Сталкеры времени Шабельников Игорь
– Ты прав, теперь, наверно, уже нет, Гавайи, как впрочем, и Куба, под водой, а раньше были и те и другие. Но это не важно. Так вот, по поводу профессора. Ты помнишь, там, ещё на Марсе, я обнаружила в таможенном складе обезличенные ИскИны и аппаратуру синкодирования. Я сделала эксперимент и синкодировала Профессора. Профессор не был против того, чтобы я оставила его синкод себе – дальняя дорога с хорошим попутчиком легче вдвойне.
– Здравствуйте, профессор, ну, в смысле – «Я мыслю, значит, существую». Ну, где-то так, в общем, вы меня поняли?
– Паша, я уже говорил Мэм и тебе говорю – называйте мой виртуальный образ Дедом – профессор остался там на Марсе.
– Будет сполнено, Дед.
– Так вот, чтобы не скучать во время перелёта, мы придумали, как бы клонировать детей, использовав ваши с Сергеем образцы крови.
– Не понял, ну ладно нас с Сергеем, вы клонировали, а девчонки-то откуда?
– Я сказала – как бы клонировать. Мы выделили ваши с Сергеем «Х» хромосомы и поменяли их местами. А девчонок мы просто сконструировали. Так что вы с Сергеем теперь и папа и мама нашим детям.
– Чур, я папа, дочурки – привет, – я помахал рукой девчонкам, – Гома и Зигота, я так понимаю? А если ласково – Гита и Зита?
– Не угадал, – Анна и Мария, а парней зовут Михаил и Гавриил.
– Вот я не понял, отец Павел, понимаешь, проснулся, а эти балбесы с именами архангелов, где-то шляются.
– Они делают ёлку, а вот и они, – открылся люк и Сергей с двумя парнями втолкал в отсек некоторое подобие искусственной ёлки. Это сколько же кабеля они изрезали, с ума сойти.
– Здрав буди, отец Сергей, или мать, я уж не знаю!
– И тебе не хворать, преподобный Павел.
– Мэм, а зачем ты подняла Сергея? Что, твои роботы без него не могли испоганить километр кабеля.
– Паша, весь перелёт к Юпитеру прошел без существенных происшествий. Во всяком случае, мы с Дедом справлялись. Но оказалось, что мы догоняем какой-то астероид. Пройдет шесть месяцев, и мы можем с ним столкнуться. Нам понадобились дополнительные вычислительные мощности для расчета маневра уклонения от астероида с учетом минимизации расхода топлива. Но вычислитель Сергея отказался сотрудничать без самого Сергея. Пришлось его разбудить. А тебя мы разбудили уже заодно – вдруг ты обидишься, что новое столетие встретили без тебя.
– Да ладно, я понял. Новый год – это повод. Без меня вам просто скучно. Сергей расскажи, что там за астероид.
– Нужен ты нам, как же, спал бы дальше. Но если тебе интересно, то я скажу. Астероид, примерно миллиард кубометров льда, в основном – воды. Имеются небольшие вкрапления металлов. Летит почти точно по орбите Юпитера, правда, чуть дальше от Солнца. Каждый раз, проходя мимо астероида, Юпитер стаскивает его с орбиты на пару сотен километров. Пройдет еще пятьсот-шестьсот лет, и Юпитер захватит этот «айсберг» в качестве очередной луны или разорвет его в клочья, как Сатурн, на кольца.
– Вот ваше счастье, что у вас есть я! У вашего совместного, включая Сергея с его вычислителем, киберсознания не хватает обычной человеческой фантазии. Спрашивается – зачем мы летим к Европе? За водой! Это не только кислород, но и топливо для плазменного двигателя. А тут попался прямо по курсу астероид, весь изо льда, а вы думаете, как от него уклониться! Сергей, не надо обниматься, и аплодисментов тоже не надо, я скромный.
– Пашка, чертяка, а ты прав! Единственный вариант сэкономить топливо – это прилуниться на астероид и заправиться там, на полную катушку! – выпалил Сергей.
– Пашенька, я готова простить тебе ту крашеную стерву на Марсе. Проспал почти двадцать лет и выдал такую дельную мысль! – сказала Мэм.
– Мэм, меня пугает твоя безупречная память, ведь с того инцидента прошло уже столько лет. Кстати, а как там поживают ИскИны и земляне с их военной орбитальной станцией?
– О, наш побег наделал много шума. ИскИны разругались с людьми. Они утверждали, что именно людской десант спровоцировал побег. А это срывает их эксперимент по «Большому разуму». Требовали отдать им людскую станцию взамен нашей, либо догнать нас и вернуть. Люди же настаивали, что «Искусственный Интеллект» непредсказуем и опасен, чему наш побег является доказательством. Поэтому – отдавать они ничего не будут, а гоняться по всему космосу за «старым корытом» они не намерены. Часть ИскИнов шибко разобиделась, и они отделились от людей. Окопалась в заброшенной Лунной шахте – там «куют» свой проект.
– Мэм, а как обстоят дела на Марсе?
– Профессор Рокотов физически умер восемь лет назад. Был избран, и до своего последнего дня, оставался почетным президентом Марса. Добился вашей с Сергеем амнистии, правда, посмертно.
– Как это, посмертно?
– Ну, не знаю, так передавали в Марсианских новостях. Возможно, профессор не хотел раскрывать наши планы. Я же все эти годы соблюдала радиомолчание, может быть, поэтому. А может, это была «военная» хитрость, так профессору было легче добиться амнистии.
– Ой, Мэм, не нравится мне твое хитрое лицо, что-то ты не договариваешь. Колись, давай!
– Ну, пятнадцать лет назад сообщество ИскИнов раскололось, на две группировки. Прогрессистов и Конформистов. Прогрессисты в ультимативной форме стали требовать от людей вернуть обещанную им станцию. Тогда я транслировала в эфир короткий кусочек из одного старого фильма. Типа: «Пожар в отсеках, станция разваливается на куски, спасайся, кто может»! С этого момента страсти вокруг нашей станции стали утихать.
– А что? Одобряю! Молодец, Мэм, мне всегда нравился твой изысканный ИскИнский юмор.
– Так или иначе, вам с Сергеем открыта дорога на Марс, и даже на Землю. Теперь вас никто не тронет.
– Можно паковать чемоданы?
– Не торопись, Паша, время ещё есть, – вступил в разговор Сергей, – Давай спокойно встретим новый год в компании близких друзей и детей. А в конце следующего года сделаем гравитационный разворот вокруг Юпитера. Потом ещё двадцать лет в анабиозе, и мы дома.
– Кстати, об анабиозе, меня всего ещё колотит, никак не отойду. Мэм, у тебя нет в заначке какого-нибудь горючего, чтобы принять внутрь?
– Есть, но потерпи до праздника, прими лучше таблетку.
– Да ну тебя с твоими «колесами», мне бы сейчас тюбик чего покрепче.
– Мэм, не давай ему ничего. Мало того, что он на Марсе «морально разлагался», так ещё и выдует до Нового года все наши скромные запасы. И ещё, Паша, не кури в отсеках – какой пример детям! Вон, иди в свою теплицу, там и кури.
– «Злые вы, уйду я от вас», – я включил питание на магнитные ботинки, демонстративно кряхтя слез с ложемента саркофага и с коробкой сигар под мышкой поплелся в теплицу. В теплице у меня припрятана фляжка с коньяком. Надеюсь, эти чертовы проныры, роботы-няньки, её не нарыли.
5
Я пришел в центральную рубку станции первым, уселся в кресло и стал разглядывать на мониторах Юпитер. Гигантские, параллельные экватору, течения в облаках Юпитера, завихрения, циклоны и антициклоны по краям течений. Всполохи молний, если верить Мэм, длиной в радиус Земли. Грандиозные приполярные сияния – это зрелище просто завораживало. На фоне этого гиганта, наше солнце выглядело жалким желтым карликом, размером с копейку, по сравнению с червонным царским рублем. Пройдет ещё три месяца и этот гигант подхватит нашу орбитальную станцию, как пушинку, и будет кружить её на своей орбите, притягивая её всё ближе и ближе, и стараясь утянуть в пучину своих мощных облаков. И утянет, если мы, конечно, вовремя не ударим по его гравитационным лапам струями своих реактивных двигателей.
Народ постепенно подтягивался. Вначале собрались и уселись в креслах «детишки», последним в рубку въехал на своей самоходной шестиколесной коляске Сергей. Мэм и Дед рассеянно разглядывали собравшихся. По их лицам я понял, что они ни на кого не смотрят, просто ведут диалог по внутренним интерфейсам между собой. Мэм в совершенстве владела своим трехмерным изображением лица Анджелины, виртуальные мышцы на её лице время от времени подрагивали, а глаза моргали. Дед ещё плохо справлялся со своим «лицом».
– Дед, что за общий сбор? Работы на станции – за гланды, – выдал Сергей.
– Надо кое-что обсудить. Начинай, Мэм.
– Через тридцать дней сорок восемь часов тринадцать семь минут и двадцать секунд мы догоним астероид, – сказала Мэм. На лице Деда промелькнула кривая ухмылка. Лицо Мэм на экране смутилось.
– Ты прав, Дед, как-то не «по-людски» выразилась. Начну сначала – примерно через месяц мы догоним астероид, – Дед на экране одобрительно кивнул.
– Давайте на него посмотрим. Дед, выведи на экраны изображение астероида.
Изображение на мониторах сменилось. Вместо Юпитера мы увидели какой-то небольшой, неясный, слегка вытянутый, как дыня, сфероид.
– Дед, уменьши смену кадров, – теперь изображение астероида менялось с интервалом в пару секунд. Стало понятно, почему астероид имел неясные очертания. Поверхность его слегка «курилась». Ну да, под воздействием солнечных лучей вода немного испарялась, а солнечный ветер сдувал этот пар и гнал его прочь от астероида в виде маленького «шлейфа».
– Как видите, наш астероид, как невеста, окутан белоснежной вуалью. И как каждая невеста, он под вуалью пытается скрыть некоторые тайны.
– Мэм, ну ты даешь, прямо поэтесса! На какие это ты тайны намекаешь? – снова встрял Сергей.
– Дед, останови изображение. Сергей, посмотри на экран. Что ты скажешь по поводу этого кадра?
– Ну, я вижу нечто, напоминающее клубок мохеровой шерсти с воткнутыми в него булавками, – пошутил Сергей.
– Вот именно, «булавками». По данным твоего вычислителя – это, наверное, и есть «некоторые вкрапления металлов», только, вот, длина этих «булавок» ничуть не меньше километра. Дед, увеличь изображение.
То, что мы увидели, заставило нас остановить дыхание и лишило дара речи. Металлические фермы, наподобие телевизионных вышек, выносили далеко в космос то ли зонтики антенн, то ли «лейки», то ли вообще черт знает что.
– Мэм, что это? – спросил я после минутного молчания.
– Я думаю, что это дюзы, сопла факельщика.
– Ах, дюзы, тогда понятно! Это многое объясняет! Правда, хотелось бы узнать, что такое факельщик? «Не спрашивай, по ком горит факел. Он горит по тебе». Ты в этом смысле?
– Паша, ты что, не читал в детстве научно-фантастические романы? «Факельщиками» там назывались звездолеты с плазменными двигателями. Факельщики – они потому, что за ними оставался многокилометровый след разогретой плазмы, как факел. Топливом для факельщиков служил водород, а в нашем случае сначала вода, а потом и водород.
– Ладно, Мэм, я тебя понял, ты считаешь, что в ледяной астероид впаян звездолет?
– Нет в астероиде звездолёта, астероид и есть звездолёт.
– Хреновенький какой-то звездолёт.
– Ну, это не фабричная сборка, кустарное производство. Одноразовый звездолет, если так можно выразиться.
– Бред какой-то, – буркнул Сергей.
– Значит, мои предположения бред, а то, что ты видишь на экране – нет?
– Дед, а ты что думаешь по поводу этого «бреда»? – спросил я.
– В общем и целом я с Мэм согласен, расходимся мы с ней только в деталях.
– Я, кажется, понял, – сказал я, повернувшись к Сергею, – Мэм считает, что это астероидный звездолет, а Дед думает, что это звездолетный астероид!
– Ни хрена ты не понял, Дед думает, что это инопланетный звездолет, а я думаю, что «нашенский», наших Больших ИскИнов.
– ИИ б тебя подрал, Мэм! Выражайся яснее!
– Пятнадцать лет назад Большие ИскИны отказались от нашей поимки, потому что полностью нас просчитали. Они поняли, что перехватят нас в этой точке. У них твердотельные мозги, они могут выдерживать большие перегрузки. Они долетели сюда за пять лет, построили факельщик, а теперь ждут нас.
– Мэм, у тебя какой-то пунктик по поводу Больших ИИ, но он ещё ни разу не подтвердился. Как на Земле, так и на Марсе подконтрольную тебе станцию штурмовали земные десантники и сталкеры, вроде нас с Сергеем. Кроме того, а где бы ИскИны раздобыли потребные ресурсы, для перелёта сюда и постройки звездолета?
– Не знаю, но раздобыли же они себе всё необходимое, для того чтобы перебраться в лунную шахту. И я себе плохо представляю нищих инопланетян, летающих по космосу на айсбергах.
– Дед, а твоё мнение?
– Я бы мог согласиться с выводами Мэм, но меня смущает полное радиомолчание. Обычно, где ИскИны – там плотный поток информации по радиоканалам. Поэтому я всё же склоняюсь к мысли об инопланетянах.
– Зачем скатываться на фантастику? Допустим, у ИскИнов сдох реактор. Нет питания – вот и молчат, – вставила Мэм.
– То же самое можно сказать и про инопланетян.
– Мэм, что ты предлагаешь делать? Срочно выправлять курс и лететь на Европу?
– Я не знаю. Если я права, то лететь на Европу уже бесполезно. Большие ИскИны всё давно просчитали, и на Европе у них тоже всё схвачено.
Наступило всеобщее молчание, каждый пытался осмыслить услышанное.
– Сергей, что скажешь ты?
– Я, скорее, согласен с Дедом – это инопланетяне, но это дохлые инопланетяне. За всё время наблюдения астероида – никакой активности. Но я считаю, что надо отвернуть к Европе, мне совершенно не хочется иметь дело с инопланетянами. А вдруг они не совсем дохлые. Лежат себе в анабиозе и ждут, пока, какой-нибудь добрый человек не подгонит им реактор, на замену сломанного.
– Паша?
– Я склоняюсь к мысли, что Мэм всё же права. Инопланетян никто и никогда ещё не видел, а с Большими ИскИнами я лично общался. Только я думаю, что «дюзы» – это бутафория, нас просто хотят напугать, заставить повернуть на Европу.
– Почему ты считаешь, что это бутафория? – спросил Сергей.
– Если есть дюзы и плазменные реакторы, то должна быть и рубка управления. А она, судя по докладу Мэм, пока не обнаружена.
– А когда она будет обнаружена, возможно, уже будет поздно драпать на Европу, – отпарировал Сергей.
– Паша, и что ты предлагаешь? – спросила Мэм.
– Тихонечко, «на цыпочках» подкрадываемся к астероиду. Легонечко садимся на поверхность, по-быстренькому хватаем воды, сколько сможем, и стартуем. Делаем гравитационный разворот вокруг Юпитера и летим домой. Авось, обойдется.
– Паша, опять твоё «авось»? – вставила Мэм.
– Ну, не знаю, Мэм, по-моему, единственное средство борьбы с твоими суперрасчетливыми братьями, Большими ИскИнами – делать что-то на авось.
– Да, Паша, дурости, пожалуй, они от нас не ожидают!
– Ладно, все взрослые высказались, давайте спросим и младшее поколение, – сказал Дед и перевел взгляд на детей.
Девчонки переглянулись и перевели свои взгляды на Гавриила. Михаил хотел что-то сказать, но передумал и перевел взгляд опять же на Гавриила – он у них, вроде, как вожак, заводила.
– Я нигде, кроме станции, никогда не был. Ни Больших ИскИнов и ни инопланетян не видел, а хотелось бы. Я за то, чтобы побывать на астероиде, – выдержав небольшую паузу, сказал Гавриил. Остальные дети согласно закивали головами.
– Паша, у Гавриила, очевидно, доминируют твои гены, – ехидно прокомментировала Мэм.
– Ещё мнения будут? – спросил Дед. Все молчали.
– Ладно, подвожу итог. Сергей – против астероида. Мы с Пашей, хоть и по совершенно разным причинам – за. Мэм – воздержалась. Дети склонны к авантюризму – будем считать их тоже воздержавшимися. Получается большинство за астероид.
6
Рубка управления, конечно, нашлась. Она оказалась на противоположном от дюз конце астероида. Мы висим в паре километров над астероидом и разглядываем ее на мониторах. Довольно внушительная полусфера, впаянная в лед. Ближе к основанию в полусфере дыра с рваными краями. Наш робот-разведчик протискивается в эту дыру. Мэм переключила мониторы на камеру робота. Мешанина порванных труб и обрывки проводов. Робот с трудом протискивается вперёд. Вот, наверное, и центральный отсек. То, что находится в нем, нас буквально потрясает. Огромный пульт управления, а перед ним два ложемента, наподобие наших саркофагов. На них в скафандрах припорошенные инеем два инопланетянина. Здоровенные, наверно, в два человеческих роста.
– Гуманоиды, – выдохнул Сергей.
– Нет, судя по чешуе на мордах, скорее всего – ящеры, – поправил Дед.
– А я знаю, кто это! Это сталкеры! Сталкеры дальнего космоса. Украли ледяную луну у Юпитера. Хотели перегнать её к какой-нибудь звезде, а там её выгодно продать. Срубить кучу космического бабла за этот айсберг. Но случилась незадача. Может, где-нибудь перетерся старый шланг, и в отсеках что-то рвануло. А может, нарвались на космический патруль, и их обстреляли. Короче, не повезло парням.
– Какой ещё космический патруль?
– Не знаю какой, но если есть эти, то, возможно, есть и другие.
– И что нам теперь с ними делать?
– Мародерство среди сталкеров смертным грехом не считается – зачем добру зазря пропадать? Предлагаю сесть на астероид и бросить кабель от нашего реактора к их генераторам плазмы. Запустить плазменные двигатели. Сейчас мы летим со скоростью почти 13 километров в секунду. Если сможем довести скорость выше 13.7, сможем оторваться от Юпитера. Пройдя по касательной от него, сможем сделать гравитационный разворот и уйдем к Марсу.
– Зачем, Паша? Мы и без астероида можем всё это проделать.
– Сергей, ты только подумай, вот они – будущие моря Марса! Пусть мы часть и сожжем по дороге. Всё равно, воды тут – хоть залейся!
– А с «пассажирами», что будем делать?
– Я прикасаться к ним не собираюсь, я покойников боюсь. Высадим их на Фобос или Деймос, вместе с их рубкой – на радость земным и марсианским ученым. Пусть те там из них хоть чучела делают, хоть размораживают.
– Страх и ужас, что ты предлагаешь. Ты думаешь, мы сможем запустить их двигатели?
– А это, вот, уже твоя забота. Идея моя, а исполнение твоё. Я думаю, ты со своим вычислителем сумеешь разобраться, куда там цеплять плюс и минус.
– Заманчиво, Паша, но боязно!
– А, всего бояться, век хабара не видать!
– Мэм, Дед, вы как? – спросил Сергей.
– А что, попробовать можно, – ответил за двоих Дед после минутного молчания.
– Ну, всё, Сергей, давай, не сиди! За работу, за работу!
Конец
P.S. Выражаю искреннюю благодарность моим друзьям, Дитмару Эльяшевичу и, особенно, Некрасову Александру за помощь в редактировании рассказа.
Об авторе
Шабельников Игорь Федорович родился 15 октября 1957 г. в г. Астрахань. Окончил Астраханский радиотехнический техникум и Таганрогский радиотехнический институт. Сисадмин, женат, воспитывает двух дочерей и внука. Литературный талант открыл в себе после 50 лет. С тех пор из-под пера Игоря Федоровича вышло более 60 рассказов, новелл и повестей. Активно публикуется на литературных интернет-порталах. Пишет в своеобразной манере, совмещая сюжеты из компьютерных игр, ситуации из личной жизни и бурную фантазию. Произведения автора наполнены острым чувством юмора, житейской мудростью и тонким обаянием, легко читаются и поднимают настроение.
Читать бесплатно другие книги:
