После этой войны другой уже не будет Шекли Роберт

Планета, с которой шел сигнал, оказалась прелестнейшим местом, к тому же с кислородной атмосферой. Лесов, воды и солнечного света тут было в избытке. Так что, если бы вы хотели иметь недвижимость, приятную во всех отношениях, эта планета была бы для вас неплохим капиталовложением. Единственным ее недостатком было лишь то, что вам слишком далеко было бы ездить каждый день на работу на Землю. Но не это искали здесь люди Варгаса. Еще в прошлом веке автоматические разведчики обеспечили землян недвижимостью сверх надобности, а их разведка на астероидах понизила цену любых природных минералов просто до смешного. Даже золото теперь было всего лишь желтым металлом, применявшимся в протезировании зубов. Что нужно было землянам, так это люди для их последующего завоевания. Это и только это интересовало их в глубоком космосе.

Земной корабль вышел на орбиту вокруг планеты, которая значилась в земных каталогах как Маззи 32410А. Генерал Варгас отдал приказ разведотряду под прикрытием десанта, который, в свою очередь, прикрывала вся боевая мощь корабля, разыскать на ней разумных существ.

Первая поверхностная воздушная разведка не обнаружила на планете ни одного города, ни одной деревни, ни даже одинокой хижины. Затем были проведены более детальные аэроисследования в поисках первобытных охотников и примитивных крестьян. Не нашли никого, даже ни одного дикого собирателя кореньев. И лишь Детектор Интеллекта в рубке продолжал монотонно верещать, уверяя, что разумная жизнь затаилась где-то рядом. Варгас приказал отряду под командованием полковника Вандерлеша приготовиться к высадке.

Так как было высказано предположение, что разумные обитатели планеты могут скрываться в подземных городах, полковник Вандерлеш взял с собой портативный Детектор Интеллекта, который был установлен на восьмиколесном вездеходе. Как только его включили, сигнал был тут как тут. Вандерлеш, рябой, низкорослый здоровяк с массивными плечами, приказал водителю следовать по лучу сигнала. Экипаж восьмиколесника взял оружие на изготовку, так как любое разумное существо может быть довольно опасным. Они были вымуштрованы дать отпор любому нападению в ту же секунду или даже немного раньше.

Сигнал привел их к огромной пещере, и чем глубже они проникали в нее, тем сильнее он становился, пока стрелка на шкале Детектора не поднялась до отметки 5.3, что приблизительно соответствует интенсивности мышления человека, решающего кроссворд из «Нью-Йорк тайме». Водитель машины, шедшей в авангарде, снизил скорость, и она осторожно поползла вперед. Вандерлеш застыл на носу флагмана, ожидая, что из-за любого поворота может появиться разумное существо. Они где-то рядом, может быть, за тем углом.

И тут дежурный оператор доложил, что сигнал слабеет.

— Стоп! — закричал полковник. — Мы потеряли их! Задний ход!

Машина попятилась, и сигнал снова стал усиливаться.

— Остановитесь здесь, — приказал полковник. Вездеход затормозил.

Теперь они находились в точке, где сигнал достигал максимальной силы.

Люди, затаив дыхание, обшаривали пещеру глазами.

— Видит ли хоть кто-нибудь хоть что-нибудь? — осведомился полковник.

Но никто ничего не видел, о чем солдаты признались почему-то шепотом. Лишь один из них заметил:

— Здесь никого нет, кроме этих мотыльков, сир.

— Мотыльков?! — осведомился Вандерлеш. — Каких мотыльков? Где?

— Прямо перед нами, сир, — сказал водитель, кивнув на стаю мотыльков, плясавших в желтых лучах фар вездехода. Они кружились, вертелись, сверкали, увертывались, танцевали, порхали, мельтешили и вытворяли всевозможные выкрутасы.

Однако в их пляске была какая-то закономерность. Вандерлеша внезапно осенило:

— Сфокусируйте луч Детектора на них.

— На мотыльков… сир? — скептически спросил оператор.

— Вы слышали меня, солдат? Выполняйте! Оператор подчинился. Стрелка на шкале тут же подскочила до отметки 7.9, что соответствовало интеллектуальному напряжению человека, пытающемуся вспомнить бином Ньютона.

— Или какие-то местные умники пытаются нас разыграть, — сказал Вандерлеш, — или же… или…

Он нетерпеливо обернулся ко второму офицеру, майору Лаш Ля Ру, имевшему способность угадывать мысли своего начальника, когда у полковника Вандерлеша не было времени думать самому.

— Или, — подхватил майор Ля Ру, — мотыльки этой планеты эволюционировали до группового интеллекта.

Шифровальщикам понадобилось чуть меньше недели для того, чтобы расколоть шифр, которым пользовалось мотыльковое существо. И они справились бы с этой задачей намного быстрее, если-бы хоть один из них додумался сравнить рисунок их танца с азбукой Морзе.

— Вы что, хотите сказать, что эти иноземные мотыльки общаются как телеграфисты? — спросил Варгас.

— Боюсь, что так, сир, — ответил офицер связи. — Виноват, сир, но эти мотыльки действуют как единое существо.

— И что же это мотыльковое существо вам рассказало?

— Оно сказало: «Приведите ко мне вашего главного». Варгас понимающе кивнул — это имело смысл. Дикари всегда говорят что-то в этом роде.

— И что вы ему ответили? — спросил он.

— Я сказал, что мы еще вернемся.

— Верное решение, — похвалил его Варгас. — Генерал Гэтт ждет от нас отчета.

— Ад и дьяволы! — воскликнул Гэтт. — Мотыльки, а! Это, конечно, не то, что мы искали, зато дело пошло! Лиха беда начало. Пошли потолкуем с этим… черт! Парнем же его не назовешь, верно?

Наступил исторический момент. Гэтт и Варгас при помощи сигнальщика вступили в общение с мотыльковым существом в глубине его пещеры. Громадные военные прожектора землян отбрасывали колеблющиеся тени на неровный пол. А в их свете кружились похожие на духов мотыльки. Они описывали круги, порхали, ныряли и говорили азбукой Морзе.

— Хэлло! — сказал Гэтт. — Мы с Земли.

— Да, я знаю это, — ответило мотыльковое существо.

— Откуда вы можете это знать?

— Мне об этом сказало другое существо.

— Какое такое другое существо?

— Смею надеяться, что вы говорите обо мне, — раздался голос из глубины пещеры.

Земляне вздрогнули все как один. Дула пистолетов резко развернулись в направлении голоса, и солдаты застыли, забыв о том, что надо дышать. А затем из завихрений тумана, сквозь световой занавес прожекторов вперед выступила фигура, странно напоминающая человека, только очень тощего, маленького, полностью лысого, с двумя антеннами, растущими изо лба, и большими оттопыренными ушами. Все сразу догадались, что это настоящий инопланетянин. И если даже у кого-то оставались какие-то сомнения, они тут же улетучились, как только фигура открыла рот, похожий на бутон розы, и из этого бутончика полилась речь на великолепном английском языке.

Но еще перед тем, как она заговорила, генерал Гэтт приказал сигнальщику задать вопрос:

— Прежде всего, инопланетянин, ответь, откуда ты знаешь наш язык?

— Да мы уже давным-давно в контакте с вашей расой. Мы те, кто частенько появляется у вас на, как вы их называете, «летающих блюдцах». Когда мы впервые прилетели к вам, получилось так, что из-за одной идиотской канцелярской ошибки мы долгое время считали, что Морзе — это ваш универсальный язык. Но к тому времени, когда мы разобрались, что к чему, азбука Морзе уже давно преподавалась в наших языковых школах.

— А, ну это все объясняет, — сказал Гэтт, — однако какое же невероятное нужно было стечение обстоятельств, чтобы ваши люди изучили наш язык как свой.

— Полностью с вами согласен, — ответил инопланетянин.

— В таком случае языковая проблема для нас отсутствует, — сказал Гэтт. Но как мы можем обращаться к вам? Ведь не «инопланетянин» же? Как вас называть?

— На вашем языке мой народ зовется Магелланиками. И это также наша общая фамилия и также название нашей планеты. Что же касается моего собственного имени, то меня зовут Хартеварт.

— Хартеварт Магелланик — вполне произносимо, — заметил Гэтт. — Я полагаю, что у вас есть какое-то объяснение, почему вы так зоветесь, то есть я имел в виду то, что в нашем языке есть похожее слово.

— А мы и заимствовали это слово именно из вашего языка. Нам как-то больше понравилось его звучание, нежели прежнее название нашей планеты Хзуйутс-Криль.

— А! Да, это имеет смысл. Итак, планета, на которой мы сейчас находимся, ваша родина? Или она где-то на другой планете?

— О да, моя родина не здесь, — ответил Хартеварт. — Эта планета населена только разумными мотыльками. До моего дома отсюда очень далеко.

— А тогда что вам здесь надо? Что вы здесь разнюхиваете?

— Генерал, я послан сюда в качестве наблюдателя от нашего подпольного комитета. Я следил за маршрутом вашего флагмана.

— Откуда вы узнали, что мы прибудем именно сюда?

— А мы и не знали. Просто мы разослали наших наблюдателей на разные планеты на тот случай, если хотя бы на одну из них хоть кто-нибудь прилетит. Видите ли, мой народ, магелланики, находится в ужасном положении.

Гэтт повернулся к Варгасу и тихо заметил:

— Ну, знаете, мало того, что мы впервые в истории человечества вступили в контакт с инопланетянами, так эти инопланетяне тут же полезли к нам со своими проблемами.

— Не думаю, чтобы подобную ситуацию можно было предвидеть, — так же тихо ответил Варгас.

— Хорошо, — принял решение Гэтт, — мы выслушаем его инопланетные проблемы, но в более комфортабельных условиях. В этой пещере слишком сыро и вряд ли можно раздобыть чего-нибудь подкрепляющего.

Он повернулся к инопланетянину и спросил:

— Как насчет того, чтобы продолжить разговор на борту моего корабля? Позволю себе предложить вам кислород для дыхания, большой выбор жидкостей для питья, ну и все такое в этом роде.

— Я всю жизнь мечтал попробовать ваши восхитительные опьяняющие напитки! ответил Хартеварт. — Так что указывайте путь, я следую за вами, шеф!

— Хорошее начало для разговора, — заметил Гэтт Варгасу по пути на корабль.

Хартеварт комфортабельно расположился в большом кресле и, периодически отхлебывая из большого бокала ирландского виски, который он держал в одной руке, и откусывая от толстого сандвича в другой, начал свой рассказ:

— Долгое время мы, магелланики, были абсолютно свободны. Но теперь наша планета покорена жестоким врагом, чьи обычаи мы не можем принять.

— Это в смысле, что кто-то захватил вашу планету? — спросил Гэтт. — Так расскажите, как это случилось.

Хартеварт вскочил, принял позу оратора и заговорил нараспев:

— Были они волглые и болотоглазые, уродливые, дурно пахнущие гримы из другой звездной системы, предательски напавшие на нас. Они спустились с неба на своих паукообразных кораблях и прошлись по нашей земле, оставляя за собой лишь кровавые руины. Мало им было того, что они грабили, убивали нас и мародерствовали, но они еще и решили унизить нас, заставив поклоняться гигантскому лопуху.

— Какое кощунство! — сказал Варгас.

— О да! Как предмет культа это просто недопустимо! Мы бы предпочли, чтобы нас завоевали земляне! — горячо сказал Хартеварт и издал губами странный чмокающий звук.

Гэтт повернулся к Варгасу:

— Что это было?

— Звучит как смачный поцелуй, — ответил Варгас.

— Что бы это ни было, но звучит довольно противно, хотя и доказывает добрые намерения, — проворчал Гэтт и спросил Хартеварта: — Так вы что, хотите, чтобы мы завоевали вашу планету, э?

— О да! — буквально пропел тот. — Мы хотим, чтобы нами правили вы, и никто, кроме вас, ду-би-ду, ду-би-ду! Вам нравится? Это наш боевой гимн, которым мы поддерживали свою отвагу все эти мрачные годы. Вы должны попытаться освободить нас. Ведь вы только взгляните на этих гримов! — И он тут же вытащил стопку фотографий, сделанных примитивным «Полароидом». Гримы выглядели как гибрид паука, краба и росомахи.

— Черт! — сказал Гэтт. — Да любой бы захотел освободиться от таких-то! А воюют они как, хорошо?

— Да ни в коем случае! — заверил его Хартеварт. — С вашими бравыми солдатами и превосходным вооружением вы победите их одной левой и освободите нас! Тем более что враг уже вывел все свои войска с планеты, оставив только один гарнизон. Вам стоит лишь разделаться с ними — и вся планета ваша! Вам понравится на Магелланике. К тому же там много симпатичных женщин, с восторгом мечтающих о земных солдатах. У нас есть и золото, и драгоценные камни. Такую планету стоит заиметь.

— Звучит довольно хорошо, а, Варгас? — заметил Гэтт.

— А вас, генерал Гэтт, мы в благодарность возведем в королевский сан с правом наследования этого титула вашими потомками!

— Ты слышал? — толкнул Гэтт Варгаса локтем. — Они хотят сделать меня своим королем! Но пока забудем о чинах. Что действительно важно, так это то, что мы сможем захватить для Земли целую планету! И это будет одна из самых легких войн в истории. А есть ли лучший способ узнать другой народ, как завоевав его?

— А знаете что? — сказал Варгас. — В этом что-то есть!

— О'кей, сынок, считай, что мы договорились, — сказал Гэтт инопланетянину.

— Потрясающе! — ответил тот.

Внезапно в углу комнаты возникло маленькое пятнышко света и стало быстро расти.

— А, крысы! — сказал Хартеварт. — Только вас здесь и ждали!

— Что это?

— Галактический Исполнитель.

— А кто это? — спросил Гэтт.

— Один из этих хлопотунов из Галактического Централа. Он собирается наставить вас на путь истинный.

— Но вы ничего не говорили о Галактическом Централе.

— Не мог же я рассказать вам за тот час, пока мы общались, всю историю вселенной! Галактический Централ, — это объединение древнейших цивилизаций ядра нашей галактики, что видно из их названия. Централ, как они сами себя называют, стремятся к тому, чтобы сохранить везде и во всем статус-кво Они считают, что если будут следовать этому курсу, то прямиком вернутся к Золотому веку, который был до Большого Бабаха. Вот уж было золотое времечко — тишь да гладь,

— И они что, могут не позволить нам вернуть вам вашу планету?

Хартеварт кивнул:

— Космические Арбитры никогда не согласятся ни на какие изменения. Если они узнают ваши планы, они аннулируют их.

— А они в силах это сделать?

— Детка, тебе лучше поверить мне на слово, — вздохнул Хартеварт.

— Что ж, война закончена.

— А вот это еще не факт. — Хартеварт полез в сумку, висевшую у него на шее, достал из нее длинный ствол, элегантно обмотанный проводом, и протянул его Варгасу: — Волнируйте его отсюда, прежде чем он успеет изложить вам свои требования. Пусть отправляется к своим начальничкам. В Централе решат, что произошла какая-то ошибка, потому что еще никто и никогда не отваживался шлепнуть Исполнителя. Тогда им придется послать другого.

— Так, допустим. А когда они вышлют следующего, мне что, придется шлепнуть и того тоже?

— Нет. В Централе прощают только одну ошибку. После второй вас просто уничтожат.

— Так что же нам даст то, что я шлепну первого?

— Мы выиграем время. Между первым и вторым Исполнителями вы успеете занять нашу планету и установить на ней свою диктатуру. И тогда, когда прибудет второй Исполнитель и изучит ситуацию, ему ничего не останется, как признать вашу власть.

— Так как же второй утвердит то, чего не смог первый?

— Да говорю же вам! Они стараются сохранить любую политическую ситуацию, которую обнаружит Исполнитель. Он вмешивается лишь в то, что не устраивает Галактический Централ, а не вникает во всякие частности. Положитесь на меня, я на этом собаку съел. Как только он материализуется, направьте на него дуло, и…

— Мы никого не собираемся убивать. Это совершенно излишне, — вмешался Гэтт.

— Да не волнуйтесь вы так. Исполнителя вам не убить.

И тут Галактический Исполнитель наконец материализовался пред ними во всей своей красе: он был громадного роста и словно целиком отлит из стали. Его внушительная внешность и лишенный интонаций плоский металлический голос утвердили Варгаса в его предположении, что перед ним — робот.

— Приветствия! — сказал Исполнитель. — Я прибыл к вам из Галактического Централа с посланием. Гэтт послал Варгасу многозначительный взгляд.

— Таким образом, — продолжал Исполнитель, — зная всех здесь присутствующих…

— Сейчас? — шепотом спросил Варгас.

— Сейчас, — ответил Гэтт.

Варгас включил трубку. Галактический Исполнитель сильно удивился и исчез.

— Что это с ним? — спросил Варгас инопланетянина. — Куда он делся?

— От вашего шлепка он рассеялся в открытом космосе, — ответил тот. — Потом он восстановится и вернется в Централ.

— А вы уверены, что ему не больно?

— Я уже объяснял вам, что, поскольку он робот, вы не сможете причинить ему никакого вреда. Только роботы могут позволить себе роскошь быть Галактическими Исполнителями.

— Но почему?

— Да потому что только они могут защитить себя от атак всяких варваров вроде вас.

— Ладно, — сказал Гэтт. — Вернемся к нашим делам. Так где находится эта ваша планета, которую нам необходимо завоевать, пардон, я имел в виду, освободить?

— Где у вас тут компьютер? — спросил Хартеварт. — Я сам дам ему программу.

Земной корабль с храпящим войском и сражающимся в карты офицерским составом на борту со свистом несся сквозь пространство. Время шло. Генералу Варгасу полет показался слишком долгим, но Хартеварт еще раз проверил свои вычисления и заявил, что планета уже буквально за углом. Варгас тут же отправился с докладом к Главнокомандующему, и в ту же минуту, когда он открыл рот для рапорта, в рубке заверещал Детектор Интеллекта. Планета Магелланика лежала прямо по курсу.

— Пойди, увидь и победи ее, тигр! — сказал Гэтт Ваграсу.

— Но я не знаю как, — ответил Варгас. — Это все же чужая планета…

— Ты помнишь, как мы брали приступом города? Варгас усмехнулся и кивнул еще бы ему не помнить!

— Так валяй на Магелланику и делай то же самое. Разница лишь в масштабе.

Разведать, каким вооружением располагают инозвездные оккупанты, не было никакой возможности, поэтому генерал Варгас решил прибегнуть к старой, проверенной, хоть и очень простой тактике — высадиться и закрепиться. Какого черта мудрить, если это срабатывало еще при хеттах?

Земной корабль с ревом вошел в атмосферу Магелланики. Дело упростилось, так как Хартеварт указал город, где были сосредоточены главные силы противника. По приказу Варгаса десантная группа из 5000 штурмовиков, вооруженных сверхмощным оружием, высадилась на планете. Еще 500 солдат было оставлено в резерве. Но, как показали дальнейшие события, резерв так и не понадобился.

После триумфальной победы на Магелланике генерал Варгас отправил домой письмо:

Дорогая Лупе!

Я обещал тебе подробно описать наше завоевание Магелланики. Все прошло как по маслу. Настолько гладко, что мы было заподозрили ловушку. Для начала мы спустили на парашютах тысячу отборных парней, вооруженных до зубов, на главную площадь их столицы, которую они именуют Мегалополисом. Десант приземлился прямо посередине фольклорного фестиваля, поэтому сначала возникло небольшое недоразумение — местное население. приняло наше вторжение за демонстрацию нового военного танца. Но мы быстро объяснили им, что к чему.

На ту же площадь начали спускаться еще 4000 ребят первой волны, но места на всех уже не хватило. Наши войска промаршировали по всему Мегалополису в полной боевой выкладке, и всюду их встречали восторженные приветствия и самый радушный прием.

Магелланики быстро сообразили, что происходит, развесили вокруг плакаты «Добро пожаловать!» и буквально засыпали наших парней цветами. Не было ни одного инцидента, если не считать того, что в толпах, выражавших массовый энтузиазм, было затоптано несколько женщин.

Вообще Магелланика очень милая планетка с благоприятными условиями для жизни и чудесным климатом. Разве что на полюсах холодновато, но мы там не бываем. Да, кстати, мы не обнаружили никаких следов захватчиков, о которых нам рассказывал Хартеварт. Я думаю, они отсиживались в горах, а когда прибыл наш корабль, попросту смылись.

Продолжаю письмо неделю спустя. Мы были слишком заняты, и теперь я пишу второпях, чтобы успеть передать его с первым кораблем с трофеями, который мы отправляем на Землю.

Наши отряды искусствоведов славно потрудились, прочесав всю планету. Еще бы, ведь им было обещано, что первая добыча — их.

Откровенно говоря, барахло у этих магеллаников не ахти. Но мы собирали все, что можно: мебель, почтовые марки, золото, серебро, драгоценные камни и все такое. Плохо только, что все это придется отсылать на Землю за государственный счет, чтобы продать в пользу армии. Но мы гарантировали это нашим солдатам, и поэтому придется выполнять, иначе может подняться мятеж. Кроме этого, мы посылаем еще излишки местных продуктов питания. Надеюсь, что на Земле найдутся покупатели на их кранко-орехи и жирофрукты. Что до меня, то я мог бы прекрасно жить и без них.

Да, забыл упомянуть, что мы посылаем первый отряд магелланских рабочих. У нас совсем не было трудностей с их набором. Желающих добровольно завербоваться чернорабочими и поденщиками оказалось более чем достаточно: их привлекает стабильная зарплата. И это очень выгодно для нас, если учесть, что земляне уже давно не хотят всем этим заниматься.

Скоро напишу тебе снова. Люблю тебя, мой стервятеночек!

Спустя шесть месяцев Варгас получил от генерала Гэтта, который к тому времени уже вернулся на Землю к исполнению своих обязанностей Тотального Верховнокомандующего, следующее письмо:

Гетулио, пишу тебе в большой спешке. Нам необходимо кардинально изменить нашу внутреннюю политику, и чем скорее, тем лучше. Мои экономисты только что представили мне отчет, который ясно показывает, что вся эта оккупация влетела нам в копеечку: затраты превышают доход в десять раз! Я не понимаю, как это получилось — я всегда считал, что выигранная война приносит только выгоду. Ты же знаешь мой девиз: «За победой идут трофеи».

Но теперь это правило больше не работает. Их произведения искусства не имеют на Земле никакого спроса. А наши ведущие искусствоведы утверждают, что магелланское искусство находится пока в зачаточном состоянии. Их музыку здесь никто и слышать не хочет, а безобразный вид мебели уступает лишь ее неудобству и скорости, с какой она разваливается.

Но все это было бы терпимо, если бы магелланики были хорошей дешевой рабочей силой. Когда это было, чтобы дешевый труд не приносил прибыли работодателю? Так вот, мои эксперты заявили мне, что в результате нашей оккупации миллионы землян остались без работы, а государственная казна полностью истощена. Так как первое, что делает магелланик, прилетая на Землю, — это садится на пособие, пока не подберет себе какую-нибудь приличную высокооплачиваемую работу!

В этом-то корень зла. Они, видишь ли, воротят нос от грязной работы. К тому же они очень быстро обучаются, и уже сейчас кое-кто из них пролез на ключевые посты в правительстве, здравоохранении и промышленности. Я собрался было издать закон об ограничении их прав на квалифицированный труд, но мои собственные советники назвали это предрассудками и дискриминацией и заявили, что ни один из них меня не поддержит.

Так что слушай сюда, Гетулио, — немедленно останавливай их пересылку на Землю и будь готов принять обратно всех, кого я разверну здесь и отправлю домой. Подготовь заявление о том, что миротворческие войска Земли завершили свою высокую миссию освобождения магелланского народа от жестоких угнетателей, попиравших и втаптывавших их в грязь. Так что отныне Магелланика свободна и абсолютно самостоятельна!

Как только сможешь (и чем скорее, тем лучше), выводи с планеты все наши войска, отменяй военное положение и быстрее возвращайся домой.

Да, забыл упомянуть — эти магелланики плодятся, как кролики, и все больше тройняшками, четверняшками и пятерняшками. К тому же им нужно только три месяца на развитие плода — от момента зачатия до родов. Гетулио, нам срочно необходимо отделаться от этих паразитов, пока они не захватили нашу планету и не пустили нас по миру.

Сворачивай лавочку и возвращайся! Не унывай, придумаем что-нибудь новенькое!

Переварив эти новости, генерал Варгас вызвал к себе своего главного экономиста Арнольда Стоуна и приказал ему составить отчет о прибыли, полученной в результате их пребывания на Магелланике.

— Прибыль?! — У Стоуна вырвался короткий сардонический смешок. — С того момента, как мы ступили на эту землю, мы несем только убытки.

— А как же тогда налоги, которыми мы их обложили?

— Обложить-то просто. А вот попробуй собери! Они же все хронически некредитоспособны.

— Но разве те, что улетели на Землю, не присылают своим родственникам хоть часть своей зарплаты? Стоун покачал головой:

— Они вкладывают все до последнего цента в свободные от налогов государственные облигации. И при этом клянутся, что это их национальный обычай.

— Мне они с самого начала не понравились, — заявил Варгас, — я всегда ждал от них какой-нибудь пакости.

— Вы оказались абсолютно правы, — ответил Стоун.

— Хорошо же, найдите мне кого-нибудь из службы связи, пусть подготовит заявление для местного населения. Что-нибудь типа того, что мы сделали то, за чем пришли, то есть освободили их от пяты кого бы там ни было, которая их жестоко попирала. Теперь мы уходим, и они могут жить, как им хочется. Миллион поцелуев и привет им всем!

— Вас понял, — сказал Стоун. — Поручу какому-нибудь интеллигенту, чтобы покрасивее все это расписал.

— Исполняйте, — приказал Варгас. — Да, и поручите кому-нибудь готовить корабли к немедленной эвакуации.

План был хорош, но он не сработал. Тем же вечером, когда Варгас играл сам с собой в ножички своим любимым филиппинским ножом и мечтал о скором возвращении домой в объятия Лупе, прямо посреди его кабинета внезапно вспыхнуло яркое сияние. Варгас мигом нырнул под стол, испугавшись теракта. Если бы это не был хилый дрянной магелланский стол, он бы даже почувствовал себя там вполне спокойно. Но даже эта хлипкая видимость укрытия дала ему время сосредоточиться и достать из кобуры лазерный пистолет.

— Если вы попытаетесь использовать его против меня, вы очень об этом пожалеете, — раздался голос.

Варгас осторожно выглянул и увидел характерную металлическую кожу и сверкающие глаза Галактического Исполнителя.

— Ах, так это вы! — сказал Варгас, вылезая из-под стола, стараясь при этом сохранить чувство собственного достоинства, по крайней мере, насколько это позволяли обстоятельства. — Примите мои извинения. А я-то думал, что это террористы. Приходится все время быть начеку. Ну, вы знаете. Итак, чем могу быть полезен?

— Во-первых, — сказал Исполнитель, — даже не пытайтесь меня снова шлепнуть. Один раз вам это сошло с рук, но при второй попытке галактические войска пинками загонят вас обратно в каменный век. Я не шучу. Посмотрите в окно.

Варгас выглянул — небо почернело от чужих кораблей К тому же они были таких огромных размеров, что трудно представить себе нечто подобное, если вы вообще можете представить, как выглядят галактические военные силы.

— Я как раз собирался принести вам свои извинения за тот досадный инцидент Меня неверно информировали — я следовал дурному совету. Честное слово, я очень рад, что вы пришли! Вы появились как раз вовремя, чтобы услышать, как я объявляю о деоккупации. Надеюсь, что вам будет приятно увидеть, как мы уходим отсюда и возвращаемся домой.

— Я полностью в курсе ваших планов, — сказал

Исполнитель, — и я пришел поставить вас в известность, что вам будет очень нелегко привести их в исполнение.

— Но почему?

— Политика Галактики состоит в том, чтобы сохранить статус-кво, каким бы оно ни было. Вы не дали нам предостеречь себя от захвата Магелланики. Это было вашей ошибкой, потому что теперь, когда вы заняли эту планету, вы будете обязаны сохранять ее за собой.

— Честное слово, — взмолился Варгас, — это больше не повторится. Можно, мы извинимся и забудем все это?

— Нет. Так легко вам не отделаться. Война — это была ваша идея, а не наша. И теперь она связала вас по рукам и ногам.

— Но ведь война закончена!

— По галактическим законам война считается законченной только тогда, когда это признают побежденные. Но могу заверить вас, магеллаников вполне устраивает нынешнее положение вещей.

— Кажется, я начинаю понимать, — сказал Варгас. — Так эти магелланики просто надули нас! Все этот Хартеварт со своими рассказами! Это напоминает мне какую-то историю про птичек, не помню только, что именно.

— Позвольте мне освежить вашу память. Я изучал галактическую орнитологию и поэтому знаю, что на вашей планете есть птица, которую вы называете кукушкой. Она подбрасывает свои яйца в гнезда других птиц, тем самым возлагая на них заботы о своих птенцах. То же самое магелланики проделали с вами.

— Что вы, к дьяволу, хотите этим сказать? — грозно спросил Варгас дрожащим голосом.

— Они заставили вас захватить свою планету. Заставили вас забрать у них излишек рабочей силы. И раз уж вы оказались здесь, вы обязаны о них заботиться.

Вы получили все это потому, что занялись благотворительностью, не подумав о последствиях.

— Какая, к черту, благотворительность? Мы же их завоевали!

— С точки зрения Галактики, война — всего лишь одна из форм благотворительности, — сказал Галактический Исполнитель.

— Как это понимать?

— Мы уверены в том, что война влечет за собой ряд типических самоотверженных акций. Во-первых, это долг засилия, которое мы характеризуем как готовность привнести в большом количестве сперму своих самых физически крепких особей народам, которым она жизненно необходима. В этом плане ваши войска хорошо поработали. Следующий пункт — долг мародерства, который, по сути, является актом очистки искусства завоеванных. Увозя с собой огромными обозами балласт конъюнктуры и халтуры, завоеватели оздоровляют культуру народа, стимулируя его к созданию новаторских и более качественных произведений. И последнее, это долг образования и самоопределения, что вы успешно осуществили, забрав всех их безработных на свою планету и поддерживая и обучая их там, пока они не оперились настолько, чтобы вытеснить ваших людей с работы.

Варгас обдумал все услышанное, затем пожал плечами и спросил:

— Похоже, вы правы, Исполнитель, но нам-то что теперь делать? Как все это прекратить?

— Это-то самое трудное, — ответил тот. — Разве что если вам повезет найти кого-нибудь, кто будет настолько глуп, что завоюет и вас, и Магелланику. Для вас это единственный способ слезть с крючка.

Вот почему Земля, вступив в Галактическую Цивилизацию, зареклась воевать. И вот почему вы можете встретить теперь землянина на любой из планет Галактики. Они говорят на всех языках. Они робко останавливают вас где-нибудь на пыльном перекрестке чужой планеты и предлагают: «Послушайте, мистер, не хотели бы вы без особых забот завоевать целую планету?»

Но никто не обращает на них ни малейшего внимания. Даже самые молодые цивилизации теперь знают, что война стоит слишком дорого, а благотворительностью заниматься лучше у себя дома.