ТетушкаГеография Ефремцев Сергей

* * *

Меня всегда занимал вопрос, кого из нынешних учителей взяли бы преподавать в гимназию царских времен? Печально, но при пересчете хватает пальцев одной руки. «ТетушкуГеографию» мог бы написать русский офицер, влюбленный в слово. Спасибо, Сергей Викторович, вас ждет не только будущее, но и прошлое. Такое редко с кем происходит.
Автор «МамыМатематики» А. Е. Попов

Подписи к цветной вклейке

Стр. 1. Московия и Тартария. Такой представлялась наша страна Ортелию, 1570.

Стр. 2–3. Карта мира Абрахама Ортелия, 1570.

Стр. 4–5. Карта мира, составленная по следам экспедиции Френсиса Дрейка.

Стр. 6–7. Британская империя. Карта 1886 года

От автора

Вам попадалась на глаза одна из этих книг: «МамаМатематика», «БабушкаСловесность», «Родная старина»? Книжки разные, но есть в них общее: они помогают думать и открывать необычное в повседневном, уходить от штампов и прописных истин, смотреть на мир удивленными глазами. А еще – не требовать доказательств чуда, а учиться рисовать его своим, ни на какой другой не похожим способом.

Прочитайте рассказ Х.-Л. Борхеса «Роза Парацельса» сами и прочтите его своим детям. Учителю нужен Ученик, с которым возможен диалог. Откройте для себя и своего ребенка скромные книжки с забавной мальчишечьей мордашкой на обложках. Вдруг они что-то изменят в вашей жизни? Вдруг мир станет больше?..

Тётушка География

История – это география Прошлого.
География – это история Настоящего.

«Здравствуйте, дорогие мои племянники! Спешу сообщить вам, что я сменила адрес, так что пишите мне уже по новому Смотрите, не перепутайте! На всякий случай напишу адрес не только на конверте, но и в письме. Вот он: г. *** ул. *** д. *** кв.****
Не забыли еще нашу старую игру? Отгадаете загадку? Город, в котором я теперь живу, находится на границе Европы и Азии, улица названа в честь мужественных людей, боровшихся с арктическими льдами после гибели парохода, номер дома равен количеству морей на Земле, а номер квартиры – количеству океанов…»

Конверт затерялся. Племянники так его и не нашли. И загадку разгадать не сумели. Жалко тетю: долго пришлось ей ответа ждать. То ли снова написать, то ли Интернет осваивать. Так и там адрес нужен…

История эта, конечно, вымышленная, но правдивая: спросишь мальчишку или девчонку, где какая улица, город, река, – только плечами пожимают. Некоторые страну-то свою с трудом вспомнят. Про соседние страны и говорить нечего. Вот и не говорят…

«Нам интересна только современность и нужно знание только о ней!» – сейчас так скажут. Но ведь прошлое тоже было современностью. Страны. Народов. Земли. Всё трижды прекрасное технологическое Сегодня – мгновение, его не вернешь. А живем мы всё там же – «среди березок Средней полосы», и реки текут не с запада на восток, а на юг или север, и зимой по-прежнему снег, а летом – грибы да ягоды. Всё теперь незатейливо, просто. Просто до точки, до кнопки на клавиатуре. Набрал, к примеру, «Анталия» и получил ссылку. Жалко, не в Сибирь. А под клавиатурой (между пунктом А в России и пунктом Б в Турции) – Уральские горы, Волга, тихий Дон, Крым с Севастополем и Черное море с дельфинами. Найдешь там и другой адрес – самый главный – адрес твоей Родины.

Из рассказов тётушки Географии

С чего начинается Родина?
С картинки в твоем букваре…

Есть такое слово – ты его, конечно, знаешь – экология. По-гречески oikos – дом, хозяйство. Твой дом. Когда ты был совсем маленьким, на непослушных ножках ты поднимался в своей кроватке, цеплялся за деревянные планки ограждения и делал первый шаг. Потом еще и еще. А потом хождение по периметру наскучило, и ты принялся исследовать комнату.

Сколько в ней интересного! Да-да, любимый мамин цветок нужно непременно попробовать на зубок; обязательно нужно узнать, почему кошка Мурка всегда занимает левый угол; почему спереди яркая картинка, а сзади дырочки и верёвочки; почему, в конце концов, так трудно забраться на папино кресло (а оно такое теплое!).

А кухня! А ванная комната! А балкон!.. А ящики письменного стола, где так много непонятных штучек, которые у тебя тут же забирают, и оттого они кажутся еще более чудесными!..

Так начиналось твое домоведение, твоя наука о Доме. А потом ты узнал, что есть много таких домов, что есть двор, есть улица, много-много улиц и в конце – детский сад. А еще где-то далеко, когда улицы кончаются и начинаются маленькие домики и большие деревья, живет бабуля, у которой есть самый настоящий петух и самая настоящая корова.

Появился новый дом – школа, и ты исследуешь все ее этажи, кабинеты и закоулки…

Мир такой большой! Нет, он еще больше! Еще!.. Ты узнаешь свой город, узнаешь что у него есть свое лицо, узнаешь свою область, свою огромную страну. Страну, которую можно изучать всю жизнь. И есть еще много стран. И континентов. И людей, таких разных и таких похожих. Только всё-всё в мире – это чей-то дом. Как твой.

В детстве всё кажется интересным, а потом всезнающие взрослые дают готовые ответы, упрощают и оплощают. Страну. Планету. Мир. Дети становятся взрослыми и забывают запахи и краски родной земли.

Давным-давно взрослые были как дети: постигали и открывали неизведанное, шаг за шагом, как ты в своей кроватке. По периметру, вдоль берега, от этой до той горы, с острова на остров. И путешествия растягивались на годы. Так начиналась цивилизация, так начиналась география. Наука, которую отобрали у детства.

«Детская география»

В древности люди, делая первые шаги в освоении новых земель, действительно напоминали детей: страшно, но очень хочется; и от надежной опоры оторваться жутко, и новая игрушка в трех шагах такая красивая – так и просится в ручки.

Уже в доисторические времена существовали географические знания. Наши далекие предки умели ориентироваться (чего, к сожалению, не умеет каждый второй школьник) в пространстве при длительных переходах, рисовали пусть примитивные, но карты. На коре, камне, песке. Они передавали потомкам (и нам с тобой!) сведения о самых разных странах и природных явлениях. Например, такие, вполне правдивые:

«На востоке и юге страна эта изумляет безбрежностью плодородных степей, на севере изобилует лесами, на западе пленяет множеством холмов, потоков и рек. Цвет ее неба напоминает путешественникам Италию. Климат ее благорастворенный, растительность изумительная. Эта страна – колыбель после Потопа…»
«За Каменным Поясом земля зело обильна водью и лесом, рыбой и зверем…» «Землица та богата угодьями речными да озерными, рудами знатными да самоцветами…»

Или такие, фантастические, что будоражили умы и лишали покоя князей и королей средневековья:

«Я, пресвитер Иоанн, властелин над всеми властелинами, превосхожу всех обитающих в этом мире добродетелями, богатством и могуществом. 72 царя платят Нам дань… Наше Великолепие властвует над тремя Индиями, и земли Наши простираются до потусторонней Индии, где покоится тело Святого апостола Фомы… В Нашем подчинении находятся 72 провинции, из которых лишь немногие населены христианами… В стране Нашей водятся слоны, дромадеры, верблюды, пантеры, лесные ослы, белые и красные львы, белые медведи, белые мерланы, цикады, орлы-грифоны, тигры, ламы, гиены, дикие лошади, дикие ослы, дикие быки и дикие люди, рогатые люди, одноглазые, люди с глазами спереди и сзади, кентавры, фавны, сатиры, пигмеи, гиганты вышиной в 40 локтей, циклопы – мужчины и женщины, птица, именуемая феникс, и почти все обитающие на Земле породы животных… В одну сторону государство Наше простирается на четыре месяца пути; на какое расстояние Наша власть распространяется в другую сторону, никому не известно…»
«Далеко за морем, в тысяче лиг пути на самом быстроходном судне, есть Блаженная Земля. Горы там до неба, реки текут в золотых берегах, а камни всё сплошь смарагды и адаманты. Деревья в сто локтей приносят невиданные фрукты, кои вызревают каждый месяц. Удивительны животные, что ходят по богатейшим пастбищам, несметны стаи гусей и павлинов, уток и цапель. Прекрасна, легка и беззаботна жизнь в этой земле. Зимы нет вовсе, не дуют холодные ветры, а небо всегда ясно…»

Подобные сообщения заставляли бросать обжитые места и отправляться в далекий опасный путь к Неведомому.

Ты еще не придумывал «свое» королевство, «свою» страну, «свои» острова? Не рисовал границы, не заселял новые территории людьми и гномами, эльфами, гоблинами, гремлинами, драконами? Никогда не задумывался, почему так популярен сейчас, в XXI веке, жанр фэнтези? А «придумали» его не вчера и не позавчера, и вовсе не Толкиен, а монахи и скучающие в перерывах между турнирами и крестовыми походами рыцари. Правда, тогда эти фантастические истории назывались по-другому…

Оставленному в темной комнате ребенку страшновато: а что там, где нет света?

Так, наверное, начинается фантазия. Так начиналась география. Нет, еще не наука. Ее детство.

Необходимость географических знаний закономерна: нашим предкам нужна была сколь-нибудь достоверная информация об охотничьих угодьях, о пригодности земель для земледелия, о погодных условиях, о возможности ведения торговли, о врагах и союзниках.

Еще за три тысячи лет до нашей эры (то есть более пяти тысяч лет тому назад) были нарисованы первые географические карты. Древний Китай – основоположник системных исследований и описаний земель. Китайские экспедиции второго века до нашей эры достигали берегов Каспийского моря. Представитель династии Мин, Ен Ло, решил потребовать дань с тех стран, до которых могли добраться его войска и суда. С 1406 по 1431 год Шень Хо, назначенный императором, возглавлял невиданные экспедиции. Он обогнул Индию, дошел до Ормуза и Адена в Аравии, прошел вдоль восточного побережья Африки. Китайцы опередили португальцев. Только смена династии и война в Поднебесной заставили океанские корабли вернуться на родину. Позже они появятся вновь – торговать.

Заметь, древнейшая цивилизация, многократно обновлявшаяся, но не исчезнувшая, – Китай – остро нуждалась в описаниях ближних и дальних земель. В древности это понимали. Именно поэтому те же китайцы и предпринимали в XIV–XV вв. морские и даже океанские экспедиции, пересекали Индийский океан, добирались до Мадагаскара. Именно поэтому египетские фараоны отправляли корабли в плавание вокруг Африки.

Колыбель европейской цивилизации – Средиземноморье… Финикийцы и египтяне, греки, римляне и карфагеняне… Посмотри на рисунок – так представляли мир в эпоху Гомера.

Рис. 1. Мир в эпоху Гомера

Первые описания Египта и Малой Азии, которые можно прочитать и сегодня, принадлежали Геродоту (середина V века до нашей эры).

Анаксимандром Милетским была начертана карта Земли, до нас не дошедшая, но упоминаемая во многих поздних источниках. Так что к изучению и освоению земель люди приступили очень и очень давно. Пифагор (тот самый!) еще в VI веке до нашей эры пришел к выводу о шарообразности Земли. А вот обосновал и доказал это учение Аристотель. Произошло это через двести лет.

И самое интересное: впервые измерил величину земного градуса и величину Земли Эратосфен из Александрии (конец III века до нашей эры, то есть 2200 лет тому назад).

Именно он, Эратосфен, впервые применил название «география». Именно он дал первое описание всей Земли.

Около 150 года нашей эры Птолемей, живший в Александрии, первым ввел понятие о широте и долготе, дал картографическую сетку в современном ее виде (открой атлас – убедись) и составил карту, которая объединяла и отражала все имевшиеся тогда географические сведения.

Понадобилось несколько тысяч лет, чтобы люди поняли, где, в каком мире они живут, каково их окружение, как выглядят соседи и чего от них ожидать. Почему так много времени понадобилось? Потому что разные народы проходили одной и той же дорогой и совершали одни и те же ошибки. Как младший брат, приходя на смену старшему, «осваивает» двор, школу, район. Но по-своему. Тебе на это отведено несколько лет. Понимаешь? Всего несколько лет. И если перескочишь хотя бы одну ступеньку, обратной дороги не найдешь, как не найдет дороги в лесу городской житель, у которого вдруг забарахлил jps-навигатор, а в телефоне села батарейка.

Виртуальная (гео)реальность

От простого – к сложному!
Для дикаря компьютер даже не игрушка – камень.
Из разговора

Сотовая связь, Интернет, спутниковые навигационные системы – это очень хорошо. Прогресс.

Новые технологии. Но… они упрощают. Такой вот парадокс: самый надежный прибор, механизм – самый простой, а сложнейшие современные технологии нуждаются в защите, к тому же они помогают «выключить» человека из реальной жизни.

Длина оптоволоконного кабеля достигает уже 35 000 экваторов. Завтра будет 70 000, а где Человек? Между проводами?..

Без контакта с Землей, той самой, которая абстрактной картинкой висит на рабочем столе твоего ноутбука, ничего не получится. Нет человека самого по себе – без природы. Ну не выживет в тундре австралийский абориген, не сможет прокормиться бедуин в тайге, а скандинав – в Сахаре…

«С древнейших времен человечество населяло Землю крайне неравномерно. При этом одни народы жили в горах, другие – в степях или глухих лесах, третьи – на берегах морей. И все создавали совершенно особые культуры, непохожие друг на друга, но связанные с теми ландшафтами, которые их кормили… Лесовики могли продуктивно заниматься охотой, добывать меха и, продавая их, получать всё то, чего им не хватало… У степняков было в изобилии молоко и мясо, они делали непортящийся сыр и могли продавать его… У жителей Средиземноморья имелись великолепная рыба и оливки, на склонах Апеннин и Пиренеев паслись козы»[1]

Начиная разговор о географии, экологии, краеведении, истории народов, нужно сначала получить представление об особенностях природы и климата.

К ландшафту можно привыкнуть. В переводе с немецкого landschaft – «местность». А как быть с погодными условиями? С непривычной пищей? Неведомыми животными, насекомыми, растениями, микроорганизмами? Поэтому никто и никогда не уживался на чужой (чуждой) земле надолго, если не находил хоть что-нибудь близкое, знакомое в новом ландшафте. Почему, например, славяне осваивали и заселяли поймы рек и леса, арабы – пустыни и полупустыни, а монголы и тюрки – степные просторы? Так сложилось исторически. Так появились разные уклады жизни, обычаи. Согласись, мы и сегодня наиболее комфортно чувствуем себя в рамках привычного пейзажа. Для одних – лес на берегу озера или реки, для других – горные кручи и долины или бескрайняя степь. Природные условия заставляли использовать именно те ресурсы, которыми была богата местность. Природа подсказывала людям, где можно укрыться от врагов, согреться в непогоду, найти пищу.

Почему, допустим, в древности земледелие получило распространение именно на территории современных Ирака, Сирии, Иордана, Ирана и Турции (Плодородного полумесяца)? Потому что именно здесь дикорастущие злаки занимали большие площади. Потому что рельеф местности позволял выращивать разные культуры: пока созревал урожай в низине, на возвышенности пахали или сеяли. Одни злаки собирали раньше, другие – позже. Удобно. Искать новых, еще более «удобных» земель не надо. Если учесть, что климат позволял собирать по нескольку урожаев в год, становится понятным, почему самые древние цивилизации зародились именно в таких географических условиях. До сих пор в этих «насиженных местах» живут люди, живут 10000 лет.

Почему так сильно отличаются рекламные ролики туристических бюро от того, что видят люди на самом деле? Посмотришь на экран телевизора – красота! Красиво снять можно все что угодно: айсберг, горную заснеженную вершину, извержение вулкана, торнадо, наводнение, цунами, обряды народов мира… Можно просмотреть тысячу фотографий, но не получить самого главного – реального представления. О стране. Людях. Воздухе. О каплях дождя на коже. Никакие видеофильмы не помогут, потому что часто бывает так, что одна и та же местность изображается по-разному, то ли из-за материальной заинтересованности, то ли из-за пристрастий автора – политических, культурных или религиозных. Не веришь?

Вот, например, описание древних, священных для христиан мест, таких как Геннисаретское озеро (иначе – Галилейское, Тивериадское; в современном Израиле его называют Кинерет, а по-арабски – Бахр-Табирия; на его берегах люди селились и пять, и десять тысяч лет назад):

«Озеро не шире шести миль. Однако окружающий пейзаж столь прекрасен, что я не в силах описать его… Прежде всего замечательна глубокая чаша, в которой покоится озеро. Лишь с одной стороны глубина ее меньше трехсот футов, а местами достигает и четырехсот; обрывистые берега, густо поросшие пышной зеленью, иссечены ущельями и бурными потоками, которые низвергаются по глубоким темным расселинам или мчатся по солнечным долинам. Близ Тивериады берега скалистые… Дикие пустынные горы, громоздящиеся на востоке, великолепно оттеняют густую синеву озера; на севере глядится в море царственно величавая гора Хермон, она вздымает к небесам свой белый венец… На северо-восточном берегу стоит одинокое дерево – только оно одно и видно с моря… Величавая красота и мирный покой. Даже горы и те спокойны».

Это описание B. C. Граймса.

А вот еще одно описание того же места:

«Прекрасное озеро широко разлилось меж Галилейских гор… Лазурь небес отражается в озере, воды его свежи и прохладны. На западе раскинулись плодородные равнины; на севере скалистые берега уходят вдаль… на востоке сквозь дымку тумана видны нагорья Пирея, переходящие в суровые горы… Цветы цветут в этом земном раю… Певчие птицы услаждают слух… Жизнь здесь была некогда идиллическая, прекрасная… здесь царили довольство, красота, простодушие, а ныне здесь лишь нищета и запустение».

А теперь посмотрим, как отзывался об этом пейзаже Марк Твен (да-да, тот самый):

«Никакой красоты тут не найдешь. Геннисаретское озеро светло-голубое, белесое, даже если глядеть на него с высоты птичьего полета и с расстояния в пять миль. Когда же видишь его вблизи (а свидетель плавал по озеру), едва ли можно назвать его голубым, а тем более густо-синим. Я хочу также заявить, что Хермон – гора нисколько не замечательная и отнюдь не живописная, ибо высотой она почти не отличается от своих ближайших соседей…
Почти во всех книгах о Галилее рассказывается, что окрестности озера очень красивы… Благоговение и любовь, которую испытывают к этим местам иные из авторов, разжигают их воображение и мешают им правильно судить… каждый искал подтверждения своей веры, и каждый находил здесь свою Палестину».

Ну что ж, «всё врут путеводители»? Нет, конечно. Приукрашивают. Нельзя полностью доверять чужим словам, описаниям, даже картам.

А как бы географ описал эту местность? Наверное, так: «Геннисаретское озеро, иначе – Галилейское, Тивериадское, Бахр-Табирия, в северной Палестине, проточный бассейн реки Иордан. Лежит на 208 метров ниже уровня моря среди пустынных возвышенностей. Площадь – 1 750 км², глубина до 47 метров. Озеро обильно рыбой, особенно тиляпией». И всё?

Остальное сведущий человек легко представит. Представит цвет воды и даже ее запах. А еще вспомнит, что когда-то эту землю на картах помещали в центре мира (см. рисунок 2).

Другой этого не знает и не хочет знать, потому что компьютерная «стратегия» или «стрелялка» давно уже сформировала представление об этой местности. Примерно такое: «Что-то желтое и грязное с вкраплением зеленого, две-три пальмы, барак с коварными террористами».

Земля-то одна и та же – люди разные. Один на мир через оптоволоконный кабель смотрит, а другой под «двумя-тремя пальмами» финики собирает для голодных детей. Такая вот география. Не виртуальная.

Рис. 2. Герефордская карта мира 1280 года

Обрати внимание: Иерусалим находится точно в центре обитаемого мира. Как видишь, религия сильно повлияла на географические представления Средневековья. Сегодня на географические представления влияют компьютерные игры. Что в центре мира сегодня, как ты думаешь? «Съездишь» в Герефорд, нарисуешь свою карту? Или уже и это не под силу без компьютера? Ой, что-то слишком много вопросов. Извини, увлеклась…

– Расскажи лучше о своих школьных делах.

– …

– Значит, всё хорошо…

– …

– А как у тебя с географией?

– …

– А теперь я расскажу…

Два лица одной науки

География – печальнейший предмет школьного преподавания.
Оскар Пешель, немецкий географ. 1880

Задача географии – понять существо и жизнь нашей Земли.
Э. Петри, русский географ. 1892

География буквально значит «описание земли» (по-гречески «ge» – земля, «grapho» – пишу). На самом деле география описывает не земли, а страны. На русском языке это «страноведение». Наука о ландшафтах, то есть о тех многочисленных предметах, которые нас окружают. Некоторые из них упорядочены, они составляют естественное единство: стол, стул, кресло, детская кроватка в твоей детской комнате – мебель; магнитофон, телевизор, компьютер, телефон, холодильник, стиральная машина – бытовая техника. То же и в природе. Человеку удобно приводить в систему, объединять или отбрасывать то, что на его взгляд является случайным. Люди издревле искали закономерности (вот здесь много холмов, а там равнина, здесь растут дубы и вязы, а там – сосны).

В природе всё связано друг с другом, поэтому разные предметы и элементы взаимодействуют. Это взаимодействие создает свой особый мир (может быть, ты замечал, что каждая квартира имеет свой запах, свою атмосферу?). Несмотря на свою «особость», предмет мебели, например, стоит рядом с предметом бытовой техники – они взаимодействуют, и ты садишься за компьютер.

Географический ландшафт – это область, территория, в которой рельеф, климат, почва, растительность, животный мир, население, культура человека сливаются в единое целое. Твоя квартира – единое целое, твой город – единое целое. И страна. И планета. Вот примеры географических ландшафтов: пески пустынной зоны, долины рек, степная зона, лесостепная зона, лесная. Плоскогорье, низменность и т. д. Климат, почва, рельеф, растительность, животный мир, человек – всё влияет на ландшафт. Взаимодействие человека и природы в древности часто напоминало отношение ребенка к разным предметам: «эта игрушка плохая, ее нужно наказать», «этот цветок мне нравится, я его съем». Помнишь, на уроке истории тебе рассказывали о персидском царе Ксерксе, который приказал «высечь море»; об озере, засыпанном по приказу персидского шаха за то, что в нем утонул любимый конь; о горах, «помешавших» проведению канала и потому срытых? Но и ландшафт воздействует на человека, животный мир, растительность… Вот, например, лес создает внутри себя свой, особый, местный климат, который отличается от климата лесных полян или окружающих лес полей или степей. Понятно, что солнечного света в лесу меньше, почва летом холоднее, зимой – теплее. Снег задерживается дольше (в марте, ато и в апреле на лыжах катаемся). Нет сильного ветра. Есть неповторимый микроклимат, как есть он в твоей комнате и комнате твоего приятеля. Если мы изменим какую-то часть, то изменится весь ландшафт. Это происходит постоянно.

Ученые говорят о необратимых и обратимых сменах ландшафтов. Изменение климата, опускание или подъем земной поверхности, работа рек, льда, морского прибоя, деятельность организмов – необратимая смена. Так, озёра заносятся осадками и постепенно заболачиваются, лес надвигается на степь. «Для любого народа крайне важны связи с родным ландшафтом, который определяет систему хозяйства. Этнос приспособлен к своему ландшафту, ему удобно в нем. Если же ландшафт изменяется радикально, то радикально меняется и этнос (народ). При изменениях ландшафта, превышающих определенный критический порог, на месте старого этноса появляется новый», – писал Л. Н. Гумилёв.

К числу обратимых относят сезонные изменения в природе. В ней всё циклично, как смена времен года. Хотим мы или нет, но наша жизнь тоже циклична (сердечный ритм, дыхание, ритмы мозга). В последнее время, к сожалению, человек изменяет ландшафты значительно быстрее, чем это делает природа. Можешь посмотреть за окно – сам увидишь…

Про ландшафтные зоны ты прочитаешь в любом учебнике, а вот про страны нужно сказать обязательно. С географической точки зрения страна – комплекс географических ландшафтов в их естественных границах. Естественных! Поэтому Скандинавия – страна, а Швеция и Норвегия – государства. Не путай! Граница на карте может быть вообще прямой, никак не учитывающей особенности ландшафта и интересы местного населения, как у некоторых государств Африки: Мали, Мавритании, Алжира, Ливии, Египта, Судана. Убедиться легко, взглянув на карту. Это колонизаторы, англичане и французы, так делили территории. Для удобства. Вот, к примеру, есть на карте широта и долгота. По ним и проводили границу. То, что эти произвольные границы разлучали родственников, ломали вековые традиции, разрушали хозяйство, никого не волновало. Сколько таких народов! Пигмеи и туареги в Африке, курды и уйгуры в Азии… Северную и Южную Корею до сих пор разделяет тридцать восьмая параллель. Есть, правда, исключение: бедуинам-кочевникам в Саудовской Аравии границы неведомы. Поэтому на политической карте мира мы не найдем четких границ этого государства с Йеменом, Оманом, Объединенными Арабскими Эмиратами и Катаром.

Давным-давно «для удобства» взяли и поделили весь мир на географические районы. А деление это условное, оно «как бы». А что же есть? Есть еще климатические области, которые упорно «не хотят» совпадать с географическими.

Посмотри, к примеру, на Сибирь, огромную страну (ты уже знаешь, что «страна» не означает «государство», «страна» – это географический термин). На севере Красноярского края – вечная мерзлота, морозы за сорок. Тундра. На юге – летом жара. Тайга и горы.

Европа разделена воздушной границей, соответствующей изотерме[2] (ты уже встречал это слово?) января. Граница проходит через Прибалтику, западную часть Белоруссии и Украины до Черного моря. К востоку от этой невидимой границы (ну не совпадает она с административными и государственными границами!) средняя температура января отрицательная, к западу – влажные теплые зимы. Везде так, даже в Африке. Ты думаешь, что там повсюду жарко? А как же пингвины, которые в Южной Африке как у себя дома?.. А снег в Алжире или Тунисе?

Всё не так просто. И с климатом, который меняется, и с ландшафтами, которые тоже изменчивы, и с границами.

Иногда изучение географии в школе сводится к заучиванию ничего не говорящих названий. Государство такое-то, столица такая-то, средняя температура воздуха, средняя плотность населения… Не наука, а набор мертвых цифр и непонятных иностранных слов, трафаретное перечисление географических элементов с неизбежным упоминанием о «главных занятиях жителей». Контурная карта? Это «немая карта». Из источника и метода географического познания она часто превращается в ловушку для не выучивших урока детей.

Еще в XVIII веке Жан-Жак Руссо утверждал: «Никакой книги не нужно ученику, кроме природы, никаких указаний, кроме фактов». Учебник, конечно, нужен. Но с «подкреплением». Каким? Наблюдением природы. Наглядностью. Как в некоторых школах Германии, Финляндии или наших северных школах, где ребятишки шести-восьми лет ходят в соседний лес подкармливать животных, расчищают источники и ручьи, спасают мальков во время половодья. Вместе со старшими составляют карты-схемы окрестностей. Они же каждую травинку-былинку, каждую пташку «знают в лицо»! Такие дети и погоду предсказать могут, и холода не боятся. И природа для них – дом, а не вокзал. Потому что свой «адрес» твердо знают…

Естествознание. Какое прекрасное слово! Знание естества, сущности предметов и явлений – это тоже география. Это школа жизни.

«Волга впадает в Каспийское море»… «Теперь май, скоро будет настоящее лето. А лето не то, что зима. Зимою нужно печи топить, а летом и без печей тепло. Летом откроешь ночью окна и все-таки тепло, а зимою – двойные рамы и все-таки холодно», – говорил чеховский герой – учитель географии Ипполит Ипполитович. Не дай бог у такого учиться. А ведь названия на карте (иногда их сравнивают с зеркалом истории) о многом могут рассказать. Было бы желание.

Имена Земли

Есть, пожалуй, две абсолютные ценности – земля и вода. Так считали античные мудрецы, так считали наши предки. О том же говорят легенды, говорит История.

Послы персидского царя Дария требовали от греков «дать землю и воду», то есть признать верховную власть персов. Самое дорогое, что имели люди, – земля и вода…

«Хуннский царевич Модэ стал царем в 209 году. Он договорился о мире с согдийцами[3] но от него потребовали дань восточные кочевники, которые назывались дун-ху. Сначала они пожелали получить самых лучших лошадей. Некоторые хунны говорили: «Нельзя отдавать скакунов». «Не стоит воевать из-за коней», – не одобрил их Модэ и тем, кто не хотел отдавать коней, отрубил головы. Затем дун-ху потребовали прекрасных женщин, в том числе и жену царя. Тем, кто заявил: «Как можно отдать наших жён!» – Модэ отрубил головы, сказав: «Жизнь наша и существование государства стоят дороже, чем женщины». Наконец, дун-ху потребовали кусок пустой земли, которая служила границей между ними и хуннами. Это была пустыня на востоке Монголии, и некоторые считали: «Эта земля не нужна, ведь мы на ней не живем». Но Модэ сказал: «Земля – основание государства. Землю нельзя отдавать!» И отрубил им головы. После этого приказал воинам немедленно двинуться в поход на дун-ху. Он победил их»[4]

Так в древности ценили землю.

Понятно, что при таком к ней отношении люди нарекали именами всё, что видели. Люди считали землю и воду живыми, поэтому лес, пригорок, ручей или озеро получали имена, как получает имя ребенок.

Названия на географической карте интересны историкам и лингвистам, ведь по названиям можно судить о распространении языков и диалектов. В Западной Европе, например, такой «языковой след» очевиден. Немецкая Померания (Pommern) сохранила название славянского племени «поморяне», то есть «живущие по морю» (у моря). Многочисленны славянские (теперь искаженные) названия городов:

Росток (ударение теперь падает на первый слог)

Шверин (бывший Зверин)

Любек (бывший Любеч)

Рибниц (Рыбник, конечно)

Ратцебург (Ратибор)

Есть еще немецкий остров Рюген в Балтийском море, сохранивший имя славянского племени ругов. Происхождение названия Москвы следует искать в финских корнях, ведь в древности на территории Приоковья жили угрофинны.

Географические названия (топонимы, гидронимы[5]) отражают не только историю народов и их переселений, но и эволюцию географических представлений. Средиземное море называется так потому, что действительно являлось серединой, центром обитаемых земель в представлении народов античной древности. В эпоху еще не открытой Америки Вест-Индию[6] считали Индией, ее жителей – индийцами. Так что со времен Колумба, который свято верил, что достиг Индии, и до сих пор коренное население Северной и Южной Америки называют индейцами.

Часто название на карте характеризует природные условия. В названиях «Скалистые горы» в США, «белки» и «гольцы» в Сибири, «Червен Бряг» («красный берег») в Болгарии, «Монблан» («белая гора»), «Черногория», «Пятигорск» отражаются характер рельефа или особенности географического объекта (реки, озера, леса, холма, горы). А вот еще: города Швайнфурт («свиной брод»), Вышеград, село Жабокрики. Озёра Круглое, Глубокое, Горькое.

Зальцбург («Salz» – соль), Соликамск, Минеральные Воды, Апатиты, Железноводск указывают на минеральные богатства.[7] Аргентина («argentum» – серебро) вовсе не богата серебром, как следовало бы предположить по названию, но через нее лежал путь к месторождениям.[8]

Буковина (бук), Линден («linde» – липа); Берёзов, Бржезов, Березняки, Березайка; Пальма, Пальмира, Лас-Пальмас, Пальма-Бич, Пальма-Сорьяно; Шварцвальд («черный лес»), Грюнвальд («зеленый лес»)[9] – названия говорят о растительности.

Медвежье озеро, Чебакуль (чебак + озеро), Алабуга («окунь» по-татарски), Туров (тур), Бобров, Фарерские острова («овечьи»), остров Капри («cabra» – коза), Буффало («бизон») сообщают о животном мире.

Иногда название дает цельную хозяйственную характеристику местности, страны. Например, слово «Швейцария» («Schweiz» от др. – немецкого «swaij-aza», «swaija-zari») говорит о скотоводстве, молочном хозяйстве.

Названия, в которых встретим корень торг (Торжок), говорят об условиях торговли. Другие названия укажут на особенности водного транспорта: Вышний Волочек, Волоколамск («волок» – место, где перетаскивали корабли с одной реки на другую, Лама – название реки). Немецкие слова, оканчивающиеся на «гафен»/«хафен» (Вильгельмсхафен, Бремерхафен), английские слова, оканчивающиеся на «порт» (Ньюпорт, Бриджпорт), турецкое «бендер» (Бендер-Ленге, Бендер-Аббас) – названия портовых городов, гаваней.

Понятно, что чтение карты, как и постижение другой культуры, требует знания языков, хотя бы основ латыни, греческого, современных европейских языков.

Названия могут отражать быт, как русские Голодаевка, Обираловка, Грабиловка, Колупаевка, Воровсколесская. Но самые многочисленные географические названия связаны с политическими и культурно-историческими условиями. Это, например, города, названные в честь святых, правителей и монархов (многочисленные Александрии эпохи Александра Македонского, Константинополь, Сан-Франциско, Сан-Себастьян, Сантьяго, Сан-Сальвадор, Сан-Паулу, Санкт-Петербург, Екатеринбург, Екатеринослав, Борисоглебск, Георгия, Вашингтон), в честь религиозных праздников (острова Пасхи, Вознесения, Рождества, город Санта-Крус), и т. д.

В Советском Союзе стали переименовывать города по именам вождей и героев революции: Ульяновск, Ленинабад, Ленинград, Сталинград, Днепродзержинск, Халтурин, Лазо, Котовск, Чапаевск, Фрунзе и т. д. Переименования указывают на смену правительства, политического курса, обретение независимости. Так, общепринятые названия далеко не всегда совпадают с самоназванием народа (башкир – башкорт, чеченец – ваннах) или с особенностями произношения носителей языка (Белоруссия – Беларусь, Минск – Менск, Алма-Ата – Алматы).

Именование народа по языку и страны по народу также встречается очень часто. При этом люди, говорящие на чужом языке, нередко представляются дикарями (таково значение греческого слова «варвары» – barbaroi), или немыми (для славян – немцы), или косноязычными (по-голландски «готтентоты» – «заики»). Французская провинция Лангедок в своем названии содержит характеристику курьезного с точки зрения француза произношения провансальского слова «ос», соответствующего французскому «oui» (да). Таким образом, lange d'oc означает «долгое (если не сказать „ослиное“) „да“».

Названия вообще достаточно часто носят курьезный характер, особенно названия феодальных и помещичьих владений: Мамыри (Московская область) – это от французского «mon mari» («моя Мари»), искаженного русскими крестьянами.

Понятно, что искусственные, насаждаемые извне названия либо искажаются, либо исчезают. Зато привычные, исторически укоренившиеся сопровождают людей, а то и целый народ в его миграциях. Так, славяне, населявшие южные степи, перенесли с собой в северные леса «свои» названия городов – Переяслав, Галич, Чернигов. Название реки тоже с собой «прихватили» – Трубеж.

А названия исторических областей! Посмотри на карту Помпония Мелы на следующей странице. Что это за странные названия: Гиркония, Бактриана, Гедрозия, Арахозия, Палиботрия. Выдумка?

Рис. 3. Карта Помпония Мелы

Кто из твоих одноклассников скажет, где находятся Банат, Добруджа, Померелия, Галиция и Галисия, Лузитания, Левант, Магриб, Туран, Брабант, Лангедок, Саар, Вандея, Вальдек? Или, например, Гилея?

Геродот, «отец истории», описывая Скифию, оставил вот что: «Когда пройдешь Борисфен (Днепр), от моря во-первых Гилея. Она находится близ Бега Ахиллова (Тендерская коса) и вся наполнена разного рода деревьями». Слово «Гилея» – греческое; оно означает лесистую землю; на языке поднепровских жителей XIX века слово означает то же, что «плавни».[10] Сохранилось название городка в округе – Алешки. «Древнерусское Алешье происходит от слова „лес“ или от слов „ольха“, „елоха“, что в старинном топографическом языке означало болото, водяное, поёмное место, покрытое кустарником и мелколесьем». В древности эта местность была покрыта дремучими лесами. Потом эти запорожские леса выжигали кочевники, опасавшиеся засад со стороны врагов и желавшие обеспечить свой скот подножным кормом. «Польские войска и русские рати истребляли запорожские леса, когда предпринимали продолжительные походы… Первые поселенцы много уничтожили запорожского леса на хозяйственные постройки».[11] Леса исчезли, изменился ландшафт, а название осталось.[12]

Дело в том, что названия на карте не просто изменяются, но со временем исчезают или сохраняются только в памяти местного населения (как в любой квартире есть понятные лишь членам семьи названия комнат, каких-то уголков). Так, житель Челябинска скажет, что кататься на лыжах лучше на Монахах; также горожане прекрасно знают, где находится Башня, а иногородний понятия не имеет, что это и где это искать; коренной москвич припомнит о «Трубе», Остоженке, Сухаревке, Неглинной и доме колдуна Брюса; петербуржцы расскажут о Пяти Углах и Лиговке, Охте, Черной речке и Заячьем острове.

Когда в результате революций или войн исчезает часть территории (она входит в состав территории другого государства), часто происходит полная смена местных названий. Хозяевам нужно подчеркнуть и закрепить новый статус, новый язык, культурные традиции. Некоторые города, территории, реки меняли названия по нескольку раз: Паннония – Венгрия; Богемия – Чехия; Лютеция – Париж; Юрьев – Тарту; Таллин – Ревель; Торунь – Торн, Кульм – Хелмно; Мемель – Клайпеда; Данциг – Гданьск; Кенигсберг – Калининград, Инстербург – Черняховск, Прегель – Преголя…

А Днепр! Это, пожалуй, самая известная в древнем мире река: Борисфен, Данаприс, Узу, Екси, Елексе, Елице, Ерексе, Ересе, Лересе, Луосен, Змея-Девица, Змей-Горыныч, Река-Словута. Все народы, все племена, в разное время проживавшие на берегах этой реки, называли ее по-своему. Борисфен («boreo stenos») означает по-гречески «северный пролив». Данаприс происходит от санскритского «duni», означающего вообще реку или текучие воды (обнаруживаем в названиях Дон, Днестр, Дунай). Узу – связано с названием племени (узы, или торки, они же берендеи). Екси, Елексе, Елице, Ерексе, Ересе, Лересе, Луосен– венецианские и генуэзские названия (в XIII–XV вв. итальянские города-государства имели в низовьях Днепра колонии). Змея-Девица, Змей-Горыныч, Река-Словута – славянские названия, эпитеты, украшающие речь.

А знаменитый остров Хортица на Днепре! Греческий император Константин Багрянородный называл его островом св. Григория:

«Русские пристают к острову, который называется именем св. Григория. На этом острове приносят они свою жертву, потому что там стоит отменной величины дуб. А приносят в жертву они живых пернатых; также ставят кругом стрелы, а иные кладут куски хлеба и мяса или что у кого есть и как то у них водится».

В русских летописях остров называли Варяжским. Это объяснимо: через него проходил путь «из варяг в греки», на нем останавливались варяжские дружины по дороге на Царьград. Называли его Хиртицей. В атласе Днепра 1784 года он называется Хитрицким, а в летописи Ригельмана – Хордецким. Древнее название было связано, скорее всего, с именем славянского бога Хорса.

Поразительные истории случаются с некоторыми названиями! Самара, например. В географии Южной России 1698 года это Малая Самара, у казанских татар – Сакмар, у запорожских казаков – Самарь. Имя «Самар», «Самара», «Самарчук» распространено у разных народов древнего и нового мира: в древней Палестине, в Киргизии, в России и Сибири. Вся Палестина разделялась на четыре области: Галилею, Самарию, Иудею и Перею. Был город Самара на реке Евфрате; в Сибири был предводитель хантов по имени Самара, известный своим неудачным сражением с Ермаком; на горе Афон есть утес Самары; за Волгой – город Самара на реке с тем же названием; в Крыму была речка Самарчук; в Башкирии течет река Сакмара – приток Урала. «Самара» у киргизов означает «круглое озеро», у славян – «святая вода»…

Настоящие чемпионы мира по копированию и переносу самых разных названий – жители США. Чего тут только нет! В названиях американских городов весь мир, все страны: Лебанон, Палестайн – понятно, что первые жители были очень религиозны; Аттика, Итака, Тринидад, Бразил, Ангола, Сардиния, Албион, Джорджия – названия исторических областей Европы и стран мира; Карлсбад, Одесса, Москва, Петербург, Порт-Артур, Бирмингем, Александрия, Парис, Сиракьюс, Дженива, Мемфис, Альбукерке, Абердин, Портсмут, Манчестер, Норфолк – эмигранты оставляли старые имена на карте новой родины…

Есть такая наука – диалектология. Она немыслима без лингвистической географии, изучающей диалекты разных языков, выясняющей границы распространения каждого отдельного фонетического, грамматического и лексического явления, каждого отдельного слова. Так, например, ученые смогли установить границы распространения каталанского языка в Испании и Франции, диалектов немецкого языка.

Интересно, что древние названия городов, которые когда-то были хороши новизной, сохранили эту характеристику: Новгород, Неаполь, Ньюпорт, Нойштадт – всё это «новые города». Самый старый мост в Париже называется Pont-neuf («новый мост»).

Идет время, искажениям подвергаются даже местные названия: Зюзелка/Зюзелга – река в Челябинской области; Порт-Артур (название поселка у станции Челябинск в начале XX века) – Порт.

Представь себе, как будут реагировать на одно и то же слово (название) представители разных наук. Проведем эксперимент?

Турин. Город на севере Италии. Лингвист «мертвой хваткой вцепится» в корень слова – будет искать соответствия: Тур (город во Франции) – Туров (древнерусский город) – Тауэр (замок в Лондоне) – тур (дикий бык). Или это имя оставило германское племя тюрингов? Историк вспомнит о туринской плащанице, географ – о туринской карте мира XI века (см. рис. 10).

В произношении и транскрипции иностранных названий часто нет ничего общего с первоначальным, истинным. Известно ведь, что завоеватели и купцы постоянно переиначивали на свой лад незнакомые названия. Так на картах появились «Тартария» вместо «Татария», «Московия» вместо «Россия», «Монте-Негро» вместо «Черногория», «Кроатия» вместо «Хорватия», «Дальний» вместо «Далянь».

А бывает так, что названия одних географических объектов переносят на другие, совершенно неподходящие. На карте ты обнаружишь крошечный остров между юго-восточным побережьем Африки и Мадагаскаром – Европа, остров в Средиземном море с именем реки – Эльба, деревню Африка в русской глубинке, город с названием Остров.

Великое дело – имя. Присмотришься к названиям своего края – прочитаешь историю своих предков. Казаки у нас на Урале и поселенцы в Северной Америке так и поступали: давали имена новым поселениям в честь своих побед или своих предводителей. Сам найдешь такие названия? Если нет – «не ходи один, ходи с тетенькой!»…

Прогулка к океану

Когда первобытный мореплаватель опустил перед своей лодкой шест, чтобы определить глубину, родилась новая наука – океанология. Людям очень хотелось знать, что находится там, на дне. Привязав к концу веревки камень, человек изобрел лот. Геродот в V веке до нашей эры описывает способ измерения глубины вблизи берегов. Про глубину открытого моря люди думали, что она увеличивается от берегов к середине и что в разных местах океана существуют бездонные пропасти.

Магеллан бросал лот к югу от американского берега. 700 метров – дна так и не достал! От случая к случаю делались промеры, чаще всего неточные (пропитавшись водой, трос лота становился тяжелее груза и продолжал разматываться, уже достигнув дна). В общем, все эти измерения напоминали детскую игру на озере: «по шейку», «с головой скроет», «с руками».

Картина изменилась только в 1865 году, когда решено было провести под водой телеграфный кабель между Европой и Северной Америкой. Понятно, что без знания подводного рельефа этого сделать было нельзя. Тогда-то и выяснилось, что вдоль намеченной трассы рельеф морского дна такой же неровный, как и рельеф суши. Под водой есть свои горные хребты и пропасти, плоскогорья и долины.

Королевское научное общество Великобритании приняло решение о планомерном исследовании океанов. Специальное судно «Челленджер» в 1872–76 годах прошло 69 000 морских миль по Атлантике, Тихому, Индийскому океанам и водам южных морей. Ученые 362 раза проводили замер глубин, изучали земной магнетизм, морские течения, брали многочисленные пробы донного грунта, исправляли и дополняли карты отдаленных районов. Экспедиция внесла огромный вклад в развитие океанологии.

Самое забавное (поучительное, анекдотичное) в этой истории – слова Д. Д. Томсона, участника экспедиции: «В Англии потому так много знаменитых ученых, что мы почти не преподаем науку в школах. Умы, которые приходят у нас в науку, приносят с собой в лабораторию свежесть взгляда, не затуманенного никакой рутиной».

Почему вдруг вспомнилась эта фраза? Рутина надоела, наверное… Разомнемся? Вот семь шагов к океану. Пройдешь?

1) Англичане были очень недовольны, что американские моряки (Америка тогда еще была английской колонией) заметно быстрее пересекают Атлантику. Как же так? В чем дело? Британия правит морями, британские моряки – лучшие в мире. Чего не знали спесивые англичане?
2) Один кубический километр морской воды содержит 4 килограмма золота. Попробуешь подсчитать золотые запасы Мирового океана?
3) Что должен предпринять норвежец, англичанин или француз, чтобы искупаться в Мексиканском заливе? Подсчитай, сколько времени затратит на путешествие парижанин, житель Осло и лондонец.
4) Что посоветует географ человеку, который очень хочет помолодеть?
5) В Средние века этим продуктом расплачивались практически за всё. Он имел большую практическую ценность: одинаковую величину отдельных частей. Где сейчас можно найти эту «монету»?
6) В музее Полярного круга, под Мурманском, выставлены чучела тропических животных, насекомых, различная индейская утварь. Какое отношение Приполярье имеет ко всему этому?
7) На дне океана скрыта самая большая буква на планете «Нырнешь» – узнаешь, что это за буква.

Разобрался? Погуляем еще?

Настоящее освоение морских просторов стало возможно с применением триангуляции.[13] Ее изобретение ознаменовало качественный скачок, который позволил существенно уточнить представления о Мировом океане.

Карта стала повседневной необходимостью. Адмиралтейства всех морских держав неустанно заботились о сохранении секретности атласов и лоций. Ведь пушки не умолкали – войны следовали одна за другой.

Глава о том, как карты воевали

На стол колоду, господа!..
В. Высоцкий

Слова из песни Владимира Семеновича Высоцкого я вспомнила неслучайно. Русские офицеры играли в карты, «а в это время Бонапарт переходил границу». В том-то и дело, что русская армия к 1812 году не имела подробных карт (игральные, понятно, не в счет). Картография царской России в начале XIX века значительно отставала от уровня передовых стран Европы. Только в 1845 году военное ведомство приступило к созданию «трехверстной» карты Европейской России (три версты в дюйме; масштаб 1:126000). А Кавказ был заснят в пятиверстном масштабе лишь в 60-е годы XIX века. Это «упущение» повлияло и на ход Крымской кампании (1853–1855). Окрестности Севастополя, Крым и его берега были прекрасно изучены английскими и французскими картографами задолго до начала войны. Русские генералы часто попадали впросак: «гладко было на бумаге, да забыли про овраги». В бою на реке Альме наши войска заняли невыгодную позицию – были развернуты почти вплотную к морскому берегу, что позволило английским кораблям вести артиллерийский огонь по русскому флангу. Командование не обратило внимания на рельеф, складки местности и прочие «мелочи». Да и как обратишь, если на карте их нет!

Представь, что ты находишься на лекции в элитном военном училище. Не важно, в каком именно – российском, американском или китайском. Тебе расскажут (если владеешь английским и китайским, можешь сравнить перевод с оригинальным текстом) вот о чем:

«Военные (топографические) карты условно изображают особенности рельефа, дают и другие элементы ландшафта, как природного – леса, болота, пески, так и рукотворного – населенные пункты, дороги, каналы и т. д.
Военные карты подразделяются на тактические, оперативные и специальные. Тактические карты дают возможность войскам детально изучить местность, чтобы использовать ее особенности в военное время для проведения боевых действий тактического масштаба, а в мирное время для боевой подготовки войск, проведения учений и маневров. Для таких карт принято уменьшение в 100.000, 50.000, 25.000, реже – в 10.000 и в 5.000 раз.
Оперативные (стратегические) карты служат для предварительного изучения возможностей проведения операций, развертывания армий, устройства тыла, военных сообщений (дороги, транспорт) и подготовки возможных театров военных действий. Для этих карт уменьшение принято в 200.000,500.000 и 1.000.000 раз (см. рис.).
Специальные карты предназначаются для военно-воздушных, военно-морских сил, которые нуждаются в аэронавигационных, военно-геологических, военно-гидрологических, метеорологических картах».

Вот и я с тобой послушала-послушала, и решила «тряхнуть стариной» – продолжить лекцию по-своему.

К началу XX века военная география получила широкое распространение в Европе. Подготовка к войне (а к войне тогда готовились в Германии, Австро-Венгрии, Франции, Великобритании, России, Сербии, Турции, Италии, Румынии) зависит от материальных и людских ресурсов.

Рис. 4

«Для ведения войны необходимо около двадцати основных продуктов. Уголь – для общего производства. Нефть – для транспорта. Хлопок – для производства взрывчатых веществ. Шерсть. Железо. Резина – для транспорта. Медь – для военного снаряжения и всех видов электрооборудования. Никель – для производства стали и боеприпасов. Свинец – для боеприпасов. Глицерин – для динамита. Целлюлоза – для бездымного пороха. Ртуть – для детонаторов. Алюминий – для авиации. Платина – для химических приборов. Сурьма и марганец – для производства стали и металлургии вообще. Асбест. Слюда. Азотная кислота и сера – для производства взрывчатых веществ», – так писали военные историки. А военные географы учитывали степень уязвимости и защищенности вражеских промышленных районов, прогнозировали быстроту мобилизации (она зависит от качества и количества железных дорог, состояния транспорта). У военной географии две основные задачи – изучение государства в целом как базы войны и изучение отдельных районов, территорий, на которых во время войны развертываются военные операции обеих сторон. Военные географы исследовали население с точки зрения его состава, исследовали экономическое состояние того или иного государства.

Вот как выглядела австрийская программа изучения России – будущего противника в войне (1912 год):

1) внешнеполитическая обстановка и характеристика военных возможностей противника;
2) возможность блокады;
3) железнодорожная сеть; развитие сети грунтовых и шоссейных дорог; состояние автотранспорта;
4) характер границ и свойства пограничной полосы;
5) запас военнообязанных, военнообученных, пригодных для военной службы;
6) наиболее уязвимые звенья политической организации государства;
7) степень удовлетворенности потребностей страны в продовольствии; поголовье лошадей, крупного рогатого скота;
8) сырьевая и энергетическая база общей и военной промышленности;
9) уязвимость основных районов;
10) финансовые возможности государства;
11) общие выводы о сильных и слабых сторонах государства.

Как видно из этой программы, «география в шинели» вела самую настоящую разведывательную деятельность. В данном случае – шпионскую. Накануне Первой мировой войны работа кипела вовсю: резиденты, подпольная агентура всех разведок мира работали не покладая рук. Информация, информация, информация… В результате штабы всех армий получили подробные карты будущих полей сражений. Германские, французские, австрийские, русские генералы пытались учесть всё. Но…

Даже к 1914 году, когда началась Первая мировая война, русская армия остро нуждалась в военных картах, причем те, что имелись, часто были иностранными.

У Мазурских болот в Восточной Пруссии, в Польше, в Галиции шли кровопролитные бои. На реке Икве в 1916 году, во время знаменитого брусиловского прорыва,[14] тонули целые подразделения. Поступил приказ: «Форсировать водную преграду!» На карте речка воробью по колено, а про то, что пойма реки заболочена, кругом топи – ни слова, ни значка условного. Речка оказалась непроходимой, солдаты тонули в трясине. Пришлось строить мост под огнем противника. Недосмотрели в генштабе, не знали, не учли…

В том же 1916 году, когда потери кадровых офицеров заставили назначать на должности младших командиров людей необученных, любая тактическая задача ставила их в тупик, так как о топографии такие командиры имели весьма смутное представление. Нужно было, например, провести взвод через лес. Как по нему передвигаться? Колонной или цепью? Если цепью, то редкой или густой? Подумает-подумает офицер и прикажет идти редкой цепью в густом лесу. А закон-то прост: чем реже лес – тем реже цепь, чем гуще – тем цепь плотнее. Так солдаты в густом лесу не разбредутся, будут видеть своих товарищей справа и слева. Редколесье этого не требует, потому что соседи и так видны. Хорошее дело – умение ориентироваться на местности.

Кстати, не замечал ли ты, что многие твои знакомые, жители мегаполиса, страдают «пространственным слабоумием», то есть совершенно теряются в этом самом пространстве улиц, домов и скверов? Что тогда говорить об ориентировании в лесу или на водоеме! Часто противники «блуждали в тумане войны».

Приходилось к таким неумехам «прикреплять» рядовых, которые до войны работали лесообъездчиками или лесорубами, охотников или егерей. Они и без компаса справятся (в русской армии тогда и компасов не хватало)!.. Можно передвигаться «по створам» – выбрав направление, оставлять позади находящиеся на одной линии предметы. Оглянулся – посмотрел. Кривая сосна за высокой березой должна быть. Если в сторону «съехала», значит, поправку внести нужно, чуть левее или правее взять. Этот нехитрый способ и ночью применяли. Поджигали стога, расположенные перпендикулярно направлению движения, и шли вперед.

О «прикладной географии» и о маленьких секретах ориентирования на местности прочитаешь в следующей главе, а сейчас вернемся «на войну»…

Вооруженные силы любого государства нуждаются в точных картах, от них зависят многие жизни: летчики и моряки без расчета высоты, скорости, фарватера не смогут выполнить поставленные задачи. Хочешь, расскажу о том, что происходило, когда пренебрегали погодными условиями и особенностями местности? Не думай, что тетушка одни женские романы читает: твой дед-фронтовик много чего рассказывал, и книги в его библиотеке были как на подбор – по военной истории.

Советско-финская война (1939–1940), как известно, началась из-за территориальных притязаний.

«Советское правительство предлагало уступить территории общей площадью 1066 квадратных миль, в обмен Советский Союз обязывался уступить Финляндии районы Реболы и Порайорпи, что увеличило бы территорию Суоми на 2134 квадратные мили. Русские хотели обеспечить таким образом лучшее прикрытие сухопутных подступов к Ленинграду, отодвинув финскую границу на Карельском перешейке настолько, чтобы Ленинград был вне опасности обстрела тяжелой артиллерией. Финны отвергли все предложения.
Первое наступление Красной Армии завершилось неожиданной остановкой… Беспристрастный анализ военных действий помогает установить истинные причины неудачи. Условия местности во всех отношениях затрудняли продвижение наступавших войск. Многочисленные естественные препятствия ограничивали возможные направления наступления. На карте участок между Ладожским озером и Северным Ледовитым океаном казался довольно широким, но фактически он представлял собой густую сеть озер и лесов, что создавало идеальные условия для ведения упорной обороны. Более того, на советской территории вблизи границы проходила только одна железнодорожная линия (Ленинград – Мурманск), от которой, на всем протяжении в 800 миль, к границе тянулась лишь одна ветка».[15]

Страницы: 12 » »»