Враг демократии Лекух Дмитрий

Разверстый анус свободы

Свободная объединенная Европа в очередной раз осудила Россию в целом и ее «гебешное руководство» в частности за зверский срыв очередного несанкционированного гей-парада во время «Евровидения».

Причем, – на самом высоком уровне.

Типа, – это не цивилизованно и антипедагогично, вон, берите пример с Голландии, где даже дети на школьных утренниках распевают специально сочиненные песенки об абсолютной нормальности однополой любви, и им радостно подпевают обдолбанные вполне себе легальной марихуаной преподаватели (ролик с этого «утренника» с недавних пор пользуется повышенной популярностью в интернете).

Ну, что тут скажешь.

Я, конечно, совершенно искренне уважаю суверенное право каждого человека суверенно распоряжаться своей собственной задницей, и меня, мягко говоря, очень трудно отнести к горячим поклонникам московского мэра Лужкова, но тут я Юрия Михайловича по вполне понятным причинам полностью поддерживаю.

И даже не из элементарных соображений их, геев, собственной безопасности: самое большое разочарование от запрета искомого парада испытали мои давние приятели из радикальных околофутбольных хулиганских группировок – еще бы, опять этот старый лысый черт такое развлечение обломал.

Нет.

Просто, ребят, – я всегда считал последним делом следить за тем, кто там чем занимается в своей собственной постели.

Вот только, пожалуйста, не надо ставить эту вашу постель прямо у меня под окнами.

И начинать в ней с визгами под камеры заниматься тем, что у вас почему-то называется «любовью».

Я этого не хочу.

А свобода вашего кулака заканчивается ровно там, где начинается мое лицо.

Такие дела…

Несколько слов о весеннем обострении любви к демократии

…Меня тут постоянно укоряют: мол, ты, Лекух, не любишь демократию.

Ну да, отвечаю, не люблю. А почему я, спрашивается, должен ее любить, она мне что, жена?!

Вот жену – да, люблю. Но при чем здесь, спрашивается, демократия?

Просто безумие, блин, какое-то.

Ведь, по сути своей, что есть такое эта самая демократия?

Да все просто.

Система народоправства.

По крайней мере, если я правильно помню школьные учебники для средних, кажется, классов.

То есть обычная управленческая система. Которая где-то работает вполне нормально, а где-то начинает так глючить и сбоить, что иногда кажется, что ее бы лучше даже и не придумывали в свое, достаточно, кстати, далекое время. Вы пробовали когда-нибудь любить управленческую систему?

Вот и у меня тоже почему-то не получается…

…Это я к чему все говорю?

Если демократия по сути своей управленческая система, то и относиться к ней надо соответственно.

То есть – как к управленческой системе.

Ничего личного, только бизнес, извините.

И внимательно смотреть, где она применима, а где – ни-ни, лучше даже и не думать и, уж тем более не пробовать. Вон, в феврале 17-го, к примеру, Временное Правительство, или кто еще там, разрешило в армии создавать революционные Советы солдатских депутатов. То есть ввело в боевую тогда еще армию некоторые элементы этой самой, Господи прости, демократии.

Помните, какая херня из всего из этого получилась?

Вот то-то и оно…

…Ну, а уж всевозможные разговоры о «духовных демократических ценностях» (не путать с «правами человека», это разрешается только уж совсем необразованным людям, потому что права человека – штука по-настоящему серьезная, здесь шутить не стоит) у меня и вовсе, простите, истерику вызывают, самую что ни на есть настоящую.

Вы, ребят, сдурели, что ли?!

Какие-такие «духовные ценности» могут быть у управленческой системы? Она или работает в определенных обстоятельствах, или не работает.

А за духовными ценностями – это в церковь или, там, в зависимости от обстоятельств и вероисповедания, – в мечеть с синагогой. Или в книжку какую хорошую, ежели уж такой атеист, можно уткнуться (да и не атеистам, я почему-то так думаю, тоже не помешает).

Вот там – ценности.

Вечные.

А в учебнике по менеджменту их быть не может просто по определению. Не для того писали, извините.

Ну, а «любовь к демократии», если уж серьезно – это просто подмена понятий. Как в том анекдоте про поручика Ржевского, помните?

«Детей, мадам, не люблю, но вот сам процесс…»

Ну а куда этот «процесс любви к демократии» может завести, мы уже с вами не так давно замечательно по телеку видели. Это, конечно, тоже анекдот, но уже, простите, ни фига не смешной.

Скажите, если подавляющее большинство населения страны чего-то не хочет, а ему это чуть ли не силой навязывают, это как, демократия?!

Мне вот тоже почему-то кажется, что нет.

И приезжает в город, простите, Киев, глава самой демократичной демократии в мире, и говорит: да херня все это ваше большинство. Зато посмотрите, какая замечательная тенденция.

Если б он знал слово «тренд», он бы, наверное, и его попытался выговорить, ага.

И глава тоже демократичной демократии со столицей в том самом городе Киеве с ним более чем охотно соглашается. Замечательная, говорит, тенденция, а мы даже еще и работать не начинали.

Угу.

Знаете, господа, если два этих добрых, высокоинтеллектуальных лица и есть воплощение этой самой демократии, то можно я в сторонке постою? Потому как любить это может, по моему скромному мнению, только уж совсем законченный извращенец, извините меня, пожалуйста.

Знаете, у меня на фирме тоже один такой менеджер был: у него по подразделению убытки с неизбежной постоянностью, зато, видите ли, – тренд положительный. Уволил я его, простите, на хрен.

О чем до сих пор – ну ни капельки не жалею.

…Ну да хватит уж, наверное, про извращения.

К демократии – не как к «духовной ценности», а как к управленческой системе, все-таки необходимо относиться со всей присущей этому делу серьезностью. Потому что у управленческой системы есть только один критерий оценки – ее эффективность.

Возникают, конечно, кой-какие вопросы, но пока эта система, с разной степенью эффективности, – работает. К примеру, на уровне муниципального самоуправления на все том же «вечногниющем Западе» она работает так здорово, как нам с вами и не снилось.

Не могу, конечно, сказать, что как швейцарский часовой механизм, но все, извините, познается в сравнении. И здесь не надо мудрствовать лукаво, а достаточно заехать в какую-нибудь бельгийскую или французскую деревушку, а потом посетить наш среднестатистический колхоз где-нибудь в центральном Нечерноземье.

Да и в Черноземье тоже можно, в принципе, заглянуть, – все равно мало не покажется.

И вот этому как раз – надо учиться.

Учиться, а не любить.

Это все-таки разные вещи.

Как, приблизительно, «круглое» и «соленое».

Скажите, какая взаимосвязь…

Чем дольше я живу, тем больше убеждаюсь, что те, кто называют себя «либералами», – какая-то тоталитарная секта. И ведь нельзя сказать, что среди них нет интеллектуально продвинутых людей и отличных, интересных собеседников.

Как раз – даже и ровно наоборот.

Навалом.

Пока ты с ними беседуешь на отвлеченные, так сказать, темы – абсолютно нормальные люди, даже, можно сказать, – вполне себе вменяемые.

Но вот как только речь заходит, скажем, о «кровавой гебне» или нетрадиционной сексуальной ориентации: все, финиш.

Приехали.

Такие фантомы в головах у людей возникают: любой Босх обзавидуется.

Мне вот не так давно один вполне себе неглупый, взрослый, известный и вполне себе традиционным образом женатый человек руку отказался подавать – в публичном месте и с отточенной формулировкой «ты не любишь геев».

Чуть ли не под аплодисменты окружающих «либералов», кстати.

Скажите, какая взаимосвязь…

…Ну да.

Не люблю.

А это что, преступление, их «не любить»?

Я же не призываю их в тюрьму за это самое дело сажать, в конце-то концов.

Или, там, скажем, кастрировать, потому как им это самое место все одно и на фиг не нужно.

Или вешать за те самые «другие два места», которые российский премьер Путин определил в качестве точки приложения усилий у грузинского президента Саакашвили.

Этого что, мало?!

Им еще и мою любовь подавай?!!

Да офигеть!

Ну, ребят, – извините…

Я вообще-то считаю себя православным христианином, так сложилось.

А в христианской традиции содомия – грех.

Не преступление, за которое надо отвечать лишением свободы, а – именно грех.

Кстати, – еще неизвестно, что хуже.

Но тут я на себя функции Судии брать не возьмусь даже под угрозой неминуемого наказания: кесарю, простите, – кесарево, а слесарю – слесарево.

Я всего лишь навсего журналист.

С точки зрения логики – вроде все нормально.

Вот только логика у нормального человека и профессионального «либерала» по каким-то мне неведомым причинам довольно сильно различаются.

Просто у этих людей, типа, как у белых медицинских мышей, сигнал данной красной кнопки идет, видимо, непосредственно в головной мозг.

В результате чего в данном мозгу происходит короткое замыкание и сразу же случается дикая мешанина разнородных хаотических сигналов и импульсов, из которых я, к примеру, с удивлением узнаю, что любовь и уважение к педерастии есть неизменная составляющая любого либерального сознания.

Из чего и делаю грустный вывод, что этих людей мне, видимо, не понять никогда, – ибо свою собственную задницу я никогда не променяю ни на какие, даже самые светлые и прогрессивные либеральные идеи.

Да и жена, я думаю, – тоже вряд ли поймет.

А ее мнение лично мне, простите, дороже любого, самого либерального мироустройства.

Потому что я с ней, видите ли, – сплю.

Хотя, наверное, с точки зрения такого либерального сознания это тоже дополнительно свидетельствует о моей недопустимой косности и «несвободе мышления».

Где-то так.

Давайте определяться в терминах

Меня в последнее время, врать не буду, дико бесят повсеместно звучащие рассуждения о «русском империализме» и его, естественно, самой что ни на есть «агрессивной сущности».

Просто житья, блин, от этого самого империализма никакого нет.

Причем, что самое любопытное, уже в терминах «империализм», «империя», «имперское сознание» большинством высказывающихся и рассуждающих закладывается изначально негативный смысл.

Типа да че с них брать-то, с проклятых империалистов.

При этом, что удивительно, большинство здравомыслящих аналитиков, что наших, что зарубежных, прекрасно понимают, что само существование государственного образования под названием Россия или Российская Федерация возможно только в том случае, если это образование изберет для себя исключительно имперский путь развития. Просто потому, что путь развития под названием «национальная демократия» для нас закрыт чисто технологически: построение национальной демократии в полиэтническом обществе, увы, принципиально не реализуемо.

Тут ведь все просто.

Достаточно понять, что такое «империя» в смысле хотя бы терминологическом. Иначе, как в известной восточной байке, сколько ни говори слово «халва», во рту от этого слаще один черт не станет.

Хотя, конечно, на вкус и цвет, что называется.

Есть, к примеру, люди, которые одновременно ненавидят «империализм» и при этом как-то умудряются искренне любить Соединенные Штаты Америки, являющиеся, что называется, по определению, самой классической из всех существующих на сегодняшний момент империй.

Причем этого совершенно не стесняющиеся.

Так прям и говорят: «Мы – империя добра».

Как говорилось в одном известном позднесоветском фильме:

– О-бал-деть!©

Насчет «добра» я б, конечно, слегка посомневался.

И даже поспорил.

Но не буду.

Ибо судить, что такое добро, а что зло, – вопрос не то чтобы не журналистский, но даже и не кесарев.

Немного по другому ведомству, извините.

Но насчет империи – очень даже точно подмечено.

Чтобы понять, что это действительно так, нужно просто, что называется, слегка разобраться с терминологией…

Ведь, по сути, что она такое, эта самая «империя»?

Попробуйте задать этот, казалось бы, простейший вопрос всем, за редкими исключениями, нашим патентованным «экспертам», «политологам» и прочим «грантодержателям». Или просто тупо поверьте мне, ибо я уже как-то пробовал.

Разброс спектра ответов был просто потрясающ, причем, как мне показалось, самым честным из всего этого спектра было простое, но весьма характерное мычание.

По типу:

– А-а-а… М-н-н-э-э-э…

Все понятно.

Единственное, что объединяло все эти ответы, – барабанный бой, развевающиеся знамена и прочая муть из учебника истории для старших классов средней школы.

А ведь все просто.

Империя – это такое построение социума, в котором государство как институт имеет приоритет перед обществом.

Все.

Точка.

Остальное – тупая и никому не нужная лирика.

И кстати, нет там никакого «изначально заложенного» «ущемления прав человека и гражданина», чушь это, ребятки.

Более того, большая часть базы, на которой сейчас стоит то, что с какого-то перепуга именуется либеральной демократией, – от знаменитого римского права до лежащего в основе экономического и торгового законодательства Европы Кодекса Наполеона, – изобретено, как ни крути, как раз в тех государственных образованиях, которые ныне принято считать самыми что ни на есть классическими империями.

Да и они, эти образования, свою имперскую сущность не то чтобы не отрицали – напротив, самым искренним образом ею гордились.

Еще раз: все просто.

Если ты хочешь построить подлинную национальную демократию, то твое общество должно заранее быть согласным с вектором своего развития, по-простому – говорить на одном языке. В частности, как это цинично ни прозвучит, Прибалтийские государства, строящие у себя как раз национальную демократию европейского типа, поступают абсолютно правильно и прагматично – с их точки зрения, разумеется, – потихоньку вытесняя и ассимилируя русскоязычное население.

Ибо если у тебя в обществе нет единства даже на уровне менталитета, если часть общества тянется на восток, к России, а часть на запад, от этой самой России отплевываясь и отталкиваясь, то, сколько ни строй нормальную европейскую демократию, у тебя все равно получится Украина.

Такие дела.

Ну а если так получилось, что ты живешь в полиэтническом обществе, где у каждого своя правда, свои обычаи и традиции, то тебе надо либо сначала «немного повоевать», а потом распасться на кучу мелких и не очень чисто национальных образований, либо, как правило, опять-таки, «немного повоевав», делегировать приличную часть полномочий образованию наднациональному, т. е. государству.

Иначе бошки с соседями друг другу поотрываете уже хотя бы за то, что у него жена в хиджабе ходит, а твоя в мини-юбке.

И начинать жить по общим, иногда более удачным, как выработанный Наполеоном Торговый кодекс, иногда менее, но тоже общим, законам.

Иначе – нельзя.

А это – уже зародыш империи…

…Это я к чему все?

К тому, что империя – это «хорошо», а «национальная демократия», наоборот, «плохо»?!

Да упаси меня Господи!

Это пусть либеральные политологи продолжают рассуждать о государственном и социальном устройстве при помощи этических инструментов, я лучше в сторонке постою.

Потому как, будучи отягощенным высшим гуманитарным образованием, четко понимаю, что такие определения, как «империя», «национальная демократия», «парламентская республика» и т. д. и т. п., отнюдь не несут в себе никакой этической нагрузки.

Это просто инструмент, при помощи которого народы и отдельные граждане решают какие-то свои локальные или, напротив, глобальные задачи.

Лопата, если хотите.

А лопатой, как известно, можно и полезную для хозяйства канаву вырыть, и какие-никакие богатства накопать, и огород взрыхлить.

А можно и соседу голову проломить.

Все, извините, зависит от задач.

Но ругаться в этой ситуации «на лопату», с моей убогой точки зрения, – это всего-навсего демонстрировать окружающим свой прямо-таки потрясающий уровень интеллекта и прочей профессиональной подготовленности.

У моей бабушки в станице так придурочный пастушонок постоянно делал, когда кнутом себе случайно по заднице попадал.

Просто, прежде чем начинать очередной «сеанс заклинаний», стоит для начала хотя бы тупо определиться в терминах…

Возвращение четвертой власти

Я, уж так получилось, довольно часто «дискутирую» с теми, кто считает себя честным приверженцем либеральных взглядов.

Причем чаще это получается, что называется, – «вживую», в реале, глядя в глаза оппоненту.

Где-нибудь на кухне или на даче под шашлычок и пару бутылок беленькой. По старой, что называется, русской традиции: с бабами о лесе, в лесу – о бабах.

И ведь вот что в этом во всем самое интересное: и доводы эти люди зачастую приводят вполне разумные, и договориться у нас с ними тоже время от времени получается.

Не изменяя, кстати, при этом своим убеждениям, что самое любопытное.

Ни с той, ни с другой стороны.

Просто – находим общие интересы, общие точки соприкосновения.

Вот мне тем более любопытно, почему подобного рода вещи оказываются принципиально невозможными во время публичных дискуссий. В которых наши «записные либералы», в лучшем случае, вешают таким, как я, ярлыки. То «фашистов», то «прокремлевского официоза», то еще какую, подходящую по форме и способу самовыражения хрень.

Лишь бы в эти самые публичные дискуссии ни под каким соусом не вступать.

А что?

Очень, между прочим, удобно.

Смотрите: этот – фашист.

И о чем с ним, спрашивается, разговаривать?

На костер, да и все дела.

И вопросы, которые он задает, – тоже в печь.

Будто бы их никогда и не существовало…

Еще одна любимая тема ухода от разговора – якобы имеющееся в нашей с вами стране полное отсутствие всякого присутствия свободы слова. Ну, там, дело понятное: кровавое гебье, палачи, сатрапы, другие дела.

Вот, типа, сменится кровавый режим, – тогда и подискутируем.

Только сначала какой-нибудь «закон о люстрации» придумаем, касающийся как бывших коммуняк (хотя их-то как раз – в меньшей степени), так и всех прочих, мировоззрение которых не укладывается по каким-либо причинам в рамки либерально-демократических конструкций.

Вот тогда и будет – полная свобода слова и полная свобода дискуссий, ага.

На уровне междусобойчика.

Ну, типа, – Явлинский может высказать что-то Немцову, тот, в свою очередь, Чубайсу, а уж Валерия Ильинична Новодворская вообще, как заслуженный борец, может говорить все, что угодно.

А остальные – ни-ни.

Вам, «недемократам», слова вообще не давали.

Такие дела.

Вот и получается в результате разговор с тремя, закрывшими разные части головы, обезьянками. Замечательная, что ни говори, и подходящая абсолютно под все случаи жизни комбинация…

…А знаете, что во всей этой хреновине самое смешное?

То, что как раз со свободой-то слова у нас, в современной России – полный порядок. И площадки для этого словесного самовыражения вполне даже имеются. Достаточно по интернету как следует прогуляться, да и из вполне себе «газпромовского» «Эха Москвы» Валерию Ильиничну только после того погнали, как она умудрилась Шамиля Басаева в прямом эфире в иконы демократии записать.

Ну, тут, кстати, – дело понятное.

Главному редактору «Эха», искренне полагающему себя как раз именно «демократом», оказаться на одной полке с террористом и убийцей детей как-то все-таки, мне кажется, – слегка стремновато стало, и я его тут очень даже хорошо понимаю…

Да и, если уж внимательно послушать действующих журналистов, в том числе и либеральных, то жалобы будут в первую очередь не на невозможность постановки в номер какого-либо, пусть даже самого острого материала.

Их – ставят.

Не мытьем, так катаньем, не в одно издание, так в другое.

В конце концов – есть еще и тот самый пресловутый интернет, так там вообще столько «свободы слова» (и, что самое поганое, изображения), что даже я, убежденный противник любого ограничения доступа к информации, время от времени начинаю довольно печально задумываться…