Удар змеи Прозоров Александр

– Ты о чем? – искренне удивился Андрей. – Али привиделось что? Ох, не надо было будить. Не велел я ничего такого! Спал бы и спал, пока не надоест. Опосля бы увиделись.

– Да ладно, – отмахнулся боярин Кошкин, снова широко зевнув. – Ну, сказывай, друже. Откель узнал столь скоро, чего испросить для него желаешь?

– Для кого? – не понял Зверев.

– Для князя Михайло Воротынского, само собой, – пожал плечами дьяк Разбойного приказа. – Ты же из-за него пришел.

Это был не вопрос, а утверждение, и Андрей насторожился:

– А что с князем?

– В ссылку отправлен ноне, за измену и заговор супротив государя.

– Не может быть!

– Отчего не может? – вскинул брови Иван Юрьевич. – Сам признался. И в заговоре, и в желании престол занять. И каяться, хочу заметить, отказался.

– Не может быть! – мотнул головой Зверев. – Он же!.. Как Иоанн при смерти лежал, никто из бояр родовитых, кроме Михайло Воротынского, на сторону царя не встал, ты помнишь? Сражался завсегда храбро, меня из новиков в бояре по его поручительству записали. Не мог он изменить! Никак не мог! Его, наверное, пытали? Точно пытали! На дыбе, да еще под железом каленым еще и не в том признаешься!

– Окстись, Андрей Васильевич! – отмахнулся дьяк. – В уме ли ты, друже? Михайло Воротынский род свой напрямую от Рюрика ведет, князь одной из трех ветвей знатнейших! Коли, не приведи Господь, с государем и братом его князем Старицким беда случится, Воротынские на стол царский права свои заявят. Кто же человека такого на дыбу тащить посмеет?

– И то верно, это да… – Зверев понял, что сильно погорячился. – Прости, Иван Юрьевич. Это я в детстве Солженицына перечитался. Глупость сморозил.

– Ну, без дыбы в следствии моем не обошлось, – покаялся и боярин Кошкин. – Смердов иных и холопов с пристрастием расспросить понадобилось. Тех, кои письма и вести изустные меж заговорщиков носили.

– Курбский? – тут же предположил Андрей.

– Тебе, княже, нечто тайное ведомо? – навострил уши побратим.

– Урод, предатель и подонок, – кратко и с чувством охарактеризовал самого известного русского Иуду Зверев.

– Откель ведаешь? – жадно облизнул губы дьяк и даже качнулся вперед.

– Он скоро государю изменит и польские войска на Русь водить начнет, землю нашу разорять, людей православных на куски резать и в полон угонять.