Женское счастье Грей Мари

Эротическая новелла

Алекс исповедовалась перед Дени, рассказывая ему о своих последних душевных травмах. Дени был ее другом и время от времени любовником. Выслушав ее скорбный рассказ и предложив ей свою надежную грудь – пусть поплачется или стукнет, Дени наконец сказал:

– Не переживай, моя бедная Алекс, мудрость еще осенит тебя своей благодатью… Ты поступила правильно, вот только сама себя загнала в неприятную ситуацию, да еще делала это с закрытыми глазами.

Ситуация, о которой он говорил, на самом деле была настолько обескураживающей – Алекс прежде в такие и не попадала. В ее весьма нестабильной любовной жизни, выдавались и довольно счастливые эпизоды, другие были абсолютно никудышные или просто прискорбные, третьи слишком уж шумные. Но этот последний превзошел все остальные!

Дени и Алекс были хорошими друзьями с тех самых пор, как начали вместе учиться. Он был одним из первых, кому она сказала о своем обручении. Он был рядом и желал ей счастья, когда она вышла замуж, он же утешал ее пятнадцать лет спустя, когда она развелась. Кроме того, Дени был активным свидетелем тотального «кризиса личности», который поразил ее в день сорокалетия. Приблизительно в это же время они стали любовниками – уже три года назад. Нет, в этом конечно же не было ничего «серьезного». Просто они были добрыми друзьями, которые хорошо подошли друг другу в постели и знали, как предложить и принять радость утешения, когда дела принимают крутой оборот.

Ее брак и последующий развод прошли по классическому сценарию: Алекс и Жером стали встречаться еще в школе, продолжили в университетские годы. Получив свои бакалаврские степени, они сразу же поженились и тихо-мирно жили себе в пригороде и вдруг – БАХ! Ее муж влюбляется в коллегу на пятнадцать лет моложе его, а свою жену обвиняет в том, что она не смогла остаться той девушкой, в которую он влюбился когда-то. Для него это было достаточным оправданием, чтобы собраться, уйти и взять себе другую девушку на замену.

Она пыталась образумить его, предлагала сходить на консультацию к специалистам по вопросам брака, даже была готова позволить ему пожить с той другой женщиной, чтобы он мог трезво взвесить все «за» и «против». Но все тщетно. Он уже принял решение и хотел, чтобы развод совершился как можно скорее, поскольку его новая пассия считала, что неприлично крутить шашни с женатым мужчиной. «И она еще смеет говорить приличиях! – бушевала Алекс. – Что же она тогда полезла в постель к женатому мужчине?!» Но потом она решила, что сия мысль, видимо, неподъемна для куриных мозгов этой женщины.

Дни, предшествовавшие разводу, она провела сокрушаясь о своей судьбе, мучаясь мыслью о том, что стареет и уже потеряла привлекательность. Короче говоря, ее самооценка упала до нуля. Если бы не Натали… Она будет благодарна Натали до гробовой доски. Эта ее любимая подруга не пожалела трудов, чтобы вывести Алекс из того состояния. Лечебный метод Натали включал несколько поездок в город с целью опустошения магазинов одежды, поход в парикмахерскую, салон красоты и тур по всем модным барам, чтобы убедить Алекс в том, что она еще может производить впечатление на мужчин. Результат был довольно впечатляющий. Она не встретила «родную душу» и не влюбилась безумно (такого с ней вообще никогда не было), но мужчины целый вечер заигрывали с ней, и ей все это очень понравилось. Этот ублюдок Жером пусть катится к чертовой матери! И вот однажды утром Алекс дала себе обещание держать ушки на макушке и не упускать случая (если таковой подвернется) закрутить роман, не отказывать себе в удовольствиях, которые может подсказать ей ее фантазия. Разве она не заслуживает всех тех радостей, что могут быть ей доступны?..

Однако тут вроде бы была одна трудность. Ни один из этих самцов на самом деле не питал на ее счет ни малейших похотливых желаний. «Доверься судьбе! – убеждала ее Натали. – Все случается в тот самый момент, когда ты ничего такого не ждешь!» Легко говорить… Прошло несколько лет, но потом и вправду случилось кое-что. Правда, не совсем то, чего ждала Алекс.

Это произошло, когда начались школьные занятия этого года – в самый первый день. Именно тогда она и увидела Себастьяна. Он вдруг вырос прямо перед ней. У него была пышная – до плеч – светлая шевелюра, чем он сразу напомнил ей какого-то греческого бога. А его глаза – у нее просто челюсть отвисла. Необыкновенного зеленого цвета с золотистыми крапинками. Он вполне мог бы быть фотомоделью, кинозвездой или футболистом. Но у него была одна примечательная особенность (довольно редкая, она не сомневалась, у мужчины такой великолепной наружности): он был восхитительно застенчив, и становился пунцовым, когда к нему обращались. Обычно она оставалась холодна к таким идеальным красавцам, но ей достаточно было раз взглянуть на Себастьяна, как у нее перехватило дыхание, а в животе запорхали бабочки. Ему удалось пробить ее броню. Удивительно! Она готова была в это мгновение отдать что угодно, лишь бы погладить эти невероятные светлые кудри. До сего дня она помнит его типичную реакцию на ее взгляд: он отводит глаза и молча (словно язык проглотил; жаль если бы это случилось) улыбается ей застенчивой улыбкой.

Поначалу возможность романа с Себастьяном казалась ей даром божьим. Он был сбывшейся мечтой для любой женщины – взаимная любовь с первого взгляда или что-нибудь очень похожее, страсть, которой достаточно было одной только искры, чтобы заняться огнем, который невозможно загасить. И вот вам, пожалуйста. В глубине души Алекс знала, что она все время ждала чего-то в таком роде, но знала она и кое-что еще. Она, которая в пух и прах разнесла своего мужа за то, что он вел себя, как настоящий мальчишка, теперь и сама шагнула на эту же территорию. А как она издевалась над Жеромом! Себастьян не был новым преподавателем. Он даже не был практикантом. Нет-нет. Тогда все было бы куда как проще. Он был студентом, и ему едва исполнилось двадцать лет. «Алекс, старушка моя похотливая, выкинь-ка эти мысли из головы сейчас же!» – твердо сказала она себе. И на какое-то время ей и в самом деле удалось себя убедить, что она контролирует ситуацию. На несколько дней – не больше.

В течение следующих двух недель она ловила себя на том, что старается пересечься с Себастьяном в коридоре или, ругая себя, ищет его в студенческом городке. К тому же ее стали мучать соблазнительные видения (скажем, он обнаженный в ее спальне исходит криком наслаждения).

Когда он находился в аудитории, Алекс никак не могла сосредоточиться, останавливалась посреди лекции, забывала, о чем вещает этому стаду невежд, которое вдруг начинало вызывать у нее отвращение. Она знала, что это граничит с профессиональной непригодностью, но ничего не могла с собой поделать: ее тайные желания сильнейшим образом подрывали ее самодисциплину. Когда этот юноша обводил ее своим ищущим взглядом, она чувствовала уверенность в том, что это притяжение взаимно. Она все готова была отдать, чтобы почувствовать его руки на своем теле, которое нынче доставляло ей столько двойственных чувств.

Но это было немыслимо! Алекс была преподавателем от бога. Ее работа была и ее призванием, в которое она верила всем сердцем.

Как-то днем Дени пересекся с ней в кафетерии.

– Как дела? Вид у тебя что-то неважнецкий…

– Да нет, все в порядке. Просто немного устала – только и всего.

– Много работы?

– Да нет. Так, свои мысли не дают покоя, к тому же плохо ем и не высыпаюсь… ничего серьезного.

– Ты случайно не больна?

Вид у Дени был озабоченный.

– Нет-нет, просто немного не в себе.

Он помолчал немного, а потом на его лице появилась озорная улыбка.

– Слушай, а за этим случайно не стоит какой-нибудь мужчина, а?

– С чего это ты взял?

В ее ответе совершенно независимо от ее желания прозвучала нотка раздражения. Она почувствовала, как заливается краской. Внезапно она пробормотала:

– Если мне свои мысли не дают покоя, это еще не значит, что тут замешан мужчина! Что это тебе пришло в голову? Вы, мужчины, все такие эгоцентричные! Вы считаете, что если женщина не в себе, то обязательно из-за мужчины. Верно?

– Эй-эй, успокойся. Все в порядке… Я тебя оставляю. Когда придешь в себя, поговорим. Пока, Алекс.

– Дени, подожди!

Но он уже присоединился к группе преподавателей, встречаться с которыми сейчас у Алекс не было никакой охоты. Не забыть бы потом извиниться перед ним.

Только к середине дня она его нашла в его кабинете. Робко войдя в комнату, она сказала:

– Извини. Я вся комок нервов…

– А что случилось? Пойдем куда-нибудь выпьем кофейку. У меня до следующих занятий целый час.

– Пойдем.

Поначалу она даже не собиралась делиться с ним своими низменными мыслями. Ее просто стыд сжигал от всего этого. Наверно, он думает, что она решила завести шашни с кем-нибудь из коллег, кто не прочь пуститься в рискованное предприятие. С одним из тех коллег, которых она всегда называла «похотливыми старыми свиньями». Но она, как всегда, недооценивала чутье Дени. Он знал: единственная причина, по которой она сорвалась сегодня с цепи, состояла в том, что он попал точно в цель. И теперь он сгорал от любопытства. Алекс нырнула в этот омут с головой и все ему рассказала. Последовало тяжелое молчание. Она даже не осмеливалась поднять глаз на Дени, опасаясь его осуждающего взгляда и приговора. Спустя мгновение, которое показалось ей вечностью, он приподнял ее голову за подбородок и спросил с таинственной улыбкой:

– И что же ты собираешься с этим делать?

– Ничего. Абсолютно ничего! Я в два раза старше его… Это немыслимо! Ты можешь себе представить, что обо мне будут говорить?

– Ну, возможно, будут говорить, что ты знаешь, как провести время, а потом, разве тебе не наплевать на все эти пересуды? А если хочешь знать мое мнение, то мне кажется, такой подход к жизни больше согласуется с той Алекс, что я знаю. А если уж тебя так сильно беспокоят разговоры, то будь осмотрительна.

– Ты с ума сошел. Да я ему в матери гожусь! И вообще, ни к чему хорошему это не приведет. В конечном счете он встретит кого-нибудь, а меня бросит. Столько всяких переживаний, и все ради чего?..

– А может быть, когда ты завоюешь его своим умом и обаянием, он как раз и захочет с тобой серьезных отношений.

– Эк тебя занесло, друг мой. Я знаю, как это бывает… Что ж, буду пока тихо сходить с ума, а потом все как-нибудь само пройдет…

– Не валяй дурака! Что ты боишься потерять?

– Может быть, мою репутацию?

– Какую? Репутацию женщины, которая проводит ночи в одиночестве, тщетно желая заполучить себе в постель какого-нибудь молодца?

Алекс с трудом сдержалась, чтобы не влепить ему пощечину. Но почему же она этого не сделала? Может быть, из-за дурацкой улыбки, которая блуждала на его наглой физиономии? А может, он не так уж и неправ? И что ей в самом деле терять?

На следующее утро она не отводила взгляда от Себастьяна и одаривала его самыми завлекательными улыбками. Она решила некоторое время придерживаться этой тактики и посмотреть, будет ли благоприятная реакция. Одно дела воображать себе роман с почти мальчиком, и совсем другое – заставить его проглотить наживку.

Эта игра продолжалась недели две, но некоторые обещающие повороты все же были. Теперь он после каждого занятия подходил поговорить с ней. Их разговор обычно касался содержания лекции, но еще он сообщил ей и кое-что о себе. Теперь ей были известны его наклонности. Например, Аль Пачино был его идолом, а плавание – его страстью (отсюда и великолепное телосложение), но год назад он был вынужден оставить тренировки, потому что серьезно повредил ногу.

Так или иначе, но прогресс был налицо; хотя дела и продвигались черепашьим шагом, но все же продвигались. Однако вся эта ситуация еще сильнее увеличивала ее рассеянность, а сны ей снились все более невероятные. Ей снилось, что он каждый день ждет ее у нее дома, в одних только шортах, похотливо потягиваясь в ее постели. Но дело этим конечно не кончалось… Начинались ласки, каждая новая смелее предыдущей, потом он изгибал ее тело до таких положений, что доступны не всякому акробату. В каждом из этих снов Себастьян поднимал ее на головокружительные вершины блаженства, раскручивал ее на своем огромном члене, доставлял ей оргазм за оргазмом. Она просыпалась мокрая от пота. Ее начал сильно тревожить тот факт, что эти сны стали посещать ее не только по ночам. Ни с того, ни с сего в середине занятия Алекс, воспользовавшись каким-нибудь редким моментом, когда студенты целиком погружались в задание, представляла себе все новые и новые позы, в которые ей удавалось привести молодое тело любовника. По ночам в одиночестве она медленно мастурбировала, представляя себе в деталях, чем они могли бы заниматься в постели. Вот он застенчиво стоит в стороне и смотрит, как она ласкает себя, а потом, возбудившись до той же степени, что и она, присоединяется к ней…

Как-то утром, перекусив вместе с Дени, она вышла на улицу, чтобы разобрать контрольные работы и насладиться великолепным осенним днем (а если она понадобится студентам, то она здесь, неподалеку). Она села на скамейку в лучах солнца, попыталась было заняться делом, но вскоре обнаружила, что не может сосредоточиться ни на одном предложении. Закрыв глаза, она отдалась на волю своих мыслей. Прохладный ветерок, игравший ее волосами, внезапно превратился в мягкое дуновение – ветер на берегу, они с Себастьяном идут рука об руку. После нескольких жадных поцелуев, он повел ее к одному из огромных викторианских особняков, разбросанных вдоль береговой линии Новой Англии. Дом был великолепен – все розовое и голубое. Они занимались любовью в комнате с окном в потолке на гигантской медной кровати с расшитыми простынями под звуки огромных дождевых капель, стучавших по крыше. Он гладил ее своими руками, приподнимал, словно пушинку, потом проникал в нее, не отрывая от нее своих внимательных зеленых глаз, а затем переходил к ритмичным движениям – поначалу мягким, а потом становившимся все резче. В конце концов начиналась бешеная скачка, от которой массивная кровать сотрясалась на своих ножках в центре комнаты.

– Привет!

Алекс подпрыгнула, словно ее укололи. Волна адреналина прокатилась по ее телу, и сердце забилось с сумасшедшей частотой. Перед ней стоял предмет ее фантазий – он показался ей еще невероятнее, чем всегда.

– Привет!

– Позвольте присесть?

– Да, конечно… Что, занятия кончились?

– Да, до завтрашнего дня.

– Хорошо сейчас под открытым небом, правда?

Вдруг, словно на него внезапно снизошло вдохновение, он спросил:

– А вы катаетесь на велосипеде?

– Иногда. А что?

– Я знаю, у вас еще одно занятие. Но я подумал… – Его лицо восхитительно вспыхнуло, когда он неуверенно продолжил: – Если вы не против, мы бы попозже могли встретиться и прокатиться вдоль берега. Просто вдруг пришло в голову… Я все равно собираюсь прокатиться, но если вы составите мне компанию, то я подумал… так было бы веселее…

Алекс с удовольствием отметила, что он интересовался ее расписанием…

– Прекрасная мысль! Вот только я не в форме. Если вы обещаете не очень гнать…

– Я не собираюсь устраивать гонок!

Вот как просто все оказалось… Возможность, которой она с таким вожделением дожидалась несколько недель и уже отчаялась дождаться, подвернулась совершенно естественно. Простое приглашение. Простое согласие. Только и всего. Они встретились в четыре часа на мосту, который вел на заброшенный маленький островок в середине реки. Велосипедная дорожка, петлявшая по острову, протянулась километров на двадцать. Место было очаровательное и почти пустынное в это время дня. На острове было множество горок и деревьев, и некоторые листья уже отливали теплым осенним золотом. Они ехали бок о бок, неторопясь, чтобы можно болтать по-приятельски, и вдруг оказались в парке. Парк был хорош – так и приглашал провести здесь время на берегу реки. Когда они слезли со своих велосипедов, Себастьян, казалось, вдруг занервничал. Он явно хотел сказать что-то, и оттого чувствовал себя неловко.

– Алекс, я хотел спросить вас кое о чем. Я право не знаю, как начать, и надеюсь, что вы меня правильно поймете… Вот разве это в ваших правилах – делать такие вещи, как например, ездить со своими студентами на велосипеде?

Он поглядывал на нее краем глаза и явно испытывал смущение.

– Вообще-то говоря, Себастьян, со мной это случилось впервые. А почему вы спрашиваете?

Алекс жутко нервничала, но делала все, чтобы не показать этого.

– Потому что, понимаете, Алекс, у меня небольшая проблема. Я ничего не знаю ни о вас, ни о вашей личной жизни, но… – Он ломал свои пальцы, устремив взгляд в реку. – С начала занятий я задаю себе довольно странные вопросы. Может, все дело в моем воображении, но мне кажется, по крайней мере, я надеюсь… как бы это сказать… – Он набрал побольше воздуха в грудь, прежде чем продолжить. – Дело вот в чем… Я бы хотел узнать вас поближе… Я считаю вас замечательной, блестящей и с первого дня не перестаю думать о вас… Вы можете подумать, что я идиот. Может, вы смотрите на меня как на подростка – еще один из сонма студентов… Я…

– Нет, Себастьян, вы для меня не еще один студент… Должна признаться, что и я думала о вас с самого начала занятий. И вероятно, думала совсем не так, как вы себе представляете…

– Вот и я подумал… «Совсем не так, как я представляю…» Хорошо, можете больше ничего не говорить. Извините за все эти подростковые глупости. Какой же я был сумасшедший – думал, что кто-нибудь вроде меня может вас заинтересовать…

– Вы меня неправильно поняли! Вы меня заинтересовали! Это я считала себя сумасшедшей, думая, что такой молодой, умный, красивый парень может проявить интерес к женщине в два раза старше его. Думаю, что в университете немало девушек, которые готовы отдать что угодно, лишь бы быть с вами.

Себастьян без всяких предупреждений накрыл ее губы своими, заставив замолчать на полуслове. Но даже и в это мгновение она поймала себя на том, что в глубине души хотела бы не ввязываться в эту историю – ничего хорошо из нее не получится. Но поцелуй был настойчив, и ошеломляющее наслаждение, которое он ей принес, сломило остатки сопротивления. Она испытывала блаженство, вкушая его, и скоро стала такой же напористой, как и он. Она чувствовала себя, как девчонка во время первого тайного поцелуя, и реагировала со страстью, которой не замечала в себе прежде… Он обхватил ее своими мощными руками, в грубоватой ласке мял ее плечи и спину. После месяцев воздержания Алекс снедало жгучее пламя желания, и она вдруг поняла, что оказалась в полной и безраздельной власти безжалостного вожделения. Она хотела кусать этот рот, намотать эти золотые кудри себе на пальцы, поглотить это молодое сильное тело, о котором так долго мечтала. Груди у нее налились, она ощутила жжение в паху, низ ее живота конвульсивно сокращался. Она почти забыла обо всех тревогах, которые были у нее в связи с этим молодым человеком – теперь она хотела одного: сорвать с него одежды и обладать этим телом, как бес…

Она приоткрыла глаза – совсем чуть-чуть – и увидела пожилую пару, направляющуюся к скамейке неподалеку от того места, где они с Себастьяном лежали на земле в страстных объятиях. Она отпрянула от него, как школьница, которую застали за каким-то нехорошим занятием, встала и, опершись о перила у берега, принялась разглядывать струящуюся воду. Себастьян присоединился к ней, но не осмелился встать слишком близко. Когда он наконец заговорил, голос его звучал довольно смущенно.

– Извините… Это было сильнее меня.

Она повернулась и удивленно посмотрела на него.

– Вы извиняетесь? А я нет… Послушайте, Себастьян, разве я так уж сопротивлялась? Я жаждала этого уже больше месяца. Но я сбита с толку. Я не могу сосредоточиться и все обдумать. Чего вы хотите от меня? Чего вы ждете? Остановки на одну ночь? Это, пожалуй, единственное, что я могу себе представить… Да и я не очень-то хорошо понимаю, чего хочу от вас. Мне кажется – многого… Но я испугана. Я боюсь, дело кончится тем, что вы встретите какую-нибудь хорошенькую студентку ваших лет, а меня отправите на свалку. Я не хочу выглядеть глупо… Я боюсь, но я хочу, хочу так сильно…

– Вы задаете себе слишком много вопросов. Сейчас мы оба просто хотим быть вместе. А к девушкам моего возраста я через неделю теряю всякий интерес. Мне нужно больше. Мне нужна женщина, настоящая женщина, которая будет для меня больше, чем партнер в постели. Женщина, с которой я смогу говорить на любые темы и которая со мной сможет говорить. И не только об актерах, рок-звездах или моде… Я хочу вас. Мы не можем знать, что случится через два месяца, два года или двадцать лет. Этого никто не знает. Что мы в самом деле боимся потерять? Ничуть не больше, чем любая другая начинающая пара.

«Что мы боимся потерять?» Ей казалось, что она слышала это сто раз за последний месяц, но последние ее сомнения исчезли именно в этот момент. Глаза ее заглянули в его глаза, губы твердо коснулись его полных мягких губ. Не говоря больше ни слова пара вернулась к своим велосипедам и направилась в город. Себастьян ехал рядом и держал ее за руку.

– Ты пойдешь за мной?

– Иду.

Он жил на верхнем этаже здания в старой части города. Его огромная комната купалась в щедрых лучах заходящего солнца, проникавших сквозь большие окна. Закрыв дверь, он обнял ее, и они продолжили то, что им пришлось прервать в парке. Одной рукой он приподнял ее под ягодицы и прижал к себе ее бедра, а другой начал расстегивать пуговицы ее блузки. Алекс чувствовала себя такой маленькой в его руках – он держал ее на весу без всяких усилий. Все мечты и фантазии ее последних дней нахлынули на нее… Она не могла оторвать руки от его широких, надежных плеч, она хотела всегда прижиматься к нему. Гладя руками его мускулистую спину, она наконец-то добралась пальцами до его шелковистых кудрей. Он понес ее к большой кровати и, осторожно опустив, встал рядом на колени.

Он приблизил к ней свое лицо, и она увидела, как внимательно смотрят на нее эти необыкновенные зеленые глаза…

– Ну, ты как? Не передумала?

– Если ты сейчас остановишься, то экзамены по моему курсу точно не сдашь…

Себастьян привлек ее к себе еще ближе, заставляя глядеть в самую глубину его глаз, в которых Алекс прочла теперь целую гамму чувств: любопытство, озорство, желание и даже боль… По всему ее телу прошла судорога. Столько времени рядом с ней никого не было, и теперь ей казалось, что ее чрево разрывается от желания. Еще остававшиеся страхи вдруг исчезли, напротив, она теперь стала смелой, даже дерзкой. Она доставит себе эту радость, какой бы кратковременной та ни оказалась, и наплевать ей на все последствия. Она попросила его раздеться перед ней. Его лицо залила пунцовая краска, но он все же поднялся, медленно стащил с себя свитер – она в восторге смотрела на его мощный торс, великолепную мускулатуру живота. Кожу его покрывал ровный, в меру загар, отчего она золотилась, как у людей, много времени проводящих под открытым небом. Он на мгновение сел на кровать, и Алекс прижалась к его спортивной спине, обвила его руками, обхватила его талию. Бог мой, как он был красив! Она никогда не видела таких великолепных тел, разве что в картинной галерее на холсте. Он стащил с себя трусы, и она увидела его идеальной формы восхитительные белые ягодицы. И эрекция у него была внушительной. Не такой чрезмерной, как ей представлялось в ее горячечных фантазиях, но вызывающей уважение. Он лег на кровать и попросил ее раздеться перед ним. Она взяла его за руки и тихонько сказала:

– Мне уже не двадцать лет… Иди ко мне.

Он не настаивал. Вместо этого он снял с нее блузочку и начал расстегивать брюки. Потом принялся медленно стаскивать их, целуя каждую клеточку ее обнажавшегося тела. Когда на ней ничего не осталось, он оглядел ее с ног до головы.

– Ты так прекрасна! Ты еще красивее, чем я себе представлял…

Он лег на нее и обнял – хрупкая Алекс целиком исчезла под его массивным телом. Она сгорала от желания, она хотела чувствовать его внутри себя, освободиться наконец от бремени одиночества. Но он решил не торопиться. Он завел под нее руки и приподнял, так что только ее плечи касались кровати. Ноги у Алекс были разведены, и Себастьян принялся целовать ее бедра с внутренней стороны, приближаясь к ее томящемуся лону; изнемогая она почувствовала его язык на своих губах. Потом он уложил ее спиной на свои подогнутые ноги и ухватил за талию. Его большие руки принялись массировать ее тело, потом добрались до плеч и подняли ее. Он начал покрывать поцелуями ее лицо, глаза, шею… Она жаждала более смелых ласк, но он снова положил ее ноги на кровать.

Алекс смотрела, как он поднялся и подошел к шкафчику, снял с полки какой-то сосуд. Вернувшись, он встал на колени между ее ног, которые она развела в ожидании, и попросил ее закрыть глаза. Она ощущала солнечное тепло своей жаждущей ласк кожей; вдруг она почувствовала, как что-то густое и маслянистое растекается у нее между грудей, устремляется вниз к животу. Себастьян, смочив пальцы этим ароматным маслом принялся натирать ее соски, ее груди, потом перешел к плечам, рукам, подмышкам, потом настал черед живота… Он вылили еще немного масла на ее лобок, который подрагивал от наслаждения, а потом опустился еще ниже – к страждущим губам. Она вздрогнула, ощутив сладостное прикосновение его пальцев, которые ощупывали контуры ее вульвы. Она чувствовала, как масло смешивается с ее собственными томными соками и вдохнула этот заряженный страстью аромат возникшей смеси. Он снова лег сверху и стал тереться о нее всем телом, чтобы умаслить и себя; его кожа скользила по ее, а она воспользовалась возможностью и тоже принялась втирать масло в его восхитительную спину. Себастьян снова взял бутылочку и подтянул поближе к себе таз своей наставницы. Его ладони пробежали по ее животу и медленно, очень медленно подобрались к губам; он ввел в нее палец, а его язык вкусил пенистую смесь, увлажнившую изнутри ее бедра. Когда губы Себастьяна наконец достигли ее киски, Алекс будто ударило электрическим током. Он щекотал ее языком, словно вознамерившись довести до безумия, а его руки продолжали ласкать лоснящееся от масла тело. Он был поглощен этим важнейшим делом – вкушая с каждой клеточки ее тела своим горячим влажным ртом, словно ее плоть была сладчайшим, нежнейшим плодом. Почувствовав наконец, что время пришло, он поднял ее с кровати и прислонил к стене. Без видимых усилий он приподнял ее так, чтобы ее киска оказалась точно над его вздыбившимся членом, а потом начал очень медленно, миллиметр за миллиметром опускать, насаживая ее на свое орудие.

Алекс все казалось мало… Она безумно томилась по его рту, его коже, его запаху, его удивительным плечам, неутомимым рукам, которые опускали ее все ниже и ниже. Достигнув нижней точки, она в полной мере ощутила его в себе. Он замер – ему доставляло наслаждение просто смотреть на нее. Потом он улыбнулся, поцеловал ее и принялся в сладострастном ритме приподнимать и опускать ее, вновь и вновь насаживая на свою плоть. Она обвилась ногами вокруг его талии, прижалась к нему, чувствуя своими умасленными, торчащими сосочками его мощную грудь. Тело Алекс, окруженное мягким теплым облаком, словно утратив массу, парило в воздухе рядом с Себастьяном. Они застонали в унисон, когда Себастьян ускорил движения, и кончили одновременно, достигнув головокружительного, конвульсивного пика наслаждения.

После этого каждую ночь они в течение почти трех недель встречались в его или ее квартире, и каждая новая встреча казалась им еще слаще предыдущей. Они проводили ночи напролет, занимаясь любовью во всех мыслимых позициях, используя все методы, какие подсказывало им воображение…

Тревожные подозрения возникли у Алекс, когда он стал опаздывать на их встречи. Хотя у него всегда находились убедительные оправдания, глаза выдавали его. Потом он стал реже назначать свидания. Сомнений у нее не было: происходило именно то, чего она боялась с самого начала, и скоро он бросит ее ради кого-нибудь помоложе, посвежее и привлекательнее. Как-то вечером она решила поговорить с ним напрямик. Они довольно долго занимались любовью, но она не могла не видеть, что его мысли где-то далеко. Сердце ее сжалось, но она в лоб спросила его – не познакомился ли он с кем-нибудь своего возраста. В его ответе прозвучало раздражение.

– Да нет же! Вовсе нет! На кой мне нужны молоденькие дурочки! Забудь об этом. Я тебе уже говорил, меня это не интересует.

Может быть, она сказала или сделала что-нибудь не так? Алекс попыталась все взвесить на трезвую голову. Может быть, ему просто нужно больше свободы? Но как-то вечером, когда они вместе собирались в кино, он не пришел, и она поняла, что проиграла. Он просто боится мне сказать, решила она. Она знала, что ей теперь предстоят те же мучения, через которые она когда-то прошла с другим человеком, тоже так много значившим в его жизни. «Плохи дела», – сказала она себе с ложной бравадой. Она пойдет в кино без него, а когда он надумает сказать ей правду о своей новой пассии, она, по крайней мере будет к этому готова. Вышагивая уверенной походкой в кинотеатр, она испытывала облегчение, зная, что на этот раз сама будет вправе сказать: «Именно это я тебе и говорила!»

Вечер стоял ясный и прохладный, и Алекс быстро преодолела небольшое расстояние от своего дома до кинотеатра. Очереди не было, и она, быстро купив билет, нашла себе место в зале. Оставив на сидении свой свитер, она пошла купить колы. Вот тут-то она его и увидела. Он стоял к ней спиной, а перед ним – его новая жертва. Она была не выше Алекс… И хотя Алекс не видела ее лица, сомнений у нее не было: этой женщине лет восемнадцать-девятнадцать. Она испытала отчаяние, поняв, что ее худшие опасения оправдываются, но к ее потрясению примешивалось и глухое недоумение. Она чувствовала, как помимо ее воли с ее губ готов сорваться самый тривиальный из вопросов, который хоть раз да задает себе каждая женщина: «Что у нее есть такое, чего нет у меня?» Ответа на этот вопрос она найти не могла, как ни старалась. Он мог бы выбрать из бесчисленных высоких, стройных, роскошных студенток. Но эта явно была невысокой и вовсе не худышкой… На ней были джинсы, которые отнюдь не украшали ее задницу, а когда Себастьян приподнял ее, чтобы поцеловать и пощекотать губами шею, Алекс увидела, что этой коротышке пришлось смешно приподняться на цыпочках. Но это было не самое худшее…

Когда парочка повернулась, чтобы идти в зал, Алекс испытала шок, словно ее кто-то ударил в солнечное сплетение, а потом влепил пощечину…

Она провела с ним невероятные ночи. Но всегда, с самого начала, знала, что все это быстро кончится. Она даже предвидела те жгучие уколы ревности, которые испытала сейчас. Она только не знала, как скоро это случится. Но то, что она увидела, повергло ее в прах, уничтожило на месте: она знала эту женщину. И эта особа, глупейшим образом повисшая сейчас на его руке, была отнюдь не молоденькой девицей. Нет, они с Алекс не были подружками. Вовсе нет… И она отнюдь не была образцом красоты. Алекс и представить себе не могла, что ее соперницей будет эта вот… Эта женщина хвастливо всем говорила, что ей никто не нужен; увещевала всех и каждого воздерживаться от случайных связей, которые она считала настоящим ядом… И вот вам, пожалуйста – выставляет теперь всем напоказ свое лицемерие. Она отобрала у нее Себастьяна, этого юношу, который так многому научил Алекс, вытащила его прямо из постели. И она отнюдь не похорошела со времени их последней встречи около года назад, когда Алекс, Дени и еще несколько человек были приглашены на день рождения этой женщины – ей тогда исполнилось сорок девять.