Средневековая история. Изнанка королевского дворца Гончарова Галина
— Тошно здесь как-то, — нарушил молчание Джес.
— И плесенью пахнет, — Рик уже почти жалел, что приехал.
— Будем надеяться, что принцесса ей не пропахла, — подмигнул Джес.
Рик скорчил ему рожу. Джес рассмеялся и хлопнул кузена по плечу.
— Не вешай нос. Гардвейг тебя всегда ждать будет. И грудастая Анелька тоже.
Рик вздохнул еще печальнее.
Где же ты, моя королева…
Не лучше оказалось и посольство Ативерны. Если у Гардвейга можно было разместиться со всеми удобствами, то тут их даже во дворце поселиться не пригласили. Бернард экономил на всем.
— У него и дети такие же, и дочь… — рассказывал спустя пару часов после прибытия старый посол. — Не знаю, принц, понравится ли она вам, но Лидия очень своеобразная девушка. Она не расстается с книгами, очень экономна, не любит наряжаться, а когда ей говорят что она — молодая красивая девушка, она отвечает, что в казне нет денег на мишуру.
— Хм-м…
Рик не знал, как к этому относиться. Нет, в чем-то такая жена бесценна. Но только если найти с ней общий язык. А если нет?
Не будут ли тебе выговаривать за каждую пуговицу? Не придется ли пришивать их самостоятельно?
— Кто у нас еще?
— Шесть братьев. Старший, наследник трона Рафаил, дальше идут Адриан, Габриэль, Мигель, Хулио и Эстебан. Старший примерно ваш ровесник, младшему лет восемь. Все они обожают сестру. Или во всяком случае хорошо это изображают.
— Та-ак…
— На людях в королевском семействе тишь и гладь. Что кипит внутри… я узнавал по обрывкам сведений, от слуг. Известно, что Его величество может поколотить любого из принцев. Дочь он, вроде бы, любит. Но та — копия отца.
— Не знал, что Бернард любит книги.
— Любит. Но старается этого не показывать.
— Ладно. Что еще вы мне можете рассказать про придворных?
Рассказ затянулся до поздней ночи. Джес зевал, но терпел. Рик слушал с интересом. Герцог Фалион еще и вопросы задавал. Вяленая Щука был зубастым именно из-за хорошей подготовки.
Первый прием должен был состояться через десять дней. Рик расслаблялся и отдыхал после дороги, гулял, играл в нарды… Ничто вроде бы не предвещало беды, но тут Джеса настиг ворох писем.
Началось это так.
Рик, которому тоже пришло письмо от отца, сидел в кабинете.
Дорогой мой сын,
— писал Его величество.
Надеюсь, что с вами и вашей свитой все благополучно. А также, что в Ивернее Вы будете более внимательны и осмотрительны, чем в Уэльстере. Герцог Фалион с радостью поможет Вам советом.
У нас все хорошо, сестры шлют тебе приветы.
Теперь о неприятном.
Если Джес начнет шляться по девкам — тебе придется его остановить. Ко двору приехала его жена — и я вижу, что она может принести большую пользу. Но лучше, если она будет графиней Иртон, а не обозленной на весь свет разведенной женщиной. Поэтому если до меня дойдет хоть одна сплетня — узлом завяжу. Обоих.
Если что-то понадобится — пиши. Надеюсь, ты определишься с невестой.
Любящий тебя отец.
Эдоард Восьмой Ативернский.
Рик только и смог, что глазами похлопать.
Ничего себе — новости?
Да что ж такое творится, что отец счел нужным написать ему про Лилиан Иртон?
Что она… как она… Рик потряс головой и задумался.
Да так глубоко, что Джеса заметил, только когда перед ним на поверхность стола легла стопка писем.
— Читай!
Рик вскинул глаза на кузена. Тот был явно на нервах. Глаза горят, волосы растрепались, руки сжаты в кулаки… был бы хвост — мел бы пол.
— Это — что?
— Переслали мне письма. Из Ативерны. И из Иртона.
— Иртона?
— Моя супруга, — последнее слово Джес произнес с непередаваемым выражением — пишет… да ты почитай!
Рик пожал плечами и развернул письмо.
Первое — от Лилиан Иртон.
Мой возлюбленный супруг.
Считаю своим долгом сообщить, что Его величество вызывает меня в столицу. Куда я и отправляюсь со всеми людьми, волей судьбы перезимовавшими в Иртоне. Прошу Вас не беспокоиться за поместье, я нашла человека, который не будет воровать (или будет это делать весьма умеренно).
Миранда отправляется со мной. И обещаю как следует смотреть за девочкой.
В остальном у нас все благополучно.
Молюсь за Ваше здоровье и скорейшее возвращение домой.
Лилиан Элизабетта Мариэла Иртон.
— Интересно, — протянул Рик.
— Интересно? Ни слова о ханганах! Ни о чем! Она меня за дурака держит?!
— Ну ты же ее держал за дуру… как аукнется…
Джес изобретательно выругал кузена. Рик только фыркнул и взял из стопки следующее письмо.
— Миранда?
— Она. Нет, ты читай!
Милый папочка!
В Иртоне здорово, но мы собираемся в столицу. Лиля говорит, что там нас не хватает! А мне интересно. Амир (он принц Ханганата) тоже едет с нами. А еще он знает ужасно много сказок. Только не такие, как Лиля, про барона Холмса, а разные Ханганские. А еще Тахир мне рассказывает про лекарство. Я, наверное, тоже буду докторусом, когда вырасту. Если не буду графиней, как Лиля.
Мы, наверное, поселимся в столице, и я буду часто-часто писать тебе.
Надеюсь, что у тебя все благополучно и буду молиться Альдонаю, чтобы ты поскорее вернулся.
Папа, привези мне, пожалуйста, в подарок книжки. Лучше на эльванском, а то ханганский и вирманский мы изучаем, а эльванский пока нет. И что-нибудь для Ляли. Она тебе тоже передает привет.
Скоро она вырастет и тогда у нее будут щеночки.
Я тебя люблю.
Миранда Кэтрин виконтесса Иртон.
— Это — как? — тут уже и Рику стало не по себе. — Я что-то ничего не понимаю!
— Я тоже. Пишет явно Миранда. Хотя писать она стала намного лучше, раньше-то едва-едва. Но все равно! Эльванский язык! Откуда?!
— Видимо, учит… Что тут плохого?
— Да она вообще учиться ненавидела! А тут…
— Полагаю, об этом тебе надо поговорить с женой.
Джес потряс письмо Лилиан за кончик, как дохлую мышь.
— Поговорил бы! Да не могу! А остальное? Моя малышка хочет лечить людей! Да она всего боялась!
Рик развел руками.
— А как может принц Ханганата рассказывать моему ребенку сказки?
Рика этот вопрос тоже интересовал. Потому как принц Ативерны такого эпизода в своей биографии не припоминал. Даже сестрам не рассказывал… зря, наверное.
— Не знаю. Но я так полагаю, что он выздоравливает?
— Хоть это радует. Мне еще недовольства Хангана не хватало!
— Хватит недовольства моего отца.
— Откуда ты знаешь?
— А он и тебе написал? — уточнил Рик.
Джес плюхнулся на стул.
— Написал. Ты читай, там все письма. Целая стопка.
Джес не обманывал.
Граф Иртон.
Повелеваю Вам вести себя прилично титула. Чтобы с вашим именем не было связано ни единого скандала. В противном случае — отправлю вас на границу, туда, где женская нога век не ступала.
С женой извольте быть ласковым и любезным.
Проверю лично.
За дочь можете не беспокоиться, она под моей защитой и покровительством. Равно, как и графиня.
Эдоард Восьмой Ативернский.
— И все. Ни здравствуй, ни до свидания…
— Да, отец разозлился. Но будем надеяться — отойдет к нашему возвращению.
— Да уж…
— А пока — не злись, но тебе придется вести себя, как Сияющий.
— Да я уже понял.
— И штаны держать завязанными.
Джес скорчил рожу, но спорить не стал. А Рик взялся за остальные письма.
И схватился за голову.
Алисия Иртон писала сыну, что тот — болван. В самых изящных выражениях превозносила невестку и сетовала, что сын не рассмотрел такой бриллиант.
Хвалила внучку и ненавязчиво подчеркивала роль матери в ее воспитании. А между строчек так и читалось: ты-то, балбес, хоть бы что полезное сделал.
Рассказывала, что все в восторге от Миранды, что внучка очаровательна, что принц Амир весьма сдружился с ней…
Слов у Рика не осталось. И он взялся за последнее письмо. И тут его ждал самый тяжкий удар.
Писал граф Леонард Тулон, один из главных сплетников Ативерны. И писал Джесу.
В начале письма шло перечисление новостей двора. А потом сообщалось о приезде Лилиан Иртон. И шли комплименты.
«Ваша жена просто прелестна».
«Графиня мила и остроумна, а то, как она разобралась с баронессой Ормт, вызывает восхищение».
«А вы хитрец, прятать такое сокровище в глуши. Находясь рядом с графиней любой бы терзался от ревности».
Ричард дочитал, осторожно положил письмо в стопку и посмотрел на Джеса.
— Он точно ничего не перепутал?
— Нет! Это все про мою корову!
Принцы тоже могут ругаться. Что Ричард и сделал.
— Ничего не понимаю. Джес, кто из вас сошел с ума?
— Не знаю. Но, кажется — я. Рик, что вообще происходит в этом мире?! Я точно свихнусь!!!
Лиле же было не до супруга. В отличие от Алисии, она отписала ему давно, еще когда была в Иртоне. Отправила свое письмо и письмо Миранды в Ивернею, в Ативернское посольство, справедливо полагая, что там супруг точно окажется — и выкинула его из головы.
К лешьей матери!
И так дел по горло.
Первым делом надо было заняться Таралем. Отчистить его от подвалов до чердаков. Тараль Лиле в принципе понравился. Симпатичная башня, вокруг которой крестом расположены четыре крыла замка.
Башню Лиля (даешь феодализм!) решила оставить для себя и своих приближенных.
Одно крыло отводим под кружевниц.
Второе — под стеклодувов.
Третье — под медиков.
Четвертое — под ювелиров и книгопечатников.
А дальше — как распределится. Дела кипели. Ганц докладывал о создании отряда из беспризорников, которые будут следить за Ивельенами. А оплата…
А в качестве части оплаты Лиля предложила взять в ученичество к кружевницам и к медикам часть их братьев и сестер. Да и Хельке, может быть, подберет кого-то с точным глазом и твердой рукой.
Хотя с изобретением лупы ему стало намного легче. Теперь можно было укрепить ее над столом и разглядывать через нее камни. Так удобнее.
К договору с эввирами Его величество отнесся весьма скептически. Но предложил графине попробовать на той партии, которую она привезла. Если получится…
Лиля переговорила с Хельке — и спустя сутки встретилась со старейшинами эввиров.
Тупые средневековые люди?
Да ни разу!
Дурой себя ощутила Лиля, когда речь зашла о финансах. И если бы не Август и не его казначей — точно пролетела бы по всем пунктам. Эх, надо было экономику изучать. И финансы…
Но в итоге договорились — и эввиры с трепетом душевным приняли от нее кружево, цветной янтарь и прочие редкости.
Прибыль Лиля тут же вложила. И договорилась, что часть прибыли ей будут отдавать сырьем по оптовой цене. А что?
Нитки нужны, песок под стекло нужен, да куча всего нужна. И лучше пусть все будет с доставкой на дом.
Вот, кстати…
Дорога!
Надо подумать, что с ней сделать. Например, щебнем засыпать. Пусть сейчас так не делают, но им возить продукцию — и лучше бы не по ухабам. Стекло же.
А еще набрать штат слуг, попросить Ганца всех проверить, предоставить мастерам место для собеседования — после долгих переговоров Август-таки дожал гильдии и те выделили людей. По принципу: «на тебе, боже, что мне негоже».
Но Лиле это было безразлично.
Люди будут хорошо работать, если их обеспечить деньгами. Это первое.
А второе — интерес.
Первое — за ней.
Второе — за ее людьми.
Так что попробуем все устроить…
Лиля еще пару раз побывала во дворце, но как-то все прошло достаточно вяло. Ни приемов, ни чего-то еще. Его величество просто приглашал казначея, выслушивал отчеты и кивал. Его пока все устраивало.
Сумму, выделенную из казны, Лиля не перерасходовала, за каждую монетку давала отчет, все тратилось только на дело — и что еще нужно?
Результат?
Будет, дайте время. За один месяц ребенка не родишь, даже если придать агенту девять женщин.
Это понимали все — и никуда не торопились. Тем более, что результаты были.
Лиля уезжала из дома в семь утра и приезжала не раньше пяти вечера. Обычный рабочий режим. Воспитывала Миранду, беседовала с Алисией, дружески болтала с вирманами…
Ганц трудился, как пчелка, найдя уже четырех шпионов гильдий. Лиля не стала их выгонять. Решила, что когда они окажутся в Тарале — будут работать по дому. Убирать, мыть…
А писать от их имени будет она. Ну или Лонс.
Шевалье Авельс хвостом таскался за Лилей. Он давно уже стал незаменим, как хороший и грамотный секретарь — и женщина была весьма им довольна.
Недовольны были остальные.
Алисия, которая почему-то ругалась.
Август, который говорил, что так — неприлично.
Его величество… Он как раз молчал. Ибо что человек не знает, то ему и не повредит.
Приезжали посланцы от альдона. Лиля отдала им два свитка и предупредила, что это — копия. Старые она оставила в Иртоне, не желая ими рисковать.
Привезти?
Без вопросов, пошлю корабль. Только не ждите результата быстро.
Недели две туда, столько же обратно, если морем. Сушей дольше и противнее. А на корабле — если попасть в нужное течение — намного быстрее.
Как ни странно в гости зачастил герцог Фалион. Александр.
Приезжал он ближе к вечеру, обязательно проводил с полчаса, а то и больше — с Лидархом, но и Лиле уделялось внимание.
Ей дарились цветы, сладости, и даже клетка с певчими птицами, Мири тоже перепадали сладости, но при этом…
Лиля не считала, что Фалион ей даже просто увлечен.
Нет.
Женщина это чувствует. Александр относился к ней… своеобразно.
Да, подарки ей дарились. Но как-то мимоходом. А вот что нужно было в ответ…
Первое — Лидарх. Для случек.
А второе…
Фалион так долго скрывал свою жену, что теперь рад был поговорить о ней хоть с кем-то. Тем более зная, что дальше Лили эта правда не уйдет.
Как поняла графиня — любви между Александром и его супругой отродясь не было. Обычный брак по сговору, ради выгоды.
Но сначала все было хорошо. Родился один ребенок, второй… а вот на третьем…
Рината, его жена, с самого начала была слишком резкой, слишком скандальной, но в юности Фалион не обращал на это внимания.
Это усиливалось после родов, но опять-таки, что в этом удивительного? Роды для женщины нелегкое испытание.
Первые двое родов прошли благополучно. А вот третьи…
Рината потеряла ребенка и серьезно заболела.
Почти десятинку провалялась в горячке, а когда вроде бы выздоровела — все покатилось под уклон.
От истерик — к скандалам. От скандалов к припадкам. А от припадков — к затмениям, во время которых женщины и не оставалось. Было человекообразное животное в ее теле.
Заметили это поздно. А лечить…
Докторусы только руками разводили.
Нет, снадобья они тоже разводили. Чем угодно — от дорогого вина, до ослиной мочи. Только вот ничего не помогало. Фалион терял надежду. А когда в результате несчастного случая погиб его сын — он вообще едва не взвыл.
И ведь все приходилось хранить в тайне. Кто ж породнится с семьей, в которой есть безумцы?
Не дай мне Бог сойти с ума…{3}
Сейчас же…
Лиля оказалась скальпелем, который вскрыл эту рану. И Фалион изливал на нее потоки своей душевной боли, подобно прорвавшемуся гнойнику.
Лиля не возражала. И тоже преследовала свои цели.
Когда Фалион не разглагольствовал о жене — он был интересным собеседником. С ним было интересно. К тому же он мылся где-то раз в десять дней. Почти метросексуал. Так что общаться с ним было вполне нормально. Даже с подветренной стороны.
А еще Фалион знал весьма многое о дворе. И рассказывал о самых ярких его представителях.
Лиля слушала и училась.
Александр к тому же был приятелем Джерисона Иртона. И о нем Лиля говорила довольно часто, вынуждая Фалиона рассказывать о друге. Что поделать. Джерисон Иртон оставался величиной икс в ее уравнениях.
А еще с Фалионом можно было спокойно выезжать в поле. И не брать с собой слишком большую свиту.
Лиля и не брала. До покушения.
Это произошло совершенно неожиданно. Лиля и Фалион, нагонявшись по полям, ехали рядом и вполне мирно беседовали. Ради разнообразия — о классической поэзии, в которой маркиз неплохо разбирался. Лиля, впрочем, тоже не ударила в грязь лицом.
Пушкин, Лермонтов, Блок, Ахматова… кто не учил их в школе?
Девушка пела в церковном хоре…{4}
Фалион слушал с удовольствием. Порыв ветра бросил Лиле в лицо горсть пыли, она закашлялась, приостановила коня и потянулась за платком.
Дальше все слилось в одну цветную ленту.
То ли пчела, то ли слепень кусает коня одного из охранников — и тот делает прыжок вперед.
Глухой свист.
Хватается за плечо… как же его… Кресс! И из него торчит короткая стрела, покрытая темными перьями.
Ох нет, не короткая… просто — она сзади.
Стрела была пущена с такой силой, что пробила плечо парню.
А в следующий миг Лилю стягивают с лошади.
— На землю!
И графиня Иртон послушно распластывается на манер морской звезды. В голову лезут глупые мысли. Костюм отстирается, мыло есть. Хорошо, что похудела, раньше бы живот мешал…