Серое Братство Шелонин Олег
– Она тоже уже успела помянуть?
– Нет. Она в обмороке, сэ-э-эр.
– И давно?
– Считайте, каждый день, сэ-э-эр.
– А что ее так напугало в беседке?
– Тело нашего покойного хозяина, сэ-э-эр.
Видя, что лицо Билли начало белеть, Вит подмигнул Ксанке и Олету. Те торопливо подхватили графа с двух сторон под локотки.
– Ты долго будешь нам тут зубы заговаривать? – набросился юноша на дворецкого. – Не видишь, хозяин и его гости устали с дороги? Быстро всех накормить, напоить, спать положить…
– Комната хозяина уже готова, – величественно сказал Пургон, – для гостей сейчас распоряжусь… – дворецкий покосился на графа в ожидании подтверждения своих слов.
Тот молча кивнул головой и позволил отвести себя в замок. Все, действительно, уже порядочно устали. Команда Вита, и он сам уже больше суток были на ногах. Добредя до обеденного зала на сотню персон, Олет, Вит и Ксанка растеклись по креслам; граф же, увидев внутреннее убранство замка, побагровел. То, что он увидел, привело его в такое негодование, что содержимое беседки отошло на второй план.
– Что это такое? – возмущенно вопросил он Пургона, обводя взглядом мрачное помещение. Возмущение его было так велико, что он попытался выскочить из кресла, но сидевший рядом Вит сумел его остановить.
– Обеденная зала, сэ-э-эр.
– Но кто ж так строит? Серая стена, сплошной камень…
– Замок имеет такой вид уже много веков, сэ-э-эр. И строили его именно из камня, – деликатно кашлянул дворецкий.
– Вы не понимаете! Это же неправильно. Внутренность надо отделать дубовыми панелями веселенькой расцветки. Камин украсить резными изразцами. А занавески… кто повесил на окна этот кошмар?
– Моя жена, сэ-э-эр.
– Но у нее же совсем нет никакого вкуса!
– А-а-а!!! – слезы брызнули из глаз миссис Пургон, и она, рыдая, выбежала из зала.
– По-моему, наш граф слегка перегнул палку, – еле слышно прошептала Ксанка, повернув голову в сторону Вита, сидевшего от нее по правую руку. – Не пора ли его тормозить?
– Пусть еще порезвится.
– Так. К завтрашнему дню все переделать! – стукнул холеной ручкой по столешнице граф и затряс зашибленной рукой.
– Как скажете, сэ-э-эр. Не изволите откушать? – Пургон сделал знак своим новым помощникам.
Мулодцы метнулись куда-то в сторону кухни и вскоре притащили на подносах приборы, состоявшие из четырех тарелок, четырех ложек, большой супницы и половника. Тарелки плюхнулись перед гостями и графом, и в них дворецкий лично разлил что-то липкое, белесое и тягучее.
– Что это? – выпучил глаза Олет.
– Овсянка, сэ-э-эр.
– Еще раз, не понял.
– Овсянка, сэ-э-эр.
Олет поднял тарелку с овсянкой, и дворецкий сразу понял, что за этим последует. Он был опытным дворецким, а потому торопливо нырнул за спинку кресла, в котором расположился граф.
– Билли, вы обещали нам полный пансион, – возмутился Вит, – а нам подают какие-то сопли. Это что, еда?
Граф встал из-за стола, снял с шеи салфеточку, которой, как культурный метросексуал, прикрыл свою манишку.
– Пургон.
– Я здесь, ваше сиятельство, – вынырнул из-за спинки кресла дворецкий.
– Вы поставили меня в неловкое положение перед моими гостями, и за это будете немедленно наказаны! – Граф демонстративно шлепнул дворецкого салфеткой по щеке. – Пусть это послужит вам уроком. Эту мерзость убрать, – кинул граф Амстервиль величественный взгляд на овсянку, – и предоставить пищу, достойную истинных дворян!
– И водки гномьей побольше, – добавил Олет.
– Лучше вина, – возразила Ксанка.
– А лучше и того, и другого, – махнул рукой Вит. – Должны же мы на сон грядущий расслабиться и заодно поздравить графа с вступлением в права наследства. Имение вам, граф, досталось просто замечательное.
– Вы слышали? Исполняйте!
– Сейчас все сделаем, – клятвенно прижал ручки к груди дворецкий и вместе с новыми слугами бросился в сторону кухни, потрясенно бормоча на бегу: – А граф-то на этот раз попался ничего. Старый хозяин сразу бы в рыло заехал…
Со стороны кухни послышался грохот, лязг, звон разбитого стекла и отборная ругань. Новые слуги с боем брали наготовленную для хозяина пищу, которые повара, поминая старого графа, использовали в качестве закуски. Победила молодость и сила. Стол был накрыт по-новому. Правда, на аппетитно прожаренных утиных и куриных тушках кое где виднелись отпечатки зубов побежденных поваров, но холодные закуски остались практически нетронутыми. На них-то друзья и навалились, периодически поднимая тосты за гостеприимного хозяина. Юному графу много было не надо, чтобы захмелеть, а его доблестную наемную гвардию с устатку развезло чуть ли не быстрее хозяина. Молчаливые молодцы, один в черном, другой в белом, с невозмутимыми лицами старательно подливали всем четверым, способствуя стремительному доведению нового хозяина и гостей до соответствующей кондиции.
– Молодец Пургон, быстро справился с заданием. – Затуманенный взгляд графа остановился на дворецком. – Разрешаю выпить с нами чарку за твоего нового хозяина.
От оказанной чести Пургон аж пустил слезу. В руках его словно из воздуха материализовался бокал граммов на пятьсот, до краев наполненный гномьей водкой. Слуга в белом, сделав свое черное дело, отошел в сторону.
– Ну, за вас, ваше сиятельство! – Дворецкий одним махом опорожнил стакан, плюхнулся в свободное кресло, облокотился на стол, подпер свою сразу потяжелевшую голову рукой и начал наставительно внушать жареному поросенку, пятачок которого торчал из блюда прямо напротив его носа: – А вот я бы на вашем месте сначала помянул усопшего. И пить за графа Джона Амстервиля следует стоя! – Он грохнул кулаком по столу так, что поросенок подпрыгнул и плюхнулся обратно в блюдо.
За это не выпить было просто грех. Слуги тут же опять наполнили бокалы. Дворецкий потребовал себе два. Ему дали, и он один начал старательно заталкивать в пятачок поросенка. Лишний стакан пришлось отнять. Выпили. Все стоя, дворецкий сидя, а выпив, грохнул бокал об пол.
– За упокойничка! И чтоб, сволочь, больше не вставал и к жене моей, скотина, не приставал! Граф, вы мне сразу понравились, я вас так люблю! – Дворецкий подтянул к себе блюдо и начал целовать поросенка в пятачок.
– Билли, – Вит поднял палец вверх, – наш план сработал. Вы произвели неизгладимое впечатление на челядь. Она вас уже уважает.
– И за это надо обязательно выпить, – радостно потянулся к кувшину с вином Олет. – У меня родился замечательный тост!
Ксанка, хотя и была тоже уже никакая, поняла, что еще один тост она не выдержит и окажется под столом.
– Не пора ли заняться делом, господа? – жалобно простонала она, не зная как еще остановить творящийся за столом пьяный беспредел.
– Желание дамы закон! – Подвыпивший граф был само очарование и галантность. – Ну-с, с чего начнем? – Он уставился мутными глазками на Вита.
– С осмотра места происшествия, разумеется. – Глава сыскного агентства напустил на себя важный вид. – Криминалистика – наука точная. Для начала надо осмотреть тело.
– О как! – радостно сказал Олет. – Учитесь, граф. Шеф у нас ого-го!
Черный и белый слуги страдальчески переглянулись и только что не застонали.
– Гениально, шеф! Надо собраться в дорогу.
Олет поднялся, подхватил со стола штоф с гномьей водкой, сунул его под мышку и потянулся за закуской. На свою беду в качестве закуски он избрал поросенка.
– Не тронь моего графа!
Неравный бой с дворецким был коротким. Не ожидавший такого отпора Олет кубарем отлетел в противоположную сторону обеденного зала, поднялся с пола, потряс головой, вытащил из подмышки штоф, освидетельствовал его. Штоф, как ни странно, не разбился.
– Талант не пропьешь!
Не рискуя больше связываться с агрессивным Пургоном, юноша сдернул со стола менее безопасную закуску, уже изрядно изжеванную поварами.
– Шеф, я готов к работе! – отрапортовал он.
– За мной! – скомандовал Вит.
Покачивающаяся четверка под грустными взглядами новых слуг двинулась к выходу из зала, держась друг за друга. Путь до беседки был долог, но они все же дошли и уставились на пухлый зад садовницы, по-прежнему нацеленный в зенит.
– Что вы можете сказать об этом, господа? – Граф икнул и вопросительно уставился на нанятую им команду.
– Тело сориентировано в пространстве нестандартно, – глубокомысленно изрек Олет. – Граф, вы уверены, что ваш дядюшка был правильной ориентации?
– Абс-с-солютно, – пьяно тряхнул завитыми локонами Амстервиль.
– Значит, его разморило на солнце, – не менее глубокомысленно, чем ее брат, изрекла Ксанка, – и он – брык!
– Скорее всего, он что-то искал внутри беседки, – задумчиво добавил Вит, хлопая глазами на панталоны садовницы, – когда его разморило, и он это… брык!
– И то, что он искал, – осенило графа, – имеет самое непосредственное отношение к развернувшейся в этой беседке трагедии!
– И мы найдем, то, что он искал! – воинственно воскликнул Олет.
– Все в беседку, внутрь! Раскроем преступление по свежим следам! – вдохновленно сказал Вит.
Друзья, волоча за собой графа, ножки которого уже заплетались, вломились в беседку раскрывать преступление по свежим следам. Расследование набирало обороты. Из-за правого крыла родового замка графов Амстервилей высунулись любопытные физиономии черно-белых слуг.
– Кто-нибудь что-нибудь нашел? – донесся до них из беседки деловитый голос Вита.
– Я нашла еще одного графа, – послышался оттуда же радостный голос Ксанки.
Слуги еще раз грустно вздохнули.
– Придется работать по плану «В», – сказал слуга во всем белом.
– А чем тебе не нравится план «Б»?
– Тем же, чем и план «А». Неужто не ясно, что на трудоголиков нарвались? Столько выжрать и сразу за работу… Бред!
– Боюсь, нам с тобой никогда не понять этих людишек, светлый.
– Согласен с тобой, темный.
С этими словами они исчезли, по каким-то своим таинственным делам, решив, видать, не вмешиваться в работу профессионалов.
– Господа, – встряхнулся Билли Амстервиль, – а вам не кажется, что все мы немножко ошибаемся? Дядюшка у меня был только один.
– Значит, один лишний, – сделал однозначный вывод Олет.
– И его надо отсюда удалить, – добавила Ксанка.
– Чтоб не мешался, – согласился со своими учителями магического искусства Вит.
Они вчетвером попытались отодрать вмерзшего в скамейку беседки покойничка, но, как ни пыхтели, тот покидать насиженное место категорически отказался. Тогда они взялись за садовницу, и под их радостные вопли она улетела в розарий, где и продолжила отдыхать в беспамятстве рядом с блаженно похрапывающим конюхом, душевно помянувшим своего покойного хозяина.
– Ну-с, господа, что вы скажете как профессионалы об этом теле? – вопросил команду Вита граф.
Первым, как всегда, начал Олет.
– Ну, судя по цветку в руке, граф ждал женщину.
– Логично, – кивнул головой Амстервиль. – А что скажете вы, леди?
Ксанка похлопала на замерзший труп глазами.
– Судя по торчащей из шеи иглы, его поразили ледяной стрелой Хаоса.
– Согласен, – не стал возражать граф, хотя об этой стреле слышал в первый раз. – А ваше мнение, Витор Монастырский? Что было причиной смерти?
Вит постучал по ледяному лбу Джона Амстервиля костяшками пальцев.
– Есть предположение, граф, – глубокомысленно сказал он, – что ваш дядюшка замерз.
– Как вы догадались?
– Я профессионал, – задрал нос Вит.
– Гениально… – Билли Амстервиль был сражен наповал точностью поставленного диагноза.
Ксанка, хоть и была абсолютно никакой, но из-за спины графа опять покрутила Виту пальчиком у виска. Тот понял, что диагноз надо уточнить или хотя бы выдать более детальную версию развернувшихся на этом месте событий в момент совершения преступления. Он собрал всю свою силу воли, соскреб с лавки немножко снега, и протер им разгоряченное избытком винных паров лицо. Стало немного легче. В голове прояснилось. Он еще раз осмотрел вмерзшее в скамейку тело.
– Все ясно. Он ждал в этой беседке кого-то из замка.
– С чего ты взял, шеф? – спросил Олет.
– Он сидит спиной к воротам, а грудью – куда?
– К замку, – обрадовалась Ксанка. – А раз так, значит, оттуда кого-то и ждал!
– Умница. Погладь себя по головке.
Ксанка с готовностью выполнила распоряжение начальника.
– Но, судя по тому, какие у него большие глазки, – продолжил рассуждения Вит, – волосы стоят дыбом, и челюсть отпала, смерть пришла к нему не со стороны замка.
– А откуда? Ик! – Графа качнуло, и он схватился за Олета.
– Оттуда, куда смотрит его голова.
Команда Вита и граф присмотрелись внимательней. Голова Джона Амстервиля была вывернута почти на сто восемьдесят градусов и смотрела куда-то поверх каменной стены, окружавшей его родовой замок.
– Значит, преступник там! – обрадовался Олет.
– Верно! Да он сам нам ручкой своей, до костей промерзшей, показывает направление, откуда пришла опасность! – патетически воскликнул Вит.
Все еще раз посмотрели на труп. Левая рука его, свободная от цветов, была простерта в сторону ограды.
– Он нам дает знать! Там преступник!
– Будем брать, – решительно мотнула белокурой головкой Ксанка.
– Желательно живьем, – попросил граф. – Я хочу поблагодарить его за предоставленное мне наследство.
И они пошли брать преступника живьем, строго ориентируясь по направлению перста указующего покойного графа Амстервиля. Путь их лежал через розарий. Они протопали по конюху, выслушали все, что тот о них думает, извинились и пошли дальше прямиком по клумбам с цветами, пока не уткнулись в первое серьезное препятствие – каменную стену.
– Вы что-нибудь видите около забора? – строго спросил Вит.
– Нет, – дружно отрапортовали все.
– Значит, преступник находится с другой стороны.
– Железная логика, – согласился Олет.
– Какой ты умный, ше-е-еф, – протянула окончательно окосевшая на солнышке Ксанка.
Гордый признанием своих заслуг и талантов, Вит, недолго думая, подпрыгнул, схватился за край стены, подтянулся и уселся на нее верхом. Следом вскарабкалась Ксанка.
– А я? – под стеной топтался обиженный граф.
– Я его к вам не закину, – испугался Олет, – у меня во! Руки заняты. – В доказательство он потряс своим штофом и закуской.
– Ладно, без тебя обойдемся. Билли, держись! – Вит перегнулся вниз, протянул клиенту руку помощи, – Ксанка, хватай его за другую руку. Раз, два, взяли!
Мощный рывок двух тренированных тел заставил графа перелететь через стену, и увлечь за собой помощников, которые не догадались вовремя его отпустить.
– Не, я так не хочу, – Олет почесал затылок и начал искать другой путь на ту сторону.
Он нашел его буквально в двух шагах от клумбы, изрытой сапогами графа, ботинками Вита и туфельками сестры, аккуратно открыл калитку и присоединился к своим друзьям, ноги которых торчали из сугроба.
– Ну, вот… – скрепя сердце, Олет бросил закуску с выпивкой в снег и начал извлекать шефа, сестренку и графа из снежного плена.
– Что дальше? – поинтересовался он, как только трясущиеся от озноба спасенные приняли вертикальное положение с правильной ориентацией головы относительно ног в пространстве.
– Ищ-щ-щем следы прест-т-тупления, – отстучал зубами Вит. – Сразу, как только выпьем для сугрева. Господа, в-в-вам не кажется: что-то стало холодать?
– Кажется. – Олет выдернул из снега штоф и пустил его по кругу.
Пили жадно, долгими глотками, в ожидании заветного тепла. И оно пришло. Старое испытанное средство не подвело. Подвела закуска. Она так подмерзла, что не желала грызться. Последний глоток достался новому хозяину замка. Он допил штоф и начала обратно оседать в сугроб.
– Олет! Чего смотришь? Не видишь, клиента теряем?
Олет проявил класс. Он поднырнул под безвольное тело графа, вскинул его на плечо.
– Бутылку-то отдай, – Вит выдернул из руки слабо трепыхавшегося графа штоф, понял, что он пустой, и с досады запустил его в сторону леса, почти вплотную подступавшего к стенам графского парка. Штоф обо что-то звучно шмякнулся, и из кустов послышался нечеловеческий вой.
– У-у-у!!!
– Что это? – сжалась в комок Ксанка.
– Я думаю, – подал голос граф с плеча Олета, – это воет проклятие рода Баскервилей.
– Позвольте, – пьяно мотнул головой Вит, – причем здесь Баскервиль? Вы же Амстервиль.
– Это девичья фамилия моего предка, – выдал граф, закрыл глаза и забылся в блаженном сне.
– Ладно, – принял решение Вит. – С сексуальными пристрастиями его предка разберемся позднее. А сейчас у нас появился шанс завершить расследование одним махом! За мной!
И глава сыскного агентства с криком «ура!» помчался в сторону кустов, откуда раздавался вой. Ксанка и Олет с графом на плече поддержали атаку, мотаясь за спиной своего ученика.
– Я вижу: там что-то между кустов мелькает! – радостно проинформировал Вита Олет.
– Берем его с двух сторон! Ксанка, обходи, обходи!
То ли эта короткая пробежка, то ли чисто женская природная осторожность, то ли что-то еще, но в затуманенном винными парами мозгу Ксанки возникла удивительно здравая мысль.
– Господа, а вам не кажется, что это слегка опасно – гоняться за белым Гримом без оружия? Да подожди ты, Вит! – Девушка резко затормозила. Внимание ее привлекла сухая, замысловатая коряга, чем-то напоминающая посох ведуна, лежащая рядом с разбитой бутылкой. Ксанка подняла ее, начала задумчиво вертеть в руках.
– Почему это без оружия? – Вит поднял с земли останки разбитого штофа. – У меня «розочка» есть.
– А у меня граф, – гордо сказал Олет.
– Причем здесь граф? – нахмурилась Ксанка.
– В случае чего собаке его отдадим, и дело точно будет завершено.
– Болван! А кто тогда наши счета оплачивать будет? – Ксанка, похоже, все больше и больше приходила в себя.
– Верно. Графа отдавать не будем. – С Вита тоже начал сходить пьяный угар. – А с одной «розочкой» против снежной своры…
Тут и до Олета дошел весь дебилизм ситуации.
– Предлагаю вернуться в замок, – внес предложение он.
– Правильно, – согласился с ним Вит, – на экстренное совещание. Буду делать доклад. А вы пока обдумывайте тезисы. Разведку боем мы провели успешно…
Из леса вновь послышался душераздирающий вой.
– …а потому теперь не стыдно и свалить отсюда от греха подальше!
Вит развернулся, и первый рванул в замок на экстренное совещание. Следом неслась его верная команда. Ксанка, в благодарность за этот идиотский рейд, на бегу пыталась достать главкома увесистым тезисом, роль которого выполнял найденный посох. В ее до конца не протрезвевшем мозгу ни разу даже не трепыхнулась мысль, что идея по пьяни заняться делом целиком и полностью принадлежала лично ей, белой и пушистой. И в чем-то она были права. Раз назвался главой сыскного агентства, отвечай, зараза, за все! Даже за дебильные действия своих подчиненных.
28
Вит проснулся от глухих мощных ударов, сотрясавших замок графа Амстервиля до основания. Юноша подпрыгнул на кровати, с трудом разлепил глаза, но толку от этого было мало. Он оказался в кромешной темноте. Лишь из-за неплотно прикрытой шторы сочился слабый, призрачно-голубоватый свет. Юноша добрался до окна и распахнул штору. На графском дворе была ночь и опять светила практически полная луна. На ней появилась лишь маленькая щербинка, говорящая о том, что полнолуние уже позади.
– Нет, что за дела? – возмутился юноша. – Не замок, а дурдом какой-то! Только успел задремать – и на тебе!
Юноша нащупал на спинке кровати свои штаны, камзол, натянул все на себя и начал искать ботинки. Нашел, но радости ему это не принесло, так как сразу обнаружил недостачу. Один ботинок бесследно исчез.
– Та-а-ак, вот теперь кто-то у меня точно огребет по полной программе. Шутники долбаные!
Он выскочил в коридор с ботинком наперевес и грозно заорал в темноту.
– Пурго-о-он!!! Скотина ты этакая! Где мой башмак!!? – Это был глас вопиющего в пустыне. Гулкое эхо, прокатившись по каменным галереям, вернусь к юноше возмущенным воплем и пошло дальше гулять по замку. – Ну, все. Я иду зверствовать. Кто не спрятался, я не виноват.
И Вит, шлепая босыми ногами по каменному полу, пошел зверствовать вдоль стеночки, руками, на ощупь, находя дорогу в абсолютной темноте.
– Козлы, хоть бы один факел запалили ради прикола. Надо сказать графу, чтоб уволил всю прислугу к чертовой ма… Ой!
Юноша споткнулся обо что-то жесткое, перекатился через это что-то и сел на пятую точку, тихонько подвывая и баюкая зашибленный палец ноги. Пол под ним дрогнул. БУМ… БУМ… БУМ… Замок вновь затрясся.
– Черт! Что-то здесь нечисто. И не видать ни хрена. Эх, был бы я магом…
Юноша задумался. Вообще-то, магом он был. Только, как утверждают его учителя, еще молодым, глупым и необученным. Заклинаний не знает, книжки магической не имеет… А может, попробовать без книжки? Вдруг получится?
– Да будет свет, – неуверенно прошептал Вит, и факелы на стенах вспыхнули. Странно вспыхнули. Пламя было словно застывшее. Ни один огненный язычок не шевельнулся. – Ну, дела…
Юноша начал искать глазами, обо что же он споткнулся, и обнаружил лежащего в двух шагах от него дворецкого Пургона в обнимку с жареным поросенком. Вит подполз ближе, тряхнул его за плечо и понял, что дело плохо. Он не ощутил под рукой живую плоть. Хотя дворецкий и был еще теплым, тело и одежда его были твердыми, как камень. Юношу пробил холодный пот. А если они все тут, так же, как Пургон… Ксанка! Юноша вскочил на ноги и бросился к ближайшей двери. Она была не заперта, но с огромным трудом поддавалась усилиям Вита. Как только образовалась достаточно большая щель, Вит скользнул внутрь и сразу увидел свою боевую подругу. Она лежала на кровати в полупрозрачном пеньюаре в обнимку с посохом и мирно сопела во сне.
– Фу-у-у… слава Тебе, Господи.
Юноша осторожно опустился на край кровати, невольно залюбовавшись соблазнительными формами, угадывающимися под тонкой тканью, нежно откинул белокурую прядь волос со лба девушки.
– Вит… – пробормотала Ксанка во сне, перевернулась на другой бок и опять засопела носиком.
БУМ… БУМ… БУМ…
– Ну, все. Сейчас точно кому-нибудь будет плохо!
Юноша выскочил из спальни, и помчался на звуки творить расправу. Удары раздавались откуда-то из левого крыла замка. Пробегая мимо кухни, Вит невольно затормозил при виде открывшейся перед ним картины. Сквозь распахнутую настежь дверь ему прекрасно было видно всех гуляк, застывших в самых странных и нелепых позах. Кто-то в момент, когда его постигла беда, жевал, кто-то что-то кому-то доказывал, потрясая кубком вина, и рубиновые брызги, веером летевшие из него, застыли в воздухе, так и не завершив полет. Вит осторожно, стараясь не дышать, прокрался мимо кухни и двинулся в сторону обеденного зала. На душе было тревожно. Там его ждал еще один сюрприз. Огонь в камине словно тоже заснул. Заснула и секундная стрелка на каминных часах. 12:00. Механическая кукушка, выброшенная пружиной из часов, висела в воздухе, раскрыв клюв, так и не сумев прокуковать полночь. Вит понял. Время застыло. Для всех, кроме него, ну и, возможно, для Ксанки.
БУМ… БУМ… БУМ…
Идти на звуки как-то сразу расхотелось, однако чувство долга заставило юношу двинуться вперед.
– Один и без оружия… что я делаю, придурок? – Вит сдернул со стены заснувший факел, – ладно, не впервой. В случае чего, отмахаюсь.
БУМ… БУМ… БУМ…
Звуки привели его к разверзнутому зеву подвала, в который вела пологая каменная лестница. Оттуда лился довольно яркий свет, мелькали какие-то тени. Юноша поставил босую ногу на первую ступеньку, и, стараясь не дышать, начал осторожный спуск. И скоро он увидел возмутителей спокойствия.
Два атлета, один во всем черном, но в белом фартуке, другой во всем белом, но в черном фартуке, со всей дури поочередно били огромными молотами по каменной стене подвала, пытаясь сокрушить неведомую преграду. Мощь этих ударов была такова, что должна была бы сокрушать скалы, но упрямая стена поддалась совсем чуть-чуть. Каждый удар выбивал из неподатливого камня снопы искр и несколько пылинок. На полу около стены их была уже целая горстка, размером с кулачок ребенка, не больше. Неподалеку от них горел костер, а над ним бурлил, котел, установленный на треножнике.
– Темный, не увлекайся! Студи давай.
– Состав выдохся. Ингредиентов добавь.
Мулодец в белом кивнул головой, отставил в сторону свой молот и подошел к котлу. Дальнейшие его действия повергли Вита в шок. Атлет вытащил из черного фартука луковицу, поднес к глазам и мощной рукой начал ее разминать. Луковый сок ударил ему в глаза, оттуда, естественно, ручьем брызнули слезы и полились в котел. Тот забурлил еще сильнее. Атлет поднял свой молот и возобновил работу.
– Теперь ты давай. Состав силу не набрал.
Пришло время мулодцу в черном заниматься составом. Его кувалда от ударов раскалилась докрасна и уже начала терять форму. Богатырь подошел с ней к котлу, расстегнул ширинку и… начал мочиться в котел. Розовое свечение от него приобрело кроваво-красный оттенок.
– Норма. – Темный сунул раскаленную кувалду в котел, подержал там несколько мгновений и выдернул обратно.
Она вновь была как новенькая и отблескивала красновато-синими сполохами в мерцающем свете огня. Этот огонь был живой.
– Светлый, посторонись! – И темный начал бить по стене с удвоенной яростью.
Они работали так увлеченно, что не заметили Вита, продолжавшего свой осторожный спуск по каменной лестнице подвала. Юноша еще не знал, какую тактику избрать в общении с этими подозрительными личностями, но внутренний голос подсказывал ему, что лучше всего прикинуться шлангом и гнуть свою линию. В случае чего, с дурака спросу меньше. А потому, оказавшись уже около котелка, он озадачил усердных слуг наивным вопросом.
– А чтой-то вы тут делаете, а?
Темный и Светлый (давайте называть их такими именами), чуть не подпрыгнули от неожиданности и начали торопливо прятать кувалды за спины.
– А мы тут это… – растерянно забормотал Светлый.
– А почему ваша светлость не спит?
– Да заснешь с вами тут. Вы и мертвого разбудите. Чего среди ночи грохот устроили?
– Дык, хозяин-то, граф наш новый, ремонт заказал. – Темный тоже старательно косил под дурака. – Вот мы с подвала и начали.
– Видите, ваше сиятельство? – Светлый ткнул пальцем в щербинку на стене. Все, что они сумели за это время своими молотами наковырять. – Заделать бы надо. Мы тут растворчик для этой цели забодяжили.
– Да вы совсем обалдели, ребята. Народ уставший, только с дороги, а вы… совести у вас нет.
Читать бесплатно другие книги:
