…
  • Но вот пока лежу без сил,
  • Чужой мою работу сделал.
  • Другой любимой позвонил.
  • Читаю, жду выздоровления,
  • И тает в сердце, словно дым,
  • Прекраснейшее заблуждение,
  • Что в мире я незаменим.
  • А дни бегут, как будто мимо,
  • И лихорадкой мучит страх,
  • Выходит, все мы заменимы
  • Как в центре, так и на местах.
  • И это осознав однажды,
  • Как на земле нам жить с тобой?
  • Неповторим, единствен каждый,
  • Но все же заменим любой!
  • Обидный вывод неизбежен,
  • И некого на помощь звать.
  • Об этом лучше думать реже.
  • Но это надо крепко знать!

Перед зеркалом

  • Донельзя знакомый,
  •       по-утреннему сердитый
  • В предчувствии сотен
  •       готовых обрушиться дел,
  • Застыв с поднесенной
  •       к щеке электрической бритвой,
  • Он как-то всезнающе
  •       вдруг мне в глаза поглядел.
  • Ему ли не знать,
  •       что не все у меня,
  •                            как хотелось.
  • Из многих мечтаний
  •       случилась одна чепуха.
  • Да что говорить:
  •       подводила и совесть,
  •                                и смелость,
  • В сложении жизни,
  •       а значит,
  •                  в сложенье стиха.
  • Да что говорить,
  •       если сделано плохо и мало.
  • Полжизни прошел,
  •       потому что нельзя не идти…
  • Мечтал о любви,
  •       как и все, —
  •                    об одной, небывалой.
  • Была и она, —
  •       но по-прежнему пусто в груди.
  • Такие дела…
  •       Так что нужно скорее добриться,
  • Ведь нам на работу,
  •       а ехать почти два часа.
  • Не будем грустить.
  •       Мы всего еще сможем добиться,
  • Покуда глядим
  •       без утайки
  •                     друг другу в глаза.

Стихи об откровенности

  • Не повезло в делах или любви:
  • На сердце – жгучий лед,
  •                                А разум – кругом…
  • Ты в одиночку душу не трави,
  • Пойди, поговори об этом с другом.
  • Скажи ему: «Мне плохо!»
  •                                Мы уже
  • Почти не говорим друзьям об этом,
  • Как будто, что творится на душе
  • У ближнего,
  •                  известно по газетам.
  • И мы живем, по-тихому скорбя,
  • А время дни уносит, нас уносит…
  • И если здесь не высказать себя,
  • Там, думаю,
  •                 никто уже не спросит…

Дорожная элегия

По дороге в Загорск понимаешь…

Евгений Блажеевский
  • По дороге на службу
  •         погрустить успеваешь о смысле
  • Этой суетной жизни
  •         и даже припомнить, скорбя:
  • Да, тебе – двадцать пять,
  •         и сомненья почти уж догрызли
  • Часть души, что зовут
  •         ненавязчиво – «верой в себя».
  • По дороге на службу
  •         просмотреть успеваешь газеты,
  • Успеваешь узнать,
  •         как идут у Отчизны дела,
  • Что предпринял наш недруг,
  •         и что мы ответим на это,
  • И какая опять
  •         катастрофа в Европе была.
  • По дороге на службу
  •         понимаешь: любовь на излете.
  • И какая любовь!
  •         Уж такую не сыщешь нигде…
  • Впрочем, вот я приехал,
  •         вот я приступаю к работе.
  • По дороге со службы
  •         я думаю о ерунде…

Гипотеза

Сергею Мнацаканяну

  • Мимо нас просверкивают годы —
  • Время никогда не устает!
  • Он придет однажды —
  •                        час ухода,
  • Хоть кричи,
  •               а все-таки придет.
  • И не будет ничего за краем,
  • Даже пресловутой смертной тьмы, —
  • Просто мы,
  •               как лед весной,
  •                                  растаем,
  • Но водой не сделаемся мы.
  • Вот и все…
  •               В одно я верю только:
  • Силою,
  •           не снившеюся нам,
  • Воскресят нас,
  •                   может быть,
  •                                  потомки,
  • Души восстановят по стихам.
  • Мы увидим мир
  •                   непостижимый,
  • Странный мир, —
  •                   где все мечте под стать!
  • Но ведь как…
  •                Ведь как писать должны мы,
  • Чтобы из стихов своих восстать?!

Из книги «История любви»

(1985)

* * *

  • – Когда она приходит —
  •                           зрелость?
  • Когда еще вовсю спешишь,
  • Хоть понял:
  •              все, чего хотелось,
  • Ты ни за что не совершишь,
  • Когда и сердце не болело,
  • И нервы вроде хороши,
  • Но чувствуешь уже,
  •                        что тело
  • Совсем не часть твоей души,
  • Когда,
  •        не раз душой поранясь,
  • Поймешь:
  •            помимо наших воль
  • Любовь приносит боль и радость,
  • Но чаще —
  •              почему-то – боль!

Домой

  • Люди едут с работы,
  •               усталы, немного сердиты.
  • Смотрят в окна, зевают,
  •               читают, мечтают тайком.
  • Восемь долгих часов
  •               ими прожиты и пережиты
  • Возле жаркой печи,
  •               у руля, за столом, за станком…
  • Люди едут домой,
  •               к Окружной постепенно редея,
  • До утра возвращаясь
  •               в нехитрый домашний уют…
  • Это будничный факт,
  •               но какой же должна быть идея,
  • Если ради нее
  •               миллионы людей устают?

Если…

  • Если в мире все взаимосвязано
  • От шуршанья трав до хода лет,
  • Значит, все, что между нами сказано,
  • Важно для людей и для планет.
  • Значит, оттого, что двое досветла
  • По Москве бродили, обнявшись,
  • Где-то луг дождя напьется досыта.
  • На планете мертвой вспыхнет жизнь…

Мой сосед

  • Я расскажу про моего соседа.
  • Седой солдат.
  •                 На танковой броне
  • В Берлин въезжал он.
  •                           Мы вели беседу
  • За пивом «жигулевским» о войне.
  • Не о минувшей, – о другой,
  •                                   что будет
  • Страшней любого Страшного суда.
  • И он сказал:
  •               «Бессмысленные люди!
  • Всем надобен покой,
  •                          а им – беда!
  • Они перед своей Москвой
  •                                заслонов
  • Не ставили.
  •              Знай на чужбине рушь.
  • За День Победы
  •                    двадцать миллионов
  • Не долларов,
  •                  а человечьих душ
  • Не заплатили.
  •                 Там, у них, не знают,
  • Как воет над младенцем мертвым мать!
  • Они еще войны не понимают.
  • И я бы не хотел им объяснять…»

Вечный вопрос

  • Нет, это не мудрость покуда —
  • Еще не такие года,
  • Но должен понять я:
  •                        откуда,
  • Откуда мы все и —
  •                       куда?
  • Пускай пародист затрепещет,
  • Почуяв двусмысленный ход,
  • Он этим —
  •               беды не уменьшит
  • И выхода не найдет.
  • Живи, хоть смеясь,
  •                          хоть стеная,
  • Пребудет с тобой навсегда
  • Походная песня земная:
  • Откуда мы все и —
  •                        куда?!.

Летопись

В лето 6537 мирно бысть…

«Повесть временных лет»
  • И вновь разор.
  •                  Кровавая стезя
  • Ведет полки от сечи
  •                          к новой сече.
  • Нагрянет Степь —
  •                     целуют крест князья
  • И снова ссорятся.
  •                      И каждый год отмечен
  • Побоищами.
  •                Мудрость и корысть
  • Перемешались с верою и злобой…
  • И вдруг всего лишь строчка:
  •                                   «…мирно бысть…»
  • То «лето» обозначено особо!
  • Ему,
  •        что гостю редкому, —
  •                                    почет!
  • …Пусть правнук,
  •                    в наши
  •                            заглянув глубины —
  • В двадцатый век,
  •                     вторую половину,
  • Прочтет одно: «Бысть мир…»
  •                                    Но пусть прочтет.

Древо жизни

Но древо жизни ярко зеленеет…

Гете
  • «Это страшно —
  •                  помыслить о том,
  • Что на дереве вечнозеленом
  • Ты повис беззащитным листком —
  • И по неумолимым законам
  • Ветер времени,
  •                   крону колебля,
  • Сбросит лист пожелтелый на землю…»
  • Так поэты писали вчера.
  • В мире нашем,
  •                   на глупости скором,
  • Мне страшнее другие ветра —
  • Что им дерево вывернуть
  •                                с корнем!
  • Дай, судьба, нам
  •                      погоду получше!
  • Или корни – хотя бы – поглубже…

Воспоминания о ночных тревогах

  • В сапоги задвинув ноги,
  • Застегнувшись на бегу,
  • Выстроимся по тревоге
  • В две шеренги на снегу.
  • Знаем, что комбат проверит,
  • Как умеем мы стрелять,
  • Взглядом недовольным смерит
  • И пошлет нас
  •                 досыпать!
  • А над нами – звездный трепет,
  • Тени черные ракит.
  • Мы-то знаем:
  •                 враг не дремлет —
  • Он, всего скорее, спит!
  • Главный враг для нас с тобою —
  • Мартовские холода,
  • Ведь тревога боевою
  • Стать не может никогда!
  • В темень «трассерами» лупим —
  • Все мишени наповал…
  • Молодым я был и глупым.
  • Ни черта не понимал.

Пять минут

Юрию Смирнову

  • Светилось небо голубое,
  • Летел над плацом птичий щелк.
  • На пять минут веденья боя
  • Предназначался наш артполк,
  • Чтоб спохватились остальные,
  • Крича команды на бегу,
  • Чтоб развернулись основные
  • И крепко вдарили врагу!
  • Чтоб с гордостью рапортовали,
  • Как, множа воинскую честь,
  • Артиллеристы простояли
  • Не пять минут,
  •                  а целых шесть!
  • И что противник откатился,
  • Потери тяжкие неся,
  • И самолично убедился:
  • Нас провоцировать нельзя!
  • Врагу ответа никакого
  • Другого не было и нет
  • У нас от копий Куликова —
  • До баллистических ракет!
  • …А мы служили, не печалясь,
  • Мы знали,
  •            как нас дома ждут.
  • И все-таки предназначались
  • На пять минут.
  •                  На пять минут…

Командировка

  • Из армии не всегда приходят домой.
  • (Бывает всякое на ученьях.)
  • И вот провожает скорбный конвой.
  • Свой груз печальный
  •                          по назначению.
  • И вот два сержанта и лейтенант,
  • Качаются в поезде в такт движению
  • И обсуждают его талант
  • К стрельбе по движущейся мишени.
  • – А как он здорово пел в строю!
  • – Историю мог рассказать для смеха,
  • – А после учений за службу свою,
  • Наверно, и так бы домой поехал…
  • Лейтенант поеживается – скоро Москва,
  • Рыданья, вопросы, дрожащие плечи.
  • Сейчас не война.
  •                     Где возьмешь слова,
  • Чтоб стало легче…

На полигоне

  • Заряд составлен.
  •                     Точная наводка.
  • Но вот: «Огонь!» —
  •                      наушники гремят.
  • И в гуле приседает «самоходка»,
  • И где-то в небе шелестит снаряд.
  • И словно бы порыв густого ветра
  • Бьет в перепонки,
  •                      давит на виски,
  • А где-то – за четыре километра —
  • Земля,
  •         вздымаясь,
  •                      рвется на куски…
  • Ложилась пыль на черные погоны.
  • И струйки дыма из-под ног росли.
  • Мы частой цепью шли вдоль полигона,
  • Осколки выбирая из земли,
  • Распаханной не плугом —
  •                              мощью грубой,
  • Засеянной дождем семян стальных,
  • Похожих чем-то на драконьи зубы…
  • Бог ведает, что вырастет из них!

Долг

Памяти поэта-офицера Александра Стовбы,

Погибшего при выполнении интернационального долга

  • Материнский охрипший,
  •                             беззвучный вой.
  • Залп прощальный.
  •                     И красный шелк.
  • Этот мальчик погиб,
  •                        выполняя свой
  • Интернациональный долг.
  • Что он думал,
  •                 в атаку ту поднявшись,
  • Перед тем, как упал и умолк.
  • Тьме отдать непочатую,
  •                             в общем-то, жизнь —
  • Интернациональный долг.
  • Мы не раз вызволяли
  •                          народы из тьмы,
  • За полком посылая полк.
  • Пол-Европы засеять
  •                         своими костьми —
  • Интернациональный долг!
  • Вновь не минула чаша.
  •                           И сколько же чаш
  • Мы испили?
  •              Мы в этом толк
  • Понимаем.
  •              Наверное, это – наш
  • Интернациональный долг!

Из венгерского блокнота

  • …Гид предложил:
  •                     – Взгляните вправо! Там
  • Вы видите руины.
  •                     Здесь когда-то
  • Стояла цитадель.
  •                     Не по зубам
  • Была она любому супостату.
  • Держалась крепость долгие года,
  • Бойницы угрожающе зияли,
  • Но сгинула
  •              почти что без следа.
  • – Так, значит, вашу крепость взяли?
  • – Никто не взял.
  •                    Усталый враг ушел.
  • Страна себя почувствовала в силе.
  • Тогда крестьяне из окрестных сел
  • Всю крепость на хозяйство растащили.
  • Угомонились камни наконец
  • В спокойной кладке дома или хлева.
  • Вот вам разоруженья образец!
  • …Теперь всех попрошу взглянуть налево…

Странная планета

  • На миг зажжется новая звезда.
  • Однажды приплывут раскаты грома.
  • И вычеркнут планету
  •                          навсегда
  • Из атласов небесных астрономы.
  • Но самые глубокие умы
  • Склонятся над космическою тайной.
  • Что там произошло
  •                       за толщей тьмы,
  • Что приключилось
  •                       с той планетой странной?
  • С годами станет ясно,
  •                           почему
  • Планета обернулась тучей пыли.
  • Но не понять вовеки никому,
  • Что эти дураки не поделили?

Кто же останется?

  • Четверо юных поэтов
  •                          с кружками зимнего пива,
  • Сгрудившись над картошкой
  •                                   в пакетиках слюдяных,
  • Перебивая друг друга,
  •                     прихлебывая
  •                                  нетерпеливо,
  • Задиристо выясняли,
  •                           кто же из четверых
  • Лучший поэт эпохи,
  •                         лучший поэт на свете,
  • Чьи же стихи любимым
  •                               будут взахлеб читать,
  • Будут класть под подушку
  •                               в третьем тысячелетье —
  • Лет через двести, триста,
  •                                 лет через двадцать пять!
  • Кто же останется? Кто же…
  •                                 Быстро стемнело в сквере.
  • Гаркнула тетя Груня,
  •                          кружки сдавать веля…
  • Все мы останемся в мире —
  •                                в разной, конечно, мере,
  • Если Земля останется…
  •                            Слышите вы – Земля!

Личный опыт

  • Словно старая детская книжка,
  • Словно вид надоевший
  •                              в окне —
  • Та проблема,
  •                 с которой мальчишка,
  • Мой сосед,
  •              постучался ко мне.
  • Я могу объяснить,
  •                        если надо,
  • Детям после шестнадцати лет,
  • Как узнать по холодному взгляду,
  • Приглянулся ты ей или нет.
  • Как влюбить
  •               и влюбиться навеки,
  • Как уйти,
  •            никого не виня…
  • Я учителем был,
  •                      и коллеги
  • Перспективным считали меня!
  • У парнишки все очень обычно.
  • Я сомненья развею, как дым,
  • Поделившись непедагогично
  • Личным опытом передовым.
  • В ситуацию вникну дотошно,
  • Чтоб совет оказался верней…
  • Но не легче любовь
  •                         оттого, что
  • Мы легко рассуждаем о ней!
  • Рассужденья мои – пустословье.
  • Кто рассудит,
  •                  как быть мне с тобой?
  • С нашей бесперспективной любовью
  • И с моей
  •             перспективной судьбой?!

17 лет. Метро

  • За окном грохочет темнота —
  • Между «Комсомольскою» и
  •                                   «Курской»
  • На меня взглянула неспроста
  • Девушка
  •           с насмешливостью грустной!
  • Тяжело быть юным и неловким, —
  • Сдерживая искренний порыв,
  • С девушкой
  •              четыре остановки
  • Рядом ехать, не заговорив!
  • А с чего начать?
  •                    С погоды…
  •                                Глупо.
  • С комплимента?
  •                    Где же взять его…
  • Так вот и молчишь,
  •                        касаясь тупо
  • Локтем, может,
  •                    счастья своего.
  • Но постойте…
  •                 Комплимент выходит!..
  • Мне бы —
  •           фразу вымолвить стройней…
  • Но постойте!
  •                Девушка выходит,
  • Двери мягко сходятся за ней.
  • Мне смешно,
  •                мне холодно,
  •                               мне грустно.
  • Вот платформа поплыла,
  •                              скользя.
  • Я стою,
  •         лицо к дверям приплюснув,
  • Хоть и прислоняться к ним нельзя…

Восьмиклассник

  • Его девчонку видели в кино
  • С тем длинноногим из восьмого «Б».
  • И вот —
  •          лицо тоской искажено
  • И все теперь черным-черно в судьбе.
  • Он жадно ловит сигаретный дым,
  • Он разочаровался и обмяк.
  • Его девчонку видели с другим!
  • Ну, как тут жить?
  •                     Как людям верить?
  •                                            Как?
  • Твердит отец, что это – ерунда,
  • А он, мальчишка, нюни распустил.
  • Мать говорит,
  •                что это не беда,
  • А полбеды,
  •             – чтоб он ее простил…
  • А он кусает губы до крови,
  • А он кричит, что все на свете ложь!
  • – Ты, паренек, сожмись, переживи!
  • Ты в жизни все тогда переживешь…

Первый поцелуй

  • Сумерки сиреневым туманом
  • Тихо поднимались от земли.
  • Я был говорливым мальчуганом.
  • Мы через Сокольники брели.
  • И не знали,
  •              где бы нам усесться,
  • Чтобы скрыть ребяческий испуг.
  • Бог ты мой,
  •              как трепетало сердце
  • От касанья несмышленых рук.
  • А потом —
  •           как вспышка золотая,
  • Точно дождь из раскаленных струй,
  • Словно…
  •            Я и до сих пор не знаю,
  • С чем сравнить тот,
  •                        первый поцелуй!

Однокурсница

  • Девушка задумалась на лекции,
  • Оборвав старательный конспект,
  • А доцент профессорской комплекции
  • Углубляет избранный аспект,
  • Горячится, словно мы замешаны
  • В том,
  •        что в силу классовых причин
  • Все почти тургеневские женщины
  • Выше ими избранных мужчин.
  • А доцента тянет в настоящее,
  • И его сравнения резки.
  • Девушка, взволнованно смотрящая
  • Вдаль куда-то,
  •                    нервно трет виски…
  • – Не бери ты в голову, красавица,
  • Как теперь студенты говорят!
  • Наплевать, что ниже,
  •                           если нравится,
  • Если щеки рядом с ним горят.
  • Может, он о Кафке без понятия,
  • А словесность – не его предмет,
  • Но зато крепки его объятия,
  • Их надежней в целом мире нет.
  • У любви натура непонятная.
  • И, пытаясь разобраться в ней,
  • Я скажу: кто выше
  •                        – дело пятое.
  • Тут куда важнее, кто – нежней!

Начало

  • Еще я ничего не понимаю.
  • Не понимаю ничего уже.
  • Но трубку телефона поднимаю
  • С тревогою и радостью в душе.
  • Живу я от звонка
  •                     до нашей встречи.
  • Живу от встречи нашей
  •                             до звонка.
  • Как звонок мир!
  •                    Как вечер быстротечен!
  • Как бодро тело!
  •                    Как душа легка!
  • Какое лето!
  •               Вот через заборы
  • Листва шагнула прямо на крыльцо…
  • Я слышу мир сквозь наши разговоры
  • И вижу сквозь лицо!
  •                         Твое лицо.

В старинном парке

  • Дождик моет старинные камни.
  • По беседке гуляет сквозняк.
  • Стань поближе ко мне.
  •                            Ты близка мне.
  • Невозможно и вымолвить —
  •                                   как!
  • В черных лужах вода пузырится.
  • Воздух пахнет промокшей сосной.
  • Я-то думал,
  •                что не повторится
  • Никогда это чудо со мной!
  • Словно мальчик,
  •                      я мучусь и трушу,
  • Говорю и молчу невпопад…
  • Как же так
  •                 ты вошла в мою душу,
  • Что не стало дороги назад?!

Почему?

  • Почему мы не встретились раньше?
  • Почему?
  • Почему?
  • Почему?!
  • Ты была бы иною,
  •                       вчерашней,
  • Предназначенной мне
  •                           одному!
  • И в душе бы моей не теснилась
  • Между долгом
  •                  и счастьем борьба,
  • И в глазах бы твоих не светилась
  • Та,
  •     чужая,
  •             другая судьба.
  • Мы с тобой жили розно
  •                              и разно —
  • Обитатели чуждых планет.
  • Не сложна жизнь,
  •                      а многообразна —
  • В этом, видимо,
  •                   весь и секрет.
  • Невесомой
  •              и сильной рукою
  • Ты сотри мне печали со лба,
  • Ведь судьба не бывает другою,
  • Потому-то она и
  •                     судьба!

* * *

  • По арбатским переулкам
  •         будем мы бродить весь вечер,
  • В темном сквере целоваться
  •         под защитою листвы.
  • Небосвод высок и вечен,
  •         как Арбат старинный вечен,
  • Вечны белые колонны
  •         и сторожевые львы,
  • Но мгновенны эти губы,
  •         эти руки, эти речи…
  • Это все неповторимо!
  •         Боже, миг останови!
  • Мы идем по переулку,
  •         Переулку Первой Встречи,
  • Миновав Проспект Желаний,
  •         напрямик – в Тупик Любви…

Женщина

  • Все не так у меня сложилось.
  • А мечталось ведь о другом!
  • Завертелась жизнь,
  •                        закружилась,
  • А потом – ни души кругом.
  • По ночам я в подушку плачу,
  • По утрам говорю: «Пустяк!»
  • Но сложись у меня иначе,
  • Я тебя не любила б так…

С каждой минутой

  • Это странное слово – «любимая».
  • Эта странная нежная боль.
  • Эта странная жизнь торопливая.
  • Эта странная встреча с тобой!
  • Вечер пахнет листвою промокшею.
  • И вода гулко капает с крыш.
  • Что ж ты,
  •            сердце мое осторожное,
  • Нынче неосторожно стучишь?
  • Не подсказывай! Сам я распутаю,
  • Где беда,
  •             а где счастье мое.
  • Не тверди мне, что с каждой минутою
  • Я теряю, теряю ее…

Шрамы

  • Мы с тобою нежны и упрямы,
  • Но придет расставания час —
  • И на сердце останутся шрамы,
  • Ощутимые только для нас.
  • Мы о них позабудем до срока,
  • И минувшим своим не томясь,
  • Будем жить.
  •               Но прочна и жестока
  • Между прошлым и будущим связь.
  • И однажды,
  •               осенней порою,
  • Вспомню я твой растерянный взгляд,
  • И глаза от бессилья закрою,
  • И почувствую: шрамы болят.

Что остается?

  • Остается смятая кровать,
  • Пахнущая нежным
  •                       смуглым телом,
  • Остается право ревновать
  • И возможность заниматься делом.
  • Остаются шпильки на полу
  • Странный взгляд,
  •                    на прежний не похожий,
  • И совет «не ворошить золу»,
  • И последний поцелуй в прихожей.
  • Остается снимок,
  •                     а еще
  • В том,
  •        тобой подаренном блокнотце,
  • Телефон.
  •           И это хорошо.
  • Плохо только слово «остается»…

Сон

  • Душной кавказской ночью
  •                 сон приходит не скоро.
  • Долго по телу бродит
  •                 гул миновавшего дня,
  • Но только смыкаю веки —
  •                 по длинному коридору
  • Ты навсегда уходишь,
  •                 оглядываясь на меня.
  • И говоришь мне что-то,
  •                 но голос все глуше, глуше.
  • Я вижу, как плачут губы,
  •                 как помощи просит взгляд
  • И как по щеке стекает
  •                 черная струйка туши,
  • Я знаю: ты хочешь вернуться!
  •                 Но нет дороги назад.
  • – Постой! – я кричу. – Куда ты?
  •                 И вслед за тобой бросаюсь.
  • – Вернись! – я кричу. – Куда ты?
  •                 И не могу помочь:
  • К земле прирастают ноги…
  •                 Я плачу и просыпаюсь.
  • Кругом стоит неподвижно
  •                 густая южная ночь.
  • Все так же слышны обрывки
  •                 гортанного разговора,
  • Все так же видна полоска
  •                 берегового огня…
  • Но только смыкаю веки —
  •                 по длинному коридору
  • Ты навсегда уходишь,
  •                 оглядываясь на меня…

Объяснение

  • Милая!
  •         Зачем тебе другой?
  • Этим за обиду не отплатишь,
  • Если неуверенной рукой
  • Ты чужие волосы погладишь.
  • Милая!
  •         Приму любую месть
  • За твои глаза,
  •                 от слез больные,
  • Но обиду можно перенесть
  • Лишь вдвоем.
  •                Зачем нам остальные?

Стихи о разлуке

Страницы: «« 123 »»

Читать бесплатно другие книги:

Сказка для пилота
Сказка для пилота
Врочек Шимун
Рассказ из цикла «Невероятно Жуткие Сказки»....
Мы – стена
Мы – стена
Врочек Шимун
Китов нельзя убивать. Но иногда приходится....
Божьи твари
Божьи твари
Врочек Шимун
Рассказ не публиковался....
Ужасный механический человек Джона Керлингтона
Ужасный механический человек Джона Керлингтона
Врочек Шимун
1865 год. Дело южан кажется безнадежно проигранным. И только упрямый изобретатель Джон Керлингтон не...
Питание при язвенной болезни желудка
Питание при язвенной болезни желудка
Мельников Илья
Язвенная болезнь характеризуется воспалением и изъязвлением слизистой желудка и двенадцатиперстной к...
Питание при туберкулезе
Питание при туберкулезе
Мельников Илья
Основными задачами лечебного питания при туберкулезе легких являются: обеспечение организма полноцен...