Проклятие тигра Хоук Коллин
— Кстати, к твоему сведению, я ненавижу походную жизнь, — громко жаловалась я. — И мне совсем не нравится, что здесь нет ванной. И еще имей в виду, что «зов природы» в виде прогулки по джунглям занимает одну из первых позиций в списке самых ненавистных для меня занятий. Понятно? Вы, мужчины, вообще, и тигры, в частности, относитесь к этому гораздо легче!
Я собрала пустые бутылки и обертки от батончиков и сунула все это в рюкзак. Потом достала оттуда желтую веревку.
Тигр сидел и смотрел на меня. Поколебавшись, я решила прекратить делать вид, будто возглавляю нашу экспедицию, и убрала веревку обратно.
— Ладно. Рен. Я готова. Куда пойдем сегодня?
Тигр молча повернулся и снова направился в джунгли. Не оборачиваясь, он уверенно петлял среди деревьев и зарослей, прыгая через камни и ручейки. При этом он, кажется, никуда не торопился и даже несколько раз останавливался передохнуть, словно чувствовал, что я устала. Когда взошло солнце, в джунглях стало парить, поэтому я сняла рубашку и снова завязала ее на талии.
Индийские джунгли оказались совсем не похожи на леса Орегона — здесь была сплошная зелень, и в запахе чувствовалась острая перечная горчинка. Изредка попадались исполинские лиственные деревья с томно склоненными ветвями, как у наших ив. В отличие от привычной мне темно-зеленой листвы, здешние листья имели скорее оливковый оттенок. Я обратила внимание на серый цвет древесной коры, которая на ощупь оказалась грубой и шероховатой; кое-где стволы трескались, и тогда кора отслаивалась тонкими, полупрозрачными чешуйками.
Летучие белки скакали с дерева на дерево, несколько раз мы спугнули оленей, ощипывавших листву. Учуяв тигра, олени поспешно бросались в джунгли, мелькая длинными ногами. Мне было интересно, как Рен отреагирует на них, но он даже ухом не повел. Через какое-то время я заметила еще одно серое дерево, чуть более скромных размеров, но с той же тонкой шелушащейся корой и глубокой трещиной в стволе, из которой сочилась густая клейкая смола. Я ненадолго оперлась об это дерево, чтобы вытряхнуть камешек из ботинка, и потом несколько часов соскребала эту липучку с пальцев.
Я как раз покончила с этим, когда мы вошли в особенно густые заросли высокой травы и бамбука, вспугнув целую стайку разноцветных бабочек. От неожиданности я попятилась и тут же врезалась в очередное смолистое дерево, перепачкав все плечо.
Рен остановился возле небольшого ручья. Я вытащила бутылку воды и жадно осушила ее. Конечно, было приятно немного облегчить тяжесть за спиной, но меня тревожило, что запасы воды стремительно подходят к концу. Поразмыслив, я решила, что в крайнем случае смогу пить из ручьев, где пьет Рен, однако постараюсь сделать это как можно позже. Я подозревала, что знакомство со здешней водой пройдет для меня далеко не так безболезненно, как для тигра.
Я присела на камень и достала еще один энергетический батончик. Съела половинку, а вторую и еще один целый батончик отдала Рену. В отличие от Рена, я вполне могла прожить на таком количестве калорий. Но если так пойдет и дальше, то тигру очень скоро придется выйти на охоту.
Открыв еще один карман черного рюкзака мистера Кадама, я вытащила компас и сунула его в карман джинсов. В рюкзаке, в целости и сохранности, лежали деньги, документы, бутылки с водой, аптечка первой помощи, спрей от комаров, свечка и перочинный нож, а вот мобильный телефон не был предусмотрен, и своего я тоже нигде не нашла.
Странно… Неужели мистер Кадам подозревал, что я окажусь в джунглях? Я снова вспомнила о пожилом мужчине, похожем на мистера Кадама, который стоял возле грузовика как раз перед его исчезновением, и вслух пробормотала:
— Неужели он с самого начала хотел, чтобы я тут потерялась?
Рен подошел ко мне и сел.
— Нет, — сказала я, глядя в синие тигриные глаза. — Это просто чушь. Какой ему смысл вести меня в Индию, чтобы заманить в джунгли и бросить тут? Откуда ему было знать, что ты уведешь меня сюда и что я пойду за тобой? И вообще, мистер Кадам совсем не похож на обманщика!
Рен смущенно потупился, словно чувствовал себя виноватым.
— Знаешь, что я думаю? Мистер Кадам просто отличный скаут!
Когда мы немного передохнули, Рен снова встал, прошел несколько шагов вперед и обернулся ко мне. Я устало слезла с камня и, не переставая причитать, поплелась за ним. На ходу я вытащила из рюкзака спрей от комаров, как следует опрыскала руки и ноги и щедро полила Рена. Я не смогла удержаться от смеха, когда он уморительно сморщил нос и оглушительный тигриный чих сотряс все его тело.
— Слушай, Рен, куда мы все-таки идем? Ты ведешь себя так, словно точно ведешь нас к какой-то цели. Лично мне хотелось бы поскорее вернуться в цивилизованный мир. Честное слово, я буду страшно признательна, если ты отыщешь дорогу в какой-нибудь город!
Но весь остаток утра и большую часть дня Рен продолжал вести меня по какому-то только ему видному пути через чащу. По дороге я часто сверялась с компасом, поэтому знала, что мы движемся на восток. Я как раз пыталась высчитать, сколько миль мы прошли, когда Рен с шумом протиснулся между кустами. Бросившись за ним, я вышла на открытое место.
У меня словно гора с плеч свалилась, когда я увидела небольшую хижину, стоявшую прямо посреди поляны. Изогнутая крыша, выстланная плотно увязанными охапками тростника, укрывала домик, как одеялом. Стены представляли собой частокол бамбуковых шестов, оплетенных лентами волокнистой коры, связанными между собой какими-то причудливыми узлами, а просветы и трещины были заткнуты пучками сухой травы и обмазаны глиной.
Вокруг хижины были в беспорядке навалены камни, образовывавшие некое подобие куцей стены не более двух футов высотой. Камни поросли густым зеленым мхом. Перед входом в домик стояли две каменные доски, расписанные какими-то неразборчивыми символами и знаками. Сама дверь оказалась такой низенькой, что даже человеку среднего роста пришлось бы согнуться в три погибели, чтобы войти. Еще я заметила одежду, развешанную для просушки под ветерком, и небольшой ухоженный садик сбоку от домика.
Когда мы приблизились к каменной стене, я остановилась, чтобы перешагнуть через нее, но тут Рен вдруг очутился рядом со мной и одним махом перелетел на другую сторону.
— Рен! Ты меня до смерти перепугал! Будь добр, никогда больше не подкрадывайся так бесшумно, сначала подай голос или предупреди меня как-нибудь по-другому!
Мы приблизились к хижине, и я уже приготовилась постучаться в карликовую дверку, но в последний момент замешкалась и покосилась на Рена.
— Нет, сначала нам нужно что-нибудь сделать с тобой.
Я вытащила из рюкзака желтую веревку и подошла к дереву, росшему на краю дворика. Рен с явной неохотой последовал за мной. Я поманила его ближе. Когда наконец он подошел, я пропустила веревку через его ошейник и привязала к дереву. Рен заметно погрустнел.
— Прости, Рен, но мы никак не можем оставить тебя на свободе. Ты же до смерти перепугаешь все семейство! Честное слово, я мигом вернусь!
Я снова повернулась к хижине, но не успела сделать и нескольких шагов, как вдруг услышала за спиной тихий мужской голос:
— Неужели это в самом деле необходимо?
Медленно обернувшись, я увидела перед собой очень красивого молодого человека. На вид лет двадцати с небольшим. Он был примерно на голову выше меня, сильный, мускулистый, в белой одежде из хлопка. Незаправленная белая рубашка с длинными рукавами была небрежно расстегнута, обнажая хорошо развитую бронзовую грудь. Молодой человек был босиком, закатанные на щиколотках легкие белые брюки подчеркивали загар его ступней. Блестящие черные волосы, беспечно отброшенные назад со смуглого лба, слегка курчавились над шеей.
Но сильнее всего поразили меня его глаза. Это были глаза моего тигра — такие же глубокие и лазурно-синие!
Молодой человек протянул мне руку и сказал:
— Привет, Келси. Это я, Рен.
8
ОБЪЯСНЕНИЕ
Он сделал шаг в мою сторону, протягивая руки, и еще раз повторил:
— Келси, это я, Рен.
С виду он был совсем не страшный, но я вся оцепенела от ужаса. Потом в смятении загородилась рукой, в жалкой попытке остановить его.
— Ч-что? Что ты сказал?
Он подошел еще ближе, положил руку на свою мускулистую грудь и медленно проговорил:
— Келси, не убегай. Я — Рен. Тигр.
С этими словами он раскрыл ладонь и показал мне ошейник Рена и желтую веревку, намотанную на руку. Я тупо уставилась за спину молодому человеку и убедилась, что белый тигр исчез. Тогда я медленно попятилась назад. Молодой человек заметил это и замер на месте. Через несколько секунд я ударилась икрами о каменную стену. Остановившись, я несколько раз моргнула, не в силах осознать, что он такое говорит.
— Где Рен? Я не понимаю. Ты с ним что-то сделал?
— Нет. Я — это он.
Он снова шагнул ко мне, но я испуганно затрясла головой.
— Нет! Ты не можешь быть им.
Я попыталась сделать еще один шаг назад и чуть не перекувырнулась через стенку. В мгновение ока молодой человек очутился возле меня и обхватил за талию, не дав свалиться.
— Ты в порядке? — вежливо поинтересовался он.
— Нет!
Он не выпускал мою руку. Я в ужасе уставилась на его ладонь, представив на ее месте когтистую тигриную лапу.
— Келси? — сказал незнакомец, и я молча посмотрела в его невероятные синие глаза. — Я твой тигр.
— Нет, — прошептала я. — Нет! Это невозможно. Как такое может быть?
Молодой человек тихо и вкрадчиво проговорил:
— Прошу тебя, давай войдем в дом. Хозяина пока нет. Там ты сможешь присесть и отдохнуть, а я попытаюсь объяснить тебе, что к чему.
Я была слишком потрясена, чтобы спорить, поэтому послушно побрела к дому следом за ним. Молодой человек крепко держал меня за руку, словно боялся, что я могу удрать в джунгли. Честно сказать, я нечасто отправляюсь неизвестно куда следом за незнакомыми мужчинами, но в этом молодом человеке было что-то надежное. Почему-то я твердо знала, что он не сделает мне ничего плохого. Это было то же самое чувство, которое я испытывала рядом с тигром. Перед дверью мой спутник пригнул голову, потом переступил порог и втянул меня следом за собой.
Я очутилась в крошечном однокомнатном домике: узкая кровать в одном углу, стол и два стула в другом, узенькое окошечко сбоку. За отдернутой занавеской виднелась маленькая ванна. На кухоньке не было ничего, кроме раковины с колонкой, короткого столика и пары полок, забитых разными консервами и баночками со специями. Весь потолок над нашими головами был завешан пучками сухих трав, наполнявших помещение незнакомыми душистыми ароматами.
Молодой человек жестом предложил мне сесть на кровать, а сам прислонился к стене и стал терпеливо ждать, пока я устроюсь.
К этому времени я уже настолько оправилась от потрясения, что смогла выйти из транса и примириться со случившимся. Я уже не сомневалась, что передо мной был Рен, тигр. Несколько мгновений мы молча смотрели друг на друга, и я окончательно убедилась, что молодой человек говорил мне правду. Разве я могла не узнать эти глаза?
И тогда страх стал постепенно отступать, уступая место совсем другому чувству — гневу. Значит, вот так, да? Несмотря на все время, что мы провели вместе, он так и не захотел поделиться со мной своей тайной! Он тащил меня через джунгли — теперь-то уж ясно, что нарочно! — он позволил мне думать, будто я заблудилась в чужой стране, в диком лесу, одна-одинешенька!
Я знала, что он никогда не сделает мне ничего плохого. Он был… мой друг, и я ему доверяла. Но почему же он не доверял мне? У него была тысяча возможностей открыть мне свою невероятную тайну, но он этого не сделал!
Не выдержав, я подозрительно покосилась на него и с раздражением спросила:
— Ну, и кто же ты такой? Человек, который превратился в тигра, или тигр, превратившийся в человека? Или ты типа оборотень? А если ты меня укусишь, я тоже стану тигром?
Молодой человек склонил голову, озадаченно глядя на меня, однако не сразу нашелся с ответом. Несколько мгновений он молча разглядывал меня своими внимательными синими тигриными глазами. Честно признаться, мне стало немного не по себе под этим взглядом.
— Знаешь что, Рен? Мне было бы спокойнее, если бы ты держался от меня чуть подальше, пока мы разговариваем.
Он вздохнул, но беспрекословно отошел в угол и, опустившись на стул, откинулся вместе с ним к стене, балансируя на двух ножках.
— Келси, я отвечу на все твои вопросы. Только наберись терпения и позволь мне все объяснить.
— Хорошо. Объясняй.
Пока он собирался с мыслями, я с жадностью разглядывала его. Нет, у меня просто в голове не укладывалось, что передо мной сидел мой тигр, то есть что тигр, за которым я ухаживала, оказался вот этим молодым человеком!
В его внешности не было ничего тигриного, за исключением глаз. У него были полные губы, квадратный подбородок и изящный аристократический нос. Я никогда в жизни не встречала никого, похожего на него. Это трудно объяснить, но в нем было нечто особенное, какая-то утонченность. От него так и веяло уверенностью, силой и благородством.
Даже босиком и в самой обычной одежде он выглядел властным. И даже не будь он так хорош собой — а он был невероятно хорош собой, — я бы все равно не могла бы отвести от него глаз. Возможно, все дело было в его тигриной сущности. Тигры всегда казались мне особами царской крови. Они приковывали мое внимание. А мой собеседник был столь же прекрасен в облике человека, как и в образе тигра.
Я доверяла своему тигру, но могла ли довериться человеку? Сидя на краешке ветхой кровати, я настороженно изучала его, не скрывая своих сомнений. Молодой человек не противился моему беззастенчивому разглядыванию, мне показалось, что оно его даже забавляет, словно он читал мои мысли.
Наконец я первая нарушила затянувшееся молчание.
— Ну, Рен? Я слушаю.
Он быстро ущипнул себя большим и указательным пальцами за переносицу, потом провел рукой по блестящим черным волосам, небрежно и очень мило растрепав их.
Уронив руку на колено, он задумчиво посмотрел на меня из-под густых ресниц.
— Ах. Келси… Келси… Даже не знаю, с чего начать. Мне столько всего нужно рассказать тебе, что я просто теряюсь…
Голос у него был негромкий, благородный и очень искренний, поэтому я тут же подпала под его очарование. По-английски он говорил превосходно, хотя и с легким акцентом. У него был вкрадчивый медовый тембр голоса — как раз такой, от которого девочки мгновенно тают и уносятся в страну грез. Я поспешно одернула себя, и он тут же пытливо посмотрел на меня своими глубокими синими глазами.
Сомнений не было, между нами сразу же установилась почти осязаемая связь. Возможно, все дело было в его привлекательности, а может быть, в чем-то еще, чего я пока не понимала. Так или иначе, его присутствие меня волновало. Я попыталась отвернуться от него, чтобы взять себя в руки, но ничего хорошего из этого не вышло — очень скоро я принялась крутить пальцы, тупо уставившись на свои кеды, нервно притоптывающие по бамбуковому полу хижины. Когда наконец я нашла в себе силы снова поднять глаза, то увидела, что уголок губ моего собеседника слегка дрожит в улыбке, а одна бровь вздернулась вверх.
Я беспомощно откашлялась.
— Прости. Что ты говорил?
— Тебе трудно сидеть спокойно и слушать?
— Н-нет. Просто ты меня нервируешь.
— Раньше ты не нервничала рядом со мной.
— Ну да, но ведь раньше ты был не такой, как сейчас. Не могу же я держаться с тобой так же, как до этого!
— Келси, попытайся расслабиться. Я никогда не сделаю тебе ничего плохого.
— Хорошо. Тогда я лучше сяду себе на руки. Так будет лучше?
Он рассмеялся.
«Боже мой. У него даже смех волшебный».
— Умение сохранять неподвижность — это то, чему мне пришлось научиться, попав в шкуру тигра. Видишь ли, тиграм приходится очень подолгу лежать без движения. Это умение требует терпения, и оно тебе понадобится во время моего рассказа.
Он расправил сильные плечи, протянул руку и дернул за тесемку фартука, висевшего на крюке. Несколько мгновений он рассеянно крутил ее в пальцах, а потом сказал:
— Понимаешь, мне придется поторопиться с рассказом. Каждый день я лишь на несколько минут обретаю человеческий облик — точнее, ровно на двадцать четыре минуты каждые двадцать четыре часа — и поскольку очень скоро я снова превращусь в тигра, мне хотелось бы с пользой провести отпущенное время. Ты уделишь мне эти несколько минут?
Я с шумом выдохнула.
— Да. Я хочу выслушать твой рассказ. Пожалуйста, продолжай.
— Ты помнишь легенду о принце Дирене, которую мистер Кадам рассказал тебе в цирке?
— Да, помню. Постой-ка… Ты хочешь сказать…
— Эта легенда в основном правдива. Я — тот самый Дирен о котором рассказывал мистер Кадам. Я был принцем империи Муджулайн. Правда и то, что мой брат Киршан и моя невеста предали меня, но вот конец этой легенды не соответствует действительности. Я не был убит, как полагали люди. Мы с моим братом Кишаном были заколдованы и превращены в тигров. На протяжении долгих столетий мистер Кадам преданно хранил нашу тайну. Прошу тебя, не осуждай его за то, что он привез тебя сюда. Это моя вина. Понимаешь… ты нужна мне, Келси.
Во рту у меня вдруг пересохло, и я всем телом подалась вперед, чуть не свалившись с края постели. Поспешно откашлявшись, я села поудобнее, надеясь, что Рен этого не заметил.
— Э… что значит, я тебе нужна?
— Мы с мистером Кадамом уверены, что только ты можешь разрушить заклятие. Ты уже каким-то чудом освободила меня из моей неволи.
— Прости, но это не я освободила тебя, а мистер Кадам. Это он выкупил тебя на свободу.
— Нет. Мистер Кадам не мог выкупить меня до твоего появления. После своего пленения я не мог ни превратиться в человека, ни получить свободу до тех пор, пока в мою жизнь не придет что-то особенное. Сейчас я сказал бы — кто-то особенный. Это оказалась ты, Келси.
Рен намотал тесемку фартука себе на палец, а я, как завороженная, смотрела, как он разматывает ее и начинает накручивать снова. Потом подняла глаза на его лицо, обращенное к окну. Он выглядел спокойным и безмятежным, но я отчетливо видела в его чертах следы глубокой, скрытой печали. Солнце сияло в окне, занавеска тихонько колыхалась от ветерка, бросая пятна света и тени на лицо Рена.
— Хорошо, но что тебе от меня нужно? — выпалила я. — Что я должна сделать?
Он снова обернулся ко мне и продолжал:
— Мы не случайно пришли в эту хижину. Здесь живет один шаман, монах, и только он один сможет объяснить нам твою роль во всем этом деле. Он отказывался открывать нам правду до тех пор, пока мы не найдем тебя и не приведем к нему. Даже я не знаю, почему ты оказалась избранницей и что от тебя требуется. Но этот шаман сразу твердо сказал, что будет говорить только с нами и только наедине. Вот почему мистер Кадам не смог сопровождать тебя.
Он наклонился ко мне.
— Ты согласна вместе со мной дождаться шамана, чтобы мы наконец могли узнать правду? Если после этого ты захочешь покинуть меня и уехать домой, обещаю, что мистер Кадам это устроит!
Я уставилась в пол.
— Дирен…
— Прошу тебя, называй меня Рен.
Я вспыхнула и заставила себя поднять на него глаза.
— Хорошо, Рен. Твое объяснение просто ошеломило меня. Я даже не знаю, что сказать.
Целая вереница чувств отразилась на его красивом лице.
«Нет, разве я могу отказать такому красивому мужчине, то есть тигру», — вздохнула я.
— Ладно. Так и быть, я останусь тут и встречусь с этим твоим монахом, но хочу сказать, что я совсем измучилась от жары, вспотела, устала и проголодалась, мне срочно нужна хорошая ванна, и вообще, я пока не уверена, что могу тебе доверять. И еще одна ночевка в джунглях меня точно доконает.
Он с облегчением вздохнул и улыбнулся мне. Его улыбка была, как солнце, вырвавшееся из-за грозовой тучи. Она согрела меня золотыми лучами счастья. Мне вдруг захотелось зажмуриться и понежиться в этом теплом сиянии.
— Спасибо, — сказал Рен. — Прости меня за то, что эта часть путешествия оказалась для тебя такой тяжелой. Мы с мистером Кадамом так и не смогли договориться, как лучше заманить тебя в джунгли. Он считал, что нужно с самого начала рассказать тебе всю правду, но я боялся, вдруг ты бы отказалась пойти со мной? Я считал, что если ты проведешь со мной побольше времени наедине, то научишься мне доверять, и тогда мне будет проще открыться тебе. Именно об этом мы спорили возле грузовика, когда ты нас увидела.
— Так это был ты! Конечно, ты должен был рассказать мне правду! Мистер Кадам был совершенно прав. Если бы ты его послушался, мы смогли бы обойтись без этого адского похода по джунглям, а спокойно подъехали бы сюда на машине!
Он вздохнул.
— Нет. Нам все равно пришлось бы идти пешком через лес. В такую глушь ни одна машина не проедет. Здешний отшельник предпочитает уединение.
Я скрестила руки на груди и процедила:
— Ну и что! Все равно надо было мне рассказать!
Он покрутил узелок на фартуке.
— Знаешь, спать на свежем воздухе совсем не так плохо, как кажется. Перед сном можно смотреть на звезды, и так приятно, когда после дневной жары прохладный ветерок перебирает твою шерсть… Трава по вечерам пахнет особенно сладко, — он поднял на меня глаза и добавил: — Совсем как твои волосы.
Я покраснела до ушей и выдавила:
— Я рада, что кому-то нравится этот запах.
Он лукаво улыбнулся и ответил:
— Мне нравится.
Я тут же подумала о том, что вчера ночью этот мужчина спал со мной рядом в лесу, потом представила, как он кладет голову мне на колени, а я глажу его по волосам, и решила поскорее подумать о чем-нибудь другом.
— Послушай, Рен, ты нарочно сменил тему. Мне совсем не нравится то, что вы обманом втянули меня во все это. Мистер Кадам должен был откровенно рассказать мне обо всем в цирке.
Он покачал головой.
— Мы подумали, что ты ни за что в это не поверишь. Тогда мистер Кадам выдумал путешествие в тигриный заповедник, чтобы заманить тебя в Индию. Мы решили, что когда ты окажешься здесь, я превращусь в человека и сам все тебе объясню.
— Что ж, наверное, ты прав, — признала я. — Если бы ты превратился в человека прямо в цирке, я вряд ли приехала бы сюда с тобой.
— Почему же ты приехала?
— Я хотела провести побольше времени с… с тобой. То есть с тигром. Мне не хотелось с ним расставаться. То есть с тобой. — Я снова покраснела.
Он криво улыбнулся.
— Мне тоже не хотелось с тобой расставаться.
Я нервно стиснула в пальцах подол своей рубашки.
Видимо, он неправильно меня понял, потому что сказал:
— Келси, я искренне раскаиваюсь в своем обмане. Поверь, если бы был какой-то другой способ…
Я подняла глаза и увидела, что он понурил голову, совсем как тигр. И от этого досада и недоверие, которые я испытывала к нему, вдруг испарились без следа. Внутренний голос подсказал мне, что я должна поверить ему и помочь. Та загадочная эмоциональная связь, которая тянула меня к тигру, еще сильнее завладела моим сердцем теперь, когда он оказался мужчиной. Я сочувствовала и ему, и его положению.
Поэтому я мягко спросила:
— Когда ты снова превратишься в тигра?
— Скоро.
— Это больно?
— Не так сильно, как раньше.
— Ты будешь понимать меня, когда станешь тигром? Я смогу с тобой разговаривать?
— Да. Я буду слышать и понимать все, что ты говоришь.
Я глубоко вздохнула.
— Хорошо. Я останусь здесь с тобой до прихода этого шамана. У меня все равно осталась куча вопросов к тебе!
— Я знаю. Я постараюсь ответить на них, но только завтра, когда снова смогу разговаривать. Нам придется переночевать здесь. Шаман вернется на рассвете.
— Рен…
— Да?
— Меня пугают эти джунгли и вся эта история.
Он выпустил из пальцев тесемку и посмотрел мне в глаза.
— Я знаю.
— Рен…
— Да?
— Не… не покидай меня, ладно?
Лицо Рена смягчилось, а губы растянулись в искренней улыбке.
— Асамбхава[18]. Не покину.
Я заулыбалась ему в ответ, но тут тень упала на его лицо. Он сжал кулаки и стиснул зубы. Я видела, как дрожь прошла по его телу, а потом стул опрокинулся на пол, а Рен упал на четвереньки. Я вскочила, чтобы броситься к нему, но замерла в оцепенении, глядя, как его тело вновь принимает так хорошо знакомый мне тигриный облик. Рен-тигр встряхнулся, потом подошел к моей застывшей в воздухе руке и потерся о нее головой.
9
ДРУГ
Я сидела на краешке кровати и размышляла обо всем, что рассказал мне Рен. Теперь, глядя на тигра, я думала — или даже надеялась, — что попросту выдумала всю эту историю. Может быть, у меня начались галлюцинации после путешествия по джунглям? Или все-таки нет? Неужели под этой полосатой шкурой в самом деле скрывается человек?
Рен растянулся на полу, положив голову на лапы. Он долго-долго смотрел на меня своими прекрасными синими глазами, и я поняла, что все это было правдой.
Рен сказал, что шаман придет на рассвете, а значит, у меня оставалось еще несколько часов. Кровать выглядела заманчиво. Немного вздремнуть было бы очень кстати, но я чувствовала себя ужасно грязной. Первым делом нужно было вымыться, поэтому я отправилась обследовать ванну и выяснила, что наполнять ее предстоит старым дедовским способом, то есть при помощи ведра.
Я принялась за тяжкий труд — накачать воду в ведро, вылить его в ванну и начать все сначала. Могу сказать только одно: по телевизору все это выглядит гораздо проще, чем в жизни. Я думала, у меня руки отвалятся после первых трех ведер, однако мысль о том, как приятно будет выкупаться, заставила превозмочь боль. В конце концов мои бедные руки убедили меня в том, что половины ванны будет вполне достаточно.
Сбросив кеды, я взялась за пуговицы рубашки и успела расстегнуть ее почти до половины, когда вдруг вспомнила, что я не одна. Запахнув полы рубашки, я обернулась и наткнулась на взгляд Рена.
— Нечего сказать, хорош джентльмен! Нарочно притаился, как мышка, да? Нет, мистер, так дело не пойдет. Лучше тебе посидеть снаружи, пока я моюсь. — Я взмахнула рукой. — Иди-ка… посторожи дом или займи себя еще чем-нибудь.
Я распахнула дверь, и Рен нехотя выбрался наружу. Быстро раздевшись, я влезла в едва теплую воду и стала оттирать свою грязную кожу домашним травяным мылом отшельника. Хорошенько вымыв голову куском мыла с запахом лимона и шалфея, я прополоскала волосы и немного полежала на спине, погрузившись в размышления. Вот что я ввязалась? Почему мистер Кадам ничего мне не рассказал? Чего они все от меня ждут? И сколько мне еще торчать в джунглях Индии?
Вопросы лихорадочно роились у меня в голове, заглушая трезвый голос разума. Любые более-менее связные мысли разлетались в стороны, подхваченные вихрем смятения. В конце концов я оставила попытки разобраться во всей этой путанице, вылезла из ванны, вытерлась, оделась и впустила Рена, который лежал перед домом, привалившись спиной к двери.
— Все, теперь можешь вернуться. Я полностью одета.
Рен вошел в дом, а я уселась с ногами на кровать и принялась расчесывать свои спутанные волосы.
— Вот что, Рен, когда мы отсюда выберемся, я устрою мистеру Кадаму хорошую головомойку. А ты не радуйся, с тобой у меня будет разговор особый. У меня к тебе очень много вопросов, так что готовься заранее!
Я заплела волосы и завязала их зеленой лентой. Потом закинула руки за голову, улеглась на подушку и стала смотреть в бамбуковый потолок. Рен положил голову на матрас и уставился на меня виноватым тигриным взглядом.
Не выдержав, я рассмеялась и погладила его по голове — сначала неуверенно, но Рен так доверчиво потянулся ко мне, что я быстро преодолела свою робость.
— Все нормально, Рен. Я не сержусь, честное слово. Мне просто обидно, что вы мне не доверяли.
Он лизнул меня в руку и растянулся на полу, а я повернулась на бок и стала смотреть на него.
Наверное, я уснула, потому что когда открыла глаза, в хижине было темно, а на кухне тускло светилась лампа. Возле стола сидел какой-то незнакомый старик.
Я села и потерла глаза, поражаясь тому, что так долго проспала. Шаман ловко ощипывал листья с растений, разложенных на столе. Когда я встала, он поманил меня к себе.
— Ага, маленькая леди! Много спала. Очень усталая. Очень-очень усталая.
Я подошла к столу, и Рен двинулся за мной. Он зевнул, выгнул спину, по очереди потянул лапы, а потом уселся возле моих ног.
— Голодная? Поесть. Хорошая еда, ммм? — Шаман почмокал губами. — Очень вукусно! — Встав со своего места, маленький старичок зачерпнул несколько ложек ароматной овощной похлебки с травами, кипевшей в глиняном горшке на дровяной плите, обернул миску теплой лепешкой и подошел к столу. Он поставил передо мной миску, довольно кивнул и снова уселся обрывать листья с растений.
Похлебка пахла божественно, особенно после полутора суток, проведенных на воде и энергетических батончиках.
Шаман пощелкал языком.
— Какое твое имя?
— Келси, — с полным ртом выдавила я.
— Каль-си? У тебя хорошее имя. Сильное.
— Огромное спасибо вам за еду. Очень вкусно!
В ответ он буркнул что-то неразборчивое и небрежно махнул рукой.
— А вас как зовут? — поинтересовалась я.
— Мое имя… о нет, оно слишком необъятно. Ты называешь меня Пхет.
При ближайшем рассмотрении Пхет оказался маленьким морщинистым старичком с венчиком вьющихся седых волос вокруг затылка. Его лысая макушка ослепительно сверкала в свете лампы. Он был одет в грубое домотканое одеяние серо-зеленого цвета и сандалии. Материя плотно обертывала его тощие руки, а из-под подола торчали голые ноги с узловатыми коленями. Плечи старика были небрежно укутаны саронгом, и я украдкой подивилась тому, как такая легкая ткань вообще удерживается на его тощей фигурке.
— Пхет, простите меня за бесцеремонное вторжение. Мне, правда, очень неудобно. Это Рен привел меня сюда. Понимаете…
— Да-да, Рен, твой тигр. Да, Пхет ведает, почему ты здесь. Аник говорит, вы с Реном идете, поэтому я сегодня отправлялся к озеро Суки для… приготовлений.
Я зачерпнула еще одну ложку похлебки, а шаман принес мне чашку воды.
— Вы говорите о мистере Кадаме? Он сообщил вам, что мы придем?
— Да-да, Кадам сказавши Пхет. — Шаман отодвинул травы в сторону, расчистив угол стола, и вытащил откуда-то маленькую клетку, в которой сидела хорошенькая красная птичка. — Озеро множится птицами, но такая совсем очень редкая.
Читать бесплатно другие книги:
