Криминальная история России. 1989–1993. Люберецкие. Парни из Солнцева Карышев Валерий

– Не знаю. Но сказал, что это для него очень важно. Ну что, поехали покупать спиртное.

Вскоре мы увидели продовольственный магазин. «Смирновская» и «Абсолют» там явно были поддельными, о чем нетрудно было догадаться по оформлению бутылок. Мы купили все, что полагалось по списку, потом вернулись к тюрьме. Теперь уже к дежурному, который пропускал меня, пошла Жанна.

– Как нам Гришу Семенова увидеть? – спросила она.

– Семенова? Сейчас найдем. – Дежурный взял микрофон и проговорил: – Прапорщик Семенов, на выход! К вам пришли!

Вероятно, эта информация по громкой связи прошла по всей тюрьме. Минут через пять во двор вышел невысокий мужчина в солдатском бушлате. Он смотрел на нас хитрыми глазами. Жанна подошла к нему и что-то прошептала на ухо. Семенов кивнул головой, потом оглянулся по сторонам, взял у нее из рук два пакета. Жанна что-то сказала ему, он посмотрел в сторону двери и взглянул на часы.

Вскоре Жанна вернулась в машину. Она повеселела.

– Ну что, все в порядке?

– Да. Познакомилась с нужным человеком. Завтра обещал помочь с передачей, взять без очереди.

– Видите, что значит блат! Это великое дело! – улыбнулся я.

– Что-то я устала, весь день на нервах, – сказала Жанна. – Может, пообедаем где-нибудь?

– Можно и пообедать.

Жанна стала кому-то звонить.

– Ну что, поехали? – спросил я.

– Да, конечно.

Мы тронулись с места. Жанна продолжала кому-то звонить. Раздраженно она произнесла:

– Что он там, заснул, что ли? Алло, Паша, ты там спишь? Как в номере? Что? Хорошо, скоро будем, – она повернулась ко мне.

– Что случилось?

– Банк опечатали.

– И что?

– Он еще из пансионата не выезжал. Отдыхает сейчас, в себя приходит.

– Но он же много пережил!

– Вы тоже пережили не меньше. Но вы же на ногах! Так какие планы? Пообедаем, а потом?

Я вспомнил, что сегодня еще должен передать записку любовнице Валентина.

– Мне надо еще кое-кому позвонить, – сказал я.

– Но вы же говорили, что разобрались со всеми делами!

– Это не дела, это личное.

– Что, кто-то знакомый?

– Да, нужно кое-что знакомой передать.

– Хорошо, – сказала Жанна.

Пока я вел машину, она внимательно читала ответы, которые переслал ей Валентин. Я сделал вывод, что в основном ответы касались не столько личных отношений, сколько деловых указаний Жанне.

Перечитав записку дважды, она порвала ее на мелкие клочки и небольшими порциями стала выбрасывать их через люк моей машины. Я улыбнулся.

– Что вы смеетесь? – спросила она.

– Конспирация – великая вещь, – сказал я.

– А как вы думали?

Вскоре мы были уже далеко от тюрьмы. На обочине увидели небольшое кафе – то ли шашлычную, то ли маленький ресторанчик.

– Может, здесь и остановимся? – спросила Жанна. – Интересно, тут приличная кухня?

Я остановил машину.

Кухня оказалась грузинской, почти домашней. Мы заказали обед. Ела Жанна с большим аппетитом. Время от времени я поглядывал на нее. Поймав мой взгляд, она неожиданно спросила:

– Скажите честно, эта сегодняшняя встреча нужна именно вам? Или он просил вас что-то сделать?

Мне показалось, что если я буду обманывать ее, она быстро раскусит меня. Я промолчал.

– Наверное, своей Маше записочку написал, а вы будете передавать?

Я опять промолчал. Черт возьми, попал в какую-то мелодраматическую интригу! И зачем мне все это надо?!

Жанна зло посмотрела на меня. Она расстроилась.

Сев в машину, я почувствовал, что она очень сердита, и, чтобы успокоить ее, сказал:

– Жанна, в конце концов, я вас понимаю как женщину, как жену. Но сейчас эмоции нужно отбросить в сторону. Как-никак ваш супруг в беде, и ему…

– Да какая беда! Какая тюрьма! – неожиданно почти закричала Жанна. – Он все это сам подстроил!

Ничего себе откровения! Получается, Валентин сам себя в тюрьму упек? Быть этого не может!

После возвращения в пансионат Жанна решила съездить в Москву по каким-то своим делам. Я, просидев в одиночестве почти до самого вечера, попытался дозвониться до Павла Страхова, но коллеги моего нигде не было, мобильный телефон молчал. Тогда я решил, что мне тоже нужно съездить в Москву по делам, а заодно взять из дома кое-какие вещи. Всегда бывает – если собираешься в спешке, обязательно забудешь что-нибудь важное. Кроме того, мне не давала покоя мысль о той записке, которую передал Валентин для своей любовницы.

Въехав в город, я нашел будку телефона-автомата и набрал номер. Вскоре услышал нежный женский голос. Я представился и прочел записку, суть которой сводилась к «люблю, тоскую, жди». Маша была не в курсе дел и никак не могла понять, где находится ее возлюбленный. Решив не раскрывать карт и не говорить, что Валентин в тюрьме, я придумал командировку, и что вскоре Валентин вернется, и так далее.

– Хорошо, пускай он мне сам позвонит, – сказала Маша.

– Непременно, я передам ему. Он позвонит, если у него будет возможность.

На этом разговор закончился. Мне показалось, что Машу особо не интересовала судьба Валентина. Но я ничего не знал об их отношениях, поэтому не мог о чем-то судить.

Вечером вернулся в пансионат. Как ни странно, ни Паша, ни Жанна в пансионат так и не вернулись. Напрасно я прождал их в ресторане за ужином. Потом немного прогулялся по аллеям парка. Вернувшись, набрал номер телефона Павла, потом – Жанны и снова убедился в том, что их номера пусты.

Чувство тревоги охватило меня. Может быть, с ними что-то случилось?

Я почувствовал, как устал за сегодняшний день. Очень быстро я уснул.

Утром меня разбудил телефонный звонок. Это была Жанна.

– Доброе утро. Как у вас дела?

– Доброе утро. Жанна, куда ты пропала? – от волнения я даже перешел на «ты».

– Я? – замешкалась с ответом Жанна. – Была в Москве, у меня было много дел.

Я хотел было спросить, ночевала ли она в пансионате, но сдержался. В конце концов, какое мне дело до этого!

– А где Страхов? – спросил я.

– Паша уехал, будет через пару дней. Так какие у нас планы на сегодня? Мы поедем в изолятор?

– Конечно, – ответил я.

– Значит, минут через сорок вы будете готовы? – завершила разговор Жанна.

– Да, этого мне вполне хватит.

Через сорок минут мы уже мчались по шоссе в направлении Коломны.

Всю дорогу Жанна молчала. Я тоже не стал расспрашивать, где она была вчера, как поздно вернулась. В ее глазах я заметил грусть. Только на подъезде к Коломне я все же спросил:

– Жанна, у тебя все нормально?

– Да, – кивнула она головой, – только немного устала.

Наконец мы подъехали к воротам тюрьмы. Оставив машину на стоянке, я пошел выписывать пропуск для встречи со своим клиентом. Жанна же пошла организовывать дополнительную передачу.

Мне повезло. На сей раз кабинеты были свободны, и Валентина привели спустя пятнадцать минут. Он тоже был немного грустный, какой-то помятый. Вчерашнего оптимизма я не заметил.

– Что случилось? – спросил я сразу же.

– Да вчера погуляли, – сказал он. – Вы сколько вчера водки передали?

– Как заказывал, – сказал я, – две двухлитровые бутылки.

– А почему же нам этот принес четыре?

– Как четыре? – переспросил я. – Быть такого не может! Я лично видел, как Жанна передавала ему две бутылки в пакете! Может быть, они размножились по дороге? – пошутил я. – А что случилось?

– А случилось то, что мы… Короче, мы так погуляли, что стали шуметь, а потом конвоиры ворвались. Естественно, Угрюмого не тронули, а нас дубинками пошугали и разбросали по разным камерам.

– И где же ты теперь?

– В одной камере, там шесть человек. Пока вроде все тихо и спокойно.

– А Угрюмый?

– А он остался в той камере. Кто ж его тронет? Он близкий друг погибшего известного вора в законе Шурика Устимовича. Был такой вор, в Электростали жил, может, знаете?

– Слышал про него, – сказал я, – но видеться не довелось. И что теперь? Все твое прикрытие лопнуло?

– Да, – махнул рукой Валентин. – Ну как, вы Маше вчера дозвонились?

– Конечно. – И я коротко пересказал ему суть нашего телефонного разговора. – Но почему-то она не знает, что ты в тюрьме.

– А я разве об этом не написал?

– Нет. Я все прочел ей.

– Так надо сказать ей, что я в тюрьме. Только если она захочет приехать, ты это проконтролируй, чтобы они с Жанной не пересеклись.

– Хорошо. – Я специально промолчал, не стал говорить ему о том, что Жанна намекнула, что знает все про Машу. В конце концов, нечего мне вмешиваться в эти интриги, и так забот хватает!

– Паша куда-то исчез. Где он? – спросил Валентин.

– Не знаю. Жанна сказала, что уехал по каким-то делам.

– Ну, если Жанна сказала, то это так и есть.

Мы проговорили еще минут пятнадцать. Наконец я взглянул на часы. Сушков спросил:

– Вы куда-то торопитесь?

– Мы пообедать хотели, утром толком не поели в пансионате.

– Хорошо. Вы завтра придете – еще поговорим, – сказал Сушков, определяя срок нашей следующей встречи. Я кивнул, соглашаясь.

Вышел из тюрьмы. Пройдя несколько метров, я повернул на стоянку, где находился мой джип. Однако Жанны в машине не было. Я подошел к двери комнаты для передач, но она была закрыта. Куда же подевалась Жанна?

Вдруг я заметил, что напротив стоит черный джип «Чероки» с тонированными стеклами. Мне эта машина показалась знакомой. По-моему, именно она сопровождала меня. Я присмотрелся внимательнее и заметил, что переднее стекло машины опустилось. Парень с короткой стрижкой, очень похожий на тех, кто ждал меня возле отделения милиции, махнул мне рукой – подойди, мол, есть разговор.

Я пожал плечами и сделал вид, что ничего не понимаю. Тут же открылась задняя дверца. Я увидел, что на заднем сиденье в окружении двоих здоровых ребят сидит Жанна. Мне не оставалось ничего другого, как подойти к машине. Значит, нас уже заложили! А может быть, сами бандиты вычислили. В конце концов, нетрудно узнать, в каком изоляторе находится Сушков. А отследить нас вообще никаких проблем не составляет.

Я медленно пошел к машине. Парень, сидевший впереди, медленно вышел из джипа и протянул мне руку.

– Здорово, адвокат, – сказал он мне, будто давно был знаком со мной. Я нехотя протянул ему руку. – Ну что, где бы нам с тобой спокойно поговорить? – спросил парень.

– А какая тема разговора? – спросил я.

Парень удивленно на меня посмотрел.

– Мы будем тебе вопросы задавать, а ты – на них отвечать. Есть какие-то другие предложения?

Я посмотрел на машину и, улыбнувшись, сказал:

– Вас так много, а я-то один. Силы неравные.

– Так что, где говорить будем? – опять спросил парень.

– Одну минуту, – сказал я. – Вы хоть представьтесь, с кем я разговариваю?

Парень онемел от такой моей наглости.

– Я? Меня Маркел зовут.

– Маркел, а кто у тебя старший?

– А в чем проблема? – насторожился Маркел.

– Я хочу знать, под кем ты стоишь. Или ты сам по себе? Один на льдине?

– А для чего старшие-то нужны?

– Хочу поговорить. Может, он меня знает.

– А что, ты многих среди наших знаешь? – спросил Маркел.

– Конечно. Я же адвокат, многих защищал.

– А кого ты знаешь?

Я назвал несколько фамилий, причем большинство тех, о которых слышал, но лично знаком не был. Это были большие авторитеты, воры в законе. Услышав фамилии, Маркел переменился, как бы оценивая обстановку, думая, блефую я или нет.

– Ну что, – спросил я, – не веришь? Давай позвоним кому-нибудь. – Достал телефон и начал набирать цифры.

– Кому это ты звонишь, адвокат? – насторожился Маркел.

– Человеку авторитетному, который знает законы и понятия, который может сказать, что просто так на адвокатов наезжать западло считается! – уверенно сказал я.

– Погоди, – сказал Маркел, положив руку на мой мобильник. – Мы тебе ничего плохого не сделаем, мы просто поговорить хотим.

– Тогда слушай меня, Маркел, – сказал я, – давай так построим наш разговор. Жанну, жену этого человека, вы сейчас же отпускаете. А я поеду с вами на разговор. Договорились? Иначе я ни о чем говорить с вами не буду.

– А что, у тебя есть о чем поговорить?

– Все же я хожу к нему, каждый день общаемся.

Маркел помолчал, обдумывая мое предложение.

– Погоди, – он вытащил из кармана мобильный телефон и набрал номер.

– Алло, Анатолий Иванович, – сказал он в трубку, – это я, Маркел. Мы это… с адвокатом тут забазарили, и он предлагает нам… – Маркел передал мое предложение. Вероятно, он тут же получил согласие. Он повернулся ко мне. – Хорошо, адвокат, будь по-твоему.

Маркел подошел к машине и открыл заднюю дверь.

– Братишка, отпусти бабу, – сказал он. Парень нехотя вылез из машины. Жанна вышла и удивленно посмотрела на меня. Глаза ее были наполнены страхом и одновременно восхищением моей смелостью.

– Жанна, – я передал ей ключи от моей машины, – поезжай и жди меня. А я скоро вернусь. Все будет нормально. Да, возьми документы на машину, – и я передал ей бумаги.

С моей стороны это был достаточно смелый поступок, но что-то подсказывало мне, что я поступаю правильно. В конце концов, я знал, что братва – тонкие психологи, и они внимательно смотрят на твою реакцию, на так называемую пробивку – как ты поведешь себя в той или иной ситуации.

Жанна медленно села в машину, завела ее и отъехала. Я внимательно посмотрел, нет ли за ней «хвоста». Парень, перехватив мой взгляд, сказал:

– Ты не волнуйся, адвокат, никакого «хвоста» за ней не будет. Мы сюда на одной тачке приехали. Ну что, где разговаривать будем?

– Не знаю. В лес, что ли, поедем?

– Ты даешь! Так сразу и в лес! – улыбнулся парень. – Я гляжу, ты не из пугливых!

– А что бояться? – улыбнулся я. – Если в землю положите, то все равно все там будем, рано или поздно.

Маркел улыбнулся в ответ.

– Ладно, поехали, – сказал он. – Тут недалеко кафешка стеклянная есть, там и побазарим.

– Поехали.

Я сел в джип. Ехали молча, ни о чем не говорили. Вскоре мы оказались возле стекляшки. Маркел вошел туда как хозяин. За столиком сидела местная братва. Он приветливо кивнул им головой, но поздороваться не подошел. Видимо, его авторитет был круче, чем у местных.

Мы расположились за столиком. С нами сел еще парень, который сидел в машине рядом с Жанной. Еще двое остались у входа в кафе.

Маркел не торопился начинать разговор.

– Ну что, может, сначала перекусим? – предложил он. – Хочешь – выпьем.

– Если только кофе, – ответил я.

– Что еще к кофе? Бутерброды, пирожные?

Я пожал плечами. Маркел махнул рукой. Тут же к столику подошла официантка.

– Приятного аппетита! – сказала она.

– Зинулечка, принеси нам три кофе, пирожные и это… Утюг, – обратился Маркел к своему напарнику, – ты что будешь?

– То же, что и ты, – ответил парень.

– Значит, всем кофе и пирожные.

Через несколько минут Зина вернулась с заказом. Поставив все на стол, она кокетливо улыбнулась Маркелу.

– Ну что, как он там сидит, как себя чувствует? – спросил Маркел.

– Да ничего. В камеру авторитетнейшую попал.

– Да, мы слышали. С Угрюмым сидит?

– В общем-то, уже не сидит.

Скрывать эту информацию не имело смысла – все равно они владеют всей ситуацией в тюрьме.

– Что, говорят, вчера они банкетик устроили?

Я внимательно посмотрел на Маркела. Теперь мне стало ясно, что две лишние бутылки водки скорее всего были от них.

– А ты откуда про банкет знаешь? – спросил я.

– Банкетик-то спонсировали мы! – и он ехидно посмотрел на Утюга. Тот заулыбался. – Говорят, они там здорово побузили! Главное, мы Угрюмого выбили. Теперь он и авторитет свой сохранил, и из ситуации вышел правильно.

Теперь я был полностью уверен, что лишние две бутылки водки были скорее всего подношением авторитету Угрюмому от местной братвы как бы в знак уважения. Вот в камере и перебрали норму, а потом устроили бузу. А конвоиры, естественно, после нарушения порядка всю камеру расформировали. Таким образом, примитивным приемом братва выбила Валентина из-под опеки Угрюмого. Ловко придумали!

– И что, как он дальше жить-то думает? – спросил Маркел.

Я пожал плечами.

– Чужая душа – потемки.

– А ты, адвокат, какие у тебя планы? Можешь его нам вытащить?

– Могу только сказать, что пока ситуация не в его пользу.

– А мы тебя за это бабками забашляем, – продолжил Маркел. – Сколько хочешь, чтобы его вытащить?

Я усмехнулся. Впервые складывается такая ситуация – друзья потерпевшего предлагают мне большие деньги, чтобы я вытащил потенциального убийцу их друга!

– Я думаю, что пока вопроса об освобождении даже и за большие бабки не решить, – сказал я.

– Это верно. Там экспертиза должна быть какая-то. А сам-то он что говорит, завалил он Кузьму или нет?

– А у тебя что, сомнения какие-то есть?

– Да, особой информации у тебя не получишь, – усмехнулся Маркел.

– Какая тебе информация нужна? Ты же понимаешь, что я немногим владею. Единственное – что я с ним разговариваю.

– Да это не проблемы, – махнул рукой Маркел. – Если нам что нужно от него будет, мы его сами навестим. У нас тут все схвачено! Ты погоди секундочку, а я пойду позвоню.

Маркел взял свой мобильный телефон и отошел к окну. Вероятно, он не хотел, чтобы мы слышали разговор. Говорил он минут пять-семь. Я понял, что он излагал ситуацию. Наконец Маркел вернулся к столику. Он улыбался.

– Ну вот что, адвокат, ты сегодня к нему пойдешь?

– Должен пойти.

– Передай ему всю сложившуюся ситуацию. Скажи, что мы видели его бабу, что она у нас в тачке сидела, что мы с тобой разговаривали. И скажи ему конкретно, в натуре, что у нас к нему две предъявы – Кузя и наше лавэ, что он получил накануне. Поэтому спроси, как он жить дальше думает. Кузьму, конечно, нам не вернуть, мы его похоронили. А с лавэ еще можно что-то придумать. Он парень неглупый, и ты ему скажи, что дальнейшее зависит от него. Короче, он сам все поймет.

Конечно, наш разговор со стороны мог показаться совершенно несвязным – какие-то отдельные фразы. Но в принципе мне все было понятно.

– И что дальше?

– Пусть черкнет пару строк, ты малявочку принесешь?

– Без проблем. Как я вас найду?

– Мы сами тебя найдем.

– Что, каждый день у тюрьмы пасти будете?

Маркел улыбнулся.

– Мы можем найти тебя и поглубже. Ты что, думаешь, у нас разведки нет? – Он посмотрел на Утюга. Тот кивнул головой.

– Ясно, – сказал я. – А как мне все-таки со старшим встретиться?

– С каким старшим?

– Ну, с Анатолием Ивановичем, которому ты звонил.

– С Анатолием Ивановичем? А что, есть тема для разговора?

– Пока ничего конкретного. Но в любой момент может появиться.

Маркел, видимо, посчитал, что у меня есть серьезные основания для такой просьбы.

– Конечно, можно, – сказал он. – Запиши номерок, это мой пейджер. Отзвонишь мне, сообщишь номер телефона, я перезвоню тебе, и мы решим вопрос, назначим стрелку. Встретишься с Анатолием Ивановичем, если будет нужда. В принципе он о тебе много слышал.

«Это уже лучше», – подумал я.

– Говорят, ты личность легендарная.

– А кто говорит?

– Да разные люди в наших кругах.

– Это лучшая реклама для адвоката – разговор в вашем кругу, – улыбнулся я. – И что, хвалили?

– По крайней мере не ругали. Многим, говорят, ты помог. Но ты знаешь наши порядки и законы?