Бесконечная война Бакстер Стивен

38

«Бенджамена Франклина» вызвали в город под названием Нью-Пьюрити, в сотне тысяч миров к востоку от Вальгаллы — оттуда поступили какие-то смутные новости об очередных неприятностях с троллями.

Джо Макензи стоял рядом с Мэгги в обсервационном салоне, глядя на поселение. Сверху вид был вполне респектабельный. Ратуша, аккуратные поля и, разумеется, нечто вроде огромной церкви.

— Нью-Пьюрити, э? — сказал он. — Напомни, как там называется эта секта?

Мэгги заглянула в бумаги.

— «Нестриженые братья».

— Да уж, без церкви им точно не обойтись. Зато — ни рва, ни забора.

— Да. И посмотри вон туда, — сказала она, указывая на что-то вроде кладбища.

Пока твен спускался, инстинкты Мэгги начали подавать тревожные сигналы. Нестриженые братья. Мэгги получила домашнее образование, ее вырастили отъявленные атеисты — не такие уж отъявленные на самом деле, они утверждали, что настоящий, фундаментальный атеист не лучше фанатика с огнем, серой и Библией наперевес. В юности Мэгги привлекали обе крайности. Таким образом, зная и верующих и неверующих, она заметила нечто знакомое, когда Нестриженые братья собрались, встречая прибывших. Мужчины и женщины, все одинаково одетые, в тускло-серых шерстяных рубахах, с длинными распущенными волосами.

Тем не менее, они казались достаточно гостеприимными — пока вслед за людьми по трапу с нависшего над поселком корабля не спустился тролль Джейк со своим семейством. Тогда какой-то молодой человек поспешно приблизился к Мэгги.

— Мы не допускаем этих тварей в наши дома и на наши поля. Они нечисты.

Мэгги раздраженно взглянула ему в лицо. И увидела явное смущение. Даже скорбь. Здесь случилось что-то дурное…

— В каком смысле нечисты? И потом, Джейк — не тварь.

Молодой человек задумался.

— Тогда пусть он сам мне скажет.

Мэгги вздохнула.

— Вообще-то это вполне осуществимо. Как вас зовут, сэр?

— Мое имя нематериально. Я говорю от лица всех. Так у нас ведется.

Мэгги ощутила легкое, но настойчивое пожатие. За ней стоял Джейк. Она жестом подозвала Натана Босса, который нес троллий зов.

— Это живое существо / близко к смерти / ушел / существо было, и его нет / песня грусти.

Услышав отрывистые слова, вылетавшие из прибора, братья уставились на тролля.

Мэгги повернулась к молодому человеку.

— Что здесь случилось? Покажите мне.

В качестве ответа он повел ее прочь от аккуратных строений к яме, которую они заметили с воздуха. Это и впрямь была просто яма. Полная трупов. Мэгги показалось, что там их несколько десятков. Насколько она могла судить, в яме лежали останки множества гуманоидов — троллей и других существ, которых Мэгги знала по пресс-конференциям. А именно эльфов — одной из самых подлых рас, если ей не изменяла память.

Мэгги вновь повернулась к молодому человеку и властно сказала:

— Назови свое имя, сынок.

Он покраснел.

— Брат Джеффри. Аудитор Нестриженых братьев. Мы — созерцатели. С нашей точки зрения, подготовленная душа способна преодолеть любые враждебные обстоятельства… — тут он запнулся.

История, которую Мэгги вытянула из брата Джеффри в промежутках между рыданиями и покаянными возгласами, не отличалась новизной. Каждая последовательная Земля представляла собой новый мир — чистый лист, на котором можно было написать замечательную историю, если человек упрямо шел к своей мечте и не терял бдительности. Братья выстроили неплохой город, открытый для всех, — как Афины, по словам Джеффри. Воззрения Нестриженых представляли собой смесь учений различных лиц, которых Мэгги, весьма приблизительно разбиравшаяся в теологии, скопом отнесла к категории «хороших парней»; в их числе были Иисус, Будда и Конфуций. Но эти люди не прислушивались к элементарным предостережениям, которые получали от более опытных путников. Еще до ухода с Базовой.

Опасностей вокруг было много; но, из всех возможных вариантов, Нестриженые братья столкнулись с эльфами.

Мак подошел к Мэгги.

— Мы произвели небольшую экспертизу, капитан. Эльфы напали первыми. Раны, вызванные сопротивлением, — только на троллях. Видимо, эльфы перешли сюда и напали на людей…

Мэгги уже читала отчеты о таких ошеломительных нападениях, когда охотники-убийцы появлялись из ниоткуда.

— Забор от них бы не спас.

— Да, но спасли бы погреба, и я сомневаюсь, что здешние жители ими озаботились. Тролли попали под перекрестный огонь — черт возьми, они, может быть, просто проходили мимо или даже пытались помочь. Братьям страшно не повезло. Тем более что троллей на Долгой Земле становится все меньше. И самим троллям вмешательство тоже не принесло пользы. Подозреваю, местные ребята не видят разницы между эльфом и троллем.

— Значит, колонисты обращали свое оружие без разбору против эльфов и троллей.

— Да.

— Спасибо, Мак.

Джеффри неподвижно стоял рядом.

— Моя мать… моя родная мать погибла… и…

— Я понимаю. Но тролли не виноваты. Посмотри, — сказала Мэгги, указывая на маленького Карла, который возился с детскими игрушками, к большой радости немногочисленных местных ребятишек в унылых одеяниях. — Вот что такое тролли. Тому, кто хочет здесь выжить, необходимо принять реальность Долгой Земли. В вашем случае — раз поблизости есть эльфы — вам придется принять троллей. Они помогут расчищать поля, строить сараи, копать колодцы. А главное, они отпугнут эльфов.

Джеффри, казалось, с трудом усвоил услышанное. Но ответ он дал положительный.

— И как же это сделать? В смысле привлечь сюда троллей.

Сложный вопрос — и не лучшее время, раз тролли покидали населенные людьми миры. Мэгги пожала плечами.

— Будьте к ним добры. Для начала я предлагаю, чтобы вы с помощью моей команды похоронили погибших троллей вместе со своими убитыми. И вскоре все тролли в этом мире и в других узнают о проявленном вами уважении. А еще мы поможем вырыть несколько погребов, прежде чем отбыть. Небольшая предосторожность против эльфов. Заодно поставим частокол.

Они работали до вечера.

Когда солнце село, жители собрались, чтобы послушать песни прибывших на «Франклине» троллей. Вскоре начали доноситься ответы, подобные эху из-за тусклого горизонта. Дальние отзвуки причудливо смешивались с ближними, текли и плыли над землей, сливаясь в одну гигантскую симфонию.

Но звуку недоставало глубины. Тролли покидали этот мир, как и прочие населенные людьми миры Долгой Земли, и на ней воцарялась тишина, как после какой-то страшной чумы. Мэгги подумала: странное ощущение. Она не могла припомнить ни единого прецедента, ничего подобного. Как если бы все слоны вдруг покинули Африку. Мир природы отвергал человечество. Даже корабельные тролли непривычно беспокоились, и Мэгги, несомненно, отпустила бы их, если бы они всерьез выказали желание уйти.

Она с чувством неизбежности подумала: «А потом поселенцы начнут требовать, чтобы им вернули троллью рабочую силу. Правительству пора бы уже что-нибудь предпринять…»

«Бенджамен Франклин» висел над Нью-Пьюрити еще два дня, а затем поднялся высоко в воздух и исчез.

39

Салли знала мир, в который они прибыли. Ну разумеется.

И, конечно, он был незнаком Янсон. Как и все миры за пределами Ближних Земель.

После ухода от Дыры понадобилось три недели, чтобы добраться сюда — при помощи регулярных переходов и нащупывания слабых мест. Янсон подозревала, что в одиночку Салли двигалась бы быстрее, но они старались идти как можно незаметнее, да и не получилось бы гнать троллей вперед слишком быстро. Эти здоровяки нуждались в основательной ежедневной кормежке.

Они преодолели очередное слабое место и оказались почти в пустыне. Перед ними простиралась широкая долина, по сторонам которой вздымались утесы, испещренные пещерами. В долине росли карликовые деревца. Еще Янсон заметила остатки сломанного каменного моста и какое-то строение — массивное, кубической формы, из обтесанного черного камня. Сухой воздух словно высасывал влагу из тела, и Янсон принялась инстинктивно искать тень. Салли уже бывала в этой долине. Она предупредила, что здесь есть угроза радиации. Впрочем, ничего страшного, если держаться подальше от каменного здания.

Это место неофициально называли Прямоугольниками — с тех пор, как десять лет назад его обнаружили Салли, Джошуа и Лобсанг. Мир разумных существ, потерпевших крах, мир смерти. Мир, где Джошуа нашел одну-единственную красивую вещь — кольцо с сапфиром. Мир, который за десять лет ничуть не изменился, не считая следов, оставленных недавними посетителями, — отпечатков ботинок в грязи, пятен от костров, флажков, расставленных археологами. Даже валялся кое-какой мусор — пластиковые упаковки, порванные пакеты.

Троллиха с детенышем бродили вокруг, ища воды, пищи и тени.

Салли устроила Янсон поудобнее под низкорослым деревом, соорудив примитивную постель из сложенных вещей, накрытых серебристым спасательным одеялом, после чего быстро развела костер. В тепле они не нуждались, но огонь мог отпугнуть животных.

Янсон сказала:

— Значит, ты сюда уже заходила. С Джошуа, много лет назад. Мы здесь, потому что тролли здесь… или где-то рядом. Прячутся. Ты ведь так считаешь, правда? Неважно почему.

Салли неопределенно пожала плечами.

Янсон показалось, что она поняла. Во время пути Салли то и дело пропадала, иногда на несколько часов, иногда на день или дольше. Она тянула за известные ей нити и собирала информацию. Янсон подозревала, что самой Салли нелегко бывало сложить воедино разнообразные слухи, которые она получала из различных источников. Но если уж Салли пришла, она найдет троллей, ну или тролли найдут ее — вот что подсказывали инстинкты. Янсон оставалось лишь надеяться, что обрывочные сведения и чутье прирожденного путника не подведут.

Наконец Янсон перестала ломать голову. И уж точно не было толку спрашивать Салли. Та от природы не отличалась общительностью — и, что особенно раздражало, молчала избирательно.

Когда Янсон заснула, Салли отправилась на охоту.

Дно долины показалось ей подозрительно плоским — точно такое же впечатление сложилось у нее и в первый раз. Как будто долина представляла собой одну-единственную каменную плиту, возможно тоже искусственного происхождения, как и здание. У подножия стен каньона были каменистые осыпи, там и сям торчали, цепляясь за жизнь, зеленые растения-экстремофилы, любители жары и сухости. На первый взгляд ничто не двигалось — Салли не видела ни птиц, ни животных, ни даже насекомых, но ее это не смущало. Там, где есть хоть какая-нибудь зелень, непременно найдутся и травоядные, а следовательно, и хищники. Главное — проявить терпение. Оставалось только ждать. Салли никогда не делала запасов еды, потому что Долгая Земля представляла собой неисчерпаемую кладовую. Послужить ужином могла ящерица-другая. Или нечто вроде слепыша — подземного жителя.

У крутого склона долины, в тени камня, Салли села на корточки. Такую жизнь она вела уже четверть века, с тех пор как навсегда покинула Базовую Землю вскоре после Дня перехода, когда ее отец преподнес человечеству сомнительный подарок — тайну переходников. Разумеется, бывать на Долгой Земле она начала намного раньше, чем остальные. Питаться на ходу было несложно, но не стоило считать, что животные, которые никогда не встречали человека, по природе ручные. Съедобные существа склонны удирать от всего, что покажется им подозрительным. Значит, нужно ждать…

Прямоугольники выглядели именно так, как она помнила, не считая нескольких отпечатков ног. Салли немного расслабилась и осмотрелась. Из всех открытий, о которых Джошуа и Лобсанг сообщили на Базовой после своего путешествия, эта долина была самым сенсационным: они нашли свидетельства существования разумных существ, похожих на динозавров, более чем в полутора миллионах переходов от Базовой Земли. Лобсанг напрасно заявлял, что колония-организм, называвшая себя Первое Лицо Единственное Число, гораздо интереснее и необычнее; никто просто не мог этого понять. В равной мере бессмысленно было твердить, что существа, чьи останки они обнаружили здесь, никакие не динозавры, хоть и рептилии.

Люди жаждали знать больше. В университеты хлынул поток средств на снаряжение новых экспедиций. В течение нескольких лет исследователи лазали по долине, хоть радиация и представляла собой нешуточную угрозу; чтобы изучить планету целиком, сюда посылали беспилотные самолеты и воздушные шары, снабженные ультракрасными датчиками и сверхчуткими радарами. Никого не удивило, что пирамида в долине была единственным зримым намеком на существование развитой культуры — древней, давно исчезнувшей, погребенной песками этого засушливого мира. Лобсанг и Джошуа, не будучи должным образом экипированы, не могли исследовать его как следует, ну или хотя бы что-нибудь заметить. В песке обнаружились следы городов, дорог, каналов — не человеческих, явно созданных иным разумом, но в других отношениях до жути знакомых… и очень старых.

Нет, тут жили не динозавры, но, возможно, их потомки. Ведь и у людей в эпоху динозавров были предки, шустрые, похожие на белок четвероногие млекопитающие. Быть может, в этом мире падение огромного астероида, который положил конец динозаврам на Базовой Земле, привело к иным последствиям; быть может, оно уничтожило крупных животных и оставило мелких, более смышленых и проворных. Обитатели Прямоугольников, вероятно, отдаленно происходили от хищников.

А потом, много времени спустя, они пережили свою катастрофу. Разразилась война, или эпидемия, или неудачно упал еще один астероид. В результате кучка выживших, ну или их потомки, лишившись всего достигнутого и похоронив цивилизацию, пришли сюда, привлеченные странными феноменами вокруг ядерного котла, возможно естественного происхождения, например случайной концентрации урановой руды. Их новый бог — или храм — медленно убивал уцелевших.

Во всяком случае, так гласила теория: случайная концентрация. Но с самого начала существовали подозрения, что скопление урана возникло не в результате какого-то природного феномена, но представляло собой разрушенные и по-прежнему ядовитые остатки некоей гораздо более древней и развитой цивилизации. Остаточная радиоактивность исходила от брошенного реактора, а может быть, от свалки отходов. Эту гипотезу активно обсуждали, и она вполне соответствовала первому впечатлению, которое сложилось у Салли, когда она впервые здесь оказалась.

Она испытывала несомненное удовольствие при мысли о том, что простых и ясных ответов нет. Как любой другой мир, Прямоугольники представляли собой отнюдь не аккуратную теоретическую модель, а продукт долгой и уникальной эволюции. Салли закончила колледж в Мэдисоне; она занималась естественными науками и своими глазами видела, как теоретические постройки начинают шататься на фундаменте неверной информации, а потому игнорировала большую часть домыслов.

Салли было приятно, что Джошуа умолчал о существовании одного реального предмета, который они нашли здесь, — изящного кольца, которое вполне могло быть создано ювелиром-человеком. Они нашли его на истлевшем пальце «динозавра». Джошуа хранил кольцо все эти годы.

Впрочем, деньги, отпущенные на исследования, иссякли, а Долгая Земля кишела другими объектами для изучения. Археологи давно уже свернули раскопки и ушли. И Салли, вышедшая на охоту, этому радовалась. Радовалась одиночеству. Никого, кроме теней на камне…

Салли ощутила на шее горячее дыхание и немедленно подумала: «За мной тоже охотятся». Она не вовремя расслабилась. Салли резко развернулась, схватившись за нож на поясе.

Волк — вот что она подумала в первую секунду. Огромный, ощетинившийся, с открытой пастью и свисающим языком, с глазами цвета арктической пустыни. Он был крупнее и массивнее Салли. И стоял достаточно близко, чтобы попробовать ее на зуб, прежде чем она успела бы спохватиться.

Салли подавила желание перейти. Она отправилась в путь не одна — нужно было позаботиться и о Янсон. Салли задумалась, успеет ли предупредить спутницу и будет ли от этого толк.

Но волк не нападал.

Он отступил на шаг, другой, вскинулся — и встал на задние лапы, причем не пытаясь с трудом удержать равновесие, как собака в цирке. Он стоял спокойно и твердо, словно был предназначен к тому от природы. Тогда Салли увидела на поясе у него нечто вроде ремня, с которого свисали различные предметы, и в их числе — пистолет самого современного вида, сделанный из металла, больше всего похожий на оружие из фантастического романа и на вид совершенно здесь неуместный. Когда волк протянул к Салли передние конечности, она заметила, что пальцы на них длинные и гибкие, а лапы похожи на человеческие руки (минус большие пальцы, плюс кожаные перчатки). Сюрпризы следовали один за другим.

А затем существо заговорило:

— Салли Линдссссси…

Это был хриплый рык или, точнее, грубый шепот, но вполне разборчивый. Слова сопровождались чуть заметными жестами — подергиванием носа, поворотом головы.

— Ты пр-р-ришла, мы знали. Кобольды с-сказали. Добр-р-ро пожаловать.

Тут странный волк вскинул морду и завыл.

40

Оставив позади Ближние Китаи, воздушные корабли «Чжэнь Хэ» и «Лю Ян» неуклонно двигались на восток, постепенно набирая скорость, хотя, как узнала Роберта, до максимума было еще далеко. Миры мелькали внизу широкими лентами — холодные и умеренные, влажные и засушливые. Последовательная география Востока приблизительно повторяла карты, составленные американскими исследователями, ходившими на запад. Кое-где попадались Джокеры, подобные случайным вспышкам.

Время от времени они останавливались, и члены экипажа сходили на землю, должным образом экипировавшись, чтобы понаблюдать, измерить, взять образцы почвы, флоры, фауны, даже экзотических атмосферных элементов. Они следовали правилу, установленному Джошуа Валиенте десятью годами ранее: за исследователями на земле следили наблюдатели с корабля. Роберта, сидевшая наверху, методично вела записи.

Наконец они миновали веху в два миллиона переходов от Базовой Земли. И приблизились к тому миру, где Роберте предстояло спуститься самой, в сопровождении лейтенанта By Юэ-Сай.

Китайцы уже добирались до этой отметки, и мир номер два миллиона, по крайней мере, до некоторой степени, был изучен. Роберте объяснили, что первый спуск станет для нее опытом исследования, и она согласилась. Она уже провела много времени в тренировочном зале с лейтенантом By Юэ-Сай, которая научила ее надевать защитный костюм и обращаться с индивидуальным переходником и маленьким «наблюдателем», который крепился на плечо. Она объяснила Роберте, каким образом капитан общается с наземной партией, и как пользоваться аптечкой, неприкосновенным запасом и серебристыми одеялами, если вдруг они заблудятся, и как стрелять из бронзового пистолета, которыми снабжали исследователей. Роберта вникала в каждую деталь, каждое действие, задавала уместные вопросы и упорно тренировалась.

Юэ-Сай пыталась облегчить процесс. Она шутила на своем небезупречном английском, придумывала игры и соревнования, чтобы тренировки проходили веселей. Роберта обычно просто ждала, когда Юэ-Сай угомонится, и вновь терпеливо принималась за упражнения.

Со временем она почувствовала, что Юэ-Сай сдалась и отступила. Роберта уже много раз видела такое и раньше. Не то чтобы она не понимала людей; скорее Роберта Голдинг понимала их слишком хорошо. Потуги Юэ-Сай на веселье были очевидными попытками мотивировать ученицу, и Роберта с легкостью их разгадывала. И потом, при ее внутренней целеустремленности, она не нуждалась ни в каких внешних стимулах. Но By Юэ-Сай ждала иной реакции, и Роберта это знала.

В свои пятнадцать она всё понимала. То есть многое видела яснее, чем люди, которые ее окружали. Роберта, конечно, сознавала собственные рамки, например теперь, когда готовилась впервые столкнуться с далеким последовательным миром и могла в мгновение ока погибнуть из-за собственного невежества или по чистой случайности. Она понимала это — и принимала со спокойствием, которое отчего-то леденило окружающих. Но что толку обманывать себя?

Карьера, к которой она стремилась, предполагала полный отказ от иллюзий. Какова была природа вселенной, в которой родилась Роберта? Почему она вообще существовала? И для чего? Роберте казалось, что это единственные вопросы, стоящие изучения. И единственной эффективной стратегией, до которой додумались люди, был научный метод, трудоемкий поиск истины. Но с двенадцати лет Роберте стало очевидно, что наука в том виде, как она развилась — физика, химия, биология и все остальное, — черепашьим шагом двигалась к разрешению фундаментальных проблем. К тем самым вопросам, как казалось Роберте, обращались лишь богословы и философы. К сожалению, их ответы представляли собой мешанину сомнений, самообмана и вздора, который причинял больше вреда, чем пользы.

И всё.

Поэтому Роберта посвятила себя, хотя бы номинально, богословию и философии, а также естественным наукам. Она даже получала гранты в поддержку китайской экспедиции от Ватикана, от мормонов, от мусульманских организаций и различных философских обществ. Имея дело с подобными учреждениями, Роберта быстро поняла, в каких случаях следует умалчивать о том, что, по ее мнению, организованная религия есть что-то вроде массового помешательства.

Приходилось работать с тем, что имелось в доступе. Иногда Роберта воображала себя ученым эпохи европейского Средневековья, которые выходили из рядов священнослужителей, потому что никакой другой организованной науки не было. Или, если в поисках примера погрузиться еще дальше в прошлое, — как будто она пыталась при помощи каменного топора и куска охры собрать радиотелескоп. И все-таки Роберта упорствовала, поскольку не находила других вариантов.

Несмотря на свое недостаточное образование, Роберта Голдинг ясно видела мир. И людей — яснее, чем сами они видели себя. «Человечество, — так она однажды сказала на экзамене по философии, который сдавала в одиннадцать лет, — представляет собой лишь тонкий слой осадка, который остается, если убрать ошеломленных шимпанзе». Благодаря таким ответам считалось, что она подает большие надежды, и в Мягкой Посадке, где было много смышленых ребятишек, Роберты не сторонились как «зубрилки». Но на корабле ее сдержанность, привычка читать лекции в ответ и поправлять простейшие ошибки отнюдь не располагали к ней экипаж. Даже добродушную Юэ-Сай.

Твены зависли над подходящим местом и выслали метеорологические ракеты и шары-зонды, чтобы собрать побольше информации. Затем Юэ-Сай отвела Роберту к подъемнику. Они в последний раз проверили снаряжение и спустились на поверхность Земли-2201749.

Они стояли на краю леса, возле широкого устья реки. Из-под прикрытия деревьев виднелась равнина, обрамленная заболоченными лугами, а на горизонте — океан. Ее внимание вдруг привлекли огромные существа, которые низко пронеслись над водой — целая стая, с раскинутыми прозрачными крыльями. Роберта никогда еще не видела таких гигантских летунов. Птерозавры? Летучие мыши? Или нечто совершенно иное? Выделяясь на фоне искристого света, они неслись, изогнув изящные шеи и выхватывая из воды длинными клювами огромную рыбу, ну или что-то похожее на рыбу.

Мир был теплый, с обилием воды — мир с высоким уровнем моря и неглубокими океанами, которые вдавались далеко в глубь континентов. Мир, который мог прокормить фантастических крылатых животных. Мир — как поняла Роберта — со своими опасностями, невозможными в более сухом климате, например на Базовой Земле. Не в последнюю очередь ему грозили необычные климатические катастрофы, например гиперганы, один из которых уже зарождался в местной версии Тихого океана…

В лесу замелькали тени.

Юэ-Сай помахала рукой. Роберта удостоверилась, что микрофон от монитора на плече выключен, и неподвижно замерла под прикрытием деревьев.

В зарослях двигались огромные силуэты, направляясь к реке, на водопой. Роберта заметила крепко сбитые, мускулистые тела животных, бегущих на четвереньках, но с огромными, мощными задними ногами — что-то вроде кенгуру, только увеличенные. Их уши, с жесткими хрящами, мотались, словно огромные цветные плюмажи. Взрослые особи были ростом по плечо Роберте. Детеныши бежали рядом, а одного малыша мать несла в сумке на животе.

Юэ-Сай тихо, как кошка, двинулась через заросли вслед за стадом.

Роберта следовала за ней. Она шла не так бесшумно, но ее шаги все-таки были бесшумнее жужжания монитора на плече, и Роберта этим гордилась.

Они подошли к кромке леса. По ту сторону реки, на влажной равнине, расхаживали, ссорились и кормились огромные стаи птиц или птицеобразных существ. Животные среди болотных цветов представляли собой мешанину ярких пятен под синим небом. Роберте показалось, что она заметила характерные горбатые спины крокодилов, скользивших в глубине.

Обитатели леса шли к воде.

Самыми заметными и эффектными были огромные кенгуру с разноцветными ушами, похожими на паруса. Массивные, мощные, они двигались медленно и терпеливо и напоминали ожившие каменные скульптуры. Их мускулистые задние ноги явственно предназначались для ударов, а не для прыжков, как у кенгуру на Базовой Земле, зато уши казались странно хрупкими, почти прозрачными в солнечном свете — просто кожа и соединительная ткань, натянутая на хрящи. Они горели яркими цветами, которые переливались и таяли на глазах у Роберты.

Юэ-Сай негромко сказала:

— Вам видно, капитан Чень? Мистер Монтекьют?

— Да, лейтенант, — ответил капитан. — Покажи-ка поближе эти уши. Зачем им такое великолепие? Пусть наши эксперты попробуют прогнать картинку через распознаватель…

Юэ-Сай тронула Роберту за плечо и вновь указала на берег реки.

Там появились и другие животные. Как показалось Роберте — большие бескрылые птицы, которые двигались почти изящно, вышагивая на мощных задних ногах и свесив спереди коротенькие хватательные лапки. Головы у них были длинные, как у змей, но при этом с широкими утиными клювами. Когда они склонялись к воде и с шумом сосали, позади извивались мускулистые хвосты.

Роберта спросила:

— Это птицы или динозавры?

Юэ-Сай пожала плечами.

— Все они из одного большого семейства. Ничего не ожидай, Роберта, и ничему не удивляйся.

Роберта поняла основной принцип. Последовательные миры на Долгой Земле развивались под влиянием сходных процессов, но различались в деталях. Путешественник двигался по дереву вероятностей, встречая миры, в которых какое-нибудь давно минувшее событие завершилось иначе, чем на Базовой. В результате изменилась последующая история данной Земли и возник новый материал для естественного отбора…

— Например, — продолжала Юэ-Сай, — эти утконосы похожи и на птиц, и на динозавров. Но вон те огромные звери с «парусами» — млекопитающие. Какая-то разновидность сумчатых. И здесь есть кое-что еще, чего с гарантией не было в меловой период…

Она указала пальцем.

Эльфы.

Гуманоиды, умеющие переходить. Целая стая, особей двадцать, включая молодняк и сосунков. Они пристроились в сторонке от крупных травоядных — и достаточно далеко от глубокой воды, чтобы не попасть в зубы к крокодилам. Эльфы набирали воду пригоршнями и рылись в грязи в поисках кореньев, червей и моллюсков. Несколько молодых самцов затеяли потасовку; с громким гиканьем они сновали туда-сюда между мирами, и наблюдать за ними было все равно что смотреть дурно смонтированный фильм.

— Здесь водятся и другие существа, — негромко сказала Юэ-Сай. — Я видела их там, в зарослях…

Ее прервал раскат грома.

Юэ-Сай и Роберта нырнули под защиту леса. Некоторые утконосы продолжали пить, но старшие особи подозрительно подняли головы. Кенгуру пригнули головы и стянулись кружком.

Послышался треск и грохот, застонало, падая, молодое дерево, и лес расступился, как неуклюжая декорация, когда на берег вырвалось гигантское животное, длиной не менее пятнадцати метров. Оно быстро ступало крепкими задними ногами; передние конечности были относительно маленькими, но длиннее и толще, чем бедра Роберты. Правую переднюю лапу обвивало какое-то ползучее растение. Тело громадины покрывали разноцветные перья, точь-в-точь костюм ацтекского жреца, голова была сплошь зубы и кровь, и, когда животное открыло пасть, чтобы зареветь, Роберта почуяла запах сырого мяса.

Оно целенаправленно, огромными шагами, направлялось к реке. Двигалось оно механически, как робот-убийца, — но, тем не менее, по-настоящему дышало и рыло лапами землю. Травоядные с ревом разбегались, держась берега и прибавляя ходу.

Но эльфы не бросились бежать. Они рассыпались полукругом, глядя на страшилище, — взрослые впереди, с каменными топорами в руках, молодняк позади, оскалив зубы. Роберте показалось, что она видит сцену из фильма. Обезьяно-люди с каменными топорами против динозавра.

Юэ-Сай смотрела во все глаза, словно опасаясь пропустить хоть секунду зрелища.

— Динозавр, да. Ну или его потомок, шестьдесят пять миллионов лет спустя. Похож на тираннозавра. Или нечто иное, заполнившее соответствующую нишу.

— Разумеется, в Китае были свои примечательные динозавры, — строго напомнил капитан Чень. — Лучше использовать другие сравнения, лейтенант.

— Да, сэр, — рассеянно ответила Юэ-Сай. — Не исключаю, что это вообще бескрылая птица. А если тираннозавр, то держу пари, что самка. Каждой принадлежала территория в несколько миль, а самцы попадались реже — один на каждые несколько десятков миль. Но что такое у нее в лапах?

Рев хищника и ответное рычание гуманоидов достигло кульминации. Хищник атаковал, бросившись прямо в середину стаи.

Молодняк в сопровождении родителей бросился бежать. Взрослые эльфы замелькали туда-сюда — быстрее, чем хищник мог их схватить, как бы он ни щелкал огромными зубами, как ни молотил по воздуху лапами и хвостом. Один эльф материализовался в прыжке прямо рядом с головой динозавра и взмахнул своим оружием, целя в правый глаз, прежде чем вновь исчезнуть, не коснувшись земли. Меткость была поразительная, и хищник не лишился глаза лишь благодаря тому, что случайно мотнул мордой.

Окровавленная и разъяренная, гигантская самка стояла посреди стаи гуманоидов, не в силах нанести смертельный удар ни одному. Она вновь взревела, размахивая хвостом и щелкая зубами. Но эльфы решили, что с них хватит. Они переходили — матери несли детей, и, насколько могла судить Роберта, никто не остался на поле боя.

— Нужно отдать должное этим ребятам, — сказал обеим на ухо Жак. — Они дали отпор Гренделю.

Юэ-Сай пожала плечами.

— Рано или поздно зверюга научится не лезть к гуманоидам, особенно к умеющим переходить. И потом, они ей не особенно нужны. Посмотрите.

Хищник направлялся вниз по берегу, преследуя огромных кенгуру. У них была хорошая фора; перепуганные кенгуру — тонны мяса на бегу — напоминали отступающий танковый дивизион. Но одна из самок, подгонявшая детеныша, отстала.

— Они слишком оторвались, — сказал Жак.

— Уверен? — спросил капитан Чень. — Посмотри, что эта тварь делает.

Роберта увидела, что хищник одной лапой ловко разворачивает лозу, висевшую у него на предплечье. Лоза была около шести футов в длину, к каждому концу крепилось что-то вроде кокоса. На бегу, взрывая лапами песок, вытянув спину и хвост почти горизонтально, динозавр раскрутил и выпустил свое оружие. Оно пролетело отделявшее хищника от жертвы расстояние и обвилось вокруг массивных задних лап отставшей самки кенгуру. Лоза немедленно лопнула, но этого хватило, чтобы животное грянулось наземь. Детеныш замедлил бег и припал к земле, явно напуганный.

И не без причины, потому что хищник немедленно напал на мать. Он подбежал и живо вырвал огромный кусок мяса из правого бедра кенгуру, а затем словно играючи отхватил одно роскошное развевающееся ухо. Султан повис, как сломанный воздушный змей. Самка взревела от боли.

Но она сумела подняться, хоть из страшной раны и текла кровь. Она даже подтолкнула детеныша, приказывая ему бежать, и они заковыляли по берегу вслед за стадом, которое уже скрылось в лесу.

Хищник стоял и смотрел вслед, тяжело дыша. Пасть у него была выпачкана кровью. Затем он подошел к воде, сделал большой глоток, покачал головой и затрусил вслед за самкой и детенышем. У погони мог быть лишь один исход.

— Динозавр воспользовался бола, — заметила Роберта.

— Да, — ответила Юэ-Сай. — Не исключаю, впрочем, что это предмет вполне естественного происхождения. Лоза с выросшими на ней орехами. Но в том, как животное его использовало, не было ничего «естественного»… — Юэ-Сай, на свой тихий лад, явно пришла в восторг, сделав такое потрясающее открытие. — Я же тебе сказала, Роберта. Мы далеко от дома. Не составляй мнений заранее.

— Поддерживаю, — сказал капитан Чень. — И замечу еще, что наши эксперты по обработке сигналов сообщают: цвета, которыми переливаются уши этих «кенгуру», содержат информацию. Они разговаривают при помощи визуальных средств, то есть своих ушей. У них есть способность ощущать! Надеюсь, наши ученые все окончательно прояснят, когда напишут совместный отчет. «Скопление млекопитающих и разумных рептилий за отметкой Восток-Земля-2000000». Невероятно! Какое потрясающее открытие для Китая!

Они зашагали обратно, туда, где их ожидал корабль.

Чень, явно в восторге, продолжал:

— У нас, китайцев, как вы знаете, Роберта, есть своя утопическая легенда. Эта история относится к пятому веку после рождения вашего Христа и повествует о том, как один рыбак, зайдя в пещеру, добрался до Страны персиковых цветов, где обитали потомки солдат, поселившихся там в эпоху династии Цинь. Они жили за оградой гор, в мире друг с другом и с природой. Но когда рыбак попытался дойти до них во второй раз, то не сумел найти дорогу. Как случается во всех утопиях. Даже в Северной Америке, где мечты аборигенов о Краях счастливой охоты сменились сказками европейских поселенцах о леденцовой горе. Как вы думаете — если мы заберемся достаточно далеко, то найдем такую страну, а, Роберта? Может быть, эти легенды отражают ранние представления о Долгой Земле как таковой?

— В нашей дискуссии нет рационального зерна, — произнесла Роберта. — А что касается отчетов, которые вы собираетесь писать, от них не будет никакого проку.

Юэ-Сай повернулась к ней.

— Почему? — спросил Жак.

Роберта указала на окружавший пейзаж.

— Надвигающийся гиперган все это уничтожит. Я изучаю климатическую теорию миров с высоким уровнем моря. Они подвержены страшным ураганам, которые извлекают тепло из мелких океанов. Такие ураганы способны опустошать континенты, летя со скоростью тысячи миль в час. Водяные пары взмывают в стратосферу, озоновый слой разрушается… Я также изучала отчеты метеорологических зондов, которые вы запускали с твенов. Очередной ураган собирается прямо сейчас. Спросите у своих метеорологов. Ошибки нет. Пройдет еще две-три недели, прежде чем он наберет полную силу, зато потом эта маленькая экосистема окажется прямо у него на пути. Сосуществование различных видов — интересный эксперимент. Но вскоре настанет эффектный апофеоз.

Наступила тишина.

— Апофеоз, — наконец повторил капитан Чень.

Роберта уже привыкла, что на ее слова люди реагировали именно так. Девушку это раздражало. Окружающие вели себя как дети, которые зажимают уши, чтобы не слышать дурные новости.

— Жизнь сама по себе конечна. Я просто констатирую факт. Элементарный факт.

И вновь все промолчали.

Юэ-Сай отвела взгляд.

— Капитан, кажется, нам пора возвращаться.

— Согласен.

41

«Чжэнь Хэ» и «Лю Ян» на несколько дней задержались в окрестностях Востока-2201749. Ученые приводили в порядок наблюдения и каталогизировали образцы, а инженеры осматривали корабль и проверяли системы.

Затем они двинулись дальше, в дебри Долгой Земли, никогда прежде не виданные китайскими исследователями, да и кем бы то ни было. Вперед, в неведомое.

Вскоре корабли опять остановились надолго — рядом с Востоком-2217643. Там они обнаружили Дыру — разрыв в цепочке последовательных миров, составлявших Долгую Землю. Очередная Земля отсутствовала. Роберта тихонько намекнула Жаку, что первая Дыра на Западе, открытая Джошуа Валиенте, находилась примерно на отметке в два миллиона. Несомненно, судя по схожести цифр, можно было сделать некий вывод о природе гигантского дерева вероятностей, которое представляла собой Долгая Земля.

Корабль Валиенте пострадал, перейдя в вакуум. Китайские корабли были оснащены лучше. Капитаны заставляли их скакать туда-сюда через Дыру, оставляя в ней сверхпрочные автоматические зонды, которые, благодаря инерции вращения соседних Земель, летели в пустые черные небеса Дыры. Полученные данные Жак обозрел без особого интереса. Звезды, которые выглядели точно так же, как и в любом другом мире, планеты, которые кружили по своим обычным орбитам, не обращая никакого внимания на отсутствие Земли. Экипажи, впрочем, пришли в восторг — их меньше изумили даже гуманоиды и потомки динозавров. Жак напомнил себе, что экспедицию снарядило космическое агентство; неудивительно, что команде любопытно было повидать вселенную хотя бы мельком.

Роберта тоже явно заинтересовалась. Она попросила отправить зонды на соседние планеты, Марс и Венеру, на поиски каких-нибудь различий в атмосфере либо на поверхности.

Завершив первоначальное исследование новой Дыры, капитан Чень, с радостной мальчишеской улыбкой, подошел к пассажирам и пригласил их в обсервационный салон на следующее утро.

— Тогда-то и начнется настоящее путешествие…

Когда настало утро, Жак и Роберта присоединились к лейтенанту By у больших иллюминаторов на носу твена. Жак держал кружку с кофе, Роберта — бокал с водой. Корабли висели в небе над очередным миром — две серебристые летучие рыбы над бесконечным одеялом лесов. Вдалеке виднелась река — похожая на стекло полоска, а еще дальше до самого горизонта простиралось мелкое море, характерное для этих теплых миров.

Переходы начались без предупреждения, и миры замелькали мимо, поначалу медленно, затем быстрее. Вскоре корабли развили скорость, к которой пассажиры уже успели привыкнуть — одна Земля в секунду, — и погода менялась в такт биению пульса. Солнечно, пасмурно, дождь, гроза, кое-где даже снег. Внизу мелькал лес, а однажды прямо под килем «Чжэнь Хэ» показался и тут же исчез огромный кратер, явно недавнего происхождения. Иногда мир пылал или, наоборот, был погружен во мрак, и Жак понимал, что им попался очередной Джокер.

К зрителям присоединился Чень и ухватился за полированный деревянный поручень вдоль иллюминатора.

— Лучше держитесь.

Тролли внизу запели «На высоте в восемь миль».