Война Теней Трой Николай

Глава 5

Отвлекающий маневр

В ушах гудел ветер, глаза забивал мокрый снег. Кони мчали со всей своей «серебряной» скоростью. Я с сожалением отметил, что Выносливость их быстро тает. Если сейчас нарвемся на погоню или отряд подкрепления из Пекла – пиши пропало.

Зарево пожаров Дэйта быстро растворилось в снегопаде, он теперь усилился, вновь превратившись в бурю. К темноте непогоды добавились вечерние сумерки, что, впрочем, на ситуацию мало повлияло – видимости все равно не было.

Некоторое время мы скакали по тракту, загоняя коней, потом свернули к обочине. Нервы были напряжены до предела. Мини-карту постоянно пробивали «Пеленгом», что только нагнетало обстановку: прямой погони пока не было, но активность вокруг нас заставляла зябко ежиться. Времени было в обрез.

Наемники сгрудились вокруг меня, со всех сторон посыпались золотистые вспышки – поднимали Выносливость и силы петам. Я подумал с раздражением, что слишком уж хилыми сделали коней, разрабы явно принуждали к донату.

– Все, – перекрикивая ветер, приказал я, – всем закрыть профили. Начинаем вторую часть плана.

Все, кроме наемников Василевса, «ушли в себя». Когда «Боромир» приблизился, я сказал поспешно:

– Ты знаешь, что делать. Держи связь, в драки старайся не ввязываться, пользуйся «Пеленгом».

Василевс кивнул:

– Знаю. Будем пытаться, по мере возможностей, вокруг Пекла маячить. Если что – ты узнаешь первым.

– Гуд, поехали.

Василевс тронул повод уж как-то слишком неуверенно, тут бы и дурак понял, как не хочется наемнику быть приманкой. Пришлось крикнуть ядовито:

– Что мнешься, добрый молодец! Тебя благословить на прощание?

Наемник что-то цыкнул сквозь зубы и дернул повод, его конь швырнул тело вперед. Один за другим его «кенты» исчезали в снежном мельтешении. Через полминуты от нашего отряда осталось всего девять человек. В командном меню произошла перестановка: главным над второй частью отряда стал Василевс, волны «Пеленга» пропали с мини-карты. Осталась только связь – ведь Василевс по-прежнему значился моим подчиненным.

Бродяга намотал повод на кулак, сказал жестко:

– Не знаю, сколько он продержится, парень впечатления профессионала не производит. Нужно торопиться. Возражения?

Вместо ответа я дал команду пету двигаться.

Скачка по лесу – та еще забава. Не видно ни зги! У коней из-за неровностей «трассы» только скорость снизилась, зато седоку сполна доставались такие прелести, как хлесткие удары веток по роже. Они возникали словно из ниоткуда. Скачешь себе тихо-мирно, тут из темноты – бац! Аж сердце в пятки уходит. И хорошо еще, если в личине просто застрянут липкие сосновые иголки да за шиворот снега навалит. Однажды, к своему стыду, меня так долбануло толстой веткой, что я кубарем из седла вывалился, чуть шею не свернул!

Однако другого выбора у нас не было. Пришлось, матюгаясь, вскакивать, возвращаться в седло, вновь рвать повод. Правда, уже ученый, на этот раз не зевал, сразу пригнулся к конской спине. Лучше пропахнуть конским потом, чем еще раз позорно шмякнуться.

Через полчаса пути мы приблизились к Пеклу всего на четверть расстояния. А Василевс уже вышел на связь, сообщил, что появилась погоня. Кто за ними гнался, рассмотреть у него пока не получилось, но звоночек был тревожным.

Стук копыт после долгой скачки казался неотъемлемой частью жизни, как и гудящий в ушах ветер. Обнимая коня за шею, я настраивал профиль так, чтобы карта теперь открывалась легко и быстро. Немного мешала сосредоточиться щекочущая кожу грива и едкий запах пота.

Периодически я захлопывал профиль, торопливо подкармливал на бегу коня, когда его Выносливость начинала угрожающе моргать красным. Потом вновь окунался в дебри настроек.

Впереди и слева кто-то взревел, захрапели кони. Мой рванулся в сторону, я едва успел вцепиться в повод и развернуть обратно.

Номок, один из охотников за головами, сослепу наехал на логово снежного тролля. Конь заржал, внезапно проваливаясь под снег, благо наемник среагировал, акробатически выпрыгнув из седла.

Из-под земли выскочил тролль, обозрел бьющегося от боли в переломанных ногах коня, свое разгромленное жилище. Из его пасти вырвался лютый рев, и тварь бросилась рвать несчастную лошадь. Пришлось и нам вступать в бой, спасать покалеченного пета.

Лязгнули мечи, тролль даже понять ничего не успел. На него обрушилось заклинание «Путы», а затем шквал смертоносных ударов. Рядом в ужасе хрипел конь, дико косил одним глазом, гнул шею. С губ срывалась кровавая пена.

Тролль взвыл в последний раз, задергался конвульсивно. Потом бесформенной грудой шерсти и мяса завалился на спину. От запятнавшей белую шкуру крови поднимался зловонный пар.

Коня вытаскивали тоже вместе: одни помогали из логова тролля, другие тянули сверху. Бродяга с руганью торопил, обещал, что вот-вот подтянутся остальные твари.

– Снежные тролли поодиночке живут только в старости, когда подыхать собираются. А этот – в расцвете сил. Я бы поостерегся с таким один на один выйти, уж лучше с медведем. Так что шустрее, парни! Скоро его братия подоспеет, тогда нам точно несдобровать.

Наконец визжащий от боли конь оказался наверху. Номок поколдовал с травками и эликсирами, и, о чудо, кобыла тут же вскочила. Я ругнулся мысленно. Только что сердце словно в тисках было, так коняка жалобно орала, а теперь – смотрит нагло, мол, чего стоим, кого ждем…

Едва успели отъехать от разломанного жилища тролля, как и вправду позади заревело с тоскливой яростью. Бродяга только руками развел, но промолчал.

Дальше скакали настороже, мечи не покидали рук. Скорость пришлось еще снизить. По карте мы приближались к отметке в треть пути.

– Черные всадники!

– Где?! – вскрикнул я, ошалело оглядываясь.

Охотники за головами пригнулись, кони захрипели, когда поводы натянулись. Отряд в мгновение ока принял круговую оборону.

– Сзади! Это они, зуб даю!

Тьфу!

Я сообразил, что это Василевс орет по командному каналу. Перепугал, зараза!

– В бой не вступай! – крикнул я, попутно давая отмашку продолжать путь. – Гоните во весь опор, да про коней не забывайте. Как хотите, но выиграйте у них время!

– А что потом?

Я подумал, ответил:

– Бросайтесь врассыпную, как зайцы. У них ботов не хватит, чтобы вас поодиночке отлавливать.

На том разговор закончился. Подробностей происходящего я выпытывать не стал. На картах теперь отряд Василевса не отображался, только иконки светились.

Безумная скачка с препятствиями продолжалась. Эх, как хотелось вывернуть на тракт да хоть пару лиг проехать нормально. По бросаемым на меня взглядам остальных наемников я понял, что и тех посещают подобные мысли.

«Нельзя, – приказал я мысленно, – нельзя на тракт. Сейчас там все кордоны на замке, мы прекрасно помним, сколько бойцов было в распоряжении Черных всадников при битве за обоз».

Впереди возникла черная стена, темнее ночи вокруг. Кони сообразили быстрее всадников, взяли левее, огибая настолько густой кустарник, что сквозь него и пешему не протиснуться.

Стали чаще попадаться странного вида ложбины с поваленными вокруг деревьями. Я оглянулся, сообразил, что напоминают заброшенные шахты.

Ага, и звук ударов копыт в землю иным стал, жестче, с хрустом. Значит, под снегом полно камней.

Я скупым жестом вызвал карту, выругался. Из-за зарослей кустарника, который, как оказалось, длился не менее полулиги, мы сделали здоровенный крюк. Пришлось резко менять направление, подстегивать коней. Шахты быстро остались позади, породив в душе чувство сожаления. Забуриться бы в них, вдоволь пошастать под низкими потолками. Наверняка разрабы туда кучу квестов, врагов и кладов с артефактами насовали…

Впереди что-то захлопало, из-под снега, словно множественные взрывы, взметнулась целая стая огромных летучих тварей.

– В сторону! – заорал я. – В бой не вступать! Уходим.

Отмахиваясь железяками, мы покинули поле боя. Еще пару минут мчались, подгоняемые противным писком и шелестом кожистых крыл, потом твари отстали.

Вновь потянулся густой зимний лес, по-северному суровый: с рощами из вековых дубов, разлапистыми соснами, великанскими секвойями. На ином участке приходилось по полчаса ехать, так ни разу и не увидев даже лоскутка неба, настолько плотно переплелись ветви над головой.

А уж сколько живности вспугивали, сколько мобов встречалось… по этому лесу нужно с армией ездить, чтобы превратить в безопасное место. Наверняка приключений – не счесть!

– Лис!

Ага, это вновь Василевс подал голос.

– Чего тебе?

– Мы тут третий круг нарезаем, похоже, придется менять направление. Будем прорываться к Пеклу.

– Отрезают?

– Ага.

– Не рано?

– Потом точно не успеем.

– Лады, действуйте.

– Лис…

– А?

– Мы тут несколько раз отряды встречали. Левые, не пекловые.

– Гончие Дикой охоты?

– Точняк.

Я поджал губы.

– И что они?

В голосе Валилевса сквозил триумф:

– Дохлые они! Всадники с ними трижды сталкивались, пока за нами гонялись! Это нам фору дало, а вот гончим – крышка! Ха-ха.

Хорошо! Очень хорошо!

И это только начало, скоро в земли королевства Черных скал пожалует столько любителей халявы, что даже Черные всадники заморятся всех убивать. И тогда начнется веселая неразбериха, такой гвалт и шум, что можно будет незаметно хоть войти, хоть выйти.

Карта показала, что пройдена уже половина пути. Запасов для поддержания Выносливости моего «серебряного» коня осталось и того меньше.

– Ничего, – прохрипел Бродяга, – доберемся…

Дикий вопль прервал его на полуслове. Из ближних кустов выскочили одетые в шкуры люди, кто с мечом или топором, а некоторые и с посохами магов.

Я навскидку насчитал два десятка врагов, резанул взглядом профили – энпээсы.

Враги орали и мчались к нам с таким пылом, что у меня дрогнуло сердце, будто при виде тепловоза впереди.

Поворачивать не было ни времени, ни возможности.

– К бою! – заорал Бродяга.

Мечи со свистом покинули ножны, охотники моментально встали в строй, заблистала острая сталь. Бродяга рубился в первом ряду, постепенно заставляя врага перейти в оборону. Я поспешно сдавил пятками конские бока, направляя в обход наемников, в руках появились клинки.

Толпа врагов будто на стену наткнулась. Несколько человек сразу с криками боли отпрянули, трое тут же повалились коням под ноги с пробитыми копытами головами. Охотники дружно подстегнули коней, их мечи рубили головы, броню, ломали мечи и посохи. Маг Лиги неустанно колдовал антиволшбу, ломая и корежа вражьи чары.

Бродяга прокричал:

– Строя не ломать! Давим!

Я пристроился сбоку, неумело работая с высоты седла мечом. Вот уж какой практики у меня не было – так это, аки Буденному, воевать верхом. Толком еще ни разу не приходилось осваивать такой науки.

Наконец толпа врагов дрогнула, лишившись большей половины бойцов. Наши кони вырвались на свободу, места для маневра стало больше.

– Пленных не брать! – люто заорал Бродяга. Я засмотрелся на охотника, сделавшегося страшным: могучий варвар в красивых доспехах, отороченных покрытым вражеской кровью медвежьим мехом. С меча срывались тяжелые капли, грудная клетка вздувалась и опадала, как кузнечные мехи. – Убить всех, кто против нас! Лига!

– Лига! – страшным эхом подхватили охотники.

– Стоять! – вмешался я. – Не дурейте! У нас времени в обрез!

Бродяга метнул в меня полный злобы взгляд, пальцы крепче стиснули клинок с двумя лезвиями. Но тут же рука пошла вниз, охотник выдохнул, приходя в себя. Рявкнул:

– Отставить! Продолжаем путь.

Вспаханный конскими копытами снег на поляне остался красным. Лут и серебро на этот раз мы собирать не стали. Секунды неумолимо таяли, точно так же, как где-то таяли очки Выносливости у «серебряных» петов Василевса. Как бы мне ни хотелось, но жертвовать «кентами» пока было нельзя.

Видимо, это же вспомнил и Бродяга. Он помотал головой, тяжело и протяжно выдохнул, сказал чуть смущенно:

– Извини, забылся. Внезапная драка была, я даже голову потерял.

Я только рукой махнул.

Донесения Василевса с каждой минутой становились все тревожнее. Глава «кентов» выкрикивал что-то о Черных всадниках, загранотрядах и гончих Дикой охоты, тоном капитана, чей корабль идет ко дну с безумной скоростью, кричал о том, что кончился корм для коней, савраски вот-вот падут.

Последнее его донесение было в духе:

– Мама! Все пропало! Запомните нас коммунистами!

На этом его отряд рассыпался. Черные всадники все-таки их загнали, теперь наемникам придется скитаться по болотам одинокими партизанами.

До Пекла нам оставалось меньше четверти пути.

Лес преобразился. Под копытами коней теперь чавкало, нестерпимо воняло гнилью, в резко потеплевшем воздухе плавал тяжелый туман, в котором было трудно дышать. Секвойи и сосны исчезли, все чаще стали появляться лиственные деревья с голыми ветками, но они были маленькими и больными. Вкупе с густотой растительности, путь превратился в пытку. Острые осклизлые ветки так и норовили выколоть глаза, цеплялись за одежду, рвали плащи. Приходилось с оглушительным хрустом проламывать дорогу мечом, кони пугались, прядали ушами. Наверное, нас было слышно за километр.

Взмахивая мечом, я не сразу понял, куда вдруг пропало седло, сердце в пятки ушло, когда я стал падать.

Ваш питомец пал…

Е-мое…

Охотники придержали коней.

– Ты как там? – хрипло выкрикнул Бродяга.

– Нормально, – отозвался я. – Нормально, черт возьми…

Некоторое время продолжали путь таким макаром: впереди двигался я, работая клинками, а следом, расширяя прогалину, ехали всадники Лиги. Однако такое продолжалось недолго. Снег окончательно исчез, идти стало невмоготу, грязь засасывала подошвы. А бурелом все не кончался.

Наконец Бродяга тяжело выдохнул, скомандовал отрывисто:

– Всем спешиться… дальше будем ноги разминать.

Никто даже не пытался оспаривать приказ. Дальше и вправду в седле не проедешь.

Остаток дороги превратился в пытку. Мы остервенело рубили, ломали, выдирали ноги из жадной трясины, вновь рубили и ломали, опять с великим трудом делали новый шаг. Пот заливал глаза, дышать из-за тумана было тяжело, хотелось снять к чертовой матери шлем. Я ограничился только отстегнутой личиной, но и это помогло мало. Конденсата на броне и оружии было так много, что одежда промокла насквозь.

– Неужели так быстро на юг пришли? – изумлялся Бродяга. – Только что по Северному полюсу тащились, а сейчас…

Я вызвал окно карты, уже автоматически, просмотрел.

– Нет, – сказал, – не на юг.

Видимо, что-то в моем тоне Бродяга все-таки распознал. Воскликнул:

– Думаешь, это самое Пекло… действительно пекло?!

Пытка закончилась минут через двадцать, когда уже стала угасать последняя надежда.

Туман поредел, под ногами земля высохла. На деревьях стали встречаться листья, у корней – пожухлая трава.

– Выбираемся?!

– Кажется… – просипел я.

В это и вправду с трудом верилось.

Постепенно заросли редели, деревья росли все дальше и дальше друг от друга. Теперь двигаться можно было свободно, но мечей в ножны мы не вернули.

Шли осторожно, постоянно оглядывались. В глазах наемников читалось недоверие и волчье ожидание подвоха. Эту гамму чувств я разделял полностью: слишком странное место проходили.

Все заливал красноватый свет, тяжелый, раздражающий. В его скупом мерцании деревья казались черными, их искривленные стволы наводили на неприятные ассоциации о мучениях и потусторонних страхах. Земля из потрескавшейся красной глины словно отражала свет, а вот небо было черным.

При каждом шаге из-под калиг взлетало облачко сухой бурой пыли, оседало на броне. Я бросил взгляд на хэдхантеров, скривился. В пыли, измученные дорогой, они выглядели не опасными бойцами, а пилигримами, побывавшими в лапах разбойников.

«Наверное, и у меня видок не лучше…»

– Лис…

Я обернулся на голос. Бродяга указывал куда-то вперед и вверх.

Я проследил, мой взгляд скользнул по вымощенному желтым камнем тракту. Змеясь, он уводил к трем острым и кривым, словно отравленные клыки гадюки, скалам…

– Пришли…

Глава 6

Пекло

Передвигались мы короткими перебежками вдоль тракта, скрупулезно соблюдая все нормы скрытного передвижения.

Вот теперь и моя профессиональная Спецификация пригодилась. Лига хэдхантеров больше на убийц качалась, потому сейчас ее бойцы и вынуждены едва не на брюхе ползти, с ног до головы пачкаясь в бурой пыли.

Иногда я забегал вперед: разведать обстановку, правильность пути или выведать о местонахождении зондер-команд из Пекла. Потом укрывался плащом и едва ли не дремал, поджидая Бродягу с командой.

За время таких передышек многое успел обдумать. Появилось множество версий насчет взаимоотношений Валлаха и Себастьяна. Продумал варианты отступления из Пекла. Даже почти догадался, кто стоит за Черными всадниками. Очень уж знакомые очертания повсюду: мрак, безысходность, черти, демоны и черная магия. Конечно, подобный вариант из разряда фантастических, но я сейчас был настроен верить собственной интуиции.

Не получалось сделать толкового вывода только насчет Ассемблера. Вот где не хватало фактов и профессиональных знаний. Лиля говорила, что энпээсы не могут придумывать и фантазировать. И я не был склонен ей не доверять. Действительно, программы, какими бы они сложными ни были, работают по любовно прописанным разрабами алгоритмам. Это не искусственный интеллект.

Артем, он же Deus Machine, как-то рассказывал по секрету о новых разработках ИИ в «Престолах», но и там все было слишком предсказуемо. Конечно, шанс рандомных действий энпээсов возрастал на порядки, но все же не полноценный ИИ. А ведь именно разум нужен для того, чтобы раз за разом выполнять творческую работу…

В общем, просчитать вариантов Ассемблера без фантастики не получалось.

Три покрытые копотью скалы приближались. С земли почти исчезла бурая пыль, под подошвами хрустела черная порода – то ли уголь, то ли кристаллизованная смола. Неизвестно откуда по-прежнему сочилось едкое красное сияние.

По желтому тракту трижды проезжали нарядные кавалькады рыцарей вперемешку с демонами. Всякий раз мы замирали и оставались для энпээсов невидимыми.

Растительность постепенно сменялась все более чахлой и больной. Деревья окончательно исчезли, уступив место редким кустам, а потом и та скудная поросль пропала. Лишь изредка встречались засохшие до каменного состояния колючие кусты. Стало ощутимо жарче, под броней потекли ручьи, я задышал тяжелей. Тем более что теперь дорога стала подниматься.

От крутого подъема и температуры в ушах появился гул, вызывающий нервозность. Я даже остановился, чтобы стащить шлем и отдышаться. Гул не пропал. Зато я понял, что это не кровь в ушах стучит, а сливаются в единый звук, как морской прибой, далекие крики.

Подползли охотники, регулярно нарушающие режим «скрытное передвижение». Бродяга покрутил головой, спросил:

– Что это за вопли?

Я пожал плечами:

– Кто знает. Может, Василевса поймали, теперь пытают.

Бродяга шутки не оценил.

Ну и плевать.

И вновь потянулась однообразная дорога. Горный подъем высасывал силы, трепал нервы. Иной раз приходилось бежать по желтому тракту, вдоль которого часто попадались скелеты, черепа, распятые полусгнившие трупы, алтари чернокнижников; а иногда ползли, как ящерицы, по склонам. В очередной раз я возблагодарил небо, что качался на разведчика. И навыки помогали, и снаряжение всегда со мной. Лиге же пришлось туго. Выручал каждый раз я, забравшись первым на вершину и подтягивая остальных.

С каждым десятком метров гул и крики становились громче. Перевалившись через очередной крутой холм, я оглянулся. И сам удивился. Никогда бы не подумал, что забрались так высоко, – по ощущениям, всего метров двадцать высота, а на деле…

Долина перед Черными скалами оказалась как на ладони.

Пейзаж, нужно сказать, фантасмагорический. Вроде чужой планеты. Светящаяся красным земля, зловеще подсвечиваемый адским пламенем туман вокруг, а выше – черная пустота ночи. Ни фига не видно. Картинка мне напомнила что-то из артхаусных фильмов про Марс.

Снизу кто-то охнул, сразу натянулась веревка, рванулась. Я едва успел удержать. Послышался мелкий перестук осыпающихся камней. А спустя секунду над расщелиной показалась голова Бродяги. Я помог ему выбраться, он прохрипел зло:

– Убийцы не должны лазить по горам!

– Убийцы все должны, – парировал я, – иначе их самих прикончат.

Вдвоем с Бродягой дело пошло шустрей. Мы сбрасывали веревку, подтягивали карабкающегося наемника, затем наступал черед нового хэдхантера. Так и прыгали меж расщелин, спусков и подъемов, коварных скальных уступов и трещин.

Дважды натыкались на патрули. Сердце всякий раз екало и замирало. Я вжимался спиной в скалу, прикрывшись плащом, терпеливо выжидал, пока демоны нас минут. Вступать в драку и пытаться вырезать стражей было нельзя. Рано пока. Еще успеем вдоволь навоеваться…

Отдыха мы себе не давали. На ходу подкреплялись едой, восполняя Выносливость, потом вновь продолжали путь.

Наконец мы достигли широкого плато, на котором три пика черных скал разделялись зубцами и уходили в стороны, словно клинья короны. Я внимательно изучил их подножие, пришел к выводу, что подъем выше просто невозможен – столь гладкими были склоны. Разве что на крыльях, но летающих среди нас не было.

Пришлось искать другую дорогу.

Некоторое время мы с осторожностью шлялись по непонятно откуда взявшимся оврагам, заполненным проклятыми сухими кустами с острейшими шипами на ветвях. Потом взгляду предстала шильда:

Внимание!

Вы ступили на территорию города Пекло, столицы королевства Черных скал.

На территории королевства Вы объявлены преступником.

Отношения с властями: критические.

Рекомендуем покинуть эти земли.

Я оглянулся на Бродягу, тот спросил удивленно:

– Какое, на фиг, королевство? Какая столица?! Тут же нет ни хрена!

И тут меня поразило, словно мешком из-за угла!

– Это же не овраги, а – городской ров!

Точно!

Ведь была же вокруг Царства мертвых такая же канава, заполненная скелетами.

С трудом мы сгрудились у края рва, выглянули.

Огромное плато больше напоминало воронку. Гладкий черный пятак земли шел под уклоном к центру. А там можно было едва-едва разглядеть какие-то перекладины из бревен, верхушки непонятных конструкций. Из центра взлетали в красной густоте плазменного света искры. А над всем этим безобразием кружились черные вороны, только карканья слышно не было за истошными воплями.

– Ну, – пробормотал Бродяга, – все вполне логично. Это же Пекло – значит, под землей.

Нельзя сказать, что меня такой поворот событий обрадовал. Не люблю подземелий, не люблю еще со времен поджога монастыря Инквизиции и Месмерита. Не стоит ждать от этих шахт чего-нибудь хорошего. Наоборот, влезть туда в разы легче, чем выбраться.

– У нас нет выбора, – резюмировал Бродяга. – Можем, конечно, все бросить к чертовой матери, но мне почему-то кажется, что никто из нас такого предложения не поддержит.

Ползти через открытое пространство приходилось по миллиметру даже мне. Воины Лиги охотников за головами остались прятаться в овраге, а я поперся на разведку в одиночку.

В голове пульсировала, раз за разом повторяясь, только одна мысль: «Только бы никто не вздумал выезжать из города!»

С грехом пополам я прополз до центра плато, увидел огромную дыру. Вокруг нее громоздились примитивные рычаги, исполняющие функции средневековых подъемных кранов. Горячим воздухом колыхало пеньковые веревки, позвякивали цепи. Качались в петлях трупы казненных преступников. Сильно пахло горелой землей и смолой. Запаха серы, вопреки ожиданиям, не было.

Я вскочил, на цыпочках, не выходя из режима «Невидимка», пробежал к «кранам». Сердце отчаянно колотилось. Одно неверное движение могло погубить все предприятие. Некстати подумалось: «Сколько реальных денег мы успели потратить за все время выполнения задания Себастьяна?»

Ожидаемо, от подобных мыслей сердце забилось злей, пальцы сами собой сжались в кулаки. Я стиснул зубы.

Нет. Поборемся еще! Это будет знатный урок для всех, решивших использовать наемников в качестве пушечного мяса!

Короткими перебежками, от одной просмоленной балки к другой, я приблизился к провалу. Осторожно заглянул.

Голова закружилась от высоты и неожиданности!

Гора оказалась полой! Вдоль закопченных стен уходила по спирали каменная дорога. Спускалась далеко вниз. Туда, где зловеще кипела раскаленная лава. От кроваво-красной жижи поднимались ядовитые пары, на ее поверхности вспучивались пузыри, лопались с мощью взрыва гранаты, расплескивая жидкое пламя далеко вокруг.

А в центре огненного озера возвышался утонченный замок.

«Пекло!»

Убежище Черных всадников едва ли было толще самой простенькой свечи-многоэтажки. В диаметре его круглые стены с шестью башнями были не больше тридцати метров. Это даже не замок в привычном смысле слова, куда бежит в случае войны все мирное население из окрестных земель. Там попросту негде спрятаться. Наверняка там даже казарм нет, не говоря уже о таких постройках, как цитадель, донжон, дворы, дома, хлева и много всего прочего.